| В склепе коллегиальной церкви Св. Серватия в германском Кведлинбурге обнаружена купель X века Купель в виде четырехлистника относилась к церковному зданию Оттоновского периода КВЕДЛИНБУРГ. В склепе коллегиальной церкви Св. Серватия в Кведлинбурге в Германии была обнаружена купель X века – эпохи средневековой династии Оттонов, сообщает ArkeoNews. Археологи полагают, что это может быть старейшее свидетельство существования четырехпроходной купели с четырьмя арками к северу от Альп. Купель — это церковный архитектурный элемент, служащий резервуаром для освященной воды, используемой во время совершения христианского церковного таинства крещения для погружения как младенцев, так и для взрослых. По данным Государственного управления по охране памятников и археологии земля Саксония-Анхальт, вполне возможно, что на этом месте крестились многие выдающиеся члены династии Оттонов. К ним относятся герцог Генрих I Баварский (около 922–955 гг.), Матильда (955–999 гг.), дочь императора Оттона Великого и императрицы Адельхайды и первая настоятельница Кведлинбургского аббатства, а также Адельхайда I (977–1044 гг.), дочь императорской четы Оттона II и византийской принцессы Феофано. В западной части склепа Кведлинбургской коллегиальной церкви археологические исследования выявили четырехлистник, вырезанный в песчанике по центральной оси комнаты, глубиной около 0,5 метра и шириной 2,0 метра. В результате совместных исследований археологов, исследователей архитектуры, историков искусства и реставраторов с использованием современной техники и методов анализа этот объект был идентифицирован как место нахождения крестильной купели. Стены углубления, созданного в X веке до постройки склепа, были искусно облицованы кусками штукатурки с предыдущего этажа. На этом основании находилась собственно купель, которая не сохранилась, но, предположительно, была изготовлена из высококачественного материала. Позже, но также в 10 веке, высота основания была увеличена по причинам, которые до сих пор неизвестны. |
| В период правления О. церковными писателями было создано множество выдающихся богословских, агиографических и историографических произведений. Наиболее значимые авторы, находившиеся при дворе О. в период до 60-х гг. X в., получили образование за пределами герм. земель. Так, богослов Ратгер († 974), происходивший из Льежа, в 931 г. по инициативе короля Италии Гуго Арльского был назначен епископом Вероны, но после 948 г. из-за конфликтов с итал. знатью ему пришлось искать убежище при дворе О. Там Ратгер занимался преподаванием и стал наставником Бруно Кёльнского. Впосл. О. назначил Ратгера епископом Льежа (953-955) и Вероны (962-968). Лит. наследие Ратгера включает более 50 произведений, среди к-рых проповеди, Житие св. Донатиана, епископа г. Ремы (ныне Реймс, Франция) (361-389), Житие св. Урсмара, аббата мон-ря Лоб (ок. 680-713), а также соч. «Шесть книг предисловий, или Агонистик» (Praeloquiorum libri VI vel Agonisticum) - серия диалогов-наставлений, адресованных представителям различных сословий, и написанное в форме исповеди «Извлечение из исповедного собеседования» (Excerptum ex dialogo confessionali). Лиутпранд Кремонский также начал карьеру при дворе королей Италии Гуго Арльского и Беренгара II, но в нач. 50-х гг. X в. перешел на службу к О., исполнял его дипломатические поручения (в т. ч. вел переговоры с Папским престолом и К-полем), в 962 г. был поставлен на епископскую кафедру Кремоны. Помимо исторических сочинений Лиутпранда («Антаподосис», «История Оттона» и «Донесение о посольстве в Константинополь») сохранилась также проповедь, написанная им предположительно при дворе О. в Германии,- «Пасхальная гомилия» (Homelia Paschalis), уникальный для этого периода и данного региона пример антииудейской полемики. С 60-х гг. Х в. исторические сочинения, прославлявшие правителей Саксонской династии, создавали авторы, тесно связанные именно с герм. землями: Адальберт (родом из Лотарингии), пользовавшийся покровительством архиеп. Вильгельма Майнцского и впосл. ставший 1-м архиепископом Магдебургским, монах аббатства Корвей Видукинд и канонисса мон-ря Гандерсхайм Гросвита, происходившие из высшей саксон. знати. Историческое сочинение Видукинда Корвейского было посвящено дочери О.- Матильде, а инициатором создания поэмы Гросвиты «Деяния Оттона» стала Герберга, племянница императора, дочь герц. Генриха Баварского, впосл. аббатиса Гандерсхайма. |
