| В Славянской Орбельской первые седальны надписываются: кир Исифово, а над вторыми седальнами: Федрово; пред трипеснцами находится уставное замечание: поставлть присно киры Исифов ермос на стихвь. и. и кирь Федра ст´дита. Мы не будем делать еще подобных выписок, хотя их можно бы сделать очень много. Эти надписания триодей и триодных песнопений в древнейших рукописях в большинстве случаев говорят только за то, что песнотворец Триоди был Иосиф, не прибавляя какого-либо дополнительного эпитета. Правда, в Ватиканской Триоди 771 (XI в.) выражено более определенно: τριδια… δο το σου ωσ; над первыми трипеснцами первой седмицы стоит надписание – τριδιον ωσ μοναχο; над вторыми, помещаемыми вслед за первыми, надписано: τερον το ατο. Эти немногие определительные выражения ясно показывают, что здесь автором триодных песнопений должно считать не Иосифа Студита – архиепископа, песнотворчество которого вообще сомнительно, а другого Иосифа, монаха, каким справедливо может быть только Иосиф Сицилиец. Но против этого могут указать такую рукопись, где ясно поименованы, как авторы Триоди, св. братья Феодор и Иосиф Студиты. Это Ватиканская рукопись за 786 (1379), где прямо написано, что Триодь есть ποημα ωσ κα Θεοδρου στουδτου τν αταδλων. Эту рукопись указывал еще Montfaucon в своей Bibliotheca Bibliothecarum. 302 На ней базировался, как мы видели ранее, K. Krumbacher, а за ним и другие исследователи. 303 Рукопись ясная, бесспорная, тем более датированная, и этою своею ясностью подкупившая многих ученых и утвердившая ошибку. Выше мы приводили целый ряд древнейших Греческих и Славянских рукописных Триодей и видели, что ни в одной из них нет определенного указания на св. Иосифа, брата св. Феодора Студита . Прибавление же – τν αταδλων находится только в единственной указываемой нами этой Ватиканской рукописи 786, притом рукописи позднейшей (1379), и легко предположить, что эта прибавка есть плод позднейших переписчиков, введенная ими в целях пояснения прежних кратких речений, вроде надписания Ватиканской же Триоди из собрания Пия II 30, что Триодь есть ποημα ωσ κα Θεοδρου или с прибавлением к последнему слову το Στουδτου. |
| По приведенному выше сообщению Н. К. Ксанфопула, первыми редакторами Постной триоди были – свв. Феодор и Иосиф Студиты. Но после того, как оказалось недостоверным другое известие этого писателя – о песнотворческой деятельности св. Иосифа, сомнительным представляется и его сообщение о первых редакторах, даже если бы его относить к одному только св. Феодору. триоди X-XI вв. по своему плану и составу представляют такое разнообразие, что вывести их генеалогически из одной редакции совершенно невозможно. Кроме того, некоторые из них сохранили ясные следы того, что, именно, вышло из рук св. Феодора Студита , а также – св. Иосифа Песнописца: вероятно, это были лишь собрания их трипеснцев, седальнов и стихир. Такими следами являются старые заголовки этих собраний, сохраняющиеся пред службой понедельника первой седмицы и совершенно неимеющие никакого смысла после заглавия, стоящего в начале триоди. Например, в ватиканской триоди 771 пред службой понедельника читаем: Τριδια σν Θε τς γας τεσσαρακοστς τσσαρα; δο το σου ωσφ: κα ν το μακαρου Κλμεντος. κα τερον το μεγλου Θεοδρου. В другой ватиканской триоди из собрания Pii II 30 на указанном месте стоит: Σν Θε τριδια ποημα ωσφ κα Θεοδρου. В триоди лавры св. Афанасия Г-15 тоже есть аналогичный заголовок: Τριδια τς γας τεσσαρακοστς ποημα ωσφ κα Θεοδρου. Против всего сказанного и в защиту редакторства св. Феодора можно возразить, что в IX веке могло появиться и существовать несколько различных редакции триоди, что редакция св. Феодора была лишь первою из