| 47) Навпактскаго Иоанна к Оропскому митрополиту кир Афанасию, книга 9. 48) «Собор»: против Векка учиненный Собор, который был при Андронике III Палеологе, книга 10, его же начало: «бяше убо случившееся не зело давно». 49) Послание святогорцев к Михаилу-царю, его же начало: «державнейший и Богом венчанный ...» 50) Повесть о убиенных отцев во св. Горе, книга 10, ея же начало: «Михаила, перваго Палеологов». 51) Нила на латинов обличительныя главы, книга 12, лист 100 и книга 9. 52) Хризолога перечень тех же главизн, книга 3, лист 118.53) Того ж Нила Кавасила книжица перечневая на латинов, еже есть шестое на десятое (60) слово в 1С книг, еже начало: «иже в богословии догматов», и книга 9, лист 789. 54) Варлаама о исхождении Святаго Духа, книга 9, лист 405 и книга 7. 55) Того ж о соединении, книга 9. 56) Безъименно некоего к Димитрию Кидони и протчие к тому свидетельства, книга 3. 57) Панарета обличение на Фому о чистительном огне, книга 2, лист, 167.58) Максима Плануда некоторым главы, книга 2, лист 159. 59) Того ж книга о платоническом речении и потом на латинов о исхождевнии Святаго Духа. 60) Матвея Властаря, его ж начало: «ныне Церковь Христова», книга 9 и книга 10, лист 721. 61) Нила Дамила о исхождении Святаго Духа, книга 9 и 10. 62) Анчела Григория о исхождении Святаго Духа, и на опресноки, и о Святых Тайнах, яко невосприяша святые царства небеснаго, ниже грешницы муки вечныя, книга 9, лист 64 и 768. 63) Монаха Кирилла на опресноки, книга 6, лист 105. 64) Исповедание Нила, иеромонаха Траханиота, книга 4. 65) Послание Мартина-папы, его ж начало: «преясные государи», книга 4. 66) Латинов противоречей и греков на то разрешение, книга 9 – виршами. 67) Мефодия, патриарха Цареградскаго, о опресноках. 68) Исповедание кир Иосифа, архиепископа Констан-тинопольскаго, книга 2, лист 302. 69) Германа исповедание истинное сущие веры, книга 9. Книги, изданные на соборище, иже во Флоренции. 70) Схолария надгробное казание на погребение Ефесского Марка, книга 9 и 2, лист 268. 71) Мануила, великаго ритора, о Марке Ефесском и о Флоренском соборище, и против Емиста и Виссариона, и обличение на нечестивыя их писания, книга 1, лист 112 и книга 7. |
| III. Григорий, Дионисий и Августин: когда Восток пошел на Запад, и Запад пришел на Восток А. Образ Троицы: заимствование Паламы у Августина Надо признать, что св. Дионисий нигде не говорит о душе как об образе Троицы, и, соответственно, св. Григорий действительно привнес в этом отношении нечто новое. Однако я бы не сказал, что его добавление по своей форме и значению является чем-то чуждым и инородным для Corpus Dionysiacum. Сияние Божественной энергии Святой Троицы, исходящее от освященной души или отражающееся в ней, вернее сказать, Троическое спасительное pronoia («промышление») и proodoi («исхождение») (последний термин Риттер случайно взял у Дионисия, а не у Паламы) уже использовались в CorpusAreopagiticum для описания восстановленного и преображенного образа. Св. Григорий привнес в это определенную ясность: круговорот любви в образе, в душе, отражающий движение любви внутри Святой Троицы и аналогия внутренней троичности человека – разум-ум-душа – с Тремя Божественными Лицами. Первое, как совсем недавно заметил Райнхард Флогаус, более чем немного напоминает труд Августина Блаженного «О Троице», и повсюду в «Главах» св. Григория обнаруживается еще большее сходство – иногда слово в слово – с переводом Максима Плануда трактатов латинских отцов. Второе – разум-ум-душа – заимствовано не столько у Августина, сколько, я думаю, у св. Симеона Нового Богослова, который развернул тождественность триады как аналогию св. Троицы, взятую им, в свою очередь, у св. Григория Богослова. Ученик св. Симеона Никита Стифат в своих трактатах «Против евреев» и «О душе» также отражает эту аналогию своего учителя. Я полагаю, что творения обоих святых, Симеона и Никиты, должны были быть в распоряжении св. Григория, который упоминает Симеона Нового Богослова в своих работах. Конечно, он знал и о писаниях св. Григория Богослова, но я упомянул здесь Симеона и Никиту, так как оба святых развили эту тему по сравнению с тем, в каком виде она встречается у Великих Каппадокийцев в IV веке. Таким образом, мысль св. Григория двигалась в том направлении, в котором уже поработали его ближайшие предшественники. |
