| Закономерную эволюцию пережила и профессия свечника, во II–III вв. весьма редкая. Обширный Корпус латинских надписей содержит лишь одно упоминание керария 934 . Впрочем, свечи могли входить в ассортимент торговцев товарами из воска, известных в греко-римском Египте III–IV вв. под названием кироматиков (keromatikos) 935 . Очевидно, позднейшие кируларии, они же кирополы, полностью унаследовали их функции. Судя по количеству упоминаний в источниках, специальность свечника достигла достаточно широкого распространения именно к самому концу позднеантичного периода. Письма и латинские папирусы VI–VII вв. фиксируют наличие кереариев (cerearius) в городах византийской Италии, в Пентаполе и Равеннском экзархате 936 . Чудеса вмч Артемия, записанные во второй трети VII в., содержат уникальные подробности относительно этого ремесла. Из рассказа агиографа совершенно очевидно следует, что кируларий (kyroularios), обосновавшийся в одном из константинопольских портиков, и производил, и продавал свечи разного вида, качества, стоимости, а также занимался переливанием разбитых, поломанных свечей (но не огарков), которые ему возвращали 937 . Когда диакон Стефан, купивший «...за большие деньги» в лавке кирулария дорогие свечи, поскользнулся по дороге к гробнице – мартирию св. Артемия и сломал их, он «...вернул разбитые куски в эргастирий». Специальность свечника, вероятно, давала неплохой доход. Недаром среди кирулариев в начале IX в. встречались весьма состоятельные, чье богатство вызывало зависть даже у византийской знати. Василевс Никифор I Геник, бывший первый финансист Империи – начальник ее налогового ведомства, вечно озабоченный поисками денег, не случайно нашел объект своего вымогательства в торговых рядах свечников около столичной агоры Константина, а сумма в 100 фунтов (7200 номисм, около 32 кг золота), которую он запросил с кирулария за высокую честь присутствовать на императорской трапезе, показывает, что у таких людей было что взять 938 . Для сравнения: столько же приносил государственный 10% сбор – «коммеркион панегириона» с ежегодной большой ярмарки в Эфесе 939 . Согласно византийским Тактиконам – «табелям о рангах» IX в., такую сумму жалованья не получали за год иные крупные ромейские военачальники, стратиги самых важных военно-административных областей империи 940 . |
| Известное расхождение в позиции Церкви и имп. власти проявилось в сфере отношений с Римом. Развернувшееся на Западе движение за церковную реформу, выдвинувшее лозунг папского единовластия во всем христ. мире, привело в сер. XI в. к усилению папства и росту его церковно-политических претензий. В то же время норманнская угроза в Италии, нараставшая в 1-й пол. XI в., побуждала Рим искать пути для сближения с визант. императорами, также обеспокоенными судьбой своих южноитал. владений. Однако политический и военный союз был сорван из-за конфликта папства с К-польским Патриархом Михаилом Кируларием. К этому привел длительный процесс церковно-политического отчуждения зап. и вост. христианства, осложнявшийся расхождениями в традициях и обрядах, особенно с введением догматических новаций Запада (Filioque). Протестуя против канонического наступления Рима в Юж. Италии (к-рую папы рассматривали как область своей непосредственной юрисдикции), Патриарх закрыл в К-поле лат. церкви; нарастание напряженности привело к отлучению Патриарха и его соратников легатами папы Льва IX и к ответному отлучению легатов на К-польском Соборе (1054). Заинтересованный в сохранении союзных отношений с Римом, имп. Константин IX пытался смягчить остроту конфликта, но был вынужден отступить, увидев, что население К-поля во всем поддерживало Патриарха. Сложившаяся ситуация показала, что светские власти были не способны полностью контролировать политику Церкви. Конфликт 1054 г. вызвал разрыв офиц. отношений между папами Римскими и К-польскими Патриархами (взаимное невключение Предстоятелей Церквей в диптихи, прекращение обмена посланиями при избрании на престол и т. д.) и последовавшую затем утрату К-полем политического и церковного контроля над Юж. Италией. Вкупе с военными неудачами разрыв с К-полем побудил папство заключить политическую сделку с норманнами, признававшими себя вассалами Рима (1059). К 1071 г. норманны окончательно подчинили Апулию и Калабрию, к-рые (как и Сицилия) перешли под церковную юрисдикцию рим. понтификов. |
