| Какие еще мы имеем доказательства, что у христиан всегда были молитвы за умерших? Это доказывают нам памятники первых веков христианства. В римских катакомбах, где христиане хоронили своих мертвых с первых дней христианства, там над гробами их сделаны надписи, в которых христиане выражают свои молитвы к Богу об умерших. Вот какие надписи там есть: «Господи, да никогда душа Венеры не будет омрачена. Антония сладкая душа, Бог да освежит тебя. Бог, да освежит твою душу! Господи, прошу Тебя, да увидит он свет рая. Покойся спокойно. Вечный свет тебе, Тимофей во Христе». Мученически сгоревшим сделана такая надпись: «Да освежит, да прохладит нат Тот, Кому все возможно.» Таковы надписи на гробницах, доказывающие, что у христиан всегда были молитвы за умерших. Вот еще одно доказательство от истории. В Иерополе доныне хранится камень, чудесно перенесенный из Рима по желанию равноапостольного Аверкия, скончавшегося около 167 года. Под этим камнем похоронен равноап. Аверкий, и на камне выбиты слова святителя, в которых он просит помолиться о нем весь синод. Если бы у христиан не было молитв за умерших, то и равноапостольный епископ не завещал бы их. Итак, молитвы Церкви за умерших идут с первых дней христианства. И сектанты ни от Писания, ни от истории, не могут доказать того, что когда-либо было такое время, когда православные не молились за усопших. Такого времени никогда не было. Возможно ли прощение грехов в жизни будущей? Возможно, но только не для всех грехов. Для «грехов к смерти» (1 Ин. 5:16) или смертным, общее название которым «хула на Духа Святого», не может быть прощения ни в сем веке, ни в будущем. Спаситель так говорит: «если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем.» (Мф 12:32). Ясно отсюда, что иные грехи могут быть прощены в «будущем веке», а другие никогда не простятся. Что такое хула на Сына Человеческого, которая может быть прощена? Это многократное нарушение заповедей Божиих, сопровождаемое исправлением человека, т.е. такое состояние, когда человек, согрешив, не пребывает в неисправлении. «Всякая неправда есть грех, но есть грех не к смерти» (1 Ин. 5:17). Такими обыкновенными падениями, говорит Ап. Иаков, «все мы много согрешаем» (Иак. 3:2). И если бы эти грехи не простились ни в этом веке, ни в будущем, тогда и райской жизни никто не достиг бы. |
| Книгоиздание при Святейшем Патриархе Кирилле 8 февраля 2024 г. 15:37 В статье председателя Издательского Совета Русской Православной Церкви митрополита Калужского и Боровского Климента , опубликованной на сайте Издательского Совета, рассказывается о книгоиздании в период 2009-2024 гг. Книга на протяжении всей истории христианства имела непреходящее значение для Церкви. Священное Писание Ветхого Завета, написанное пророками и бережно сохранявшееся богоизбранным народом, было утверждено словами Спасителя: «Истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Мф. 5:18). Жизнь Иисуса Христа, его проповедь и чудеса, его страдания, Крестная смерть и Воскресение, а также его явления ученикам и Вознесение описаны в Четвероевангелии и составили канон Нового Завета, в который также вошли деяния и послания святых апостолов. Приверженность книжности была свойственна христианству с первых веков его существования. Сам Спаситель указывает на необходимость чтения и научения вере через книгу: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне» (Ин. 5:39). Уже в первые века христианства было создано множество трудов, составляющих фундамент христианской письменности. К этим книгам добавились свидетельства о подвиге христианских мучеников. В последующие эпохи развитие христианской традиции сопровождалось бурным развитием книжной культуры: созданием богослужебных текстов, богословских трудов, аскетической и духовно-назидательной литературы. Русь с момента принятия христианства развивалась на фундаменте христианской книжности, воспринятой от Византии. До нас дошли «Слово о законе и благодати» митрополита Киевского Илариона, великолепный памятник апологетической письменности, и «Повесть временных лет» преподобного Нестора Летописца, отразившая не только события на Руси до и после Крещения, но и ход мировой истории. Особая роль в развитии книжности на Руси принадлежит Русской Церкви. Начиная с первого митрополита Киевского Михаила, пришедшего на Русь из Константинополя с богослужебными и учительными книгами, каждый Предстоятель Русской Церкви заботился о создании библиотек, переписывании книг и распространении просвещения. Так продолжалось веками, так происходит и сейчас. |
