| его «Киевскую Академию во второй половине XVIII стол.» Киев. 1895 г. стр. 34, 139), при чем начало профессорской деятельности Паисия Лигарида относится к 1672 году (т.е., к тому времени, когда Лигарид жил в Москве). 25 Письма (копии) не имеют подписи их составителя; но содержание их не оставляем ни малейшего сомнения, что они принадлежат Паисию. Письма помещены в рукоп. Москов. Синод. Типогр. Библ. 390 лл. 107 и 110, и (очевидно, отсюда) перепечатаны в Древней Росс. Вивлиофике (см. изд. 2-е, ч. III, 51–52). 26 Сведения о нем см. в труде Legrand " a: Bibliographie Hellénique du dix-septième siècle. Paris 1895. t. III, 255–272. 27 Прошение подписали: Иннокентий Гизель, киево-печерский архимандрит, Феодосий Софонович, киево-михайловский игумен, Мелетий Дзик, киево-кирилловский игумен, Герман Кирдановский, игумен пустынно-никольский, Феодосий Углицкий, игумен киево-выдубицкий, Феодосий Васковский, игумен межигорский, Сильвестр Головчич, ректор киево-могилянской коллегии, Виссарион Шулковский, префект киево-могилянской коллегии, и прочии». 28 См. Bibliographie Hellénique du dix-septième siècle, par E. Legrand. III, 264, где приведено по несколько начальных слов из каждого диалога. 29 Остались непереведенными, надо полагать, диалоги 4 и 6. Полагаем на основании сличения соответствующих мест перевода Паисия с известными по описаниям отрывками из греческого подлинника, – отрывками хотя весьма миниатюрными, но указывающими – как замечено в предшествующем примечании – начальные слова каждого диалога. 30 На основании этой заметки должно полагать, что в означенное время (23 октября 1676 г.) Паисий пребывал еще в Москве, что находится в противоречии с утверждением И.Ф. Каптерева об отпуске его из этого города 1-го сентябра 1676 года (Характер отношений России к правосл. Востоку, стр. 205). В данное время мы не имеем возможности проверить г. Каптерева; но заметим, что недосмотры в его труде относительно дат встречаются не особенно редко. Один из таких недосмотров (время выезда Паисия из Москвы в 1673 году) нами отмечен выше. |
| Миропродавец, ведомый вор Алексей Дмитриев сын Хабаров за многое прежнее воровство, горланство и за ябедничество лет пять-шесть тому назад по челобитью мира Ивановского погоста был воеводою «выбит», т. е. административно выслан из погоста, был даже пытан и наказан кнутом по торгам. Но затем он приобрел, оттягав у крестьянина землю в Котовальской волости и возобновил свою прежнюю деятельность, затевая «всякия напрасные безделья» на попа и волостных крестьян, являясь по судебным делам на погост по воскресеньям, привозя с Москвы зазывные грамоты в ложных поклепных исках и срывая большие «скупы», т. е. отступные деньги, когда крестьяне из-за дальнего пути и московской волокиты мирились с ним по неволе. Миры просят в челобитье также о высылке ябедника из тех мест, где он поселился 249 . Таковы же напр. челобитные с жалобами на ябедников Печенской и Колнобойской волостей Чарондской округи в 1627 и 28 гг. 250 . Ябедник со свойством специалиста-сутяги соединял иногда и другое качество, был также «горланом». Мужик-горлан, опираясь на свое богатство, на «пашни и деревни великия», держа одних своих однообщественников в экономической кабале, других в страхе перед поклепными исками и зазывными грамотами, кричал громче всех на мирском суде и вертел —241— по своему общественными делами. Таковы были ябедники и горланы Бессон Попов и Трифон Нифонтов, на которых подавали челобитья Сысольские волости в 1630 г. 251 . Иногда в мирских челобитных целая группа лиц получает название горланов и ябедников; здесь мы имеем, очевидно, дело с борьбою, которая раскалывает мир на партии и которая также в иных случаях разыгрывается все по тому же вопросу о платеже податей 252 . М. Богословский (Продолжение следует). Каптерев Н.Ф. (Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Осуждение собором 1667 г. русского старообрядчества//Богословский вестник 1911. Т. 1. 2. С. 242–268 (2-я пагин.). (Продолжение) —243— Особые ожидания, возлагавшиеся русскими на приехавших в Москву восточных патриархов. Паисий Лигарид и грек архимандрит Дионисий, как главные руководители восточных патриархов при суждении ими о русском старообрядчестве. |