| В письме некоему Амвросию, недавно принявшему монашество (ок. 1060; Petr. Damian. Ep. 81//Die Briefe. 1983-1993. Bd. 2. S. 417-441), П. Д. дает краткое изложение основ католического вероучения. Он останавливается гл. обр. на доктрине о Троице, христологии и пневматологии, также кратко касается мариологии. Особое внимание П. Д. уделяет вопросу об исхождении Св. Духа, что было актуально в контексте спора по этому предмету в сер. XI в. между латинской и греческой Церквами (см. Filioque). Специально этой теме П. Д. посвятил письмо (известно под заглавием «Против заблуждения греков об исхождении Святого Духа»; Ep. 91//Ibid. Bd. 3. S. 1-13) некоему греч. патриарху «Л.», к-рый обратился к папе Александру II с вопросом о разногласиях между греками и латинянами об исхождении Св. Духа. П. Д. узнал об этом через Доминика (Доменико III Маренго), патриарха Градо (1045-1073), и не названного по имени епископа г. Форлимпополи. Традиционно адресат письма отождествляется с К-польским патриархом Константином III Лихудом (1059-1063), но более вероятно, что это был патриарх Леонтий , занимавший Александрийскую кафедру предположительно между 1052 и 1059 гг. ( Бармин А. В. Полемика и схизма: История греко-лат. споров IX-XII вв. М., 2006. C. 214-218). В письме П. Д. отстаивает правильность формулировки об исхождении Св. Духа и от Отца, и от Сына, заимствуя аргументы гл. обр. из «Послания» Смарагда Сен-Мийельского (IX в.). Также П. Д. отвергает употребление квасного хлеба за литургией как по историческим (поскольку на Тайной вечере якобы Христос использовал опресноки), так и по символическим (закваска как порча) причинам. Стоит отметить, что, признавая наличие богословских разногласий между греками и латинянами, П. Д. ни разу в известном корпусе своих сочинений не упоминает конфликт 1054 г. между кард. Гумбертом и патриархом Михаилом I Кируларием . Исследователи отмечают, что П. Д. уделял внимание гл. обр. Италии и герм. землям. У него нет упоминаний о событиях на Британских о-вах (включая Нормандское завоевание 1066, хотя оно было санкционировано папой Александром II), об активной миссионерской деятельности в Сев. и Центр. Европе, об отношениях между христианами и мусульманами на Пиренейском п-ове и Ближ. Востоке. |
| Папа Лев IX происходил из семьи эльзасских графов и принес в Рим дух лотарингских реформ. Из его лотарингского окружения вышел генеральный штаб будущей григорианской церкви. Папа Лев ликвидировал локальный характер Римской курии. Он собрал вокруг себя духовных руководителей движения за церковную реформу в Европе и использовал их в коллегии кардиналов как противовес местной аристократии. Так, в частности, он сделал кардиналом Фридриха Лотарингского, бывшего прежде каноником в Лувене (он стал преемником папы под именем Стефана IX); монах Гильдебранд стал кардиналом; будучи секретарем изгнанного Григория VI, он в Кельне познакомился с лотарингской идеей. Впоследствии Гильдебранд был избран папой под именем Григория VII. Одним из главных теоретиков церковной реформы, правой рукой папы Льва был кардинал Гумберт де Сильва Кандида; и, наконец, Удо, начальник папской канцелярии, также попал в Рим, будучи членом лотарингского окружения. Лев IX окончательно включил в состав Папского государства герцогство Беневенто, а затем его преемник Виктор II (1055-1057) присоединил к Церковному государству и герцогство Сполето. Во время понтификата Льва IX произошел окончательный разрыв Рима с восточногреческой церковью. Предшествующие события, непосредственно связанные с расколом, развивались следующим образом: с целью изучения причин некоторых взаимных обид по поручению папы в Византию направился Гумберт де Сильва Кандида для ведения переговоров с патриархом Кируларием. Однако они не смогли достичь соглашения по формальным спорным вопросам, поэтому 16 июля 1054 года папский легат кардинал Гумберт положил на главный алтарь Айя Софии декрет, содержащий анафему византийцам. Патриарх в ответ на это на соборе отлучил папу от церкви. Церковно-политической причиной окончательного разрыва являлось то, что патриарх считал себя вселенским патриархом и не признавал верховенства папы над греческой церковью. За окончательным отделением кроются более глубокие исторические причины: различие путей феодального развития Византии и Западной Европы, их отдаление друг от друга. Со времен раскола пограничная линия между римско-католической и восточногреческой церквами протянулась в Европе по восточным окраинам Польши и Венгрии. |
