| Он советует другу перебраться из страны «глупости» в страну смерти, но Никифор предпочитает ждать своего последнего часа, каким бы ужасным он ни был. Приск Панийский (V в.) уроженец Паниона (на северном побережье Мраморного моря), византийский государственный деятель, дипломат, историк. Получив хорошее философское и риторическое образование в Константинополе, он стал при Феодосии II (408450) секретарем и советником вельможи Максимина. В 448 г. в составе дипломатической миссии, возглавленной Максимином, Приск отправился в Паннонию (между восточными Альпами, реками Дунаем и Савой), в лагерь могущественного гуннского вождя Аттилы, захватившего Балканы. В 450 г. при императоре Маркиане (450457) он побывал в Дамаске и Египте, приняв участие в урегулировании отношений Византии с кочевыми арабскими и нубийскими племенами и заключив совместно с Максимином мирный договор с лазами. Сочинение Приска Панийского «Византийская история и деяния Аттилы», охватывающее события с 411 по 472 годы, было написано в 70-е годы. Предполагают, что в основу этого труда положен путевой дневник, который вел дипломат. Повествование начинается с краткого описания гуннов – кочевого народа из Внутренней Азии, разрушивших Остготское королевство в 375 г. и угрожавших Западной Римской империи. Приск анализирует международную обстановку в Европе, отмечает могущество державы, созданной Аттилой, и указывает на основную цель византийского посольства заключить мирный договор с Аттилой и попытаться физически устранить его. Симпатии автора на стороне умного и находчивого гуннского короля, который, узнав о готовящемся на него покушении, все же заключил соглашение с Византией. Приск описывает внешний облик Аттилы («низкорослый, с широкой грудью, с крупной головой и маленькими глазами, с редкой бородой, тронутой сединой, с приплюснутым носом»), его одежду («простую», без всяких украшений «золотом и каменьями, как принято у других скифов»), оружие, обращение с подчиненными (вспыльчив, груб, но приветлив), отмечает его наблюдательность, осторожность, гостеприимство, воздержанность в еде, пренебрежение к роскоши. |
| Продолжателем Приска Панийского являлся сириец Малх Филиделъфиец (V в.), уроженец города Филадельфии в Палестине. Ритор по профессии, он приобрел большую известность как софист и был преподавателем философии и ораторского искусства в Константинополе. Его перу принадлежит историческое сочинение «О событиях или делах византийских», тоже сохранившееся лишь в извлечениях позднейших писателей. Сочинение Малха, по-видимому, охватывало всего 7 лет византийской истории (474—480 гг.) и делилось на 7 книг. В центре повествования — изобличение пороков императора Зинона, малодушие и преступления которого бичуются с удивительной смелостью, отчасти объясняемой тем, что труд Малха был написан уже после смерти Зинона, в правление императора Анастасия. Не менее критически относился Малх и к предшественнику Зинона — императору Льву, осуждая его за корыстолюбие и ограбление подданных, прежде всего горожан, «которых он лишал прежнего благосостояния» . Защита интересов горожан, быть может, свидетельствует о симпатиях Малха к муниципальной знати, с которой обычно тесно была связана интеллигенция восточных городов. Большое внимание в своем труде Малх уделяет описанию народных движений при Зиноне. Ненавидя этого правителя, историк отнюдь не сочувствует и народу, который для него всегда остается лишь «взбунтовавшейся чернью». Малх сообщает ценные сведения о ненависти жителей Константинополя к исаврам и о попытках вождя готов Теодориха использовать недовольство столичного люда для захвата города. По своим религиозным убеждениям Малх уже не был язычником, но имеются основания думать, что, формально являясь христианином, он сочувствовал язычеству. Фотий высоко оценивает историческое произведение Малха. Он пишет: «Историческое изложение его превосходно. Слог его чист, непринужден, ясен, цветист; выражения он употребляет звучные и важные, вообще он образец исторического сочинения» . По сохранившимся фрагментам трудно вынести окончательное суждение об утраченном сочинении Малха. Думается, однако, что Фотий несколько преувеличил его достоинства и что этот добросовестный историк все же уступал своему предшественнику Приску Панийскому по уму и красноречию. |
