| В марте 1730-го года архимандрит Петр, отправляя по особому делу своего наместника в Москву, дал ему такое поручение: «в досужиое время прошу поговорить и попросить от меня пречестного отца архимандрита Заиконоспасского училищного Монастыря Копцевича, дабы к нам из философских учеников, которые прежде выучилися в Греческой Школе, одного определить в нашу Семинарию в учители, которому жалованье, по его преподобия воле и вашему с ним контракту, давано будет здесь, а буде без Синода невозможно, извольте ко мне писать, и о том доношение пошлется» 2538 . В 1732-м году был сочинен штат Александро-Невского Монастыря, предусматривавший и содержание при Монастыре Школы. На этом, по-видимому, основании древнейшие историки Петербурга 1732-й год и указывают годом учреждения Алекеандро-Невской Семинарии 2539 . Монастырский штат не получил утверждения, тем не менее, по воле Государыни, предположения о Школе были обращены к исполнению. Школа рассчитана была на 50 учащихся, при 3-х учителях: Греческого, Латинского и Русского языков. В то время вся сумма предметов преподавания распределялась по этим 3-м группам, в соответствии тому, на каком языке шло преподавание той или иной науки. Архимандрит Петр за назначением учителей обратился в Святейший Синод, указывая, что учителей можно выписать из Киева, и Святейший Синод предписал Невскому архиепископу Рафаилу (Заборовскому) выслать в Невскую Семинарию 4-х учителей 2540 . Тем временем в июле 1734-го года архимандрит Петр пригласил в свою Семинарию бывшего в Петербурге ученого Адама Ссшя. Селлия или Целлия был родом «из Голстиндии, города Тондерне, рождение его 7223-го году, отец его был того ж города мещанин и аптекарь, Адам Целлий, лютерского закона», полное имя его было Бургард Адам, «при отце своем, тако ж и в иностранных краях изучен высоких наук» 2541 . Первоначально его специальностью была Медицина, а потом он перешел на Богословие. Он был учеником знаменитого Западного Богослова Франциска Буддея, которого слушал в Иенском Университете 2542 . Селлий взял на себя преподавание Латинского языка и управление Школой, а более элементарное преподавание – Русскому чтению и письму, Арифметие и Пению – организовал при посредстве старших воспитанников 2543 . «В Россию прибыл он в 1732-м году в мае месяце и обучал разных знатных господских детей до высоких наук» 2544 . |
| 2 . ДОСИФЕЙ Ильин в 1798 году, Октября 26, переведён из Викариев Новгородских, Епископов Старо-русских, где и находится доныне. Глава XV. Епархия Полтавская и Переяславская Епархия сия учреждена в Переяславле при Великом Князе Всеволоде Ярославиче, и была сперва Викарной или Коадъюторской Киевского Митрополита; потом при нашествии Батыевом упразднилась; а восстановлена уже в начале XVIII века, и была также Викарной по 1733 год, потом местной по 1785 год, после того опять Викарной Киевской же Митрополии, а с 1799 году паки местной. А) Епископы Переяславские 1 . НИКОЛАЙ скончался в 1072 году. 2 Святой, хиротонисан в 1072 году, преставился в 1092 году. 3 . ЕФРЕМ, Святой, хиротонисан в 1092 году, преставился в 1105 году. 4 . ЛАЗАРЬ хиротонисан в 1108 году, Ноября 12. Скончался в 1118 году, Сентября 16. 5 . CUЛЬBECTP I хиротонисан в 1118 году, Января 1. Скончался в 1123 году. Правительствовал 5 лет. 6 . HUKOЛAЙ II упоминается в послании Симеона Епископа Владимирского к Поликарпу Архимандриту Печерскому. 7 . UOAHH I. С 1123 по 1126 годы. 8 . МАКАРИЙ, по Нестору Марк, хиротонисан в 1126 году, Октября 4, из Игуменов монастыря св. Иоанна. Правительствовал по 1134 год. 9 . МАРКЕЛЛ. С 1134 по 1141 годы. 10 . ЕВФИМИЙ, Святой. С 1141 по 1168 годы. 11 . АНТОНИЙ. С 1168 по 1198 годы. 12 . ПАВЕЛ хиротонисан в 1198 году и упоминается в 1230 году. 13 . СИМЕОН, Святой, убиенный от Татар Батыевых, был с 1239 года. 14 . ФЕОДОР. С 1239 по 1269 годы. Междуархиерейство 431 год. Б) Епископы Переяславские и Бориспольские и Викарии Киевской Митрополии 15 . ЗАХАРИЙ Корнилович хиротонисан в 1701 году из Игуменов Киево-Михайловского монастыря. Скончался в 1715 году, Августа 28. 