| «Наблюдаемая нами теперь враждебность со стороны одних, а равно и просто ленивая холодность к усвоению учения Христова со стороны других, тем более весь этот нелепый и совсем неумный поход против Закона Божия в школах, с нашей христианской точки зрения – болезненная ненормальность, удручающий грех , и вместе с тем еще более тревожный симптом нравственного отупения», говорит Прот. Н. Вознесенский в своей книге «Христианская жизнь». Всякий разумно мыслящий человек не может смотреть на мир во всех его разнообразных явлениях тупо и безсмысленно, не может не отличать себя от окружающего мира и не задумываться над вопросом, в чем состоит существо человека? «кто он? откуда? куда он идет? кто там вверху над звездами живет?» (Гейне). Вполне удовлетворяющие пытливый и логически мыслящий ум человека, исчерпывающе полные и устойчивые ответы на эти вековечные вопросы, вопросы, над решением которых столько веков безуспешно бьется необлагодатствованный ум человеческий, может дать и дает только христианство. Оно открывает истины для выработки, раскрытия обоснования целостного и всестороннего миропонимания. И какое чудо совершается над человеком. Христианство доступно пониманию людей, начиная от самого малого возраста до глубокой старости, от необразованного простолюдина до многознающего, но смиренного ученого и сколько не изучай его, оно раскрывает бездну богатства премудрости и деяния Божия. Эта мысль находит ясное подтверждение в словах нашего Господа Иисуса Христа: «славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что ты утаил сие от премудрых и разумных и открыл младенцам: ей, Отче, ибо таково было Твое благоволение» ( Лук. 10, 21 ). Апостол Павел объясняет, кому недоступно учение Христово, во всяком случае не детям, когда говорит: «для неверующих, у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не возсиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого, ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса Господа» ( 2Kop. IV, 4–5 ). «Христианство нельзя игнорировать ни одному просто образованному человеку уже по общему значению его в истории человеческой культуры. |
| Не мы создали Истину, а Она Сама пришла к нам и спасла нас. Если бы мы открыли Бога, то могли бы хвалиться этим. А так нам нечем хвалиться. Мы, как прекрасно говорит преп. Симеон Новый Богослов , человеколюбивые нищие. Нам богач подарил незаслуженный дар, и мы всех зовем к богачу, чтобы те получили от него тот же подарок. Мы просто свидетели тому, что Бог послал в мир единственного Спасителя. И если люди отказываются от Его спасения, то кто виновен в их гибели? Именно поэтому Библия, и христианство несовместимы с иными верами. Если правы те, кто кланяются иным богам, то лжет Библия, если права Библия и Церковь, то лгут все остальные. Христос сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» ( Ин.14:6 ). – Или Он прав, и тогда права Церковь, и все должны спешить в нее, чтобы соединиться со Христом. Или Он не прав, а значит Он не только не Сын Божий, но и не нравственный Учитель человечества. Тогда и христианство – это просто особо зловредная секта. Так кстати и считали язычники, и коммунисты. И со своей точки зрения они поступали логично. Тут только есть проблема с тем, что Христос воскрес из мертвых и до сих пор Его имя обладает чудотворной силой, что невозможно ни для кого, кроме как для Бога. Само христианство построено не на умопостроениях, а на конкретном факте вмешательства Бога Спасителя в этот мир. Как замечательно сказал об этом апостол Павел: «Я не безумствую, но говорю слова истины и здравого смысла. Ибо знает об этом царь, перед которым и говорю смело. Я отнюдь не верю, чтобы от него было что-нибудь из сего скрыто; ибо это не в углу происходило». ( Деян.26:25-26 ) Слепая вера несовместима с православным христианством! Мы знаем Бога, и Бог знает нас! И, что очень важно, сама совесть безбожников ясно свидетельствует о том, что истина во Христе. В день Суда душа человека сама будет обличать себя. По верному слову святителя Феофана, «есть в душе каждого заступник за истину благовестия – дух с присущим ему страхом Божиим и совестью. |
