| непосредственной обращенности к особой иконе 164 . Ночное моление Богоматери, установленное Исааком Комнином, не обращено прямо к иконе, но его слог, как представляется, мог быть вдохновлен особым образом Богоматери и Младенца: «О Госпожа Богородица, избави слугу Твоего, молящего к Тебе, основателя Исаака, от кары грядущей, заступничеством Твоим пред Сыном Твоим, Которого обнимаешь Ты пречистыми руками Твоими». Обратимся снова к Акафисту. В начале XV в. Симеон Солунский писал о желательности того, чтобы монахи отправляли некоторые службы наедине у себя в кельях, особо упоминая в связи с этим аподейпнон с его parakletikoi kanones и Акафист 165 . В этой же связи он сообщает любопытный факт – что Акафист пелся в монастырях каждую пятницу вечером 166 . Такое утверждение могло бы указывать на две вещи: во-первых, что обычный просительный канон верующего к Богоматери, певшийся в пятничную ночь, к XV в. мог быть заменен акафистным гимном; во-вторых, что полная служба переходила из церкви в более уединенную монашескую келью. Неожиданное обращение к Акафисту как к теме фресковой декорации ок. 1300 г. так и не получило достаточного объяснения 167 . Его роль как части постоянных пятничных богослужений, а не только как ежегодного празднования, помогают понять популярность этой темы. Она также помогает объяснить, почему в XV в. текст Акафиста встречается в некоторых Псалтырях 168 , и отчасти понять упомянутый выше Московский Акафист, который весьма невелик по размерам и содержит лишь акафистный гимн, порядок службы Акафиста, parakletikos kanon Богородице и ряд других родственных текстов 169 . Если Акафист праздновался лишь раз в год, назначение этого маленького сборника остается загадочным. Если же Акафист исполнялся каждую ночь с пятницы на субботу, то Московский Акафист вполне мог служить личным руководством к службе, проходившей в монашеской келье, что, по свидетельству Симеона Солунского , было как раз характерно для его времени. Фактически каждый из вышеперечисленных памятников, названных мною, изображает богослужение в присутствии иконы, причем большой процессионной иконы Богоматери. |
| Каждую пятницу вечером происходила величественная церемония, описанная Иоанном II в типике 140 . Процессия, состоявшая из клира и хора церкви Елеусы, а также горожан, с иконой, называемой «сигнон тес пресбейас», и другими иконами (включая другие «сигна») двигалась к храму; по пути следования возносились молитвы иконе пресбейи, пока все не входили в здание. Внутри иконы обносили вокруг гробниц центральной церкви, при этом клир, а также народ, совершали различные литании о спасении душ умерших (присутствующие миряне получали плату за участие в этом поминании). Возглас «Кирие элейсон!» повторялся по пятнадцать раз перед каждой «сигнон», то есть перед каждой большой процессионной иконой. Затем, гласит текст, шествие направлялось к Святому гробу 141 . Пресбейа, видимо, только разновидность древней службы в честь Богородицы, которая сотни лет регулярно совершалась каждую пятницу в шествии из Влахерн к Халкопратии. Иоанн, очевидно, приспособил ее к своему монастырскому уставу и ввел новый элемент – поминальную службу по умершим: большие «сигна» – процессионные иконы – он повелел приносить на гробницы 142 . Нечто подобное такой пятничной вечерней пресбейе, возможно, представлено и на первой фреске Маркова монастыря. Эта гипотеза могла бы объяснить присутствие певчих, монахов, императора, каци – особого рода кадила для каждения гробниц, человека, несущего икону, и даже, наверное, иконы Елеусы. Это первый из всех выше приведенных примеров, который позволяет сказать, что перед нами изображение иконы, используемой в определенной и