| Чисто научные начинания без соответствующей пастырской деятельности не достигают цели. Было бы, конечно, несправедливым не принимать в расчет тех страшных трудностей, которые выставляло китайское правительство перед всяким христианским начинанием. Духовная работа с осторожностью есть, несомненно, проявление мудрости. Однако длительное бездействие, вызванное односторонней осторожностью, думаем, не заслуживает такой характеристики. Г) Легко в теории, трудно на практике Распоряжение Святейшего Синода Русской Церкви от 1864 г. по многим пунктам представляет собой уставную хартию православной миссии. Многие ее пункты кажутся самоочевидными. И, возможно, кого-то может сбить с толку, зачем они с такой настойчивостью прописываются для миссии, которая имеет за плечами 150-летнюю историю. Но это обнаруживает основную причину застоя Пекинской миссии. На практике было забыто то, что в теории было «самоочевидным». Когда позднее обратили на это внимание, дела пошли совсем по-другому. Сколько неудач во внешней и внутренней миссии обязаны этому парадоксальному презрению «самоочевидностей», которые теоретически мы принимаем и проповедуем! Д) Необходимость достаточных сил и организации Чтобы миссия имела результат, не достаточно заложить правильные духовные основы. Незначительные подвижки, которые наблюдались в течение трех десятилетий (1864–1897), несмотря на наличествовавшие благоприятные условия, являются еще одним историческим подтверждением в пользу этого взгляда. Невозможно заниматься распространением Евангелия в стране с проблемами, требованиями, населением и протяженностью Китая – или, в наши дни, Африки – небольшим составом людей с одним-двумя центрами. Каждое миссионерское начинание нуждается в соответствующей мобилизации людей. Требуется также система и методичная организация. Это отнюдь не означает «идолопоклонства» перед техникой и организацией. Альфой и омегой любого миссионерского начинания всегда будет вера, самоотречение, глубокая духовная жизнь труженика Евангелия, которые делают его достойным носителем благодати Божией. Но Бог дает Свою благодать, чтобы мы превосходили человеческие возможности, а не для того, чтобы мы успокаивались на непродуманном, поверхностном и судорожном начинании и на неопределенном интересе. Е) Подходящие руководители |
| Он писал Патриарху: «Пекинская духовная миссия практически прекратила свою работу – миссионерскую – в 1917 году, когда прекратилась государственная субсидия на содержание миссии, которая отпускалась в довольно значительных размерах. В течение последних 30 лет вся жизнь и деятельность миссии неуклонно регрессировала, и на сегодня значение и вся деятельная работа Пекинской Епархии как Духовной миссии сведена к полному нулю». 216 Однако телеграммой Патриарха Алексия митрополит Нестор был уведомлен о том, что «во изменении указа об управлении дальневосточными церквами Русской духовной миссии в Китае во главе с архиепископом Виктором определено состоять в непосредственном подчинении Патриарху Московскому». 217 Это огорчило Владыку Нестора, которой уже готовил обширную реорганизацию Пекинской миссии. Тем не менее, он создал миссионерский комитет, который занимался открытием школы-приюта и больницы для китайской бедноты и миссионерского православного храма для богослужения и проповеди на китайском языке. В помещении Благовещенского храма Пекинского подворья предполагалось открыть начальную миссионерскую школу и миссионерские курсы китайского языка. Остро не хватало миссионеров, знающих китайский язык. Православные китайцы не были подготовлены к такого рода деятельности. Во внешней миссии при Экзархате была учреждена Китайская духовная миссия в Фудзядяне (китайская часть Харбина), начальником которой являлся китаец Даниил Хэ. В связи с отсутствием средств для благотворительной помощи был создан комитет по сбору пожертвований в фонд благотворительности и просветительного отдела Восточно-Азиатского округа Московской Патриархии. Собранные средства позволили оказать помощь приютам Харбина, голодающему населению на линии КЧЖД, где оказались в бедственном положении около 600 человек. В декабре 1947 года в Маньчжурии стояли небывалые морозы. Население страдало от отсутствия топлива и дороговизны. В Харбине было учреждено отделение советского Общества Красного Креста и Полумесяца, посредством которого населению Маньчжурии оказывалась медицинская и благотворительная помощь. |