| Но главное — здесь прекрасно видна пропасть между христианской и пантеистической мыслью. Христианство полагает, что индивидуальность как конкретная совокупность моих случайных черт и поступков может быть преображена и даже стерта (точнее — восполнена). Но моя личность, мое Я останется самим собой и может обрести б ольшую полноту жизни в Боге. Если душа человека пришла на последний Суд с таким багажом, что не может быть взят в Вечность — этот тленный багаж будет сожжен огнем Вечности. Если же то, что любил человек в своей земной жизни и то, что он скопил в своей душе, достойно Христа — оно будет преображено Христовою любовью. Но даже если человек пришел с пустыми руками и с пустой душой — сгорают его “нажитки”, его “индивидуальность”, но не его личность. “Каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня” (1 Кор. 3, 13-15). Вот разница с теософией: она говорит, что “сам погибнет”, но “дело его живет”. Христианство все полагает наоборот. То, что было “моим”, может быть оставлено в уже ненужном доме. Но я сам не могу раствориться в небытии. Здесь дело не в терминах, а в самой сути: чему уготовано будущее: “моему” или “мне”? Христианство не говорит: “да будут бессмертны наши дела и наши кармы”. Оно говорит — “чаю воскресения мертвых”. Да, и с нашей точки зрения личность — это инаковость, это отличие. Но это отличие необязательно должно быть дробящим или противопоставляющим. Хотя личность — это “другой”, но качественно не отъединенный, не противопоставленный единосущным бытиям. Поскольку же сами по себе личности не могут быть познаны или охарактеризованы через содержательно-качественное различение, инаковость личностей стоит по ту сторону любых качественных конкретных наполнений. Поэтому мыслимо бытие такого множества личностей, которое не дробит и не умаляет единства бытия. |
| О людях Христовой простоты так сказано: “Это те, которые следуют за Агнцем, куда бы он ни пошел... И в устах их нет лукавства” (Откр. 14, 4-5). Подвиг жизни в христианстве не может быть каким-то посильным страданием. Но страдание в христианстве – это только неизбежность родов, процесса мучительного, но радостного по результатам. “Жена, когда рожает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир” (Ин. 16, 21). И наше христианство проверяется этим сочетанием: рождается ли в нас уже теперь, сейчас, “этот младенец радости”? “Ибо по мере как умножаются в нас страдания Христовы, умножается Христом и утешение наше” (2 Кор. 1, 5). Когда мы ожесточаемся и то и дело брюзжим по всякому поводу, – это очень опасный признак. Надо иметь, если не радость, то хотя бы благодушие, а если не благодушие, то хотя бы юмор к своим напастям и искушениям. В глазах Христовых наше “интеллигентское изнеможение” от жизни есть уже какой-то отказ от креста. Первую историческую Церковь Он хвалит в таких словах: “Ты много переносил и имеешь терпение, и для имени Моего трудился и не изнемогал” (Откр. 2, 3). “Прежде честнаго Твоего Креста, воинам ругающимся Тебе, Господи, умная воинства дивляхуся; обложился бо еси венцем поругания, землю живописавый цветы, багряницею поругания оделся еси, облаки одеваяй твердь. Таковым бо смотрением разумеся Твое благоутробие, Христе. Велия Твоя милость, слава Тебе” (Вел. Пятница. Тропарь, 3-го часа). По апостолу, мы “наследники Божии, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться” (Рим. 8, 17). “Если только”. Страдание утверждается в христианстве, что оно есть “средство для великого восхождения к Богу” (“Цитадель”). Хотящему быть христианином неизбежно открыть в своем сердце некую теплую боль, животворную язву: свое соучастие в жизни и страдании Христа и людей. Вот почему ежедневно мы призываемся молиться словами: “Любовию Твоею уязви души наши” (6-й час). И христиане живут со своею открытой раной. |