них, и что между разнообразными по составу триодями может оказаться небольшая группа, в которой сохраняются остатки редакции св. Феодора. Но и такое предположение не оправдывается рукописями. От XI века мы имеем очень подробное, т. ск., инвентарное описание студийской триоди этого времени – в уставе патриарха Алексия. К нему довольно близко по составу подходит целый ряд рукописей, например, триоди: синайская 734–735, ватопедская 315–949, ватиканская 771, из славянских – Орбельская, синодальная 319 и др., но никаких следов редакции св. Феодора найти в них нельзя. По сообщению Н. К. Ксанфопула, св. Феодор собрал в своей редакии все песнопения предшествовавших ему песнописцев, по проверке же оказывается, что ни одна студийская триодь не содержит даже полного комплекта Иерусалимских самогласнов. В виду всего этого мысль о редакторстве св. Феодора следует оставить. |
| Например, ватопедская триодь 304–938 озаглавлена так « Αρχ σν θεφ τς γιας τεσσαρακοστς και τν ατς τριψδων, χει και ποιητς τρεις· Ιωσφ, Θεδωρον και Στφανον», хотя в данной рукописи никаких песнопений Стефана и нет. В печатной триоди трипеснцев Стефана не сохранилось. Вот их список: 1. α. Σο τροπαιοχος· νοικται πλη τς Εδμ. 2. Πρσεχε ουραν· λαμψεν τς γκρατεας αγλη. 3. μνος εδς· Τ ξλον σατο Χριστς. 4. ρος σε· τ χριτι· Κρατρος. το μυστικο τς νηστεας. 5. φτισας· Καθαρθντες. γκρατεα και πνοις. Содержанием трипеснцев Стефана, как и обычно, служат воспоминания седмичного круга. Каждая песнь в них состоит из 4 тропарей и богородична, таким образом, их построение уже несколько уклоняется от типа канонов св. Феодора и всего ближе подходит к трипеснцам св. Климента. Основание относит трипеснцы Стефана к 860 году то, что в них есть намек, по-видимому, на бедствие этого года – нашествие арабов и Руси, отразившееся, как мы видели, и в одних иосифовых трипеснцах на сырную седмицу. Именно, в предпослднем трипеснце Стефана, на четверток, читаем: Согрешили мы, Человеколюбче, и отвергли Твои заповеди, сжалься над созданием рук Своих, ибо Ты и можешь это сделать: не прогневайся зело, Боже отец наших, на нас, но спаси нас живущих во грехах; – Явись и спаси, как щедрый, Свой беззащитный народ, ибо он бедствует и уже явно видит пред собою смерть, но знает Тебя, Бога, Который древле спас падших от власти тиранна (IX, 3–4). В одном тропаре из этого же трипеснца есть намек на какую то ересь: Погуби, Владыка, властителей, которые безумно еретичествуют ( δυνστας, τος φρνως αρετζοντας), не поклоняются благочестно Тебе, Единому Богу, в трех совершенных упостасях, в одном существе, и спаси всех нас, которые благочестиво возглаишют и говорят: Господа пойте и т. д. (VIII, троич.). Едва ли в данном тексте можно видеть намек на иконоборцев, скорее здесь говорится о могометанах и даже о язычниках. Таким образом, трипеснцы Стефана можно признать современными вторым трипснцам на сырную седмицу Иосифа. Древнеславянские триоди – Шафариковская, типографская 137, Орбельская, Погодинская 40 и синодальная 319 сохраняют в себе свыше 70 седальнов и подобнов для 40-цы, значительная часть которых представляеть собою такое близкое подражание аналогичным песнопениям св. Феодора, что славянские их тексты можно было бы вполне признать за различные переводы одного и того же греческого оригинала, если бы у тёх и у других не были указаны различные образцы. |