| Источником сведений Прокопия в «Войне с персами» по большей части служил собственный опыт писателя; письменные источники (труд Приска Панийского, армянские и персидские памятники 77 ) использовались им главным образом для описания предшествующих 527 г. событий. Любил историк выслушивать свидетельства очевидцев и активно использовал устную традицию, в том числе персидскую и армянскую. А вплетенная в его рассказ о войне 502 – 506 гг. красочная легенда о св. Иакове 78 , выдержанная в сирийском духе – дань местным сирийским преданиям. Как достойную похвалы черту творческой манеры Прокопия следует отметить его стремление к объективности при описании врагов империи. Так, никто из его современников не писал столь непредвзято о персах, как Прокопий, а когда он изображает воинственного Кавада с короткой саблей в руке 79 , то в этом присутствует и некоторое восхищение иранским шахом. Провозгласив в начале своего сочинения поиск истины главным законом исторического жанра, Прокопий вместе с тем тщательно заботится о внешней форме своего произведения, создавая не просто историю, а своего рода исторический роман. Его повествование соразмерно, плавно и вместе с тем образно и живописно. Все направлено на то, чтобы создать у читателя цельное, четкое и яркое представление о всех перипетиях взаимоотношений двух крупнейших держав раннесредневекового мира. Будучи свидетелем большей части описанных им событий, владея массой фактов и сведений, он не загромождает ими свое произведение. Определив для себя главное в том или ином событии, Прокопий высвечивает его наиболее яркими красками, притеняя менее важные факты или не упоминая о них вовсе. Таким образом, в отличие от современных ему хронистов (для которых важен сам факт безотносительно к его значимости в длинном ряду прочих важных и второстепенных фактов, перечисляемых в историческом сочинении), ему удается создать не только более красочную, но в целом и более достоверную картину событий. К числу таких описаний относится, в частности, его рассказ о войне между Византией и Ираном в 502 – 506 гг. |
| Автор радует историков Рима климатологическим открытием, что «римляне оставили свои дальние провинции еще и потому, что там было слишком холодно и голодно зимой» (с. 14). Чхартишвили прочел в «Огоньке» о теории климатических колебаний в Европе, немного запутался в хронологии смены климатических оптимумов и пессимумов (он говорит о «римском теплом периоде (250 до н.э. – 400 н.э.)», на самом деле римский климатический оптимум – так это называется – начался в правление Октавиана Августа, около 30 до н.э., и за расширение Рима никак не был ответственен) и выдал читателю теорию, что «наше государство – продукт климатических колебаний» (с.15), зародившееся в «средневековый теплый период» (так автор назвал средневековый климатический оптимум). К этой занимательной климатологии Чхартишвили присовокупил трогательный рассказ о Гренландии, где, как известно, когда-то росли коровы и паслась трава, а теперь только холод и эскимосы. Вот как потеплело! Потому и такой странный народ, как «русославяне», забрался на север и размножился. И вновь автора подводит полузнание и путаница в хронологии. Викинг Эрик Рыжий открыл теплую Гренландию около 1000 года, когда и в самом деле средневековый климатический оптимум был в разгаре, а на Руси в стольном граде Киеве закатывал пиры Владимир Красно Солнышко, уже успевший креститься. А вот переселение славян по Русской равнине – это VIII и IX века – период очень плохой погоды. С 793 по 880, как раз тогда, когда зарождалось наше государство, 13 лет были годами голода и наводнений, а 9 имели очень холодные зимы. Так что если русские и создали государство по климатическим причинам, то отнюдь не потому, что потеплело, как считает Чхартишвили, а напротив – чтобы спастись от холода. 2 После климатических штудий и с тем же уровнем компетентности Чхартишвили рассказывает про «таборы блуждающих земледельцев» (с.26), бродившие по Евразии, в то время как в лесной зоне отсиживались финны, управляемые «кастой волхвов» (с. 24). На них налетают свирепые гунны, у которых вместо семьи была «какая-то стаеобразная форма полигамии» (с. 36). Что такое «стаеобразная форма полигамии» – над которой уже потешается полрунета – не очень понятно, а главное – непонятно, откуда Чхартишвили её взял. Существуют два описания нравов гуннов – у Приска Панийского и у Аммиана Марцеллина. Первый говорит просто о многоженстве гуннов на примере Аттилы. И ничего стаеобразного в его описании нет – всё вполне сходно с любым восточным гаремом. Один муж – много жен: «Зарина, Джамиля, Гюзель, Саида, Хафиза, Зухра, Лейла, Зульфия, Гюльчатай...». |