| в Париже «Fragmenta historicorum graecorum», куда поместил, между прочим, и армянских историков во французском переводе, второй напечатал в т.н. Тейбнерианской библиотеке критически исследованный текст мелких византийских историков под заглавием «Historici Graeci minores», а третий подарил науке образцовое издание «Хроники» Феофана 639 . Немаловажное значение для разработки византийской истории имеют также изданные в последнее время сочинения различных византийских писателей, их похвальные слова, речи и письма; так, Ламбр издал в Афинах в 1879–1880 гг. сочинения Михаила Акомината 640 , Lagarde – сочинения Иоанна, митрополита Евхаитского 641 , Treu – письма Максима Плануда 642 , Саккелион опубликовал письма царя Романа 643 , Noiret то же выполнил в отношении к письмам Михаила Апостолия 644 . Ряд подобного рода ценных изданий и материалов можно читать в греческом журнале «Афиней» 645 , впрочем, кажется, давно уже прекратившем своё существование, и в особенности в Δλτιον τς στορικς κα εθνολογικς ταιρας τς λλδος, т.е. в Записках греческого исторического и этнологического общества, учреждённого в 1882 г. в Афинах и имеющего своей целью, как это значится во 2-й статье его устава, собирание исторических и этнологических материалов и разнородных предметов, содействующих разъяснению средней и новой греческой истории и филологии, жизни и языка греческого народа 646 . Несравненно менее даёт нам современная византология таких трудов, которые бы содержали в себе не материал, а обработку этого материала в стройное изложение состояния Византийской империи в ту или другую эпоху её существования. Монографий по византийской истории в западной науке вообще немного, а хороших монографий – и очень мало. К этим последним, без сомнения, надо отнести монографию Rambaud «Греческая империя в X в.» 647 , обозревающую правление Константина Порфирородного, и монографию Schlumberger’a «Никифор Фока» 648 , выдающуюся, между прочим, и своей внешностью. То, что составляет отличительную черту обеих упомянутых монографий, – это не только хорошее знакомство с политической, военной, общественной и церковной жизнью рассматриваемых эпох, но и живое изображение лиц и событий, хотя в некоторых случаях оно и переходит в крайность, в которой трудно отличить историка от романиста. |
| В этом, конечно, тоже св. Григорий должен был заметить нечто странное в варлаамовской версии Ареопагита. То, что не заметил Романидис, на что нечаянно натолкнулся профессор Риттер, и что со временем указал Флогаус, так это то, что сам св. Григорий, прочитав перевод Максима Плануда через какое-то время после своих споров с Варлаамом, сам нашел в работе Августина «О Троице» то, что ему понравилось, и что ему никто не мешал позаимствовать. Я бы хотел подчеркнуть, во-первых, что оба греческих богослова заимствовали у западного святого отца, и во-вторых, то, на что они решили обратить внимание, было разными частями одного и того же трактата. И если Романидис прав в отношении Варлаама (хотя, признаюсь, его утверждение о непосредственном влиянии Августина весьма спорно), то тогда выходит, что Варлаама привлекла открытая полемика Августина в вопросе древнего понимания богоявлений. Св. Григорию же, с другой стороны, понравилось учение о душе как образе Святой Троицы. Как же можно тогда не замечать, что некоторые положения паламитских споров и их последствия были, по крайней мере в определенных отношениях, не более чем случаем ассимиляции великого святого отца Запада богословской системой христианского Востока? Я так думаю, хотя и не являюсь экспертом по этой эпохе, что в Средние века свидетельств о контактах между греками и латинянами, особенно после Четвертого Крестового похода, постоянно становится все больше. Правда, трагедия 1204 года (взятие Константинополя крестоносцами) – вряд ли лучший способ знакомства двух различных народов и богословских культур, но никто не будет отрицать, что после этого события латиняне расселились практически по всей территории бывшей империи, а это открыло возможности для взаимопроникновения двух культур. Перевод Блж. Августина Максимом Планудом был частью этого общения, также как и перевод трудов Фомы Аквинского братьями Кидонисами. Тогда можно понимать паламитские споры не как происходящие внутри Православной Церкви, а как часть этого межкультурного общения, касающегося, среди прочего, вопроса об ассимиляции творений Августина. |
