| Во 2-й пол. XVI в. попытки сепаратных действий наблюдались в Кахети, о чем свидетельствуют клятвы верности, данные митрополитами Алавердской кафедры католикосам-патриархам: Филиппом - католикосу-патриарху Доментию I (ПГП. Т. 3. С. 343), Гавриилом - католикосу-патриарху Николаю VII ( Бараташвили; 1561-1584) (Там же. С. 351), Николаем - католикосу Иоанну Х (Диасамидзе) (Там же. С. 621). В период монг. владычества Церковь потеряла мн. владения, но, несмотря на это, груз. цари продолжали жертвовать крупные средства и земли Мцхетскому престолу - «Апостольскому престолу Светицховели» ( Жордания. Хроники. Т. 2. С. 242, 244, 245, 258, 285). Активную деятельность по укреплению экономического положения Мцхетского престола в 1-й пол. XVI в. вели католикосы-патриархи Дорофей II, Василий VI, Малахия, Доментий I. Во время Патриаршества Дорофея II цари Константин II, Давид Х и Александр I возобновили прежние дарственные грамоты Церкви, пожертвовали новые земли и крестьян. В период Патриаршества Василия VI царь Давид Х и его братья царевичи Георгий и Баграт выдали Мцхетскому престолу грамоту (1526), к-рая гарантировала иммунитет Церкви и «все права, какие были от предков» (Там же. С. 368). В 1555 г. почти 40-летняя война между Персией и Османской империей завершилась подписанием Амасийского мира, по к-рому Картли, Кахети и вост. часть Самцхе достались Персии, а зап. часть Самцхе - Турции. Грузия не признала условий договора и продолжала борьбу против агрессоров. Картлийский царь Симон I хорошо понимал роль и значение Церкви в деле объединения всех груз. сил в борьбе против персид. и тур. агрессоров и активно поддерживал политику Мцхетских католикосов, направленную на борьбу с проявлениями церковного сепаратизма. В этом отношении особо следует подчеркнуть деятельность патриархов Доментия I и Николая VII. Важную роль в деле расширения владений Мцхетской Патриархии в Кахети сыграл католикос-патриарх свт. Николай VIII (Багратиони) , известный красноречием и образованностью. В одной грамоте он сравнивается со святителями Иоанном Златоустом и Василием Великим (Католикосы-патриархи Грузии. С. 100). Известно, что он вел переписку с патриархом Московским и всея Руси свт. Иовом († 1607). |
| Греческие власти нашли, что Феофан сослан за дело, но бывшие при нем старцы невинны, почему их велено было возвратить в Москву. Другой случай. В апреле 1665 года малороссийский гетман прислал в Москву под крепким караулом варнского митрополита Даниила с обвинением его в том, что будто бы он, живя в Малороссии, подговаривал казаков, что бы они по-прежнему приняли польское подданство. На допросе Даниил показал: он-де ранее, в 1658 году, приезжал в Москву и получил здесь милостыню, но на возвратном пути его ограбили турки, почему он вторично поехал на Русь. В то время в Чигирине гетманом был Юрий Хмельницкий, который, наделив его милостынею и одеждою, отпустил его в город Лисенку на прокормление, и он прожил в тамошнем греческом монастыре четыре года. Когда гетманом сделался Иван Брюховецкий, Даниил прибежал к нему в Конев, куда из Лысенки писал к гетману тамошний, полковник о митрополите, питая к нему недружбу, будто он, живя в Лысенке, подговаривал казаков поддаться польскому королю, а у него не только в мысли ничего такого не было, но он не знает даже ни языка черкасского, ни грамоты. Между тем гетман послал его в Москву, где он и поселен был «в убогих дому» и тут терпит неволю многое время неведомо за что, ибо ведает де и гетман, что он, живя в черкасах, много терпел от изменников, только де в том воля великого государя, будто он согрешил, а чает он, митрополит, что гетман великого государя об нем не известил, а как известит, то чает к себе царской милости и свободы, а теперь не дают ему жалованья царского и кормят в монастыре. За опального митрополита вступились греческие власти: газский Паисий, никейский Григорий, амасийский Косьма, которые подали государю челобитную и в ней заявляли; «приходим мы, богомольцы твои, к твоему царскому величеству к Москве от нечестивых турок и терпим путем всякия напасти и беды, токмо надеемся утешение приять у твоего царского величества и тые скорби все забываем. Ныне же слышим, что брата нашего варнского Даниила митрополита посылают молитися в некоторый монастырь, а про что, того нам, богомольцам твоим, неведомо, и мы о том вельми скорбим. |
