| Утомительно было бы исчислять все фрески, и даже бесполезно после их обновления; древнейшие более сохранились на арках. Скажу в заключение, что, несмотря на предполагаемую их древность, относимую к временам Ярославовым, я не могу согласиться, чтобы они были современны мозаикам, потому что нет в них той же строгости в расположении ликов. Странно и то, почему храмоздатель ограничился бы одним алтарем и четырьмя основными арками купола, для мозаики? Не позже ли явились фрески? Некоторые из них действительно уцелели в совершенной свежести, как например лики мучеников: Стратона и Харитона, в алтаре преподобных Печерских, и носят характер афонской живописи времен Панселина; но другие оказались с красками стертыми, а у иных надобно было угадывать сами очерки. Почему же это могло бы так случиться, если все они одинаково были покрыты несколькими слоями штукатурки? Но вот что меня изумило: опытный в живописи, священник, который сам участвовал в иконописном обновлении собора, указал мне на сводах алтарных Успенского придела остатки полустертой фрески: фигуру мученика, говоря, что в таком виде находили большей частью фрески на стенах храма; тут одни лишь очерки; а между тем этот придел не существовал во дни Ярослава, ибо он устроен в наружной пристройке, которую соорудил Петр Могила для укрепления стен Софийских. Как же тут могли явиться фрески, если в его время уже утрачено было искусство писать на теплой извести? Впрочем, школа фресок еще сохраняется на горе Афонской, хотя и в большом упадке. Не смею говорить утвердительно, но мне кажется, что фрески Киевского собора можно отнести к иному времени, не столь давнему как эпоха Ярослава, но к XIV столетию, когда первосвятители наши, хотя и водворившиеся уже в Москве, еще посещали Киев и оставались там даже иногда по году, а митрополит Киприан прожил несколько лет по временном удалении с кафедры Московской. Может ли быть, чтобы столь просвещенный святитель, видевший благолепие храмов Святой горы, мог оставаться равнодушным к запустению своего кафедрального собора и не украсил его вновь стенной живописью, когда мог пригласить с Афона, ему знакомого, опытных художников для расписывания фресок? Таково мое мнение: не смею однако разрешать сего вопроса, предоставляя оный людям, более меня опытным. Здесь останавливаюсь; не знаю, удовлетворил ли я вашему желанию, хотя и старался оное исполнить. Примите слабый труд сей за изъявление моего глубочайшего уважения к той благородной ревности, которой вы исполнены к нашей древности и святыне. |
| Каким Леонтьев увидел духовника обители – отца Иеронима? Леонтьев пишет: «Это был не только инок высокой жизни, это был человек более чем замечательный. Не мне признавать его святым – это право Церкви, а не частного лица, но я назову его прямо великим: человек с великой душою и необычайным умом. Твердый, непоколебимый, бесстрашный, предприимчивый, смелый и осторожный в одно и то же время; глубокий идеалист и деловой донельзя, собою и в преклонных годах еще поразительно красивый, отец Иероним без труда подчинял себе людей, и даже я замечал, что на тех, которые сами были выше умственно и нравственно, он влиял еще сильнее, чем на людей обыкновенных. Оно и понятно. Эти последние, быть может, только боялись его, люди умные, самобытные, умеющие разбирать характеры, отдавались ему с изумлением и любовью. Я на самом себе в 40 лет испытал эту непонятную, даже притягательную, силу. Видел это действие и на других» с. 577]. Константин Николаевич замечает, что отец Иероним без труда овладел его тогда очень гордой волей т. 6 (2), с. 584]. Леонтьев перечисляет батюшкины достоинства: «Он музыкант, он иконописец, он строитель, он богослов хороший, он Церкви подвижник неутомимый, он исповедник тонкости и опыта редких» с. 70]. Леонтьев описывает «несказанно чтимого» пастыря во время богослужения: на лице его, «красивом, поразительно строгом, необычайно выразительном и твердом, светилось нечто особое – торжественное, тихое, серьезное» с. 348]. Отец Иероним принял Константина Николаевича, как своего духовного сына. Старец уделял ему много внимания, беседовал с ним часами и сам, по свидетельству Леонтьева, находил в этом удовольствие. Из воспоминаний Константина Николаевича ясно, что он мог обращаться к старцу в любое время со всеми своими недоумениями и вопросами. В одном из поздних своих писем Леонтьев объясняет, кем для него тогда стал старец Иероним: «Для меня отец Иероним Афонский был и катехизатор, и старец… После Иеронима отец Амвросий (Оптинский – И. П.) ничуть не удовлетворял меня… К тому же я невольно видел разницу в размерах дарований – не духовных, эти могли быть равны; а природных; у Иеронима были оба ума, и теоретический и практический; он и рассуждал занимательно, и делал дело превосходно. И учил общему, и руководил частностями» л. 8об.–9]. |
