| 3. А. Смирнова. Воспоминания об отце Я родилась в Москве в 1922 г. в маленьком домике при храме св. мученика Никиты, который раньше стоял недалеко от храма свт. Николая. Папа после окончания Петербургской Духовной Академии, был направлен священником в Москву в этот приход, но потом его призвали в армию, где он работал в интендантских частях счетоводом. Далее его перевели в расположенный поблизости храм св. Климента папы Римского, дали нам в Толмачевском переулке в деревянном одноэтажном доме комнату 15 кв. м, в общей квартире с печным отоплением и сараями. Там была большая кухня и стояли тринадцать столиков с примусами и керосинками, т.е. еще было двенадцать комнат с жильцами. В 1928 г. папу перевели в храм свт. Николая в Кузнецкой слободе (теперь угол Новокузнецкой ул. и Вишняковского пер.), где он был назначен настоятелем и где проработал 22 года, до самой смерти. Время было очень сложное, началось гонение на религию, на священников и их семьи. В одно прекрасное весеннее утро приходит к нам домой коммунист и говорит: “Убирайся, поп, со своими бабами (это мама и я с сестрой), куда хочешь, здесь будет жить наш начальник”. Бесцеремонно выбросил наши вещи на улицу. Я помню, мы сидим на узлах и плачем: куда идти? Папа с мамой на какой-то тачке стали вещи перевозить в Николо-Кузнецкую церковь . К вечеру перенесли вещи в маленькую комнату – каменный мешок на втором этаже колокольни с одним окном и решеткой, без отопления, воды, канализации. В ней была ризница, мимо этой комнаты вела лестница на чердак и еще выше на колокольню. Там папа прожил до конца своих дней. Внизу на первом этаже жили две старушки, Даша и Агаша. Они были как бы сторожами, но уже в 20 часов они ложились спать. Папе предстояло много хозяйственных дел с комнатой: он оштукатурил стены, побелил, сделал полати из досок, подставил лестницу, чтобы мы могли забираться туда спать: мама, сестра Елена (на пять лет старше меня) и я. Вскоре приехал к нам из-под Симбирска, из большого села Игнатовка мой дедушка, папин отец, священник Павел Иванович Смирнов. Бабушка умерла, а у него отобрали дом и выгнали на улицу. Дедушка спал на печке согнувшись, а папа спал на узком диване, т.к. комната была маленькая, да еще печку сложили, где мама готовила и мы все отогревались. Жизнь была тяжелая очень, мы были лишенцы, были “не в моде”, не имели продовольственных карточек как дети и жена служителя культа. Но Бог милостив, были добрые люди, которые отрывали от своих семей какие-то продукты и давали нам. За водой ходили с ведрами на колонку на Татарскую улицу, а в баню – на набережную. |
| Arhiva „Valorile cretine i slujirea milosteniei”. Raportul mitropolitului de Volokolamsk Ilarion prezentat la conferina internaional „Biserica i sracii. Ortodocii i catolicii în sjujirea milosteniei” 5 decembrie 2012 18:44 5 декабря 2012 года в Храме Христа Спасителя состоялась международная конференция «Церковь и бедные. Православные и католики в служении милосердия», организованная совместно Синодальным отделом по церковной благотворительности и социальному служению и католическим движением мирян «Община святого Эгидия» при участии Отдела внешних церковных связей . С докладом на тему «Христианские ценности и служение милосердия» выступил председатель ОВЦС митрополит Волоколамский Иларион . Общество и создаваемая им культура покоятся на системе ценностей. Ценности определяют как характер самого общества и перспективы его развития, так и тип человека, который формируется в лоне культуры. Таким образом, чтобы понять состояние и перспективы развития современного общества, необходимо, прежде всего, проанализировать систему ценностей, которым оно руководствуется. Вскрывая причины кризиса европейского общества и европейской культуры, обозначившегося