| А. Н. Трубецкого и окольничаго Р. М. Стрешнева». Он составил особую докладную выписку о сих рукописях и, по обыкновению, отдал ее дьяку приказа Тайных дел Башмакову для доклада царю. Башмаков, «прочетчи, отказал», велел ее в доклад отдать окольничему Р. М. Стрешневу. Последний также не взял этой выписки в доклад, а про книги сказал, что оне за печатью князя А. Н. Трубецкого. После этого отказа Стрешнева Башмаков согласился доложить царю выписку и 28 декабря 1658 г. передал Кудрявцеву, что государь указал взять книги у Стрешнева. Еще до доклада царю Кудрявцев обращался к Ал. Дурову, бывшему в числе описывавших патриаршую казну, с предложением– доложить о книгах боярину кн. Трубецкому, чтобы он дал Дурову перстень «те книги из-за печати своей вынять». Дуров отказал: «без боярина и окольничий Стрешнев не пойдет в казну, а мне и помыслить о том немочно, что итить за боярскую печать одному» 460 . Этими именно обстоятельствами – удалением патр. Никона из Москвы и нахождением вследствие этого патр. казны за печатями оффициальных светских лиц – боярина кн. А. Н. Трубецкого, окольничего Р. М. Стрешнева и дьяка приказа Тайных дел–и объясняется появление просьб на имя царя о допущении к занятиям рукописями Патриаршей библиотеки. Изложенного, думаю, достаточно, чтобы не сомневаться в том, что Паисий Лигарид в письме своем от 18 мая 1662 г. просил царя дозволить ему просмотреть греческие и латинские рукописи именно Патриаршей библиотеки, а не царской. В связи с разобранным свидетельством Паисия Лигарида в письме к царю находится еще другое его же свидетельство, которое позволяет якобы «с решительностью сказать», что в Москве кроме греческих рукописей, привезенных Сухановым, находились еще другие греч. рукописи, именно в царской библиотеке.... В 1671 году был в Москве голландский посланник Николай Гейнзиюс (Heinsius), который от Паисия Лигарида в Москве получил между прочим перечень статей, входивших в состав одной находившейся тогда в Москве греческой рукописи, содержавшей беседы патриарха Фотия (Photii orationes). |
| Основанием для предположения, что Паисий в указанном выше письме просит о дозволении заниматься царскими, а не патриаршими рукописями служит единственно (кажется) то обстоятельство, что Лигарид с своей просьбой обращается к царю, а не к патриарху. Но это нисколько не говорит в пользу этого мнения так как мы имеем целый ряд свидетельств о том, что доступ к греческим рукописям, привезенным Арсением Сухановым , по удалении патр. Никона из Москвы зависел от царя, в виду того, что книги Патриаршей библиотеки, находившиеся на патриарш. дворе и на Иверском подворье, были за печатью боярина кн. Трубецкого и дьяка приказа Тайных дел. Разрешение царя должны были испрашивать и должностные лица, если кому-либо из них нужны были книги для порученного дела, даже заведывавшие Московским Печатным двором и др. Так Павел митрополит сарский, как начальник сего двора, в 1670 году писал царю: «по твоему указу на книжном Печатном дворе начаты печатать книги триоди цветныя, а для истинного свидетельства надобны к тому делу на греческом языке триоди цветная и постная; и триоди, государь, на греческом языке цветная и постная с иными книгами на Иверском подворье за печатью твоего великого государя приказу Тайных дел дьяка Федора Михайлова. И о том, что ты великий государь укажешь». И эти триоди действительно тогда же были взяты (4) 459 . После удаления Никона из Москвы, как говорено было выше, патриаршая казна была описана вся кн. Трубецким с товарищами и находилась за его печатью; доступ даже к русским рукописям возможен был только с разрешения царя, как показывает следующий факт. В 1658 году был учрежден особый Записной приказ, целью которого поставлено было «записывать степени и грани царственные» с царя Федора Ивановича по 166-й год, составить продолжение Степенной книги. Во главе приказа, подчиненного приказу Тайных дел, поставлен был дьяк Тимофей Кудрявцев, который, собирая материалы для своей работы, нашел нужным иметь у себя 4 русские рукописи (хронограф, степенную, летописец и чин и поставление на царство Алексея Михаиловича) из числа бывших в патриаршей казне книг «за печатьми боярина кн. |
