| Я принужден ограничиться только анализом главных постановлений, оставляя в стороне менее важные. Естественно от этого пострадает убедительность самого моего изложения ввиду невозможности полностью воспроизвести историю исчезновения городского округа. 2. Процесс уничтожения епископского городского округа не происходил по заранее составленному плану. Он шел маленькими ручейками, возникающими в разных местах Востока, которые слились затем в одно большое течение, приведшее к исчезновению городского округа. Самое раннее каноническое постановление, которое дошло до нас, относительно положения хорепископа в городском епископском округе принадлежит Анкирскому собору, первому восточному собору, собравшемуся после Константиновского эдикта. Необходимо сделать одно предварительное замечание, а именно: первый собор в условиях мира нашел нужным издать, помимо постановлений относительно приема падших, правило относительно городского церковного округа. Нельзя думать, что собор констатировал в этом округе больше недостатков, чем в митрополичьем, который, когда сформировался, не меньше нуждался в правилах, регулирующих взаимоотношения епископов внутри его. Анкирский собор обратил внимание на городской округ, т. к. он в его время уже вполне сформировался. К сожалению, значение для нас этого постановления отчасти обесценено крайней трудностью его истолкования. Эта трудность почти исключительно обусловлена различием редакций, в которых дошло до нас постановление. В настоящее время восстановить подлинный текст правила невозможно, а приходится выбирать ту или иную редакцию, либо довольно искусственно их комбинировать. Оставляя в стороне работу над самим текстом, обратимся к его содержанию. В 13м правиле этого собора говорится о хорепископах, причем за ними, как и за другими епископами, признается право поставления, но это право в известной степени урезывается. Вопрос, который нас здесь интересует, заключается в том, в какой мере это право подвергается ограничениям. «Не дозволено хорепископам рукополагать пресвитеров или диаконов, а тем более пресвитеров городов (или пресвитерам городов) без письменного разрешения епископа в каждой (или другой) парикии (ν καστη παροικ или ν τρα παροικ». |
| В XIV – XV в. хорепископы не имели епископского сана. Равным образом едва ли есть достаточные основания утверждать вместе с автором, что в древнее время они непременно были епископами. Возможность подобного заявления подвергается сильному сомнению 10-ым правилом Антиохийского собора: «хорепископ же да поставляется (γνεσϑαι) епископом того города, которому подчинен (его округ)». Так как по канонам поставление, – рукоположение епископа никогда не усвояется одному епископу, то единоличное поставление архиереем хорепископа не позволяет признать последнего носящим епископский сан. Силу подобного вывода автор стремится ослабить тем соображением, что рассматриваемое правило говорит не о рукоположении хорепископа, а только об его избрании, почему в подлиннике и употреблено неопределенное выражение «γνεσϑαι», а не χειροτονεϑαι. «Впрочем, оговаривается он, если γνεσϑαι понимать даже в смысле хиротонии, что подтверждается некоторыми древними переводами, то и в таком случае правило еще не говорит о совершении рукоположении в хорепископа одним епископом. Оно не упоминает о соборе епископов, может быть, потому, что существенно важное значение в избрании хорепископа имел городской архипастырь. Он и первенствовал при хиротонии. Не удивительно потому, что о нем одном только и упоминает правило, умалчивая о других. Тоже самое мы видим, напр., во втором правиле четвертого вселенского собора: «аще который епископ… рукоположит епископа» и т.