| Протоиерей Роман Иванович Медведь, исповедник родился в Холмской губернии России 1 октября 1874 года. Получив духовное образование, он посвятил себя пастырскому служению, во всем стараясь следовать примеру своего духовного отца святого праведного Иоанна Кронштадтского. В 1900 году отец Иоанн повенчал Романа Ивановича с А. Н. Невзоровой, которая также стала духовной дочерью Кронштадтского светильника. В том же году Роман Иванович был рукоположен во иерея. Первым местом служения для молодого священника стал храм Воздвижения Креста Господня в Черниговской губернии, где он окормлял паству в течении 1902-1903 годов. Затем болезни, а вскоре и гонения от богоборческой власти заставили о. Романа несколько раз сменить приходы. С 1907 года батюшка самоотверженно служил настоятелем Адмиралтейского Свято-Владимирского собора в Севастополе. Как протопресвитер Черноморского флота, он пользовался огромным авторитетом среди моряков. В его подчинении находились 50 священников на кораблях флота. Чтобы развеять революционную " романтику " на флоте, батюшка выпустил брошюру о соблазнах революции и основах Православия. С помощью проповеди батюшке удалось прекратить волнения 1912 года на линкоре " Святитель Иоанн Златоустый " ; там же он исповедовал приговоренных к расстрелу матросов. Однако накануне Рождества 1918 года один из матросов, уличенный батюшкой в краже церковных денег и ставший во время Февральской революции председателем революционного комитета, настоял на том, чтобы о. Роман был приговорен к расстрелу. Преданные своему духовнику чада предупредили батюшку о готовящейся расправе, и он успел перебраться в Москву. Некоторое время он окормлял осиротевший после расстрела священномученика протоиерея Иоанна Восторгова приход собора Василия Блаженного на Красной площади, но вскоре храм закрыли и о. Роман был переведен в храм Святителя Алексия в Глинищевском переулке. И там батюшка в эти тяжелые годы сумел наладить глубокую духовную жизнь общины. Появилось " Братство ревнителей Православия в честь Святителя Алексия, митрополита Московского " , которое организовало " Народные лекции " . |
| Но была и иная причина переезда отца Романа из Петербурга. В 1907 году на квартиру к нему пришел Григорий Распутин, и отец Роман, будучи человеком прямым, счел нужным в лицо высказать пришедшему свое мнение о нем. В гневе и раздражении покинул тот священника и вскоре ему отомстил. Через две недели последовал указ Святейшего Синода о переводе отца Романа полковым священником в город Томашов Польский, на границу Польши с Германией. Перед тем как туда отправиться, отец Роман с женой поехал к отцу Иоанну Кронштадтскому и рассказал о случившемся. – Это все кратковременно, все будет хорошо, скоро он о тебе забудет, – сказал отец Иоанн. И действительно, уже через несколько месяцев пришел указ о назначении отца Романа настоятелем Свято-Владимирского адмиралтейского собора в Севастополе и благочинным береговых команд Черноморского флота. В его подчинении были СвятоВладимирский собор и храмы Покрова Божией Матери, Архистратига Михаила на Екатерининской улице и святителя Николая на Братском кладбище на Северной стороне и около пятидесяти священников. Летом 1912 года произошло восстание матросов на линкоре «Святой Иоанн Златоуст ». Для оздоровления нравственной обстановки среди моряков отец Роман предложил командованию флота употребить духовное средство – индивидуальную исповедь, дабы с помощью таинства покаяния поднять дух моряков. Командование согласилось. После ликвидации восстания командующий флотом обратился к протоиерею Роману с вопросом – нужно ли вводить во флоте тайную полицию для выявления настроения моряков? Отец Роман заверил командующего, что настроение моряков здоровое, и тайная полиция введена не была. По поручению командующего протоиерей Роман написал и выпустил книгу «Дисциплина и товарищество». Многие послушания в Свято-Владимирском соборе несли в то время сами матросы, на них же был возложен и тарелочный сбор. Некий моряк по фамилии Докукин решил этим воспользоваться и стал красть церковные деньги. Вскоре он был уличен и по распоряжению отца Романа отправлен на корабль. |
