| Федеральным законом от 26-ФЗ в Федеральный закон «О свободе совести» внесены изменения, согласно которым обучение религии и религиозное воспитание не являются образовательной деятельностью и поэтому не подлежат лицензированию по нормам Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации». Эта поправка инициирована Русской Православной Церковью ввиду имевших место прокурорских проверок воскресных школ. С принятием нового закона органы прокуратуры и иные государственные органы не вправе требовать от религиозных организаций и воскресных школ, обучающих религии совершеннолетних и несовершеннолетних граждан, получения лицензий на осуществление образовательной деятельности. Также новый закон уточняет требования к учредителям приходов и иных местных религиозных организаций. Учредителями могут быть не менее 10 граждан Российской Федерации, достигших 18 лет и постоянно проживающих в одной местности либо в одном городском или сельском поселении. Отменено требование о предварительном объединении учредителей местной религиозной организации в религиозную группу. Вместе с тем требование о выдаче епархией подтверждения о последующем вхождении прихода или иной местной религиозной организации в структуру епархии сохраняется (абзац шестой п. 5 ст. 11 новой редакции закона). Новый закон упразднил обязанность религиозных организаций ежегодно информировать орган, принявший решение о ее государственной регистрации, о продолжении своей деятельности. Кроме того, закон ввел новые нормы о порядке государственной регистрации и объеме правоспособности религиозных групп (религиозное объединение без прав юридического лица), не имеющих подтверждения о вхождении в структуру централизованной религиозной организации. Эти нормы затрагивают главным образом правовое положение протестантских общин, нетрадиционных религиозных объединений. В частности, изменен порядок уведомления органов юстиции о деятельности религиозных групп. Поправка предусматривает обязанность централизованной религиозной организации в случае, если в ее структуру входит религиозная группа, письменно уведомлять орган юстиции о начале деятельности такой группы. Форма уведомления утверждена приказом Минюста России от 05.10.2015 234. |
| -В том, что их можно посмотреть до конца без ущерба для своей души. И с этой точки зрения, таких фильмов сегодня, на мой взгляд, один из тысячи. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы выловить в мутной воде золотые песчинки. -В наше время очень актуальна проблема возрождения семейного кинематографа. Чем тут помог «Лучезарный ангел»? -Благодаря «Лучезарному ангелу» и другим православным кинофестивалям отобрано около двадцати тысяч фильмов разных лет, которые соответствуют христианскому мировоззрению и подходят для семейного просмотра. Теперь остается создать механизм их распространения. Вероятнее всего он должен быть связан с каким-то интернет-порталом, на котором можно было бы посмотреть такие фильмы без посредника в лице федерального канала и кинопроката. Мы связываем надежды с конкурсом видео в интернете «Доброе кино», презентация которого состоялась в этом году на фестивале -Недавно в Издательском совете на круглом столе, посвященном теме современного христианского кинематографа, митрополит Климент предложил снимать фильмы о новомучениках. Как вы расцениваете перспективу появления образов новомучеников в современном художественном кинематографе? -Прекрасный призыв. Мы уже откликнулись на него: создали документальные фильмы «Отец Арсений» , «Первый новомученик Митрополит Владимир» и другие. Думаю, что если бы удалось включить номинацию «Создание фильмов о новомучениках» в конкурс «Православная инициатива», то многие режиссеры и сценаристы проявили бы к этому еще больший интерес. Победители номинации могли бы получать значительные суммы на производство таких фильмов. Например, в рамках нашего фестиваля победитель в номинации «За лучший сценарий» получает два миллиона рублей. Это исключительный пример, таких сумм нет ни в одном аналогичном конкурсе. Да, шедевры пока не появились, но есть неплохие сценарии. К сожалению, из-за отсутствия финансирования на съемки и монтаж, они все ложатся «на полку», так сказать, до лучших времен. Но если есть призыв снимать фильмы о новомучениках, то приглашаю всех подумать над тем, как это можно сделать, просмотрев внимательно всю цепочку: идея- сценарий- съёмка- монтаж- экспертиза- обретение массового зрителя. Хотелось бы пожелать читателям вашего журнала с помощью возможностей международного благотворительного кинофестиваля «Лучезарный Ангел», киноконкурсов «Доброе кино», «Мы сами снимаем кино» и других творческих инициатив самим поучаствовать в создании нового доброго кино, помочь чтобы лучшие фильмы нашли доброго зрителя, добрых кинопракатчиков, добрых руководителей телевизионных каналов, добрых конструкторов интернет-пространства. В добрый путь всем, кто стремится к добродетелям и лучезарной ангельской жизни. |