| Обучение в С.-Петербургской Духовной Академии (1837–1839). Архимандрит Гурий (в миру – Григорий Платонович Карпов) родился в 1814 г. в семье священника. Получив первоначальное богословское образование в Саратовской Духовной семинарии, он в 1836 г. занял должность преподавателя латинского языка в Саратовском духовном, училище. Родители Григория хотели, чтобы он стал священником, но он мечтал об университете. В течение 1836 г. он усиленно готовился к поступлению в С.-Петербургский университет и накануне вступительных экзаменов уже собрался ехать в столицу вместе со своими сверстниками, которым он давал уроки. Но за несколько дней до выезда он так сильно заболел, что был близок к смерти. По выздоровлении он дал обет посвятить свою жизнь служению Церкви и принять монашество. В июле 1837 г. в скромной одежде монастырского послушника Григорий отправился в С.-Петербург и там поступил в СПбДА 86 . Интересно, что саратовский ходок был зачислен в число студентов 14-го курса СПб ДА 1837–1841 гг., считая от основания Академии, а впоследствии стал начальником 14-й Российской Духовной Миссии в Пекине. Через год после поступления в СПбДА Григорий Карпов исполнил свой обет и принял монашество с именем Гурия, а в августе того же 1838 г, был рукоположен во иеродиакона. Блестящие способности о. Гурия не остались незамеченными академическим начальством. В 1839 г. он был переведен в высшее отделение Академии, занимая 3-е место в списке своего курса по успеваемости. Тогда же он выразил желание отправиться в Пекин в числе сотрудников Российской Духовной Миссии, и его прошение было удовлетворено. В ноябре 1839 г. он был рукоположен во иеромонаха; 15 декабря, после досрочной сдачи экзаменов, о. Гурий был утвержден в степени кандидата богословия, и в конце декабря отправился в Китай, где ему суждено было пробыть в общей сложности около 20 лет. В составе 12-й Пекинской Миссии (1840–1850). Прибыв в Пекин, иеромонах Гурий активно включился в работу Миссии, и вскоре его выдающиеся способности были отмечены начальником 12-й миссии – архимандритом Поликарпом (Тугариновым), в донесении Азиатскому Департаменту от 4 апреля 1845 г. 87 . |
| Приложение IV. Указатель имён содержит краткие биографии и фотографии (рисунки) к 186 персоналиям, упомянутым в данной работе, и позволяет шире взглянуть на научный, дипломатический и исторический контекст эпохи Палладия. Приложение V. «Китайские тетради» из архива Алексия Виноградова и незавершенный замысел Палладия Кафарова » содержит статью об уникальном архивном материале – сборнике рукописных тетрадей на китайском языке, снабжённых несколькими сотнями иллюстраций на тему китайских обычаев, вероятно, показывающих интерес Палладия к китайской живописи и этнографии. II. Основное содержание работы Во введении к диссертации обоснована актуальность работы, сформулированы цели и задачи, показаны научная новизна и представлен источниковедческий обзор, даётся историографический анализ. Основные положения введения содержатся в первой части автореферата. Первая глава, состоящая из шести параграфов, в хронологическом порядке освещает подробности биографии Петра Ивановича Кафарова от рождения до кончины. Деление на параграфы в данной главе основано на местопребывании и должности Кафарова в конкретный момент времени. Первый параграф посвящён рождению и получению образования в России: в Казанской семинарии, а затем в Петербургской духовной академии, из числа студентов которой Кафаров поступил в состав российской духовной миссии в Пекине. Для прояснения положения духовной миссии в Пекине во втором параграфе приводятся основные сведения об истории миссии до поступления в её состав Кафарова. Миссия представляла собой уникальное учреждение, совмещающее в себе научно-исследовательские, миссионерские и дипломатические функции. Третий параграф посвящён участию Палладия в составе двенадцатой российской духовной миссии в Пекине. После семилетнего пребывания в Пекине Палладий вернулся в Россию, имея хорошее представление о характере работы миссии. Общение с китайцами и чтение литературы значительно повысило языковые навыки молодого иеродиакона, в связи с чем он был выбран главой новой пекинской миссии. |
