| Сохранились два основных источника, повествующих о пребывании на Кавказе антиохийского патриарха. Один из них был составлен самим Макарием, видимо, вскоре по возвращении в Сирию. 1676 Текст этот, написанный стареющим патриархом, местами монотонный, сбивчивый, с постоянными повторами, содержит описание грузинской истории, современной политической ситуации в регионе и подробно повествует о нравах и обычаях народа. Второй источник по антиохийско-грузинским контактам той эпохи известен значительно меньше. Это «Описание Грузии», составленное Павлом Алеппским во время пребывания его в свите Макария в России. Павел подал этот текст в Приказ тайных дел 27 февраля 1667 г. Документ, написанный на греческом языке, был переведен на русский. Оригинал ныне, видимо, утрачен, а единственный известный перевод хранится в РГАДА. 1677 Опираясь на указанные источники, можно в общих чертах восстановить маршрут и обстоятельства поездки в Грузию антиохийского патриарха. Макарий тронулся в путь из Сирии в 1664 году. 1678 Путь его пролегал через Халеб, Мараш и Эрзурум. В свое время мы высказывали предположение, что патриарх начал свой объезд грузинских земель с Тбилиси, столицы Картли. 1679 К. Валбинер не согласен с этим мнением, так как из дат колофонов рукописей Макария явствует, что он начал свой путь с Западной Грузии. В этом случае Макарий, видимо, ехал через Трабзон и далее морем в Мингрелию. Сухопутный маршрут через Гурию маловероятен: в «Описании Грузии» о Гурии говорится мало и явно с чужих слов. Вторую половину 1664 и 1665 г. Макарий со свитой провел в Мингрелии и Имеретии. Павел описывал эти земли в самых восторженных тонах: «Менгрелия еще есть благодательное место: шолку много, железа, винограду на древесах и зверей всяких... Имерет есть преславный царский престол, имеющ великия благодати, зане есть выше о всея Грузинские земли, воздух здрав и место красно, богато от всяких плодов и овощей. Грады каменные крепкие, руды серебряной и железной много, только от страху нечестивых не объявляют». 1680 |
| 1835 Вообще, XVII – начало XVIII вв. в истории Антиохийской церкви отмечены беспрецедентной концентрацией действительных или мнимых отравлений: из двенадцати патриархов и антипатриархов, живших в этот период, пятерых, по разным свидетельствам, опоили ядом, а в целом умереть своей смертью довелось только четверым. В любом случае, очевидно, что все усилия Кармы были направлены на интеграцию православных арабов именно в «византийское» культурное пространство, а от католического мира он хотел получить лишь техническое содействие этому процессу. Примерно то же можно сказать об отношениях с католическим миром патриарха Макария аз-За‘има (1647–1672 гг.). Как писал автор Бейрутской летописи, Макарий «по чистоте своих сердечных помыслов» позволил миссионерам поселиться на патриаршем подворье и не препятствовал их общению с паствой. 1836 Летописец пытался оправдать контакты патриарха с миссионерами, ссылаясь на его простодушие. Бейрутская летопись составлялась в конце XVIII века, прошедшего под знаком ожесточенной борьбы православия и унии. Поэтому с точки зрения хрониста общение с католиками уважаемого архипастыря надо было оправдывать. Во времена же Макария подобные контакты выглядели естественно. Миссионеры отзывались о патриархе снисходительно, говорили, что он – добрый пастырь, ничего, однако, не смыслящий в теологии. 