| — Опять почти до утра занимался? — с упреком встретила его Настя. — Совсем себя не бережешь! — Ты, между прочим, тоже всю ночь не спала! — откликнулся тот. — Я другое дело — у меня сердце здоровое! — заметила Настя и, подойдя к зеркалу, не без тревоги уточнила: — Что, по лицу заметно? — Да нет, — улыбнулся Василий Иванович. — Просто и у тебя сквозь дверные щели свет видно! Когда они сели завтракать, уже окончательно проснувшийся и посвежевший, он бодро перечислил то, что ему удалось сделать: — Поднял всю домашнюю библиотеку, изучил по научным и художественным книгам все, что касается древней Иудеи, так что детали быта для сбора монет и написания повести мне теперь более-менее понятны. Осталось только просмотреть религиозный материал и придумать сюжет. Настя подала ему бутерброд с красной рыбой — лакомство, которого в этом доме у них еще не было, и сказала: — Придумаешь! Ты же ведь у меня умница! Только, пожалуйста, не задерживайся и… береги себя! Первый раз Василий Иванович слышал от Насти такие слова. Да после них он не то, что какой-то заказ выполнить, целые горы свернуть был готов! В школе все прошло, как нельзя лучше. Одно только слегка омрачило его настроение. То, что он солгал, причем, впервые в жизни. Когда он пока просто так, для показа, пустил по рядам тетрадрахму Афин, кто-то из учеников уронил ее на пол… — «Осторожнее!» — испуганно вскричал он и потребовал немедленно вернуть монету, чтобы ее не разбили… И это была ложь. Потому что такая монета просто не могла разбиться… А в остальном все было прекрасно. Рассказ о Максимине Фракийце понравился комиссии так, что ее председатель долго тряс ему руку, говорил, что не видел и не слышал ничего подобного и заверял непременно заехать еще раз, с представителем из министерства. — Талант! Самородок! — только и слышалось со всех сторон. — Такой прекрасной популяризации истории не было со времен книг Яна и Немировского! — Вам надо непременно все это записать и издать! — Да кому все это нужно? — вяло отговаривался смущенный Василий Иванович и слышал еще более дружное: |
| Вот и вчера директор подошел к нему и сообщил, что будет серьезная комиссия из Москвы. — Уж не подведи нашу матушку школу, — попросил он, наполняя речь поэтическими словесами, так как подменял в эти дни заболевшую учительницу литературы. — Очаруй, их, заворожи, чтобы не заметили у нас недостатков! И предложил использовать один из самых лучших, уже опробованных на прежних уроках, рассказов. С этим Василий Иванович никак не мог согласиться. — Не могу я рассказывать ребятам одно и то же! — решительно возразил он. — Придумаю что-нибудь новое! — Ладно! — зная несговорчивый характер своего историка, вынужден был сдаться директор и предупредил. — Но только, чтобы это было не хуже прежних! «Не будет!» — улыбнулся Василий Иванович. К счастью, нумизмат, совершавший обмен с Ашотом Телемаковичем, подарил ему в прошлое воскресенье большую бронзовую монету римского императора Максимина Фракийца. Даже по портрету на ней было видно, что этот бывший крестьянин был провозглашен легионами после убийства законного императора, благодаря своей огромной физической силе и непомерной жестокости. Можно будет взять за основу исторический факт, что, придя к власти, Максимин Фракиец первым делом приказал умертвить всех, кто знал о его низком происхождении. Ну, а дальше — полный простор для фантазии. Посланные во фракийскую деревню воины казнят всех его родных и знакомых. И только племянник, который находился в это время в другом городе, узнав, что его дядя стал императором, спешит к нему, в надежде получить почести и богатство… Чем больше трудностей будет претерпевать он на своем пути, тем интереснее получится рассказ, в который можно будет уместить много, казалось бы, скучных деталей о жизни и быте Древнего Рима. Конечно, девочки, как впечатлительные натуры, станут переживать, зная, что племянника ждет неминуемая смерть. Поэтому конец надо сделать счастливым. Скажем, ему все же удастся добраться до ставки императора. Но… когда Максимина уже сверг очередной претендент на пурпурный императорский плащ… |
