| Полагая руку на чело, говори: Господи, увенчанный терновым венцом в главу Твою, до крови и мозга, грехов моих ради; Низводя руку на правую ногу, говори: Иисусе, в правую ногу пробитый железным гвоздем грехов моих ради; Полагая руку на левую ногу, говори: Христе, в левую ногу пробитый железным гвоздем грехов моих ради; Подымая руку на правое плечо, говори: Сыне, в правую руку пробитый железным гвоздем грехов моих ради; Переведя руку на левое плечо, говори: Божий, и в левую руку пробитый моих грехов ради; и в ребро копием прободенный, от ребра источивый кровь и воду во искупление и спасение душ наших; Богородицею вразуми мя. Обратившись лицом к иконе Божией Матери, говори: И Тебе Самой оружие пройде душу, да от многих сердец открыется источник покаянно-благодарных сердечных слез всего человечества. Глава 15, писанная с той целью, да ведает смиренномудрый читатель, что Старец Исидор не чужд был дара прозорливости и чудотворения Есть ли нужда напоминать тебе, богомысливый читатель, что ни дар прозорливости, ни дар чудотворения или еще иной какой, сам по себе, не вселяет в человека Духа Божия? Как добрый христианин, ты, конечно, неустанно вращаешь в уме своем, что Царство Божие есть праведность и мир и радость о Дусе Святе, а не чудеса или прорицания или исцеления, – о чем изглаголали многие богомудрые в писаниях отеческих. Но не неведомо тебе и то, что боголюбец, ищущий себе Царствия Божия, получает, вместе с Духом, и дары Его. И Спаситель сказал: «Наипаче ищите Царствия Божия, и это все приложится вам». Воистину таков был Старец Исидор. Никогда не гонялся он за тем, чему дивятся люди, но, как некий премудрый купец, наипаче всего взыскал драгоценный маргарит души своей. Воцарился в ней Бог , а с Богом – духовная радость и преизбыточествующая жизнь, обетованная от Спасителя ученикам Его. Но сия живая влага, неоскудно изливаясь из соделанного прозрачным сердца Исидорова, как бы из переполненного через край хрустального сосуда, творила знамения и давала Старцу неведомые силы. |
| 628 McKenna S. Paganism and Pagan Survivals in Spain up tj the Fall of the Visigothic Kingdom – Wash., 1938. 629 Brehaut E. An Encyclopedist of the Dark Age. Isidore of Seville. – N. Y.: Columbia University, 1912. – C. 81–86. 630 Источники биографических сведений об Исидоре у его современников – это: 1. Продолжение исидоровских «О сиятельных мужах», написанное епископом Идельфонсо Толедским (Migne J.-P. Patrologiae cursus completus… Series secunda [Latina]/Accurante J.-P. Migne. – Paris: Garnier, 1850. – T. LXXXII, col. 68 (Далее – P.L.)); 2. «Введение к книгам Исидора» епископа Браулона Сарагосского (P.L., LXXXII , col. 65; 3. Описание смерти Исидора, составленное клириком Редемптом (P.L., LXXXII, col 68); 4. Письма Исидора (P.L., LXXXII, col 893); 5. «Regula» Леандра (P.L., LXXII, col 892). 632 P.L., LXXXII, col. 68. Менее полный список работ Исидора есть у Браулона во «Введении к книгам Исидора» (P.L., LXXXII, col. 65). 634 Генгель К., Бенсон У. История и философия христианского образования. – СПб.: «Библия для всех», 2002. – С. 47–54, 92–96. 636 Lejay P. Martianus Capella//Catholic Encyclopedia (http://www.newadvent.org/cathem/09723a.htm). – 2003. 637 Уколова В. И. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V – начало VII века). – М.: Наука, 1989. – С. 131. 638 Маковельский А.О. Софисты. – Баку: Изд. НКП АзССР, 1940. – С. 23, 28. Античные теории языка и стиля (антология текстов). – СПб.: Алетейя, 1996. – С. 16–23. 642 Диллон Дж. Средние платоники. 80 г. До н. э. – 220 г. н. э. – СПб.: Алетейя; Изд. О. Абышко, 2002. – С.281–284. 644 Жмудь Л. Я. Зарождение истории науки в античности. – СПб.: Изд. РХГИ, 2002. – С. 66–72, 272–276, 339–347. 647 Waerden B. L. van der. Die Postulate und Konstruktionen in der Fruhgriechischen Geometrie//AHES 18 (1978) – 354ff. 661 Schmidt C. Questiones de musicis scriptoribus Romanis, imprimis de Cassidoro et Isidoro. – Darmstadt, 1899. 665 Подробнее о геоцентрических моделях мира от Пифагора до Птолемея см. прмеч. к кн. III, гл 67. |