| В остальной части автор широко использует прежде всего исторические сочинения и официальные церковные документы. Среди первых выделяются произведения Приска Панийского, Захария Ритора 94 , Иоанна Малалы, Евстафия Епифанийского и Прокопия Кесарийского 95 . Среди вторых – объемное «сокращенное изложение» деяний Халкидонского собора, а также посвященные важнейшим религиозным вопросам окружные послания византийских императоров – Льва I (II. 9), Василиска (III. 4; 7), Зенона (III. 14), Юстина Младшего (V. 4). Важно, что Евагрий гораздо чаще, чем его церковные предшественники и тем более светские историки, называет имена тех авторов, материал которых он использует или перефразирует; он также выказывает некоторым из них явное уважение, говоря об «обстоятельном и красноречивом» повествовании Приска Панийского (I. 17), о «занимательном» и «красноречивом» рассказе Евстафия Епифанийского (I. 19; III. 26–27), о «подробности, обстоятельности» и даже «трогательности» Иоанна Малалы (II. 12; IV. 5), об «обширности, красноречивости, уме» и «увлекательности» Прокопия Кесарийского (IV. 12–14). Ученые нередко отмечали добросовестность Евагрия и его определенный критический настрой в работе с источниками 96 . Так, в ряде случаев он искусно пользуется сравнительным методом. С помощью цитаты из послания Евстафия Берийского Евагрию удается опровергнуть утверждение Захария о присутствии на Халкидонском соборе ересиарха Нестория (II. 2). Рассказывая о мятеже в Александрии после смерти Маркиана и об убийстве епископа Протерия, он сопоставляет свидетельства из утраченного «Жизнеописания Петра Иберийца», из Послания египетских епископов и александрийских клириков Льву I и из монофизитской «Церковной истории» Захария Ритора (II. 8). В то же время Евагрия порой упрекали в излишней доверчивости 97 . Кроме того, в науке утвердилось мнение о явной проантиохийской ориентации его сочинения: даже было подсчитано, что он посвящает событиям в Антиохии 31 главу, тогда как событиям в столице – только 19 98 . |
| 59 Хронист Иоанн Малала рассказал то же самое об уроженце Антиохии Дамонике, исполнявшем в то время должность магистра милитум (вакантного). См.: Malal. Р. 473. 60 Имеется в виду Лев II, император 474 г., который умер в возрасте семи лет, а не нескольких дней, как ошибочно утверждает Прокопий, процарствовав с 18 января по ноябрь 474г. 61 Речь идет о будущем императоре Зиноне (474 – 475, 476 – 491) и его жене, императрице Ариадне. 62 Майориан был императором Западной Римской империи в 457 – 481 гг., следовательно, правил до Анфимия и Олибрия. Новелла о Майориане заимствована Прокопием у Приска Панийского. Хотя в этой форме она, видимо, лишена достоверности, нельзя не учесть тот факт, что все экскурсы у Приска имеют историческую канву. См.: Benedicty R. Die historische Authentizität eines Berichtes des Priskos/JÖBG. 1964. Bd. 13. S. If. 64 Глицерий – римский император 473 – 474 гг. Как видно из этих данных, порядок правления императоров Западной Римской империи у Прокопия существенным образом нарушен. 66 Имеются в виду события в Константинополе, имевшие место с января 475 по лето 476 г. Зинон бежал из Константинополя 9 января 475 г. 67 Армат приходился племянником Василиску и Верине. В то время как Василиск обладал императорской властью, он был выдвинут на пост главнокомандующего византийской армией. 68 Речь идет о мире, заключенном между Византией в период первого правления Зинона (летом 474 г.) и вандалами, по которому за вандалами закреплялась завоеванная ими в Северной Африке территория, а римлянам гарантировалась свобода вероисповедания и выкупа всех римских пленных. 69 Этот параграф представляет собой один из важных источников для так называемого завещания Гейзериха. Ср. также: Iord. Get. XXXIII. 169; Victor de Vita II. 12 – 13 etc. В истории вандальского королевства порядок наследования впервые регламентировался письменным документом. См.: Classen P. Studien zur Entstehung der germanischen Köningsurkunden auf römischer Grundlage. Göttingen, 1950. S. 56. 70 Гонорих (Гунерих) стал королем в возрасте 50 лет и правил с 25 января 477 г. по 23 декабря 484 г. |
