| и. с Влахернским храмом в К-поле. Предположение о связи П. и. с чудотворной иконой из Влахернского храма находит подтверждение в близкой иконографии обеих икон, а также во времени создания П. и., которое совпадает с развивающимся почитанием Влахернской иконы (напр., на это указывает изображение «Влахернитиссы» на визант. иконе с 5 образами Пресв. Богородицы, нач. XII в., монастырь вмц. Екатерины на Синае). По мнению И. Герговой, возможно, именно об этой иконе упоминает Михаил Атталиат, когда сообщает, что имп. Роман Диоген во время похода в Армению нес икону-палладий ( Гергова . 2012. С. 118); известно, что Пакуриан принимал активное участие в военных действиях Византии против сельджуков в этом регионе (см. подробнее: Бакалова Е. Бачковската костница. София, 1977. С. 14-19). Вероятно, Григорий Пакуриан для основанной им обители заказал копию чудотворной Влахернской иконы. Возможно, почитание этой к-польской святыни было семейным: одна из родственниц военачальника - Кали Пакуриан пожертвовала список с Влахернской иконы в серебряном окладе в афонский Иверский мон-рь ( Гергова. 2012. С. 118). В 1311 г. по заказу братьев, уроженцев южногруз. исторической обл. Тао, Афанасия «модзгвари» (т. е. наставника семинарии Петрицонского монастыря) и Окропира Эгнатишвили был создан новый, чеканный, сребропозлащенный оклад, части к-рого в настоящее время покрывают верхнее и правое поля иконы, нимбы и фон (сведения о вкладе приведены в длинной надписи на груз. языке, расположенной в нижней части фона). Фон в верхних частях покрыт традиционным для груз. торевтики растительным орнаментом. В ктиторской надписи указаны расходы (125 перперов) и перечислены венценосцы - визант. имп. Андроник II (1282-1328) и его соправители - сын Михаил IX (1294-1320) и внук Андроник III Палеологи, цари Зап. Грузии Константин I (1293-1327) и его соправитель Димитрий (по др. источникам неизв.) Багратиони. Несмотря на груз. происхождение дарителей, стиль и технологические особенности изготовления оклада свидетельствуют о том, что он был выполнен в духе визант. |
| 359 Следующий эпизод, по-видимому, представляет собой контаминацию двух событий. Переход по льду Дуная печенеги совершили в конце 40-х годов XI в. Это была первая волна печенежского наступления на Византию, когда северные соседи империи под командованием Тираха впервые перешли ее границы. Об этом наступлении печенегов рассказывается в сочинениях Пселла (Psellos, Chronogr., II, рр. 124—125), Скилицы (Skyl., p. 545) и Иоанна Мавропода (Iohannis Euchaitorum..., 182). Вторжение печенегов Тираха обычно датируется 1048 г. (см. Дуйчев, Проучвания..., стр. 35—39). Лишь в недавно появившейся статье А. Каждана («Иоанн Мавропод...», стр. 177 и сл.) поход Тираха датируется 1046— 1047 гг. Поход же Исаака Комнина на печенегов состоялся в 1059 г. О нем повествуют Михаил Атталиат (Attal., рр. 66— 68), Продолжатель Скилицы (Skyl., р. 645) и Зонара (Zon., XVIII, 6). Можно проследить, какими источниками пользовалась Анна и что приводит писательницу к ошибке. Начиная со слов «прежде они жили» (νεμμενοι πρτερον) и кончая «стали безжалостно грабить города и земли» (δεινως ελζοντο τας παρακειμνος πλεις και χρας) текст Анны представляет собой почти дословное переложение фразы Пселла (Psellos, Chronogr., II, рр. 124—125). После этого Пселл пускается в длительные рассуждения о вероломстве «скифов» и уже затем обращается к повествованию о походе Исаака и при этом бегло упоминает о буре, постигшей войско возвращающегося императора (Psellos, Chronogr., II, р. 127). Михаил Пселл, современник упомянутых событий, конечно, не мог объединить в один эпизоды разных лет. Рассказ о вторжений печенегов Тираха для Пселла — далекая предыстория похода Исаака Комнина. Однако вольная композиция рассказа Пселла и отсутствие точных хронологических указаний