| Насколько история его кратка, это можно видеть и-того, что историю со времени апостолов он трактует с 29 гл. по 5 Текст этого труда сохранился в рукописи XI в., находящейся Ватикане (Codex Palatinus). Другое произведение Севера в щ же роде — «Жизнеописание Мартина турского», которое сохранилось в 6 рукописях. Самое лучшее издание сочинений Сульпиция Севера — издание, сделанное в Вене (vol. I, ed. Halm 1866). Затем следует назвать из историков того же направления архидиакона карфагенского Либерата, составившего краткие со-обшения о несторианах и евтихианах, «Breviarium causae Nesto-rianorum et Eutychianorum» («Краткое изложение дела несториан и евтихиан»). Об этом историке известно, что он был защитником «трех глав». Для первой части своего труда он пользовался трудами предыдущих историков (Сократа и др.), а в последней части выступает как очевидец. Несмотря на его тенденциозность, ученые находят у него значительную объективность и ценят его труд за достоверность содержащихся в нем сведений. Далее, латинская историография в этом направлении имела представителя в лице Виктора, епископа витского, для которого было задачей описать преследование христиан арианами — вандалами в Африке: «Historia persecutionis Wandalicae, II. Ill (V). Accedunt: 1) Passio martyrum apud Carthaginem, 2) Notitia episcopatuum Africae». История его состоит из 3, иначе (по прежнему счету) 5 книг, и сохранилась в 6 кодексах. Из изданий этого труда хорошими считаются только два, из которых одно было дано в венском корпусе (vol. VII, ed. Petschenig 1881), а другое в берлинских Monumenta Germaniae (Austores antiquissimi III, I, ed. Halm 1879). В последующее время латинская церковная историография утрачивает свое вселенское течение и делается местною, национальною, и получает характер в известном роде — монографический. Таковы: Gregorius Turonensis (t 595), Historia (ecclesia-sica) Francorum, II. 10 (Григорий Турский, «(Церковная) история Франков»); Beda Venerabilis (f 735), Historia ecclesiastica gentis Anglorum, II. |
| В ней находился льяной покров, накрывавший честную гробницу исповедника. Пламя сильно повредило деревянные брусья кровли, и она рухнула вместе с перекрытиями и сводами часовни. Одно из горящих бревен рухнуло на гробницу святого. Но оно совсем не опалило тот льняной покров, зажатый таким образом между ним и камнем гробницы, хотя и лежало на нем неизмеримое множество горящих угольев. Другая занавесь, свисавшая либо со стен, либо с врат той часовни, была сожжена первым же порывом огня. Этот же покров не только не сгорел, но даже и не потемнел от огня. Когда же пламя утихло, вошли туда люди с громким плачем, и, поспешив к гробнице святителя, среди рыданий и слез обрели новую радость: сдвинув с гробницы горящие бревна, скинув уголья, они нашли тот покров, и каждый изумлялся, видя его невредимым. Глава 55. О Виктории, епископе Кеноманском Часто повсюду проходила молва о великих чудесах епископа Виктория 138 Кеноманского. Ведь рассказывают, что однажды, когда тот город полностью горел, и ужасные огненные вихри были гонимы ветром с того места сюда, он, как Добрый Пастырь, не дающий сатане прорваться за ограду Церкви и опустошить ее, вышел навстречу тому вихрю, воздев руки и сотворил крестное знамение против огня. И пожар остановился на том же месте, а граждане, избавленные от такого бедствия, благодарили своего пастыря за то, что не оставил своего служения перед опасностью пожирающего огня. На его гробнице нередко исцеляются больные. Глава 56. О Мартине, аббате Сантонском 139 Мартин 140 , аббат города Сантона, был, как говорят, учеником нашего Мартина (Турского). Он с миром покоится в монастыре 141 , устроенном им самим по повелению учителя в селе, находящемся в области того же города. Однажды к его могиле пришел один крестьянин со скрюченной рукой и возвратился уже здоровым. Другой, у которого от лихорадки стянулись жилы, так что вывернулись колени, добрел и простерся у гробницы святого – и обрел крепость, и исчезла сухость его, и он возвратился полностью здоровым, после многие годы служа там. |