| До нас дошли канонические сборники V века, которые представляют собой переводы с греческого языка. Около середины V столетия в Италии был составлен сборник канонов, переведённых с греческого на латинский язык неизвестным автором. Этот сборник (Versio Isidoriana) назван, однако, именем святого Исидора, архиепископа Севильского, жившего в первой половине VII века, потому что именно в этом переводе читаются помещённые здесь правила, в позднейшем сборнике усваиваемые Исидору. Известны две редакции этой компиляции. В первую вошли каноны I Вселенского, Анкирского, Неокесарийского и Гангрского Соборов, во второй редакции к ним добавлены ещё правила Сардикийского, Антиохийского, Лаодикийского, а также II и IV Вселенских Соборов. Во второй половине V века в Италии был составлен ещё один переводной сборник канонов, куда вошли все правила, помещённые во второй редакции Исидорова сборника (Versio Isidoriana), кроме Лаодикийских. Римский аббат Дионисий Малый назвал этот перевод «translatio prisca» – «Старый перевод». В XVI веке Пасхазий Кинель издал «Кодекс канонов Римской Церкви» («Codex canonum ecclesiae romanae»). Этот кодекс считается официальным кодексом Римской Цекрви конца V столетия. В нём помещены правила I Вселенского, Сардикийского, Карфагенского, Анкирского, Неокесарийского, Гангрского, Халкидонского и Лаодикийского Соборов, канонические послания (декреталы) пап, относящиеся к V веку, несколько императорских законов по церковным делам и различные статьи религиозного содержания. Самый важный из древних канонических сборников Запада составлен римским аббатом Дионисием Малым. Дионисий был родом из Далмации, возможно, славянином. Скончался после 526 года. Дионисий – учёнейший из современных ему латиноязычных писателей. За составление сборника канонов он принялся ещё в Далмации по просьбе некоего пресвитера Лаврентия, который затруднялся в пользовании правилами из так называемого «Старого перевода», а также по желанию епископа Солинского Стефана. За основу своего переводного сборника Дионисий взял Понтийский сборник в расширенной Халкидонской редакции, включавшей правила I Вселенского, Анкирского, Неокесарийского, Гангрского, Антиохийского, Лаодикийского и II Вселенского Соборов – всего 165 канонов. |
| Значение всякой переписки определяется участвующими в ней личностями, которые естественно сообщают ей известную важность своим положением и осведомлённостью в предметах речи. В данном случае это и ясно, и несомненно в отношении преосвящ. Смарагда, принадлежащего к виднейшим русским иерархам XIX столетия, почему печатаемые ниже письма ценны уже непосредственною характеристикою его, а также разными сообщениями, суждениями, замечаниями и т. п. Вопрос только в том, достаточно ли они «откровенны», если были лишь формально – официальными отписками, – и он прямо решается характеристикою адресата, о котором имеются следующие формулярно-биографические сведения 1 . Архимандрит Иерофей в мире назывался Иаков Михайлович Добрицкий, происходил из обер-офицерских детей и родился в поветовом городе Тараще, Киевской губ., в 1808 г.; отец его титулярный советник Михаил Исидорович был сын священника. С сентября 1821 г. по июль 1826 г. обучался сначала в Киевских духовных училищах, а потом и в риторике (Дух. Семинарии) преподаваемым предметам через год. 27 сентября 1827 г. принят в Киево-Печерскую Лавру на послушание, 8 мая 1828 г. определён в Канцелярию Духовного Собора повытчиком, 22 февраля 1830 г. пострижен в монашество, 15 июля рукоположен во иеродиакона, 28 ноября сделан архивариусом Лаврского Архива, 31 января 1831 г. назначен смотрителем Киево-Печерской типографии и при оной содержателем материалов, 17 января 1833 г., кроме того, утверждён младшим корректором печатаемых в Лаврской типографии книг. Вследствие вызова от Св. Синода в новооткрытую Полоцкую епархию, о. Иерофей выбыл в Полоцк 21 февраля 1837 г. по «собственному желанию», чему причиной служило, вероятно, и то, что Полоцкий епископ был земляком о. Иерофея, который, может быть, и лично знал его, ибо 12-ти лет был в нижнем отделении Киевского духовного уездного училища, когда в 1821 году Смарагд состоял инспектором Киевской Духовной Академии (см. «Воспоминания» л. 128 2 , Киев. ред. и л. 128 об. Ряз. ред.). Прибыв в Полоцк 4 марта 1837 г., 24 марта о. |