порождают определенную нечеткость повествования, способную ввести в заблуждение читателя, незнакомого с хронологией событий. Следуя неверно понятому ею Пселлу, Анна заимствует у него эпизод с переходом по льду печенегов Тираха, но, говоря о походе Исаака, отходит от текста «Хронографии», ибо этот эпизод Пселл описывает неподробно. Повествование о походе Исаака у Анны является переложением рассказа об этом событии Продолжателя Скилицы. Рассказ же Продолжателя Скилицы восходит в свою очередь к сообщениям Михаила Атталиата (подробную аргументацию см. Любарский, Об источниках..., стр. 107—109). |
| Аль-Афдал, Америмн 307, 308, 577, 587 Альберада 461 Альберт 136 Альберт Аахенский 21, 559, 561—563, 566, 567, 572, 577, 579, 581, 582, 596, 599—601, 606—609 Альберт Бьяндрате 581, 582 Альфонсо-Иордан 607 Амантос К. 474 Америмн, см. Аль-Афдал Амикет, Амико, Амикетта 150— 152, 497 Аминта (македонский царь, отец Филиппа II) 394, 611 Аморг 588 Амфион 140, 491, 630 Анастасий I Дикур, Дикур, император 274, 275, 557 Ангелов Д. 612 Андроник Дука (брат Михаила VII) 511 Андроник Дука, предок рода Дук 121, 478 Андроник Дука, сын кесаря Иоанна 121, 439, 441, 452, 455, 467 Андроник Комнин, брат Анны Комниной 16, 410, 617 Андроник Комнин, сын Иоанна II 33 Андроник I Комнин (император) 494 Андроник Цинцилук, Цинцилук 308, 309 Анемад, см. Лев Анемад Анемад, см. Михаил Анемад Анемады 15, 24, 330, 331, 450, 512, 592, 593 Анна Далассина, Далассина 10. 43, 93, 98, 100, 439—442, 456 463, 474—476, 480, 481, 483 Анна Дукена, жена Георгия Палеолога 102, 467, 534 Анна Комнина passim Антигон 596 Антиох 145, 234 Антиохи 330, 331 Антониадис С. 42, 48 Апеллес 119, 476 Аполлон 285, 328, 589, 630 Аргир Караца, Караца 13, 209, 240, 241, 274 Арей 64, 73, 111, 163, 224, 312, 319, 355, 409 Ариев 165, 239, 505 Аристотель, Стагирит 17, 18, 34, 37, 53, 173, 174, 330, 341, 348, 437, 450, 512, 568, 598, 599, 625 Аристофан 18, 71 Арсак 265 Арсакиды, Аршакиды 323, 588 Артемида 630 Аршакиды, см. Арсакиды Аспиет 152, 322, 323, 498, 548, 587, 588 Астарот 276, 560 Астарта 276, 560 Атабег Дамасский, см. Тугтегин Атталиат, см. Михаил Атталиат Аттик 418, 621 Афанасий 602 Афина 121, 151, 326, 497, 498 Афиней 599 Афродита 276, 560 Ахилл 46, 75, 206 Ахмет 527 Аякс 283 Аяксы 286 Баги-Зиян 573, 575 Баграт IV, грузинский царь 464 Багратиды 479 Баклер Дж. 16, 48, 440, 453, 490, 491, 495, 496, 503, 512, 513, 530, 546, 552, 554, 560, 569, 590, 594, 597, 598, 611, 616, 620 |
| Для нас он служит дополнением к пробелам Вазилик. С этим Σνοψις’ом, кажется, тождественно находящееся в одной из рукописей Ватопедского монастыря на Афоне Пρχειρον νμων. 2 . Другим трудом Михаила является устав для основанного им дома для бедных и монастыря: Διταξις π τ πaρ» ατο συστντι πτωχοτροφε κα τ μοναστηρ. Это завещательные распоряжения и инвентарная опись, составленная для основанных Атталиатом в 1077 году дома для бедных и монастыря. Этот объемистый учредительный акт по многочисленным подробностям имеет очень важное значение для культурной истории Византии XI-ro века. Очень интересен, например, список книг, пожертвованных в монастырскую библиотеку. 3) В конце 1079 года или в начале 1080 г. Михаил закончил посвященную императору Никифору Вотаниату «Историю» времени с 1034 до 1079 г.: στορα κτεθεσα παρ Μιχαηλ αδεσιμωττου κριτο π το πποδρμου κα το βλου το " Ατταλειτου (таково заглавие в Парижской рукописи). В этом труде описывается роковое для Византии, омраченное бесконечными интригами, дворцовыми переворотами и господством женщин переходное время, обнимающее конец великой Македонской династии и расцвет Комнинов и Дуков. Как видно из послесловия, Михаил собирался продолжить свой труд за второй год правления Никифора; смерть ли автора, внезапное ли свержение его царственного покровителя разрушили эти намерения, – мы не