| Отсюда историк литературы должен быть также и лингвистом и между прочим уметь различать церковно-славянский язык русского извода, восходящий к южнославянскому оригиналу, от ц.-слав. языка русского извода, вышедшего из-под пера русского грамотея... Словом, для научной истории древней русской литературы XI–XV вв. необходимы обширные подготовительные работы, как библиографические (относительно простые), так и лингвистические (относительно сложные)“ (Соболевский, стр. 19). Трудов общего характера по истории новой русской литературы XVIII–XIX в. довольно много. Задача историка литературы в отношении к XVIII и первой четверти XIX в. заключается в исследовании трёх, последовательно сменивших друг друга, направлений, – ложноклассицизма, сантиментализма и романтизма, – отражающих на себе западноевропейское влияние. Из трудов, касающихся этого периода, мной про- —62— читаны сочинения Пекарского (Наука о литературе при Петре В., Тредьяковский и Ломоносов), Грота (Державин, Хемницер, Екатерина II, Пушкин), Незеленова (Литературные направления в Екатерининскую эпоху), Пыпина (Общественное движение при Александре I), Майкова (Очерки из истории русской литературы XVII и XVIII веков). Замотина (Романтизм двадцатых годов XIX столетия в Русской литературе). – Не входя в перечисление всех прочитанных мной трудов по истории литературы XIX в., укажу, как на лучшие и более полные, на сочинения Смирновского, О. Миллера, Скабичевского, Энгельгардта, Андреевича Опыт философии русской литературы. СПб. 1905), проф. Бороздина, De-Vogué (Le roman russe. Paris. 1885). Самостоятельно изучены мной, со стороны палеографической и филологической, следующие рукописи: Импер. Публ. библ. F. п. I. 102. Орбельская триодь, писанная мелк. уст. XIII в., в л., на 241 л.; среднеболгарского извода. Импер. Публ. библ. F. п. I. 74. Триодь цветная и постная мелк. уст. XII в., в л., на 154 л. Правописание среднеболгарское. По моим наблюдениям, из всех известных славянских списков триоди XI–XIII в. этот заключает в себе древнейший текст. |
| Некогда имя Стефана считалось настолько значительным, что выставлялось даже в заглавиях триодей рядом с именем св. Феодора. Например, ватопедская триодь 304—938 озаглавлена так «Αρχ σν θεφ τς αγιας τεσσαρακοστς και τν ατς τριψδων, χει και ποιητας τρεις· Ιωσφ, Θεδωρον και Στφανον», хотя в данной рукописи никаких песнопений Стефана и нет. В печатной триоди трипеснцев Стефана не сохранилось. Вот их список: 1. α. Σο τροπαιοχος· νοικται πλη τς Εδμ. 2. Πρσεχε ουραν· λαμψεν τς γκρατεας αγλη. 3. μνος εδς· Τ ξλον ασατο Χριστς. 4. ρος σε· τ χαριτι· Κρατρος. το μυστικο τς νηστεας. 5. φτισας· Καθαρθντες. γκρατεα και πνοις. Содержанием трипеснцев Стефана, как и обычно, служат воспоминания седмичного круга. Каждая песнь в них состоит из 4 тропарей и богородична, таким образом, их построение уже несколько уклоняется от типа канонов св. Феодора и всего ближе подходит к трипеснцам св. Климента. Основание относит трипеснцы Стефана к 860 году то, что в них есть намек, по-видимому, на бедствие этого года — нашествие арабов и Руси, отразившееся, как мы видели, и в одних иосифовых трипеснцах на сырную седмицу. Именно, в предпослднем трипеснце Стефана, на четверток, читаем: Согрешили мы, Человеколюбче, и отвергли Твои заповеди, сжалься над созданием рук Своих, ибо Ты и можешь это сделать: не прогневайся зело, Боже отец наших, на нас, но спаси нас живущих во грехах; — Явись и спаси, как щедрый, Свой беззащитный народ, ибо он бедствует и уже явно видит пред собою смерть, но знает Тебя, Бога, Который древле спас падших от власти тиранна (IX, 3—4). В одном тропаре из этого же трипеснца есть намек на какую то ересь: Погуби, Владыка, властителей, которые безумно еретичествуют (δυναστας, τος αφρνως αρετζοντας), не поклоняются благочестно Тебе, Единому Богу, в трех совершенных упостасях, в одном существе, и спаси всех нас, которые благочестиво возглаишют и говорят: Господа пойте и т. д. (VIII, троич.). Едва ли в данном тексте можно видеть намек на иконоборцев, скорее