д. 10 Но видеть в десятом правиле Антиохийского собора указание только на избрание хорепископов не позволяет его содержание. Взятое во всем своем объеме 11 , оно говорит о хиротесиях и хиротониях, а потому было бы в высшей степени странно, если бы по отношению к хорепископам ограничивалось замечанием об их избрании. Не дает основания к такому выводу и термин «γνεσϑαι». В чинах возведения в хорепископа по вышеперечисленным рукописям он имеет значение «поставлять», но не «избирать»: «δο γγονεν δ δελϑδ μν χωρεπσχοπο τ πεω τσδε», – «се бысть брат наш хорепископ»… Что касается далее предположения автора, будто бы 10-ое правило Антиохийского собора упоминает лишь о первенствующем на хиротонии и умалчивает о других принимавших в ней участие епископах, то оно не подтверждается 2 правилом IV Вселенского собора. Ясное и определенное: «аще который епископ за деньги рукоположение учинит… и за деньги поставит епископа, или хорепископа, или пресвитера, или диакона, или иного коего от числящихся в клире: таковый, быв обличен, да будет подвержен лишению собственной степени», оно не допускает перетолкований: говорит о совершении хиротонии одним епископом. Нельзя, наконец, не обратить внимания на слова 10-го правила Антиохийского собора: «хотя бы они (хорепископы) и получили епископское рукоположение». Судя по данному замечанию, епископский сан хорепископов – явление возможное, но не необходимое. |
| Г.Е. Захаров Глава 4. Арианский кризис и развитие церковной организации в Паннонии и Дакии в IV – начале V вв. Арианская смута, вовлекшая в себя не только епископат и клир, но также гражданские власти Империи и значительную часть ее городского населения, безусловно, определила вектор развития духовной и общественной жизни позднеантичного мира в IV столетии. Следует также отметить, что этот небывалый по своему масштабу конфликт проходил на фоне стремительной христианизации античного общества, что предполагало не только обращение в новую веру значительной части населения Империи, но и интеграцию церковных институтов в ее государственную систему как на общеимперском, так и на региональном и локальном уровнях. Эти получившие начало еще в доникейский период интеграционные процессы, являя собой в силу своей незавершенности фактор нестабильности в жизни Церкви, с одной стороны, развивались и качественно преобразовывались во многом в соответствии с вектором, заданным арианской смутой, а с другой – придавали доктринальной борьбе еще и общественно-политический характер. Кроме того, арианская смута сама по себе превратилась достаточно скоро (в силу вызванного ею раскола в среде епископата и церковного народа) в церковно-политическую и в каком-то смысле даже экклезиологическую проблему, вставшую перед церковным сознанием. Таким образом, тринитарные споры стали толчком к преобразованию традиционных церковных институтов, спровоцировали попытки их включения в имперский контекст и вызвали к жизни первые проекты установления четких механизмов и принципов сохранения и осуществления единства Кафолической Церкви. Какие специфические черты и какое значение приобрели указанные выше тенденции и процессы в жизни Балкано-Дунайского региона, мы и попытаемся рассмотреть в рамках настоящей главы. 4.1. Епископат в духовной и общественной жизни населения Иллирика в IV – начале V в. 4.1.1. Епископ, клир и церковный народ: церковная организация иллирийского города Как и в других регионах Римской империи, в Паннонии и Дакии IV – начала V в. жизнь Церкви была теснейшим образом связана с жизнью позднеантичного города. Именно города выступают в роли основных центров церковной жизни и церковного управления. 1141 Примечательно также, что в канонах Сердикского собора 343 г., значительную часть участников которого составляли епископы из балкано-дунайских провинций Империи, содержится запрет на поставление епископов в малых городах и в сельской местности (si aut vicus aliquis aut modica civitas), поскольку, по мнению отцов собора, подобного рода практика вела к обесцениванию епископского сана (ad hoc ut vilescat nomen episcopatus. 1142 |