уже на pyбeжe XIX-XX bekob, один из основоположников аксиологии, немецкий философ Макс Шелер (1874-1928) приходит к выводу, что в его основе лежит кризис человека и, в конечном счете, кризис системы исповедуемых им ценностей. Начало этому процессу было положено, как известно, в эпоху Просвещения, когда ее идеологи, по словам Святейшего Патриарха Кирилла, провозгласили человека «абсолютной и конечной ценностью, а его благо — критерием справедливости общественного устройства» В сформировавшемся секулярном обществе, где человек становится, используя выражение древнегреческого софиста Протагора, «мерой всех вещей», ценности по необходимости носят индивидуалистический характер. Человек, исходя из исключительно субъективных предпосылок, сам решает для себя, что для него значимо, сам выстраивает иерархию собственных ценностей и следует ей. В результате такого индивидуального произвола не только происходит девальвация самого понятия «ценность», поскольку зачастую низменные интересы приобретают характер «высших ценностей» в жизни человека, но возникают и неизбежные конфликты в обществе. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Глава XV. Старчество и аскетизм XVIII–XIX вв. И.К.Смолич. Русское монашество 988—1917. (Оглавление) 6. Оптина пустынь и ее старцы В духовно-религиозной жизни России XIX столетия совершенно особое место занимает Оптина пустынь. Сама пустынь и скит, в котором подвизались оптинские старцы, со временем прославились на всю страну. Здесь сложилась та оптинская школа, которая почти целое столетие (1828–1922) оказывала могучее воздействие на духовную жизнь России. В первую очередь следует упомянуть старцев Леонида (1828–1841), Макария (1841–1860), Амвросия (1860–1891), Иосифа (1892–1911), Варсонофия († 1913), Нектария († 1928) и Анатолия († 1922). Пустынь жила по строгому общежительному уставу: и настоятель, и монахи ничего не имели в личной собственности, все вместе с настоятелем вкушали пищу в трапезной, даже такую мелочь, как чай или сахар, монахи получали от пустыни, не говоря уже об одежде и обуви. Лишь для старцев в скиту пища готовилась отдельно и приносилась им в келью. У каждого инока была своя келья; послушники и монахи, число которых в начале XIX в. составляло около 300, получали послушания от настоятеля или келаря. Богослужебный устав соблюдался с особой строгостью: в надлежащей последовательности совершались все предусмотренные Типиконом богослужения, и братия обязана была на них присутствовать; внутренний дух пустыни был настолько единым, он так глубоко проникал в сознание и души насельников, что настоятелю или старцам не было надобности к чему-либо принуждать иноков или делать им выговоры. Этот дух воздействовал на богомольцев и посетителей обители, которые, пребывая в монастыре, тоже регулярно приходили к богослужениям. Такой строй внутренней жизни монастыря сложился лишь в XIX в., хотя Оптина основана была еще в древности. Протоиерей Сергий Четвериков, который внутренне был тесно связан с Оптиной, да и внешне, своей аскетической наружностью, походил на старца, неоднократно бывал в обители и, опираясь на свои собственные наблюдения и впечатления, написал прекрасную книгу об Оптиной пустыни . |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Деяние Юбилейного Освященного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви о канонизации подвижников благочестия МИТРОПОЛИТА МАКАРИЯ (НЕВСКОГО; 1835-1926), ПРОТОИЕРЕЯ АЛЕКСИЯ МЕЧЕВА (1859-1923), ИЕРОСХИМОНАХА АЛЕКСИЯ (СОЛОВЬЕВА; 1846-1928), ИЕРОСХИМОНАХА СЕРАФИМА ВЫРИЦКОГО (МУРАВЬЕВА; 1866-1949), 34 ПРЕПОДОБНОМУЧЕНИКОВ СПАСО-ПРЕОБРАЖЕНСКОЙ ВАЛААМСКОЙ ОБИТЕЛИ (+1578), МИТРОПОЛИТА РОСТОВСКОГО АРСЕНИЯ (МАЦЕЕВИЧА; 1697-1772), ЕПИСКОПА ПЕНЗЕНСКОГО ИННОКЕНТИЯ (СМИРНОВА; 1784-1819), АРХИМАНДРИТА МАКАРИЯ (ГЛУХАРЕВА; 1792-1847), СВЯЩЕННИКА АЛЕКСИЯ ГНЕУШЕВА (1762-1848), ИГУМЕНА КИЗИЛТАШСКОГО МОНАСТЫРЯ ПАРФЕНИЯ (1816-1867) и об общецерковном прославлении ПРЕПОДОБНОГО ИОВА, В СХИМЕ ИИСУСА, АНЗЕРСКОГО, И ПРЕПОДОБНЫХ ОПТИНСКИХ СТАРЦЕВ Москва, Храм Христа Спасителя, 13–16 августа 2000 года. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Исполняя повеление Христово о возвещении людям благой вести о Пришествии в мир Сына Божия, Святая Христова Церковь ублажает тех, кто идет тесным путем смирения и терпения в Царство Небесное. На этом пути скорби и самоотречения венчаются те, кто всецело отдал себя в руки Божии, соделался доброй землей, в которую упало семя слова Божия и принесло обильный плод (Мф. 13, 1–23). " Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас " , – сказал Господь верующим в Него (Мф. 11, 28). Исполняя обетование, Бог в каждую эпоху христианской истории являет праведников, творит силы святыми Своими, в каждом роде благоугодившими Ему. В ХХ веке совершилось отпадение множества людей от Церкви, но в то же время процвело много подвижников, молитвенников и благочестно живущих: пастыри Церкви Христовой, прозревая грядущие гонения, подвизались с особой ревностью и решимостью. Были Богом хранимые пастыри, которые так же, как и новомученики и исповедники Российские, несли тяжелый крест служения Богу и ближним, являясь для своих духовных детей чадолюбивыми отцами. Любовь и духовное попечение таких пастырей о прихожанах зачастую были для них единственной поддержкой в скорбях. К лику таких пастырей принадлежат: |
| Michael Azkoul Foreword Is the conventional profile of St Gregory, Bishop of Nyssa (335–394?) authentic? Was he a “philosopher” and “mystic?” Was he a student of Plotinus and Philo, a disciple of Origen? Did he seek to hellenize Christianity? How are we to understand the remark by Johannes Quasten that St Gregory “endeavored to bring the mysteries of faith nearer to human understanding” (Patrology [vol. 3]. Westminster [MD.], 1960, 283–285)? May we believe the words of F. Ueberweg, “Niemand vor Gregor hat die rationale Begruendung des Glaubens in so umfassender Weise durchzufuehren gesucht” (Grundriss der Geschichte der Philosophie [bd. 2]. Berlin, 1928, 84)? Put another way, Quasten, Ueberweg, etc. maintain, among other things, that St Gregory endeavored to give a firm rational basis to the Church’s theology which had been called into question by the intellectual ferment of the fourth century. For many Fathers, including Gregory, Origen was the model of the Christian intellectual, save for his careless use of Hellenism (See Eusebius, Eccl. Hist. VI, 19 PG 20 565–568). Whatever his errors, the Alexandrian, nonetheless, gave them direction, illustrating the way in which “theological” and “economic” problems were attacked. Unlike him, however, the Fathers did not reconstruct Christianity with the principles of Hellenism. They compelled Greek philosophy and letters to serve the Church. Pagan thought was not the source of Christian doctrine, as it was in Origen. Noteworthy is the fact that, as so many heretics before and after him, whether from the East or West (Tertullian, Augustine, Erigena, Joachim of Flores, Meister Eckhart, Nicholas of Cusa, Raymund of Lull, Solov’ev, etc.), Origen justified his innovations by divine inspiration. He claimed to have spoken with the Logos (Song of Songs I,7 ACW), a vision by which he justified his intrepid “extension” of the Apostolic Tradition. Did St Gregory follow Origen in this adventure? Was his concern to produce, as H.A. Wolfson insists, a Christian version of Greek philosophy, as if somehow a personal “philosophy” might gain universal acceptance in the Church, and that she would welcome it as the magic key in the penetration of the divine Mysteries and the resolution of all her intellectual problems? Or, perhaps, the Bishop of Nyssa was so rash and so pretentious as to develop, with the aide of the Greek paideia, a wholly personal vision of the world, unconcerned with the reaction of the Church? |