1837 По утверждению католических авторов, в 1662–1664 гг. Макарий вел какую-то секретную переписку с Конгрегацией Пропаганды и даже якобы направлял в Рим двух епископов с целью вступить в церковное общение с Ватиканом. Однако перепроверить эти данные никто не смог: часть архивов Конгрегации была утрачена в эпоху наполеоновских войн, другие документы оказались в беспорядочной состоянии и таким образом никаких подробностей этого демарша (если он вообще был) до сих пор не известно. В 1670–1671 гг. миссионеры-кармелиты и капуцины сообщали в Рим о том, что патриарх Макарий – «криптокатолик», опасающийся открыто заявить о своих истинных вероисповедных симпатиях в силу тесных связей с русским царем. 1838 Несомненно, в неофициальном общении с миссионерами Макарий говорил им именно то, что они желали от него услышать. Истинные же воззрения патриарха можно обнаружить в книге его сына Павла Алеппского, alter ego Макария. Заметим, кстати, что Павел Алеппский, как и впоследствии его сыновья, не обучался у западных миссионеров, хотя в то время в Халебе миссионерская школа уже существовала. Сочинение Павла «Странствие Макария» проникнуто резкими анти-латинскими настроениями. Наиболее известен в этой связи его пассаж о насильственном насаждении католичества на Украине священниками-иезуитами, которых Павел риторически сближает с «йезидами», курдской сектой «дьяволопоклонников». 1839 |
| Этот обычай купаться в Иордане на праздник Крещения, очевидно, и перешел на Русь. Имея глубочайшую веру в святость богоявленской воды и в то, что посредством купанья в ней можно избавиться от болезней и грехов, православные люди безбоязненно совершали этот подвиг. Павел Иовий, присутствовавший при водоосвящении, свидетельствует, что «по окончании церемонии недужные и больные бросаются в реку; быв уверены, что священная вода омоет нечистоту болезни» 16 . Путешественник Герберштейн в своих записках уверяет, что в «Иордане» купались не только безнадежные больные, которых в воду погружали другие, но и матери купали в ней своих младенцев и «сейчас же вытаскивали» 17 . Диакон Павел Алеппский (XVII в.) в своих записках говорит, что был также обычай делать во льду не одно, а много отверстий, в которых «священники тотчас же крестят младенцев и мужчин, ибо этого дня ждут от года до года» 18 . Но иногда Торжество праздника омрачалось несчастьями. У проруби из-за многолюдства создавалась сильная давка. Это иногда и являлось причиной различных бедствий. Так, в журнале «Вера и разум» описывается случай, когда одна женщина, окунув в воду свое дитя, толкаемая толпой, упустила его в прорубь, и дитя утонуло. Горе матери было настолько велико, что «без содрогания, – по свидетельству очевидца, – ее нельзя было ни видеть, ни слышать» 19 . Русские люди глубоко верили в то, что крещенская вода имеет не только целительное, но и очистительное от греха действие. Особую нужду в таком омовении имели те, кто, по народным понятиям, смертно согрешил участием в языческих торжествах в дни Рождественских святок: гаданием, переряживанием и другими бесчинствами. Совершившие эти грехи, по народному поверию, должны снова креститься в крещенской «Иордани». Надо отметить, что на Руси многие языческие обряды исполнялись актерами, поскольку это наиболее соответствовало их профессиональным занятиям. Этих актеров называли еще «скоморохами» и даже «халдеями». Вот эти люди и должны были креститься в «Иордани» после своих представлений. |
| Павел Алеппский свидетельствует, что путивльские воеводы за пропуск проезжавших в Москву чужеземцев брали с них взятки, в противном случае держали их в Путивле и в Москву не пропускали 62 . Патриарх Макарий, по прибытии в Москву (в 1655 г.), жаловался царю, что калужский ямской приказчик, несмотря на царскую грамоту и все настояния его, патриарха, никак не хотел ему давать подвод. Государь велел за бесчестие патриарха отсечь приказчику мизинец и отставить от должности 63 . Эти две подробности, а затем самый документ «Греческих дел», сообщающий о приезде в Москву антиохийского патриарха Макария