| На скамеечке он сидел и молился иногда; доску клал на колени и писал; нишу в стене использовал для хранения нескольких листов бумаги и двухтрех карандашей. Отец Паисий был абсолютно беден. И больше ничего у него не было. Многие люди оставляли ему деньги (они прятали их, чтобы он их потом нашел). Старец, находил деньги и клал их обычно в книги или журналы, которые потом раздаривал. Он был настолько беден, что, помню, однажды он сказал, что у него не было и пятисот драхм, чтобы купить хлеба. У него не было газовой плитки, не было ничего из кухонной утвари. У него были одна–две банки из-под консервов, в них он заваривал чай или варил рис. Еще у него была маленькая кастрюля, которую он использовал, когда принимал гостей. Тогда, как сам говорил, насыпал туда ложку чечевицы, чтобы получился торжественный обед. Иногда съедал помидор или зелень из своего маленького сада. Когда я жил с ним, каждые два дня он мне говорил: «Пойди поешь в каком-нибудь монастыре и возвращайся». В келлии у него был только чай и сухари. Могу сказать, что этот человек съедал за две недели столько, сколько мы съедаем за одной трапезой. Он был бесплотным, земным Ангелом и небесным человеком. Не только почти ничего не ел, но и почти совсем не спал… Монах, он с точностью соблюдал круг ежедневных богослужений: вечерню, повечерие, полунощницу, утреню, часы. Позже заменял основную часть этих богослужений молитвой по четкам. Каждую ночь он бодрствовал. Немного отдыхал после заката и перед рассветом. И я это все видел, когда бывал там. Расскажу об одном случае, который произошел со мной. В 1977 году я приехал к отцу Паисию и жил с ним достаточно долго. На это время пришелся праздник Честного Креста. Это было 13 сентября по старому стилю, и он мне говорит: «Отслужим ночную службу, а утром приедет священник отслужить литургию» (я был тогда диаконом). Я остался там, и он сказал мне, что примерно с четырех часов дня мы будем служить вечерню, читая молитву по четкам. Мы действительно полтора–два часа молились по четкам. В шесть часов он меня позвал, заварил мне чай, показал, как совершать ночную службу по четкам, и сказал, что где-то в час тридцать после полуночи он меня предупредит и мы станем читать Последование ко святому причащению. Утром придет священник. |
| На следующий день я решился и пошел к келлии старца со своими друзьями. Когда мы пришли, старец Паисий не произвел на меня никакого впечатления. Я увидел обыкновенного старичка, невысокого роста, окруженного множеством детей из Афониады. В саду у него тоже было человек десять. Я подумал: «И это старец Паисий, о котором столько говорят? Кто же это такой? Дедушка невысокого роста, и больше ничего». То же самое ощущал и один из моих друзей. Он не хотел брать у старца благословение, говоря: «Кто он такой?» Как только я приблизился к старцу, он посмотрел на меня и резко притянул к себе, взял меня за воротник, посмотрел в глаза, вокруг головы и затем говорит: «Дай мне свою руку». Посмотрев на руку, спросил меня: «Ты заключил договор с диаволом?» «Нет, Геронда, не успел заключить». (Я на самом деле некогда занимался магией и подобными вещами.) Потом он сказал мне: «Не бойся, все будет хорошо». Он отпустил всех детей, и мы остались одни. Побеседовав с ним, я первый раз взял у него благословение. Через два месяца я снова поехал на Святую Гору, к старцу Паисию, с тремя другими своими друзьями. Он завел нас в келлию, угостил лукумом и говорит мне: «Как дела? Лучше у тебя идет с духовной жизнью?» – «Да, Геронда. Слава Богу, я исповедуюсь, причащаюсь, у меня все хорошо, но иногда у меня искушения и мне бывает очень трудно. Даже подумываю всё бросить». – «Духовная жизнь похожа на дорогу маленького ребенка. Маленькое дитя идет и внезапно натыкается на огромный камень, который преграждает ему путь. Что делает простодушное дитя? Своими маленькими