| Один замечательный богослов сказал, что в самом общем виде, Бог – это общение, а ад – это одиночество. И потому Церковь – это общение христиан в совместном служении Богу, а его оскудение губительно для церковного организма. Самые простые, самые будничные явления такой жизни, отдание Богу ее самой в делах и заботах по капле и изо дня в день – это и есть царский путь к лицезрению Христа и наслаждения Им. Но откуда людям, воспитанным и живущим в облаке секулярности, лишенным видимой альтернативы, взять волю к преодолению своего образа жизни, к покаянию и преображению себя? Полагаем, что ключом к преодолению отвлеченного понимания христианства является Священное Предание – опыт жизни в Духе Святом. Именно здесь, если остановиться и внимательно рассмотреть, вспыхивает неожиданный огонек в пугающем и мрачном тупике обмирщенного общества (то, с чего мы начинали). Всегда живой и ясный ориентир, конкретная альтернатива организации жизни человека и коллективов по отношению к тому, что нас окружило за прошедшее столетие. Неоспоримый аргумент за переориентацию жизненного уклада с дискретной парадигмы противопоставлений на деятельное единение в матери-Церкви. Божественный и апостольский источник Предания объясняет его священный характер. И потому приличный христианам образ жизни и ее обустройства, в общем-то, выходит за рамки «области частных мнений». К трепетному соблюдению Предания, выраженному в разных формах, призывал апостол Павел: «братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим» (2 Фес. 2: 15), «завещеваем же вам, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, удаляться от всякого брата, поступающего бесчинно, а не по преданию, которое приняли от нас » (2 Фес. 3: 6). В противоположность этому: «смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу » (Кол. 2: 8). И далее: «подражайте мне, как я Христу» (1 Кор. 4, 16). Таким образом, погубление христианства путем превращения в умозрительную абстракцию не может состояться, пока не будет отвергнуто, унижено, поругано, обесценено и уничтожено Предание. Пока Предание Священное не будет заменено преданием человеческим (Мк. 7, 8). |
| Оккультистам непонятна радость христианства. Они не знают – что такое благодать, благой дар. Их карма выдает им лишь скупые зарплаты (даже без авансов). И оттого не с возмущением и не с улыбкой, а с горестным недоумением читаешь их истолкования Евангелия: ну, в какой же затхлый мир надо загнать себя, чтобы так безрадостно, безнадежно смотреть на религию! Например: «В том, что Иисус давал учение о реинкарнации, более всего убеждает меня факт, что требования, которые он выдвинул как условие спасения, многие люди найдут невыполнимыми в течение одной жизни» 388 . Да ведь весть Христа – не о том, что есть Законодатель и Судия, а о том, что есть Помощник! «Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись? Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу, ибо всё возможно Богу» ( Мк.10:26-27 ). Именно мистическую, мистериальную составляющую христианства, весть о том, как Бог входит в жизнь человека, преображая ее – это оккультные писатели оставили в стороне ради того, чтобы изготовить еще один кривой костыль для своего любимого кармического идола. Без всякого внимания и уважения к тексту и контексту теософы пробуют увидеть доктрину реинкарнации там, где речь идет о духовном, а отнюдь не о физическом рождении. Например, Елена Рерих пишет: “В словах “я снова в муках рождения” ( Гал.4:19 ) утверждается закон перевоплощения” 389 . Приведу полный текст обращения Павла к ученикам: “Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос! Хотел бы я теперь быть у вас” ( Гал.4:19 ; ср. 1Кор.4:15 ). Здесь — скорбь учителя и желание увидеть своих учеников духовно возрожденными. Реинкарнацию здесь может увидеть только человек, который читает не первоисточник христианства, а только вырезки из него, прошедшие теософскую цензуру 073 . Чтобы в христианстве апостольского века видеть доктрину метемпсихоза, надо забыть слова ап. Павла: “человекам положено однажды (‘apax’ — один раз, единожды) умереть, а потом Суд” ( Евр.9:27 ). |