| 2 Рущинский: Религиозный быт русских у иностранцев XVI и XVII вв. Чтения общ. ист. и древн. росс. 1871 г. кн. 3, 170 стр. 15 Стоглав гл. 25. Были даже особые мастера, обучавшие церковному пению, так называемые «роспевщики и творцы», которые, подобно древним рапсодам, путешествовали с этой целью по разным городам и странам русским. Так, в статье «откуду и от коего времени начался быти в Рустей земли осмогласное пение», относящейся к концу XVI, или к началу XVII в., говорится: «Иван Нос, да Христианин (знаменитые певцы) были во царство благочестивого царя Ивана Васильевича. И были у него с ним в любимом его селе, в слободе Александрове; а Стефан Голыш тут не был, ходил по градом и учил Усольскую страну» (Ундольский: ст. о церк. пении в России; 22 стр.). 24 Опис. рук. синод. библ. отд. III. I, т. 96 стр. На ростовской кафедре в XVII в. было два митрополита Ионы: один около 1604 г., другой – от 1652 до 1691 г. См. там же, 92 стр. 39 Олеарий сообщает, что в его время в Москве находилось около 1000 одних протестантских семейств. Рущинский. Чт. об. ист. и древн. росс., 1871 г., т. III, 215 стр. 41 Это делали король польский Сигизмунд III –й (см. Сбор. Оболенского, изд. 1838 года, 7-й) и король шведский Карл XI (см. Ист. Росс. иер. I т. 418–419 стр.). 42 Эту мысль с особенною подробностию раскрывает Паисий Лигарид в заключении своего обширного опровержения челобитной Никиты, писанного по поручению царя Алексея Михайловича. См. рук. Москов. Духов. Акад. (листы не нумерованы). 43 Об этом училище имеются, впрочем, самые смутные сведения. Единственный писатель, сообщающий о нем сведения Адам Олеарий, – бывший в России в 1633–1634 гг. и потом еще в 1643 г, – говорит только, что оно открыто «недавно», и что учителем в нем был Арсений Грек. Но выражение – «недавно» неопределенно; потому что неизвестно в точности от какого времени должно считать назад. – Арсений же Грек прибыл в Россию вместе с иерусалимским патриархом Паисием в 1649 г., и его, конечно, не мог знать Олеарий, издавший свою книгу в 1647 году. |
| – Образцом для не и послужила т.н. германская коллегия в Риме, происхождение германской коллегии при папе Юлии III, учреждение ее по мысли Игнатия Лойолы, чт сделано этим последним в образовательном и дисциплинарном отношении для этой коллегии; – полное устройство ее при папе Григорий XIII, образовательная и дисциплинарная система этой коллегии при названном папе, – краткие сведения из истории этой коллегии в последующее время. – Греческая коллегия в Риме, ее происхождение при папе Григории XIII, цель и задача ее; замечательная заботливость его о греческой коллегии, первые ученики ее, первые ректора ее, первые же кардиналы-попечители в ней (сочувственное и несочувственное отношение к ней этих последних); подчинение ее ордену Иисуса; – сведения о системе образования и дисциплины в этой коллегии; введение в ней т.н. Мариинской конгрегации с целью утверждения в ее питомцах], (римско-католической) религиозности. – Важнейшие питомцы ее: Лев Алляций, Петр Аркудий, – Паисий Лигарид. – Упадок греческой коллегии и незначительность ее влияния на Востоке. – Успехи римского католицизма на Востоке в XIX-м веке, свидетельство об этом, пессимистические предсказания одного римско-католического писателя касательно будущности католической пропаганды на Востоке, утешительны я для православных. – Отношение греческой церкви к западной по данным греческого канонического сборника, именуемого «Пидалиона» резкость взглядов «Пидалиона»; свойства обыденных, практических отношений представителей греческой церкви к западной церкви. Из того, что было раскрыто выше касательно отношений турецких властей к греческой и латинской церквам, —506— следует, что латинская пропаганда до XIX века не могла иметь успеха на Востоке. Это понимали и папы. А потому папская курия хотела действовать другим путем для достижения своих целей. Она решилась воспитать возможно большее число Греков в духе папских стремлений и таким образом незаметно, чрез этих своих питомцев распространить идеи католицизма в среде Греческой церкви. |
| Но это видимое разноречие объясняется просто: Суханов был воспитан в тех самых представлениях, которые впоследствии, после преобразований Иосифа и Никона, стали старообрядством, а в ту минуту были общим убеждением почти всей массы духовенства и самого народа. Двуперстие было утверждено Стоглавом и недавно перед тем Кирилловой книгой; недоверчивое отношение к греческому православию было долго державшимся убеждением благочестивых людей, пока попыталась опровергнуть его «Книга о вере», и т. д. Словом, в данную минуту Суханов держался общепринятых понятий; с позднейшей точки зрения он мог быть справедливо назван «ревностным старовером». Когда Суханов проживал в «Волохах» и «Мутьянец», именно в Терговище, с патриархом Паисием, который медлил своим отъездом в Иерусалим, он повел с греками свои Прения. «Сведения об