знаем. Атталиат, подобно Льву Диакону, описывает большею частью события, которые он сам наблюдал и пережил (стр. 8–13 СВ). Никифор Вриенний дополнил и продолжил его труд, а Иоанн Скилица использовал его для своей хроники. Дополнением к Атталиату служит исторический труд Пселла; но трезвый и правдивый рассказ Атталиата, в котором отразились и острота наблюдений, и присущий судье дух справедливости, заслуживает, без сомнения, предпочтения перед панегирическими оборотами вылощенного царедворца. При характеристике изложения Михаила не нужно принимать во внимание высокопарное посвящение и замысловатое введение. В самой «Истории» он, правда, нагромождает – вопреки своим уверениям, что желает рассказать сжато и просто (βραχε τινι ματι κα πλοκ)– кучу плеоназмов, картин и поэтических прикрас, как это делали после Агафия почти все историки; но в общем пишет языком более плавным и гибким, нежели его предшественники Лев и Генесий; произведение Атталиата в отношении языка стоит уже на переходной ступени между далеким от античности периодом от VII-ro по Х-й в. |
| Дата смерти М. П. остается предметом напряженных споров среди исследователей. Среди них есть сторонники ранних датировок - между 1076 и 1078 гг., и авторы, указывающие на 90-е гг. XI в. В «Истории» Михаила Атталиата (кон. XI в.) дважды упоминается некий Михаил из Никомидии, к-рый занимал пост ипертима и к-рый умер ок. 1078 г. Ранее нек-рые исследователи были склонны отождествлять его с М. П. Однако в наст. время большинством ученых эта гипотеза отвергнута, но среди зап. специалистов мнение о ранней датировке смерти М. П. преобладает ( Kaldellis. 2011; Jeffreys. 2014; Chronographia. 2014. S. XV-XVI). В российской науке более предпочтительным считается мнение Любарского о смерти М. П. в кон. 90-х гг. XI в. ( Sonny. 1894; Любарский. 2001. С. 214, 227-231; Каждан, Schminck. 2001). Сочинения М. П. писал практически во всех жанрах визант. словесности. Первая попытка научной систематизации его наследия принадлежит греч. эрудиту XVII в. Льву Алляцию (De Psellis et eorum scriptis diatriba. R., 1634). Исчерпывающий обзор сочинений (ок. 1200 позиций) и рукописей, в к-рых они полностью или частично сохранились, представлен в репертории П. Мура ( Moore. 2005). Со времени его публикации были обнаружены новые находки и уточнены датировки некоторых рукописей ( Crostini. 2014). Так, бумажный кодекс Laur. Plut. 57.40, содержащий собрание сочинений М. П., ранее датировавшийся XV в., в 2010 г. был передатирован кон. XI - нач. XII в. ( Bianconi. 2010). Абсолютное большинство сочинений (ок. 1 тыс.) надежно атрибутированы М. П., относительно авторства других идут споры. Авторство ряда сочинений, прежде считавшихся принадлежащими М. П., было пересмотрено. Так, было установлено, что «Речь на обрушение храма св. Софии в 989 г.» (Oratoria minora. 1985. P. 131-134) была написана непосредственно после события ( Mango. 1988). По подсчетам С. Папаиоанну, из 1790 рукописей, учтенных Муром, только 267 датируются XI-XIV вв. и содержат сочинения, авторство которых несомненно принадлежит М. П. ( Papaioannou. 2006. S. 341). Нек-рые произведения, в рукописной традиции приписанные М. П., сохранились во фрагментах в составе философских и естественнонаучных антологий (напр., собрание Bodl. Barocc. 131, составленное в 1250-1270). Рукописи, созданные по заказу М. П. или принадлежавшие ему, неизвестны. Единственная рукопись, восходящая ко времени жизни М. П. (Bodl. Clark. 15), содержит неск. строк из одной его дидактической поэмы без указания авторства ( Papaioannou. 2012. P. 305). Проект научного издания наследия М. П. был инициирован в 1972 г. Л. Г. Вестеринком, в 1985-2014 гг. в нем. серии Bibliotheca Teubneriana вышло 10 томов. |