16 . КИРИЛЛ Шумлянский хиротонисан в 1716 году. Скончался в 1724 году, Ноября 30. 17 . ИОАКИМ Струков хиротонисан в 1727 году, Июня 4 из Архимандритов Московского Донского монастыря. В 1730 году, Июня 8, переведён в Воронеж. Варлаам. Кроме Селлия нигде не значится. 18 . АРСЕНИЙ Берло в 1733 году, Января 28, переведён из Епископов Администраторов Могилёвской и Белорусской Епархии. Того же года, Августа 31, Указом св. Синода предписано не быть ему Коадъютором Киевской Митрополии и не подлежать до оной, а именоваться Переяславским и Бориспольским. В 1744 году, Июня 6, скончался. |
| XXV (по старому каталогу 208). Hierarchia Rossica (Российская иерархия). Это подлинник, писанный самим Селлием, вчерне, с разными поправками, на 105 листах. На Форисе перед книгою написано Н. Бантышем-Каменским: 170. иерархия российская на латинском языке, сочинение монаха Селлия, бывшаго в Невском монастыре, писанная автора рукою. – Принадлежит к Архиву Московскому Кол. Иностр. Дел». Внизу книги по 1 – 25 листам им же приписано: «К числу книг коллежского советника Николая Бантыш-Каменского, отдавшего сию книгу в сохранение вечное в библиотеку государственной Коллегии Иностранных Дел, что при Московском оной Коллегии Архиве. 1786 года». Вся иерархия состоит из 5 книг, каждая книга из нескольких глав, в следующем порядке: 1) Scriptores huius argumenti exotici, т.е. об иностранных писателях касательно церковной истории. Здесь, в виде введения, автор перечисляет венгерских, польских, богемских, германских, гельвецких, итальянских, французских, бельгийских, английских, датских и шведских писателей. 2) Л. 9. Liberi. De hierarchiae Rossicae origine, progressu et hodierno statu in genere, т.е. о начале, учреждении и нынешнем состоянии российской иерархии. 3) Л. 22. Liber secundus de Rossorum hierarchia in specie. Praeloquium de Rossorum ordine inter archiereos. Ordo et series archiereorum in Rossia antiquissimus ex chronicis, т.е. Книга вторая о иерархии Российской в частности. Предисловие о порядке между российскими архиереями. Древнейший порядок и степени российских архиереев из летописей. 4) Л. 23 об. Cap. 1. De Rossorum patriarchis. – Глава 1. О патриархах российских. 5) Л. 24 об. Cap. II. De Rossorum metropolitis. – Глава II. О митрополитах российских. 6) Л. 28. Сар. III. De metropolitis Kiewscensibus et Parvae Rossiae. – Глава III. О митрополитах киевских и малороссийских. 7) Л. 29 об. Cap. IV. De archiereis Magno-Nowgorodscensibus et Magno-Lukscensibus. – Глава IV. Об архиереях Великого Новгорода и Великих Лук. 8) Л. 32 об. Cap. V. Archierei de Casan et Swjashesk. – Глава V. О казанских и свияжских архиереях. |
| Второй, кто воспользовался каталогом Палинодии, был ростовский святитель Димитрий. Составленный им в конце XVII ст., каталога долгое время находился в рукописных списках, пока, с добавлениями из Селлия (De Rossorum Hierarhia) и др., не был опубликован Рубаном в московском Любопытном, Месяцеслове на 1776 г. (стр. 54–108). 309 Настоящий каталог св. Димитрия известен в исторической науке под именем киевского. Ему же приписывают, но, вероятно, не ему принадлежите, каталог московский, в котором проводится (хотя и не так строго) тоже направление и который носит следующее длинное заглавие: «Каталог или летописание бытности архиереев российских, где могло о которых изобрестися в писании и явно в книгах летописцев российских и каталогов и Синопсиса киевского и помянников, и из житий святых и прологов и из иных разных, по летам бытности их, от сотворения света и от Рождества И. Христа, Спасителя мира». Настоящий каталог до сих пор не напечатан и, подобно рукописному киевскому, был известен нашему преосв. автору по экземплярам Библиотек – Александроневской академии, новгородского Софийского собора (ныне С.