пальчиками пытается поднять скалу. Если в ту минуту даже варвар будет проходить мимо и увидит эту картину то поможет ему. И несомненно Господь поможет начинающему который, как дитя, старается продвигаться в духовной жизни. Господь не хочет от нас ничего больше, чем то, чтобы мы взялись и приложили немного стараний для своего улучшения. Господь сделает все остальное Сам. Что касается бесов, то не бойся их». Он рассказал нам историю об одном батюшке, у которого во время чтения Евангелия, отрывка о Гадаринских бесноватых, один прихожанин в храме все время повторял: «Слава Тебе, Боже» – и радовался. Но радовался и батюшка за этого человека: он чувствовал силу Христа, которая изгоняла бесов. |
| Когда я был послушником в общежительном монастыре, то по благословению своего духовника ходил к старцу Паисию за советами по разным вопросам. Я даже записал даты своих встреч с ним. 5 января 1986 года во время нашей беседы он сказал следующее: «У женщины меньше логики, но больше сердца. У мужчины больше логики, но меньше сердца». (Поэтому мужчина труднее верит и подчиняется, чем женщина.) Женщина нуждается в любви, и мы должны давать ей любовь. Муж должен давать любовь своей жене, потому что в магазинах любовь не продается». «Комболои» 21 означает «комбос» – узел и «логос» – слово. Раньше его использовали, чтобы молиться (по совету Космы Этолийского ). «Мы должны во время нашего правила делать как минимум пятьдесят земных поклонов и сто поясных». «Все, кроме гордых, увидят Бога во время Его славного Второго Пришествия. Они не смогут Его увидеть, потому что не смогут обратить свой взгляд к Богу». Однажды отец Паисий пошел к своему старцу, отцу Тихону, русскому подвижнику, вместе с одним иеромонахом, который только что причастился. Отец Тихон угостил их сладостями. Однако, поскольку банку со сладостями он оставил открытой, в нее заползло много муравьев. Старец Паисий перекрестился и съел свою порцию. Иеромонах, увидев муравьев, не стал есть. Отец Тихон настаивал, чтобы он съел свою порцию, говоря: «Прояви послушание, съешь это». Затем отец Тихон решил показать, что, когда мы совершаем крестное знамение с верой, нам ничего не может повредить. Он пошел в кладовку за сыром. Сосуд, в котором хранился сыр, был открыт, так что внутрь его залезли мыши и там сдохли. Отец Тихон вынул вначале дохлых мышей, потом кусок сыра, помыл его, перекрестился, съел, и с ним ничего не случилось. Так что тому, кто с верой совершает крестное знамение, бояться нечего, ведь со святыми, что бы они ни съели, ничего не случается. 24 декабря 1986 года старец Паисий сказал мне следующее: «Когда постимся, бывает большая польза. Но пост нужно совершать с рассуждением. Как в случае с лошадью: если дадим ей мало овса и нагрузим, она не довезет нас до места назначения; если дадим ей слишком много, она сбросит и наездника». |
| Что бы мы сказали о враче, который назначает больному лечение, таблетки – тот их не пьет, заболевает и снова приходит к тому же врачу – он принимает этого больного или прогоняет? Выругает его – как ты смел снова заболеть? Он, безусловно, будет ему говорить, что ему нужно делать, чтобы превентивно относиться к этой ситуации и не заболевать вновь, даст ему лекарства, даст их регламентировано, по частям, а не скажет: «Вот тебе коробка лекарств, вечером их выпьешь перед сном и всё». Нет, врач расскажет больному, как правильно принимать эти лекарства и обязательно назначит ему встречу через месяц – прийти опять к нему и рассказать, посмотреть на результаты. Иногда может быть такая нужда, что придется резать, придется хирургически вмешиваться в ход болезни. Духовный отец есть врач, а грех есть болезнь. То, что мы повторяем свои болезни постоянно, часто или очень долго, говорит о том, что это многолетние, хронические болезни, они легко не исцеляются, и их лечение нелегко. Что