| Извне на него сыпались клеветы и обвинения, но с помощью Патриарха Тихона, который сам пожелал приехать и послужить в этом храме, уста врагов были заграждены. В общине состояло около 750 человек. Святой праведный Алексий Московский (Мечев) однажды зашел в храм свт. Алексия и, оценив труды, которые нес настоятель, сказал ему: «У тебя стационар, а у меня только амбулатория». За 11 лет о. Романа арестовывали 15 раз. Он был вынужден оформить официальный развод с супругой, чтобы избавить ее от преследования властей. В 1924 году батюшку выселяют из квартиры. В начале 1931 года расстрел заменили десятью годами лагерей. О. Романа высылают в Кемь, а потом – на Соловки. Удивительное терпение и благодушие показывает батюшка, находясь в узах, что видно из писем к дочери Ирине. Ни тяжкая болезнь, ни постоянные кражи личных вещей, ни изнурительные работы не смогли сломить стойкого духа священника. Все испытания он принимает со смирением и покорностью воле Божией. По причине тяжелого состояния здоровья заключенного ему сократили срок и выпустили на свободу в 1936 году. Но сотрудники НКВД нигде не оставляли его в покое. Врезультате последним пристанищем страдальца становится Малоярославец. Здесь о. Роман встретил еще одного исповедника веры, протоиерея Зосиму (Трубачева). Именно о. Зосима ежедневно приходил к больному, утешал его и помогал, чем мог. В Малоярославце поначалу о. Роман мог даже служить литургию, что очень что утешало и укрепляло. В последние дни литургия ему снилась во сне. Незадолго до смерти о. Роман принял постриг в рясофор с именем Иосиф. В конце июля 1937 года НКВД разыскал священника, и сотрудники пришли его арестовать. Супруга сказала им: «Вы видите, он умирает. Берите, мне еще лучше будет, не надо будет его хоронить». На что один из сотрудников пробурчал: «Там и своих покойников хватает…», и арест пришлось отменить. Это жизнеописание хочется закончить вдохновленными словами священноисповедника: «Живите добром. Дорожите всякой искрой добра в себе и в других! Раздувайте ее в яркое пламя. |
| В 1934 году в Москву из заключения вернулся епископ Августин, и заместитель Местоблюстителя митрополит Сергий (Страгородский) направил его на Калужскую кафедру. Протоиерей Зосима встретился с епископом, и тот, зная его как ревностного пастыря, предложил ему поехать вместе с ним. Отец Зосима с радостью согласился и был назначен настоятелем Казанского храма в городе Малоярославце и благочинным приходов в Малоярославецком районе. В июле 1937 года в Малоярославце поселился вернувшийся из заключения исповедник протоиерей Роман Медведь, которого во время его болезни отец Зосима стал посещать каждый день, и их беседы стали для них большим утешением. Это было маленьким пиром веры. Они переживали в то время то состояние души, когда человек готов умереть, потому что в нем Христос, победивший смерть. 8 сентября 1937 года, причастившись Святых Христовых Таин, отец Роман ушел на суд Христов первым. 26 января 1938 года власти арестовали протоиерея Зосиму и заключили в Таганскую тюрьму в Москве. Свидетели, которых допрашивали следователи, утверждали, что отец Зосима говорил, что коммунисты, арестовывая священников, хотят запугать народ, но верующие должны до смерти защищать веру Христову. Коммунисты надругались над православной верой, тысячи ни в чем не повинных священников томятся в тюрьмах. Коммунисты силой принуждают народ к неверию в Бога, но это им не удастся. Свидетели говорили, что протоиерей Зосима имеет обширные связи с гонимыми советской властью людьми, которые преследуются ею как враги народа. Этих людей он приглашал петь на клиросе. Это всё было священнику поставлено в вину. Допрашивая протоиерея Зосиму 29 января, следователь спросил, признает ли он себя виновным в том, что вел контрреволюционную работу против советской власти. Священник категорически отказался признать себя в этом виновным. 19 февраля тройка УНКВД по Московской области приговорила его к расстрелу. Протоиерей Зосима был расстрелян 26 февраля 1938 года на Бутовском полигоне под Москвой и погребен в безвестной общей могиле. |