| Н. Трубецкаго, презре, также и нас, богомольцев его великаго государя, молению не внят, и узою анафемы себе крепко связав, яко ни помыслити архиерею быти, и святительския ризы с себе сложив и панагию сверже, пастырский же жезл на месте поставль и из соборныя великия, апостольския церкви, не совершив божественныя службы, изыде». А между тем 62-ое апостольское правило, забытое Ионою митрополитом, говорит, что «причетническаго имени отвергийся и обратився паки, яко простой человек приимется... По сему правилу, о преосвященные митрополиты и епископы, возлюбленная моя братия, паче по соборному отставлению за архиерейскими руками и руками и иеромонашескими, и по онаго с клятвою отречения, како тому архиерейская честь и откуда паки тому архиерейское действо?» Затем приведши 28-ое правило св. Апостол, выдержку из разсуждений св. Кирилла, что отрекшемуся своей паствы архиерею «держатися службы тому несть убо праведно», Питирим находит, что Никон, с клятвою отрекшийся от патриаршаго престола, «узою анафемы себе крепко связа, безсоветием себе удержа и безчинно сам ся связа», не может уже более действовать святительски. «И по сим правилам, возлюбленная моя братия, блюститель великия соборныя апостольския церкви Иона митрополит несть без вины, не токмо что от церковнаго входа, по правилам святых Апостол, не возбранил бывшему Никону патриарху , отрекшемуся патриаршества самовольно с клятвою и узою анафемы себе связа крепко, но и не дождався святых вселенских патриарх разсуждения с ним, бывшим Никоном патриархом , сообщался, и за то великие небрежение впредь ему, митрополиту Ионе, блюстителем великия соборныя апостольския церкви не быть» 17 . По получении ответных грамот от русских архиереев, 27 января, в патриаршей крестовой палате, снова собрался собор из архиереев: Павла митрополита сарского и подонского, Паисия газского, Косьмы амасийского, Макария гревенского, Феодосия сербскаго. На соборе читаны были ответные грамоты отсутствующих русских архиереев, причем найдено было, что все они ответили на предложенные им вопросы единомысленно, почему теперь и решено было «паки разсмотрети и разсудити и суд изнести праведный о преступлении брата нашего Ионы митрополита ростовскаго и ярославскаго, иже во время неправильнаго и безчиннаго пришествия в соборную церковь Никона бывшаго патриарха, многим бысть камень преткновения, образ поползновения и соблазна виновник: по внегда началодержец быв в то время и патриарша престола блюститель и наместник, прежде всех к благословению притече Никонову, аки радуяся и приветствуя о пришествии его, и аки предая ему престол, и исповедуя праведное и правильное быти его пришествие в соборную церковь , забвению же предах прежняго своего соборнаго со всеми архиереями согласнаго совета рукописания о сем деле утвержденное, яко не призывати, ниже приимати на престол патриарший бывшаго патриарха Никона “. |
| Астерия Амасийского “; Орлов Дмитрий: „Светская власть папы и вопрос, об отношениях между церковью и государством при Пие IX“; Попов Христо: „Учение древне-христианских подвижников о помыслах“; Пушкин Борис: „Вопрос о ереси жидовствующих в русской церковно-исторической литературе“; Пятницкий Иван: „Раскол, как доктрина, в эпоху его возникновения“; Ряжский Константин: „Протоиерей Родион Путятин , как проповедник“; Славгородский Николай: „Учение о прогрессе с христианско-философской точки зрения“; Соболев Александр: „О церковных наказаниях для лиц духовного и монашеского чина за XVIII век“; Соловьев Николай: „Библейско-исторический пробел 440–175 гг. до Р. Хр.“; Спасский Алексей: „Анабаптисты. (К вопросу о значении религиозной реформации XVI в. в общем ходе истории западной Европы)“; Струминский Василий: „О познаваемости Божества“; Студенский Аркадий: „Церковные люди в древней Руси“; Тсолакис Савва: „Нравственный идеал Ап. Павла в сравнении с учением Филона о добродетели“; Туницкий Николай: „Св. Климент Величский. Его жизнь и литературная деятельность“; Успенский Константин: Ascensio Isaiae Vatis. Историко-критический очерк“; Успенский Михаил: „Организация епархиального суда в XVIII веке“; Фигуровский Иван: „Учение Св. Иоанна Златоуста об Иисусе Христе“; Фиолетов Сергей: „Богословское учение и естественно-научные мнения о смерти человека, её происхождении и значении“; Цветков Сергей: „Влияние реформ Петра Великого на судьбу русского раскола“; Чанишвили Георгий: „Отношение Грузин- —52— ской церкви к Армянской“; Чернявский Александр: „Протопоп Иоанн Неронов. Его жизнь и деятельность“; Чулков Павел: „Гавриил Бужинский“; Шестов Александр: „Вторые узы Апостола Павла“. Учебный год закончился переводными и выпускными испытаниями, произведёнными в мае месяце по особому, составленному Советом Академии и утверждённому Его Высокопреосвященством, расписанию. Из 49 студентов I курса два студента не держали устных испытаний по всем предметам I курса (из них один, кроме того, не представил третьего семестрового сочинения, другой – проповеди). |