| Дросиллы и Харикла здесь содержаться Побег, скитания, бури, грабежи и плен, Враги, тюрьма, пираты, голод и нужда, Темницы мрак ужасный, даже солнечным Лучам в нее проникнуть запрещающий, Ошейник из железа крепко скованный, Разлуки тяжкой горе нестерпимое, Но после все же бракосочетание. Несмотря на слезливо-развлекательный характер таких сочинений простым ромеям больше нравились иносказательные истории про животных, направленные против высокомерия знати и духовенства. В XIII-XIV вв. стали появляться уж совсем богохульные произведения. Таковым является «Литургия человека без бороды», где в жанре непристойной сатиры изображалось как священник отдавал свою дочь замуж за евнуха. Примечательно, что большинство из этих произведений писали не для чтения, а скорее для прослушивания, распевания или декламации. Они не сравнимы с шедеврами древнегреческой и римской литературы, кажутся нам сегодня довольно консервативными и скучными. Гораздо лучше и интереснее выходили мемуары и письма, которые не обязательно писали реальным, конкретным лицам, друзьям. Иногда их адресовывали вымышленным людям. Тем не менее этот литературный жанр имел своих утонченных любителей. Не жаловали византийцы и театр. Пьесы были редки и их выполняли в форме диалогов, которые надо было не столько представлять, сколько читать на сцене. Впрочем, спектакли давала жизнь – церковные, придворные церемонии, игры в цирке, развлечения на улицах и площадях в выходные и праздничные дни. Гораздо лучше получались эпиграммы, которые ромеи с их сатирическим складом ума мастерски писали на любые темы – библейские, евангельские, античные, бытовые, моралистические. Молодые люди, способные выдать тонкую остроту, купались в восхищении окружающих, приглашались в салоны знати. Злободневные или обыгрывающие классические сюжеты, религиозные, льстивые, соболезнующие, оскорбительные, наполненные пожеланиями, их запечетлевали на пямятниках и предметах искусства, сопровождали ими подарки. Первым составителем сборника эпиграмм стал в IX в. Константин Кефала, а второй, Максима (Михаила) Плануда, появился около 1300 г. Между ними известна изданная в Х в. Палатинская антология, вместившая 3700 эпиграмм всех эпох, а также венецианский манускрипт конца XIII в., включивший большое кличество эпиграмм XI-XII вв. К ним примыкали шарады и анаграммы – стихи, из первые букв строк которых получалось какое-либо название или имя. |
| Иоанн Епифанийский (VI в.) – уроженец Епифании на реке Оронт (Сирия), автор хроники «История», сохранившейся во фрагментах (предисловие и начало I-oй книги). Незначительные сведения о себе он сообщил в предисловии к своему историческому труду. Из «Церковной истории» его соотечественника Евагрия известно, что хроника Епифания продолжала «Историю войн Юстиниана» Агафия Миринейского и завершалась бегством Хосрова II Парвеза (годы правления 590628) в Византию, а также восстановлением сасанидского шаха на троне (как полагают, этому событию были посвящены IV и V книги). Известно, что Епифаний несколько раз посещал Иран. По поручению антиохийского патриарха Григория он вел переговоры с Хосровом II и участвовал в церемонии заключения мира в свите патриарха. После окончания войны он совершил самостоятельную поездку в Иран, видимо, для сбора сведений о военных событиях 571592 гг., легших в основу его хроники. К «Истории» Иоанна Епифанейского, написанной простым и ясным языком, обращались Евагрий Схоластик , Феофилакт Симокатта, Анна Комнина и другие историки. Иоанн Захария Актуарий (конец XIIInepbaя половина XIV вв.?) – один из известнейших медиков палеологовской эпохи, получивший разностороннее образование в школе Максима Плануда. Он увлекался философией и астрономией. В своих трудах, систематизировавших медицинские знания нескольких поколений врачей, он опирался на опыт пергамского медика II в. Галена, использовал собственные наблюдения и медицинскую практику других народов. Сын своего времени, Актуарий в сочинении «О диагностике» рассматривал наиболее напряжённые дни в течении болезни в связи с положением Солнца и Луны в зодиаке и установил зависимость органов человека от зодиака. Его труды были не только наглядными и содержательными, но и полезными для медицинской практики. Иоанн Златоуст (341407) – прозвище объясняется в одной из легенд: дьявол , мешая ему, опрокидывал чернильницу, Иоанн стал писать золотом, беря перо в рот) – уроженец Антиохии, блестящий богослов, проповедник, оратор. |