| Настя тоже, давая возможность мужу заняться работой, не стала донимать его обычными вечерними разговорами. Даже не попросила повторить ей рассказ про Максимина Фракийца. Уединившись в своей комнате, Василий Иванович разложил на столе взятые в библиотеках книги и принялся изучать их одну за другой. Все в них, на первый взгляд, казалось, было логично и правильно. Но его опытный взгляд ученого историка сразу уловил, что с научной точки зрения здесь было явно что-то не то. Одни и те же цитаты. Одни и те же формулировки. И выводы одни и те же. Книг много, а все в них одно и то же. Будто хор под управлением одного дирижера… Когда же он решил на всякий случай перепроверить цитаты по первоисточнику, то возмущению его не было границ. Одна цитата была искажена до неузнаваемости. Вторая оборвана на половине, что придавало ей прямо противоположный смысл. А третья… третьей не было вообще! Закончилось все тем, что Василий Иванович бросил эти книги обратно в портфель и снова принялся за Евангелие. Все здесь было чуждо и непонятно ему. Более того — вызывало резкий протест, ведь он с детства не верил ни одному слову, которое говорилось тут. И, тем не менее, давняя привычка больше доверять первоисточникам, чем составленным на их основе книгам, невольно взяла верх, заставляя продолжать чтение Евангелия… Рядом, напоминая о повести, лежала открытая тетрадь с авторучкой. Нужно было найти хотя бы название. И тут его глаза остановились на словах: «Во время оно…» Когда-то он уже слышал их. Но когда, где?.. И вдруг вспомнилось: все в том же самом детстве! В единственном на всю округу храме, куда однажды возила его из Покровки соседка бабушка Поля. Смутно припомнились темные лики икон, свечи… крестившиеся и кланявшиеся люди, много людей — судя по всему, наверное, это был какой-то большой церковный праздник. И громкий, протяжный, на весь храм голос священника: «Во время оно…». То есть, в то самое время, если перевести эти слова на современный язык. Сомнений больше не оставалось. Вот он — готовый заголовок! |
| 1044 Фауста, дочь Максимина Геркулия Многие авторы говорят, что Крисп погиб по ее вине, но причины называют разные: то ли она видела в Криспе соперника своим сыновьям, то ли сама хотела обольстить Криспа, но, получив отказ, оклеветала Криспа перед Константином, обвинив его в том, что якобы он покушался на ее честь. Так или иначе, но Елена, мать Константина, отомстила ей за смерть внука: сообщила Константину, что Фауста имеет любовника, императорского раба, состоящего на конюшне. Константин в ярости расправился с Фаустой: по одной версии – столкнул ее в бане в бассейн с горячей водой, по другой – приказал растопить баню так сильно, что Фауста в ней задохнулась. 1045 Филосторгий (или Фотий) путает гетов и готов. Геты – фракийские племена, родственные дакам. Они жили между Балканскими горами и низовьем Дуная, на побережье Понта и на левом берегу Днестра. Со II в. н.э. их земли входили в состав империи, в основном в провинцию Дакия. 1046 Готы – племена восточных германцев. В начале н.