-петербургской духовной академии, 251 и 319) и киево-печерской лавры 174, 176–178, 202 и 203). Пользуясь им и вместе каталогами киевским, Коссова и Копыстенского, Евгений, как, мы заметили уже ранее, работал в том же самом направлении, что и они. Разница лишь та, что он с большею тщательностию и с большим научным авторитетом указывает на лицо патриарха, хиротонисавшего или заочно благословлявшего того или иного киевского митрополита (страницы отмечены нами выше), и гораздо подробнее, чем, напр., Зах. Копытенский в 3 ч., разд. II, артикуле I Палинодии (по поводу деятельности п. Иеремии на пользу русской церкви), трактует о введении и распространении в юго-западной церкви унии. Об этом трактате мы имеем говорить несколько ниже. Теперь же отметим еще в немногих словах отношение м. Евгения к напечатанному Рубаном киевскому каталогу, единственно полному и сравнительно новейшему сочинению, какое имела дотоле история киевской иерархии. |
| 2 . 21 апр. 1813 г. преосв. Евгений писал Анастасевичу: «Знаете ли вы книгу Adami Sellii Sabediasma litterarium etc? Она у меня переведена на русский; но не знаю, кто бы взял напечатать; а для охотников это драгоценность». 12 июля того же года он опять извещает Анастасевича: «Селлиев переводный каталог отправил ее к Каченовскому на его волю для издания, – буде найдет охотников». Охотники эти нашлись среди членов Московского Общества Истории и Древностей Российских. «Бывши в Москве (проездом из Вологды в Калугу), увидел я, сообщал Евгений тому же корреспонденту 13 сент. 1813г., что мой перевод Селлиева каталога уже печатается на щет общества. Первой лист печатной я уже имею, а скоро выйдут и все. Итак труд мой не пропал " 744 . Остальные листы, действительно, скоро вышли из-под печатного станка, именно в январе 1814 г. 745 Но множество корректурных ошибок и «лень» К. Ф. Калайдовича, заведывавшего изданием 746 , были причиною того, что Селлиев каталог увидел свет Божий только уже в первой четверти 1815 г. 747 . Сам Калайдович писал Евгению в 1813 году: «Желая соблюсти точность в издании всех сочинений, которые будут в руках моих, я по возможности старался сохранить ее и в Селлие, и весьма жалел, для чего в переводе произвольно вставлены поправки и дополнения; хотел в точности отпечатать Селлия, но первый лист был уже набран. Селлий мало сделал для истории наших историков, а еще более наделал ошибок, но положил хорошее основание. Дело состоит не в поправке, а в точнейшем издании. Ошибки можно выставить в конце книги»..., в конце же книги «будут замечены дополнения и поправки, сделанные Вашим Преосвященством против подлинника, напр., в статье об Иоанне, м. киевском II, в ст. о игумене Феодосие.., равно как и прибавление целой статьи о Макарие, сочинителе книги Степенной, сделанное Вами для точного исчисления 165 писателей, ибо у Селлия первый сочинитель русской летописи помещен под двумя различными именами Феодосия и Нестора» 748 . Не смотря на все эти обещания, указанных дополнений и поправок к книге Адама Селлия сделано не было. |
| Но от обещания далеко еще до исполнения, по крайней мере, желательного. О первом же епископе пермском и вологодском, неправильно названном здесь Алексеем, только и сообщено (да и то не так), что он посвящен в 1503 г., и далее следует оговорка: «А когда скончался и откуда родом был, и что достопамятного учинил и где погребен, знания не отыскалось». Относительно 2-го епископа Никона указан лишь год погребения, относительно 3-го (Пимена) и 4-го (Алексея) – год посвящения и монастыри, в коих они настоятельствовали до посвящения; о всем же остальном «знаний (опять) не отыскалось». 