| I , 1 пол., с. VII]. В результате Е. Е. Голубинский добился успеха в научном изложении многих частных вопросов русской церковной истории. Замечательный исследователь находит много совершенно новых исторических фактов, оригинально освещающих ключевые события истории Русской Церкви, русского государства и русского народа. Историю Русской Церкви он изучает сравнительным методом, сопоставляя ее особенности с церковной жизнью Византии, и многое в прошлой жизни нашей Церкви, бывшей митрополии Константинопольского Патриархата, объясняет порядками жизни Греческой Церкви. Широко, как никто из его предшественников, он пользуется греческими источниками по истории Русской Церкви, особенно актами Константинопольской Патриархии. Как отмечает священник Ф. И. Титов, «весьма широко и опытною рукою историк пользуется в своем новом труде также и вообще всеми сведениями, какие находятся у иностранных писателей о России и Русской Церкви за рассматриваемый период времени, причем обнаруживает громаднейшую начитанность в области этой литературы» с. 9]. Кроме того, профессор Е. Е. Голубинский , вообще отличаясь «вдумчивостью и уменьем анализировать рассказы и известия и открывать новые, оригинальные черты там, где другому представляется все прекрасно известным», славился «основательнейшим и глубоким знанием древнерусских летописей, благодаря которому, и в особенности благодаря умелому сопоставлению параллельных сведений различных наших летописей, историк вносит множество дополнений и поправок особенно в хронологические сведения по истории Русской Церкви за рассматриваемое время» (там же). Методологически своеобразен и принцип деления истории Русской Церкви, принятый Е. Е. Голубинским . Учитывая критические возражения, которые выдвигались против чисто церковного принципа Преосвященного Макария, и желая, видимо, теснее связать периодизацию русской церковной истории с историей русского народа, общества и государства, Е. Е. Голубинский выделяет Киевский, Московский и Петербургский периоды в русской церковной жизни. В каждом из них он обращает внимание на отношение народа к Церкви и религии, определяющее лицо русской .национальной Церкви в разные периоды её истории. |
| Исследователь жизни Е.Е. Голубинского , архим. Иннокентий (Просвирнин) , характеризует историка, который занимался «критическим подходом к историческим источникам» 411 . Критичность Голубинского отмечает и архимандрит Августин (Синайский) : «Относясь отрицательно до придирчивости к чужим мнениям и существующим взглядам и увлекаясь критикой их, г. Голубинский часто оставляет свои новые взгляды и суждения без надлежащего обследования и таким образом ставит своих читателей в недоумение в вопросах весьма важных, теоретического свойства и практического (полемического в данном случае)» 412 ; «Сочинения проф. Е. Голубинского , как по истории русской церкви, так и немногие по русскому расколу, отличаются, между прочим, оригинальностью в исследовании предмета и выводов и своеобразностью. Эта своеобразность у него часто такова, что с его суждениями и заключениями никак нельзя согласиться, несмотря на его необыкновенную эрудицию и усилия, посредством частых повторений и тождесловий, расположить читателя в свою пользу» 413 . Как мы видим, именно Голубинский заложил основание для критического исследования исторических источников, содержащих предание Церкви. Суть данного подхода состоит вот в чем: «В этих целях всякая история относительно своего материала – обилен он или скуден – должна быть подвергнута критической обработке. Правило обыкновенной жизни: не верить всему, что люди говорят и пишут, имеет совершенно такое же приложение к истории; как в настоящее время, приготовляя материал будущей истории, люди, отчасти по неведению, отчасти по прямым намерениям, пишут о делах и событиях, имеющих стать достоянием истории, далеко не одну чистую истину, так было и в прошедшее время, по условиям тогдашней общественной жизни, была еще гораздо большая свобода для лжи ненамеренной и намеренной: и до сих пор народное творчество создает легенды, но легенды эти уже не имеют возможности приобретать значение исторического материала… я поставил своею нарочитою задачею критическое отношение…» 414 . Именно поэтому Н.Н. Глубоковский , характеризуя Голубинского, заключает: «Можно смело сказать, что научная история у Е. Е. Голубинского есть сплошная и всецелая критика» 415 . |