| 329 Ф. Винкельман полагает, что Сократ не продемонстрировал какого- либо понимания проблем и действий народа (Winkelmann F. Kirchengeschichtswerke... S. 175, 184). 330 Подробно о проблеме народа в «Церковной истории» Сократа см.: Кривушин И. В. История и народа... С. 24–48 331 Мильбурн считает, что Сократ интересуется императорами гораздо больше, чем епископами (Milburn R. L. cit. Р. 144). Ср.: Winkelmann F. Kirchengeschichtswerke... S. 174 n. 73. 1 Среди них прежде всего выделяются исследования по византийской историографии IX–XII вв. См., напр.: Каждан А. П. Роберт де Клари и Никита Хониат . Некоторые особенности писательской манеры//Европа в средние века: экономика, политика, культура/Под ред. 3. В. Удальцовой. М., 1972. С. 294–299; его же. Социальные воззрения Михаила Атталиата//Zbornik Radova Vizantoloskog Instituta. Vol. 17. 1976. P. 2–18; его же. Хроника Симеона Логофета //ВВ. Т. 15. 1959. С. 125–143; Любарский Я. Н. Замечания об образах и художественной природе «Истории» Льва Диакона//Византийские очерки. М., 1991. С. 150–162; его же. Михаил Пселл . Личность и творчество (К истории византийского предгуманизма). М., 1978; его же. Наблюдения над композицией «Хронографии» Продолжателя Феофана//ВВ. Т. 49. 1988. С. 70–80; Чичуров И. С. Место «Хронографии» Феофана в ранневизантийской историографической традиции (IV–haч. IX в.)//Древнейшие государства на территории СССР. М., 1983. С. 5–146; его же. Феофан Исповедник – публикатор, редактор, автор?//ВВ. Т. 42. 1981. С. 78–87. 333 По мнению Г. Дауни, однако, Сократ снижает значение человеколюбия по сравнению с благочестием, отвергая тем самым позицию язычника Фемистия, который считал именно «филантропию» главным достоинством правителя (Downey G. Op. cit. Р. 61). 335 А. П. Лебедев справедливо замечает, что «при описании Юлиана Сократ не сгущает красок, чего были бы вправе ожидать первые читатели его истории» (Указ. соч. С. 169). Более подробно об этой проблеме см.: Кривушин И. В. Загадка Сократа Схоластика : Юлиан и его время//Проблемы социальной истории и культуры Средних веков и раннего Нового времени/Под ред. Г. Е. Лебедевой. Санкт-Петербург, 1996. С. 47–56. |
| Но все же другие его сведения представляют интерес. Из них явствует, что был период, когда Михаил Пселл и Иоанн Ксифилин определяли интеллектуальный климат в столице, причем если первый считался главным авторитетом к области риторики и философии, то второй – в области юридических штудий. Весь цвет столичной молодежи («фаланги интеллектуалов» , по терминологии Пселла) разделился надвое: «те, которые избрали своим поприщем общественную службу, желая слиться с толпой, выдвинули в качестве своего стратига Иоанна, тогда как любители более благородных наук, образуя раскол, повернулись ко мне». 233 Обращающее на себя внимание принижение юриспруденции по отношению к другим наукам проявляется у Пселла и в других местах. Например, он пишет, что, вопреки Ксифилину, начавшему свое обучение с изучения права и прибавившему затем к нему риторику и философию, он (Пселл) начал с риторики и философии, а уж затем погрузился в юридическую науку, «идя, таким образом, от лучшего к худшему» 234 . Ему, видимо, важно было отметить демократический и прикладной характер этой науки, благодаря которой выходцы из городского сословия устраивали себе карьеру на поприще государственных служащих, судей, нотариев и т. д. Тем не менее среди учеников Ксифилина фигурирует и сам император, которого тот «посвящал в юридические науки, как в тайны Элев- сина». 235 Действительно, Константин IX Мономах, который, по свидетельству Пселла, «строил из себя» этакого византийского Марка Аврелия и подобно ему являлся с тетрадкой в руках к учителю, обратил внимание на двух молодых людей и, желая использовать их для осуществления своей программы «демократизации» государственного аппарата, 236 для начала привлек одного из них (Пселла) к работе в имперской канцелярии, а другого (Ксифилина) – к работе в суде, а позднее создал для них специальные учебные заведения по праву и по философии, поставив во главе первого Ксифилина с титулом номофилакса (хранителя законов) и во главе второго – Пселла с титулом ипата философов. 