не оставляют места сомнениям в действительности этого исторического события. Летописи церковных событий всюду отмечают на своих страницах этот замечательный факт большого исторического значения 64 . О нем также есть свидетельства иностранных сочинений. В критико-литературном обозрении путешественников по России до 1700 г. Фридриха Аделунга читаем: «в 1653 году антиохийский патриарх Макарий (Macarius) приехал в Россию. Кроме Москвы, где патриарх со стороны царя был осыпан знаками благоволения и милости, он посетил еще знатнейшие русские монастыри, чтобы в них ходатайствовать о вспоможении Патриаршескому Антиохийскому Престолу 65 . Сам Павел указывает и монастыри, которые посетили, с разрешения царя, сирийцы: Троице-Сергиевский, Иверский, Новгородские и пять Московских: Саввин, Новоспасский, Чудов, Симонов и Вознесенский [вып. IV, стр. 25:60, 67–87:146, 150–153]. Некоторыми учеными определенно указывается весь путь патриарха Макария в Россию. «При Алексее Михайловиче дважды приезжал в Москву Антиохийский патриарх Макарий 66 ; в первый раз в 1653 году, и тогда путь его в Москву направлялся из Молдавии по губерниям Подольской и Киевской. В Богуславе и Чигирине принимал и угощал его знаменитый гетман Богдан Хмельницкий». Наш автор свой приезд и выезд из России описывает так: из своей страны (Антиохии) выехали 5 августа 1652 г. вып., стр. 5]. По дороге останавливались в Константинополе (вып. |
| Чин всенощного бдения, описанный архид. Павлом, имеет некоторую разницу от того же чина нашего времени. «Что касается описываемого чина, соблюдаемого в русских церквях, – говорит автор, – то в каждый канун праздника службу всегда начинает священник и не иначе, как в фелони» (вып. стр. 160), а дьякон в стихаре (вып. II, стр. 188). Служба начиналась возгласом «Благословен» (вып. II, стр. 188) 162 , под которым архид. Павел разумеет обычный возглас всенощного: «Слава Святей» (вып. I, стр. 81), затем следовал предначинательный псалом. На средину храма выходил канонарх (вып. II, стр. 60) и читал весь псалом стих за стихом 163 , а певчие попеременно, на обоих клиросах, протяжно и не спеша пели прочитанный стих с припевом: «аллилуия, аллилуия, аллилуия, слава Тебе, Боже» (вып. II, стр. 161:188; вып. IV, стр. 28:82). Псалом певчие пели «весьма приятным напевом, пока не кончил канонарх» (вып. II, стр. 60). Во время пения псалма вечерни происходило каждение храма, причем «выходят дьякон со свечой, а священник с кадилом» (вып. II, стр. 162) После пения «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу» (до конца) дьякон произносил «большую» (великую) ектению (вып. II, стр. 60) и шел (в алтарь), после чего вышел со свечой впереди священника, который стал кадить при «Господи воззвах». Каждение на «Господи воззвах» продолжалось во все время положенных стихир (вып. I, стр. 82), до самой «Славы»... (вып. I, стр. II). «У них», т. е. у русских, – говорит архид. Павел, – принято кадить на все иконы в церкви поодиночке, даже и на те, которые на стенах, причем поднимают руку высоко, сколько сил хватит» (вып. II, стр. 162). Догматик и «Свете тихий» пели на средине храма священники (вып. I, стр. 16) и певчие (вып. II, стр. 60; вып. IV, стр. 49) 164 . На вечернем входе в кануны воскресных дней или больших праздников, священники во время «Славы» попарно «совершали метания» пред патриархами 165 ; затем, облачившись в ризы, «шествовали кругом на входе, потом стали около патриарха полукругом. После этого диакон окадил царские врата, обоих патриархов, священников и прочих присутствовавших в алтаре», затем священники громогласно запели «Свете тихий». «Тогда диакон возвратился и снова кадил патриархам, а священники, подходя попарно, испрашивали у них благословение, а затем входили в алтарь, где разоблачались» (вып. I, стр. 16). |