| RELIGARE («РЕЛИГИЯ и СМИ») , religare.ru постоянный URL текста: http://www.religare.ru/2_88079.html 19 августа 2011 В.Ф. Козлов Гибель церковных колоколов в 1920-1930-е годы Источник: http://www.kolokola.ru/history/gibel3.htm Колокола. ру В отличие от музеев-монастырей, опустошенных в 1929 – 1930 году, процесс ликвидации колоколов приходских храмов в Москве и других регионах России растянулся на ряд лет. Но повсюду период конца первой – начала второй пятилеток стал роковым для большинства колоколов России. Москва, пожалуй, понесла наиболее страшные потери, т. к. именно на московских колокольнях находилось множество больших старинных овеянных легендами колоколов. Только за 1928 – 1930 годы было ликвидировано около 80 храмов, колокола которых были вскоре перелиты. А в начале 1930-х годов в столице ежегодно закрывалось 35 – 50 храмов. А ведь с каждого ликвидированного храма хозяйственники вывозили по нескольку тонн колоколов и цветного металла в виде подсвечников, паникадил, хоругвей, купелей, бронзовых решеток и проч. Некоторые известные московские храмы сразу давали огромное количество колокольной бронзы. Так, с закрытой в 1929 году церкви Вознесения на Большой Серпуховской было снято 14 колоколов весом более 17 тонн, из известного большого замоскворецкого храма Св. Екатерины агенты Рудметаллторга вывезли колоколов общим весом более 21 тонны, закрытая в 1930 году церковь Алексия Митрополита на Коммунистической улице " дала " более 10 тонн колокольной бронзы и т. д. Специалисты из реставрационных мастерских пытались отстоять от уничтожения хотя бы самые замечательные колокола. В 1931 году при утилизации колоколов церкви Троицы в Никитниках реставраторам удалось уговорить оставить три небольших колокола (из 9) XVII века. Но когда летом 1931 года встал вопрос о судьбах 11 колоколов с орнаментом середины XVIII века, находившихся на колокольне Златоустовского монастыря в Москве, реставраторы довольно спокойно дали " добро " на их утилизацию. Однако далеко не все колокола шли на переплавку. Наркомфин, вероятно, прислушался к рекомендациям проф. Гидулянова о выгодах продажи уникальных колоколов за границу. " За последнее время, – указывали руководители МОНО в 1931 году, – появляются требования на колокола со стороны антиквариата Госторга. Требование это необходимо поддержать " . |
| разделы рассылка распечатать Всеволод Сахаров Долгое возвращение " Мастера и Маргариты " К 65-летию великого романа Михаила Афанасьевича Булгакова Источник: Литературная газета Работа над романом " Мастер и Маргарита " началась в 1928 году. В 1929 году Михаил Афанасьевич Булгаков познакомился с Еленой Сергеевной Шиловской, впоследствии его женой и незаменимой помощницей, много значившей в судьбе книги и ее творца. Настолько много, что мы, кажется, до сих пор читаем роман Булгакова в ее редакции, а не подлинный его текст. Это была встреча не очень юной, прожившей достаточно сложную жизнь матери двоих сыновей не только с замечательным писателем и новым любимым, но и с его главным романом, следующим образом описанная Еленой Сергеевной: " Ведет через улицу, приводит на Патриаршие пруды, доводит до одного дерева и говорит, показывая на скамейку: здесь они увидели его в первый раз... " Теперь мы все знаем, о какой книге и о какой ее главе шла тогда речь. Больше знаем и о самой Елене Сергеевне. Т.А. Луговская вспоминала: " Она не была красивой никогда, но была очень обаятельна " . Но когда друзья и близкие услышали об их браке, С.