| тысяч бывш. российских военнопленных. Когда возникли трудности с их проживанием из-за недостатка средств и отсутствия персонала, иером. Питирим получил у тур. властей разрешение привезти с Афона монахов, чтобы они смогли оказать помощь рус. солдатам. В нач. янв. 1919 г. он в последний раз побывал на Афоне. Братия Свято-Андреевского скита уговаривала его остаться и больше не возвращаться в Россию. Но как позднее П. писал в автобиографии, «на мне были ответственные дела - подворья в Константинополе и главное поручение от Святейшего Патриарха». Передав к-польские подворья и попечение о военнопленных представителям афонских монастырей, в сер. февр. 1919 г. иером. Питирим прибыл в Одессу, затем отправился в Москву, доставив грамоту К-польского патриарха лично патриарху Тихону. По благословению патриарха настоятель Донского мон-ря архиеп. бывш. Херсонский и Одесский Назарий (Кириллов ; впосл. митрополит) возвел иером. Питирима в сан архимандрита. Через нек-рое время архим. Питирим вернулся в Одессу. К 1920 г. все имущество афонских обителей в России было национализировано, однако храмы подворий оставались действующими. На одесском Андреевском подворье проживавшие там 60 насельников практически не имели средств к существованию, и тогда архим. Питирим добился выделения земли в 50 верстах от Одессы, у села Кузьменко, близ станции Еремеевка, для монашеской «Курто-Андреевской артели по совместной обработке земли», что серьезно облегчило существование подворья. Летом 1922 г. архим. Питирим решительно выступил против обновленчества . В авг. того же года, получив послание патриаршего заместителя митр. священноисп. Агафангела (Преображенского), предупреждавшего от общения с обновленческим Высшим церковным управлением (ВЦУ), немедленно обнародовал это послание и прекратил поминовение признавшего обновленцев управляющего Одесской и Херсонской епархией Тираспольского еп. Алексия (Баженова). За противодействие обновленцам архим. Питирим 25 окт. 1922 г. был арестован ГПУ, но через 17 дней освобожден, т. |
| Батюшка объяснял Константину Николаевичу не только правила внешнего поведения «истинно хорошего монаха» с. 197], но и разбирал с ним самые тайные движения души: афонский духовник говорил о том, насколько неистребим грех самолюбия – «с ним до гроба приходится бороться» с. 95]. А вот чрезвычайно важные и утешительные для Леонтьева – эстета, считавшего эстетику «мерилом, наилучшим для истории и жизни» с.117], – слова старца о «чувстве изящного», ставшие руководством к действию: «Да! Что делать! У кого это чувство сильно, тот от него не отделается. Надо стараться дать ему только более безгрешное направление» л. 9об.]. Видимо, ученик хорошо усвоил слова наставника, если впоследствии писал: «Из человека с широко и разносторонне развитым воображением только поэзия религии может вытравить поэзию изящной безнравственности» с. 7]; «Художественное чувство не может не видеть, сколько есть поэзии и в морали евангельской, и в богослужении православном, и в учении аскетическом» с. 594]. Вот еще один очень важный разговор со старцем, во многом, видимо, определивший главные идеи Леонтьева и основные положения его статей. Новообращенный благодушествующий христианин, он спрашивает старца: «Почему бы теперь-то и не процветать христианству? Нравы, несомненно, стали мягче. Озарить бы все это верой и любовью к вере… Это так естественно, так самому приятно, и даже поэзии в этом чувстве так много!» «Нравы, правда, много смягчились, – отвечал старец. – Но зато самомнение у множества людей чрезмерно возросло, увеличилась гордость. Не любят уже повиноваться никаким властям – ни духовным, ни светским: не хотят. Постепенное ослабление и упразднение властей есть приближение царства антихриста и конца мipa. Одной мягкостью нравов христианства заменить нельзя» с. 589]. В этом ответе старца намечены многие темы, разработанные и всесторонне раскрытые Леонтьевым в дальнейшем на основании Священного Писания и святоотеческого учения: – причина государственного разложения – разрушительные греховные человеческие страсти; |