| В 1932 году отцу Зосиме было разрешено переехать в город Юрьев-Польский Владимирской области, где он устроился счетоводом, а в свободное от работы время управлял хором в единственном действующем тогда в городе храме во имя святых бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана. На клиросе под его руководством пели монахини из закрытого властями Петропавловского монастыря. В 1934 году в Москву из заключения вернулся епископ Августин, и заместитель Местоблюстителя митрополит Сергий (Страгородский) направил его на Калужскую кафедру. Протоиерей Зосима встретился с епископом, и тот, зная его как ревностного пастыря, предложил ему поехать вместе с ним. Отец Зосима с радостью согласился и был назначен настоятелем Казанского храма в городе Малоярославце и благочинным приходов в Малоярославецком районе. В июле 1937 года в Малоярославце поселился вернувшийся из заключения исповедник протоиерей Роман Медведь , которого во время его болезни отец Зосима стал посещать каждый день, и их беседы стали для них большим утешением. Это было маленьким пиром веры. Они переживали то состояние души, когда человек готов умереть, потому что в нем Христос, победивший смерть. 8 сентября 1937 года, причастившись Святых Христовых Таин, отец Роман ушел на суд Христов первым. Протоиерей Зосима Трубачев. Москва. Таганская тюрьма. 1938 год 26 января 1938 года власти арестовали протоиерея Зосиму и заключили в Таганскую тюрьму в Москве. Свидетели, которых допрашивали следователи, утверждали, что отец Зосима говорил, что коммунисты, арестовывая священников, хотят запугать народ, но верующие должны до смерти защищать веру Христову. Что коммунисты надругались над православной верой, тысячи ни в чем не повинных священников томятся в тюрьмах. Что коммунисты силой принуждают народ к неверию в Бога, но это им не удастся. Свидетели говорили, что протоиерей Зосима имеет обширные связи с гонимыми советской властью людьми, которые преследуются ею как враги народа. Этих людей он приглашал петь на клиросе. Это всё было священнику поставлено в вину. |
| После февральской революции 17-го года был организован солдатско-матросский революционный комитет, и Докукин стал его председателем. В декабре 1917 года комитет постановил арестовать и расстрелять протоиерея Романа, но из-за того, что священник был весьма известен и очень любим народом и отсутствие его на Рождественском богослужении могло вызвать возмущение верующих, решили исполнение постановления отложить до святок. Один из матросов предупредил супругу священника о готовящейся расправе, и она купила билет на поезд, который отходил в самый день Рождества. Отслужив Рождественскую службу, отец Роман, не заходя домой, отправился на вокзал. Хорошо знакомый ему начальник вокзала посадил его в вагон еще до того, как состав был подан к перрону. Все вещи Анна Николаевна отвезла накануне, и они были заблаговременно отнесены в купе. Во время посадки пассажиров на перроне дежурила революционная стража на случай, если бы отец Роман решил уехать, и ночью члены революционного комитета пришли арестовывать священника. Они перерыли весь дом, допросили Анну Николаевну, которая во все время обыска держала на руках шестимесячную дочь Ирину. Анна Николаевна держалась мужественно, сказалась ничего не знающей о местонахождении мужа, и матросы ушли, но затем приходили с обысками еще несколько раз. Протоиерей Роман благополучно добрался до Москвы и направился к Патриарху Тихону, который благословил его служить и проповедовать в московских храмах. В мае 1918 года ВЧК арестовала настоятеля храма Василия Блаженного протоиерея Иоанна Восторгова , и в сентябре того же года он был расстрелян. Когда об этом стало известно, Патриарх Тихон назначил настоятелем храма протоиерея Романа. В это время при храме уже существовала большая община, и отец Роман с усердием поддержал сделанное его предшественником – вдохновенными проповедями, беседами на евангельские темы, неспешно проводимой исповедью. Вот как описывает свое первое впечатление от проповеди священника одна из его духовных дочерей: «Это было в 1918 году, когда я… переселилась в Москву и квартировала сначала вблизи Красной площади… В одно из воскресений меня потянуло в знаменитый храм Василия Блаженного. |