| А. Олсуфьевым, в 1933 году выходит альбом «Древнерусская миниатюра», в 1944 году выходит работа А. В. Арциховского «Древнерусские миниатюры как исторический источник», в 1950 году – работа А.Н. Свирина «Древнерусская миниатюра», в 1960 году – труд Т. Б. Уховой «Каталог миниатюр, орнамента и гравюр собраний ТСЛ и МДА», в 1964 году – исключительное исследование А. Н. Свирина «Искусство книги Древней Руси», в 1965 – Подобедовой О. И. «Миниатюры русских исторических рукописей», в 1980 году – Вздорнова Г. И. «Искусство книги в Древней Руси». Большинство рукописей, которые сохранились на сегодня, исследуются многими специалистами – историками, филологами, искусствоведами, историками русской книги. В настоящее время великий вклад в современную книжную культуру сделан сотрудниками Пушкинского Дома (Институтом русской литературы АН СССР) изданием многотомной серии «Памятники литературы Древней Руси» (Москва, «Художественная литература», 1978–1986 гг.) и «Словаря книжников и книжности Древней Руси» (вып. 1. XI – первая половина XIV в., Ленинград, «Наука», Ленинградское отделение, 1987). Источниковедческое и историческое изучение русской книжности сегодня позволило решить сложный вопрос о составе чтений наших отцов, который предусматривал духовное развитие человека и нравственное обновление человеческого сообщества в целом. 1 . Полное собрание русских летописей, изданное Археографической комиссией. Т. 1. Лаврентьевская и Троицкая летописи. СПб., 1846. С. 51. 3 . Виноградов В. В. Основные проблемы изучения образования и развития древнерусского литературного языка. М., 1958. С. 38. 5 . Лихачев Д. С. Задачи изучения связи рукописной книги и печатной//Рукописная книга. М., 1975. С. 3. 6 . Лощиц Ю. Наша первая книга//190-е заседание Клуба книголюбов ЦДЛ 26 октября 1988 г. «Слово. История. Книга. – К тысячелетию отечественной письменности. 8 . Визирь Н. П. Библиотека Киевской Руси//Доклад на научной конференции праздника славянской письменности и культуры в Новгороде, 26 мая 1988 г. С. |
| Священник Павел Александрович Флоренский (09.01.1882–15.12.1943) 1 , – известный богослов Русской Православной Церкви. Среди разных сторон человеческой деятельности он отводил искусству одно из центральных мест. Противопоставляя Хаосу Божественный Логос, он считал, что искусство, – это такая область деятельности человечества, где наиболее остро проявляется организующий и созидающий Логос (эктропия), который противопоставляется Хаосу, – беспорядку, разрушению (энтропии). Эта идея была им поставлена и разработана задолго до того, как стала одним из основных положений теории информации. Творческие замыслы отца Павла Флоренского были очень велики: судя по его наброскам, относящимся к 1918–1922 г., собрание его сочинений должно было бы составлять около 20 томов. Свою основную задачу он видел в проложении путей к будущему цельному мировоззрению, которое выражает определенная культура и конкретный культ, как его средоточие. В 1922 г. он писал: «Разрабатывая монистическое мировоззрение, идеологию конкретного, трудового отношения к миру, я был и есмь принципиально враждебен спиритуализму, отвлеченному идеализму и таковой же метафизике. Как всегда, полагал я, что мировоззрение должно иметь прочные конкретные жизненные корни и завершаться жизненным же воплощением в технике, искусстве и проч.». В письмах, рукописных заметках и в опубликованных работах священника Павла Флоренского содержится множество высказываний о значении и месте искусства в системе общечеловеческих ценностей, и особенно литургического. Более всего его влекла православная иконопись, как конкретное культурное и историческое явление. В начале 1918 г., священник Павел Флоренский вместе с Юрием Александровичем Олсуфьевым (1885–1937), священником Михаилом Шиком (1886–1938) Сергеем Павловичем Мансуровым и другими лицами был привлечен к организации музейной Комиссии по охране памятников искусства и старины в Сергиевом Посаде, где проработал два года. «Моей задачей было, – писал он в автобиографии, около 1928 г., – применить некоторые технологические и математические понятия к анализу и описанию произведений древней художественной промышленности, особенно металлической…» |