| 772 Отрывки греческого текста сохранились только в цитатах греческих церковных писателей. Но в 1856 году явился в свет и греческий текст, почти полный; недостает только семь последних глав, именно; кроме окончания XXX главы, еще следующих трех глав девятого подобия и четырех глав десятого. Он был открыт знаменитым по своим литературным подлогам греком Симонидесом на Афонской Горе в рукописи, которая, по мнению К. Тишендорфа, принадлежит к XIV веку. Из этой рукописи Симонидес сумел приобрести три листа, содержащих конец заповедей и большую часть подобий, а с остальных частей сделал список. Сверх того, он в Лейпциге изготовил второй список, в котором рукописный текст был произвольно, изменен во многих местах и дополнен недостающими главами по латинскому переводу, конечно, с тою целью, чтобы после этих предварительных работ составить подобный палимпсест книги «Пастырь», как прежде сделанный палимпсест Ураниоса. Три листа первоначальной рукописи и второй список Симонидеса были куплены для библиотеки Лейпцигского университета, и по ним-то сделано первое издание греческого текста Ангером и Диндорфом (Лейпциг, 1856). После ареста Симонидеса в Берлине первый, снятый на Афонской Горе список был взят у него и переслан в Лейпциг, и по нему, равно как и по вышеупомянутым листам рукописи, изготовлено Тишендорфом новое издание «Пастыря», помещенное у Дресселя в Patres apostolici. Первый возникший отсюда вопрос был вопрос о подлинности этого нового текста книги «Пастырь». Подозрение в этом отношении было вполне основательно, судя по прежним подлогам Симонидеса, обманувшим знаменитых ученых Берлинской Академии наук. Симонидес знал о потребности, которая именно в новейшее время сильно пробудилась в богословском мире, – о потребности в первоначальном тексте «Пастыря»; не могло ли это быть для него поводом к литературной подделке? Этого вопроса нельзя было с полной уверенностью решить на основании только трех листов из первоначальной рукописи, подлинность которых также должна была сделаться сомнительной. |
| Татиана 2019/06/27, 13:19:20 Пресвятая Богородица ,прошу помоги нашим должникам вернуть деньги.Инна ,Петр Константин ,Вячеслав Марина.Моей семье очень нужна новая машина Татиана 2019/06/27, 10:50:15 Экономисса Игумения Афонской горы,храни меня от врагов на моей работе,когда я стремилась выбраться из безденежья,то все враги мои били меня по рукам наотмашь.Сохрани меня Экономисса,от напасти бедности,бездолья,от пролития горьких слез,от воровства/чёрного/.Изгони всю несправедливость ,направленную против меня на моей работе.Благослови моё финансовое будущее.Аминь. р.Б.Лариса 2019/06/26, 12:04:01 Мамачка Божия прошу помоги моей семье с деньгами. Татиана 2019/06/26, 12:02:31 Пресвятая Богородица вразуми Инну ,украла у нас большую сумму денег. Татиана 2019/06/26, 06:34:12 Пресвятая Богородица, помоги Алле стать финансово независимой и отдать все долги.Аминь 2019/06/25, 23:38:23 Матерь Бога нашего, прошу заступничества и помощи в финансовых делах. Святые отцы, прошу молитв р.Б.Максиме, Андрее, Татьяне, Андриане, Павле, Анне Татиана 2019/06/25, 11:01:06 Пресвятая Богородица,благодарю за всяческую помощь! Прости грехи вольные и не вольные.Моли Бога о здравии Раисы,Юлии,Дарии,Светланы.Помоги вернуть долг,оплатить учебу Юлии.Помоги преодолеть все испытания,не оставляй без своей помощи нас с дочкой..Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.Аминь. Р.Б.Раиса 2019/06/25, 02:31:44 Мамочка Божия прошу помоги нам с квартирой в Москве. Татиана 2019/06/23, 11:00:10 Пресвятая Богородица,благодарю за всяческую помощь! Моли Бога о здравии Раисы,Юлии.Прости грехи вольные и не вольные.Помоги вернуть долг,оплатить учебу Юлии.Во имя Отца и Сына и Святаго Духа Р.Б.Раиса 2019/06/22, 23:58:59 Матушка Богородице! Помоги рассчитаться с долгами и не допускать новых. Помоги улучшить финансовое положение. Не остави без помощи. 2019/06/22, 10:24:35 Мамочка Божия прошу помоги моей семье с покупкой квартиры в Москве. Татиана Добавить комментарий: Подписка на новости и обновления При копировании или цитировании текста и фотографий необходимо давать |