| Войдя в храм, я встала впереди, непосредственно к амвону, и когда вот этот наш самый батюшка вышел на амвон с проповедью, я по-детски не отрывалась от него глазами, слушала, как говорится, раскрыв рот животворящие глаголы… По окончании службы батюшка стоял у раки мощей блаженного Василия, на которой лежали чугунные вериги святого… Когда приблизилась моя очередь к ним приложиться, батюшка положил руку мне на затылок и крепко прижал голову к одному из крестов чугунных вериг. Под этой тяжестью его руки мое сердце всколыхнулось необъяснимым чувством счастья на земле, такой в то время страшной, всесторонне мучительной по своему неустройству и неопределенности». 25 февраля 1919 года власти закрыли храм Василия Блаженного, и Патриарх Тихон назначил протоиерея Романа настоятелем храма святителя Алексия, митрополита Московского, в Глинищевском переулке. Храм святителя Алексия был построен в 1690 году, позже были пристроены два придела – святителя Николая, Мирликийского чудотворца, и иконы Матери Божией «Всех скорбящих Радость». Во время кампании по изъятию церковных ценностей в 1922 году представители властей забрали из храма почти все сосуды, необходимые для совершения литургии. Были оставлены одна серебряная позолоченная чаша с дискосом, лжица и маленький серебряный крест. В том же году, восполняя утраченное, община, окормляемая протоиереем Романом, приобрела деревянный потир со вставленным в него стеклянным стаканом. В 1921-м и в 1924-м годах община произвела ремонт куполов и крыши храма. Еще в самом начале церковной деятельности отца Романа в Москве власти не раз его арестовывали, впервые – в 1919 году. Во время одного из арестов его допрашивал председатель ВЧК Дзержинский, который предложил священнику покинуть советскую Россию и уехать на родину в бывшую Холмскую губернию, которая отошла к Польше. Священник отказался и убедил представителя власти, что его отношение к советскому государству вполне лояльное и находится в пределах, определенных апостолами, которые заповедали молиться о властях римских, относившихся в то время к христианской Церкви не менее враждебно, чем советская власть. |
| Летом 1918 года был арестован руководитель братства протоиерей Роман Медведь, после чего деятельность братства-союза прекратилась. Время гонений Отличительной особенностью послереволюционных братств было то, что они не носили исключительно приходской характер. Так, в 1917 году будущий исповедник веры Анатолий Жураковский писал: «Нужно организовывать внеприходские братства. Внешние формы таких братств не важны. Важно только, чтобы члены каждого из братств находили пути к душе друг друга и воистину были бы едино. Братство должно быть союзом любви, организуемым по образу Святой Троицы и связуемым в Таинстве Евхаристии» 13 . Несмотря на внешние гонения, Церковь переживала время внутреннего возрождения. Неслучайно в апреле 1922 года газета «Известия» писала: «В Петрограде свирепствует какая-то эпидемия братств, духовных кружков, подготовительных религиозно-схоластических школ. Духовенство обрабатывает этим путем молодежь...» 14 . Естественно, новая власть искала повод, чтобы пресечь начавшийся в стране и во многом связанный с братствами религиозный подъем. Разгром послереволюционных братств был привязан к кампании по изъятию церковных ценностей. В Петрограде было сфабриковано «дело православных братств», по которому проходило свыше трех десятков человек. После процессов 1922 года легальная деятельность братств прекратилась. На полулегальном положении некоторые братства смогли существовать до 1932 года — новой волны арестов и ссылок верующих. Протоколы допросов 1932 года позволяют составить представление о весьма активной полулегальной жизни, в частности, Александро-Невского братства в Петрограде. Среди направлений его деятельности следователи зафиксировали следующие: «1. Организация богословского просвещения молящихся путем церковных богослужений сугубо уставного характера и специальных проповедей. 2. Подготовка богословски образованных церковных кадров путем индивидуальной и групповой обработки верующих, особенно молодежи. 3. Подготовка и организация тайно монашествующих для укрепления Церкви и подготовки священников, которые не были бы связаны семьей. 4. Организация самодеятельности верующих путем устройства общенародного пения во время службы, специальных хоров и т. д. 5. Организация материальной и моральной помощи высланному духовенству» 15 . |