| Материалы к жизнеописанию святителя Гурия (Карпов) И.Коростовец. Русская духовная миссия в Пекине (Русский Архив, 1893, вып. 9–12, с. 57–80) Наследие архимандрита Палладия по управлению миссией перешло к архимандриту Гурию Карпову , состоявшему членом миссии а[рхимандрита] Поликарпа Тугаринова. С новым начальником прибыли в столицу Дайцинской империи астроном Пещуров, врач Корниевский, художник Игорев и иеромонах Исаия Поликин. Из всех названных лиц иеромонах Исаия провел в Пекине наиболее время, и имя его связано с деятельностью миссии за довольно продолжительный период. Это был редкий тип монаха, соединявшего в себе качества деятельного администратора и хозяина с более высоким призванием убежденного проповедника. В Пекинской духовной миссии он нашел вторую родину и всей душой посвятил себя ее интересам. О[тец] Исаия с ничтожными средствами много сделал для распространения и укрепления Православия среди албазинцев и язычников, и не его вина, если успехи наши в этой области впоследствии замедлились и даже совсем остановились. Этот иеромонах положил начало переводу богослужебных книг православной церкви и составил Русско-китайские словари: один общего содержания, а другой специально-богословского и церковного. Кроме многочисленных сочинений и переводов, после о. Исаии сохранились обширная переписка и дневник, представляющий любопытную летопись событий, пережитых миссией. Дневник о. Исаии имеет тем большую цену, что управление архимандрита Гурия можно отметить как переходное время в жизни духовной миссии: миссионеры наши, внезапно выведенные силою обстоятельств из своей многолетней спячки, сделались невольными свидетелями и даже участниками интересных и значительных событий. Тогдашняя эпоха ознаменовалась, кроме того, реформой в положении миссии, из ведения которой были изъяты дела светские, перешедшие в руки особого дипломатического представителя. Быстро чередовавшиеся тогда фазисы борьбы Китая с англичанами и с французами, занятие Пекина неприятелем, заключение правительством богдыхана договоров, на основании которых европейцы, и в частности европейские миссионеры, получили различные права и преимущества, – все это отразилось на положении миссии и на замкнутом существовании ее членов. |
| М.Н. Боголюбов Приложение 2 Закладка каменного храма на петербургском подворье Пекинской Духовной Миссии 8 мая 1911 г. «Накануне торжества храм временный, деревянный, как внутри, так и снаружи был украшен ельником, также и путь крестного хода к месту закладки, заборы же были разукрашены национальными флагами, а т.к. погода крайне не благоприятствовала торжеству – несколько дней подряд шел дождь, а в день закладки даже со снегом, то пришлось положить мостки и над местом совершения закладки устроить временный навес из брезентов, так что состояние погоды ничем не отразилось на торжестве закладки. Накануне, в субботу, при полном освещении храма, переполненного молящимися, о. заведующий подворьем совершил торжественное всенощное бдение с акафистом Царице Небесной Казанской, на котором к собравшимся трезвенникам сказал ободрительное слово, известив их о предстоящей закладке храма, в сооружении коего и им предстоит потрудиться. В день закладки литургия началась в 10 часов утра; вместо запричастного (чтения молитв. – Авт.) на ней студентом Духовной Академии сказано, подобающее торжеству, прочувствованное слово, за каковое проповедание удостоился словесной благодарности г. обер-прокурора. Певчие также получили благодарность за действительно стройное и хорошее пение. Самый чин закладки был начат в половину первого часа дня, при массе народа, запрудившего как прилегающую к подворью улицу, так и двор и место закладки. Настроение публики было благоговейное. По окончании священнодействия почетные гости и все присутствовавшие при закладке члены Комитета и самое лишь ограниченное число приглашенных перешли на квартиру о. заведующего, где предложен был им чай с просфорой и фрукты. Первый тост за здоровье Государя Императора, провозглашенный г. почетным председателем, был покрыт дружным «ура» собравшихся, а затем ими исполнен был народный гимн; туг же Комитет обратился с просьбой к г. обер-прокурору повергнуть к стопам Его Императорского Величества верноподданнические чувства, что и обещано было им исполнить. Затем в ряду других тостов провозглашен был г. обер-прокурором и тост за процветание Пекинской Духовной Миссии. Его Высокопревосходительство (В. К. Саблер. – Авт.) изъявил свое согласие вступить в число почетных членов Комитета и обещал по мересвоих сил всегда помогать как Миссии, так и подворью ея в Петербурге». Китайский благовестник. 