| Это крышка диптиха; на ней изображен барельефом ангел, стоящий под богато украшенной аркадой, поддерживаемой двумя красивыми колоннами. В левой руке его – жезл, кончающийся шаром, а в правой – сфера, увенчанная крестом. Складки его паллиума брошены, как у античных статуй, с некоторой, однако, изысканностью, не всюду составляя удачный мотив драпировки. Лицо его правильно, но, несколько, материального типа; положение всей фигуры свободно, не имеет ничего натянутого и не лишено благородства, даже величия, но ноги представлены неловко на ступеньках, ведущих в нишу, и в натуре не могли бы принять такое положение. Тут, без сомнения, мы видим образчик византийской пластики лучшего времени 1016 . К самым замечательным и самым древним слоновокостным работам следует отнести барельеф, вероятно, украшавший крышку церковной книги, находящийся теперь в парижской библиотеке. Он изображает человека в античной одежде, стоящего с поднятой правой рукою, как начинающий речь, и с книгой в левой руке. Голова его окружена нимбом, разделенным крестом, что ясно указывает намерение представить Спасителя, так как подобный нимб давался в христианской иконографии только одному Христу; но лицо изображенного тут человека, немного удаляется от обыкновенного типа Иисуса. По стилю, памятник этот следует отнесть к эпохе иконоборства. Несколько позднее является византийский триптих, или тройной складень, находящийся в христианском отделении Ватиканского музея. Фигуры на нем изображены в двух ярусах, разделенных рядом бюстов, в медальонах. В средней части триптиха представлен Христос на троне, между Богоматерью, Иоанном и некоторыми святыми; другие угодники изображены на боковых частях складня. Имена их написаны по-гречески. Все они одеты в античное платье; головы выразительны и индивидуальны; фигуры, может быть, несколько длинны, но, вообще, благородны, и исполнение выказывает известную тщательность и тонкость. Невыгодные стороны византийского стиля и упадок его, выражены в слоновокостном барельефе второй половины Х-го столетия 1017 , который был сделан, без сомнения, по случаю бракосочетания сына императора Оттона I-ro, впоследствии, императора Оттона II-ro, с греческой принцессой Феофаной. |
| Как освоились эти изгнанницы с новой средой, где по воле судьбы им пришлось жить? что сохранили они на своей новой родине из идей и нравов родного края. Принесли ли византийки с собой на Запад хоть что-нибудь из той высшей цивилизации, в какой были воспитаны? Эллинизировались ли западницы от соприкосновения с миром более образованным, более изящным, куда занесла их судьба? Все эти вопросы возникают в уме того, кто собирается изучать жизнь этих цариц, и решение их, переходя тесные границы частных изысканий, быть может, представляет некоторый интерес для истории Византии и истории цивилизации вообще. Действительно, тут можно видеть, до какой степени два враждебных и противоположных мира, соприкасаясь друг с другом, оказались способны к взаимному пониманию; из этого можно будет узнать, какую выгоду извлек каждый из них от этого прикосновения, и которая из двух цивилизаций, не одинаковых по своей ценности, в конце концов, имела наиболее могучее и наиболее прочное влияние. Перечень византийских царевен, вследствие брака занявших какой-либо из престолов Запада, сделать не долго. Это – если не считать менее известных особ – Феофано, в конце X века вышедшая замуж за императора Оттона