| Положение дел заметно ухудшилось, когда с молчаливого согласия супруга женщина сделала аборт. Пара не была церковной, но, когда стало совсем невмоготу, по совету знакомых исповедаться и причаститься, попала на исповедь к местному батюшке. Духовник ругал за аборт, увещевал вчерашних влюбленных терпеть недостатки друг друга и изо всех сил скреплять то, что «Бог сочетал». Также священник дал супругам мой номер телефона. На семейном совете муж, как водится, предоставил жене почетное право разбираться во всем самой. Итак, пациентка пришла ко мне одна. На первом же сеансе, поговорив о семейных нестроениях, женщина рассказала о другой проблеме — о том, что ее достижения в профессиональной области периодически «обнуляются»: «Вкладываюсь в какой-то проект, что-то начинает получаться, а потом или проект закрывают, или меня на другой переводят...» Через несколько сеансов совершенно случайно, как нечто, не имеющее отношения к делу, всплыл кусочек почти забытой семейной истории: голодомор, репрессированный прадед и несколько детей, которые умерли на руках у прабабки... Осталась в живых лишь бабушка пациентки по материнской линии. Эта история казалась просто информацией из прошлого, которая ни на что не влияла. «Так, чего-то вспомнилось...», — сказала пациентка. В течение нескольких сеансов я искал в ее рассказах «о том, о сем» следы, которые остались в душевном пространстве ее семьи после того голодомора. Про детей и про аборт пациентка не говорила ни слова. Все в основном про работу да про семейные позиционные бои. Я тоже молчал про прерывание беременности и лишь пару раз провел аналогию: «проекты на работе — они же как дети...». Пациентка оба раза согласилась, но не придала этому особого значения. Через некоторое время, набрав достаточно материала, я, наконец, соединил разрозненные куски сказанного пациенткой на разных сеансах: «Вам страшно рожать, ведь невозможно довериться кому-либо, лучше быть бездетной, чем родить и переживать за будущее детей... Уж Ваша семья-то хорошо знает, как это: родить и потерять...» Отношение к «безвольному» мужу я связал с ненадежными мужчинами, которые чаще, чем женщины, гибнут в войнах или пропадают, раздавленные колесом репрессий. Именно последнее, как я и упомянул выше, произошло с ее прадедом. |
| Нет, исключать никто не будет, разве что за очень уж сильную провинность. А те, кто прикладывается к папироске или знаком с алкоголем, сами не задерживаются. Скрывать бесполезно: все на виду. Плохая учеба, как и эгоизм, тоже противопоказаны: сама кадетская система тебя выдавит. После серьезных учений, соревнований или марш-бросков в наших традициях — совместный «разбор полетов», где после выступления дежурного командира имеет право высказаться любой боец. И такие собрания с обсуждениями воспитывают лучше любого нравоучения или назидания». В прошлом году Ивановский спецназ победил на всероссийских Ушаковских сборах. Но для самого Казакова гораздо важнее, что переезд в Ивановское избавил от гибельных зависимостей его сыновей. «Младший сейчас служит в армии, — говорит Анатолий Михайлович. — Старший отслужил, женился (кстати, на однокласснице из отделения сестер милосердия). Живет в Москве у жены. Говорит, что зарабатывает на дом, чтобы сюда вернуться». Сейчас за свое командирство и с учетом всех преподавательских часов Казаков зарабатывает чуть больше 18 тыс. рублей. Реально ли прожить на эти деньги вместе с больной супругой в деревне? «Нет, — разводит руками собеседник. — Я сдаю свою московскую квартиру, без этих денег было бы тяжело». Россия, которую мы не потеряли «Конечно, центр духовной кристаллизации в Ивановском — мартышинская школа, — соглашается протоиерей Борис Украинцев из села Вощажникова. — У нас такое же или подобное ему ядро только предстоит создать». Вощажниковский приход гораздо меньше ивановского, да и семьи переселенцев тут можно пересчитать по пальцам рук. Однако же именно сюда государство выделяет деньги на вторую школу-новостройку Борисоглебского района, а два кадетских класса при старой вощажниковской школе уже успешно функционируют. Потомственный московский интеллигент Украинцев полтора десятка лет назад работал штатным помощником депутата Госдумы. Ну а такого-то человека что заставило круто поменять жизненную стезю? «Еще с университета поддерживал теплые отношения с одногруппником Владимиром Шикиным. Став священником, тот семь лет прослужил в Дивееве. А потом скончался от рака, и похоронили его за алтарем Троицкого собора. Мой духовный наставник отец Владимир однажды благословил меня на принятие священнического сана и на переезд сюда, в Борисоглебский район. Помню, решающий разговор состоялся прямо в метро. Супруга моя тут же, на лавочке, и всплакнула: «Боря, а на что же мы жить будем?!» Сейчас уже привыкли, да и, честно сказать, не приносила моя служба в Госдуме особых доходов. Матушка на пенсии, а раньше работала секретарем в ОВЦС». |