здесь говорится о могометанах и даже о язычниках. Таким образом, трипеснцы Стефана можно признать современными вторым трипснцам на сырную седмицу Иосифа. Древнеславянские триоди — Шафариковская, типографская 137, Орбельская, Погодинская 40 и синодальная 319 сохраняют в себе свыше 70 седальнов и подобнов для 40-цы, значительная часть которых представляеть собою такое близкое подражание аналогичным песнопениям св. Феодора, что славянские их тексты можно было бы вполне признать за различные переводы одного и того же греческого оригинала, если бы у тёх и у других не были указаны различные образцы. |
| Впрочем, о таком различии можно говорить в приложении лишь к известным теперь рукописям: указанные песнопения служат характерной чертой западного типа не потому, чтобы они были западного происхождения, но потому, что они сохранились в рукописях западного происхождения. Большая часть этих песнопений, как было уже сказано выше, вероятно, восточного происхождения: некоторая часть их встречается в триодях – синайской 734–735, Шафариковской, Орбельской и даже в исправленной болгарским патриархом Евфимием славянской триоди XIV в. Западная триодь, подобно славянской, несколько отставала в своей эволюции от восточной триоди, потому что на родине последней данная эволюция, естественно, шла быстрее, поэтому в западной триоди долгое время хранились такие элементы, которые на Востоке вышли из употребления и даже совершенно исчезли. Таким образом, для древнейших триодей различение типов, восточного и западного, нужно признать несколько условным. Несомненно, в группе принадлежащих специально им особенных песнопений есть произведения итальянских и сицилийских песнописцев, но основной их состав, быть может, восточного, и в частности – константинопольского, происхождения. Доказательством этого отчасти служить тот факт, что в богатом собраний канонов ватиканской триоди 771 выше отмечен был только один канон, который может быть приписан итальянскому песнописцу, вся же остальная их масса принадлежит восточным авторам; отсюда является возможность сделать по аналогии такое же заключение и об её особенных стихирах и седальнах 414 . Представительницами древнейшего типа сводной триоди являются триоди – ватиканская 771, синайская 734–735 и отчасти гроттаферратская Δ. β. I. Данные рукописи сохраняют в себе еще массу следов указанного выше процесса образования триоди. Так как их переписчики не имели под руками полных сборников нужных песнопений, то отсюда в названных триодях замечается, во-первых, сильное колебание в их объеме и составе. Совершенно полной триоди между ними нет ни одной: в каждой рукописи непременно оказывается недостаток даже лучших и наиболее древних песнопений – Иерусалимских самогласнов для страстной седмицы. |
| Изд.: Црвенковска Е., Makapujocka Л., ред. Орбелски триод. Ckonje, 2010. (Стари текстови; 10). Лит.: Стасов В. В. Слав. и вост. Орнамент по рукописям древнего и нового времени. СПб., 1884. Вып. 1. Табл. V-VI; Собрание древних слав. рукописей С. Верковича//Слав. известия. СПб., 1889. 41. С. 973-976 (рец.: Библиогр. заметки//РФВ. 1889. Т. 22. 4. С. 306-307); Отчет Имп. публ. б-ки за 1891 г. СПб., 1894. С. 25-27 (рец.: Соболевский А. И. Обзор звуковых и формальных особенностей болг. языка//ЖМНП. 1894. Ч. 293. 6. Отд. 2. С. 433-435); Ильинский Г. А. Апокриф «Acta Pilati» в списке Орбельской Триоди XIII в.//РФВ. 1906. Т. 56. 3/4. С. 209-217; Карабинов И. А. Постная Триодь: Ист. обзор ее плана, состава, редакций и слав. переводов. СПб., 1910; Лисицын М. А., прот. Первоначальный славяно-рус. типикон: Ист.