II и перенесшая с собой на Запад утонченность и изящество византийского двора. Это Феодора, одна из племянниц царя Мануила Комнина, вышедшая в 1148 году за герцога Генриха Австрийского, брата германского императора Конрада III. Это, наконец, Ирина Ангел, в конце XII века ставшая женой германского императора, Филиппа Швабского, младшего сына Фридриха Барбароссы, и сумевшая в этом чисто политическом браке найти брак по любви. По правде сказать, к этим бракам между византийками и латинянами никогда не относились очень хорошо при Константинопольском дворе. Казалось, будто царевны, переселенные таким образом в далекие царства, были жертвы, принесенные, по выражению Федора Продрома, «западному зверю»; и родители этих несчастных, в отчаянии от таких браков, «оплакивали своих живых дочерей так, как если бы они были мертвыми». Как бы в подтверждение этих предчувствий, принесенные в жертву требованиям политики молодые женщины были очень редко счастливы и рано умирали, будучи не в силах до самой смерти забыть страну, где родились. Конечно, Феофано привязалась к немецкой империи, которой управляла вместо своего сына, Оттона III, а Ирина Ангел беззаветно отдалась любимому мужу. Тем не менее, взоры обеих были всегда обращены к Константинополю. У Византии взяла Феофано ту высшую цивилизацию, которую она принесла Германии, и те идеи, в которых она воспитала своего сына. Ирина всю жизнь мечтала возвести своего мужа на трон Константина. Таким образом, эти византийки, вышедшие замуж на Западе, были, в сущности, царевнами в изгнании и очень мало усвоили из образа жизни того нового мира, куда переселились. |
| «Monumenta Germaniae» I p. 624 sq.). Продолжателя Регинона буквально повторяет летописец Саксонский (Annalista Saxo, XII S. Acta SS Болланд. Junii t. 4 p. 32). Летопись Гильдезгеймская (конца X в.) под 960 г. повествует: «К королю Оттону пришли послы русского народа (Rusciae gentis) и просили его, чтобы он послал им одного из своих епископов, который показал бы им путь истины. И говорили, что хотят отстать от своего язычества и принять христианскую веру. Король внял их просьбе и послал по вере католического (fide catholicum) епископа Адальберта. Но они, как показал исход дела, во всем солгали» (Ibid. t. V. p. 60). Эту летопись буквально повторяют, с некоторыми добавлениями: летопись Кведлинбургская (XI в.) и Ламберт Ашаффенбургский (XI в.). Летопись Кведлинбургская после слов «во всем солгали» добавляет: «потому что и сам указанный епископ не избежал смертельной опасности от их коварств ((ibid. p. 60)». Летопись Корвейская пишет под 959 г.: «Король Оттон по прошению русской королевы послал к ней Адальберта инока нашей обители, который впоследствии стал первым епископом в Магдебурге». Дитмар Межиборский (Мерзебургский, † 1018 г.) об Адальберте Магдебургском сообщает, что раньше он был посвящен в предстоятеля Руси – Rusciae, но оттуда был изгнан язычниками» (Chron. lib. II, с. 14). В указе императора Оттона о поставлении Адальберта в архиепископы Магдебургские тоже упоминается, что раныше он был назначен и послан в проповедники к Ругам (Rugis olim praedicatorem destinatum et missum. Pertz, Ibid. IV, 561). Император Оттон Великий в истории западных европейских миссий представляет собой памятную фигуру по его активности. Он увлекался даже насильственным обращением Полабских славян (река Эльба по-славянски Лаба). В этой области Оттон учредил целых шесть миссионерских епископий во главе с Магдебургской митрополией, которою и был награжден вернувшийся из своей неудачной Киевской миссии Адальберт. Уже если летописцы-современники и близкие к ним панегиристы успехов западной миссии сами свидетельствуют, по свежим следам происшествия, что все это приглашение якобы самой Ольгой иерархии от Оттона есть чистая фикция и авантюра лукавых послов, то нам нет решительно никаких оснований допускать даже коварное попустительство во всем этом деле самой княгини Ольги. |
