| Толстой долгое время не очень-то ценил Достоевского как писателя. Например, он очень не любил роман «Братья Карамазовы». Но почему-то именно этот роман он стал читать во время ухода своего последнего из Ясной Поляны. В 1903 году, кажется, в Ясную Поляну приехала вдова Достоевского Анна Григорьевна. Она рассказала Толстому, как 25 лет назад они вместе с покойным мужем были на лекции Соловьева. То есть Толстой узнал о том, что он был с Достоевским в одном помещении, через 25 лет. 25 лет он этого не знал. И Толстой сказал тоже очень важные слова: «Жалко, что нас тогда не познакомили, потому что у меня к Достоевскому очень много вопросов, и я думаю, что это был единственный человек, который смог бы мне на эти вопросы ответить». Для меня эта не-встреча двух писателей очень большое значение имеет. Павел Басинский: Да, конечно, история не-встречи Толстого и Достоевского совершенно загадочна. Но тут вот какой интересный момент – Толстой несколько раз приезжает в Оптину пустынь. Оптина пустынь не дает ему темы для творчества, он не пишет ничего об этом. Хотя Оптина пустынь для него родным домом была, там тетки его похоронены, он любил туда приезжать. В результате пишется «Отец Сергий» – это, скорее, против монашества повесть. А Достоевский приезжает в Оптину пустынь, встречается с Амвросием, у него появляется образ Зосимы, сама эта тема в «Братьях Карамазовых». В чем суть несходства Толстого и Достоевского? Стилистически это понятно. Об этом и Бахтин писал, есть целая теория – Толстой монологист, Достоевский – диалогист, хотя это, на мой взгляд, не совсем так, но, тем не менее, разные они. Суть вот в чем. Достоевский задавал себе такие вопросы: «Если мне однажды скажут, что истина не с Христом, и спросят меня, с кем я остаюсь, с Христом или с истиной, я скажу, что я остаюсь с Христом». Это очень важно. А если бы Толстому задали такой вопрос, он бы сказал: «Я остаюсь с истиной». При всем его христианстве, при том, что он считал себя христианином до конца дней, не церковным, но христианином. При том, что он Евангелие считал главной книгой и считал, что эта книга перевернула его сознание. Но если бы ему задали этот вопрос, он бы сказал: «Я был бы с истиной», – потому что для Толстого все-таки истина была важнее. |
| При желании Вам мира, здравия и спасения вручаю себя со вверенною мне братиею Вашим святым молитвам и с нижайшим высокопочитанием пребыть честь имею Вашего Высокопреподобия нижайший слуга и сомолитвенник недостойный Строитель И Моисей 28 ноября 1835 Оптина Пустынь. Письмо 87 Ваше Высокопреподобие Достопочтеннейший Отец Архимандрит! Известясь от нашего сообитателя отца Иоанникия о Вашем отеческом приятствовании Его и оказанном участии в ходатайстве нашем о наделении землею 3 по Монаршей Милости к поддержанию монастырей жалуемой. Приняв сие Ваше Благодетельное усердие знаком Вашего к обители Благорасположения и Христианской любви, приношу Вашему Высокопреподобию мою и общебратственную покорнейшую Благодарность и всенижайше прошу ради Бога довершить с помощи ю Его оное Ваше Благодетельство, как личным Вашим ходатайством, так и наставлением Братии наших, где и у кого искать им в оном случае покровительства. В наделении сем землею пустынь имеет немалую нужду для упрочивания и надпредбудущее время в содержании Братства Благонадежным источником. Сим учините обители Ваше значительное Благодеяние, которое останется навсегда памятником для обитателей ея как нынешних, так и впредь имущих быть; да и пред Богом оное незабвенным пребудет. В надежде продолжения Вашей к нам о Господе любви и Благорасположения, вручая себя и вверенное мне Братство Вашим святым молитвам, с нижайшим моим Высокопочитанием пребыть честь имею Вашего Высокопреподобия Достопочтеннейшего Отца покорнейший слуга и сомолитвенник недостойный Строитель И. Моисей со всею о Христе Братиею. 