| Утомительно было бы исчислять все фрески, и даже бесполезно после их обновления; древнейшие более сохранились на арках. Скажу в заключение, что, несмотря на предполагаемую их древность, относимую ко временам Ярославовым, я не могу согласиться, чтобы они были современны мозаикам, потому что нет в них той же строгости в расположении ликов. Странно и то, почему храмоздатель ограничился бы одним алтарем и четырьмя основными арками купола для мозаики? Не позже ли явились фрески? Некоторые из них действительно уцелели в совершенной свежести, как напр. лики мучеников: Стратона и Харитона, в алтаре преподобных Печерских, и носят характер Афонской живописи времен Панселина; но другие оказались с красками, стертыми, а у иных надобно было угадывать самые очерки. Почему же это могло бы так случиться, если все они одинаково были покрыты несколькими слоями штукатурки? Но вот что меня изумило: опытный в живописи священник, который сам участвовал в иконописном обновлении собора, указал мне на сводах алтарных Успенского придела остатки полустертой фрески: фигуру мученика, говоря, что в таком виде находили большею частью фрески на стенах храма; тут одни лишь очерки: а между тем этот придел не существовал во дни Ярослава, ибо он устроен в наружной пристройке, которую соорудил Петр Могила для укрепления стен Софийских. Как же тут могли явиться фрески, если в его время уже утрачено было искусство писать на теплой извести? – Впрочем, школа фресков еще сохраняется на горе Афонской, хотя и в большем упадке. Не смею говорить утвердительно, но мне кажется, что фрески Киевского собора можно отнести к иному времени, не столь давнему, как эпоха Ярослава, но к XIV столетию, когда первосвятители наши, хотя и водворившиеся уже в Москве, еще посещали Киев и оставались там даже иногда по году, а Митрополит Киприан прожил несколько лет по временном удалении с кафедры Московской. Может ли быть, чтобы столь просвещенный Святитель, видевший благолепие храмов святой горы, мог оставаться равнодушным к запустению своего кафедрального собора и не украсил его вновь стенною живописью, когда мог пригласит с Афона, ему знакомого, опытных художников для расписывания фресков? – Таково мое мнение; не смею, однако разрешить сего вопроса, предоставляя оный людям, более меня опытным. – Здесь останавливаюсь; – не знаю, удовлетворил ли я Вашему желанию, хотя и старался оное исполнить. Примите слабый труд сей за изъявление моего глубочайшего уважения к той благородной ревности, которой Вы исполнены к нашей древности и святыне. |
| В начале 1370-х гг. иеромонах Киприан находился в Константинополе, при патриархе Филофее, будучи его сослужителем, близким человеком, исполнителем особо важных поручений. В дальнейшем он воплощал в жизнь идеи патриарха. Под руководством патриарха Филофея монах-молитвенник окончательно сформировался как церковный деятель, который на Руси оказал большое влияние на общество, политику и культуру. Церковные документы XIV в. говорят о «добродетели и благоговеинстве» митрополита Киприана, о его умении «разумно направлять дела в нужное русло» приложения, стб. 200; 11, с. 25]. Направить людей, указать путь в нужном, спасительном направлении и есть главная задача исихастского общественного служения. Патриарх Филофей, наставник святителя Киприана, – афонский монах, непосредственный духовный преемник святителя Григория Паламы , богослов, литургист. Его деятельность способствовала распространению паламитского учения и упорядочению богослужебной жизни. В литургическом единстве исихасты видели важную основу желаемого ими всеправославного единения. Патриарх Филофей был также и дальновидным политиком, действовавшим заодно с императором Иоанном Кантакузином . Святитель Каллист также был единомыслен им, но пользовался несколько другими методами в своем служении. Целью патриарха и императора было поддержать византийскую государственность ввиду грозящего иноверческого завоевания и западного вмешательства, сплотить страны византийской культуры перед лицом общей угрозы. Необходимо было, чтобы православные страны осознали себя многонациональной общностью, созидающейся на прочной основе церковного, православного мировосприятия; чтобы развивавшееся греческое, великорусское, малорусское, болгарское и т. д. национальное «самоопределение» происходило в русле православной культуры и традиций. Большое внимание исихастские деятели уделяли Руси. Русская народность, представлявшая собой общность в отношении религиозном, в XIV в. населяла земли, которые политически делились на северо-восточные великорусские княжества, зависящие от татар, и западные русско-литовские территории (земли современных Белоруссии и Украины). Под властью литовской и польской династий (полуязыческой и католической) находилась та часть Руси, которая в византийских документах называлась Μικρ Ρωσσα (Малая Русь), т. е. галицко-волынские земли. Перед исихастским священноначалием стояла задача удержать русских в духовном единстве, противостать процессу распадения православного народа на нации разноверные, разнокультурные, способствовать формированию национального самосознания на правильной основе. |