| Здесь-то главным образом раскрылась его одаренная, глубоко религиозная натура. Проникновенное познание истин веры через внутренний духовный опыт молодой проповедник раскрывал в своих беседах. Большое значение он придавал самопознаннию. Это вопросы впоследствии он изложил в своем главном труде « Илиотропион » (греч. «подсолнечник». Этот излюбленный еще с юных лет Святителем образ подсолнечника явился для него аналогией, способствовавшей уяснению согласования воли человеческой с волей Божией. Святитель и положил этот образ в основу «Илиотропиона», трактующего о воле Божией и человеческой). «Единственным истинным средством для достижения нашего благополучия в сей жизни и будущей является постоянное обращение нами своего внимания внутрь самих себя, на собственную совесть, на свои мысли, слова и дела, чтобы взвесить их беспристрастно: это откроет нам наши заблуждения в жизни и укажет единственный путь ко спасению. Путь этот всецелое предание всего существа нашего, всего себя со всеми обстоятельствами нашей жизни в волю Божию. Эмблемой такого обращения нашего к Богу да послужит нам растение подсолнечник ( илиотропион ), пусть он будет всегда пред очами нашими… Христианин! Заметь это раз навсегда, что подсолнечник и в мрачные дни совершает круговое течение, следуя за солнцем по неизменной любви и влечению естественному к нему. Нашим солнцем, освещающим наш житейский путь, является воля Божия; она не всегда безоблачно освещает нам дорогу жизни; часто с ясными днями мешаются мрачные для нас дни: дожди, ветры, бури подымаются… Но да будет же так сильна любовь наша к нашему Солнцу, воле Божией, чтобы мы неразлучно с ней могли и во дни невзгод и скорби, как подсолнечник в дни мрачные, продолжать безошибочно плавать по житейскому морю, по указаниям «барометра» и компаса «воли Божией», ведущей нас в безопасную пристань вечности». В словах этого подвижника веры пред нами предстает во всем своем смиренном величии духовно преображенный человек, исполненный решимости принять во всем волю Отца Небесного, благую и совершенную. |
| Изд.: Таврическая Духовная консистория. Тамбовские епархиальные ведомости. Тамбов, 1861–1917 Ежемесячно; с 1901 года – еженедельно Тверские епархиальные ведомости. Тверь, 1877–1917. 2 раза в месяц; с 1908 года – еженедельно Тобольские епархиальные ведомости, издаваемые при Братстве Димитрия Солунского. Тобольск, 1882–1919 2 раза в месяц, с 13 1914 года – еженедельно Томские епархиальные ведомости. Томск. 1880–1919 2 раза в месяц, в 1914 году в марте – 4 раза, в апреле-мае – 3 раза в месяц Тульские епархиальные ведомости. Тула, 1862–1918 2 раза в месяц, с 1905 года – еженедельно Туркестанские епархиальные ведомости. Верный (Семиреченская область), 1906–1917. 2 раза в месяц Уфимские епархиальные ведомости. Уфа, 1879–1917. 2 раза в месяц Харьковские епархиальные ведомости. Харьков, 1867–1883. 2 раза в месяц, в 1883 году – еженедельно Далее взамен выходили журналы: Вера и разум; Листок для Харьковской епархии, 1884–1903; Известия по Харьковской епархии, 1904–1906, Херсонские епархиальные ведомости. Одесса, 1860–1918. 2 раза в месяц. В 1901–1905 годах отдел неофициальный под заглавием: Прибавления к «Херсонским епархиальным ведомостям». Холмско-Варшавский епархиальный вестник. Варшава, 1877–1905 2 раза в месяц Изд.: Холмско-Варшавская Архиерейская кафедра Далее: «Варшавский епархиальный листок», 1906–1917 Христианская жизнь. Приложение к «Херсонским епархиальным ведомостям», Одесса, 1906, 2 раза в месяц Изд.: духовенство г. Москвы Церковно-школьный листок Оренбургской епархии. Приложение к «Оренбургским епархиальным ведомостям». Оренбург, 1916. 2 раза в месяц Церковно-школьный листок при «Забайкальских епархиальных ведомостях».. Чита, 1913, 2 раза в месяц . 1–2 заглавие «Школьный листок при Забайкальских епархиальных ведомостях» Черниговские епархиальные ведомости. Чернигов, 1861–1900. 2 раза в месяц; 1878–1882 – еженедельно Далее: «Черниговские епархиальные известия», 1901–1911 Черниговские епархиальные известия. Чернигов, 1901–1911 2 раза в месяц. Неофициальная часть под заглавием «Прибавления к Черниговским епархиальным известиям» |
| Другой летописный общерусский свод появился около 1479 года и послужил основой для летописей XVI века, особенно прослеживается его влияние в Воскресенской летописи, заканчивающейся 1541 годом. Важное значение для истории имеет также Никоновская летопись, относящаяся также к XVI веку. Она сохранилась в двух списках – Патриаршем и князя Оболенского. Список Оболенского в конце XVI века был переработан и дополнен сведениями по всемирной истории, снабжен огромным числом миниатюр, в результате чего получился Лицевой летописный свод, названный Царственным летописцем. В XVII веке официальное летописание теряет свое первоначальное значение. Создаются чисто исторические повествования, которые, впрочем, еще