| К.Н. Николаев Предисловие Окончательный разрыв между Константинополем и Римом, известный под именем «разделения церквей», является, бесспорно, самым сильным потрясением, которое Христианство пережило за всю свою многовековую историю. Не надо забывать уроков прошлого и думать, что этот разрыв произошел неожиданно или что несогласия двух первенствующих престолов Востока и Запада возникли только в конце первого тысячелетия. Не следует упускать из виду все те исторические, канонические и политические подробности, которые постепенно подготовляли отделение латинства от Православия и создали невозможным дальнейшее общение. Здесь не место перечислять все достаточно известные факты, которые накопляли в обеих половинах христианского мира взаимное непонимание, перешедшее потом в открытую неприязнь. Курс церковной истории может легко освежить в памяти весь этот длительный процесс, и при достаточной доброй воле и объективности историческая правда выявляется с неумолимой ясностью. Напомнить надо только одно, что так часто забывают на Востоке: самое явление папизма возникло ни в коем случае не в IX или XI вв. и выступило на поверхность исторического процесса далеко не неожиданно. Можно думать, что патриархи Фотий и Михаил Кируларий слишком поздно заметили нараставшую в истории тенденцию епископов Рима Древнего подчинить своему исключительному господству и Рим Новый, и вообще всю вселенную. Сам Восток неоднократно и бессознательно помогал Риму развивать в себе преувеличенное самосознание власти и примата в Церкви. Как бы то ни было, но столкновения обоих Римов при упомянутых патриархах были только заключительными патетическими аккордами в многовековой дисгармонии между этими двумя первосвятительскими кафедрами. Со времени отъезда папских легатов из Константинополя домой фактически утвердилось то положение, к которому силой исторических обстоятельств и неизбежной внутренней диалектикой событий шли епископы римской церковной области, уверовавшие сами и заставившие поверить и весь западный мир в примат своей власти, далеко выходящей за пределы этой области. |
| В 1-й пол. 50-х гг. XI в. разгорелась полемика между представителями Западной и Восточной Церквей о различных аспектах вероучения, литургии и обычаев христиан, к-рая привела к анафемам в К-поле летом 1054 г. П. оказался активным участником этой полемики. Через 2 года после начала своего Патриаршества П. получил небольшое послание от Доменико III Маренго, патриарха Градо (Италия), с вопросом, почему к-польское духовенство порицает опресноки, используемые для Евхаристии в лат. мессе. П. написал ответное послание, в к-ром подверг обстоятельной критике зап. обычай. Он попросил патриарха Доменико передать письмо папе вместе со 2-м посланием папе по поводу своего вступления на кафедру. П. получил ответ, подписанный папой Львом IX не позже лета 1054 г. Примерно в это же время до него дошло и послание патриарха Михаила Кирулария о конфликте в К-поле с папскими легатами. Письмо Льва IX П. не смог перевести с латыни и отправил его для перевода в К-поль вместе с копией своего прежнего послания к патриарху Доменико и с ответом патриарху Михаилу Кируларию. В этом послании П. к Кируларию впервые в истории Антиохийской Православной Церкви встречается титулование предстоятеля Церкви как «патриарха Антиохии и всего Востока». Дата кончины П. неизвестна. Груз. Житие св. Георгия Мтацминдели позволяет условно предполагать, что в 1057 г. антиохийский престол занимал уже патриарх Иоанн IV . Послания и проблемы их датировки До нас дошли 7 посланий П.: к антиохийцам, патриархам Александрии и Иерусалима, патриарху Доменико Градскому, 2 послания к папе Льву IX и одно к патриарху Михаилу Кируларию. В послании к антиохийцам П. сообщает о своем возведении на кафедру. Послания П. к патриархам Александрии и Иерусалима схожи между собой. П. пишет в них вкратце о своем жизненном пути и возведении на кафедру, после чего излагает свое вероисповедание согласно Символу веры и определениям 7 Вселенских Соборов. На эти послания мало похоже послание к папе, к-рое в рукописи Laurent. Plut. 57 Cod. 40, использованной А. |
