| И явися всем нашим боголюбивым епископам русским и честнейшим архимандритом и преподобным игуменом и прочим священноиноком и иноком, и всему нашему православному христианству, яко чуже есть и странно от Божественных и священных правил исидорово все дело и прихожение. И того ради послахом и тое писание папино, писано по латыне и по вашей греческой грамате, еже принесе к нам Исидор, за папиною печатью. И просим святейшее ти владычьство, да с святым царем и со всем божественным и освященным собором, воззревше в святая ваша и божественная правила греческая и во оно папино послание и разсудивше, и за нужу далечного и непроходного путешествия и за нахождение на наше христианство безбожных агарян и за неустроение и мятежи еже в окрестных нас странах и господарей умножения, свободно нам сотворите в нашей земли поставление митрополита. Еще же и за сию нужу, яко и духовная дела вся каждому православному христианину, и наша сокровенная, а господская потребная словеса и дела нужно нам делати с митрополитом, толкованно младыми человеки, от них же лепо есть что таити и тии преже инех уведают. И того ради просим святое ти владычество, послете к нам честнейшее ваше писание, яко да помощию Божию и благодатию Святого Духа и споспешением святого царя и с благословением святого ти владычества и божественного священного сбора по святым правилом, собравше в отечествии нашем, в рустей земли, боголюбивыя епископы отечества нашего, и по благодати Святого Духа, избравше кого человека добра, мужа духовна, верою православна, да поставят нам митрополита на Русь: понеже и преже сего, за нужу, поставление в Руси митрополита бывало. А мы о сем хочем, Божиею благодатию, по изначалъству нашею провославного христианства посылание и совопрошание и любовь имети со святым царем и святейшего ти благословения и молитвы требовати и желати хощем донележе Бог благоизволит и земля наша доколе иметь стояти, и никако же разлучно от вас имать быти наше православное христианство до века» 5 . Мы позволили себе привести довольно длинные выдержки из этого послания древнерусского Великого князя по их особенной характерности. |
| На квартиры наложены большие платы и притом без дров, домами завладел город, и городское управление требует денег, дров сторожа главного синодского здания не дают, приходится мерзнуть в 10 градусах. Платить за квартиры не из чего, так как вот уже полных три месяца не дают ни копейки. Какие-то легендарные сказания о том, что везут из Москвы 200 000 рублей, не находят подтверждения, напротив приезжают по поручению Священного Собора разные лица и увозят в Москву деньги со свечного завода, что, конечно, легко могло быть выдано находящимся в Петрограде, буквально умирающим с голода. Такое отношение Высшей церковной власти к служившим ей всю жизнь лицам, по меньшей мере, возмутительно и бесчеловечно. Здесь чиновники и их семьи пухнут [с] голода и умирают, а члены Собора в Москве получают ежемесячно по 600 рублей при готовой квартире и изыскивают себе денег на дальнейшие месяцы. Справедливее было бы дать Петроградским из 600 р[ублей] половину и спасти от голодной смерти… Общие собрания служащих, еженедельно устраиваемые в Исидоровском училище, не приводят ни к каким результатам. Соберутся, поохают и поахают и разойдутся. Головина лишили полномочий делегата от служащих, но он поехал по своим делам, так как Осецкий уволен и Головин не пользуется хорошей рекомендацией. Уехали в Москву… Туберозов и др., но вернутся, очевидно, без денег и без утешительных вестей о новых штатах и назначениях. Вот две выдержки из Московских писем: «12 марта в Синодальном училище церковного пения под председательством было заседание о новом распределении синодальных служащих по всем отделам Высшего церковного управления. [Б]удут три канцелярии при патриархе, при Священном Синоде и при Высшем церковном совете; в первой будут только лица духовного сана, а в остальных двух оставлено из служащих только 140 человек с очень скромными окладами, так как денег у Высшей церковной власти нет и негде достать. Выводы из сообщаемого можете сделать сами». «Все мы висим над бездной или плывем на тонущем корабле и в чем, в каком костюме утонем, довольно уже безразлично. |