| " Действующим Градостроительным кодексом РФ проведение строительных технических экспертиз проекта (в том числе противопожарной) возложено на Министерство регионального развития. При положительном заключении экспертов пожарный надзор на строящихся объектах осуществляет Госстройнадзор, этот же орган санкционирует ввод новостройки в эксплуатацию, — комментирует коллизию инспектор отдела технического регулирования пожарной безопасности департамента надзорной деятельности МЧС РФ Алексей Хмылев. — Так что мы объекты получаем уже готовые, иногда действительно с серьезными нарушениями. Но делать нечего, приходится работать и, конечно, штрафовать за несоблюдение требований эксплуатирующую организацию. Если настоятель храма считает, что государственные органы при приемке новостройки закрыли глаза на недоделки и фактически переложили на него их бремя, советуем вчинить им судебный иск. Что касается конкретных претензий... Когда по нормам в помещении положен пожарный кран, ничего не попишешь — придется его оборудовать, не думаю, что его наличие как-то оскорбит чувства верующих. Схема эвакуации в храме, конечно, должна присутствовать. Но ни разу не приходилось слышать, чтобы инспектор добивался ее размещения на иконостасе. Обычно мы сходимся на том, что самое видное место — в притворе: либо на входной двери, либо слева или справа от нее " . Минимальная штрафная санкция для юридических лиц — 150 тыс. рублей, а " вилка " простирается до 200 тысяч5. Следующее по степени тяжести наказание — приостановление деятельности организации через суд, но подобных прецедентов в отношении православных храмов современная российская юриспруденция не знает. Другое дело, что, по словам Андрея Макеева, приходы или общины как юридические лица инспекторы пожарного надзора штрафуют редко. Как правило, протокол составляют на должностное лицо, а для него максимальный размер штрафа — 15 тыс. рублей 5 . " Чаще всего в предписаниях об устранении недостатков встречаются такие нарушения, как захламленные или закрытые пути эвакуации, неработающая пожарная сигнализация и проблемы с подсвечниками. |
| Нетрудно показать, что та антропология и, соответственно, то мировоззрение, которые лежат в основе концепции прав человека, существенно отличаются от антропологии и мировоззрения религиозных. В религиозной картине мира природный космос не является самодостаточной реальностью, за ним стоит Бог Творец. Место человека в мире определяется тем, что он является одним из творений, но вместе с тем творением особенным. Imago Dei, образ самого Творца вот первое определение человека. Разум и свободная воля являются чертами этого образа, и человек обретает их в силу рождения. Однако подлинный источник этих качеств Бог, а потому их ценность определяется тем, что они позволяют человеку следовать призыву, с которым к нему обращается Бог: призыву к богообщению и богоуподоблению. Собственно, именно этот призыв, или зов, с которым Бог обращается к человеку, и делает его тем, что он есть. В то же время этот призыв означает, что «человек рожденный» еще должен стать человеком в полном смысле — человеком в единстве с Богом. Таким образом, с религиозной точки зрения, человек не является самодостаточным целым, и его принципиальное равенство с другими людьми это, с одной стороны, равенство «начальных условий», а с другой, равенство призвания. Поэтому взаимоотношения между людьми мыслятся не как отношения суверенных индивидов, вынужденных создавать неконфликтный социум посредством конвенции, определяющей правила сосуществования; в идеале эти взаимоотношения мыслятся как братство, как семья, являющаяся семьей именно потому, что она имеет общего небесного Отца. Такое представление о человеческой общности плохо согласуется с прагматическим пониманием прав человека. Но дело здесь не в контрасте между идеалом и реальностью. Концепция прав человека тоже по существу является идеальной, потому что никогда полностью не воплощается в жизни. У нее есть и высокий этический пафос: уважай свободу другого, как свою, и не навреди. Здесь различим «врачебный» мотив: исцелить и по возможности предотвратить раны, наносимые одним субъектом прав другому, то есть речь идет о здоровье общества. |