| Священноисповедник Роман (Медведь) Другим исповедником стал протоиерей Роман Медведь, до революции служивший благочинным Черноморского флота. В 1917 году протоиерею чудом удалось избежать кровавой расправы со стороны матросов и выехать в Москву. Здесь протоиерей Роман развернул активную пастырскую работу, создал крепкое православное братство. Деятельность протоиерея Романа Медведя ценил праведный Алексий Мечёв. «У тебя, – сказал он однажды отцу Роману, – стационар, а у меня только амбулатория» . В 1931 году протоиерей Роман был арестован, приговорен к десяти годам лишения свободы, однако по состоянию здоровья освобожден в 1936 году. Домой исповедник вернулся инвалидом: за годы заключения резко усилился туберкулез, которым отец Роман болел в молодости . Здоровье пастыря настолько ухудшилось, что сотрудники НКВД, вновь пришедшие арестовывать его, отказались от своего намерения. Вскоре, 8 сентября 1937 года, исповедник умер, предсказав незадолго до этого день своей кончины . Очень немногим военным пастырям удалось пережить гонения. Протопресвитер Георгий Шавельский, находясь в эмиграции, в конце Второй мировой войны наводил соответствующие справки через митрополита Григория (Чукова) и убедился, что из 40 военных и морских священников, находившихся в Петрограде после революции, к середине 1940-х годов в живых никого не осталось . Священномученик Антоний (Панкеев) Среди выживших в годы гонений военных пастырей можно назвать митрополита Нестора (Анисимова), в течение двух лет Первой мировой войны в сане иеромонаха возглавлявшего санитарный отряд . После Второй мировой войны архипастырь был арестован, также прошел лагеря, однако выжил и занимал ряд архиерейских кафедр. Пережил гонения и преподобный Сергий (до принятия монашества – Митрофан Сребрянский). В годы русско-японской войны священник Митрофан был полковым священником, оставил интересные воспоминания . Отец Митрофан был близок к святой преподобномученице великой княгине Елисавете Феодоровне, состоял духовником Марфо-Мариинской обители, которую продолжал окормлять и после ареста преподобномученицы. В 1926 году отец Митрофан был арестован, испытал все ужасы ГУЛАГа. В лагерях и ссылках герой русско-японской войны провел 16 лет. Последние годы, вплоть до своей кончины в 1948 году, пастырь провел в Калининской области, где был известен как духовник и молитвенник . |
| И все же в конце 20-х годов начались преследования его семьи. Чтобы избавить своих родных от этого, отец Роман и его супруга, посоветовавшись с духовно и жизненно опытными священниками, оформили официальный развод. Кроме того, Анна Николаевна с дочерью переехала в другой город. Преследования прекратились. Оживленная деятельность братства и прихода, наконец, была замечена советской властью. За священником и прихожанами был установлен надзор. На аресте отца Романа настаивал и бывший матрос Докукин, который к тому времени переехал в Москву (впоследствии он стал заведующим кафедрой общественных наук в одном из институтов). Отец Роман предчувствовал все это, и в своих беседах и проповедях готовил духовных чад к мужественному перенесению испытаний. В середине февраля 1931 года ОГПУ арестовало многих активистов братства и самого отца Романа. Начались допросы. Как это всегда бывает, среди прихожан нашлись слабые души, которых угрозами заставили дать любые показания на доброго пастыря. И все же большинство арестованных остались тверды и неустрашимы, тем более что братство не проводило никакой антисоветской агитации и контрреволюционной деятельности. Поэтому исповедники просто и прямо рассказали о том, чем жил приход — о подлинно христианской жизни. ОГПУ же, как, впрочем, и вся советская власть, руководилось сатанинским духом, которому по природе присуща органическая ненависть к духу Добра, к Духу Божию. Оно поставило своей целью во что бы то ни стало избавиться от активных носителей этого Духа. «Арест отца Романа обосновывался тем фактом, что священник, несмотря на гонения на Церковь и вопреки очевидно враждебному отношению властей к православию, проводил активную церковную деятельность, воспитывая прихожан своего храма в церковном духе, научая их быть сознательными последователями Христа и просвещенными исповедниками веры», — пишет игумен Дамаскин. Протоиерей Роман у храма святителя Алексия. 1920-е годы Следствие вскоре было окончено. В обвинительном заключении было написано, что отца Романа и его единомысленных друзей «признали» «членами контрреволюционной организации…», что «участниками организации проводились нелегальные собрания под руководством Медведя, на которых велась работа по воспитанию членов организации в антисоветском духе…» и тому подобное. |
|
|