-археол. исслед. СПб., 1911. С. 7, 30, 31; Диаковский Е. П. Последование часов и изобразительных: Ист. исслед. К., 1913; Лавров П. А. Палеогр. обозрение кирилловского письма//ЭСФ. 1914. Вып. 4/1. С. 120; он же. Альбом снимков с югослав. рукописей болг. и серб. письма//Там же. 1916. Прил. к вып. 4/1-4/2. Ил. 21; Дмитриевский. Описание. Т. 3. Ч. 2. С. 486-495; Илина Т. За графичната украса в бълг., сръбски и рус. ръкописи в сбирките на Ленинград и Москва//Изв. на Ин-т за изобразителни изкуства. София, 1962. Кн. 5. С. 90-93; Кодов Х. Фрагменти от старобълг. ръкопис с глаголическа приписка//Климент Охридски, 916-1966. София, 1966. С. 121-131; Мошин В. Палеографски албум на jyжhocлobeckomo кирилско писмо. Ckonje, 1966. С. 53, 64. Ф. 49, 60; он же (Моš in V.). Heretici trojezinici u staroslavenskom prijevodu trioda//Slovo. Zagreb, 1972. Br. 22. S. 117-125; Русек Е. Из лексиката на старобълг. триоди//Изв. Ин-та на бълг. езика. София, 1969. Т. 17. С. 149-180; idem (Rusek J.). Triod Orbelski//Sprawozdania z posiedze Komisji Oddziau Polskiej Akademii Nauk w Krakowie. Kraków, 1970. T. 14. N 1. S. 113-115; idem. Jucho slanitkovo w Orbelskim Triodzie//Македонски jaзuk. Ckonje, 1983. Бр. |
| Крумбахером: как мы видели, припев у ней совсем другой, чем теперь в акафисте, именно: χαρε κεχαριτωμνη. Правда, в патмосском кондакаре XI в. вместо него стоить обычный припев, но венская рукопись оказывается не единственною с указанной особенностью: Орбельская триодь ставит ее припев в строфе Взбранной Воеводе. Не является ли данный припев более древним припевом акафиста? Если бы это подтвердилось, тогда бы мы, несомненно, имели в акафисте кондак на Благовещение. Но и названный припев едва ли можно назвать первоначальным припевом акафиста. Кроме него там есть еще другой припев – алилуиа. Такая двойственность подозрительна: обычно в кондаках бывает один лишь припев для всех строф. Отсюда можно предполагать, что один из акафистных припевов явился там позднее. Припев, начинающийся словом радуйся, может стоять лишь после тех строф, в которых содержатся ублажения Богородице, между тем – алилуиа можно с удобством читать после всех 24 строф акафиста, даже если выбросить из него ублажения. Не было ли алилуиа некогда единственным припевом всего акафиста и не появился ли второй припев в связи с аналогичными ему ублажениями? В акафисте, по-видимому, остались еще некоторые следы того, что раньше алилуиа читалось и в строфах с ублажениями. Например, во второй строфе Пресвятая Дева спрашивает архангела: «безсеменного зачатия рождество како глаголеши, зовый: алилуиа»? Между тем в нынешней первой строфе архангел этого не говорит, а обращается к Богородице с одними лишь приветствиями. В виду всех этих наблюдений совершенно правильным является вышеприведенное предположение П. Мааса, что акафист подвергся переделке: ублажения Богородице, вероятно, появились в нем уже позднее, потому что, как мы видели, они не всегда удачно связаны с предшествующим содержанием акафиста и довольно сильно затемняют основную идею акафиста. Эта основная идея есть прославление боговоплощения и она особенно сильно высказана в строфах 12–18: первые 12 строф являются, т. ск., историческим введением к ним, последние 6 строф большею частью повторяют 12–18 строфы и служат как бы им заключением. |