| Предметом кандидатского, а затем и магистерского сочинения Н.Н. Глубоковского стала церковная жизнь V века, со всем многообразием тогдашних споров и исканий, связанных с формированием догматического учения Церкви. Работа Н.Н. Глубоковского о блаженном Феодорите Кирском была признана блестящей и получила наименование «энциклопедии церковной истории V века». Однако справедливости ради следует отметить, что отечественные коллеги Н.Н. Глубоковского обратили внимание на его работу только после высокой оценки, данной ей Адольфом Гарнаком, одним из влиятельнейших представителей западной исторической и церковной науки. Труд Н.Н. Глубоковского, увидевший свет в 1891 году, и теперь кажется безупречным в отношении проявленного автором трудолюбия и умелого привлечения всех современных ему источников, относящихся к предмету исследования, притом с подробным критическим анализом последних. Многие стали говорить, что работа Н.Н. Глубоковского заслуживает сразу нескольких ученых степеней. Однако, несмотря на этот успех, получить место преподавателя в родной Московской духовной академии Глубоковский не смог и через некоторое время отправился в Воронежскую духовную семинарию. Студенты очень полюбили его. У него был дар, который далеко не всегда дается наставнику духовных школ: он оказался способным соединить в себе доброту и снисходительность к студентам со способностью заражать их интересом к церковной науке. Многие потом всю жизнь вспоминали, как они учились у Глубоковского — пусть несколько семестров, пусть несколько недель, но все же слышали его лекции. Для них Глубоковский навсегда остался светочем церковной науки, освещавшим путь в Царствие Небесное. Н.Н. Глубоковский считал, что духовные академии нужны для реализации самых горних, самых возвышенных устремлений ко Господу. Впоследствии он не раз говорил о свободе, столь необходимой нашим духовным школам, и в первую очередь — духовным академиям. Основу этой свободы он видел в усердном служении Истине, в любви к церковной науке. Многие из его современников ценили это и, взирая на Глубоковского уже на склоне его лет, отдавали должное этому усердию, этой сердечной любви к церковной науке. |
| По данным выступающего только 14% из поданных в 2012 году заявок выиграли конкурс «Православной инициативы» и получили финансирование. О причинах этого и говорили выступающие. По мнению ректора Саранского духовного училища протоиерея Александра Пелина дело в том, что для того, чтобы вашу заявку приняли эксперты, нужно научиться как минимум двум вещам. Первое - «овладеть языком проектного мышления и научиться говорить, оцифровывая свои пожелания, предположения и взгляды. В этом случае вы сразу становитесь понятны организаторам конкурса»,- отмеил священник. А вторая причина - необходимость владения «социальным» языком, на котором говорят специалисты социальной сферы: каковы ваши цели, задачи, что вы хотите получить в результате, какая эффективность, сколько участников, какие ресурсы будете использовать и т.д. В этом контексте руководитель аппарата Исполнительной дирекции Координационного комитета Лариса Даль напомнила, что участие в конкурсе состоит из двух этапов- проектного предложения, в котором конкурсант подробно описывает свою идею и ход ее реализации, после чего проект рассматривается экспертами и непосредственной подачи заявки на конкурс. Но выиграть конкурс и получить на него средства еще не означает, что поставленные цели будут достигнуты. О том, почему так бывает рассказал зав.сектором конференций, чтений и конкурсов Синодального отдела РОИК (религиозного образования и катехизации) инок Трифон (Умалатов). По его мнению, проблема в том, что конкурсанты не всегда верно оценивают свои силы и возможности: «Например, нужно оценить, на чью помощь в организационном плане вы можете рассчитывать при реализации проекта, ведь один человек не сможет осуществить даже маленький проект. Или взять финансовый вопрос. Вы подаете заявку в одном году, а проект осуществляется в следующем. Есть риск роста цен, особенно если этот проект связан с детским отдыхом». Выступающий также отметил, что существует дефицит в профессиональных методических учебных разработках, но те, кто живет в удаленных от центра регионах считает по скромности, что их разработки не подойдут для других. Между тем на периферии очень много талантливых людей, них больше времени спокойно и взвешенно подумать над своим проектом. Тем более, что сейчас с его представлением и распространением нет проблем, было бы желание. Например, его можно представить на мастер-классах в рамках Рождественских чтений или прислать в тотже РОИК, где проект получит гриф отдела и станет всеобщим достоянием. |