| 447 В 9 в. Кодекс Испанской Церкви (т.н. capitula Angilramni) послужил основой для сборника Псевдо–Исидоровых декреталий ( Collectio сапонит Isidori Mercatori), включающего 50 Апостольских правил и 60 декреталий тридцати пап от Климента (1 в.) до Мелхиада (311–314) (ч. 1); четыре статьи, среди которых знаменитый исторический фальсификат – т.н. дарственная грамота Константина Великого папе Сильвестру (314–315), или «Константинов дар» ( Donatio Constantini); каноны восточных Вселенских и Поместных соборов и некоторых западных – Африканских, Испанских, Галльских (ч. 2); несколько статей и декреталии пап от Сильвестра до Григория II (715–731) (ч. 3). Помимо «Константинова дара», подложны все декреталии пап трех первых веков из первой части сборника, а также 35 декреталий из третьей части. Сборник в течение многих веков признавался подлинным и составил на Западе основу церковноправового строя. Из него заимствовал материалы Грациан, составивший систематический кодекс западного церковного права – «Декрет». Ныне нет сомнений в том, что компиляция Лжеисидора переполнена фальсификатами; общепринятым названием ее стало «Сборник лжедекреталий Псевдо–Исидора» ( Collectio falsarum decretarum Isidori Mercatori). Около середины 9 в. некто Бенедикт Левит (сам себя называющий диаконом Майнцской церкви, что вызывает возражения историков), возможный составитель Лжеисидоровых декреталий, составил, – якобы по поручению архиепископа Майнца Аутгара (825–847), якобы на основе архива Майнцского диоцеза, – три дополнительные книги капитуляриев, якобы пропущенных Ансегизом. В действительности это – на три четверти лжекапитулярии, которые содержат в себе, с многочисленными повторами, разнородный материал, почерпнутый из римского и германского обычного права, Св. Писания и творений отцов Церкви, а также из разных канонических и легистских сборников ( leges Visigothorum и Baiuwariorum, Libri Penitentiales и др.), с фальсифицированными дополнениями и изменениями. Первые два издания этого сборника ( Тилиуса: Paris, 1548, и Питеуса: Paris, 1588) неполны; целиком сборник издали Балюз в т. 1 Capitularia regum Francorum (Paris, 1677), Пертц (Monumenta Germaniae Historica: Leges. T. 2. Hanover, 1837), позже – Минь (PL 97) и Э. Зекель (Monum. Germ. Hist.: Capitularia. T.). |
| Еще менее представляется объяснимым подобное поведение со стороны Ферранда, карфагенского диакона, который в своем труде делает ссылки даже на такие, в собственном смысле слова, частные соборы Африки, которые совершенно неизвестны другим собирателям церковных правил. И Дионисий и Ферранд не могли безучастно отнестись к такой массе и притом замечательных дисциплинарных определений, если бы последние были действительно известны им и находились в тех источниках, которыми они пользовались при составлении своих трудов. Немалое возражение против мнения Петра де Марка об этом предмете представляет и молчание о рассматриваемом соборе бывшего при Вонифатии собора 525 г. На этом соборе приводилось много канонов из разных соборов времени Аврелия, притом с указанием не только на последовательный счет соборов, но и на порядок самых канонов, и между тем вовсе нет упоминания о соборе 398 г. и о приписываемых ему канонах. Подобное обстоятельство представляется решительно необъяснимым в том случае, если бы рассматриваемые каноны действительно принадлежали какому-либо из африканских соборов времени Аврелия. 82 Maassen, Geschicht. Der Quell, unt Literar. pag. 387. Доказательства Баллерин основываются как на внешнем характере, так и на внутреннем содержании рассматриваемых канонов. Прежде всего Баллерины опровержение действительного существования рассматриваемого собора находят в самом написании последнего, которое, будучи заимствовано из Испанского и Исидоровского собраний, и по слогу, и по форме совершенно отлично от написания других африканских соборов. Консулов, но принятому в Африке обычаю (rationem) обозначали не AugustoHonorioIV, но «glorissimo imperatore Honorio Augusto IV et Eutichiano conss». В тех же надписях всегда прибавляли название базилики in secretario basilicae Fausti, или pacis, или Ristitutae и другие; между тем как в написании рассматриваемого собора только сказано: «in secretario». Сверх сего в частности показанному 398г. поименованных консулов совершенно противоречит первый из рассматриваемых канонов тем, что в исповедании веры, которое требуется этим каноном от рукополагавшихся в епископы с целью осуждения ересей, говорится. |