| В 1965 году архиепископа Дёпфнера выбирают председателем Фрайзингской (Баварской) епископской конференции, а также председателем Фульдской (Немецкой) епископской конференции. Авторитет Дёпфнера как председателя Конференции немецких епископов и влиятельного участника Второго Ватиканского собора еще более вырос в Германии и Европе, и его фигура значилась в когорте самых важных немецких католических епископов 60-70 годов. У кардинала Дёпфнера был обширный график проведения богослужений и общественных мероприятий, где значились посещения различных конференций, а также общежитий, домов престарелых и тюрем. Кроме того, он принимал участие в открытии церквей, освящении алтарей и в паломничествах. Он добросовестно готовился к каждому мероприятию и придавал большое значение тому, чтобы всегда быть в курсе политических и научных достижений. Кроме того, кардинал ежегодно совершал несколько зарубежных поездок, которые не всегда были для него легкими. Требования были особенно высокими для таких дел, как, например, участие во Втором Ватиканском Соборе. За день до внезапной смерти, наступившей 24 июля 1976 года не в городской черте Мюнхена, а на вилле в курортном месте Берг на берегу Штанбергского озера, Дёпфнер написал текст статьи «Das Wort zum Sonntag» на тему «Встреча с Богом». Последним официальным актом кардинала было благословение им вновь построенной Фюрстенридской мюнхенской гимназии. 24 июля он и викарный епископ Эрнст Тевес (Ernst Tewes) собирались отправиться в отпуск в Швейцарию. Чемоданы уже были собраны... Утром 24 июля его секретарь Эрвин Обермайер был уведомлен старшей медсестрой о том, что Дёпфнер не здоров. Врач скорой помощи тщетно пытался оживить Дёпфнера, лежавшего на полу комнаты привратника. Дёпфнера срочно перевезли в клинику Технического университета в Мюнхене, однако там медики только подтвердили смерть кардинала от инфаркта сердца. 29 июля тело Дёпфнера похоронили в крипте Домского собора (Фрауэнкирхе) в Мюнхене. Именем кардинала Юлиуса Дёпфнер назвали историческое здание на Домской горе во Фрайзинге (Kardinal-Дoepfner-Haus). В Баварии появилось несколько гимназий, площадей и улиц, названных именем известного кардинала. После разоблачительных статей о связях Дёпфнера с разведкой как БНД, так и архиепископство Фрайзинга и Мюнхена хранят молчание. Официального подтверждения сведений об агентурных связях до сих пор нет. Зато в информационном поле Баварии появился риторический вопрос исследователя Якоба Ветцеля, который на русский язык можно перевести примерно так: «Как много тайной спецслужбы затаилось во Фрауэнкирхе?» |
| Великий эконом, хартофилакс, скевофилакс, сакелларий и сакеллий, с причислением к ним протекдика, носившие дьяконский сан139, а не пресвитерской, составляли первую и важнейшую пятерицу, которая собственно и имела значение для церковного управления, тогда как должности остальных пятериц имели только богослужебное значение. На западе при епископах отдельные члены пресвитериума или капитула, на которых возлагались специальные должности, кроме упомянутой должности архидьякона, носили названия: «primicerius» (руководитель богослужения, совершаемого клириками, и вместе наблюдатель за их поведением и учением в епископской школе), «custos» или «sacrista» (ризничий) и др. Должность архипресвитера, на востоке означавшая первого из пресвитеров, заменявшего собой епископа в отправлении богослужения в епископской церкви, на западе означала самостоятельного приходского священника, имеющего право совершать крещение и другие, необходимые для прихожан богослужебные акты, вследствие чего церкви их называемы были крещальными (ecclesiae baptismales). От таких самостоятельных приходских священников отличались те духовные лица, которые состояли при молитвенных домах (oratorai) и в домашних церквах землевладельцев (capellae). Над этими духовными лицами архипресвитеры осуществляли право надзора, так что сделались центром для небольшого района: из них впоследствии образовались сельские деканы (decani rurales). § 17. Участие мирского элемента в делах церковных 140 В IV в. подверглось существенным ограничениям участие мирян в делах церковных, как потому, что иерархическая организация церкви, получившая публичное признание со стороны христианских императоров, выступила более резко, чем прежде, так и потому, что, с обращением массы римского населения в христианство, в громадных христианских общинах, совпадавших с территориями городских округов, уже не стало той простоты первобытных отношений, при которой все плены общины могли принимать непосредственное участие в делах церковных. Удержавшееся за мирянами право участия в делах церковных проявлялось отчасти в обсуждении вопросов религиозных вне соборов, насколько самые соборы, устанавливавшие тот или другой догмат, нуждались в общецерковном их признании, отчасти в большем или меньшем влиянии на замещение церковных должностей. |