есть терапия, лечение? Смотрите – ум уходит сначала от Бога и заболевает страстная часть души. Теперь ум должен опять возвратиться к Богу, чтобы вся чувственная часть души, страстная, начала исцеляться. Ум исцеляется молитвой. Страстная, желательная часть души исцеляется воздержанием. Но для этого нужно много времени, сразу это не происходит. Священник, духовный отец не должен разочаровываться. Подумайте о том, сколько нас терпит Господь. Я своим духовным чадам говорю – ты молодец, ты правильно сделал, что пришел и открыл мне свое сердце, и исповедался, потому что грехами своими мы очень сильно огорчаем Бога. Я даю им как бы рецепт, что им делать, но главное – молиться, воцерковляться и читать жития святых. И говорю – приходи ко мне снова, мы пообщаемся с тобой. Если человек впадает снова в этот грех, я говорю – хорошо, что ты пришел и рассказал об этой ситуации. Но твоя задача – не впадать в этот грех, и если ты впадешь, то снова придешь, и мы об этом поговорим. Достоевский говорил, что старец – это тот, который больше всего любит грешников. У меня было духовное чадо, очень трудное чадо, непокорное чадо. Все, что я ему говорил, он не слушал. Я с ним очень сильно разочаровался, пошел к отцу Паисию Святогорцу и сказал, что я больше не могу, он меня замучил уже, что мне с ним делать? Что мне делать, чтобы я и ему помог, и сам бы не расстраивался? А отец Паисий говорит: «Делай так, как поступают деревенские мужики с животными – бери его за узду, чтобы далеко не ушел, но и держись на вытянутую руку от него, чтобы он тебя не бодал». То есть главное – духовный отец должен иметь большую любовь. |
| За мелочностью и сварливостью стоят эгоизм и неблагодарность Прежде у людей были небольшие искушения, сейчас – большие, а придет время, когда они станут такими значительными, что помочь их преодолеть будет способна только молитва святых 31 августа, 2012 Прежде у людей были небольшие искушения, сейчас – большие, а придет время, когда они станут такими значительными, что помочь их преодолеть будет способна только молитва святых AgionOros.ru продолжает публиковать выдержки из духовных наставленией старца Паисия Святогорца. «За мелочностью и сварливостью стоят эгоизм и неблагодарность. Такие люди не радуются, а ноют, раздражаются и погружены в самолюбие». «Когда тебя ругают – по-мирски будет ответить обидчику грубостью на грубость. Человек духовно преуспевающий – сдержит себя и промолчит, а совершенный христианин (освободившийся от страстей) – радуется, когда его злословят». «Монахам следует быть очень внимательными, когда они выезжают в мир или общаются с мирянами, так как многие все сегодня толкуют извращенно. Мне подарили фонарик, который я положил под подушку, а один из посетителей увидел его и стал распространять слухи, что ”отец Паисий держит под подушкой пистолет”». «Если человек достиг состояния бесстрашия перед смертью, значит он победил свой эгоизм». Один афонский монах рассказал Паисию Святогорцу, что ежегодно после Пасхи совершает небольшую паломническую поездку по Святой Горе. «Берешь отпуск?», – сказал ему старец Паисий. Деликатно и со своим обычным тонким юмором он показал свое несогласие с поведением инока «Монахи должны держаться подальше от археологических раскопок и реставрационных работ в своей обители и быть осторожными с камнями (строительством), чтобы самим не стать окаменелыми (оставить свое иноческое служение)». «Монах не пишет книги, за исключением тех случаев, когда в этом есть острая необходимость. Один еще не приехал на Афон и не стал монахом, а уже хотел выступать с лекциями и писать про Святую Гору. Другой один раз съездил на Афон – и написал книгу. Третий, едва принял постриг, начал писать догматические исследования и осуждать всех подряд. Все это противоестественно. Таких «писателей» можно уподобить младенцам, родившимися с зубами и кусающими окружающих. Фактически они представляют собой чудовищ». |