| 1. Св. Евтихий, патриарх Цареградский . Родился во Фригии, в благочестивой семье. Отец его был офицером. Однажды еще ребенком Евтихий играл со своими сверстниками. Забава их состояла в том, что каждый [из них] писал свое имя на скале и рядом с именем – тот чин, который, по догадке, он и получит в жизни. Когда подошла очередь Евтихия, он написал: Евтихий – патриарх! На 30-м году жизни стал он игуменом одного из амасийских монастырей. А когда ему перевалило за сорок [в серб, букв.: на сороковом году. – Ред.], амасийский митрополит послал его вместо себя на Пятый Вселенский Собор. На Соборе блистал он среди Отцов Церкви как светозарная звезда, выделяясь и своей образованностью, и благочестием. Когда разразились прения о том, могут ли еретики после своей смерти быть предаваемы анафеме, он поддерживал мнение, что могут, ссылаясь на 3Цар. 13:1–8 и на 4Цар. 23:16 . И весьма понравился императору Юстиниану и патриарху Мине. Император не раз спрашивал у него совета, а Мина (в то время уже очень больной) назначил его своим преемником и упросил царя утвердить это [самим] делом. Так это и свершилось. Двенадцать лет святой Евтихий мирно управлял Церковью. Но после этого диавол воздвиг против него бурю. Буря эта затронула и самого императора Юстиниана. Прельстился царь и впал в монофизитскую ересь афтартодокетов (то есть нетленномнителей), ложно учивших, что Господь Иисус и прежде Воскресения имел плоть Божественную и нетленную, без ощущения голода, жажды и боли. Евтихий решительно восстал против этой ереси, за что царь отправил его в ссылку, в его родной монастырь. Там Евтихий прожил 12 лет и 8 месяцев, явив себя великим чудотворцем: исцелял он людей от разных болезней, вознося за них молитву и помазуя их елеем. Юстиниан покаялся в своих заблуждениях и скончался. Ему наследовал Юстин, паки вернувший Евтихия на патриаршеский престол, на котором сей святитель пребыл до смерти, мирно окормляя Церковь Божию. На 70-м году жизни переселился он в Царство Владыки Христа, Которому верно и мужественно служил во все свои дни. Преставился святитель в 582 году. |
| 1. Священномученик Василий, епископ Амасийский . Ликиний, зять императора Константина, на сестре которого он был женат, разыгрывал из себя христианина пред великим царем, но, получив от него в управление весь Восток, начал сначала тайно, а потом и явно преследовать христиан и насаждать идолопоклонство. Его супруга сильно скорбела по этому поводу, но не смогла отвратить своего мужа от нечестия. Предавшись идолослужению, Ликиний отдал себя в рабы всем необузданным страстям, а паче всего – женонеистовству. При очередном приступе этой нечистой страсти захотел он осквернить девицу Глафиру, находившуюся на царской службе. Та пожаловалась царице, а царица втайне отослала ее из царского дворца в Никомидии в область Понтийскую. Девица достигла города Амасия, где получила сердечный прием у епископа Василия и прочих христиан. Глафира вся сияла от радости, что Бог спас ее девство, и писала об этом царице. Радовалась и царица и высылала ей средства на содержание амасийского храма. Но одно из писем Глафиры, адресованное царице, попало в руки царского евнуха, который показал его Ликинию. Царь, узнав, где находится Глафира, немедленно послал [воинов], чтобы [те] привели в Никомидию и ее, и епископа. Глафира тем временем умерла, так что воины привели в оковах лишь епископа Василия. После мучений и темницы сей блаженный муж был в 322 году усечен мечом и брошен в море. Его клирики, по указанию Божия Ангела, нашли его тело близ города Синоп, извлекли его из воды с помощью рыболовных сетей и перенесли в Амасию, где с честью погребли в храме, воздвигнутом его же собственными трудами. Царь Константин собрал войско против Ликиния, победил его, пленил и отправил в заточение в Галлию, где [тот и] скончал свою богомерзкую жизнь. [Епископ] Василий во темницу ввержен – За Крест Честной и за Христову веру; Псалмы воспевает, Бога славословит: Господь его за правду пострадать сподобит. Трибун вещает царский лукаво, словно змей: – Послушай, старец, слово царя из царей: Ликиний опекаем богами неспроста, |