| «Ревность к епископскому служению есть мать расколов» (К.С.Ф. Тертуллиан) I . «Без епископа нет Церкви» – формула, кото по частоте повторений сегодня вполне может быть приравнена к догматам Православия и отличается в положительную для себя сторону тем, что догматы, как и «Символ веры», знает далеко не всякий христианин (к стыду и горечи нашей), а эта у всех на слуху. Епископ (архиерей, архипастырь) действительно играет в христианской Церкви очень важную роль, а история возникновения его сана чрезвычайно интересна. Известно, что некоторые епископские полномочия имеют древние семитские и греческие корни. Так, еще еврейский «пресвитер» означал высокое положение лица в обществе, наличие у него особого авторитета. Термином «епископ» обозначался городской надсмотрщик Афин, которому народ делегировал некоторую власть. Он наблюдал за исполнением общественных повинностей, сбором налогов и т.п. Аналогичные должности существовали также на Родосе, в Селевкии, Эфесе и в Масалии (Марселе). При всех различиях их объединяет одно свойство – языческий чиновник-епископ являлся представителем высшей власти . Впрочем, этот исторический штрих имеет весьма отдаленное отношение к христианскому епископату, стоящему во главе священнической иерархии. И цель предлагаемых читателю размышлений заключается не в оспаривании или постановке под сомнение достоинства архипастырей, а в том, чтобы критически осмыслить те свойства и полномочия, которые сегодня им вменяют. В частности, признание за епископом всей полноты церковно-правительственной власти, как безусловной прерогативы архиерейского служения, вытекающей из сакральной природы его сана . Дабы исключить любую неточность в формулировках, позволим себе наиболее полно процитировать тексты, в которых излагаются епископские полномочия и обозначается их источник. «Правительственная власть в Церкви связана неразрывно с священным саном, которому принадлежат и другие полномочия церковной власти. Она принадлежит высшей степени церковной иерархии – епископской. Так как нет в Церкви сана выше епископского, то в ней не может быть (выделено мной. – А.В.) правительственной власти, которая бы стояла выше епископата. По коренному устройству церковной иерархии, высшая правительственная власть во Вселенской Церкви принадлежит епископату в его целом составе». Исключительно епископу приписывается власть учительства, священнодействия и управления . |
| В III столетии евангельская проповедь достигла и сельской периферии, особенно в высоко урбанизированных странах, там, где крестьяне обстоятельствами жизни принуждались к постоянному контакту с горожанами, среди которых уже значительную часть составляли люди, уверовавшие во Христа. Сельским жителям было затруднительно участвовать в воскресных богослужениях в городском храме, поэтому с умножением числа христиан в сельской местности появляются христианские общины вне городов, в местах, удаленных от городских стен. В эти удаленные места, ввиду их вызываемой обстоятельствами большей независимости от епископа, чем в городских общинах, во главе которых ставились пресвитеры, назначались хорепископы (от «хора» – «сельская периферия»). Но, имея епископскую степень, эти предстоятели сельских общин состояли в зависимости от местного городского епископа, и хиротонисать в пресвитеры или диаконы они могли только тех кандидатов, которых избирал правящий городской епископ. Если прототипами городских епископов являются 12 апостолов, то поставление хорепископов совершалось во образ апостолов из 70-и. Умножение числа христиан в каждой общине в