| Оба соратника, Лев и Гильдебранд, старались соответствовать этому идеалу. В Реймсе Лев поставил в алтаре гроб с мощами святого Ремигия, крестившего первого короля франков Хлодвига, и заставил каждого епископа поклясться, что тот не виновен в симонии. Папа пытался защищать простых христиан от притеснений феодалов. Особое внимание он уделял Южной Италии, все еще находившейся под юрисдикцией Византии и страдавшей от набегов норманнов. В конце концов Лев собрал армию и пошел воевать с захватчиками, но в битве при Чивиате (1053 год) потерпел поражение и попал в плен. Как раз в это время из Константинополя пришло послание, которое послужило началом к решающему конфликту. Кируларий и его переписка с папой Начало делу положил патриарх Михаил Кируларий, возглавлявший Константинопольскую церковь . Он происходил из знатной семьи, но за участие в заговоре против Михаила IV был насильно пострижен в монахи. Имея хорошее образование и твердый характер, он понравился Константину Мономаху, и царь решил сделать его патриархом. Современники описывали Кирулария как практичного, умного, честного, но упрямого и злопамятного человека. Подобно папе Льву, свое патриаршество он ставил выше императорского трона и часто конфликтовал с басилевсами, настаивая на том, что небесная власть выше земной. Он не побоялся защитить главаря мятежников Льва Торника, восставшего против Константина Мономаха. Но когда сам Мономах, всеми покинутый, умирал в одиночестве, патриарх до последней минуты оставался у смертного одра и старался его утешить. Кируларий ревностно заботился о чистоте веры и боролся со всеми отклонениями как в обрядовой, так и в вероучительной сфере христианства. К Римской церкви он относился резко отрицательно и, возможно, заранее подготовил ничем не спровоцированный конфликт, улучшив момент, когда дела у Рима были особенно плохи. Поводом послужил западный обычай совершать евхаристию на пресном хлебе – опресноках (по – гречески он назывался «азима»), а не квасном («артос»). Такой же обычай существовал в некоторых восточных церквях, например в Армянской, и все шире распространялся в южных районах Италии, где было сильно влияние Рима. Эта незначительная, казалось бы, деталь, толковалась богословами в очень широком смысле и влекла за собой длинную Цепочку взаимных обвинений, которыми издавна обменивались Рим и Константинополь. |
| Когда трое легатов прибыли в Константинополь, Мономах принял их с почетом и поселил в императорском дворце. Отношение басилевса к посланцам Льва было дружелюбным и благосклонным: он ожидал быстрого разрешения всех вопросов и установления взаимовыгодного союза с Римской церковью. Легатам был устроен торжественный прием у императора, на котором присутствовал и Кируларий. Позже патриарх рассказывал, что был неприятно поражен гордым и надменным видом латинян, которые не только ему не поклонились, но даже не посмотрели в его сторону. Еще хуже они вели себя на приеме у самого патриарха в Студийском монастыре: Гумберт просто молча сунул ему письмо папы и удалился. Прочитав письмо, Кируларий заподозрил – реально или для виду, – что оно поддельное и что печати на нем нарушены. Он прекратил общение с легатами, объявив их самозванцами, которые сами написали письмо и прибыли без ведома папы. Положение стало еще более двусмысленным, когда до Константинополя дошло известие, что папа Лев IX умер. Этим легаты лишались своих полномочий, поскольку не могли представлять покойного папу, а новый, Виктор II, был избран только через год. Но Константина Мономаха, несмотря ни на что, продолжала преследовать идея союза с Римом. Он был готов даже созвать собор в Константинополе и отлучить Кирулария, чтобы восстановить мир с Западной церковью. Его останавливал только страх, что это может вызвать возмущение среди священства. Стараясь смягчить напряжение, Мономах устроил диспут в Студийском монастыре, на который пригласил Гумберта и его давнего противника Никиту Стифата . По словам самого Гумберта, Никита признал свою неправоту и сжег написанное им сочинение против латинян. Однако дело не двигалось с мертвой точки. Кируларий продолжал игнорировать послов, и раздраженный Гумберт решил действовать. «И вот папские легаты, – сообщал епископ Арсений, – наскучив сопротивлением патриарха, как они говорили, решаются на самый наглый поступок. 15 июля они вошли в Софийскую церковь и, когда клир готовился к служению в третий час дня в субботу, положили на главный престол грамоту отлучения на виду присутствующих клира и народа». В присутствии стоявших здесь же императора и патриарха они объявили анафему всякому, «кто упорно станет противиться вере святого римского и апостольского престола и его жертвоприношению» . |