регулярной литургической церемонии. Еженедельное поминовение, введенное Иоанном, прежде не было частью пятничной службы Богоматери; оно не пришло, подобно самой процессии 143 , из древней «асматике аколуфиа» – соборной литургии Константинополя, но заимствовано непосредственно из монашеской традиции. В монастырях ночь с пятницы на субботу была временем особого поминовения умерших, которое часто сопровождалось посещением могил братьев и сестер 144 . Поминальная служба обычно присоединялась к «аподей-пнону» (повечерию) – последнему монашескому часу дня, известному под названием одиннадцатого часа 145 . Одним из поэтических элементов службы одиннадцатого часа был особый вид канона – так называемый parakletikos kanon, тο есть просительный, в котором звучало пламенное, идущее от первого лица обращение к Богородице и другим святым с мольбой о заступничестве перед Христом, – обращение человека, отягощенного грехом, отчаянием или страхом смерти 146 . |
| Свинцовая печать некоего должностного лица, названного протос тес пресбейас, могла принадлежать скорее главе братства, являвшегося собственником иконы, чем организатору процессии – пресбейа, как считал Лоран (см.: Laurent V. Le corpus des sceaux de l’empire byzantin. L’eglise. Paris, 1965, 1200, 1201; cp. p.l21–122 и 1202–1203). Должностные обязанности этих лиц были, несомненно, взаимосвязаны. Печать Иоанна, патрикия и протос тес пресбейас Влахерн (XI в.) несет на себе изображение молящей Богоматери; печать другого протос тес пресбейас Влахерн имеет изображение Богоматери Одигитрии. Должность протос тес пресбейас существовала, хотя бы номинально, по меньшей· мере c X в.; среди чудес монастыря Богородицы Пиги (Живоносного источника) близ Константинополя описана история Стефана Кацатора, который, будучи излечен Богородицей Пиги, стал «рабом Богоматери» (протос) и тон аденфон тес пресбейас – главою братьев (братства?) пресбейи (иконы?); см.: ActaSS. Nov, IIJ, 888С; относительно братьев см. также: Nesbitt/., Wiita J. A Confratemity (прим. 24); SevcenJco N.P. Servants of the Holy Icon (готовится K изданию). 163 Каноны, подобные этим, обычно публикуются в местных сборниках, тех, что собраны Пти; см.: Petit L. Acolouthies, р.84 (Богородица Портаитисса); р.164–166 (Богородица Киккотисса); р.166 (Богородица Мировлитисса); р.167 (Богородица Миртидиотисса); р.174 (Богородица 164 Прусиотисса); р.177 (икона Ипапанты в Каламате); ср. также: Chappet A. La-Vierge Myrtidiotissa a Cerigo, et son office//EO. 15 (1912), p.138–145. Пти приводит makжeparaklemikos kanon, обращенный к иконе св. Георгия «с колокольчиками» (р.88). Иконы явно считались способными к чудотворению, как и сама Богородица. Икона Киккотиссы и ее история будут темой монографии А.Вейл Kapp, которой я хотела бы выразить свою благодарность за полезные замечания. Lambros S. Catalogue, 6370. Издание некоторых из его гимнов Богоматери мне недоступно. Канон Ласкаря (см. прим.65) в московской рукописи Акафиста обращен к Богородице Амолинтос; это, следовательно, тоже могла быть икона. |
| Cp.: Pallas D. Le ciborium hexagonal de Saint-Demetrios de Thessalonique//Зограф. 10 (1979), c.50–51. O значении «сигнон mec пресбейас» см. c.52 и прим. 46 ниже. 96 Об иконах, окладах и покровах см. дополнительно: Frolov A. La «Podea», un tissu decoratif de l’eglise byzantine//Byzantion. 13 (1938), p.461 –504, особ. 468–470, 477; Pallas Le Ciborium, p.44–58; Nunn V. The Encheirion as Adjunct to the Icon in theMiddle Byzantine Period//BMGS. 10 (1986), p.73–102; Belting H. Bild und Kult, S.259–278. 97 Описание этого события см.: Skylitzes. Synopsis Historiarum. Ed. J. Thum. Berlin – New-York, 1973, 310.54–62; Leo Diakonos. Historia. Bonn ed.; 158.10–14; Zonaras. Epitome Historiarum. Bonn ed.; III, c.535–536. 