параллель с развитием и усложнением богослужения приводило к необходимости большей дифференциации в распределении обязанностей между теми, кто всецело посвящал себя церковному служению. Результатом этого процесса стало появление института клириков, которые получают на свое служение посвящение от епископа, но при этом иерархически ставятся ниже диаконов – иными словами, тех, кого ныне называют церковнослужителями. В отличие от трехстепенной иерархии священнослужителей, имеющей происхождение в апостольском веке и рассматриваемой поэтому как Божественное установление, степени низших клириков были введены в жизнь Церкви исторически, они не существовали в ней с самого начала. Но уже в апостольский век в христианском богослужении участвовали лица, на которых возлагались обязанности, подобные тем, какие исполняли впоследствии церковнослужители. Это были миряне, служившие привратниками храма, блюстителями порядка за богослужением, чтецами, и действовали они под началом диаконов. Постепенно они составили иерархию от высших до низших чинов. Из мирян исполнители церковнослужительских обязанностей переходили в разряд клириков. |
| Вентароли близ Казерты) ( S. Optati Milevitani Libri VII. Vindobonae, 1893. P. 26-27. (CSEL; 26)). Нек-рые италийские кафедры названы в актах Арелатского Собора 314 г., на к-ром присутствовали также епископы из Африки, Британии, Галлии и Испании. Кроме папских легатов И. представляли епископы Каралиса (ныне Кальяри), Капуи, Салапии (близ совр. г. Тринитаполи), Сиракуз, Центумцелл (ныне Чивитавеккья), Римского Порта и 2 пресвитера из Остии (Субурбикарная И.), а также епископы крупнейших городов Аннонарной И.- Аквилеи и Медиолана. Эти данные не отражают реальной картины существовавших епископских кафедр в И. Поскольку сложилась практика делегировать на Соборы, созываемые имп. властью для решения общецерковных вопросов, одного представителя от неск. христ. общин, мн. епископы на таких Соборах не присутствовали. Тем не менее из перечней участников Соборов следует, что большинство епископских кафедр находилось в окрестностях Рима, а также в экономически развитых провинциях, напр. в Кампании. В др. областях, особенно на севере И., кафедры были только в крупнейших городах. Впосл. в Риме стали регулярно проводиться совещания епископов И., где обсуждались вопросы местной церковной жизни. На Соборе 386 г. присутствовали уже 80 епископов из Субурбикарной И. Интерьер ц. св. Феликса в Чимитиле близ г. Нола. Нач. V–XVIII в. Интерьер ц. св. Феликса в Чимитиле близ г. Нола. Нач. V–XVIII в. В IV в. христианство распространялось в основном среди городского населения. Нек-рые представители сенаторского сословия посвящали себя аскезе и церковному служению, отстраняясь от мирских дел и даже отказываясь от имущества. Среди таких аристократов особое место занимал Меропий Понтий Павлин, чьи земельные владения располагались в Аквитании, Испании и Юж. Италии. Как наместник Кампании, Павлин способствовал строительству церквей. Впосл. он был рукоположен во пресвитера и поселился в г. Нола, где воздвиг храмовый комплекс вокруг гробницы св. Феликса в Чимитиле. Ведя аскетический образ жизни, Павлин поддерживал отношения с известными церковными деятелями - свт. |
| Впрочем, характер документа вполне согласуется с действиями, которые предпринимались членами эпитропии, чтобы сделать пребывание владыки на Эвбее невозможным. К этому времени борьба за Халкидскую кафедру вступила в решающую фазу, и Синоду предстояло утвердить трех кандидатов. Большинство халкидцев видели своим архипастырем Нектария Пентапольского; меньшая часть во главе с политиками местного масштаба 162 прочила в кандидаты директора городской Духовной семинарии архимандрита Хрисанфа. Поэтому им, как в свое время александрийским врагам Пентапольца, важно было оторвать его от симпатизировавшего ему населения, а для этого – всячески дискредитировать. Святой Нектарий, уже испытав на себе предвзятое отношение Синода, был опечален кознями этой небольшой, но влиятельной группы. Оберегая честь архиерейского сана, он