| Аннон II, архиеп. Кёльнский, с церквами, к-рые он основал. Миниатюра из «Vita Annonis Minor» (Darmstadt, Hessische Landes-und Hochschulbibliothek. Hs. 945. Fol. 1v). Ок. 1180 г. Аннон II, архиеп. Кёльнский, с церквами, к-рые он основал. Миниатюра из «Vita Annonis Minor» (Darmstadt, Hessische Landes-und Hochschulbibliothek. Hs. 945. Fol. 1v). Ок. 1180 г. Определяющим в развитии города стало правление архиеп. св. Бруно (953-965), младшего брата имп. Оттона I и его архикапеллана. Руотгер, составитель Жития св. Бруно, подчеркивал политический авторитет архиепископа, 2-го после императора человека в гос-ве. Во время похода Оттона I против венгров Бруно выполнял обязанности наместника империи, в 954 г. архиепископу было передано герц-ство Лотарингия, в котором Бруно обладал высшей судебной и военной властью, правом чеканить монету, собирать налоги и пошлины. Полномочия архиепископа как герцога (archidux) Лотарингии способствовали укреплению его единоличной власти над городом; одновременно прелат получил право участвовать в избрании германского короля. Т. о. оставаясь вассалом германского короля (или императора), св. Бруно стал 1-м князем-епископом, духовным и светским главой суверенной территории - церковного княжества. Основу земельных владений кафедры составили области в долине Рейна (вокруг Бонна, Юлиха, Нойса, Ксантена), позднее к ним были присоединены земли в Вестфалии (окрестности городов Аттендорн, Медебах и Зост). Единство светской и духовной власти прелата, статус К. как архиепископской кафедры и столицы сеньории подчеркивались в чеканке кёльнского денария: начиная с правления архиеп. Пилигрима (1021-1036) на одной стороне монеты был представлен правящий архиепископ, на другой - символическое изображение К. По указанию св. Бруно началась перестройка кафедрального собора (завершена при архиеп. Геро), основан бенедиктинский мон-рь при ц. вмч. Пантелеимона, которая также подверглась значительной перестройке (это был частный мон-рь кафедры). Основано крупное аббатство св. Мартина Турского (совр. ц. Грос-Санкт-Мартин). Границы города расширились, включив прилегающие непосредственно к Рейну торговые площади (районы Альтер-Маркт и Ноймаркт). |
| На соборе кафолическая позиция не была поддержана, обвинения с Пелагия были сняты, на что Орозий ответил сочинением «Книга апологетическая против пелагиан» (Liber apologeticus contra Pelagianos) и отправился назад в Северную Африку, по пути заехав в Рим, чтобы передать папе Иннокентию I (401–417) послание патриарха Иерусалимского Uoahha II (386–417). Августину Орозий передает письмо Иеронима и задерживается на год в Карфагене, где и составляет «Историю против язычников», которая в Средние века и даже в Новое время считалась основным учебником всемирной истории и стала основным источником для многих последующих компиляторов. По окончании работы (осень 417 г.) Орозий направляется на Балеарские острова, где передает епископу о. Менорка Северу мощи первомученика архидиакона Стефана, которые были вывезены им из Палестины. После краткого пребывания на Менорке Павел в начале 418 г. вновь направляется в Африку и исчезает с исторической арены. 115 Священная и церковная история христианского историка Сульпиция Севера. М., 1915 (переводчик не указ.); Сулъпиций Север. Сочинения/Пер. А.И. Донченко. М., 1999 (изд. включает «Хронику» и «Житие Мартина Турского»). 116 См.: Breviarium causae Nestorianorum et Eutychianorum, collectum a Liberato archidiacono Ecclesiae Carthaginensis regionis sextae/PL. Vol. 68. Paris, 1847. Рус. пер. (гл. 14–18) в кн.: Евагрий Схоластик . Церковная история. Т. 1–2. СПб., 2001. 