98 Madrid, Bibi. Nat. vitr. 26.2, fol. 172v.; Grabar A., Manoussacas M. L’illustration du manuscrit de Skylitzès de la Bibliotheque Nationale de Madrid. Venice, 1979, fig.221. O Елеусе cm.: Grabar A. Les images de la Vierge de tendresse//Зограф. 6 (1975), c.25–30; Tatic-Djuric M. Eleousa: A la recherche du type iconographique//JOB. 25 (1976), S.259–267; Therry N. Le Vierge de Tendresse a l’epoque macedonienne//Зограф. 10 (1979), c.59–70. B соответствующем месте y Льва Диакона говорится, что это была икона Богоматери с Младенцем (прим.9). 99 Например, Иоанн II Комнин и Мануил I; см.: Niketas Choniates. Historia. Bonn ed.; 26.13–23; 204.20–206.12. 100 George Akropolites. Annales. Bonn ed.; 196.13–197.20; Nikephoros Gregoras. Historiae Byzantinae. Bonn ed.; I, 87.14–20; George Pachymeres. De Michaele et Andronico Palaeologis. Bonn ed., I, 160.5–161.3. 105 Berlin, Staatliche Museen, Kupferstichkabinett 78A9, fol.39v: Spatharakis I. The Portrait in Byzantine Illuminated Manuscripts. Leiden, 1976, p.45–48, fig.16 (c библиографией); o рукописи b целом см.: Havice C. The Marginal Miniatures in the Hamilton Psalter (Kupferstichkabinett 78.A.9)//JbBM. 26 (1984), S. 79–142. 106 Benaki 34. 3, fol. 194 r.; Cutler A., Weyl Carr A. The Psalter Benaki 34:3. An Unpublished Illuminated Manuscript from the Family 2400//REB. |
| Возрождение церковной жизни способствовало возрождению иконографии святителя и ее всестороннему развитию, а также дополнению традиц. житийного цикла новыми и новейшими чудесами, связанными с совр. событиями. Лит.: Леонид (Кавелин), архим. Житие и чудеса св. Николая Мирликийского и похвала ему: Исслед. двух памятников древней рус. письменности XI в. СПб., 1881; Николаева Т. В. Древнерус. мелкая пластика XI-XVI вв. М., 1968. 3, 9, 13, 17, 21, 23, 26, 27, 46, 52, 64, 73; она же. Древнерус. мелкая пластика из камня, XI-XV вв. М., 1983; Смирнова Э. С. Живопись Вел. Новгорода сер. XIII - нач. XV вв. М., 1976; она же. Иконы Северо-Вост. Руси. М., 2004; она же. «Смотря на образ древних живописцев»: Тема почитания икон в искусстве средневек. Руси. М., 2007. С. 184-214; она же. Изображения Мирликийского архиеп. Николая с избр. святыми: Своеобразие рус. иконогр. вариантов// Бугаевский. 2011. С. 366-381; Weitzmann K. The Monastery of St. Catherine at Mount Sinai: The Icons: From the 6th to the 10th Cent. Princeton, 1976; idem. Fragments of an Early St. Nicholas Triptych on Mount Sinai// Idem. Studies in the Art at Sinai. Princeton, 1982. P. 211-284; Š ev enko-Patterson N. The Life of St. Nicolas in Byzantine Art. Torino, 1983; eadem. Illustrated Manuscripts of the Metafrastion Menologion. Chicago; L., 1990; она же (Шевченко-Паттерсон Н.). Св. Николай в визант. искусстве// Бугаевский. 2011. С. 282-294; Majeska G. P. Russian Travelers to Constantinople in the 14th and 15th Cent. Wash., 1984; Новгородская икона XII-XVII вв./Предисл.: Д. С. Лихачёв; авт.-сост.: В. К. Лаурина, В. А. Пушкарёв. Л., 1985; ГТГ: Кат. собр. Т. 1. Кат. 5, 9, 24, 29, 30, 33, 42, 44, 52-53, 59. С. 43-45, 54-57, 84-85, 93-97, 100-102, 111, 115-118, 125, 127-128, 136-138; Крутова М. С. Свт. Николай Чудотворец в древнерусской письменности. М., 1997; Шалина И. А. Икона «Святой Никола» из Св.-Духова мон-ря: Литург. смысл и экклесиологизация образа//ДРИ. 1997. [Вып.:] Русь. Византия. Балканы. XIII в. С. 356-366; она же. |