| В виду этого государи, созывая церковный собор и предлагая на обсуждение его те или другие вопросы, ставили отцам собора первою и непременною обязанностью, чтобы вопросы были рассматриваемы и решаемы на соборе, как этого требует божественный закон, т.е. правила св.апостол, св.отец, вселенских и поместных соборов, церковные уставы и другие признаваемые церковью узаконения. Собор все свои постановления обязательно должен был обосновать на этих указанных основах, обязательно должен был так или иначе подвести их под принятые церковные нормы и правила, чтобы таким образом ничем не нарушить божественного закона. В такой постановке, в таком ведении дела и заключалась собственно задача церковного собора. Как скоро собор это сделал, т.е. показал, что его обсуждения и решения вопроса действительны основаны на божественном законе, вполне согласны с ним, а не есть результат личного усмотрения, домышления или творчества отцов собора, – роль собора была кончена, он выполнил свое назначение, и от государя уже зависело далее придать или не придать решениям собора окончательную форму обязательного закона, почему, например, Стоглавый собор в своих постановлениях выражается о себе: «по данной нам от Бога власти и царским советом соборне повелехом», так что одна данная от Бога власть, без царского совета, не могла составить соборного повеления. В виду этого наши русские соборы никогда не употребляли в своих постановлениях формулы: «изволися Духу Святому и нам». Правда было в этом отношении одно исключение. Когда ярославский митрополит Иона принял, в 1664 году, от Никона благословение в Успенском соборе, царь поэтому случаю немедленно созвал тогда из бывших в Москве архиереев собор: Павла митрополита сарского, Паисия газского, Козмы амасийского, Макария гревенского, Феодосия сербского и Нектария архиепископа погонинского. Этот собор свое поставление формулировал: «обаче убо изволися Духу Святому и нам, некое снисхождение сотворите»... Тот же собор, разрешая царю принимать благословение от ростовского митрополита Ионы, выражается: «суди же Дух Святый и мы, яко мочно есть» 63 ... |
| —71— профессору Григорию Воскресенскому в 422 р. – двойной премии покойного Епископа Курского Михаила. Определили: 1) Дать знать студенту Светозару Радовановичу о последовавшем ему разрешении жить на частной квартире с оставлением за ним той стипендии, которою он пользуется. 2) О выдаче премий профессорам: Е. Голубинскому и Г. Воскресенскому и Инспектору Архимандриту Григорию сообщить Правлению Академии для зависящих распоряжений. III. Отношения Канцелярии Г. Обер-Прокурора Св. Синода: а) от 18 Марта сего года за 1321: «По утвержденному Г. Синодальным Обер-Прокурором, 12 текущего марта, докладу Учебного Комитета при Святейшем Синоде, определены на духовно-учебную службу: кандидат Московской Духовной Академии Николай Брянцев и действительный студент оной Сергей Добров учителями в духовные училища, первый в Смоленское по арифметике и географии и последний в Задонское (в 1-й класс) по русскому языку». б) От 18-го числа того же месяца за 1323: «Кандидат Московской Духовной Академии Василий Георгиевский, по определению Святейшего Синода от 1/12 текущего марта, определен Помощником Смотрителя в Ефремовское духовное училище». в) От 24 марта за 1463: «По утвержденному Г. Синодальным Обер-Прокурором 19-го текущего марта, докладу Учебного Комитета при Святейшем Синоде, определены преподавателями кандидаты Московской Духовной Академии: Тихон Рождественский, состоявший доселе надзирателем за учениками в Тамбовской Духовной Семинарии, в Воронежскую Духовную Семинарию по гомилетике и соединенным с нею предметам, Михаил Шувалов в Данковское духовное училище по русскому языку (в старшие классы), Василий Греков в Александровское Осетинское духовное училище и Алексей Сосновский помощником инспектора в Новгородскую Духовную Семинарию». К сему Канцелярия присовокупляет, что об ассигновании поименованным лицам следующих им, по положению, денег сообщено Хозяйственному Управлению при Святейшем Синоде. Справка: По распоряжению О. Ректора Академии всем вышеозначенным лицам дано знать о назначении их на духовно-учебную службу. |