117 См.: Victor of Vita. History of Vandal Persecution/Ed. J. Moonhead. Liverpool, 1992; Victor de Vita. Histoire de la persecution vandale en Afrique: Suivi de La passion des sept martyrs. Registre des provinces et des cites d’Afrique/Textes etablis, trad, et comm, par S. Lancel. Paris, 2002; Виктор Витенский. История гонений в Африканской провинции; Рассказ о страданиях семи монахов; Перечень провинций и городов Африки/Пер. В.А. Дорофеевой, М.Ф. Высокого; комм. М.Ф. Высокого/Церковные историки 4–5 веков. 118 Город Вита, где Виктор был епископом, находился в римской провинции Бизацена, современный восточный Тунис; около 483 г. Виктор, в числе отправленных в изгнание вандальским королем Гунерихом клириков африканской кафолической Церкви, сопровождал главу африканских ортодоксальных христиан – карфагенского епископа Евгения. |
| 77 По мнению патриарха Фотия, литературный стиль Созомена лучше, чем у Сократа Схоластика , коего Созомен часто пересказывает: Созомен старается говорить красноречиво, а Сократ – серьезно и сухо. Валезий, А. Гарнак и Иееп считают весь труд Созомена в большей или меньшей степени плагиатом: он постоянно заимствует у Сократа, вовсе о нем, не упоминая (что, впрочем, в те времена было в обычае). Некоторые критики объясняют близкое сходство Созомена и Сократа использованием одних и тех же источников, утверждая, что Созомен не знал о работе Сократа. Как говорил в своих лекциях В.В. Болотов , Созомен, прежде всего, сверялся лично с теми источниками, которыми пользовался Сократ (например, он пользовался собранием Савйна). С другой стороны, он расширил круг своих интересов до Запада, говоря о Мартйне Турском и Иларии Пиктавийском . Излагая историю Александрийского Патриархата, Созомен пользовался греческой Historia acephala, не знакомой Сократу (издана впервые Маффеи в 1738 г.); именно благодаря этому обстоятельству сохранилось начало этой истории, не дошедшее до нас в латинском переводе. Кроме того, как считает А.И. Лебедев (Лебедев А. Греческие церковные историки 4, 5 и 6 вв. М., 1890), у Созомена было под руками много других источников, совсем не известных Сократу (в числе источников Созомена называются Афанасий Великий , Руфин Аквилейский , Филосторгий, Евсевий, Евтропий и Евнапий). Созомен рассказывает много нового о монашестве, о христианстве в Персии, о подвигах Мартина Турского, о событиях из жизни Константинополя. История Созомена отличается от Сократовой и направлением: Созомен – православный (что особенно видно по прославлению им влиятельной в церковных кругах сестры императора Пульхерии), он не сочувствовал Оригену и холодно относился к эллинской поэзии и философии. Согласно Лебедеву, от Сократа, как и от других писателей, Созомен усвоил лишь лучшие мысли; так, он утверждал, что язычники были подготовлены к христианству не менее иудеев; он хорошо отзывался об образовании и способностях еретиков Ария, Аэция, Акакия Кесарийского, Аполлинария Лаодикийского. Церковность Созомена своеобразна: как указывал Болотов, она доходит подчас «до фальшивой апологетики, так как он старается придать нравственное оправдание почти всем церковным событиям» (например, относительно смерти императора Юлиана Сократ предполагал, что она произошла от покушения на его жизнь одного христианина; Созомен, признавая сведения Сократа верными, добавляет, что в этом заключается великий подвиг со стороны христиан; и т.п.). |