| Слабость восточной империи была главной причиной независимости престола римского от императоров. Завоевание Италии Лонгобардами-Арианами утвердило эту независимость, принудив римских епископов прибегнуть к покровительству завоевателей Галлии. Царская династия Меровингов, всегдашних союзников папских, ослабла. Папы продали право на престол новой и сильной династии Карловингов, а Карловинги в свою очередь спасли Рим от Лонгобардов. и освободили его окончательно от власти византийской. Царство Лонгобардов пало. Великий Карл присоединил Италию к своему королевству, кроме её юго-западных областей, которые ещё оставались в руках Византийцев. Он захотел к блеску побед своих прибавить блеск титула, который казался высочайшим изо всех титулов как в глазах побеждённых потомков древних граждан Империи, так и в глазах их победителей, долго трепетавших при имени империи или служивших наёмниками в её победоносных легионах, Он захотел быть императором так же, как основатель меровейской династии захотел быть патрицием. Папа Лев III благословил его охотно на империю, понимая, что таким благословением возвышалось не столько лицо нового императора, сколько папство, воссозидающее империю и, следовательно, содержащее в себе все законные права древнего Рима. То, что предвидел Лев, сбылось. Великий Карл удерживал сильной рукой излишние притязания епископа римского и сохранял над ним все права императора и верховного судии; но после смерти его империя Карловингов ослабла и стала клониться к падению, а папство сохранило и расширило все свои приобретения, как в области духовной, так и в значении политическом. В первой половине IX века появилось собрание лже-исидоровых декреталий, на котором в продолжение многих веков основывал римский престол все свои права и которое было составлено, если не по повелению пап, то без сомнения, в духе и по внушению их политики; вскоре после того выдумана и обнародована мнимая дарственная запись, данная будто бы Константином Великим епископу римскому на город и область его. Папство окружало себя целой тучей подложных актов, из которой оно могло бросать громы на всё и на всех, и Запад по невежеству верил всем подлогам и радовался торжеству начала, которое связано было со всем его скудным просвещением. Восток же, занятый своими ежедневными тревогами, своими тяжкими страданиями внешними и внутренними, не знал про большую часть этих перемен, происходящих на Западе, или, зная, пренебрегал ими, быть может, в надежде, что дух церковного единения восторжествует над временной и местной ошибкой епархии римской, так же как он восторжествовал над ошибками других местных церквей. |
| И пышно расцвёл этот западный мир, гремя и пламенея, подвигая сознание человеческое словом и делом, кривдой и правдой, и развиваясь в своих двух формах, положительной – римского католицизма (папизма) и протестантства (отрицания вообще). И тихо осел по себе Восток, дотоле волнуемый ересями, с тех пор успокоенный, как будто ожидая от жизни народов полного своего сознания. Но неподвижный Восток, утратив единение Запада, приобрёл зачаток Славян, Болгарию, и имя его будущей союзницы Руси явилось в летописях. Вообще нельзя не заметить (как ни равнодушна наука к случайностям летосчисления), что десятилетие от 860 до 870 года соединяет в себе сочетание огромнейших явлений в мире человеческом: окончательное торжество церковно-государственного начала (отчасти следствие римского просвещения, отчасти противодействие халифату) в споре о браке Лотара podpisIIpodpis, спор и разрыв Запада и Востока, утверждение (хотя и не изобретение) славянской азбуки и перевод Писания, явление Руси с Рюриком и первое крещение её с Аскольдом и Диром. 119 «Зная, без сомнения, их подложность». Французские епископы не хотели признать декреталий, на которые ссылался Николай: «Haud ilia decretalia in toto codicis canonum corpore continens descripta» (Neander. K.G. 196. 2). Однако, по словам папы, они и сами пользовались ими, когда это было в их интересе. По общему мнению историков, папа Николай, первый воспользовавшийся новой редакцией исидоровского собрания, не столько знал о подложности актов, сколько не считал нужным подвергать критике то, что было столь полезно для его дела. 120 «Человек презрительный и лукавый». Вероятно, писано под влиянием книги о Фотии иез. Jäger’a. Hergenröther называет его человеком «mit klarem, berechnendem Verstande, aber verderbter Gesinnung». Противоположный о нём отзыв высказывает проф. Платонов, «Патр. Фотий, стр. 112». И Иванцов-Платонов в «К исследованиям о патр. Фотии». 122 «В другом отношении» и т. д. ср. Harnack. Dog. Gesch. «Die werthloseste Formel d. Augustianismus, einst empfohlen durch den Gegensatz gegen d. Arianismus., ist somit im Abendlande conservirt worden. III. 281. 3 Aug.». |