237 Мыслились ли эти отдельные учебные заведения, расположенные в разных местах, в качестве подразделений-кафедр некоего единого организма университетского типа, остается, как мы видели, спорным. 238 Нас в данном случае больше всего интересует основанное Константином IX Мономахом юридическое училище ( διδασκαλεον νμων), которое в источниках называлось также и школой ( σχολ, παιδευτριον), а у Михаила Атталиаты риторически «музеем законоведения» ( μουσεον τς νομοθετικς). 239 |
| Относительно канонической части профеории Властарь сам заявляет, что она составлена на основании более древних обозрений, а относительно обозрения светского законодательства замечают, что оно представляет сходство с предисловием к Синопсису Атталиота 2212 . 7. Каноническая часть Синтагмы. – Что касается до содержания Синтагмы, то оно заключает в себе два элемента: канонический и светское законодательство. Каноническая часть содержит в себе: во-первых, сокращенное изложение всех правил Апостольских, соборных и отеческих, за исключением: 7-го правила Антиохийского собора, 15 и 58-го Лаодикийского, 19 Сардикийского, следующих 39-ти правил Карфагенских: 8, 16, 17, 21, 23, 24, 58, 62, 63, 75–78, 80, 85, 86, 88, 93, 96, 97, 99, 100, 102–105, 108–110, 112–114, 120, 131–133, 138, 141 и 142, 1-го правила собора во храме св. Софии, 9 – правил Петра Александрийского , именно 4–9, 11–13, трех правил Василия Великого : 15, 16 и 53, трех – Тимофея Александрийского: 16, 17 и 18, восьми правил Феофила, именно: 2, 3, 4, 7, 9, 12–14 и наконец двух Кирилла Александрийского : 1 и 4-го; во-вторых, краткие положения из постановлений патриархов: «тома соединения» Николая Мистика 2214 , тома Сисиния 2215 , тома Сергия 2216 , Иоанна Ксифилина 2217 , Николая Грамматика 2218 , Льва Стипиота 2219 , Феодота 2220 , Константина Хлиарена 2221 , Луки Хрисовера 2222 , Михаила Анхиала 2223 , Арсения Авториана 2224 и Афанасия 2225 ; в-третьих, два правила из Иоанна Постника 2226 ; в-четвертых, мнения отцев церкви, приводимые или вместе с изложением правил, или под особыми рубриками: Дионисия Ареопагита 2227 , Дионисия Александрийского 2228 , Василия Великого 2229 , Григория Богослова 2230 , Иоанна Златоустог о 2231 , Епифания Кипрского 2232 , Исидора Пелусиота 2233 , Кирилла Александрийского 2234 , Иоанна Дамаскина (без указания на него) 2235 , аввы Дорофея (без указания) 2236 , патриарха Фотия 2237 и Феодора Студита 2238 ; наконец, в-пятых, краткие толкования или пояснительные заметки к содержанию правил и постановлений церковных, излагаемые обыкновенно вместе с изложением самых объясняемых правил в непрерывном контексте, и изредка под особыми заглавиями, входящими в состав главы, напр., о мирных грамотах, или, что такое перемещение, перехождение и вторжение? 2239 . По содержанию своему эти заметки и толкования весьма разнообразны; здесь мы встречаем замечания, касающиеся догматов веры 2240 , нравственно-христианского учения 2241 , богослужения 2242 , содержащие сведения исторические 2243 , опровержение неправильных мнений 2244 , решение возражений 2245 , обличение противозаконных обычаев 2246 , объяснение различных слов и выражений 2247 , и наконец, замечания чисто юридического характера 2248 . |