| По этому поводу Козьма пресвитер говорит: «мнози мнят я (т. е. еретиков) за правду страждущих и хотяще нечто благо восприяти от Бога за узы». И не только невежественная народная масса заражалась учением богомилов, но и «правоверные попы» (Козьма) и даже православные епископы. 248 (Продолжение будет). Из миссионерских летописей, дневников и записок Н-в. М. Еще по поводу доклада в Философском обществе о гр. Л.Н. Толстом//Миссионерское обозрение 1901 г. 4. С. 507–518 Итак сказали Ему: что нам делать, чтобы творить дела Божии? Иисус оказал им в ответ: вот, дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал ( Ин.6:28–29 ). …Без меня не можете делать ничего ( Ин.15:5 ). Многие обольстители пришли в мир, не исповедующие Иисуса Христа, пришедшего во плоти: такой человек есть обольститель и антихрист ( 2Ин.1:7 ). Если мы говорим, что имеем общение с Ним, а ходим во тьме, то мы лжем и не поступаем по истине ( 1Ин.1:6 ). Чтение г. Мережковского в Петербургском философском обществе о Л. Н. Толстом и его религиозно-философских воззрениях выдвинуло на газетные столбцы, важнейшие вопросы веры, мысли и жизни. В чём сущность христианства? В каком отношении стоит оно к эллинизму? Что такое с точки зрения христианства учение Толстого? Приложимо ли к Толстому название «христианина»? Возможно ли творить волю Отца Небесного, отрицая догматические положения Церкви? Эти и многие другие вопросы взволновали значительную часть нашего общества. Конечно, вполне удовлетворительного ответа на них трудно ожидать от кратких газетных статей. Истинно интересующиеся названными вопросами могут обратиться к крупным и серьезным трудам, имеющимся в нашей богословской литературе, каковы: «Духовные основы жизни» Влад. Соловьева, «Оправдание добра» его-же, «Апология христианства» Лютардта, «Учение о нравственности» Мартенсена, творения еп. Феофана, Учение о спасении архимандрита (ныне епископа Сергия) и др. Я с своей стороны хочу поделиться с читателями одним, недавно мной прочитанным, письмом бывшего толстовца, который отвечает на запрос своей родственницы, сельской учительницы. О письме этом я невольно вспоминаю, читая заметки г. г. Розанова и Мережковского, напечатанные (16 и 20 февраля) в «Нов. Вр.», и отчет о заседании философского общества, помещенный в «России» (8 февраля). |
| Помимо собственных писем Павла, большая часть информации о нем содержится в текстах, вышедших из-под пера его друга и соратника Луки, автора третьего Евангелия и Деяний Апостолов. Лука был по профессии врачом (Кол. 4:14), и согласно преданию, истоки которого удается проследить до второго века, уроженцем Антиохии в Сирии. [Антимаркионов пролог к Луке.] Анализ его произведений до некоторой степени подтверждает это предание. Насколько нам известно, он - единственный среди авторов Нового Завета, кто был по происхождению язычником. Его два труда являются в действительности частями одного цельного исторического произведения, прослеживающего зарождение христианства начиная от времени Иоанна Крестителя и, приблизительно, до 60 г. Обе части этого труда адресованы нигде более не упоминаемому человеку, по имени Феофил, который по-видимому обладал некоторыми предварительными сведениями о христианстве, и мог быть правительственным чиновником, судя по тому, что Лука наделяет его титулом " достопочтенный " - тем же самым, что использует Павел, обращаясь к Феликсу и Фесту, римским губернаторам Иудеи. В предисловии к своему Евангелию Лука объясняет цель своего двухчастного труда следующим образом: " Достопочтенный Феофил! Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова, то рассудилось и мне, по тщательному исследованию всего сначала, по порядку описать тебе, чтобы ты узнал твердое основание того учения, в котором был наставлен " . Лука унаследовал отточенную традицию греческих историков и обладал доступом к различным превосходным источникам информации относительно событий, с которыми имел дело, не говоря уже о том, что сам присутствовал при некоторых событиях, о которых рассказывает. Мы упомянули уже некоторые из источников, письменных и изустных, на которые он мог полагаться. Чтобы уяснить ценность его работы, стоит только сравнить наши относительно обширные знания о развитии христианства до 60 г. с почти полным неведением о событиях многих последующих лет. [Это именно относительно обширные знания, так как Лука прослеживает только распространение христианства от Иерусалима до Рима, оставляя в тени миссионерскую деятельность христиан в Африке и не-римских районах Азии.] В самом деле, после Луки и вплоть до Евсебия, чья " История церкви " была написана после Миланского эдикта Константина (313 г.), не известен ни один автор, которого можно было бы по праву назвать историком христианской церкви. |
|
|