11-го марта 1836 Оптина Пустынь. Письмо 88 Ваше Высокопреподобие Достопочтеннейший и Благодетельнейший Отец Архимандрит! Проходя служение мое в Начальстве, по силе моей старался быть полезным для обители и для обитающего в оной Братства, не ища здешней награды; не смею сказать, чтобы вполне мог успеть и достигнуть настоящей цели, токмо желание мое известно Испытующему сердца. Но начальству угодно было почтить меня наградою Игуменства. Я принял сие с Благоговейным чувством, однако и с опасением взыскания: Ему же дано будет много, много взыщется от него. Не титло достоинства спасти может на втором пришествии Христовом; оные часто бывают и преткновением; да еще некто от Святых любомудрствует, едва обретается в человецех мозий носити честь. Принеся Вам мою чувствительнейшую Благодарность за два писания Ваши и поздравление меня с сею наградою, всепокорнейше прошу возслать молитву Вашу к Небесному Владыке, да возмогу понести неосужденно сан сей, и в прохождении служения моего дарует мне Свою помощь. |
| Итак, супруги Нилусы были оба знакомы о. Иоанну, когда он встретил их, плывя на пароходе. Лаской и любовью он старался возместить им за те клеветы и оскорбления, которыми их подвергло петербургское общество. Он одобрял и благословлял их брак и предсказал Елене Александровне, что она никогда не раскается и не пожалеет о совершенном ею шаге. И, действительно, Нилус ценил и любил свою жену как дар, ниспосланный ему от Бога. Более тесного союза и более дружной пары нельзя себе и представить. Прожив некоторое время на «Бабайках», Нилусы встретили одного архимандрита, уроженца г. Валдая, который так расхвалил им свою родину, что убедил их туда переехать. II. Оптина пустынь и Валдай. 1907–1917 Живя в Валдае, Нилус постоянно вспоминал Оптину Пустынь, где он провел несколько месяцев, когда готовился к священству. Оттуда он вернулся даже внешне изменившимся — потерял облик светского, мирского человека. На нем стал заметен отпечаток духовности и свободы от всего условного, житейского… Там он как бы вторично родился. Там была его настоящая духовная родина. Переезд Нилусов в Оптину Пустынь совершился так : «В конце июля 1907 г., — вспоминает Нилус, — говорит мне жена: „Что же мы никак не можем собраться в Оптину? Сколько ты мне наговорил о ее духовной красоте, о ее старцах, о живописности ее местоположения, а как ехать туда, так ты все оттягиваешь. Напиши о. архимандриту Ксенофонту и о. Варсонофию, что собираемся к ним погостить. Ответят, и тогда с Богом“. Я так и сделал. Вскоре от обоих старцев я получил ответ, с любовью нас призывающий под покров Оптинской благодати на богомолье и на отдых душевный, сколько полюбится и сколько поживется. Мы наскоро собрались и поехали. На жену Оптина произвела огромное впечатление. Про меня и говорить нечего: я не мог вдосталь надышаться ее воздухом, благоуханием ее святыни, налюбоваться на красоту ее соснового бора, наслушаться ласкающего шепота тихоструйных, омутистых вод застенчивой красавицы Жиздры, отражающей зеркалом своей глубины бездонную глубину Оптинского неба. |
| Вот что являет собою, не только в одних моих глазах, а в глазах сотен тысяч людей, более лучших, более высоких, более чистых, и в миллион раз менее поврежденных, чем я, Оптина пустынь! Когда я последний раз был в Оптиной пустыни, при мне выезжал оттуда, гостивший там, и только что обратившийся к Господу, бывший раньше большим невером и отрицателем, воспитанный на Марксе, Каутском и др., молодой инженер В.А.В., и одна из провожавших его благочестивых паломниц Оптиной пустыни, в массе многих пожеланий, выразила ему чудное пожелание: «Желаю вам, В.