| Эти символы были прочитаны прежде в Константинополе. А мы, пройдя несколько позднее через лабиринт символов веры , сделали их перечисление. Вместо [символа] веры, [сделанного] в Никее 298 , потом в Антиохии ради обновления церкви ( τος γκαινοις) добавили двойное изложение веры 299 . Третий [ символ веры ] был передан императору Константу 300 теми, кто был вместе с Нарциссом в Галлиях. [Четвёртый] недавно был отослан Евдоксием 301 к италийским [епископам]. В Сирмии было составлено три [символа], из них один был прочитан в Армине после консульства [Евсевия и Гипатия 302 ]. Восьмой, принятый в Селевкии, был зачитан сторонниками Акакия. Наконец, тот [ символ веры , который] был издан в Константинополе с дополнением, а именно: к нему было прибавлено, что нельзя говорить по отношению к Богу ни о сущности, ни об ипостаси 303 . С ним с самого начала согласился готский епископ Ульфила 304 , хотя в предшествующее время он был предан символу веры , [который был принят] в Никее, будучи последователем готского епископа Феофила, который, участвуя в Никейском соборе, подписал [тот] символ. 8 Хрисафий Цума – евнух, оказывавший значительное влияние на императора Феодосия II в последние годы его царствования. См. e. g.: frr. 9, 10 «Истории Приска Панийского» и «Хронику Феофана Исповедника » ( л. м. 5938. р. х. 438; л. м. 5940, р. х. 440; л. м. 5941, р. х. 441; л. м. 5942, р. х. 442; л. м. 5943, р. х. 443). 9 По одной из версий – это ныне называемая Владимирская икона Божий Матери (хранится в Третьяковской галерее). См.: Поселянин Е. Н. Богоматерь. Описание её земной жизни и чудотворных икон. М., 2002. Кн. 1–2; Богородица. 2000 лет в русском и мировом изобразительном искусстве. М., 2002. 12 В Деяния Халкедонского, IV Вселенноского собора включено два послания императора Маркиана к римскому папе Льву и одно послание к нему от императрицы Пульхерии. 13 Халкедон – это город на берегу Боспора, находящий прямо напротив Константинополя. Маркиан не мог надолго отлучаться из столицы из-за возможных волнений в городе. |
| 665 Хосарии, или трапезиты – здесь: мобильные воинские отряды, используемые для разведывательных рейдов на вражескую территорию. 667 Доместик (схол) – здесь: военный руководитель одного из двух независимых территориальных командований, созданных во второй половине X в. (судя по контексту имеется в виду доместик схол Запада). Доместикам схол Запада и Востока были подчинены все вооруженные силы империи, расположенные на соответствующей части ее территории. 668 Пограничные страгиги – здесь: главы пограничных военно-административных округов – фем. В результате реорганизации военной и административной структуры империи, проведенной в конце X – начале XI вв., стратиги пограничных фем перешли в подчинение правителям новых крупных административно-территориальных образований (дукам и катепанам). Катакоскопы – лазутчики. Токсоты – лучники, аконтисты и (г)оплиты – легко- и тяжеловооруженное войско. Дукаторы и таксиархи – командующие подразделениями. 669 Фрурион – здесь: разновидность укрепленного пункта, предназначенного для укрытия в нем местного населения. В этом основном значении термин используется в «Стратегиконе Маврикия» Х.2). 676 Речь идет о результатах знаменитой осады русскими Константинополя 860 г., описанной непосредственным участником событий – патриархом Фотием. 682 Поход князя Игоря на Константинополь 941 г. А. Васильев связывает это наименование русских с топонимом на берегу Днепра, откуда они, якобы, приходили (Vasiliev 1951. Vol. 6. P. 219), Псевдо-Симеон (см. ниже) дает другую, народную, этимологию этого имени (Николаев 1981 С. 151). 694 Соправитель Михаила III, будущий автократор Василий I (867–886), основатель Македонской династии. 706 Речь идет о посольстве византийского дипломата Калокира к русским («тавроскифам» у Льва Диакона) ок. 968 г. 707 Общее место византийских «этнических портретов» варваров, в т. ч. русских (ср. у Приска Панийского, Прокопия, Константина Багрянородного). 717 Речь идет о сыновьях императора Романа II (959–963) – будущих императорах Василии II Болгаробойце (976–1025) и Константине VIII (1025–1028). |