1911. Вып. 7. 15 июня. Официальный отдел. С. 24. Читать далее Источник: СПб.: Изд-во СПбГу, 1996. – 187 с. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Аввакума, печатных и рукописных, и какое место занимает он среди русских ориенталистов-синологов. Из отзывов о нем лиц компетентных мы можем, однако, заключить, что о. Аввакум превосходил своих предшественников синологов (которые почти все были из членов Пекинской духовной миссии) и широтою своих знаний и большей научностью своих приемов. Он знал, как сказано уже (кроме новых европейских) пять восточных языков с их палеографией и литературой, тогда как самый знаменитый из его предшественников о. Иакинф в совершенстве владел только одним китайским языком. Первые русские синологи, образовываясь почти исключительно в Пекине, невольно подчинялись «влиянию духа китайского» и обнаруживали недостаток критического отношения к материалу, составляющего необходимое свойство истинной науки. Широкая ученость и природные дарования о. Аввакума вместе с возможностью для него пользоваться трудами предшественников, прокладывавших дорогу для позднейших исследователей, предохранили его от подобной односторонности. По замечанию известного ориенталиста и археолога П.С. Савельева, он «прилагает к изучению Китая уже европейское воззрение» . В этом отношении о. Аввакум является в известной мере предшественником новой школы русских синологов с такими ее представителями, как гг. Васильев и Георгиевский» . В последние 5 лет своего пребывания во главе 11-й Пекинской миссии о. Аввакум должен был исполнять и дипломатические обязанности – посредничество при переговорах с китайскими чиновниками, перевод на китайский язык официальных бумаг, сбор сведений о китайских властях, их действиях и намерениях. Переводы разных бумаг отнимали у него немало времени. О. Аввакум был не только переводчиком в собственном смысле слова, но и советником при переговорах, знавшим характер и нравы китайцев. Во главе миссии о. Аввакум оставался до самого конца своего 10-летнего пребывания в Пекине, – до 1840 года. СНОВА В ПЕТЕРБУРГЕ (1841 – 1852) В 1841 году о. Аввакум возвратился из Пекина в С. Петербург. Ему было сохранено жалованье в размере 1200 рублей, которое он получал теперь в виде пенсии. |
| д. м. Феодосий (Сморжевский), иеродиак. Иоасаф (Ивановский) и несколько церковников. Срок пребывания миссии в Пекине был определен наказом Сената в 7 лет, не считая дороги туда и обратно. По пути к месту службы 1 член миссии сбежал, еще двое были оставлены в Томске по болезни. Миссия прибыла в Пекин 27 нояб. 1745 г. в составе 5-го казенного каравана во главе с Г. К. Лебратовским. Вернувшийся в 1746 г. в Иркутск Лебратовский сообщил, что «китайцы более двух церковников не приняли, отговариваясь, что о числе церковников ничего в трактате не сказано» ( Бантыш-Каменский. 1882. С. 254). Вместо определенных 7 лет работа 4-й миссии продолжалась до 1755 г., некоторые ее участники не дожили до возвращения на родину. Ее деятельность сводилась к пастырскому окормлению албазинцев в духе предыдущей миссии, но «отличалась благоповедением членов ее и индивидуальными способностями их» (Бэй-гуань. 2006. С. 41-42). Архим. Гервасий по возвращении в Россию в 1757 г. был рукоположен во епископа Переяславского и Бориспольского. 5-ю миссию (1755-1771) возглавил архим. Амвросий (Юматов) , преподаватель Славяно-греко-латинской академии, человек образованный и с твердым характером. В составе миссии было 14 чел., в т. ч. иеромонахи Софроний (Огиевский), Сильвестр (Спицин) и Никифор (Коленовский). Миссия прибыла в Пекин 26 дек. 1754 г., но кит. власти разрешили остаться только 6 миссионерам, остальные были вынуждены вернуться на родину вместе с предыдущей миссией. Кроме того, усилился военный надзор за П. д. м. Несмотря на серьезные материальные затруднения и сложную политическую обстановку, в этот период было сделано многое для дальнейшего благоустройства и развития миссионерского двора, архим. Амвросий занялся обновлением церквей и зданий, находившихся в запустении. Кроме того, в ведение П. д. м. перешла и албазинская Никольская ц. За 17 лет существования 5-й миссии архим. Амвросий крестил более 30 потомков албазинцев, а также 220 маньчжуров и китайцев. 6-я миссия (1771-1781) 6-ю миссию (1771-1781), прибывшую в Пекин в кон. |