| «Не все этого хотят, не каждому это нравится, у нас были люди, кто приезжал, жил какое-то время и уезжал. Бывало, и с обидой», — вспоминает священник. Воздушные замки легко разрушаются, когда душа не готова к напряженной духовной, молитвенной жизни. «Поначалу человек вдохновлен — исповедуется, причащается, читает правило, живет в постоянном духовном напряжении. Господь посылает благодать, и всё хорошо. А когда первый порыв проходит, он начинает “сдуваться” — правило пропускать, вечернюю службу, на Литургию уже к Херувимской приходить. И благодать от человека отходит, — объясняет отец Владимир. — Он теряет духовное видение и перестает понимать, что происходит. С ним уже невозможно сотрудничать, ему нужна помощь, которую он не просит ни у Бога, ни у людей. Он просто говорит: я работал — заплатите мне деньги, я столько здесь пахал. Но разве другие не пахали?» Проблема в том, что надо постоянно работать над собой, преодолевать свои духовные немощи. Нет готового рецепта счастья. Люди приходят в храм не за счастьем в его обыденном понимании сытости и удовлетворенности в чем-то, но чтобы быть наполненными Христом. Во Христе нет удовлетворенности, а есть радость, и жить в ней и ради нее готов далеко не каждый. Но если ты хочешь это понять и принять, приходится как-то менять свою жизнь и приоритеты в ней. Община — это любовь, продолжает отец Владимир. Но эту любовь надо еще вырастить в себе, а это непросто. Господь собирает таких, и они, падая, подымаясь, ругаясь, прощая друг друга, идя на исповедь, причащаясь, потихоньку становятся взрослее духовно. В какой-то момент Бог делает так, что у общины появляется будущее, она не распадется уже, что бы ни случилось. Община — это нечто живое, а не что-то закостенелое, не модель. «Меня не будет, а община останется и будет жить и развиваться. Смотри, сколько книжек дореволюционных у меня, — отец Владимир кивает на книжную полку, — где крестьяне мечтали об идеальной общине. Но по сути, что поражает, это всё про экономику, про наделы, про дележ и трудовые союзы, где Бог, конечно, присутствует, но как-то в стороне. Всё это была мечта о колхозе. Ну и домечтались». |
| — В России сейчас активно развивается социальное служение Церкви, ширится волонтерское движение. Однако ситуация в сфере здравоохранения в России и Германии неодинакова. В чем вы видите местную специфику в деятельности волонтеров? — В Германии, как и в России, у волонтеров очень много практических забот: собрать деньги, помочь оформить документы, купить продукты. Надо постоянно переводить информацию на немецкий, распространять письма, искать фонды, заполнять анкеты, сопровождать на юридические и медицинские консультации, устраивать благотворительные ярмарки, вечера, концерты. Хотелось бы, чтобы было больше помощников, к которым можно было бы обратиться в решении этих вопросов. В самой больнице всё хорошо организовано. Есть переводчик, с детьми занимаются педагоги. Работает школа. Дети лепят, рисуют, шьют и вяжут. Бывает, приходишь к ребенку, а он тебе сам дарит что-то, сделанное своими руками. Священник, волонтер могут помочь им только личным душевным и духовным участием в их жизни. Проявить внимание. Родители и дети приглядываются к каждому новому человеку. Этот первичный барьер недоверия можно сломать только добрым отношением, искренностью, открытостью. Когда люди просили меня взять их в больницу, я некоторым даже отказывал, потому что видел, что они все равно уйдут оттуда. Остаются те, кто может реально чем-то заинтересовать детей. Допустим, пришел профессиональный музыкант и начал учить детей играть на гитаре. Пришла женщина и стала вести дополнительные занятия по математике. Задача волонтера — помочь почувствовать детям, что они не оставлены, заинтересовать их чем-то. На Пасху и на Рождество группа наших прихожан в Кельне собирала деньги и покупала подарки для больницы. Всё это заранее оговаривалось с родителями детей. Машина загружалась цветными коробками и сумками, а мне доставалось самое радостное: читать имена и передавать подарки детям. — Чтобы общаться с тяжелобольными людьми или с их родственниками, нужны ведь и какие-то специальные знания — из сферы медицины, психологии личности, даже психиатрии. Хватает ли вам сегодня знаний, опыта, умения для того, чтобы нести социальное служение в больнице? |
|
|