э. они жили на южном побережье Балтийского моря и по Нижней Висле. С конца II в. они начали продвижение на юг и юго-восток к границам Римской империи (которых достигли в III в.) и в район Приазовья. В III в. готы разделились на две основные группы – остготов (на Днепре) и вестготов (между Днестром и устьем Дуная), которые были независимы друг от друга. Готы (вестготы) вместе с другими варварами совершали набеги на империю. В 255 г. готы захватили Дакию. Но император Клавдий II нанес готам и бастарнам жестокое поражение. Его преемник Аврелиан также одерживал победы над готами. В результате Фракия и Мезия были освобождены от варваров, но Дакию все же пришлось оставить. С конца III в. отношения готов с империей становятся более тесными, они стали выступать в качестве федератов империи. В 90-х гг. III в. Максимин использовал войска готов в войне против персов. Но и столкновения продолжались: в 315 г. Константин воевал против готов на Дунае и укрепил дунайскую границу. В 324 г. готы участвовали в битве при Хризополисе на стороне Лициния против Константина. В 328 г. Константин построил мост через Дунай и продолжал вести военные действия против готов. В 332 г. он нанес поражение готам, которые пытались захватить земли сарматов между Тиссой и Дунаем. После этого готы вновь признали себя федератами. Был заключен договор: готы получали ежегодно от римского правительства продовольствие и деньги и, в свою очередь, предоставляли вспомогательные войска и несли сторожевую службу на Дунае. |
| Связи славян, 109–110). Автор видит в упоминании Трояна в «Слове о полку Игореве» доказательство контактов славян с римлянами во время походов Траяна в Дакию в 101–102 и 105–106 гг. (ср. отождествление Трояна «Слова» с императором Траяном: Рыбаков. Перепутанные страницы, 45). Любопытно, что и Bersovia (в форме Berzobis) впервые отмечена в источниках в связи с дакийскими войнами Траяна: Присциан, цитируя записки императора о походах в Дакию, пишет: «Traianus in primo Dacicorum: Inde Berzobin Aizi processimus» – «Траян в первой [книге] «Дакийских [деяний» пишет]: затем мы отправились в Берзобис из Аизиса» (Priscian. Топоним Аизис также зафиксирован на ПК – это станция (Azizis), расположенная сразу за Bersovia на пути к Tivisco (ср. Rav. Anon. IV. 14: Zizis). Топонимы Ulca (ПК, V.2) и Urbate (ПК, V.1), часто выводимые из славянских «волк» и «верба» (см., например: Нидерле. Славянские древности, 55), подробно рассмотрены Л.А. Гиндиным, который отвергает их славянство и к работе которого мы отсылаем читателя (Гиндин. К хронологии и характеру славянизации, 60–62; там же литература вопроса). Приск § 1. Сведения о биографии Приска (далее – Пр.) можно почерпнуть из его собственного сочинения и из скупых сообщений византийских авторов (см.: Кигапс. De Prisco, 86; Bornmann. Fragmenta, 5–7). Он происходил из фракийского города Паиий (Suid., s.v. Πνιον). Карьеру Пр. начал как преподаватель ораторского искусства (Niebuhr. Praefatio, XXXIX; Baldwin. Priscus, 20) или адвокат (Baldwin. Priscus, 21; о термине τωρ см.: Cameron. The Cycle, 15–16). При Феодосии II (408–450) и Маркиане (450–457) участвовал в нескольких посольствах (448 г. – к Аттиле; см.: Stein. Histoire, I, 293; II, 568. Попытку датировать посольство 449 г. см.: Thompson. History, 219–221; 450 г. – в Рим; 452–453 гг. – в Дамаск и Египет). Был близок к занимавшему высокие должности Максимину (Ensslin. Maximinus, 8). После его смерти в 453 г. пользовался покровительством магистра оффиций Евфимия и, возможно, был его помощником (de Boor. |