| Попытки критического пересмотра предания о К. вызвали сопротивление церковных исследователей, которые высказались за признание достоверности средневек. агиографических сказаний. В 1856 г. литургическая комиссия, созданная для редакции диоцезального проприя, пришла к выводу об апостольском происхождении Нантской кафедры, т. к. К. якобы был учеником апостолов Петра и Павла. Среди др. католич. авторов в защиту средневек. сказания выступил Ф. Плен, предположив, что легенда о К., изложенная в литургических чтениях XV в., была составлена не позднее IX в. ( Plaine. 1881. P. 124-125). Развернутая критика этой гипотезы представлена в трудах А. де Ла Бордери, согласно которому сведения о К. и об апостольском происхождении Нантской кафедры имеют позднее происхождение и полностью недостоверны (см.: Houtin. 1903. P. 86-87; Guigon P. «La course à la publication hagiographique»: L " exemple des Vies de saint Tudual//Annales de Bretagne et des Pays de l " Ouest. 2003. T. 110. N 3. P. 33-35). Ла Бордери отметил, что самые ранние упоминания о К. относятся к XI в., а краткие сведения о нем приведены лишь в 1263 г. кантором Илией. Сказание, положенное в основу литургических чтений, было составлено скорее всего в XV в., подробное сказание Альбера ле Грана полностью вымышлено и является «благочестивым мифотворчеством» ( La Borderie. 1884. P. 4; Idem. 1905. P. 192-195). Согласно А. И. Буржесу, происхождение легенды о миссии К. связано с тем, что в источниках сер. XV в. Нантская кафедра названа древнейшей из христианских общин, основанных ап. Петром, после Римской и Антиохийской ( Bourg è s. 2013. P. 45-46). Ла Бордери отождествил К. с главой христ. общины г. Намнеты, епископом или пресвитером (sacerdos), о котором упоминается в Мученичестве Донатиана и Рогатиана (имя этого священнослужителя в Мученичестве не названо). Согласно Мученичеству, он покинул город из страха перед гонителями, поэтому мч. Рогатиан не смог принять крещение перед казнью. Т. о., Ла Бордери датировал деятельность К. рубежом III и IV вв. ( La Borderie. 1884. P. 28-32; Idem. 1905. P. 194). В вопросе о происхождении Намнетской кафедры историк опирался на послание епископов Турской церковной провинции св. Радегунде (567); среди авторов послания был еп. Феликс Намнетский. По мнению исследователя, составители послания связывали христианизацию этих областей Галлии с деятельностью св. Мартина , еп. г. Туроны (ныне Тур) († 397) ( Greg. Turon. Hist. Franc. IX 39; Concilia Galliae, A. 511 - A. 695/Ed. C. de Clercq. Turnhout, 1963. P. 195-196. (CCSL; 148A); см.: La Borderie. 1884. P. 23-27). По предположению Ла Бордери, до 2-й пол. IV в. христ. община в Намнетах была немногочисленна и вряд ли имела собственного епископа. Совр. исследователи в целом согласны с мнением Ла Бордери: есть основания полагать, что христианские проповедники, скорее всего прибывшие из г. Туроны, появились в Намнетах в III в., но возникновение церковной организации относится к более позднему времени (Nantes. 1985. P. 7-8). |
| Мартина Турского, но знал ли он: Vita Martini, написанную Сульпицием Севером – не видно 14 fin.); у него встречаем сведения о Иларии Пуатьерском, как писателе (V, 13); его сведения о Западе и западных событиях из времени императора Гонория были обстоятельнее, чем у Сократа (разумеем собственно девятую книгу Созомена, но рассказы его из этого царствования не имеют отношения к истории церкви); сообщая известия о событиях Константинопольских, он передает нечто такое, что прошел молчанием Сократ; Созомен был также богат разными слухами и часто пользуется ими в изложении истории. Мог ли Созомен, обладая теми новыми сведениями, почерпнутыми из разных источников, о чем мы сейчас сказали, – принять на себя труд составления истории, при существовании в наличности труда Сократова? То правда, что прибавки, какие делает Созомен на основании новых источников не столь важны и не столь значительны – в сравнении с тем – и не могут, по-видимому, приводить к мысли, что Созомен начал писать свою историю потому, что обладал некоторыми новыми данными или новыми источниками. Новое, даваемое Созоменом, по своему значению почти ничтожно по сравнению с тем, что сделано было уже Сократом, и Созомен, ради сообщения этого нового, по-видимому, не мог предпринять своего труда, по крайней мере – едва