| Они предназначались, как правило, для кафоликона. На ранний XIII в. приходится расцвет житийной иконографии. К этому времени восходит неск. житийных икон, среди к-рых - монументальные ростовые образы прор. Моисея, вмц. Екатерины, св. Иоанна Предтечи, вмч. Георгия, а также поясные житийные иконы свт. Николая и вмч. Пантелеимона. Образы покровителей мон-ря вмц. Екатерины и прор. Моисея - самые ранние из известных житийных икон. Некоторые исследователи пытаются связать житийный образ вмц. Екатерины с иконой, упоминавшейся паломниками в XIV в., в храме, посвященном святой, на вершине горы. Созданный по заказу мон. Иоанна, бывшего родом из Грузии, образ вмч. Георгия, по мнению Э. Константинидис, предназначался для несохранившегося, но известного по источникам парекклисиона вмч. Георгия. Ок. 1200 г. был создан комплект из 12 икон-миней, ныне находящийся на колоннах кафоликона. Нач. XIII в. традиционно датируются 2 монументальных образа - «Прор. Илия, питаемый вороном» (129 ´ 69) и «Прор. Моисей, получающий скрижали» (134 ´ 70), находившиеся в XVI в. у входа из нартекса в кафоликон; на иконах сохранились араб. надписи, указывающие на то, что они были изготовлены для Е. в. м. (Г. Парпулов предложил новую датировку икон - посл. десятилетия XI - нач. XII в.; см.: Holy Image. 2007. Р. 191-193). Сохранилось 6 икон с ростовыми изображениями святых в 3/4-ном повороте с развернутыми свитками в руках, к-рые могли составлять композицию «Служба св. отцов»: святители Василий Великий, Иоанн Златоуст, ап. Марк (обращены вправо), святители Григорий Богослов, Игнатий Богоносец и ап. Иаков, брат Господень (обращены влево). Святые Марк и Игнатий изображены в апостольских одеждах, поверх к-рых омофоры. По мнению Паттерсон-Шевченко, эти иконы можно датировать ранним XIII в., Хадзидакис считает, что они были выполнены во 2-й пол. XV в. в традициях искусства рубежа XII и XIII вв. Ок. 1200 г. был написан эпистилий с двунадесятыми праздниками (сохр. фрагмент). К нач. XIII в. относятся 2 поясных Деисуса, представляющие по уровню исполнения уникальные иконы в собрании мон-ря. |
| 2-й пол. XII в. датируются несколько эпистилиев. Самый ранний эпистилий (ок. сер. XII в.) на 4 досках с 12 композициями («Благовещение», «Рождество Христово», «Введение во храм», «Крещение Пресв. Богородицы», «Преображение», «Воскрешение Лазаря», «Вход Господень в Иерусалим», «Распятие», «Сошествие во ад», «Вознесение», «Сошествие Св. Духа», «Успение Пресв. Богородицы»), по мнению Вайцмана, мог быть выполнен кипрским мастером; не исключено его синайское происхождение. 2-й пол.- 3-й четв. XII в. датируются эпистилии «Чудеса св. Евстратия» и 2 сохранившиеся части с изображением праздников и Деисуса в центре. «Чудеса св. Евстратия» Вайцманом были отнесены также к работе кипрского мастера нач. XII в., Н. Паттерсон-Шевченко заметила, что стилистические приемы указывают на 2-ю пол. XII в. В кон. XII в. были написаны тетраптих с 12 праздниками, «Чудо арх. Михаила в Хонех», мозаичная икона к-польского происхождения с поясным изображением вмч. Димитрия Солунского. Ближе к кон. XII в. написана икона «Лествица прп. Иоанна Лествичника». Типичным произведением позднекомниновского маньеризма является икона «Благовещение». Вероятно, монастырского происхождения образ «Лествица прп. Иоанна Лествичника» (кон. XII в.), являющийся древнейшим из сохранившихся иконописных произведений на этот сюжет. По иконографии он восходит к миниатюрам XI-XII вв. Мозаичный образ «Богоматерь Одигитрия» рубежа XII и XIII вв. некоторыми исследователями признается работой мастерской крестоносцев, использовавшей к-польские иконографические образцы. Аргументами в пользу этой гипотезы служат пестрый орнаментальный фон иконы и ряд аналогий среди произведений мастеров-крестоносцев (Holy Image. 2007. P. 141-143). Другие исследователи не исключают ее к-польского или местного происхождения (Pilgrimage to Sinai. 2004. P. 70). XIII век представлен самой многочисленной группой икон. В искусстве этого периода прослеживается неск. тенденций и этапов. Иконы нач. XIII в., написанные в К-поле или в Е. в. м., относятся к числу лучших монументальных образов, сохранивших отголоски классических комниновских творений. |