| В 1031 или 1033 г. О. составил Житие св. Майоля в форме панегирика (BHL, N 5182-5183; изд.: PL. 142. Col. 943-962), в к-ром возвел происхождение монашества к эпохе ВЗ и попытался обосновать преемственность монашеской традиции от св. Бенедикта к аббатам Клюни. О. описал жизнь и деятельность своего предшественника как реализацию 4 основных добродетелей (мудрости, умеренности, силы духа, справедливости), представил св. Майоля мудрым наставником, к-рый пользовался всеобщим уважением (см.: Iogna-Prat. 1988. P. 34-40; Goullet M. Odilon, saint et hagiographe//Odilon. 2002. P. 75-78). Он составил также неск. гимнов в честь св. Майоля (PL. 142. Col. 961-964; Morin. 1926; см.: Iogna-Prat. 1988. P. 47). Вероятно, О. или мон. Йотсальду принадлежит стихотворный панегирик св. Майолю ( Dolveck. 2012). Вскоре после кончины имп. Оттона III (996-1002) О. приступил к составлению «Эпитафии госпоже августе Адельгейде», окончательная редакция которой датируется 1024-1026 гг. (BHL, N 63-64; изд.: MGH. SS. T. 4. P. 637-645; Die Lebensbeschreibung. 1962; рус. пер.: История средних веков. М., 20013. [Т. 2.] С. 349-358). Как и Житие св. Майоля, «Эпитафия...» является пространным панегириком, в к-ром автор создает обобщенный идеализированный образ героини. Имп. Адельгейда представлена идеальной государыней, достигшей святости в миру. Кратко излагая события ее жизни, О. уделяет основное внимание смирению и мудрости Адельгейды, к-рые помогали ей переносить притеснения со стороны кор. Беренгария II Иврейского, Оттона II и его супруги Феофано. Испытания, пройденные Адельгейдой, позволили О. уподобить ее пророкам, апостолам и Самому Христу. Указывая на милосердие и на добрые дела императрицы, О. придавал наибольшее значение ее отношениям с клюнийцами, и в первую очередь со св. Майолем, к-рого она особенно уважала. Кроме щедрых пожертвований императрица передала клюнийцам основанные ею мон-ри Пайерн и приорат Спасителя в Павии. Незадолго до кончины она удалилась в мон-рь Зельц; на ее гробнице совершались чудеса (см.: Corbet P. Les saints ottoniens: Saintété dynastique, saintété royale et saintété féminine autour de l " an mil. Sigmaringen, 1986. P. 81-110; Goullet M. Odilon, saint et hagiographe//Odilon. 2002. P. 73-81). Также О. приписывается стихотворная эпитафия Оттону I , в к-рой император представлен как образцовый христ. правитель, установивший мир в гос-ве и силой Креста победивший варварские народы (MGH. Poet. T. 5. P. 281-283). |
| Такое сказание о Сильвестре объясняет и развязку сказки о сыновьях Аймона, где Малагиз волшебник кончает жизнь свою в звании папы. Смерть прекратила царствование Оттона III и союз императора с папством. План Сильвестра остался неисполненным, план, глубоко рассчитанный и стройно составленный, по которому император являлся видимой главой всего германо-итальянского мира, с властью почти неограниченной; между тем как папа становился истинной, хотя едва заметной, душой, оживляющей и связывающей весь его организм. За смертью Оттона, последовали новые беспорядки: Италия хотела воспользоваться правом выбора, так же как и каждое отдельное племя Германии. Наследственное право Генриха II восторжествовало на Севере, а сила империи на Юге. Несмотря на слабость своего характера, на неудачные войны с Польшей, в которых он терпел беспрестанные поражения от Болеслава, и на частые ссоры с вассалами, Генрих распоряжался римским престолом почти так же свободно, как его предшественник и встречал упорное сопротивление только в городах Ломбардии, которые продолжали возвышаться благосостоянием и богатством вследствие очевидного превосходства просвещения над остальным Западом и счастливого положения на перепутье восточной торговли. Между тем феодальность, которая уже вошла до некоторой степени в нравы итальянские с самого времени франкского владычества, продолжала усиливаться под правлением Германцев, тогда уже не понимавших возможности