| Платон, митрополит Московский , характеризует в первой половине XIX века папскую Церковь как » ересь папистов «, самих папистов называет » суеверными «, т.к. папство наполнено пагубными суевериями и подчиняется слепо, вопреки Божьему Слову, решениям папы» 436 . Мелетий Пигас , патриарх Александрийский, клеймит позором высокомерие папы, который хочет быть главой Церкви и, соответственно, превратить тело Церкви «в зверя двуглавого» 437 . 2) Люди величайшей злобы, вечные враги Православия Святитель Фотий приобрел горький опыт от латинян, которые вторглись в Болгарию и задумали устроить там папскую Церковь . Он «фотографирует» злость латинян . Представитель папы и сам папа « люди нечестивые и отталкивающие … они на недавно созданный в благочестии и устроенный род (болгар), подобно молнии с громом, или землетрясению, или потоку града, уместнее же сказать, подобно дикому вепрю налетев, виноградник Господа (болгарскую Церковь ) уничтожили» 438 . Святитель Фотий называет латинян « пресмыкающимися н хищниками « 439 , которые терзают православных, как » бедствия », как » змей ядовитый «, который «изречения учения Владыки (Христа) задумал превратить в неописуемую отраву (ересь)» 440 , как " губящих умы «, как ищущих «смерти бодрствующих душой (православных)» 441 . Михаил Кируларий , который характеризует католиков на материале Фотия, говорит о католиках как об « окровавленных ». «И начав войну, свои руки в крови обмыли и души свои загубили» 442 . Он так характеризует нечестивость агентов папы – Гумберта и других вместе с ним: «мужи, из темноты появившиеся... подобно грому с молнией, подобно землетрясению или потокам града, следует же более подходяще сказать, подобно вепрю набросившиеся... и грамоту (об отлучении) возложили на Святую Трапезу храма Святой Софии» 443 . Здесь Кируларий переписывает Фотия. Как же бы тогда отозвались о католиках и Фотий, и Кируларий, живи они во времена Священной Инквизиции, Крестовых походов, религиозных войн папы? Марк Евгеник говорит о католиках как о худших из змей . " Должно избегать их (латинян) как змей «. Он считает их » христоспекулянтами и христоторговцами ». 444 Для их характеристики он заимствует слова из Апостола Павла: «Берегитесь псов, берегитесь злых делателей, берегитесь обрезания» ( Филип. 3, 2 ) 445 . |
| Большинство этих отличий существовало уже в эпоху Трулльского собора, однако до времени они не вызывали ожесточенной полемики. Очевидно, что акцентированное внимание к различиям в повседневной церковной практике стало актуальным лишь на фоне обострения полемики вокруг главных догматических расхождений – Filioque и примата папы (под которым на Западе понималась верховная юрисдикция римского престола над всеми архиепископами, не исключая восточных патриархов). Михаил Кируларий в послании к Петру Антиохийскому обвиняет латинян в том, что они используют опресноки, запрещают брак священников, допускают браки двух братьев с двумя сестрами (в Византии это считалось кровосмешением), что их епископы носят обручальные перстни и участвуют в войнах. Патриарх воспроизводит «слухи» о том, что латиняне крестят одним погружением вместо троекратного, дают соль в рот крещаемым, «запрещают почитание мощей святых», а иногда – и икон, наконец, что они не считают святыми столпов православия – Григория Богослова , Василия Великого и Иоанна Златоуста . В грамоте, которую легаты во главе с Гумбертом оставили в храме св. Софии в июле 1054 г., «столпы Империи», «почтенные мудрые граждане» и сам Константинополь объявлялись «христианнейшими и православными», однако Михаил Кируларий, «незаконно называемый патриархом», вместе со своими единомышленниками (из которых были поименованы Лев Охридский и патриарший сакелларий Константин) подвергались анафеме. Любопытен список инкриминируемых им «лжеучений»: здесь и симония, и «валерианство» (поставление в клир евнухов), и «манихейство» (под которое подведено учение об употреблении заквашенного – квасного – хлеба в Евхаристии), и «назарейство» (соблюдение библейских законов ритуальной чистоты в отношении женщин). Верхом недоразумения выглядит обвинение в изъятии из Символа веры выражения «и от Сына», в чем легаты увидели козни «ариан и духоборцев». Легаты обвиняют Михаила Кирулария в том, что он не обращал внимания на послания папы Льва IX, отказался встретиться с его посланцами, запретил им служить литургию и даже – ни много ни мало – «анафематствовал апостольский престол и провозгласил себя главным епископом над всеми церквами Востока и Запада». |
|
|