этих Прениях, – говорить его биограф, – мы получаем из записи о них, сделанной самим Сухановым; поэтому очень может быть, что мы знаем не совсем так, как оне на самом деле происходили; возможно, что многого Арсением и не было говорено во время прений, а прибавлено им после, при записывании их, равно как весьма вероятно, что и греки, собеседники Суханова, не были такими безответными, какими изображает их он» – под свежим впечатлением рассказов о сожжении на Афоне государевых книг. «Во всяком случае, мы не имеем никакого другого источника, которым могли бы проверять рассказ Суханова о прениях, и потому принуждены излагать их в том виде, в каком изображает их он сам» 28 . Подробности их читатель может найти в изданном ныне тексте Прений и в биографий Суханова; мы укажем только их общий склад и приемы. Прения (начавшиеся 24-го апреля 1650 и происходившие в несколько приемов) прежде всего произошли по поводу крестного знамения. Греки осуждали двуперстие (нашелся только один, известный впоследствии Паисий Лигарид, тогда, «дидаскал», который поддержал Арсения); Суханов ссылался на Максима Грека и авторитет «писаний». Когда ему указывали на объяснения известного у греков ученого богослова, иподиакона Дамаскина, Суханов отвечал, что на Руси не знают ни его, ни его сочинений 29 . |
| Он написал толкование божественной литургии, не в пользу нововведений римской церкви. Еще он оставил после себя в рукописи, в 83-х тетрадях, историю патриархов Иерусалимских, которою мы довольно пользовались в настоящем своем сочинении. В ней он описал патриархов, бывших до Ираклия, а о патриархах после Ираклия не сказал ничего достойного внимания. Третья часть сего сочинения содержит историю патриархов-подвижников; две части написаны против восточной церкви, а особенно против Фотия и в защищение папской власти. Узнавши об сей истории и находя в ней тяжкое богохуление, Мефодий, патриарх Константинопольский и Нектарий иерусалимский, предали ее анафеме, а Лигарида, как еретика, отлучили». Хрисанф, племянник Досифея и преемник его на иерусалимской патриаршей кафедре» напечатавший его «Историю патриархов иерусалимских», по поводу приведенного нами отзыва Досифея о Лигариде, делает такое любопытное замечание: «Сей Паисий Лигарид, прежде действительно преданный латинству, пришедши в царствующую Москву, сделался ревностным поборником восточной церкви. Посему он много писал на латинском языке против лютеро-Кальвинистов, был противником Никона и, пришедши в Киев, много учил там в чистоте православия, и с пользою, и публично и частно; писал пространно на латинском языке о происхождении св. Духа от единого Отца и противу папской власти. Мы видели сии сочинения его в Киеве у боголюбезного митрополита сего города Варлаама Гианинского. Он умер в покаянии и исповедании и православные россияне в Киеве воспоминают об нем с любовию и уважением. А славный господин наш (т.е. Досифей), знавши только прежнюю жизнь сего мужа, а не последующее покаяние и исправление его, и здесь, я в предисловии к книге о любви, показывает, как ревнителям православия писать против его сочинений». (Кн. II, гл. X, пар. 6). 257 «Да митрополиту ж дано с дворца: 4 ведра и 2 кружки ренского, да рыбы два прута белужьих, да два прута осетрьих, связка сухих белых рыбиц; людям его: пять ведер вина, да десять полоть ветчины». 260 Реестр греческим грамотам – 137, 1673 г. ноябрь 8 и декабрь 15; 1674 г. июль 16. (В Москов. архиве мин. иностр. дел). Читать далее Источник: Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович: Т. 1-2/Проф. Н.Ф. Каптерев. - Сергиев-Посад : тип. Св.-Троиц. Сергиевой лавры, 1909-1912./Т. 2. - 1912. - VIII, 548, XX, XL с. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Бурный диспут дал повод ревнителям старой веры полагать, что ими одержана победа: «Победихом, препрехом и посрамихом!» — кричали они своим сторонникам, выйдя из Грановитой палаты . Долго продолжалась их проповедь на Лобном месте среди скопления народа, торжественно возвращались расколоучители к себе за Яузу, три часа звонили в колокола. Однако религиозный диспут имел трагический конец. Расколоучители были арестованы, Никита Пустосвят казнен на Красной площади, Сергий и другие разосланы по монастырям. Позже, в сентябре, казнены отец и сын Хованские. Стрельцы, с которыми Софья умела находить общий язык, действуя посулами и дарами, отказались от дальнейших действий в защиту «старой веры», хотя позиции «рядовых» и «выборных», как и настроения отдельных полков, были различными: «...