рассудил, что в этих условиях не может исполнять свою миссию проповедника, как того требует церковный долг. 9 июля 1892 года владыка отослал извещение Епископской эпитропии назад с собственноручной надписью: «Возвращается отправителям за ненадобностью» – и одновременно направил в Синод предельно сжатое, но неизменно почтительное прошение об отставке: «Высокопреосвященному митрополиту и Председателю Священного Синода. Я, нижеподписавшийся, за невозможностью исполнять обязанности иерокирикса в номе Эвбея представляю сию просьбу об отставке и остаюсь с надлежащим почтением митрополит Пентапольский Нектарий Кефалас. Халкида, 9 июля 1892 года». Местная печать, не зная обстоятельств дела или опасаясь задеть влиятельный кружок архимандрита Хрисанфа, ограничилась простым упоминанием об этом прошении и выразила свое сожаление. Поступившее в Синод 15 июля и рассмотренное на заседании два дня спустя, прошение митрополита Нектария не было принято. Отказ был доведен до сведения Епископской эпитропии с предписанием сообщить о нем «иерокириксу Кефаласу». Но теперь в судьбе его приняли живое участие жители эвбейской столицы. В письме Синоду от 10 августа они «просят... разрешить иерокириксу митрополиту Нектарию священнослужение в городе Халкиде». |
| Выходцы из Леринского мон-ря, занимавшие епископские кафедры, окружали себя монахами и основывали обители. По-видимому, монахи составляли ближайшее окружение св. Гонората ( Hilarius. Sermo de vita S. Honorati. 33. 3-4). Его преемник св. Иларий «в центре города заставил бурлить жизнь по установлениям пустыни» (eremitica instituta fervere - Honor. Massil. Vita Hilar. 7). Восхваляя пастырскую деятельность Илария, его биограф утверждал, что «он поддерживал сирот, укреплял монахов, обращал мирян, своим решением назначал епископов», оказывая при этом особое внимание «членам святой общины и совершенным мужам», т. е. леринским монахам (Ibid. 11-12). Фавст Рейский после возведения на кафедру не только продолжал вести монашеский образ жизни, но и склонял к этому городское духовенство ( Sidon. Apol. Ep. IX 3). Монахам покровительствовали и др. епископы, принадлежавшие к «леринской партии». Папа Римский Келестин I увидел в этом нарушение канонов. В июле 428 г. он напомнил епископам Юж. Галлии о необходимости соблюдать канонический порядок избрания епископа «клиром и народом». По мнению понтифика, монахи были неподходящими кандидатурами на епископские кафедры (предпочтение следовало отдавать местным клирикам). Келестин I также отметил, что епископам не подобало носить монашескую одежду ( Jaff é . RPR. N 369). В «Слове о жизни св. Гонората», отвечая на упреки папы Римского, св. Иларий описывал своего наставника как аскета, к-рый ревностно трудился на благо Церкви, сочетая монашеский образ жизни с усердной пастырской деятельностью ( Hilarius. Sermo de vita S. Honorati. 28. 1-4). Опираясь на «леринскую партию», Иларий Арелатский проводил авторитарную церковную политику. Он вмешивался в дела др. церковных провинций, пытался ослабить позиции митрополитов и самостоятельно назначал епископов, отдавая предпочтение своим сторонникам, в первую очередь выходцам из Леринского мон-ря. Согласно более позднему преданию, Гонорат основал кафедру в Тарантазии (Тарантезе) и назначил на нее своего ученика св. Иакова (см.: Duchesne. Fastes. T. 1. P. 243-244). Возможно, Иларий основал епископскую кафедру в Телоне (ныне Тулон). Полномочия Илария были подтверждены участниками созванных им межпровинциальных Соборов, на к-рых ведущую роль играли епископы, связанные с Леринским мон-рем ( Mathisen. 1989. P. 96-116). Как указывали противники Илария, «необоснованные притязания» Арелатского епископа на «единовластное» управление галльской Церковью получили поддержку главнокомандующего рим. армией Флавия Аэция и префекта претория Галлии (Vita patrum Iurensium. 18//Vie des Pères du Jura/Éd. F. Martine. P., 1968. P. 258-260. (SC; 142)). Иларий путешествовал по стране в сопровождении воинов, к-рые выполняли его распоряжения ( Leo Magn. Ep. 10//PL. 54. Col. 633-634). |
|
|