ли рассудительный человек взялся бы за такой нелегкий труд по таким неважным соображениям 196 . Но нужно сказать: чего не сделал бы другой, при том ученом багаже, каким обладал Созомен, то мог сделать этот историк, отличаясь слишком большею дозою смелости и самонадеянности. Пример бывалый! Нельзя ли, как мы заметили выше, еще думать, что Созомен потому решился пересмотреть и переиздать историю Сократа, что для него, Созомена, казались не симпатичными основные точки зрения Сократа, представлялись сомнительными и неверными? Отчего же не думать и так? В самом деле, у Созомена воззрения на лица и явления не всегда сходятся с Сократом. Посмотрим же, в чем именно выразилось изменение воззрений на лица и явления у Созомена в сравнении с Сократом? Мы знаем, что Сократ был ревностным почитателем Оригена ; об этом симпатизировании знаменитому Александрийскому учители Сократ открыто заявляет в своей истории, а у Созомена ничего подобного нельзя искать – и нет. |
| Узнав о его кончине, жители Тура, все еще пребывавшие в злобе, поставили на его место Арменция. А епископ Брикций пришел в Рим и рассказал папе о всех своих невзгодах. Находясь при папском престоле, Брикций непрестанно служил обедни, оплакивая свои проступки, совершенные против святого Мартина. И вот на седьмом году своего изгнания он ушел из Рима, намереваясь с разрешения папы вернуться в Тур, и, придя в местечко, называемое Монлуи 145 , находившееся в шести милях от города, там остановился. А в это время Арменций заболел лихорадкой и в полночь скончался. Епископ Брикций тотчас же увидел это во сне, и он сказал своим: «Быстро вставайте, чтобы нам прибыть на похороны нашего брата, епископа турского». И когда они входили в одни городские ворота, тело Арменция выносили через другие. После погребения Арменция Брикций вновь занял свою кафедру епископа и прожил счастливо семь лет. Всего он пребывал в епископском сане сорок семь лет, и когда он скончался, ему наследовал святой Евстохий, человек большой святости. 2. После этого вандалы, снявшись со своего места, с королем Гундерихом устремились в Галлию 146 ; подвергнув ее сильному опустошению, они напали на Испанию 147 . За вандалами последовали свевы, то есть алеманны, захватившие Галисию 148 . Спустя немного времени между вандалами и свевами, которые жили по соседству друг с другом, возник раздор. И когда они, вооружившись, пошли на битву и уже готовы были к сражению, король алеманнов сказал: «До каких же пор война будет обрушиваться на весь народ? Чтобы не гибли люди того и другого войска, я прошу, чтобы двое – один от нас, другой от вас – вышли с оружием на поле боя и сразились между собой. Тогда тот народ, чей воин будет победителем 149 , и займет без спора страну». Все согласились, что не следует многим кидаться на острие меча 150 . В это время скончался король Гундерих 151 , и после него королевскую власть получил Тразамунд 152 . Когда произошел поединок между воинами, на долю вандалов выпало поражение. Воин Тразамунда был убит, и тот обещал уйти из Испании и удалиться от ее границ, как только приготовит все необходимое для пути. |
| – Уф! – воскликнул Гренгуар. – Вот великий король! Опасаясь, как бы король не раздумал, он бросился к двери, которую Тристан с довольно угрюмым видом открыл ему. Вслед за ним вышла и стража, подталкивая его кулаками, что Гренгуар перенес терпеливо, как и подобает истинному философу-стоику. Благодушное настроение, овладевшее королем с той минуты, как его известили о бунте против дворцового судьи, сквозило во всем. Проявленное им необычайное милосердие являлось немаловажным его признаком. Тристан-Отшельник хмуро поглядывал из своего угла, точно пес, которому кость показали, а дать не дали. Король между тем весело выбивал пальцами на ручке кресла понтодемерский марш. Хотя он и знал науку притворства, но умел лучше скрывать