| По прибытии его в Дамаск здравым и невредимым, отец владыка патриарх Евфимий рукоположил его митрополитом Алеппо в воскресенье 27 октября и по своему большому расположению к Мелетию и в уважение к его воле и завещанию покойного учителя своего (патриарха Евфимия Карама) сделал Мелетия католикосом 854 , отличив его пред остальными епископами своего престола, и дал ему звание экзарха, то есть уполномоченного блюстителя над городами Амидскими (Диарбекирскими) и их областями, а также над городом Антиохией, престолом патриарха, и ее окрестностями. При этом он дал ему позволение случить в ней, когда ему там случится бывать. Затем патриарх возвратился вместе с ним в Алеппо с радостью и ликованием. Христиане встретили и приняли его с великой радостью и почетом. Там он пробыл митрополитом полных 12 лет, шествуя по стопам прежде бывших владык, славных по своей благочестивой жизни, и пас христиан на пастбище спасения, исполняя все заповеди Всевышнего Бога без умаления. Он правил ими твердо и разумно, устрояя их благополучие, и шел по следам предшественников, превзойдя их на этом пути. Здание общины расширилось. Он увеличил ее преуспеяние больше прежнего, ибо как орел принял ее в свои объятья, посвятив ей все свои силы. На четвертом году его архиерейства, в (1639) 7147 г. от сотворения мира, или в 1049 г. хиджры прибыл султан Мурад (Мурад IV.) с войском из Константинополя в Алеппо, куда он вступил в четверг 12 июля, намереваясь идти на Багдад. Все христианские общины вышли к нему навстречу с разнородными дорогими материями, кои они расстилали вдоль дороги. С ними был отец владыка митрополит, священники и прочие христиане вместе с ремесленными цехами. Они растянулись от караван-сарая Туман до самой площади ал-Медан. Это был славный день, каких немного бывает в жизни и память о которых сохраняется в будущие времена до скончания века. Султанша, его жена, франкского рода, приехала тремя днями раньше в принадлежащих ей куджиях, то есть повозках, со своей свитой. Султан пробыл в Алеппо 16 дней, которые прошли, как сонное видение. |
| Эта птица по виду черная, маленькая, величиною с воробья. Саранчу, которая уже успела вылупиться на прилежащих к Алеппо землях, в особенности с южной его стороны, паша велел собрать в мешки, возложив это дело на земледельцев и жителей города и окрестностей. Ее собрали 14,000 мешков и мужчины побросали ее в глубокий колодец против крепостных ворот. На 9-ом году архиерейства (моего родителя) прибыл в Алеппо во второй раз владыка патриарх Евфимий. Мы вышли к нему навстречу до Хамы, где приняли его с радостью и удовольствием и с великой любовью. В первый день февраля совершилось его вступление в Алеппо. Радость христиан удвоилась с его прибытием. Владыка родитель мой повелел мне вступить в брак и венчал меня в воскресенье недели Блудного сына; это было 7 февраля, и я имел тогда от роду 17 лет. Патриарх собрал с паствы обычный канонический взнос с миром, и уехал 17 марта по истечении полных ста дней, спеша в Хаму и Триполи. Потом он возвратился в Дамаск. В начале 13-го года архиерейства (моего родителя) постигла владыку патриарха кир Евфимия тяжкая болезнь, и все потеряли надежду на его выздоровление. Тогда собрались священники и клирики и, совершив над ним таинство елеосвящения, спросили его совета: в случае его кончины, кому быть после него? Он же (да помилует его Бог!) ответил им согласно со своими надеждами и намерением «если вы желаете упорядочения ваших дел и устроения ваших обстоятельств, не делайте никого, кроме митрополита Алеппского, своим патриархом». Это похвальное мнение исполнило слово Св. Евангелия, что ученику приличествует быть подобным своему учителю. Он поступил так же, как его предшественник: как тот избрал и рукоположил его, так и он избрал и призвал к служению митрополита Алеппского. Услышав от него эти слова, они обрадовались, тотчас написали послание о случившемся и представили его патриарху, который собственноручно его пометил, находясь в описанном положении. Послание было отправлено со скороходом к упомянутому митрополиту, коего убеждали ехать скорее и спешить прибытием. |