| Иконы proskynesis употреблялись в церковном обиходе и в более частном случае – как малая копия чтимой иконы, установленная перед последней для совершения обряда поклонения и целования. Это можно видеть на миниатюре 1300 г. греко-латинской Псалтири Гамильтона в Берлине, где изображено моление членов одной семьи в отдельной капелле перед болыпой иконой Богоматери Одигитрии, видимо, выносной, как показывает сложная конструкция ее подставки, крепящая древко иконы 205 . Перед большой иконой на крепящем устройстве изображена малая икона Одигитрии, которая находится на уровне ликов молящихся. Традиция поставления в храме особо чтимых икон в паре с их копией малых размеров, предназначенной для целования, сохранялась до прошлого века на Афоне 206 . О том же говорит и указание на единичную икону proskynesis в инвентаре 1449 г. монастыря Елеусы в Македонии, основанного в XI в., где названы рядом две иконы Богоматери: Елеусы – proskynesis и другой – presbeia 207 , το есть иконы, как правило, крупных размеров, выносной, связанной с кругом особых ночных служб, славящих Богоматерь. По мнснию Н.Паттерсон-Шевченко, икона Богоматери, названная proskynesis, была установлена в иконостасе, следовательно, она была довольно крупных размеров 208 . По нашему же мнению, это была малая икона, которую ставили перед большим почитаемым образом presbeia для совершения обряда proskynesis, подобно тому, что мы видим в миниатюре Псалтири Гамильтона. В коллекции синайского монастыря можно выделить по крайней мере две такие малые иконы proskynesis палеологовского времени 209 , являющиеся копиями тронных образов Богоматери – обычно представительных и крупных, типологически близких иконам signa или proskunemata. Обрядовая функция икон proskynesis не исчерпывала их роль в богослужении, хотя и являлась основной. Назначение серий во многом становится понятным благодаря исследованию Вейцманом древнейшего среди синайских серий памятника – иконного диптиха с изображением двунадесятых праздников середины XI в., который, как доказал исследователь, по композиции и стилю в точности повторяет соответствующую иллюстрацию Служебного Евангелия, также расположенную на двух страницах 210 . Обратим внимание на то, что размер плоскостей листа сохраняется и в иконных створках. Перед нами наглядный пример того, как иллюстрации служебной книги отделяются от текста и, не меняя размеров, переходят в виде двух иконок на аналой, становясь доступными взорам молящихся. Этот пример раскрывает вторую важную функцию икон proskynesis: быть не только обьектом ритуального поклонения, но и объектом созерцания. Они как бы воспроизводят иллюстрации книги, которые, в свою очередь, передают в живописи евангельский или житийный текст и призваны, как и последние, раскрыть смысл отмечаемого Церковью праздника или дня памяти. В момент совершения службы иконы proskynesis на аналое являются видимой всеми иллюстрацией произносимого Евангельского Чтения или жития святого. |