другого устройства и забывших почти совершенно прежнюю аллодиальность, хотя следы её ещё оставались до последних Гогенштауфенов. Богомольный Генрих, любимец духовенства (с которым он, впрочем, часто ссорился по тому самому, что беспрестанно занимался его делами), ограничил до некоторой степени власть папскую тем, что утвердил (также как после него Конрад) решение поместного собора 273 , почти запретившего апелляцию к римскому двору против местных епископов; но в то же время глубоким, благоговейным почтением, оказанным папе, которого он пригласил в Германию 274 , возвысил его значение в глазах подданных, мало понимающих отвлечённости юридические и ясно сознающих величие сана, перед которым император преклонялся как перед божественной святыней. |
| Использование К. д. для обоснования папской теократии вызывало критику. Высказывались сомнения в достоверности сведений о К. д., в легитимности этого акта и его пользе для Церкви. Большое внимание К. д. уделил нем. хронист Оттон, еп. Фрайзингский (1138-1158). Сопоставляя данные источников, он пришел к выводу, что предание о крещении имп. Константина, изложенное в «Деяниях Сильвестра» и в «Постановлении Константина», недостоверно. Оттон Фрайзингский отметил пристрастный и противоречивый характер сведений о К. д., сохранившихся в рим. источниках (ut Romanorum habet hystoria): сторонники Папского престола полагали, что имп. Константин уступил папе Римскому властные полномочия (regnum), а сторонники императора утверждали, что он только признал понтифика духовным отцом и наставником, но не передал ему светскую власть. По мнению Оттона Фрайзингского, 2-е объяснение было ближе к истине, т. к. власть над Римской империей унаследовали потомки имп. Константина, а о правлении папы Римского на Западе в достоверных источниках не упоминается. Тем не менее хронист воздержался от более решительных суждений о подлинности К. д. ( Ottonis episcopi Frisingensis Chronica sive Historia de duabus civitatibus/Ed. A. Hofmeister. Hannover; Lpz., 1912. P. 180-182, 185, 187-188, 191, 353. (MGH. Script. Rer. Germ.; см. также: Sch ä ufel. 2006. S. 75-76). Полемический характер носят суждения Гервасия Тильберийского (ок. 1210), жившего при дворе имп. Оттона IV . По мнению Гервасия, имп. Константин, желая оказать почести папе Сильвестру, подарил ему символы имп. достоинства, но не титул и не власть (imperii nomen aut imperium ipsum), к-рые остались у имп. Константина и перешли к его потомкам ( Gervase of Tilbury. Otia Imperialia: Recreation for an Emperor/Ed. S. E. Banks, J. W. Binns. Oxf., 2002. P. 10). К. д. подвергся резкому осуждению в письме Вецеля, адресованном имп. Фридриху I Барбароссе (9 марта 1152). Автор письма Вецель был одним из сторонников Арнольда Брешианского , поднявших мятеж против папы Евгения III (1145-1153) и установивших в Риме власть коммуны. |
| АА. А знаете ли Вы, Дмитрий, кто первый пытался обратить славян в христианство? ДБ. Я думаю, было много версий… АА. Да нет же! В трудах самого августейшего императора Константина Багрянородного, а именно «De Seremnus Bizantae », содержится упоминание о том, что княгиня Ольга уже на тот момент была христианкой, и в ее свите присутствовал также и ее личный духовник. Согласно же европейским хроникам, в 959 г. ко двору императора Оттона прибыли послы княгини Ольги с просьбой прислать на Русь даже не миссионеров и священников, а целого епископа! Просимый епископ и был назначен: им стал безымянный монах Сент-Альбанского монастыря, который умер до того, как выехал в Киев. Поэтому тогда же был рукоположен новый епископ — монах Адальберт из Трира, успевший приступить к своим обязанностям. Но уже в следующем году был вынужден уехать. Все это есть и в хронике Адемара, относящейся, правда, к XII в., в частности, там упомянуто о епископе Бруне (позже причисленном к лику святых), в правление императора Оттона III. Тот распространял христианство в русских