| Церковное законодательство собственно церковного происхождения синодальной и досинодальной эпохи сохранило свою силу настолько, насколько оно не отменено, не изменено и не устарело. Что же касается государственных законов о Церкви дореволюционного и советского периодов, не авторизованных высшей церковной властью, то они утратили силу. В новых государственно-правовых условиях внешнее положение Церкви в государстве определяется современным государственным законодательством Российской Федерации и других государств, находящихся на канонической территории Русской Православной Церкви. Право государственной власти Российской империи законодательствовать по внутрицерковным делам с самого начала не имело достаточных канонических оснований. Советское же государство вмешивалось во внутреннюю жизнь Церкви, не прибегая к юридическим формальностям и не издавая никаких актов, которые могли бы иметь характер внутрицерковных законов. Несколько иначе обстоит дело с разнородным правовым материалом, который был включён в «Кормчую книгу». Поскольку некоторые законы византийских императоров вошли через «Кормчую книгу» в русское право и сохранили силу не в результате зависимости Руси от издавшей их государственной власти, а по причине собственно церковных нужд и благодаря церковной традиции, то, по меньшей мере, относительную важность следует признавать даже за государственными законами византийского происхождения, включёнными в «Кормчую книгу», в частности, по такому её отделу, как церковное брачное право, которое сравнительно мало регламентировано канонами. Поэтому, в некоторых случаях, приходится ссылаться на византийские «Новеллы», освящённые многовековой церковной традицией. 17. Источники права Католической и Протестантских Церквей 17.1. Особенности законодательства и источники права Католической Церкви После отделения Римской Церкви от Вселенского Православия (1054 г.) канонический корпус Западной Церкви, в основу которого лёг лже-Исидоров сборник, где подлинные каноны и папские декреталы соединены с фальсификатами, расширялся, главным образом, за счёт папского законодательства и соборных постановлений. |
| Если бы Эней Сильвий называл Исидора просто Греком, тогда его свидетельство было бы не совершенно надёжно: и быв огреченным Болгарином, Исидор выдавал бы себя в Италии за Грека, а Сильве, конечно, не доискивался досконально, что он такое – настоящей Грек или огреченный Славянин; но Сильвий указывает национальность Исидора с указанием его родины, именно – говорит, что он был Грек из Пелопоннеса, – fuiese Graecum ex Peloponneso. Если из Пелопоннеса, то, конечно, настоящий Грек, а не огреченный Болгарин, хотя, может быть, и огреченный Славянин в том отдалённом смысле, в котором большая часть нынешних Пруссаков представляют собой онемеченных Славян, о чём, т. е. о каковом возможном отдалённом славянстве Исидора, см. в нашем Кратком очерке Истории Православных церквей болгарской, сербской и румынской стр. 1 и 214. Не цитируем обстоятельно Комментариев Энея Сильвия потому, что не могли их найти и что свидетельство их берём из вторых, собственно – из третьих, рук, – из Νεοελληνικ φιλολογα Саты, стр. 36 примечание, который берёт из книги Годия (Hodii) De Graecis illustribus, также и по той же причине не виденной нами). Болгарином называют Исидора: наша Густинская летопись, – в Собрании летописей II, 354 fin., Игнатий Кульчинский в своём Specimen Ecclesiae Ruthenicae, – издание Мартынова, Paris, 1859, p. 122, Михаил Le Quien в Oriens Christianus, – I, 1269 начало (Густинская летопись называет Исидора Болгарином или на основании польских историков Бельского и Кромера, которые выставлены в ней в данном месте на поле и которых мы не имеем под руками, или, может быть, основываясь на том, что его протодиакон, позднейший литовский митрополит, Григорий был Болгарин; Кульчинский и Лекень называют Исидора Болгарином или на основании тех же польских историков или первый – на основании Густинской летописи, второй – на основании первого. Преосвященный Филарет в Обзоре, § 90, говорит ещё: «вполне вероятно то древнее известие, которое называет Исидора Словаком: он хорошо знал славянский язык»: но какое он разумеет древнее известие, а также – откуда знает, что Исидор хорошо знал славянский язык, остаётся неизвестным.– Что касается до отечества Исидорова, то одни называют его византийцем, т. е. |