| Д. изменить политику. Константин отправлял послания к М. Д., требуя от него прекратить преследование христиан ( Lact. De mort. persecut. 37. 1). Вероятно, в кон. 312 г. М. Д. издал собственный эдикт о веротерпимости, и гонения были прекращены ( Euseb. Hist. eccl. IX 10). Однако, даже отказавшись от преследований, М. Д. приобрел репутацию гонителя в глазах большинства жителей империи, и его противники Лициний и Константин в 313 г. активно использовали это, объявив войну против М. Д. религ. борьбой за освобождение и христиан и всех римлян от тирании. В нач. 313 г., после встречи Константина и Лициния в Медиолане (ныне Милан, Италия), их союз против М. Д. окончательно сложился. Получив помощь от Константина, Лициний начал готовить наступление на М. Д. Однако тот напал первым и в кон. зимы 313 г. овладел Византием и Ираклией Фракийской. После прихода во Фракию главных сил Лициния 30 апр. 313 г. произошло большое сражение между Лицинием и М. Д. на Серенских (Эргенских) полях (близ Цурула, ныне Чорлу, Турция), в к-ром М. Д. был разбит и бежал в М. Азию. Он начал собирать новую армию в Каппадокии, но вынужден был продолжать отступление в Киликию и Сирию. Вероятно, в авг. 313 г. М. Д. умер в Тарсе (о дате см.: Grant. 1983. P. 164), неожиданно для современников и, видимо, случайно ( Eutrop. Breviar. X 4. 4; Zosim. Hist. II 17. 3; Aur. Vict. Epitom. 40. 8). Описания его смерти в источниках различны. Лактанций рассказал о том, что М. Д. решил покончить с собой, принял яд и неск. дней умирал в страшных мучениях ( Lact. De mort. persecut. 49. 3-7). По мнению Евсевия Памфила, М. Д. умер от внезапной тяжелой болезни, которую он называет бичом Божиим, или божественным огнем ( Euseb. Hist. eccl. IX 10. 13-15; Idem. Vita Const. I 58-59). М. Д. был похоронен в Тарсе. С его смертью Восток империи отошел полностью под власть Лициния. Лит.: Seeck O. Daia// Pauly, Wissowa. Т. 4. Sp. 1986-1990; PLRE. Vol. 1. P. 579; Barnes T. D. Constantine and Eusebius. Camb. (Mass.), 1981; idem. New Empire of Diocletian and Constantine. Camb. (Mass.), 1982; Grant R. M. The Religion of Maximin Daia// Idem. Christian Beginings: Apocalypse to History: [Pt.] 9. L., 1983. P. 151-164; Фёдорова Е. В. Императорский Рим в лицах. Смоленск, 19952; Тюленев В. М. Лактанций: Христианский историк на перекрестке эпох. СПб., 2000; DiMaio M. Maximinus Daia//www.roman-emperors.org/daia.htm; [Электр. ресурс]. И. Н. Попов Рубрики: Ключевые слова: |
| При римском папе Бонифатии I (418—422) были даже попытки подчинить константинопольской кафедре восточный Иллирик. При Сисиннии (426—428), муже, по сказанию историков, святой простоты и простой святости (vir sanctae simplicitatis et simplicis sanctitatis), дело было приняло обратный ход. Город Кизик не принял поставленного константинопольским епископом епископа. Скоро представителем древнего строя александрийским патриархом одержана была новая победа. При Кирилле александрийском был низложен константинопольский патриарх Несторий (428—431) как еретик. Инициатива принадлежала александрийскому епископу; он же председательствовал и на соборе. Это выдвигало значение александрийского патриарха. Что в этом деле руководила последним не одна догматическая сторона дела, это можно выводить из предшествовавшего. Преемник Нестория, Максимиан (431—434), человек не особенно деятельный, стоял в нравственной зависимости и даже, может быть, пользовался руководством александрийского патриарха. Но уже при св. Прокле (434—447) дело константинопольского патриарха пошло опять на повышение. Впрочем, из Рима косвенно поддерживали Александрию. Там высказывали то мнение, что с Проклом согласны в догматическом отношении, но не в отношении управления. Последний удар против константинопольского патриарха направлен был на разбойничьем соборе (449), когда осужден был Флавиан (447—449), а епископом константинопольским был поставлен Анатолий. Можно сказать, что возвышение константинопольской кафедры до положения действительного экзархата является делом Анатолия константинопольского (449—458). В первый раз Анатолий явился в Константинополь в качестве диакона и апокри-сиария александрийского патриарха Диоскора. Это был человек дела, отлично пользовавшийся обстоятельствами