землях, а потом был убит печенегами. ДБ. Тогда еще не произошел раскол. Была абсолютно другая ситуация. Если все случилось бы иначе, пришлось бы выбирать между латиницей и кириллицей. Я считаю благословением, что у нас кириллица. Когда я записываю польскую речь и пишу кириллицей, то у меня получается в два раза быстрее. Письменность наша соответствует фонетическому ряду славянских языков, в которых много шипящих. Но возвращаясь к Грибоедову, мне представляется, что это был человек, который обогнал свое время. То есть пусть он и жил в нем, но и все же обогнал его! В то время, если брать дипломатию, еще немногие задумывались о том, что Восток – это еще и огромный рынок, и огромные возможности, в том числе, и торговые! Так вот, Грибоедов об этом постоянно размышлял. Он был в ряду первопроходцев. В том же, что касается революционных и либеральных настроений. В какой-то момент своей жизни Грибоедов оказался им не чужд. Он был знаком со всеми лидерами декабристов. Алексей Петрович Ермолов, на которого декабристы рассчитывали, был его начальником. Но! Я думаю, Грибоедов был искренен, когда после неудачного восстания, он был на какое-то время не то чтобы арестован, но я бы сказал, интернирован Государем-Императором. Он написал: «Я никогда не участвовал в заговоре. Участники заговора мои знакомые. Но их взглядов не поддерживаю». Я думаю, он был абсолютно искренен, потому что он, в отличие от многих декабристов, во-первых, не был амбициозным человеком с точки зрения властвования над другими людьми. У него были другие приоритеты в жизни. Во-вторых, он повидал свет. Он был в Персии и знал, что за границей существуют не только эти процветающие западноевропейские страны. Пусть многие их них и обгоняли по прогрессу Россию, но существовали и другие грани бытия. Так что Грибоедов обогнал свое время, осознав, что путь, предлагаемый декабристами, тупиковый! |
| Реликварий Генриха I Птицелова. X–XI вв. (сокровищница собора св. Серватия, Кведлинбург) Реликварий Генриха I Птицелова. X–XI вв. (сокровищница собора св. Серватия, Кведлинбург) В отличие от Саксонии, Тюрингии и Франконии в Швабии и Баварии Г. П. добился лишь номинального признания своей власти и впосл. перешел от политики уступок местным герцогам к их подчинению. После смерти герц. Бурхарда I Швабского (926) под давлением Г. П. новым герцогом Швабии стал его ставленник франконец Герман из династии Конрадинов. В 925 г. Г. П. присоединил к Германскому королевству в качестве герц-ства отпавшую в 911 г. Лотарингию. В 928 г. он передал ее Гизельберту, сыну гр. Регинара, перед этим решив в его пользу вопрос о Льежском еп-стве, на к-рое претендовал франц. кор. Карл III (с ним был заключен мирный договор в 921). В 935 г. был подписан договор между Германией, Францией и Бургундией, в результате к-рого Франция окончательно отказывалась от прав на Лотарингию (с 942). Т. о., родовые земли Каролингов, т. н. королевство Лотаря, вместе со столицей Карла Великого в Ахене вошли в состав Восточнофранкского королевства. В результате брака герц. Гизельберта Лотарингского и дочери Г. П. Герберги (929) были упрочены позиции короля на сев.-зап. рубежах королевства. Г. П. стремился установить преемственность власти внутри своего рода и в 929 г. на собрании князей в Кведлинбурге объявил своим наследником сына Оттона, к-рый после кончины отца занял престол (936). Престиж династии Г. П. старался укрепить также династическим браком, женив в 929 г. Оттона на Эдит, дочери кор. Уэссекса Эдуарда I. Г. П. выступил против венг. кочевников, вторгшихся в саксон. владения (924). По сообщению Видукинда, король, не имея конного войска, избегал открытых сражений, но, воспользовавшись тем, что в плен попал один из венг. князей, добился соглашения о 9-летнем перемирии с венграми (перемирие заключено в Верле в 924 или в 926). Мирное время было использовано для строительства сети оборонительных укреплений и крепостей (в Вост. |
|
|