| Иоанн Эфесский с гордостью говорил о «государстве ромеев» и мечтал о создании всемирной «христианской империи» во главе с византийским монархом покровителем всех христиан независимо от их национальной принадлежности. В то же время он не скрывал своей антипатии к аварам, готам, чьи намерения были гибельными для христистианства, славянам, взявшим «много укрепленных городов на своем пути» и владевших оружием «лучше, чем римляне». Исторический материал в сочинении Иоанна Эфесского изложен бессистемно, с обилием оскорбительных выпадов против врагов монофиситской церкви, искажением некоторых фактов. Однако автор использовал много греческих и сирийских источников, документов (правительственные эдикты, послание Антиохийского собора 585 г. и др.), рассказов очевидцев, собственных наблюдений о событиях 571585 гг., был точен в датах, указывая число, месяц и день недели. Его труд не только раскрывает историю монофиситства, но и даёт представление о социальных и идеологических основах борьбы христианства с язычеством на последнем этапе. Иосиф Вриенний (ок. 13501432) – византийский ученый, образованный богослов, выступавший за связи с культурой латинского Запада. Он изучал латынь, риторику, географию, хорошо знал Библию , сочинения отцов церкви. В его библиотеке, которую он завещал храму св. Софии, были учебники грамматики Иоанна Глики, Максима Плануда, Мануила Мосхопула, Фомы Магистра, труды Птолемея («Гармония» и рукопись «Географии»), философские труды Аристотеля, Никомаха, астрономические сочинения, музыкальный трактат Мануила Вриенния и др. В начале XV в. Иосиф Вриенний стал главой патриаршей школы, размещавшейся в Студийском монастыре («школы Студитов»). Хотя он и придерживался официальной политической доктрины («один патриарх Вселенной, который в Константинополе, и только один император, который в литургии»), но понимал, что «империя ортодоксов» катастрофически сокращалась в своих размерах. Иосиф Генесий (X в.) уроженец Константинополя, автор хроники «Четыре царства» («Книга царств»), освещающей события с 813 по 886 г. – время правления императоров Льва V (813820), Михаила II Травла, основателя Аморейской династии, Феофила (829842), Михаила III (842867) и основателя Македонской династии Василия I (867886). Во вступлении (прооймионе) автор хроники сообщает, что ему покровительствовал император Константин VII Багрянородный. Все четыре части представляют очерки биографического характера, раскрывающие личные свойства каждого императора и особенности его правления. Хроника написана обыденным языком, но в ней встречаются аттикизмы, риторические обороты, этимологии слов. |
| Любопытно, что такая схема тринитарного процесса устраивала и Гр. Паламу. Он воспроизвел ее в гл. 36 своих «Ста пятидесяти глав» 83 , ограничив, естественно, только Отцом источник исхождения Св. Духа. Схема эта была создана вовсе не Экхартом и не Паламой, но Августином в трактате «О Троице». Паламе она стала известна через перевод Максима Плануда. В контексте развернутой Августином интеллектуальной динамики, для Паламы и для Экхарта представлялось возможным учить, что ангелы суть мысли Божьи. Находясь ли под влиянием августиновской схемы, либо опираясь на местные (древнехристианские) традиции, во всяком случае, желая найти компромиссное решение проблемы filioque, идя навстречу друг другу, оба идеолога – афонских исихастов и рейнских мистиков – считали возможным говорить об исхождении Св. Духа ad extra от Отца «через» (δι) Сына. Палама учил этому в двух ранних «Словах против латинян» (2-я редакция 1355), в сочинении «Против Века» (1355) 84 . Экхарт – в проповеди 54 (Pf.): «Говорят, что Сын может изводить Духа, хотя и не от Себя Самого, а от Отца, от Него же и Сам Он» 85 . Кроме схемы Августина, важную роль в богословии Паламы и Экхарта играла креационная схема Иоанна Дамаскина , выстроенная последним в кн. III, гл. 15 «Точного изложения православной веры». Согласно Паламе, в этой схеме надлежит различать три позиции: 1) саму «энергию» (νργεια) «деятельное и сущностное движение природы»; 2) «то, что производит энергию» (νεργητικν), «природу, из которой энергия выходит»; 3) тварное «дело» энергии (νργημα) 86 . Заметим, полноты ради, что у Дамаскина речь идет о четырех позициях. Палама опустил из своего конспекта позицию 4, а именно «действующего» (νεργν), «пользующегося энергией, или Ипостась», который, как можно догадываться, целенаправленно применяет энергию, спонтанно выходящую из природы (2). Те же позиции мы встретим у Экхарта, соответственно: «productio», «producens», «productum», также с редукцией четырехчленной схемы к трехчленной 87 . [При этом, оставив «producens», Экхарт, в отличие от Паламы, в качестве субъекта выбрал не «природу» (νεργητικν 2), но «пользующегося энергией» (νεργν, 4).] |