времени, прошедший настоящую практическую школу. Решившись бросить своего архиепископа (который никак не мог ожидать такого шага от своего апокрисиария), Анатолий извлек из обстоятельств все возможное для возвышения своей кафедры. Правило 28 Халкидонского собора послужило краеугольным камнем значения и могущества константинопольской кафедры, хотя оно, собственно, только разъясняет 3 правило II вселенского собора. Особенно важно самое начало 28 правила Халкидонского собора, в котором отцы собора точно и подробно выяснили, какой смысл нужно соединять с кратко выраженными понятиями 3 правила II вселенского собора, и установили, в частности, что римская кафедра обязана своим возвышением столичному положению города. На этом основании решили, что константинопольская кафедра стоит того, чтобы ее почтить равным преимуществом и сделать вторым Римом. За константинопольским патриархом права его были утверждены в отношении к трем ди-эцезам: фракийскому, асийскому и понтийскому. Митрополиты в них поставлялись константинопольским епископом. |
| Ср. напр. с человеческим жертвоприношением Зевсу Ликейскому (Павсаний. Описание Эллады. VIII, 38, 7). Диодор Сицилийский (ок. 90-21 гг. до Р.Х.), его сочинение из 40 книг называлось " Историческая библиотека " , поэтому Евсевий говорит о том, что он сделал сокращенное описание библиотек. Дионисий Галикарнасский (1-й век до Р.Х.), ритор и историк, автор " Римских древностей в 20 книгах. Xijhjorein touV gewponouV. Известно, что в начале царствования Диоклетиана земледельцы, жившие в Галлии, сделав между собою заговор, взялись за оружие и грабили на дорогах. Они присвоили себе наименование багаудов. Об этом свидетельствуют Орозий, Евтропий и Мамертин в похвальном слов Максимиану. Из этих слов Евсевия можно заключить, что такой род разбой-ничества происходил почти во всей римской империи. Это место отнюдь нельзя отнести только к обычаям персов и египтян, женившихся на своих сестрах. Например, философия стоиков(!), казалось бы наиболее этически обоснованное учение, в целях бесстрастия, к которому должен стремиться желающий стать мудрый, рекомендовала кровосмешение: " Зенон, изложивши повествование об Иокасте и Эдипе, говорит, что не страшно жить с матерью " ; " А Хрисипп в " Государстве " говорит буквально следующее: " Я одобряю практику, которая и теперь еще с полным правом существует у многих, когда мать рожает детей от сына, отец от дочери и единоутробный брат от родной сестрицы " . (Секст Эмпирик. Против ученых, XI, 191-192.) Кроме многочисленных упоминаний такого обычая у фракийцев и скифов Геродотом, ср. с удивительными словами у Овидия (Метаморфозы, X, 224-228.) о жертвоприношениях Зевсу Ксению в Амафунте на Крите: " Возле ворот их стоял Юпитера-Гостеприимца/Злом омраченный алтарь. Как завидит пришелец, что пятна/Крови на камне его, он думает: тут убивают/Богу телят - сосунов да двухлетних овец амафунтских./Путник сам жертвой бывал " . Обычай убийства и поедания стариков (или просто поедания умершего) также несколько раз описан Геродотом для разных племен. Орудный, оружный (далее - инструментальный), греч. (macairaV) сделанный, причиненный. |
| Наибольшим авторитетом пользовался Эмилий Папиниан (Aemilius Papinianus), состоявший на службе у императора Септимия Севера. Папиниан был большим мастером решать сложные юридические казусы. Его называли «splendissimus» – блистательнейшим. О личных качествах Папиниана свидетельствует такой факт. Император Каракалла, которого воспитывал Папиниан, убил своего брата и потребовал от Папиниана, чтобы тот оправдал это злодеяние, на что последовал ответ: «Легче совершить братоубийство, чем его оправдать». По приказанию Каракаллы Папиниан был убит. Павел (Iulius Paulus) был