содержат следы повествований летописных. В 1630 году при дворе Патриарха Филарета появился исторический труд о Смутном времени. При Патриархе Никоне создан свод 1652 года, в котором большое внимание уделено святому Филиппу, митрополиту Московскому. К XVII веку относится начало летописания в Сибири. Начало Сибирскому летописанию положили материалы участников похода Ермака (как устные рассказы, так и письменные донесения полковых писарей в Москву и в вотчину Строгановых), а также народные предания, на основе которых в 1622 году был составлен Синодик Тобольского собора. Одновременно были составлены летописи в Кунгуре (Кунгурская) и в вотчине Строгановых (Строгановская). В 1636 году дьяк Тобольского архиепископа Савва Есипов, согласуясь с грамотой церковного Собора от 16 февраля 1636 года, составил летопись «О Сибири и Сибирском взятии» (так называемая Есиповская летопись). В конце XVII века Семен Ремезов составил лицевой свод, который стал называться Ремезовской летописью или «Историей Сибирской». При составлении этого свода были использованы предшествующие летописи. Сибирские летописи содержат ценные сведения о строительстве церквей, об организации церковного управления, а главное, о христианизации местного населения. В прошлом столетии (с 1846 г.) в России летописи стали издаваться под названием «Полное собрание русских летописей», продолжается это издание и в наше время. Эта серия на данный момент насчитывает 33 тома (к настоящему времени вышел 41 том. – Прим. ред.). |
| С 1912 года подзаголовок «Еженедельный листок. Приложение к Ставропольским епархиальным ведомостям» Миссионерский листок при «Тамбовских епархиальных ведомостях». Тамбов, 1908–1910; 1913–1914; неопределенно, выпусками Миссионерский сборник. Издание братства святителя Василия, епископа Рязанского. Рязань, 1891–1918. 6 раз в год, с 1910 года ежемесячно в 1910–1912 годах подзаголовок «Издание Рязанского епархиального Миссионерского совета» В 1891–1900 годах – прибавление к «Рязанским епархиальным ведомостям». Могилевские епархиальные ведомости. Могилев, 1883–1917. 3 раза в месяц; 1905–1915 – 2 раза в месяц, с 1916 г. – неопределенно Московские епархиальные ведомости. Москва, 1869–1879. Еженедельно. Изд.: Общество любителей духовного просвещения. Далее: Московские церковные ведомости, 1880–1918. Московские церковные ведомости. Еженедельная газета. М., 1880–1918. Изд. Общество любителей духовного просвещения. Ранее: Московские епархиальные ведомости, 1869–1879. Нижегородские епархиальные ведомости. Нижний Новгород, 1864–1905. 2 раза в месяц.. Далее: Нижегородский церковно-общественный вестник, 1906–1916 Нижегородский церковно-общественный вестник, Еженедельное издание. Нижний Новгород, 1906–1907. Ранее: Нижегородские епархиальные ведомости, 1864–1905. Новгородские епархиальные ведомости. Новгород, 1875–1918 2 раза в месяц, с 1906 года – еженедельно. Олонецкие епархиальные ведомости. Петрозаводск, 1898–1918 2 раза в месяц, с 1909 года – 3 раза в месяц Омские епархиальные ведомости. Омск, 1898–1917 2 раза в месяц, в 1916 году – еженедельно. Оренбургские епархиальные ведомости. Оренбург, 1873–1917 2 раза в месяц, с 1907 года – еженедельно. Орловские епархиальные ведомости, издаваемые при Орловской духовной консистории. Орел, 1865–1918 2 раза в месяц, с 1892 года – еженедельно С 17/18 1910 подзаголовок: … издаваемые при Орловской духовной семинарии. Официальные известия по Вятской епархии. Вятка. 1918. Официальные известия по Енисейской епархии. Красноярск. 1917 Пензенские епархиальные ведомости. Пенза. 1866–1917 |
| Редакция Е, как справедливо отмечал В.П. Зубов, не может считаться Епифаниевской, поскольку носит следы явной компиляции7. Эта редакция была составлена в XVI веке в стенах Троице-Сергиевой Лавры. Ее составитель (или составители) ставил целью привлечь весь материал о жизни Преподобного Сергия, поэтому были привлечены все имеющиеся в его распоряжении редакции: Б, Г, Д, Н. Какие же основания были для того, чтобы такой опытный исследователь, как В.