| Византийские императоры протестовали против завоеваний и распоряжений франкских королей в Италии. Вероятно, в это время в Италии был сочинен знаменитый документ «Donatio Constantini». Этот памятник имел в виду две цели - а) положить конец притязанию византийских императоров на Италию и б) сделать невозможными попытки франкских королей возвратить подаренные земли. Еще папа Aдpuah I (772—795 г.) объявил в 777-ом году все пожертвования римской Церкви сделанные Пипином и подтвержденные Карлом только восстановлением дарованного папе Сильвестру императором Константином Великим и потом незаконно отнятого лангобардами; он восхваляет Карла Великого, как нового Константина Великого, за то, что он вполне восстановил все патримонии апостольского престола. Его преемник, папа Лeb III (795—816 г.), с согласия всего римского народа, уже короновал Карла Великого в Рождество 800-го г. Это событие имело громадное историческое значение. Римский народ, западная империя как бы возвратила себе императора, оставившего их еще с конце III-ro века, со времени Диоклетиана, переселившегося в Никомидию, а особенно - Константина Великого, основавшего новую столицу (330 г.), а затем, после случайных преемников Константина Великого, окончательно утраченного после завоевания Италии варварами в 476-ом г. Но этот император является уже помазанником папы. Здесь как бы явно выражается идея священной римской империи, а вместе с тем обозначена дальнейшая роль папства в судьбах западных империй. Личные свойства Карла Великого, его постоянная верность духу священной империи исключали всякую возможность раздора между высшею духовною и мирскою властью. Но уже при детях Карла нарушилось равновесие между той и другой. В это время появились знаменитые лже-исидоровы декреталии, имевшие своею целью, с одной стороны, полную эмансипацию церковного правительства от мирского, а с другой - совершенное подчинение последнего первому. Сам Карл не издавал определенного закона о престолонаследии. Однако, ясно, он считал престол наследственным и сам собственноручно короновал своего сына Людовика Благочестивого. |
| приходилось плыть в крытых лодках, известных в то время под названием «паузков». Самая большая лодка вмещала в себе человек 40–50, но иногда хозяин лодки в целях, конечно, наживы, перегружал лодку и садил в нее сверх нормы человек на 10 больше. Спать приходилось почти друг на друге. Грязь в лодке была невозможная. Многие в эти утомительные и длинные путешествия проедались, а иные проигрывались в карты. Из-за картежной игры иногда затеивались ссоры как между самими учениками, так и с посторонними пассажирами. Лодки эти тянулись лошадьми. Плыть от Тотьмы до Вологды приходилось не менее недели. Во второй год моего пребывания в семинарии в составе администрации произошли некоторые перемены. Вместо М. И. Орнатского был назначен кандидат Московской духовной академии Федор Е. Ремов Это был симпатичный преподаватель Е. Ремов был на службе в семинарии не более 2 лет. Состоял, по выходе из семинарии законоучит[елем] Тотемской учит[ельской] семинарии, а затем перешел в Москву на приход, где и умер. Л.76 Вместо учебника Стоюнина, при нем был введен учебник Галахова , более простой и доступный для понимания, объяснял он просто, живо. Преподавателем франц[узского] языка во второй год моего обучения в 1 кл[ассе] был природный француз личность очень симпатичная и добрая. В этот год была произведена ревизия семинарии членом Духовно-учебного комитета при Синоде Степ[аном] Исидоров[ичем] Лебедевым . Не помню, в какое время года он у нас был, но хорошо помню посещение уроков этим ревизором, тем более что мне пришлось в присутствии его отвечать по трем предметам (лат[инскому] яз[ыку], математ[ике] и франц[узскому] языку). Еще задолго до приезда ревизора преподав[атель] латин[ского] языка Г. И. Можаров заставил всех учеников заучить им ли составленную или откуда-ниб[удь] взятую приветственную речь, начинавшуюся словами: «Salve vir illustrissime, clarissime» и заканчивающуюся : «Salve умер, когда я учился в III кл[ассе]. Помнится мы несколько раз ходили проведывать его во время болезни. Трудно передать, какую он испытывал радость при наших визитах. Пришлось мне участвовать в несении его тела на Горбач[евское] кладбище с пением «Святой Боже». Жульен был католик . |