свои заботы, чем радости. Порою эти внешние проявления удовольствия при всякой доброй вести заходили очень далеко: так, например, узнав о смерти Карла Смелого, он дал обет пожертвовать серебряные решетки в храм святого Мартина Турского, а при восшествии на престол забыл распорядиться похоронами своего отца. – Да, государь, – спохватился внезапно Жак Куактье, – что же ваш острый приступ болезни, ради которого вы меня сюда вызвали? – Ой! – простонал король. – Я и в самом деле очень страдаю, мой милый. У меня страшно шумит в ушах, а грудь словно раздирают огненные зубья. Куактье взял руку короля и с ученым видом стал щупать пульс. – Взгляните, Копеноль, – сказал, понизив голос, Рим. – Вот он сидит между Куактье и Тристаном. Это весь его двор. Врач – для него, палач для других. Считая пульс короля, Куактье выказывал все большую и большую тревогу. Людовик XI смотрел на него с некоторым беспокойством. Куактье мрачнел с каждой минутой. У бедного малого не было иного источника доходов, кроме плохого здоровья короля. Он извлекал из этого все, что мог. – О-о! – пробормотал он наконец. – Это в самом деле серьезно. – Правда? – в волнении спросил король. – Pulsus creber, anhelans, crepitans, irregularis , – продолжал лекарь. – Клянусь Пасхой! – При таком пульсе через три дня может не стать человека. |
| святитель Патрик Ирландский (кон. IV в. – V в.) Автобиографические сочинения святитель Патрик Ирландский Святой покровитель Ирландии и Нигерии. Как автор «Исповеди», считается родоначальником ирландской литературы. Родился Патрик (тогда его звали Суккат) примерно в 387 году, в Британии. Он был, как он сам пишет, внуком христианского священника и сыном диакона Кальпурния, который принадлежал к знатному семейству и был римским декурионом (ранг чиновника). Он был из бриттов, а мать мальчика, близкая родственница Св. Мартина Турского, покровителя Галлии, – из франков. Шестнадцати лет святой был угнан в рабство из имения своего отца. Напавшие на имение (это были изгнанные сыновья бриттского короля) убили его отца, сестры его пропали без вести. Святой Беда Достопочтенный рассказывает, что в те годы все британские воины отправились по приказанию римских властей к Риму, чтобы оборонять город, оставив свои земли беззащитными. Это привело ко многим беззакониям и опасностям в тех краях. Патрик был продан в рабство в Ирландию, где и пребывал в повиновении у хозяина, пока не бежал, выполняя полученное в откровении от Бога повеление. Он и потом нередко получал такие откровения от Виктора, ангела Божьего, часто являвшегося ему в образе птицы. В рабстве святой пас овец в уединенных местах, горах и лесах. Там, созерцая творение, он научился верить и молиться, возрастая в любви к Богу. Св. Патрик стал подлинным человеком молитвы, достигшим высот молитвенного созерцания. По его исполненным веры молитвам Бог часто творил чудеса. Да дарует нам Господь по ходатайству Святого Патрика дар молитвы и любовь к ней, подобные тем, которыми Он наделил своего прославленного служителя. Хотя сам святой пишет, что бежал, легенды рассказывают, будто он не хотел уходить без разрешения хозяина. Тот же потребовал в плату за свободу слиток золота, размером с голову самого Патрика. Ангел Виктор велел тогда юноше следовать за диким кабаном, который и выкопал из земли этот слиток. Когда святой достиг побережья, где, по словам ангела, его ждал корабль, там, по житийным рассказам, его схватил владелец берега и снова продал в рабство. Но Бог наказал злодея – когда он и его домочадцы рассматривали полученные в уплату медные котелки, их руки крепко прилипли к металлу. Незадачливый делец раскаялся, был прощен Патриком, выкупил его из рабства и снабдил деньгами на дорогу. Легенда говорит, что вернувшись, уже епископом, святой крестил его. После долгого пути, описанного в «Исповеди», святой вернулся в родные края. |
|
|