А., возможно дольше сохранить Оптинское настроение!..» Лучшего пожелания я не хотел бы придумать ни одному человеку, посетившему Оптину пустынь, поэтому я, от всей души, желаю каждому человеку, посетившему Оптину, навсегда сохранить Оптинское настроение; а всем своим дорогим соотечественникам, каждому истинному христианину, в особенности же каждому, запутавшемуся в дебрях искания правды в лживых путах спиритизма и оккультизма, – не бывшим в Оптиной пустыни, – приобрести Оптинское настроение. 32 Этот известный в свое время всей Москве инок в течение почти 35 лет отчитывал бесноватых, порченых, больных и т. п. 40 Один из недавних тяжелых судебных процессов в Петербурге, в котором судили двух юношей из высшего общества, Гейсмара и Далматова, совершивших убийство женщины с целью грабежа. 41 Я особенно подчеркиваю этот факт в назидание г.г. спиртам всем вообще и в особенности членам спиритических кружков г.Ч. – в Елисаветграде; г-на Н.П.О-ва – в Казани; г. Е.И.Н. – в Ростове на Дону, где, согласно их личным заявлениям, руководящие этими кружками духи покровители являются точно в такой же форме голубя и дают поражающие своей точностью предсказания. В подробностях об этом будет изложено в моей лекции «Спиритизм перед судом религии и науки”. 49 Необходимо обратить внимание, что о.Венедикт человек образованный, до поступления в иночество, был белым священником. 89 Новый факт, свидетельствующий о том, что спиритическое учение само в себе носит начало, аннулирующее и могущество, и милосердие Божие, и любовь к человечеству искупившего его Христа. |
| Сядет там на пенек, и иногда по 4, по 6 часов, не сходя с места, сидит и обдумывает какую-то угнетающую его мысль, разрешает какой-то тяжелый вопрос. Не будем говорить здесь даже о том, что этот, запутавшийся в своей собственной гордыне, колосс человеческой мысли, инстинктивно, как слепой тянется к лучам согревающего солнца, тянулся туда, перед концом своей жизненной эпопеи. Не будем говорить об этих великих людях, а проверим свои личные переживания в Оптиной, а затем в скиту, и, мне кажется, каждому из нас, когда мы были в этих местах, хотелось сказать словами патриарха Иакова, во время его пребывания около Вефиля, где он видел знаменитый сон, – лестницу от земли до неба: «это место ничто иное, как дом Божий, это врата небесные» 22 . Я не говорю уже лично про себя; во время моего двукратного пребывания в Оптиной, мне приходилось говорить со многими из бывших там интеллигентных паломников, и все они в один голос уверяли, что за время довольно продолжительного пребывания здесь некоторых из них, их всегда какая-то непреодолимая сила влекла в чащу Оптинского скита, к старцам. Не беспокоить их, не беседовать с ними, – говорил мне один отставной генерал, – а только бы вот посидеть на святом порожке у старцев, подышать и подумать в этой благодатной чаще божественного леса. Итак, повторяю, в Оптиной пустыни исключительных святынь – нет, но сама по себе Оптина пустынь изумительно богата массою привлекающих к себе каких-то духовных начал. Здесь, что ни шаг, то пункт для какого-то духовного удовлетворения, для какой-то необъяснимой полноты души. Начать с поразительной красоты берегов, окаймляющих одну из естественных границ Оптиной пустыни, – реку Жиздру. Словно сад какого-то богатого владельца раскинулся по всему ее берегу красивый, бархатистый перелесок. Смотреть хочется, – нет, этого мало, это неверно сказано, – отдохнуть хочется; невольно тянет туда, в эту благодатную чащу; какая-то неведомая сила влечет и говорит, что там за нею есть что-то вечно ласкающее, вечно умиротворяющее... Что там, за этим берегом, за этой прихотливо раскинувшейся зеленью находится другая зелень, зелень смысла и истины человеческой жизни; та неопалимая купина, которая, на протяжении многих лет, горит неугасаемым духовным огнем. Огнем очищения человеческой души. Огнем вразумления, утратившего