5-й епископ только назван, – и то неправильно (Афанасием вместо Киприана, который поставлен 8-м), и так далее... Но если составитель «Известия» сплошь и рядом, особливо на первых порах, не сдерживаете своего обещания то относительно одного, то относительно другого вопроса, или иногда перепутываете даже самый порядок вологодских святителей, за то по местам у него встречаются сведения совершенно верные, – и чем ближе к его времени, тем полнее и вернее. Сведениями этими безусловно воспользовался потом наш ученый иерарх, сделавший с другой стороны в самом «Известии» значительные дополнения и исправления, результатом которых явилось его собственное «Историческое сведение». Свои поправочные и дополнительные работы преосв. Евгений начал производить вчерне на соедних столбцах «Известия, список с которого был у него под руками и которое, как мы уже говорили, находится в настоящую пору в библиотеке киево-софийского собора. Прежде всего он хочет установить порядок пермских, вологодских и белоезерских преосвященных, с каковою целию делает выписки из Селлия и из помянника Лонотовского монастыря и из помянника же монастыря Прилуцкого. «Вернее всего, замечает Евгений, порядок указанный в этом последнем (л. 50 оборот.) 197 . Но так как и он не чужд неполноты и путаницы, то Евгению приходилось для восстановления истины прибегать к источникам более компетентным. «Порядок пермских и вологодских епископов, пишет он в примечании к «Сведению», по синодикам соборному Софийскому, Спасоприлуцкому и Лонотовскому, а также по каталогу консистории, 1779 года сочиненному 198 , и по Селлиевой иерархии, и по Истории российской иерархии весь перемешан и число епископов по всем сим спискам различно, a многие между ними вставлены та-те, которые никогда в Перми и Вологде не были. |
| Помимо своих помощников, – корреспондентов преосвященный автор моп» приобретать и действительно приобретая, судя, главным образом, по его цитатам в Словаре, нужные ему биографические и библиографические сведения у H. И. Новикова, в «Опыте» которого сообщены известия о 106 духовных писателях, 522 из Степенной книги (Сл. т. II, стр. 168), у Болтина (т. стр. 310), Шлецера (II, стр. 86–7 и др., стр. 200), Татищева (т. I, стр. 193, 321–322; т. II, стр. 10, 44, 140–141, 143, 164, 209, 213, 219, 236, З18, 323), Эмина (II, стр. 10), Миллера («Сибирская история» , Слов. т. I, стр. 329), Голикова («История Петра Великого»; Слов. т. I, стр. 288, 320; II, 218 стр.), Курбского (II, 32, 281), Селлия («Schediasma litterarium» etc...; Сл. т. I, стр. 63; II, стр. 148, 155), Карамзина (I, стр. 65; II, стр. 193, 194, 219, 265), из «Древней Российской Вивлиофики» 523 , из различных монографий (в роде известного уже нам «Исследования об Иоанне, экзархе болгарском», К. Ф. Калайдовича), житий святых (I, стр. 36, 137, 143, 173, 257, 166–171, 312, 340; II, стр. 26, 37, 41, 191, 234, 267–268, 276, 283), Истории российской иерархии (Сл. I, стр. 340), Каталога киевских митрополитов (II, стр. 7) и проч. Мы уже сказали, что, располагая корреспонденциями своих знакомых и друзей и сейчас указанными пособиями, преосвященный Евгений мог приобретать библиографические и вместе биографические данные для своего Словаря. Первые, однако, всего легче и естественнее было заимствовать из различных библиотечных каталогов, реэстров, описей и т. п. Но называй в письме к Анастасевичу от 12 июля 1820 г. каталоги «неполными и неисправными и замечая в письме от 3 сентября того же года тому же корреспонденту, что «библиогносия у нас еще без внимания , преосвященный вот что частнее писал о каталогах Анастасевичу же 1 февраля 1813 года: «К посрамлению нашему мы доныне еще не имеем и каталога книг своих полнее 12-ти томного Бокмеистерова (на немецком языке). Сопиков первый вздумал вывести нас из сего