| Помимо канонов Вселенских и Поместных соборов, с 4 в. источником права латинских Церквей, в особенности Римской, стали канонические постановления римских епископов – декреталии (decretalia).B отличие от греческих правил, которые поначалу представляли собой частные советы и разъяснения в эпистолярной форме, написанные в ответ на вопросы, с которыми обращались к отцам, а позже получили силу канонов после их утверждения соборами, декреталии, составленные папами самостоятельно или с привлечением римских клириков и пригородных (субурбикарных) епископов, с самого начала являлись законодательными распоряжениями, обязательными к исполнению в Церквах, зависимых от папы. Вслед за каноническим сборником Дионисий составил сборник законов поместной Римской Церкви – «Сборник декретов римских первосвященников» (Collectio decretorum pontificum Romanorum). В него вошли декреталии восьми пап: от Сириция (385–398) до Анастасия II (496–498). Этот сборник вскоре был присоединен к Дионисиеву «Каноническому кодексу». В 774 г. оба сборника вместе с новыми декреталиями были высланы папой Адрианом I в дар королю франков Карлу Великому. «Сборник Дионисия–Адриана» (Collectio Dionysio–Hadriana) служил официальным каноническим кодексом Франкского государства (Codex сапопит). Начиная с 7 в. появляются канонические сборники отдельных Поместных Церквей 446 , к числу которых относятся и т.н. Псевдо–Исидоровы декреталии 447 . Как и на Востоке, на Западе получили распространение сборники правил о покаянии, т.н. пенитенциалы 448 , подобные греческим канонариям. Ранние пенитенциалы появились в Ирландии и Британии. В 7 в. этот тип книг пополняется англо–саксонскими пенитенциалами в результате работы грека Феодора из Тарса, который был прислан папой Виталианом (657–672) на кентерберийскую архиепископскую кафедру, имея миссией приспособить греческие и римские обычаи к местным условиям. Затем пенитенциалы были перенесены во Франкское королевство монахами Колумбаном и Куммеаном, образовав здесь группу т.н. франкских пенитенциалов. |
| Mansi, t. VIII, pag. 646. Если сронить содержание этих канонов с находящимися в бревиарие, то нельзя не заметить, что первый из рассматриваемых соответствует 1-му, последний 3 и 4-му канонам бревиария. Mansit. III pag. 919. Petri de Marca, Dissertatio de veterit. conon collect, pag. 77 n. XIX. Ballerini, Dissertatio de vetust collect, et collec tcon. pag. 150 n. IV. Maassen, Gesch. d. Quell und Litter. pag, 183 –184. В других известных древнейших собраниях и прежде всего в Испанском и Исидоровском собрании иппонийские каноны помещены тоже с именем другого, именно Карфагенского III собора, притом не все сравнительно с бревиарием и в порядке сильно измененном против 6ревиария и в редакции отчасти собора 419 г. (Mansi, t. IIIpag. 909–910 not. 2 сн. Maassen pag. 157–159). Дионисий Малый в своем собрании отнес иппонийские каноны частью к правилам Карфагенского собора 419 г., как он сделал это c правилами соборов бывших при Грате, и Генефие, карфагенских епископах, частью к правилам Карфагенскогособора 397 г., притом в том и другом случае порядок изложение иппонийских канонов у Дионисия совершенно различествуют от порядка и редакции тех же канонов в бревиарие, именно у Дионисия некоторые каноны расширены, другие сокращены, а иные изменены. (Mansi, t. IIIpag. 909–910). Петр де Марка думает, что Дионисий сам сделал подобное размешенное иппонийских канонов с намерением отделить их от правил Карфагенского собора 397 г., с которыми первые в прежних собраниях и у Ферранда смешивались, но тоже размещение показывает, что Дионисий впал в этом случае в двоякую ошибку, разделив иппонийские каноны между двумя соборами (Petri de Marca, Dissert.deveter. con. collect, pag. 77 n. 20 и21). Ван-Ес-Пен, исправляя мнение Петра де Марка, утверждает, что Дионисий сделал подобное размещение под влиянием прежнего, коим он руководствовался, собрания и что посему Петр де Марка сказал бы правильнее, если бы признал, что бревиарий содержал не одни иппонийские каноны, но вместе с другими, от чего и в собрании африканских соборов они являются в смешанном виде (ср. |
|
|