| Пс. 128. Да исцелит Господь страдающих от мигрени. Да явит Господь милость свою на жестокосердных и несдержанных, которые приносят горе мягкосердечным. Пс. 129. Да ниспошлет Господь мужество и надежду тем, кто начинает новую работу и не искусны в ней, и да не испытают они великих трудностей. Пс. 130. Да подаст Господь людям покаяние и.утешит их надеждой, чтобы спастись им. Пс. 131. Да явит Господь милость свою в мире, где по нашим грехам не прекращаются войны. Пс. 132. Да просветит Господь народы, дабы стали они миролюбивыми и жили в мире. Пс. 133. Да защитит Господь людей от всякой напасти. Пс. 134. Да сосредоточатся люди во время молитвы и да соединятся их души с Богом. Пс. 135. Да защитит Господь беженцев, когда те оставляют свои дома и уходят, да спасутся они от варваров. Пс. 136. Да умирит Господь вспыльчивого. Пс. 137. Да просветит Господь правителей, дабы те понимали нужды народа. Пс. 138. Да избавит Господь слабых духом от искушений кощунственными мыслями. Пс. 139. Да умирит Господь тяжелый характер главы семьи, дабы не страдали от него домашние. Пс. 140. Да умирит Господь жестокого правителя, терзающего ближних. Пс. 141. Да умирит Господь смутьяна, приносящего горе людям. Пс. 142. Да защитит Господь беременную женщину, дабы не потерять ей плод. Пс. 143. Да умирит Господь брожение в народе, дабы не было бунта. Пс. 144. Да благословит Бог труды людей и примет их. Пс. 145. Да исцелит Господь страдающих кровотечением. Пс. 146. Да исцелит Господь укушенных и раненных злодеями. Пс. 147. Да усмирит Господь диких зверей, да не причинят те вреда людям и хозяйству. Пс. 148. Да ниспошлет Господь благоприятную погоду, дабы люди собрали богатый урожай и прославили Его. (Все вышеприведенные толкования принадлежат преподобному Арсению, следующие два — отцу Паисию Святогорцу) Пс. 149. В благодарность Богу за Его многие милости и за обилие Его любви, что не знает границ и пребывает с нами. Пс. 150. Да ниспошлет Господь довольство и утешение братьям и сестрам нашим в дальних землях сущим, и братьям и сестрам нашим усопшим, что еще дальше от нас. Аминь. |
| Вместе с такими крупными лидерами монашеского движения этого времени в Греции, Макарием Коринфским и Никодимом Святогорцем, участвует в создании книги под названием «Добротолюбие» – «Филокалия». Ее создателями были Макарий и Никодим, а Паисий переводит ее на церковнославянский язык. Нужно иметь в виду, что славянское «Добротолюбие» в переводе преподобного Паисия, которое было издана в год его смерти в Санкт-Петербурге под редакцией митрополита петербургского Гавриила (Петрова) – это совсем не то «Добротолюбие», которое существует сегодня в 5 томах на русском языке, созданное, в конце XIX века Феофаном Затворником. Это принципиально разные тексты и разная философия формирования этих сборников. Паисиевское «Добротолюбие» было очень компактным, первоначально издано в одном томе, ин-фолио. Затем переиздавалось двумя небольшими полутомами. До 50-х годов XIX столетия выдержало не менее 6 изданий. В 1857 году Паисиевское «Добротолюбие» было дополнено Игнатием Брянчаниновым, он вставил один перевод Никиты Стифата, который принадлежит преподобному Паисию, но почему-то не вошел в первое издание. До революции оно было издано еще дважды. Кажется, последнее издание датировано 1902 годом. Всего с 1793 до 1917 года было 8 изданий славянского «Добротолюбия». Такое количество изданий не имело аналогов на других языках до второй половины XX столетия, когда начало активно издаваться «Добротолюбие» на английском. На европейские языки всегда переводилось именно «Добротолюбие» Макария Коринфского, то есть и Паисия Величковского, условно говоря, а не Феофана Затворника. 2. Внутреннее пустынножительство Перейдем к другим способам выживания монашества. Внутреннее пустынножительство было одним из таких распространенных способов поддержания духовной жизни. Как и в случае с эмиграцией, речь шла не только об уходе монахов, которые уже были пострижены, но и том, что многие молодые люди, искавшие монашества, получали там первые уроки духовной жизни, принимали постриг в лесах, в урочищах, затем могли прийти в другие монастыри, могли скитаться по пустыням в буквальном смысле. |