стыда... Нет нужды, что у него одни названия книг, а по оным можно доискаться и самых книг, и узнать писателей». Когда Анастасевич известил Евгения о готовившемся к изданию каталоге или «росписи» книг библиотеки Плавилыцикова (отпеч. в 2-х ч. в 1820–1821 г.), Евгений писал: «Что за каталог Плавильщикова? Я бы желал его иметь, естьли он может быть полезен для моего Словаря, или хотя вашу выписку тех авторов, кои не показаны у Сопикова». Получив 1 ч. «Росписи», преосвященный писал Анастасевичу 17 сентября 1820 г., что все ее экземпляры «скоро разойдутся по рукам любителей словесности. У нас-де доселе еще не было такого указателя; но нужен и индекс авторов». |
| Киевские древности, естественно, не могли остаться без внимания митрополита. Евгений стал подлинным организатором и руководителем раскопок Десятинной церкви, по остаткам ее фундамента им был восстановлен первоначальный план здания. Знаменитому Софийскому Собору посвящена его работа «Описание Киево-Софийского Собора и Киевской иерархии с присовокуплением разных грамот и выписок, объясняющих оное, также планов и фасадов Константинопольской и Киевской Софийской церквей и Ярославова надгробия». Из других работ по истории епархии стоит отметить «Историю Киево-Печерской Лавры и ее описание», дополнение к этому труду «Киевский месяцеслов, с присовокуплением разных статей к российской истории и Киевской иерархии относящихся», а также «О древностях, найденных в Киеве в 1824 году». Одновременно с назначением митрополитом Болховитинов был также назначен и членом Святейшего Синода, принимал участие в церковной и политической жизни. В частности, он непосредственно участвовал в декабрьских событиях 1825 года. Вместе с митрополитом петербургским Серафимом он выходил на площадь к мятежникам с призывами отступить, но усилия иерархов не увенчались успехом. Болховитинов резко высказывался в своих проповедях против взглядов декабристов, нападая в частности на их суждения о равенстве: «В самом неодушевленном царстве вещественного мира в одной вещи пред другой положено какое-нибудь преимущество самим Богом. Отсюда ж и почему могло бы произойти равенство в человеках, кои между собой кажется разнообразней всех существ?». По мнению Болховитинова, равенство «не только противно Божьему предопределению, но самому здравому разуму, самой истинной правоте и пользе человеков. Ибо, во-первых, как можно благоразумно правосудию сравнить человекоубийцу с покровителем человечества, невежду с мудрым, тунеядца с заслужившим, приобретшего праведно имение с награбившим оное, честного с бесчестным, нечестивца с благочестивым?» 8 . Несмотря на столь консервативные, на первый взгляд, убеждения, для мировоззрения Евгения были присущи нестандартность суждений по многим проблемам, отсутствие стереотипов. «Отцы церкви нам в физике не учителя», – говорил он. Возможно, поэтому и его не обошел карающий меч цензуры. Когда Евгений в 1813–1815гг. издавал выполненный по его инициативе перевод «Каталога» Селлия, цензор усмотрел в этой книге неблаговидные суждения о православной церкви и потребовал убрать их. Знакомство с нравами цензуры не оставили Болховитинова равнодушным, и он неоднократно выступал в защиту других ее жертв. |
| По переходе на вологодскую епархию, чтобы занять вологодских семинаристов, Евгений доручил им сделать перевод с латинского языка сочинений Селлия: «О российской церковной иерархии» и «Каталог писателей, сочинениями своими объясняющих гражданскую и церковную российскую историю»; последний труд тогда же был издан в печати отдельно, а первый отослан Амвросию, и хотя в переделке и дополнениях, но весь вошел в «Историю российской иерархии» 38 . Особенно много сделал м. Евгений для преподавания истории русской церкви в киевской академии. Когда Румянцев внес капитал в академию для стипендий за лучшие