О. Ключевский , приписал редакцию Ε Епифанию Премудрому ? Кроме явной ошибки в датировке рукописи XVI в. из собрания Ундольского, ГБЛ, 370. Отнесенной Ключевским к XV в., здесь определенное значение имело то, что только редакция Ε содержит ряд сведений о Преподобном Сергии, которые несомненно идут от Епифания: это прежде всего вступление к Житию, где Епифаний пишет о том, как протекала работа над Житием, и глава о переселении родителей отрока Варфоломея из Ростова в Радонеж. Как было отмечено, Епифаний 26 лет собирал материал Жития и со страхом и волнением приступил к его написанию, используя черновики и записки. Об этом нам рассказывает вступление к редакции Е. Это вступление, являющееся своего рода авторским отступлением, необычно для древнерусской письменности. При безымянности большинства древних памятников здесь автор не только сообщает о себе и о своем знакомстве с Преподобным, но и рассказывает читателю о своих страхах и волнениях ввиду трудности задачи, стоящей перед ним. Поскольку это своеобразное авторское отступление не было характерным для древнерусской агиографии, то вполне вероятно, что при написании Жития Епифаний исключил из имеющегося у него чернового варианта это авторское отступление. То же самое, видимо, произошло с главой о переселении родителей Преподобного Сергия: имеющееся здесь описание былых притеснений московскими воеводами жителей Ростова было совершенно неприемлемым для московских правящих кругов, которым в начале XV в. приходилось вести активную борьбу со всякого рода сепаратистскими тенденциями. Это цензурное требование, с которым должен был считаться Епифаний, видимо, не являлось для него обременительным, так как описание притеснений ничего нового к жизнеописанию святого не прибавляло и с ним можно было легко расстаться. При подготовке пространной компилятивной редакции «Жития Преподобного Сергия» был использован весь имеющийся в Троице-Сергиевой Лавре материал, в том числе черновые материалы Епифания, которые, по вполне понятным причинам, нигде больше не могли быть использованы. |
| Мы назвали лишь главный научный труд А. А. Дмитриевского , составивший славу ему и русской литургической науке. Полный список книг и статей учёного включает более двухсот публикаций по самым разным церковно-историческим и богословским проблемам 18 . В последнее время предпринимаются усилия по изданию неопубликованных, хотя вполне готовых к печати трудов учёного 19 . К их числу относится и предлагаемая читателю монография «Архимандрит Леонид (Кавелин) – третий начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме». Рукопись органично входит в ряд многочисленных научно-биографических публикаций А. А. Дмитриевского о русских деятелях в Иерусалиме и на православном Востоке 20 . По происхождению – это большой неопубликованный раздел из известной монографии «Императорское Православное Палестинское Общество и его деятельность за истекшую четверть века» 21 . Рукопись была обнаружена покойным протоиереем о. Анатолием Просвирниным (впоследствии архимандритом Иннокентием) во время работы над научным наследием архимандрита Леонида (Кавелина) 22 . Отец Иннокентий надеялся опубликовать рукопись и успел проделать первоначальную работу по подготовке её к печати. Но издание не состоялось. В 1997 году иеромонах (ныне игумен) Сергий (Данков) предложил рукопись для публикации в подготовлявшемся тогда юбилейном сборнике «Богословских трудов», посвящённом 150-летию Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Но по соображениям объёма публикацию пришлось отложить до настоящего выпуска. На творческую историю рукописи проливает свет хранящаяся в Архиве внешней политики Российской Империи переписка А. А. Дмитриевского с членами Совета ИППО в связи с работой над упомянутой исторической запиской «Императорское Православное Палестинское Общество и его деятельность за истекшую четверть века» 23 . Глубокий и вдумчивый исследователь, А. А. Дмитриевский считал, что историю деятельности непосредственно Палестинского Общества необходимо должно предварить не менее подробной историей правительственных и церковных учреждений, предшествовавших появлению Общества в Святой Земле: Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, возникшей в 1847 году; Палестинского Комитета, созданного в 1859 году; и Палестинской Комиссии при Азиатском департаменте МИДа, существовавшей в 1864–1889 гг. Руководители Совета Общества торопили историка, опасаясь, что разраставшаяся по хронологии и объёму рукопись не будет окончена к сроку. Скажем сразу, что так оно и случилось: история Палестинского Общества была доведена А. А. Дмитриевским лишь до 1889 г. – времени его слияния с Палестинской Комиссией. Наиболее существенным для истории нашей рукописи является письмо А. А. Дмитриевского вице-председателю Общества Н. М. Аничкову от 15 мая 1906 г. 24 , которое по его важности мы рискуем, несмотря на объём, воспроизвести здесь полностью. |
|
|