| Очень быть может, что некоторые из афонских монахов, вследствие приневоливания их к унии с Римом, оставляли Афон и, расходясь кто куда мог, устремились между прочим и на север, по очень известному тогда водяному пути чрез Дон и Северный Донец, приютились на Св. Горах и завели там свой обычай касательно погребения усопших иноков; даже может быть, что афонские выходцы были восстановителями иноческого жития на Св. Горах, после одного из разорений этой обители Половцами, Татарами и Печенегами. Скажу более: если на 700-верстном расстоянии или протяжении р. Северного Донца, она и теперь, при значительном вообще обмельчании рек, судоходна на расстоянии 500 верст, то в упоминаемый период она представляла собою самый прямой путь отсюда на восток и, разумеется, с востока к нам на север. Этим путем делались нами рейсы на Цареград, и не может быть сомнения, что по этому же пути прибыли на Донецкие Св. Горы афонские иноки. Вопрос заключается лишь в том, когда на Афоне было гонение за веру, и когда, стало быть, уходили оттуда монахи. И гонение на Афоне и удаление оттуда иноков было в первой четверти XV века... Христианством же просвещена Хозария во второй половине IX века: разница, значит, почти на шесть веков! Если же предположить, что Святогорскому пустынножительству положили начало киевские монахи в первой половине XIII века, то расстояние времени между введением христианства в Хозарии и удалением из Киева монахов на Донецкие скалы будет почти на 400 лет. Не вернее ли согласиться с мнением А. Н. Муравьева, что «безвестные подвижники воспользовались опустевшею твердынею Половцев», – так как эта твердыня, т. е. Донецкие скалы всегда представляли естественные удобства обороны против неприятеля, чем впоследствии, как увидим ниже, пользовались Великие Князья и Цари русские, и даже саж Петр Великий. Не вернее ли согласиться, что те «безвестные подвижники», о которых говорит Муравьев, что они воспользовались опустелою твердынею Половцев, и были именно киевские иноки, уходившие на восток от Киева после погрома татарского в 1840 году, т. е. в первой половине XIII столетия? |
| Вскоре он просил у него благословение провести 40 дней без пищи. Старец разрешил ему на первый раз лишь десятидневный пост. Во время этого поста, занявшись рубкою дров, Петр нанес себе опасную рану в ногу. Едва дойдя до келлии, он тем не менее довел пост до конца, а по ночам молился, стоя на ногах, и, не щадя себя, работал еще на огороде. Наконец, он вынужден был слечь. За день до кончины недуг оставил его. В день смерти он утром поднялся и, улыбаясь, сказал о. Василиску: “Я стою крепко на обеих ногах”. Потом он ходил по келлии и сказал после краткой беседы: “Испить бы чего!” Старец заметил, что ему бы надо приобщиться. Между тем Петр изменился в лице и посмотрел: направо с радостным чувством, а налево с гневом. Потом он быстро посмотрел на небо, стал на колени и опустил голову к столу, словно задремал. Спустя некоторое время старец, думая, что он уснул, стал будить его. Но он был уже бездыханен. Это было приблизительно в 1820 году. Он прожил всего 20 лет. Так хорошо знавший его о. Василиск говорит о нем: “Много странствий сотворили мы с о. Зосимою, а не нашли нигде подобного раба Божия, такого жестокоподвижного, смиренномудрого, каков был сей юноша Петр”. Как лучезарен этот необыкновенный образ, словно залетавшее на землю небесное явление. Пустынник Варлаам Пустынник Варлаам принадлежит к числу скромных тружеников апостольского дела — проповеди Евангелия людям, “сидящим во тьме неведения”. Он основал на границе Китайской Монголии, в 150 верстах от столь известной торговлею своею Кяхты, на высоких, в роде Афонских горах, поросших лесом, скит. Старец Варлаам родился в 1774 г., происходил из дворовых крестьян Нижегородской губернии, Лукояновского уезда, села Моресова, помещиков Воронцовых. Звался в миру Василий Надежин, был женат, но бездетен. Поэтому принимал с женою сирот на воспитание, и затем устраивал их семейный быт. Это доброе дело показывает доброе его направление еще в миру. Самоучкою выучился он церковной грамоте читать и писать. О семейной жизни его ничего неизвестно. Только ему не захотелось жить в миру, захотелось уйти спасать душу. Быть может, тому способствовали и тревожные обстоятельства того времени. Перед великою отечественною войной многие ожидали конца мира, в виду различных знамений на небе. |
|
|