исследования по русской истории, м. Евгений предложил программу сочинения для соискания стипендии и сам руководил трудами студентов при написании сочинений, указывал им источники, давал рукописи и книги из своей библиотеки, нарочно с этой целью посещал кабинеты студентов, разбирал с ними темы для сочинений, и если случалось, что каких-либо нужных для них книг и рукописей не доставало ни в академической библиотеке, ни в библиотеке м. Евгения, то преосвященный митрополит сам выписывал для студентов нужные им книги и рукописи из других епархий и библиотек. Под руководством его составили свои исследования на стипендию румянцевскую: Остромысленский «Об Ильинской церкви, в коей присягали игоревы Варяго-Руссы», Соколов «О времени крещения российской великой княгини Ольги», Новицкий «О первоначальном переводе священного писания на славянский язык» и о «Духоборцах»; для последнего сочинения м. Евгений сообщил даже секретные свои бумаги по делам раскольников и сектантов. К концу жизни м. Евгения столько образовалось в киевской академии студентов, желавших писать сочинения по истории русской церкви на стипендию, что он сам внес новые капиталы в 3,000 и 4,000 рублей «на награды и на печатание сочинений», но опять с тем условием, чтобы задачи для сочинений преимущественно относились к описанию какой-либо киевской древности 39 . М. Евгений скончался 23-го февраля 1837 года. Много лет прошло после его смерти; но труды его для истории русской церкви навсегда останутся памятными в истории этой науки. |
| Таким образом, преосв. Амвросий Орнатский не был только орудием в руках Евгения, как то хочет утверждать, по-видимому, о. Сперанский. Он и сам самостоятельно и не мало потрудился над составлением Истории иерархии, и ничуть не менее, как на половину, по признанию его высокопреосв. сотрудника. Конечно, если бы с точностью было известно, что он половину отыскал материалов, половину из них приготовил к печати, редактировал и издал, то всего бы легче говорить об его участии в составление Истории российской иерархии, равно как и об участии м. Евгения. Но, к сожалению, такой точности нам не удалось установить. À если бы мы достигли ее, то, принимая в рассчет несколько оригинальных, а не компилятивных статей Евгения, ему мы и должны бы отдать пальму первенства в сосгавлении этой замечательной «Истории». С другой стороны, если бы предположить и знать, что Амвросий, не говоря о собранных им материалах, большинство и Евгением переданных или пересланных сырых (рукописных) материалов просматривал, выбирал из них все нужное для выполнения плана, сортировал их по рубрикам и по алфавитному порядку (монастыри), в таком случае и в этом смысле он должен быть преимущественно пред Евгением назван составителем и «собирателем» Истории росс. иерархии, ее издателем. Судя по вышеизложенному и не пускаясь в гадательную область только что высказанных предположений, вызванных недостатком у нас положительных данных, мы должны признать, что м. Евгений гораздо больше Амвросия достал (от других) и отчасти сам отыскал (вологодские монастыри, введение в историю монастырей, обозрение учреждения дух. училищ и пр.) рукописных материалов, многие из коих сам и обработал, Амвросий же менее Евгения добыл таковых материалов и, наоборот, более его поработал над некоторыми из них («Иерархия» Селлия и «Записки» Б.-Каменского) и несравненно более его проштудировал печатных источников Амвросий без Евгения ничего бы не поделал для задуманного последним грандиозного предприятия; но и Евгений без Амвросия едвали бы осуществил свою прекрасную мысль, если бы, впрочем, не нашел себе такого же сотрудника... Но тогда, кто знает, скоро ли бы русская церковно-историческая наука дождалась, – да и дождалась ли бы еще, – находящейся теперь в ее распоряжении Истории росс. иерархии. |
|
|