префектом претория (praefectus praetorio) при императоре Александре Севере. Префекты претория, как и члены совета при императоре (Consistorium principis), занимались только правом. Один из главных трудов Павла– «Sententiarum libri V» –представляет собой сборник мнений по юридическим вопросам, обращенным к его сыну. Ульпиан (Domitius Ulpianus) – префект претория при Александре Севере – был автором «Liber singularis regularum» и других сочинений, отличавшихся ясным и понятным языком. Модестин (Herennius Modestimis) – ученик Ульпиана – был префектом претория при императоре Максимине Фракийце. Высокие должности, которые занимали все эти юристы, свидетельствуют об особом внимании к праву. Ф. Энгельс относил римских юристов к той разновидности идеологов, которые разрабатывали «во всю ширь свое излюбленное частное право» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 19. с. 312). Разнообразным сочинениям юристов были присущи по крайней мере два достоинства. Римские юристы менее всего были кабинетными учеными, в их деятельности превосходно сочетались теория и практика: их сила состояла в доскональном знании запросов жизни. Анализ конкретных правоотношений, даваемый юристами, отличался глубиной и точностью, логической последовательностью рассуждений и убедительностью конечного вывода. Эта сторона творчества римских юристов (точность терминологии, сжатая форма изложения) сделала их сочинения своего рода образцом, хорошей школой для выработки юридического мышления многих последующих поколений правоведов. |
| Сосен 477 был убежден – Богом ли, логосом ли, даймоном – в том, что дарование и отъятие милости Бога как-то зависит от страны [обитания] человека 478 . Потому, хлебнув у нас горя, начисто лишившись родового имения, он Задумал плыть к фракийским землям, чтоб Хоть в тех краях Судьба переменилась 479 . Так вот, если ты дружен с этой богиней, представь ей сего молодого человека: хорошо бы, она изыскала для него какой-нибудь источник дохода. Ей это легко, только захоти. Ведь передала же она имущество Нонна – отца Сосена – другим и нимало при этом не напряглась, ну так пусть бы теперь сделала Сосена сыном какого-нибудь другого отца. Глядишь, и из несправедливости получилась бы справедливость. 52 (118). Троиду 480 Если ты знал героя Максимина 481 (а он довольно долго был при Дворе), то, без сомнения, знаешь, что это был добрый муж. Его сын – мой троюродный брат 482 . Это письмо тебе передаст он. Кто-нибудь другой мог бы воздать ему почести за его успех (он далеко не самый последний человек во власти 483 ), но философ Троил воздаст ему хвалу, взглянув на внутренние достоинства юноши 484 . Очевидно, ты поможешь ему справиться с нынешними обстоятельствами. Ибо доносчики, чье существование есть зло Кирены, растерзают его, «ежели ты не одеешься в крепость» 485 . Убеди Анфимия 486 или кого-нибудь из равночестных 487 ему высказаться в пользу нас и истины – в любом случае, действовать будешь ты, и заслуга будет твоей. Да, в этом деле, ради одного человека, тебе следует явить свою решимость, чтобы избавить нас от этого зверья – людей порочных во всех отношениях. Ибо, если они успеют в этом своем опыте, то побудят тем самым многих подобных им к состязанию 488 . 53 (119). Трифону 489 Если ты сделаешь что-то хорошее Диогену, то это едва ли окажется новостью для твоей благодетельной природы: напротив, ты лишь сделаешь выше здание своих заслуг. Диоген – родом из Кирены, которая существует лишь благодаря вам 490 . Однако благотворить нужно не только обществам, но и отдельным людям. Но в чем же состоит просьба Диогена, какой помощи он хочет попросить? Тебе нет нужды узнавать об этом, читая письмо; выслушай его сам: нет ничего красноречивее страдания. |
|
|