| Беседы. – Четыре беседы Кесарня или вопросы св. Сильвестра и ответы препод. Аитония. М., 1890. BUUHJ – Византиски извори за народа Jyrocлabuje. Т. 1. Београд, 1955. Дестунис. Сказания. – Дестунис Г.С. Сказания Приска Панийского. – Ученые записки Второго Отделения Имп. Академии наук. СПб., 1861, т. 7, 1. ИБИ – Гръцки извори за българската история. Т. 2. София, 1958. Истрин. Хроника – Истрин В.М. Хроника Иоанна Малалы в славянском переводе. – Записки Имп. Академии наук. Историко-филологическое отделение. СПб. 1897, т. 1, 3; Летопись Историко-филологического общества при Имп. Новороссийском университете. Византийско-славянское отделение. Одесса, 1902, т. 7; 1905, т. 8; 1910, т. 9, ч. 2; Сборник Отделения русского языка н словесности Имп. Академии наук. СПб., 1912, т. 89, 3, 7; 1914, т. 90, 2; 1915, т. 91, 2. К – Прокопий из Кесарии. Война с готами. Пер. СП. Кондратьева. М., 1950. К I – Прокопий Кесарийский. Тайная история. Пер. СП. Кондратьева. – ВДИ. 1938, 4. К II – Прокопий Кесарийский. О постройках. Пер. СП. Кондратьева. – ВДИ. 1939, 4. КБН – Корпус боспорских надписей. М., 1955. Корнелий Тацит. – Корнелий Тацит. Сочинения в двух томах. М., 1969. Латышев. Известия – Латышев В.В. Известия древних писателей, греческих и латинских, о Скифии и Кавказе. Т. 1–2. СПб., 1893–1906; ВДИ. 1949, 3 2 . ЛИБИ – Латински извори за българската история. Т. 1. София, 1958. Литаврин. Кекавмен. – Советы и рассказы Кекавмена. Сочинение византийского полководца XI века. Подг. текста, введ., пер. и коммеит. Г.Г. Литаврина. М., 1972. Маврикий. Цыбышев. – Маврикий. Тактика и стратегия. С латинского перевел капитан М.А. Цыбышев. СПб., 1903. Мишулин. Древние славяне. – Мишулин А. В. Древние славяне в отрывках греко-римских и византийских писателей по VII в.н.э. – ВДИ. 1941, 1. Пигулевская. Сирийские источники. – Пигулевская Н.В. Сирийские источники по истории народов СССР. М.–Л., 1941. Скржинская. Иордан. – Иордан. О происхождении и деяниях готов. Getica. Вступ. статья, пер. и коммент. Б.Ч. Скржинской. М., 1960 |
| Основной труд Евагрия — «Церковная история» в 6 книгах — охватывает период времени с 431 по 593 г. . Хорошо разбирающийся как в трудах церковных, так и светских историков, Евагрий все же сам подчеркивает, что продолжает традиции церковных авторов — Сократа, Евсевия Памфила, Созомена и Феодорита Киррского. К их сочинениям непосредственно примыкает его «Церковная история». Главными источниками Евагрия были сочинения Иоанна Малалы и Захарии Ритора , утраченные труды Приска Панийского и Евстафия Епифанийского, а также все произведения Прокопия. В отличие от других церковных писателей, Евагрий очень добросовестен в использовании и подборе источников, к которым проявляет критическое отношение . В зависимости от политической и религиозной направленности исторических сочинений он дает положительную или отрицательную оценку тому или иному автору. Захария Ритор и особенно Зосим, отклонившийся от «истинной» веры, находятся у него в явной опале. Евагрий резко осуждает Зосима за его язычество и «клевету» на правоверного императора Константина. Он вступает в острую полемику с Зосимом по поводу оценки личности этого правителя и значения христианства для Римской империи. Напротив, Евагрий чрезвычайно похвально отзывается об Евстафии Епифанийском, Приске Панийском и Иоанне Малале. Кроме трудов своих предшественников-историков, Евагрий широко привлекает различные документы: окружные послания императоров и патриархов по церковным вопросам, акты церковных соборов, письма и многое другое. Он использовал также и рассказы современников, и собственный опыт. Особенно ценны его сведения по истории Сирии, в частности Антиохии, основанные не только на сирийских источниках, но и на личных наблюдениях . В тех частях своего труда, где Евагрий пишет о светских сюжетах, он во многом подражает стилю и языку Фукидида, хотя далек от рабского копирования великого историка . По своим религиозно-философским взглядам Евагрий был строго ортодоксальным христианином, считавшим своей обязанностью борьбу против всех и всяческих еретических течений и отступлений от «правой» веры . Он горячий защитник Халкидонского собора, осуждающий Ария, Нестория, Евтихия, монофиситов. Евагрий верит в провидение и вместе с тем придает большое значение в ходе исторических событий случайности. |
|
|