У выборных совет был в Стремянном приказе, и придумали, что во всем отказать старцем и посадским, нам до того дела нет... и не наше то дело, то дело святейшаго патриарха и всего освященнаго Собора» . Аналогичная ситуация наблюдалась и на Дону, где казаки, первоначально поддерживавшие расколоучителей, вскоре, получив удовлетворение тех требований, которые касались их материального положения и условий службы, ослабили или утратили интерес к старой вере. Непосредственно к прению 5 июля 1682 г. было опубликовано «Слово на Никиту Пустосвята» патриарха Иоакима, «кое в тот день издано печатным тиснением», по данным Сильвестра Медведева. Публичное чтение Слова происходило во время службы патриарха в Успенском соборе; оно призывало, «чтобы народ их, лестцов и мятежников, Никиты с товарыщи, не слушали». Раскольники, однако, отняли и «изодрали» поучение, а читавшего его спасского протопопа хотели предать смерти, но его спас от гнева толпы Сергий (об этом сообщает Савва Романов) . Слово сохраняло свою актуальность и в XVIII в. издавалось дважды . Слово известно в кратком и пространном вариантах. В первом, помимо сочинения патриарха Иоакима, помещена челобитная к нему Никиты Добрынина 1681 г., а во втором к ним добавлены покаянное послание Никиты Собору 1667 г., разрешительная грамота Собора Никите и челобитная Никиты Вселенским патриархам и Собору . В следующем, 1683 г., опубликовано еще одно сочинение патриарха Иоакима на ту же тему: Слово благодарственное об избавлении от отступников . Против Никиты Пустосвята ранее писали Газский митрополит Паисий Лигарид и Симеон Полоцкий в первой части «Жезла правления» (1667). |
| Никон постоянно настаивал на том, что мирские люди не могут судить духовных лиц в Монастырском приказе, основанном при Алексее Михайловиче, за что Никон, но оставлении патриаршей кафедры, жестоко укорял и обличал царя. По этому поводу Паисий Лигарид, в своих ответах на вопросы Стрешнева, ставит Никону такой вопрос: «учинил ли коли-нибудь таков суд Никон, сидел ли коли-нибудь на своем судебном месте, что б слушал жалобы и зависти чьей-нибудь?» И отвечает на поставленный вопрос: «николи! только он держал мирских, которые судили в его приказе, и челобитные раздавал людем своего двора, и они некогда прямое, кривым чинили, а кривое – прямым. Так ли делают судии? так ли патриархи относятся к сынам своим, которые (т.е. патриархи) суть отцы отцем?» На поставленный вопрос, Никон так отвечает Паисию Лигариду: «а еже глаголишь, яко аз николи же сидел на своем судебном месте что б слушал жалобы и зависти чьей-нибудь, только он держал мирских, которые судили в его приказах и челобитные раздавал людем своего двора, – и сие не без правды, еже мирским людям – судиям быть под повелением патриаршим. Сие и у всех обретается митрополитов и епископов в России, обаче же патриаршеский уряд по закону мирских людей иметь, якоже я карфагенского собора показует правило 76-е: да не стужают епископу, да будут местницы». А под местницами разумеются мирския лица, с согласия царей поставляемые при епископах. «Местницы же, говорит Никон, казнители суть церковнии, да противятся насилию и мучительству богатых и отлипают убогия от насилия их. А епископы того ради не стужаемы бывают» 106 . Так Никон, отрицая право судить духовных лиц в Монастырском приказе, потому что там судят мирские лица, с удивительной непоследовательностью сам суд над всем духовенством патриаршей области передал в руки своих мирских служилых людей, принадлежавших к патриаршему дому, так сам он, по его собственному сознанию, действительно никогда не сидел на своем судебном месте, уступив его своим светским чиновникам. Такой порядок – судить патриарху подчиненное ему духовенство чрез мирских лиц, Никон находил не только правильным, оправдываемым установившимся в русской архиерейской практике обычаем, но даже согласным с соборными каноническими постановлениями, хотя в это время царю уже подано было «Моление всего освященного собора, чтоб патриаршим приказным освященного чину не судить» 107 , а чрез три – четыре года после этого собором 1667 года постановлено было, чтобы архиерейские светские чиновники совершенно устранены были от всякого участия в делах епархиального управления и суда, так как это явление антиканонично, – суд и управление епархиальными делами могут совершаться только при участии духовных лиц. |
|
|