| Когда Старец помогал отцам Данилеевской кельи во время их престольного праздника, среди других помогавших был один монах из Кавсокаливитского скита. На него произвел большое впечатление неизвестный ему монах (это был отец Паисий), который ловко и расторопно помогал отцам, справляясь с работой за двоих или даже за троих. Он трудился молча, творя молитву, совсем не присаживаясь отдохнуть. Однажды, плывя на кораблике из Дафни в Катунаки, Старец Паисий подошел к монаху, которого видел впервые, со смирением поклонился и обратился к нему по имени. Это был великий карульский подвижник Старец Гавриил, который, в свою очередь, рад был познакомиться с отцом Паисием, так как уже слышал про аскета, живущего в местности Влахика. Два подвижника отошли в сторонку и с искренней любовью и задушевностью духовно беседовали. Позже отец Паисий рассказывал: «Старец Гавриил был настоящий подвижник, но у Старца Петра (Петракиса) было что-то особенное. Он отличался какой-то духовной нежностью». Живя на Катунаках, Старец Паисий познакомился и с другими отцами, пришедшими в высокую духовную меру. Подарки подвижнику Больным и стареньким монахам отец Паисий разносил «благословения» — одежду и продукты. Один пожилой монах повесил на двери своей каливы записку: «Не беспокойте меня. Я стар и немощен». Он не хотел ни от кого ничего принимать. Однако отцу Паисию удавалось убедить его принимать от него благословения следующими словами: «Бери, Геронда, бери. Ведь ты и немощен, и стар». Однажды отец Паисий посетил катунакского монаха Старца Савву и оставил ему кое-какие благословения. Уходя, он спросил Старца, в чем тот нуждается. Старец Савва ответил, что у него нет маек. Возвращаясь в свою каливу, отец Паисий встретил паломника, который шел к нему и нес в подарок сверток. Развернув сверток, отец Паисий поразился Промыслу Божию. В свертке были майки, которые отец Паисий тут же, вернувшись, отдал Старцу Савве. Бесноватый «Однажды, — рассказывал Старец, — поднимаясь в каливу основательно нагруженный разными вещами, я встретил мирянина из Трикалы , который вызвался мне помочь. Этот несчастный был бесноватым. По дороге бес стал его мучить, и он упал на тропинку. Когда я перекрестил его крестом от четок, бесноватый схватил мою правую руку и начал гнуть ее так сильно, что чуть не сломал. Я переложил четки в левую руку и снова перекрестил его со словами: «Во Имя Господа нашего Иисуса Христа, изыди, нечистый душе». Он тут же успокоился и попросил у меня прощения». Рассказав эту историю, Старец с особым чувством добавил: «Четки имеют великую силу — ого-го какую!» |
| Старец подчеркивал, что внутренний мир помогает в аскезе: «Когда наш духовный организм имеет в себе мир Божий — ему не нужны витамины. Когда мира нет, то, сколько бы витаминов, сколько бы пищи человек ни употреблял, — на пользу ему это не идет. Поэтому в аскезе очень помогает внутреннее мирное состояние. Это внутреннее мирное состояние и питало Святых. Несчастные мирские люди питаются мясом, а сил у них все равно нет: у них дрожат ноги, поститься они не могут, а все потому, что они живут с душевной тревогой и волнением и внутри у них без остановки вырабатывается желчь и желудочный сок. Когда человек упорядочит себя внутренне, его будет питать даже небольшое количество пищи». Однажды Старца спросили: «Почему некоторые люди теряют внутренний мир из-за пустяков?» Старец ответил: «Таким людям недостает