| К сожалению, работа эта ведется на китайском языке и только китайцам дает возможность пользования библиографическим сего рода сборником и составляется во многих предметах без отношения к тому, что разработано в литературе европейской. Помощниками моими из китайцев, в деле перевода были наши христиане – переводчик Лев, катехизатор Павел, ученый Осия, иногда священник-китаец о. Митрофан Цзи и другие. Кроме трудов В. П. Васильева, для справок были словари Вильямса, Попова, о. Исаии, Перни, Куврера, Дуоляйтля, и нередко специальные исследования английских, французских и немецких ученых. Привести в известность русских образованных и ученых, на русском языке, названия книг библиотеки китайской, хранящихся при Д. Миссии, было для меня священною целью. С выполнением сего труда и приведением в известность домашней миссионерской литературы достигается полная возможность для гг. членов как духовной, так и дипломатической миссии, равно других ученых и путешественников, сконцентрировать свои силы на известном предмете и разрабатывать оный по плану как хорошо составленному, так и материалам оному соответствующим. Также точно и гг. ученым иностранцам интересующимся библиотекой Русской Д. Миссии дается точное о ней понятие. По отношению к количеству книг, не прерывающему тысячи названий, и наиболее заслуживающих внимания, нам известны семьсот сорок, остальное – ожидает дальнейшей разработки. Существует особый отдел китайских книг, – миссионеров западноевропейских; это – по большей части переводы или компиляции книг христианского духовно-нравственного содержания, о которых мы даем особенно понятие в отдельных очерках. О переводных компилятивных трудах на китайском же языке, исполненных членами Российской Духовной Миссии в Пекине, сообщаем сведения в настоящем очерке о китайской библиотеке Духовн. Миссии и ученых трудах её членов. Магометанской литературы на китайском языке, которой названия и содержание известны по ученому очерку, напечатанному в свое время в С.-Петербурге о. архимандритом Палладием, в Пекинской Миссионерской библиотеке ныне не имеется и карточек названий книг – нет. |
| 81) С почты, от разных учреждений и лиц, получены следующие книги и брошюры: а) Мелиоранский, О троичности. Спб., 1907; б) Мелиоранский, Теоретическая философия С.Н. Трубецкого. Москва, 1906; в) Степанов, Новый стиль и православная пасхалия. Москва, 1907; г) Астров, По поводу книги Н. Морозова «Откровение в грозе и буре». Москва, 1908; д) К. Благоверная княгиня Анна Кашинская. Ярославль, 1908. Два экз.; е) Православное Братство в борьбе за веру Православную и Русскую народность. Книгоиздательство «Союза Русских Людей», Москва, 1906; ж) Отчет Пекинской Духовной Миссии за 1907 г. Пекин, 1908; з) По поводу отчета Пекинской Духовной Миссии за 1907 г. Пекин, 1908. 82) От библиотеки студентов Академии – а) Лекции по церковной истории проф. А.А. Спасского 1907–1908 г., литограф. курс; б) Конспект лекций по патрологии проф. И.В. Попова 1907–1908 г., литограф. курс; в) 40 названий Епархиальных Ведомостей 1907 и 1908 г. 83) Получались в дар следующие периодические издания в 1907 и 1908 г.: 1) Allgemeine Bibliographie (1907 и 1908 г.); 2) Monthly Gasette of current Literature (1907 и 1908 г.); 3) Wöchentliches Verzeichniss (1907 и 1908 г.); 4) Pareistizigo Latwe- —334— eschu Wehstnesis (1907 и 1908 г.); 5) Српски Сион (1907 и 1908 г.); The Church Union Gazette (1907 г.); 7) Вестник «Народного Дома» (1907 и 1908 г.); 8) Американский Православный Вестник (1907 и 1908 г.); 9) Церковно-Общественная Жизнь (1907 г.); 10) Церковно-Общественная Мысль 1908 г. 1–2; 11) Братский Листок и Россиянин (1907 и 1908 г.); 12) Колокол (1908 г.); 13) Руководство для сельских пастырей (1907 и 1908 г.); 14) Душеполезное Чтение (1907 г.); 15) Духовный Вестник Грузинского Экзархата (1907 и 1908 г.); 16) Саратовский Духовный Вестник (1907 и 1908 г.); 17) Нижегородский Церковно-Общественный Вестник (1907 и 1908 г.); и Епархиальные Ведомости: 18) Архангельские (1907 и 1908 г.); 19) Благовещенские (1907 и 1908 г.); 20) Волынские (1907 и 1908 г.); 21) Екатеринбургские (1907 и 1908 г.); 22) Кишиневские (1907 г.); 23) Оренбургские (1907 и 1908 г.); 24) Орловские (1907 и 1908 г.); 25) Ставропольские (1907 и 1908 г.); 26) Тверские (1907 и 1908 г.); 27) Уфимские (1907 и 1908 г.); 28) Якутские (1907 и 1908 г.) и 29) Ярославские (1907 и 1908 г.). |
|
|