| 3) Почтовые голуби на Востоке (Русский Вестник, дек. 1881 г.). 4) Интересы России в Палестине (посвящ. Православ. Палест. Обществу). (Моск. Вед. 348, 349 и 350 1882 г. и отдельной брошюрой. Правосл. Обозр., февраль 1883 г., под заглавием: „Современное состояние и нужды Православия в Иерусалимской Церкви”). 5) По поводу библиографической заметки о книге „Современные церковные вопросы” Т. Филиппова (Православ. Обозрение, май 1882 г.). 6) Фанариотские приемы и тенденции в русской газете (Православ. Обозрение, декабрь 1882). 7) Муаллака Имру-уль-Каиса. Арабский текст и перевод. Спб. 1885. 8) Новейшая арабская литература. (История всеобщей литературы, издан. Гиккера т. II, вып. 13 и 14 Спб. 1885 г.). 9) Об арабских рукописях Лазаревского Института восточных языков и малой Казы-Кумукской мечети в Дагестане. С арабским текстом. (Древности восточные. Труды Вост. Комиссии Импер. Моек. Археолог. Общ. 1889 г.). 10) О рукописном сборнике XVII века на разных восточных языках. С арабским текстом (I-ый т., 2-ой вып. Древн. Восточных Ими. Моск. Арх. Общ. М. 1891). 11) Одно из самых капитальных изданий Имп. Прав. Палестин. Общ. в области научной каталогизации: Ιεροσολνμιχη Βιβλιοθηχη νπο Α. Παπαοδοπονλον– Κεραμεω. (Библиографические записки 6, 1892 г.). 12) Как совершился захват Иерусалимской патриархии святогробцами и кто были истинными хранителями палестинских святынь. Моск. Вед. 21, 1892 г. и отдельной брошюрой. 13) Бессарабские и кавказские имения св. Гроба. (Эта статья печаталась в Московских Ведомостях за подписью „Русский Паломник” (Моск. Вед. 1892 г. 59, 06, 81, 107 и 113, и отдельной брошюрой), но не окончена но независящим от автора и редакции причинам). 14) О служебнике Антиохийского патриарха Макария, находящемся на Афоне. С арабским текстом. (II т. Древн. Вост. Ими. Моск. Археол. Общ. М. 1895). 15) О ткани с арабской надписью в Московском Публичном музее. (Ibidem.) 16) Некоторые курьезы английского перевода Путешествия Антиохийского патр. Макария в Россию, в половине XVII века ( Χαριστηρια, Сборник статей по филологии и лингвистике в честь О. Е. Корша, заслуж. проф. Моск. Ун. М. 1896). |
| Возвращаемся (к рассказу). Портарий (придверник), которого назначил господарь сопровождать нас, был прежде хахам (раввин) еврей, а во дни покойного Матвея воеводы, крестившись, сделался христианином. Он чрезвычайно набожен. Мы видели с его стороны деяния и поступки, слышали от него истории, остроумные рассказы и анекдоты, не поддающиеся описанию. К числу их принадлежит то, что он рассказал нам о своем происхождении. Родина его отца – Алеппо; он еврей из семейства Абуд. Отец его переселился на жительство в Константинополь, и он приехал в эту страну торговать, пока Бог не наставил его на правый путь. Он говорил, что много состязается с евреями, и многих из них обратил в (христианскую) веру, чему мы и сами были свидетелями. Однажды прибыл в Тырговишт еврей-купец. Увидев его, мы сказали в шутку портарию: «можешь ли ты его обратить?» – Да, отвечал он. И не успели мы опомниться, как на другой же день он является с ним к нашему владыке патриарху. По его наставлению, тот поклонился владыке и, исповедуя своими устами (веру) с выражением раскаяния, сказал: «прошу твою святость окрестить меня; благодарю