и силу воли, и соль правильной оценки жизненных явлений человеческого разума. Огонь оздоровления больных, издерганных нервов, искалеченной обстоятельствами человеческой души. Чувствуешь, что это «великое место», «святое»: «Место, на котором ты стоишь – свято» 23 , и вы ищете пути к этой вечно пылающей неземным огнем купине. Так и тянет к Оптиной пустыни, в какое бы время года, в какую бы погоду не подъезжали вы к ней, – неизменно говорят те, которые посещают пустынь: безразлично по отношению к количеству посещения ее, будь это первый, будь это десятый раз... |
| «Благодарю искренно Бога за многое, почти за все, писал он Губастову 20 августа 1877 года, — особенно за то великое мужество, которое он во мне, при таких запутанных обстоятельствах, поддерживал». Сколько бы внешние обстоятельства ни давили Леонтьева, его впечатлительная душа легко отзывалась на явления далеко не мрачного характера. Соседями Константина Николаевича по имению были Р-ие. В этой семье была молодая девушка Л., к которой он почувствовал, при своих 47-48 годах, более чем простую симпатию. Однако если Леонтьев не отказывался от некоторых радостей жизни, то это не значит, чтобы в нем остыли те порывы, которыми он был охвачен на Афоне. Душевный перелом, который произошел в нем в 1871 году, оставил глубокий след на всю его жизнь, и этот след с годами внедрялся у него в душу все более и более. В этом отношении большую роль сыграла Оптина пустынь и ее монахи, сперва, главным образом, о. Климент Зедергольм и затем старец о. Амвросий. Хотя он познакомился с о. Амвросием в первый свой приезд в Оптину после Афона, но сблизился с старцем и всецело подчинился его руководству позднее. Пока ему, еще обвеянному «мирскими» впечатлениями, было трудно отказаться от своего и строя мыслей, своих рассуждений, своей воли, дать ее старцу «на отсечение». Сблизил его с о. Амвросием, по собственному признанию Леонтьева, о. Климент Зедергольм. В лице о. Климента Константин Николаевич встретил человека, который, будучи облечен в монашескую рясу, в то же время был глубоко и тонко образован по-светски. Он являлся не только интересным собеседником для Константина Николаевича, но был для него и наставником: «беседами, — говорит Леонтьев, он заставлял меня нередко рассматривать предметы веры и жизни с новых сторон и привлекал мое внимание на то, на что оно еще ни разу не обращалось... Этим он сделал мне много добра». О. Климент и Оптина с новой силой после Афона утвердили в Леонтьеве веру в положительную истину христианства в смысле личного спасения. Оптина и гнетущие обстоятельства жизни понемногу ломали и усмиряли неукротимый боевой дух Леонтьева. |
| Словно дерево, бурям открытое, Ты растил меня в грозные дни, Вот и бьет меня буря сердитая, Рвет зеленые листья мои. Дай мне силу и дай мне терпение Все увидеть, услышать и жить, Дай нести мне земное служение, Чтоб небесные песни сложить. VI. Юродивый Гаврюша — Гаврюша, ты? — Косек, Косек, здорово! Нет мне земли. — И плачет, и бежит. Прозрачный взгляд из-под бровей суровых, Мешок песком и книгами набит. Ругается на богомолок чинных Или бормочет непонятный вздор, А взгляд все тот же — грозный и невинный, В незримое давно ушедший взор. И старец привечал его, как брата: «Гаврюша! С каждым днем мне тяжелей!» — «А четочки? Ты ими супостата Покрепче бей!» VII. Сказание об отце Никоне Вот они — отошедшие братья, В чуть заметном, сквозном венце. Изорвалось в дороге платье, Ни кровинки в усталом лице. По дорогам-то, по дорогам, По острогам-то, по острогам, Сколько выхожено путей! Помолитесь же, ради Бога, О душе смятенной моей! Вот один — рыжевато-русый, Поглядел, покачал головой. Умирал он с молитвой Иисусовой, Догорая свечой восковой. Без друзей тосковал он в изгнании И остатками гаснущих сил, В умилении и