А. Ермолинский воскликнул: " Миша, ты сошел с ума! " А тот отрезал: " Не твое дело! " Да, с этого момента это стало делом и судьбой самого Булгакова, хотя ему и было с самого начала ясно, что встретившиеся ему в минуту жизни трудную сестры из Риги – Леля и Оля (девичья фамилия Нюренберг) – девушки очень непростые и что сама эта встреча не была случайной. Но, допустив сестер в свою полную таинственных случайностей и опасностей жизнь, Булгаков ее продлил, завершил и спас, сохранил для нас свою главную книгу. Две прежние его жены этого сделать никак не смогли бы и к тому же не до конца понимали, рядом с кем им довелось тогда жить. В 1930-е годы жизнь писателя не стала легче, но это время расцвета его таланта, пора трудной, часто прерывавшейся работы над " Мастером и Маргаритой " . Сам Булгаков писал в 1931 году Сталину: " ...после полутора лет моего молчания с неудержимой силой во мне загорелись новые творческие замыслы... замыслы эти широки и сильны... " . Это сказано и о работе над романом. Слова его, искренние и прочувствованные, быстро стали делом, обрели плоть. |
| А.К. Галкин, А.А. Бовкало Педагог и воспитатель Первые годы духовно-учебной службы о. Вениамина прошли в епархиях, где православные составляли меньшинство населения. Определением Св. Синода от 24 сентября – 3 октября 1897 года он был назначен преподавателем Священного Писания Рижской духовной семинарии. Уже сам факт, что молодого выпускника направили на место опытного педагога священника Александра Ивановича Агрономова, тем же Определением призванного на пост ректора Вологодской духовной семинарии, говорит о том, что в Учебном Комитете при Св. Синоде на иеромонаха Вениамина возлагали большие надежды. Рижскую епархию составляли три губернии – Лифляндская, Курляндская и Эстляндская. В семинарии, наряду с русскими, учились православные латыши и эстонцы, все они готовились укреплять и расширять православие в крае. 4 октября 1897 года, почти одновременно с назначением о. Вениамина в Ригу, на Рижскую кафедру был перемещен епископ Агафангел (Преображенский; 27 сентября 1854 – 16 (3) октября 1928) – впоследствии митрополит Ярославский. Через четверть века св. Патриарх Тихон, арестованный под предлогом «сопротивления изъятию церковных ценностей», укажет в качестве своих Заместителей митрополитов Агафангела и Вениамина... В Риге иеромонах Вениамин был причислен к братии Алексеевского монастыря 128 . 21 января 1898 года он получил первую священническую награду – набедренник 129 . Епископ Агафангел неоднократно привлекал молодого преподавателя семинарии к богослужениям в кафедральном Христорождественском соборе, а 29 марта 1898 года, в Неделю ваий, иеромонах Вениамин говорил там проповедь за архиерейским служением 130 . В Иванов день, 24 июня 1898 года, вместе с ректором семинарии протоиереем Алексием Аристовым († 1931) о. Вениамин сослужил епископу в Иоанно-Предтеченской церкви архиерейской дачи на Эйхенбахской мызе (Озолкалнс). Праздничный молебен был совершен под открытым небом 131 . Эта дача вошла в историю как место гибели в ночь на 12 октября 1934 года архиепископа Рижского и всея Латвии Иоанна (Поммера) . |
| А.С. Смыкалин Литература Абданк-Коссовский В. Русская эмиграция. Итоги за тридцать пять лет//Возрождение. 1956. 