| На его же обязанности лежало: предварительное рассмотрение консисторских дел по первой экспедиции, священнослужение в столичных церквах, как по назначению митрополита, так и по особым приглашениям. Пользуясь советами и указаниями мудрого и многоопытного митрополита Исидора, Преосвященный Арсений все эти обязанности и поручения исполнял с усердием и успехом. По истечении года его викарианства на него была возложена трудная и ответственная должность ректора Академии. Преосвященный принял эту должность только по настоятельному желанию митрополита. В делах епархиального управления Преосвященный Арсений старался сочетать беспристрастия и справедливость с милостью и снисхождением. По отношению к псаломщикам, дела о коих были в его ведении, он прибегал к мерам строгим только тогда, когда оказывались безуспешными предварительные обличения и увещания. По консисторским делам он делал митрополиту доклады с возможной краткостью и ясностью. Заведуя основанным митрополитом Исидором домом призрения духовных вдов и сирот, Преосвященный Арсений бывал в нем еженедельно: посещал и лично беседовал со старицами особенно с болящими, коих утешал и приобщал Св. Тайнами. Великую заслугу для духовенства С.-Петербургской епархии он оказал тем, что со свойственной ему энергией он преобразовал училище при доме призрения в Женское Епархиальное Училище. К 50-летнему юбилею митрополита Исидора он успел собрать пожертвований до 135000 руб. на сей предмет, каковой капитал и был поднесен юбиляру, а он обратил его на устройство училища. На отведенном Александро-Невской Лаврой месте это училище было устроено и освящено 8 сентября 1887 г. с именем «Исидоровского». В этом благом деле много пришлось Преосвященному Арсению испытать забот и беспокойств и перенести немало скорбей и огорчений. В торжестве празднования в С.-Петербургской епархии 50-летнего юбилея митрополита Исидора (9 ноября 1884 г.) в архиерейском сане, Преосвященный Арсений принимал самое деятельное участие, как главный организатор этого торжества. |
| Но в них незаметно исторической критики. На западе уровень этой критики был ещё ниже, чем на востоке. Поэтому самые легендарные рассказы находят там себе веру. Вспомним такой чудовищный подлог, как Лже-Исидоровы Декреталии (IX в.). Там папы первых трёх веков цитируют по Вульгате, появившейся только в V веке. Римские императоры, которые известны как гонители христиан, издают указы, благоприятные для церкви Христовой. Папа Кондрат II века переписывается с александрийским патриархом Феофилом конца IV века. Сотни самым грубым образом сфабрикованных документов в этом собрании встречены с полным доверием. Только с XV века они встречают протест: Виклефа в Англии, Лаврентия Валны – в Италии. Но мнения этих учёных были приняты за необыкновенный либерализм. Этот факт показывает, что в западной церкви, в средние века, не было благоприятных условий для развития церковной историографии. Какие материалы можно найти для церковной истории в западной богословской литературе? Литература Карфагенской церкви Западная богословская литература начинает развиваться с начала III века и в первое время не в тех странах, где теперь господствует христианство, а там, где ныне христианства уже не существует, в сев. Африке, в Карфагенской церкви. Здесь в первые века христианства жило весьма даровитое племя, но потом, к несчастью, задавленное разными политическими обстоятельствами. Среди него впервые в III веке зародилась латинская христианская литература. Здесь писали Минуций Феликс и Тертуллиан . Произведения Минуция, одного из лучших христианских апологетов, но довольно кратко, не имеют особенного исторического значения. Но труды Тертуллиана имеют большое значение для христианства первых 3-ёх веков. Его апология к Септимию Северу, его сочинения против некоторых еретиков – Маркиона, Праксея, Гермогена и общее сочинение против всех ересей (de praescriptione hereticorum), его нравственные обличения,– всё это показывает большое знакомство Тертуллиана с духом и обстоятельствами того времени. Правда, в воззрениях этого писателя нельзя видеть чистого выражения правильных христианских воззрений. Он часто вдаётся в излишнюю строгость, доведшую его до увлечения пуританизмом Монтана. Но всё-таки эти сочинения дают важный материал для истории церкви III-ro века. |