| н. Тейбнерианской библиотеке критически обследованный текст мелких византийских историков под заглавием «Historici Graeci minores», а третий подарил науке образцовое издание хроники Феофана 20 . Немаловажное значение для разработки византийской истории имеют также изданные в последнее время сочинения различных византийских писателей, их похвальные слова, речи и письма; так Ламбр издал в Афинах в 1879 – 1889 гг. сочинения Михаила Акомината 21 , Lagarde сочинения Иоанна, митроп. Евхаитскаго 22 , Treu письма Максима Плануда 23 , Саккелион опубликовал письма царя Романа 24 , Noiret тоже выполнил в отношении к письмам Михаила Апостолия 25 . Ряд подобного рода ценных изданий и материалов можно читать в греческом журнале «Афиней» 26 , впрочем, кажется, давно уже прекратившем свое существование, и в особенности в «Δελτον τς στορικς κα θνολογικς ταιρας τς " Ελλδος», т.е. в записках греческого исторического и этнологического общества, учрежденного в 1882 году в Афинах и имеющего своей целью, – как это значится во 2-й статье его устава, – собирание исторических и этнологических материалов и разнородных предметов, содействующих разъяснению средней и новой греческой истории и филологии, жизни и языка греческого народа 27 . Несравненно менее дает нам современная византология таких трудов, которые бы содержали в себе не материал, а обработку этого материала в стройное изложение состояния Византийской империи в ту или другую эпоху ее существования. Монографий по византийской истории в западной науке вообще немного, а хороших монографий и вовсе мало. К этим последним, без сомнения, надо отнести монографию Rambaud «Империя греческая в X веке» 28 , обозревающую правление Константина Порфирогенета, и монографию Schlumberger’a «Никифор Фока» 29 , выдающуюся, между прочим, и своей внешностью. То, что составляет отличительную черту обеих упомянутых монографий, – это не только хорошее знакомство с политической, военной, общественной и церковной жизнью рассматриваемых эпох, но и живое изображение лиц и событий, хотя в некоторых случаях оно и переходит в крайность, в которой трудно отличить историка от романиста. |
| отповедь] – полемическая церковная наука, объясняющая неверность того или иного учения, противостоящего христианству; богословие и др.), грамматика, риторика и философия. В конце V в. был составлен устав, регулировавший систему обучения и распорядок жизни студентов. В VIIXII вв. изменилось содержание элементарного образования: стало обязательным изучение Священного писания, житий святых и трудов отцов церкви. Школы философов и риторов остались только в Константинополе. В IX в. кесарь Варда (855866) основал «школу математических наук», расположенную в Магнаврском зале Большого императорского дворца и просуществовавшую до X в. Лев Математик преподавал в ней философию, его ученик Феодор геометрию, Феодосий – астрономию, Коммитас (комментатор и издатель Гомера) поэтику. Ок. 1045 г. на базе Магнаврской школы по указу Константина IX был основан Магнаврский университет с двумя факультетами – философским и юридическим, подразделявшимися на более мелкие объединения. Философский факультет, расположенный в портике Ахилла рядом с Августеоном, возглавил Михаил Пселл , юридический, помещавшийся в здании монастыря св. Георгия Иоанн Мавропод. Преподаватели избирались собранием корпорации тавулляриев и утверждались эпархом; назначениями глав факультетов ведал сам император. Особо отличившихся в науках студентов совет преподавателей назначал учителями в соответствующем отделении. Магнаврский университет, готовивший образованных чиновников, военачальников, дипломатов, просуществовал до 1204 г. и считался одним из крупнейших центров образования наряду с Парижем и Багдадом. В конце XI в. при Алексее I Комнином в Константинополе была открыта высшая духовная школа при патриархии. Она располагалась в сиротском доме при церкви св. Петра. В патриаршей школе, в которой основным предметом была теология, обучали наукам детей духовного звания. В XIXII вв. стали появляться высшие школы в Фессалониках и других городах. В палеологовскую эпоху возрождение высшего образования было связано с частной школой Максима Плануда, который после 1283 г. |
|
|