| 1) Первым источником для текста Пидалиона послужили, по указанию самих издателей его, пандекты или синодикон Бевергия. Издатели Пидалиона называют пандекты священными и, кроме общего указания на них, как на источник своего текста правил – в общем предисловии, указывают на них, как на такие, в предисловиях ко всем почти отеческим правилам, за исключением правил Постника и ответов Николая. Вообще, пандекты для них – авторитет: «Хотя и все творения Григория Богослова и Амфилохия, говорят они, утверждены 2-м правилом 6-го вселенского собора, но как в пандектах помещены только стихи этих отцов, то и мы помещаем только стихи». Нет сомнения, что издатели Пидалиона пользовались и текстом толкований Зонары, Вальсамона и Аристина также по пандектам, пользовались, в некоторой степени, и предисловием Бевергия и примечаниями его. Впрочем, толкования Вальсамона они могли читать и по другому изданию. 2) Греко-латинское издание (τμος) содержащее одни только Вальсамоновы толкования (Гервета). Это издание послужило источником для «ответов Николая». 66 Древние собрания правил и номоканоны: 3) Собрание соборов (συλλογ τν συνδων) Иоанна Антиохиянина. 4) Номоканон Иоанна Схоластика. Из первого издатели Пидалиона приводят нередко в примечаниях разночтения 67 к своему тексту и пользуются тем и другим при истолковании текста. 68 Издатели Пидалиона различают авторов «собрания» и «номоканона», следуя в этом Досифею; но им было известно и мнение о тождестве лиц И. Антиохиянина и И. Схоластика. 69 5, 6 и 7). «Три великие и мудрые мужа занимались сведением и сокращением царских законов: мудрейший Фотий, представивший в 14-ти титулах институты, дигесты, кодексы и новеллы Юстиниана, мудрый Михаил, анфипат и судья, по прозванию Атталиот, собравший, по повелению Михаила Дуки, гражданские законы в 95 титулах, и мудрый Константин Арменопул, судья Фессалоникийский, представивший их в 6-ти книгах ξβιβλος. Синопсис Фотия, как составленный самым тщательным образом, более уважается, чем другие указанные собрания». |
| Придя к власти, М. К. постарался ограничить влияние Иоанна Орфанотрофа, приблизив к себе др. своего дядю, Константина, к-рый находился с Иоанном в давней вражде. Кроме того, М. К. вернул из ссылки буд. патриарха К-польского Михаила I Кирулария , к-рый подвергся репрессиям за участие в заговоре против Михаила IV. Также были освобождены из-под стражи Георгий Маниак, к-рого М. К. назначил катепано Италии, и Константин Далассин, посаженный в тюрьму Михаилом IV. Эти меры сопровождались жестокими расправами над представителями семейства Пафлагонов и торжественными публичными процессиями, во время к-рых жители города устилали путь императора тканями ( Mich. Attal. Hist. P. 9-10). Возможно, в планы М. К. входило также устранение патриарха Алексия Студита ( Литаврин. 1972. С. 38). Однако попытка М. К. ограничить влияние Зои, сослав ее на один из Принцевых о-вов по обвинению в попытке отравления императора, не увенчалась успехом. Утром 19 апр. 1042 г., когда было объявлено о ссылке, в К-поле началось крупное восстание, были разрушены дома родственников императора и осажден дворец. М. К. поддержали только его дядя новелисим Константин и военачальник Катакалон Кекавмен ( Scyl. Hist. P. 419). М. К. поспешил вернуть Зою из ссылки, заключил с ней договор о том, что, когда волнение уляжется, она смирится со своим подчиненным положением. После этого М. К. вывел Зою на ипподром и показал народу, но волнения не прекратились. Видя, что Зоя перешла на сторону М. К., восставшие провозгласили императрицей заточенную в мон-рь еще при Романе III Аргире (1028-1034) младшую сестру Зои Феодору. Короновал на царство Феодору патриарх Алексий Студит (возможно, не по собственной воле, а под давлением мятежников - Schreiner. 1975. S. 166). Точная хронология событий неизвестна: Пселл относит появление Зои на царской трибуне ипподрома ко времени до коронации Феодоры, а Скилица и Атталиат пишут, что это случилось после коронации ( Литаврин. 1972. С. 38). Видя, что бунтовщики одерживают верх, М. К. и его дядя Константин бежали морским путем из дворца в Студийский мон-рь, где стали искать защиты и просить постричь их в монахи. |
|
|