| Голубинского и Гр. Воскресенского иметь в виду при назначении премий в мартовском собрании Совета Академии. 2) Право на соискание премии за лучшие магистерские сочинения признать за и. д. Инспектора Академии иеромонахом Григорием. На сем журнале резолюция Его Преосвященства: «1893 г. 8 Февр. Утверждается». 31 января Присутствовали, под председательством Ректора Академии Архимандрита Антония, члены Совета Академии, кроме профессоров: Н. Субботина , Е. Голубинского , Б. Ключевского, протоиерея Д. Касицына и И. Татарского, не присутствовавших по болезни. В собрании сем преподаватель Вифанской духовной семинарии, кандидат богословия, Николай Виноградов защищал представленную им на степень магистра богословия диссертацию под заглавием: «Притчи Господа нашего Иисуса Христа. Москва. 1892 г.» Официальными оппонентами были: экстраординарный профессор по кафедре библейской истории Андрей Смирнов и доцент по кафедре священного Писания Нового Завета Митрофан Муретов . По окончании диспута Ректор Академии Архимандрит Антоний, собрав голоса членов Совета, объявил, что Совет признал защиту магистрантом его диссертации удовлетворительной. Справка: 1) По § 136 устава Духовных Академий кандидаты удостаиваются степени магистра богословия не иначе, как по напечатании сочинения и удовлетворительной защите его в присутствии Совета и приглашенных Советом посторонних лиц (коллоквиуме); 2) По § 81 лит. в. п. 6 того же устава удостаивание степени магистра богословия значится между делами Совета Академии, представляемыми, чрез Епархиального Преосвященного, на утверждение Святейшего Синода. Определили: 1) Просить ходатайства Его Преосвященства пред Святейшим Синодом об утверждении преподавателя Вифанской духовной семинарии Николая Виноградова в степени —39— магистра богословия. 2) Представить Его Преосвященству и в Святейший Синод по экземпляру диссертации кандидата Виноградова и копии с отзывов о ней профессора А. Смирнова и доцента М. Муретова . На сем журнале резолюция Его Преосвященства: «1893 г. |
| Еще около 10 уцелевших архиереев Патриархии находились на покое или совершали богослужения как настоятели храмов. Так, епископ Астраханский Андрей (Комаров), уволенный в апреле 1939 г. на покой, в октябре был назначен на место приходского священника в город Куйбышев. Вся церковная жизнь Куйбышевской епархии сосредоточена была тогда вокруг этой одной церкви. Под Москвой на даче у родственников проживал как частное лицо будущий экзарх Украины архиепископ Иоанн (Соколов) , отбывший незадолго перед этим ссылку. В Красноярске на положении ссыльного жил епископ Лука (Войно-Ясенецкий) , работая главным хирургом-консультантом городских госпиталей. Под Ростовом-на-Дону жили на покое епископ Таганрогский Иосиф (Чернов) и архиепископ Ростовский Николай (Амасийский), в Киеве – схиархиепископ Димитрий (Абашидзе) и т. д. 251 Епархий как административных единиц в 1939 г. уже почти не существовало, и отдельные приходы поддерживали нерегулярную связь с Патриархией. Не запрещенная официальная Церковь по своему фактическому положению стала приближаться к нелегальной организации, так как общение с «церковниками» считалось признаком политической неблагонадежности со всеми вытекающими последствиями. Таким образом, Патриархия оказалась в значительной степени отрезанной от своей паствы и, кроме того, с середины 1930-х гг. почти полностью – от связей с заграницей. Однако она не была уничтожена полностью. Процесс над «Всесоюзным контрреволюционным центром церковников» во главе с митрополитом Сергием так и не состоялся. Хотя по воспоминаниям близких к нему людей в конце 1930-х гг. Владыка постоянно ожидал ареста. Ряд зарубежных историков полагает, что существование катакомбных (тайных) приходов являлось одной из важных причин того, что Патриаршему Местоблюстителю удалось сохранить к 1939 г. несколько сот приходов и сокращенное до минимума церковное управление. «Советское правительство, очевидно, боялось, чтобы вся Церковь не ушла в подполье, так как официальная и строго контролируемая Церковь представляла меньшую опасность, чем подпольная» 252 . |
|
|