51, 52, 54. Аверкий (Таушев) , архиепископ. Жизнеописание Блаженнейшего митрополита Анастасия// Анастасий (Грибановский) , митрополит. Беседы с собственным сердцем. СПб., 2002. Автокефалия Русской Православной греко-кафолической церкви Америки. Нью-Йорк, 1970. Акты Святейшего Патриарха Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве Высшей церковной власти (1917–1943 гг.). М., 1994. Александр (Заркешев), игумен. Русская Православная Церковь в Персии – Иране (1597–2001 гг.). СПб., 2002. Александр (Введенский), протоиерей. Церковь и революция. Пг., 1922. Алексий (Марченко), протоиерей. Религиозная политика советского государства в годы правления Н. С. Хрущёва и ее влияние на церковную жизнь в СССР. М., 2010. Алехин Ю. В. Русское Зарубежье (обзор первой войны)//URL: http://zarubezhje.narod.ru/text/chss_l 124.htm. Амфитеатров А. Церковь и эмиграция. Белград, 1928. Андреев И. , профессор. О положении Православной Церкви в Советском Союзе. Катакомбная церковь в СССР. Нью-Йорк, 1951. Андрей (Кураев), диакон. Церковь в мире людей. М., 2007. Аникин Д. А. История религии. М., 2011. Аркадий (Маковецкий), протоиерей. Белая Церковь вдали от атеистического террора. СПб., 2009. Арсеньев Н. С. О русской эмиграции (с 1920 по 1970 г.) и о духовном ее служении//URL: http://zarubezhje.narod.ru/text/chss_0104.htm. Бакаев Ю. Н. История государственно-церковных отношений в России. Хабаровск, 1994. Барабанов Е. В. Раскол Церкви и мир//Из-под глыб. Париж, 1974. Беглов А. Церковное подполье в СССР. В поисках «безгрешных катакомб». М., 2008. Белов А. В., Шилкин А. Д. Карловацкий раскол – прошлое и настоящее. М., 1975. Белякова Е. В. Церковный суд и проблемы церковной жизни. М., 2004. Белякова Е. В. Церковный суд и проблемы церковной жизни: круглый стол по религиозному образованию и диаконии. М., 2004. Борщ И. Русская наука церковного права в первой половине XX века: поиск методологии. М., 2008. |
| Августа 27 (9 сентября) Священномученик Иоанн (Смирнов) Составитель игумен Дамаскин (Орловский) Священномученик Иоанн родился 20 марта 1873 года в селе Высоком Михайловского уезда Рязанской губернии в семье псаломщика Алексия Смирнова, все пятеро сыновей которого стали священниками. Иван Алексеевич окончил Рязанскую Духовную семинарию и в 1904 году был рукоположен во священника к Зарайскому Никольскому собору. В Зарайске отец Иоанн поселился с семьей в деревянном доме на территории городского кремля. В соборе в то время находилась знаменитая чудотворная икона Николы Зарайского. Прославленная многочисленными чудесами, она привлекала к себе множество богомольцев со всех концов России. В храм стекались щедрые пожертвования благодарных почитателей великого угодника Божия. Здесь хранились старинные рукописные и старопечатные богослужебные книги, серебряная и золотая утварь – вклады великих князей, знатных воевод и бояр. В теплое время года отец Иоанн служил в летнем Никольском соборе, в холодное – в зимнем Иоанно-Предтеченском храме. На торжественные богослужения собиралось до тысячи богомольцев. Отец Иоанн, явивший себя ревностным пастырем, был назначен настоятелем Никольского собора, возведен в сан протоиерея, назначен благочинным церквей Зарайского округа и награжден в 1930 году митрой. В 1922 году из церквей города были изъяты многие ценные вещи и иконы. Некоторые из них тогда удалось спасти от уничтожения. По предложению директора краеведческого музея и члена церковного совета И. П. Перлова часть драгоценной церковной утвари и древние рукописные и печатные книги были переданы на хранение в музей. В 1928 году по распоряжению властей были закрыты Никольский собор и Иоанно-Предтеченская церковь . Протоиерей Иоанн был назначен служить в Спасо-Преображенскую церковь в том же городе и стал хлопотать об открытии собора, начав сбор подписей верующих под ходатайством об оставлении собора в качестве действующей церкви. Власти эти хлопоты священника и прихожан представили в обвинительном заключении таким образом: «В Коломенский окружной отдел ОГПУ поступили сведения о том, что группировка церковников, бывших людей и торговцев распространяла среди населения города и деревни контрреволюционные слухи о скорой гибели советской власти и подготовляла массовое выступление против закрытия собора. |
|
|