| 9) Библиотеки Императорского Московского Университета, от 27 октября за 1104, с препровождением книг: 1) Wurm. Diplomatische Geschichte der Orientalischen Trage и 2) Testa. Recueil des droites de la Porte Ottomane avec les puissances étrangères. T. I, II. 10) Хлудовской Библиотеки, от 10 декабря за 251; с препровождением рукописи под 76 (по описанию Попова). Справка: Означенные в п.п. 3–10 рукописи и книги, немедленно по получении, сданы были, для хранения и пользования ими, в фундаментальную академическую библиотеку. 11) Управления Императорской Публичной Библиотеки, от 2 декабря за 2755, с уведомлением, что рукописи под 93 (Типикон Дечанский) и 102 (Орбельская Триодь) не могут быть высланы, так как они весьма ценные и часто требуются читателями Библиотеки. Определили: Принять к сведению. XXIV. Отношение Правления Вифанской духовной семинарии, от 1 декабря за 1633: «Препровождая при сем список книг, потребных для ученых занятий преподавателю семинарии Василию Протопопову , Правление Вифанской духовной семинарии покорнейше просит не отказать в выдаче означенных книг преподавателю Протопопову – на двухмесячный срок». Определили: Выслать в Правление Вифанской духовной семинарии означенные в списке книги на испрашиваемый срок. XXV. Представление Библиотечной Комиссии от 12 декабря за 996: «На основании § 215 Академического Устава Библиотечная —53— Комиссия имеет месть просить Совет Академии о разрешении выписать для академической библиотеки издания, значащиеся в прилагаемых при сем заявлениях академических преподавателей за 51 и 51 (Проф. А.И. Введенского ), 340 и 56 (Проф. С.С. Глаголева ), 46, 336 и 335 (Проф. С.И. Соболевского), 1135 (Проф. И.В. Попова ), 49 (Проф. С.И. Смирнова ), 339 (Проф. М. М. Богословского ), 68 и 67 (Проф. Е.А. Воронцова), 342 (Проф. Д.И. Введенского ), 47, 11, 58 и 10 (Проф. А.П. Орлова), 332 и 333 (и.д. доцента Н.Л. Туницкого), 334, 59, 331 и 54 (Доцента Свящ. Д. В. Рождественского ), 338, 55, 361 и 48 (и.д. доцента А.М. Туберовского), 50, 45, 223 и 224 (и.д. доцента В.П. Виноградова ) и 43 и 42 (и.д. доцента В.А. Троицкого)». |
| Любопытны три заключительных тропаря, сохранившихся в славянских рукописях: . Шума пещнаго. noлzщaro скрежета зибна. тми чрьвь не ycыnaz. устрашаить ми д7ши. пощиди б7е творче мой сидый. Создавы zko в7лки ч7лка. и давъ ему животное. раю створи д7ври твръзы eдeмckuz б7е. да животнаго восприемь верно nokлohzcz цр7вню ти х7е сп7е. мoz и xbaлehuje ты jecu blдыko и надежи си. къ възлагаю. ми недвижими съхрани до коньца. jeжe съгрешихъ суда. остави zko млс7ердъ. Таким образом, всего вероятнее, великий канон не предназначался св. Андреем ни для 40-цы, ни для какого либо праздника: он, скорее, — просто его покаянная автобиография. Этому заключению, повидимому, несколько противоречит присутствие в каноне после 6-й песни блаженн. Кажется, некогда в Иерусалиме блаженны пелись на утрени пред евангелием. Это отчасти подтверждается последованием св. страстей, где пред 7-м евангелием, стоящим как раз на том месте утрени, когда должно обычно читаться евангелие, также поставлены блаженны. С другой стороны, есть известия, что в Иерусалиме иногда евангелие читалось после 6-ой песни канона. В Орбельской триоди, действительно, после названной песни указаны прокимен — Господи да не яростию Твоею и евангелие варвары3, т. е., полагающееся на память велкмч. Варвары (4 декабря). Таким образом, выходит как будто, что св. Андрей предназначал свой канон для какого-либо праздника. Но в виду указанного выше общего содержания и характера великого канона вероятнее, что св. Андрей воспользовался блаженнами просто потому, что в богослужебной практике они связывались с каноном и по своему духу подходили к его покаянному канону. Очень близко по способу трактования предмета содержания к великому канону стоит другой триодный канон Андрея — на среду сырной недели о посте: для выяснения необходимости последнего песнописец дает полный обзор библейских фактов, показывающих пользу поста. В 6-ой песни канона говорится о наступившем (νεστσα, тр. 3) посте, поэтому, вероятно, данный канон написан был св. Андреем на начало 40-цы. |
|
|