Бога, наставившего меня на правый путь чрез этого христианина», разумея Афанасия. Мы были очень удивлены; наш владыка патриарх послал его со мною к господарю, и дело было кончено: мы окрестили его, причем господарь оказал ему много милостей, зачислил в войско с содержанием и женил его. Портарий говорил евреям: когда еврей входит в синагогу, одетый в муталлий, то, обращаясь лицом к востоку, кланяется и говорит из псалтиря прор. Давида так: «я вхожу в Твой дом», обращается к западу и говорит: «и поклоняюсь во святом храме Твоем», обращается к югу и говорит: «страхом Твоим, Господи», и к северу и говорит: «руководи меня к правде Твоей», а это есть точь-в-точь образ креста. Еврейского мальчика, которого мы окрестили в Крайове, также обратил и наставлял он. Далее он рассказывал: «я спросил однажды некоторых евреев: вы говорите, что Христос придет из племени Давида; но ваши колена прекратились, скажите же, откуда он может прийти?» Он рассказывал также: «однажды евреи спросили меня относительно антидора: вы, христиане, говорите, что принимаемые каждым христианином Дары суть подлинно тело Христово; в церквах тысячи народу и (стало быть) все они вкушают тело Христово в отдельности? Я ответил им: тело Христово уподобляется зеркалу; если оно цело, человек видит в нем свой образ, и точно так же, если оно будет разбито на тысячу кусков, он все-таки может видеть свое изображение в каждом куске. Этим они были пристыжены». Вот ответ, заграждающий уста и весьма остроумный. |
| У него был киайя, или управляющий, которого он, на время своего отсутствия, назначил своим наместником в Алеппо. Звали этого человека Хаммамджи-оглу; и Хасан неоднократно посылал к нему, побуждая его употребить всю свою хитрость, чтобы овладеть городом. Но милость Всемогущего спасла Алеппо от этого вторичного разорения, ибо он уже достаточно пострадал от того, что причинил ему Сеид Ахмед-паша, прибывший из Константинополя, чтобы в качестве паши принять в свое управление город. Однако знатные люди ни за что не хотели передать в его руки власть и не признали его своим мутеселлимом, или правителем, так как его сопровождало множество аг и большая часть вышеупомянутых войск Абшира-паши, которых они сильно опасались, зная, как они вели себя в Алеппо прежде и каких насильственных и злодейских поступков были они виновниками. Поэтому паша выступил в поход и осаждал Алеппо в продолжение сорока дней; за эти дни он вырубил деревья во всех фруктовых и иных садах, чтобы достать себе топлива, так как время было зимнее, и погода стояла чрезвычайно холодная, и делал в земле подкопы. Был в это время в Алеппо справедливый судья, или кади, по имени Мусалла Эфенди. Этот почтенный человек созвал всех жителей и увещевал их защищать город, и сам начал таскать землю с горы, что в Мазар Сегри, покрытую розовыми кустами; и мало-помалу перенеся всю эту груду, он устроил в углу городской стены, насупротив того места, которое она занимала раньше, большую насыпь, известную с тех пор под его именем, и с нее они стреляли из расставленных им пушек. Тогда Сеид Ахмед-паша захватил дома, лежащие вне стен, в христианских кварталах, и войска его разграбили их, учинив кроме того жесточайшие насилия, ибо жители навлекли на себя в сильнейшей степени его злобу и вражду, так как обитатели внутренней части города принудили население предместий вести с ним бой с кровель домов; и если бы Бог не внушил ему снисходительности, произошло бы много ужасов. Наконец, Алеппцы послали своего представителя в Константинополь заявить об их нежелании принять этого пашу; и в ответ на это пришло уведомление, чтобы он снял осаду и удалился от Алеппо; вместо управления этим городом ему поручен был Белградский пашалык. |
|
|