| Вследствие завоеваний этих народов, владычество императоров западных скоро стало ограничиваться одною Италией. Сами они вполне зависели от германских предводителей наемного войска. Императоры византийские находились далеко от Рима. Частные владетели Запада, не удерживаемые ни законами, которые могли бы обуздывать их, ни учреждениями, которые могли бы дать воинственному их духу хорошее направление, заняты были грабежами, добычею, корыстью, славою. Епископ римский, обладавший несметными сокровищами, в коих никому не давал отчета, оставался первым лицом, на которое можно было возложить надежды человеческие в бедственное время. Жители Италии, особенно после того, как испытали силу врагов, и возложили их на него. Императоры, с своей стороны, также старались иметь богатого папу всегда на своей стороне, тем более, что от него, как от служителя Бога и Церкви Его, можно было ожидать большей преданности и верности, нежели от дворянства, дышавшего разбоями и убийствами для личных видов, и при содействии его более можно было надеяться и на обуздание мятежных и буйных вассалов и на содержание возмутительного народа в должном отношении к предержащей власти 658 . Самые враги римской империи, заботившиеся о том только, чтобы упрочить свое владычество над побежденными народами, видя глубокое уважение, какое питали сии последние к епископам своим, и ту зависимость, в какой прочие епископы западные стояли от папы, старались, сколько возможно было, преклонить на свою сторону главу западной церкви своими пожертвованиями и почестями. На помощь всему этому римский монах Дионисий малый составил (ок. 556 г.), на латинском языке, сборник церковных канонов с присовокуплением к ним двух частей декреталий и писем епископов римских 659 , а затем (в девятом веке) появились известные декреталии лже-Исидоровы 660 , направленные к возвышению кафедры епископа римского, на счет власти митрополитов 661 . Если при этом возьмем во внимание недостаток богословского образования, постепенный упадок светского просвещения, исключительную ученость духовенства латинского, овладевшего народным образованием, и неведение новообращенными христианами уставов Церкви вселенской; то без труда поймем, почему епископ римский успел возвыситься во мнении народа так, что последний поверил его мнимой власти над всеми патриархами, митрополитами, архиепископами и епископами, над Церковию вселенскою. |
| Был еще момент замечательный. Я его с юмором вспоминаю. Пока мы все это обсуждали, вошел пожилой человек. И сказал: «Вы историк?» — «Да». — «А давайте я вас возьму. Но только еще и организатором внеклассной работы» — «Не-не-не…» Это было судьбоносное решение, потому что это был не кто иной, как Леонид Исидорович Мильграм (преподаватель истории, народный учитель СССР, почетный гражданин Москвы. — Примеч. ред.). Но попасть к нему организатором внеклассной работы, для меня чуждой совершенно, это была бы гибель. И слава Богу, что я отказался. Хотя для меня, и не только для меня это могло бы многое поменять в судьбе. — Что помните про первые годы? Сложно было? — Сложно. Я был старше своих первых учеников на шесть лет. Пришел после очень сильного учителя. Хотя сегодня несколько выпускниц, добрые гуманные люди, пишут мне, что им было со мной на моем первом году хорошо, это была такая свежая струя, и так далее. Я не очень им верю, потому что я пришел первогодком после большого мастера. Александр Михайлович Бек действительно был выдающийся учитель, которого я тогда не мог заменить адекватно. Много было разных забавных случаев. Я в свое время собирал коллекцию детских перлов. — У вас получился путь, когда очень многое выпало на роль обстоятельств. — Да. Обстоятельства повели меня в пединститут, привели меня в школу. У меня не очень удачно по разным причинам складывалась жизнь, но то, что я попал именно в эту школу, конечно, было удачей. Возможно, главной в моей жизни. Ну а вот что касается того, что я сделал сам — в 1990 году я проработал в школе 10 лет и понял, что морально готов создать собственный учебник по истории Древней Руси. Я считал, что за моей спиной стоит мой учитель, Владимир Борисович Кобрин (историк, специалист по истории России XV – XVI веков, доктор исторических наук, профессор. — Примеч. ред.) , он меня от ошибок предостережет. Не получилось. Я успел ему показать первые 18 страниц, он одобрил. А через две недели после этого умер. Единственное, что он сделал, сказал: «Я предлагаю вам Андрея (своего зятя, Андрея Юрганова) в соавторы». На что я ответил: «Я просил Андрея об этом на вашем последнем дне рождения, он отказался». Ну, в итоге мы написали два учебника совместно. |
|
|