| Bild und Kult: Eine Geschichte des Bildes vor dem Zeitalter der Kunst. Münch., 1990. S. 64-66, 70-71, 624, N 9; idem. Likeness and Presence: A History of the Image before the Era of Art. Chicago; L., 1994. P. 63-73; Angelidi C. Un texte patriographique et édifiant: Le «Discours narratif» sur les Hodègoi//REB. 1994. T. 52. P. 113-149; Бутырский М. Н. Визант. богослужение у иконы согласно типику мон-ря Пантократора 1136 г.//Чудотв. икона в Византии и Др. Руси. М., 1996. С. 146-147, 157; Кучкин В. А., Сумникова Т. А., вступ. ст., публ. Древнейшая редакция Сказания об иконе Владимирской Богоматери//Там же. С. 476-509; Паттерсон-Шевченко Н. Служители святой иконы//Там же. С. 133-144; Шалина И. А. Богоматерь Эфесская-Полоцкая-Корсунская-Торопецкая: ист. имена и архетип чудотв. иконы//Там же. С. 200-251; она же. Чудотворная икона «Богоматерь Одигитрия» и ее вторничные «Хождения» по К-полю//ИХМ. 2003. Вып. 7. С. 51-74; Васильев А. А. История Визант. империи: От начала Крестовых походов до падения К-поля. СПб., 1998; Bacci M. La Vergine «Oikokyra», Signora del Grande Palazzo: Lettura di un passo di Leone Tusco sulle cattive usanze dei Greci//ASNSP. Ser. 4. 1998. Vol. 3. N 1/2. P. 261-279; idem. With the Paintbrush of the Evangelist Luke//Mother of God. 2000. P. 80; Щенникова Л. А. Икона «Богоматерь Одигитрия» из Вознесенского мон-ря Моск. Кремля и ее почитание в XV-XVII вв.//Ферапонтовский сб. М., 1999. Вып. 5. С. 274-276; она же. Царьградская святыня «Богоматерь Одигитрия» и ее почитание в Моск. Руси//ДРИ. 1999. [Вып.:] Византия и Др. Русь. С. 329-347; она же. Визант. иконы Богоматери, почитавшиеся в Моск. Кремле, и их влияние на сложение иконогр. типов Одигитрии в древнерус. живописи 2-й пол. XV-XVI вв.//Там же. 2017. [Вып.:] Визант. мир. С. 93-114; она же. История иконы «Богоматерь Одигитрия Надвратная» в Успенском соборе Смоленска в публикациях и в свете новых исследований//ИХМ. 2017. Вып. 14. С. 248-290; Angelidi Ch., Papamastorakis T. The veneration of the Virgin Hodegetria and the Hodegon Monastery//Mother of God. |
| Об этом свидетельствует единообразие композиций и деталей, несмотря на то что они были созданы разными художниками. Метод их работы также подтверждает то, что сюжеты миниатюр были собраны и объединены в одно целое в В. М. не впервые. Прп. Иаков. Миниатюра из Минология Василия II. Мастер Симеон Влахернит (Fol. 105) Прп. Иаков. Миниатюра из Минология Василия II. Мастер Симеон Влахернит (Fol. 105) Разрабатывая гипотезу о существовании более древнего синаксаря, послужившего источником для миниатюр В. М., Франки де Кавальери и Дер-Нерсесян сравнили их с близкими по иконографии иллюстрациями более поздних минологиев, взяв 3 иллюстрированные рукописи т. н. Императорского Минология: Московский Минологий (ГИМ. Син. греч. 183; февр.-март), Балтиморский Минологий (Baltim. Cod. W. 521; янв.) и фрагменты житий из Музея Бенаки в Афинах (Athen. Ben. Cod. 71; дек. и февр.). Корпус текстов Императорского Минология сохранился не полностью, в этой редакции предусмотрена только одна память на каждый день; структура и длина текстов отличаются от В. М. Тем не менее почти всем житиям соответствуют аналогичные памяти в В. М., перед началом каждого жития также помещена прямоугольная миниатюра на золотом фоне, близкая по иконографии и стилю к иллюстрациям В. М. Н. Паттерсон-Шевченко показала, что миниатюры Балтиморского Минология были скопированы непосредственно с В. М. Несмотря на то что в текстах Императорского Минология содержится много подробностей, художник предпочел следовать более общим иконографическим схемам В. М. При сравнении памятников был выявлен и ряд композиционных расхождений. Напр., на миниатюре (Л. 1) Императорского Минология из Музея Бенаки изображена сцена ареста св. Фемистокла, а в В. М.- его мученическая кончина (С. 262); неск. расхождений обнаружились и при сравнении иконографии изображений одних и тех же святых в В. М. и в Московском Минологии, памяти к-рых были приурочены к разным дням года, из чего Дер-Нерсесян сделала вывод, что все 3 рукописи восходят к общему образцу, к-рым мог быть иллюстрированный Синаксарь сер. |
|
|