покаянии Имя Оптиной часто твердил. Широка прозрачна Пинега, Широки заливные луга. А пески-то — белее снега, А мягки — утонет нога. Жарким летом, по травам длинным, По сыпучим речным пескам На полозьях везли домовину — Был усопший легок и прям. А за гробом плелась Ириша… Послужила отцу она Всех послушней, нежней и тише И до смерти была верна. И при ней-то, в смертном томлении Приподнялся больной и сказал: «Вот какое к нам посещение! Дай же стул!» — и лицом просиял. «Это старец Макарий, родная! Он пришел исповедать меня». И горела заря, не сгорая, Купиной золотого огня. И незримая длилась беседа, А Ириша не смела прервать. Или бред? Но ведь не было бреда! Или сон? Не ложился он спать. А когда духовник сокровенный Отошел в предрассветную синь — Лик спокойный, счастливый, блаженный Чуть желтел среди белых простынь… Эпилог Оптина, Оптина — отчина! Отчий разрушенный дом! Свет из окон заколоченных, |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Пустынь Алены Бабенко 20 мин., 18.04.2014 «Моя Оптина. Моя пустынь» — этот очень личный рассказ о себе актрисы Алены Бабенко мы увидели прежде, чем познакомились с самой Аленой. Она написала его, вернувшись из поездки в Оптину пустынь. Не всякое впечатление и переживание ложится на бумагу, а тут — легло, и все словно встало на свои места: начиная с первого знакомства с христианством — через молитву Оптинских старцев, и заканчивая недавним посещением самой обители почти 25 лет спустя. Сегодня в «Интервью номера» — наша беседа с Аленой Бабенко и отрывки из ее рассказа. Курсивом выделены отрывки из рассказа Алены Бабенко. Молитва оптинских старцев... «Молиться, верить, надеяться, терпеть, прощать и любить», — пыталась запомнить я, впервые прочитав эту молитву в журнале «Наука и жизнь», когда училась на математическом в Томском универе, в мои первые студенческие годы. Вот это да! Всего-то и надо — шесть глаголов! Они влипли в самое сердце, и оно прыгало и плакало, растроганное от радости такого простого открытия. Вот он, концентрат сути человеческой жизни! Все остальное — вон! Осталось только одно — исполнить. Примерить и применить самой. Но как?! И дальше множество вопросов вспыхивали и гасли, как фейерверк из ста тысяч звездочек, в моей голове. Справиться с ними не было никакой возможности, сердечное чувство было во сто крат сильнее, и я переписала «ЭТО» в блокнот. «ЭТО» было первое послание от Бога. Но тогда я про это не думала. Но сейчас — знаю! Моим открытием срочно надо было с кем-то поделиться. Были каникулы, мы разлетелись по домам, и я побежала на телеграф звонить своей лучшей подруге в Красноярск. «Оля! Я нашла! Я нашла смысл жизни! Отгадай где? В „Науке и жизни“!» — меня разрывало от желания оттянуть новость, и я прочла «ЭТО». «А, это молитва оптинских старцев, — почти невозмутимо ответила она, — я ее знаю. Да, это очень хорошая молитва, она мне тоже нравится». Это был удар! Я чувствовала себя Маленьким принцем Экзюпери, у которого барашек съел розу. |
| А тут такой подарок. И как раз в тот момент, когда я рассказывала о нем Маше. Вдруг я поняла, что отдельными фразами монах-экскурсовод отвечает на мои внутренние вопросы, с которыми я в этот раз приехала в Оптину Молодой монах вел свою экскурсию. Ничего сверхъестественного он не говорил. Наверное, обычный и привычный его текст. Но я вдруг поняла, что отдельными фразами он отвечает на мои внутренние вопросы, с которыми я в этот раз приехала в Оптину пустынь. И это было настолько явно, что я дерзнула подумать: отвечает ли мне через него сам батюшка Амвросий?.. Как отвечал он когда-то сотням, тысячам людей, которые приезжали к нему с вопросами, с горем, с сомнением, с недоумением. Или с радостью и благодарностью. За что мне это? Не знаю. И то непередаваемое чувство покоя и любви, которое буквально