бодрствования над собой. Надо бодрствовать, потому что тангалашка любит нападать неожиданно. Кроме того, мир, который теряется из-за пустяков, — не настоящий мир. Человек думает, что теряет мир, а на самом деле просто к тому беспокойству, которое у него было, прибавилось еще одно беспокойство. Человек, имеющий настоящий мир, всему находит оправдание». Подчеркивая особое значение мира в монашеской жизни, Старец говорил: «Монахам нет оправдания, если они не имеют кротости, потому что они ни за кого не несут ответственности. Они должны быть внимательны только к самим себе. Когда их внутренний человек в порядке, тогда они будут иметь и кротость и смогут [мирно] перенести любое жесткое слово. Когда наш внутренний человек пребывает в добром устроении и находится в трезвении, то — даже если нас с головы до ног осыпят ругательствами — нас это нисколько не огорчит». И вот, взыскуя этот многовожделенный мир, или, лучше сказать, взыскуя Самого Бога мира, измученные волнениями люди прибегали к Старцу Паисию. Старец был маленьким, тихим озерцом, которое не волновали мирские бури. Выполняя свое старческое служение, он нес ответственность за других и иногда, побуждаемый этой ответственностью, был вынужден обличить кого-то или что-то, был вынужден разгневаться «гневом праведнейшим». Но и в этих случаях его мир оставался при нем, потому что он вел себя так не по пристрастию, а бесстрастно — побуждаемый ревностью по Богу и любовью к сбившемуся с пути человеку, за которого Старец страдал больше, чем тот сам за себя. Хотя Старец был вынужден углубляться во многие проблемы и вопросы, Бог хранил его сердце, и мир — «превосходящий всяк ум» — его не оставлял. Рядом со Старцем умиротворялись люди и становились мирными дикие звери. |
| Сначала Старец пытался помочь этому брату по-человечески. Однако, увидев недостаточность человеческих средств, он прибег к Богу посредством молитвы, получил внутреннее извещение о том, что его молитва была услышана, и спрашивал монаха просто для того, чтобы в этом убедиться. Свидетельство преподавателя университета господина М. С.: «В один воскресный день, находясь в церкви, я почувствовал тяжесть в груди. На следующий день я посетил кардиолога. Он сделал мне кардиограмму и увидел, что у меня проблемы с сердцем. Кардиолог направил меня на ЭКГ с нагрузкой, результат которого подтвердил, что у меня непорядок с коронарными сосудами. Врачи порекомендовали мне год попить лекарства. Потом опять сделали тот же тест, результат которого снова был неутешительным. Врачи поняли, что лекарства не помогли и посоветовали сделать коронарографию. Конечно, я расстроился и испугался. В молитве я прибег к Богу, а также послал письмо Старцу Паисию и рассказал ему о предстоящем серьезном исследовании. Через отца И. Старец ответил, что он будет молиться и что все будет хорошо. Я ободрился и решил сделать это опасное исследование. Коронарографию мне делали 5 марта 1992 года. Когда я лежал на операционном столе и врачи исследовали мое сердце, мой ум был возле Старца Паисия. Мой ум как бы находился во дворе и внутри его кельи. Обследование закончилось, и врачи были удовлетворены и удивлены одновременно. Врач, сопровождавший меня из операционной в палату, глядел на меня с нескрываемым удивлением. Придя немного в себя, я спросил: «Ну что, доктор?» Он ответил: «Удивительное дело. У тебя сердце — со странностями. Мы были уверены, что у тебя непорядок с коронарными сосудами, однако убедились, что у тебя не только все с ними в порядке, но они еще и в прекрасном состоянии. Медицински этого объяснить нельзя, это можно объяснить только тем, что твое сердце со странностями, с чудачествами». Я пришел в умиление и ответил: «Доктор, странностей у моего сердца нет. А то, что оно здорово, — это чудо, которое может быть объяснено молитвами одного святогорского монаха»». |
|
|