накрыло меня в том домике – за что? Наверное, авансом. А дальше надо будет как-то это отдавать… Маша ходила по домику и вся сияла. Наверное, старец вложил ей в ее маленькое сердечко то, что я не могла объяснить словами. Да, так и было. Уходя, я с улыбкой подумала: «Вот ты, Лена, что-то ворчала по поводу ста рублей, за которые тебя не поблагодарили. А Господь как будто сказал тебе: “Да – на! Бери взамен больше! И не пыхти!” Он всегда дает незаслуженно больше. А мы все пыхтим…» Рейтинг: 10 Голосов: 1683 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии екатерина 9 июня 2023, 09:50 Да, все так. Это же-ОПТИНА! Вся РОССИЯ притекала в Оптину, чтобы погреться у ее Костра, и мы имеем Милостию Божией такое Счастье. Кто не был-обязательно приезжайте в Оптину!!! А те кто бывает там, наверняка навсегда сохранили в своем сердце слова преподобного Оптинского Старца Иосифа- «Не отбивайся от Оптиной. Верую в то, что каждый, приходящий в Оптину Пустынь в крайней своей потребности, найдет удовлетворение милостию Божией и за молитвы великих отец наших! Они весьма многих и многих воспитали духовно для Небесного Отечества! Не перестают и теперь воспитывать и призирать особенно на тех, которые приходят в Оптину на поклонение их святым мощам. Не отбивайся от Оптиной». |
| И через это обожание мы будем обоживаться. Прошу прощения за такой каламбур. Но действительно, это известный феномен: на чем мы сосредоточены, тому подобными мы и становимся. Поэтому, кто такие преподобные отцы? Преподобные отцы - это те, кто всю свою жизнь сосредоточили на Боге. Отдали свою волю в полнейшее послушание Богу. И обрели свободу от греха и от страстей. Но молитва должна избавлять нас от страстей. А ведь через страсти враг пытается нас обольстить. Ему не дано права нарушать нашу свободу. Он может только нас совратить, обмануть. И вот иисусова молитва помогает нам защититься от этих козней дьявола. Мы сами не можем справиться с этими внушениями, обольщениями. Потому что дьявол- это древнее существо, которое гораздо больше нас знает, понимает, разумеет, и своим умом мы не можем с этим бороться. Мы можем бороться только благодатью божьей. И когда мы призываем благодать божию, благодать божия начинает нас врачевать и постепенно изгонять род сей. То есть можно сказать так, что подвижническая молитвенная жизнь как раз и есть род экзорцизма. Когда вся наша жизнь сосредоточена, мы осуществляем первую заповедь божию, потому что мы сосредоточены на любви к Богу. И через эту любовь к Богу мы хотим стать подобными ему. Мы хотим спастись и об этом все время заявляем. Мы все время призываем Бога и при этом как бы некую декларацию выпускаем, которую и слышит злой дух. Декларацию, что мы хотим быть с Богом. -У нас есть вопрос. Здравствуйте. Мы слушаем вас, говорите. -Отец Владимир, здравствуйте. -Да, добрый вечер. -Благословите. -Бог благословит. -Отец Владимир, я вот хотел спросить по поводу количественных и качественных изменений. Как известно, есть закон: количественные изменения приводят к качественным. Еще пока трубку не кладите, у меня еще такой вопрос: вот Осипов говорит, что быстро молиться вроде как нельзя, ссылаются на Игнатия Брянчанинова. Но, как известно, Оптина пустынь издала книгу о молитвенных старцах. Как она называется? Я уже забыл. То есть он критиковал как бы молитву странника, которую издала Оптина пустынь. Еще при старцах она издавалась, при Амвросии. То -есть, его смущает скорость молитвы. Но дело в том, как вы говорите, надо медленно вдумчиво молиться? Так? Вникая в слова молитвы, не так -то просто. Наверное, псалтырь для этих целей лучше служит, и священное писание тоже. Это та основа, которая является фоном, на который потом уже иисусова молитва и другие: вечерняя молитва, даже и утренняя, лучше как бы ложатся…. |
|
|
