| Разделы портала «Азбука веры» Вопрос священнику: Батюшка, благословите! Прошу Вас, ответьте на очень мучающий меня вопрос: как соотносятся в Православии любовь к Богу и любовь осознанная, всепрощающая, долготерпящая к конкретному живому человеку? Возлюбить ближнего своего – это можно отнести ко всем окружающим людям, даже вызывающим равнодушие либо неприязнь. А вот когда любовь к одному конкретному человеку – что это, для чего? Нигде не могу найти ответа в Православной литературе. Посоветуйте, что почитать, а то я постепенно прихожу к мысли Шопенгауэра, что любовь – лишь уловка природы для того, чтобы склонить людей к деторождению. Это не так! Но нигде в Новом Завете я не нашла слов о любви к конкретному лицу, противоположному полу, речь идет только о любви к Богу. Если эту любовь к Богу осознать и прочувствовать (а я уже не так далеко от этого осознания), то возникает ощущение, что мне вообще не нужен близкий человек. Даже дорогу можно переходить на красный свет, только потому, что все в руках Божиих. Зачем тогда семья, дети, да и как они возникнут без трепета любви? Получается, девушкам нужно прямиком в монастырь, ребятам – туда же. Человечество вымрет, если все будут соблюдать целомудрие пожизненно. Как же без своей «половины», без волнения сердец, без этого всепоглощающего чувства? Если есть возможность, прошу Вас, ответьте. Простите мне мою темноту, но я очень хочу понять. Заранее спасибо. Марина. Ответ священника: Уважаемая Марина! Прежде чем попытаться ответить на Ваше письмо, полагаю необходимо определиться со словом «любовь». В нашей современной цивилизации, полной, по выражению Честертона, «христианских добродетелей, сошедших с ума», очевидно, что аналогичное помешательство постигло и понятие «любовь». Под этим словом может пониматься, что угодно, как угодно, – от крайнего своеволия и эгоизма, до извращенной чувственности. Когда кто-либо слушает в церкви проповедь о любви к ближнему или клянется с избирательной трибуны о «любви к народу», это еще не гарантирует того, что данный человек внял идее, «логосу» заключенному в данном слове. |
| Пояснения к цитатам из отцов церкви Глава 1. Введение. На подступах к изучению христианского богословия Отцы церкви и авторитет Библии Доктрина и христианская жизнь в протестантской церкви Теозис как связующее звено между Богом и человеком Божественная жизнь как жизнь Троицы Жизнь в Троице и христианская вера Заключение Глава 2. Сущность христианства. Отношения Сына с Отцом Ин.13–17: Иисус о самом главном Христианская любовь и любовь Христова Послушание Христианская любовь и любовь между Отцом и Сыном Христианская любовь и вечная любовь между Отцом и Сыном Заключение Глава 3. Кратко о Троице. От отношений Отца с Сыном к Троице и обратно Отправной пункт для изучения Троицы Учение о Троице у Отцов церкви Попытка постичь учение о Троице Любовь, единство и неповторимость христианства Заключение Глава 4. Жизнь по замыслу Бога. Отображение отношений между Отцом и Сыном Святой Дух, образ Божий и появление человечества Жизнь в Троице тогда и сейчас Заключение Глава 5. Жизнь по замыслу человека. Утрата приобщения к сыновним отношениям с Отцом Грех и его реалии Грехопадение Искушение и гордыня Человечество после грехопадения Бессилие человека Заключение Глава 6. Обетование. Приготовление мира к пришествию Сына божьего Толкование Библии тогда и сейчас Патристические и современные толкования Ветхого Завета Толкование Ветхого Завета Иринеем Оценка патристических толкований Ветхого Завета Связь между Заветами Заключение Глава 7 Воплощение. Единственный Сын становится сыном единородным Бог посылает Сына Воплощенный Сын Изложение учения о Христе Жизнь Христа Глава 8 Искупление. Божий дар Сыновних отношений с Отцом Смерть Христа и искупление Смерть Христа как определение любви Смерть Христа как смерть смерти Разве мог Бог умереть? Как Бог мог умереть? Воскресение Христа как наше воскресение Заключение Глава 9. Путь к вере. Приобщение к Сыновним отношениям с Отцом Смерть, воскресение и вера Святой Дух и наше приобщение к Сыну Участие Бога и человека в процессе обращения Новые отношения с Богом Заключение Глава 10. Путь веры. Новый взгляд на отражение отношений Отца и Сына Оправдание, освящение и приобщение Отражение взаимоотношений Отца и Сына в падшем мире Предвосхищение конца истории Предвосхищение конца истории Заключение Приложение. Рекомендации по чтению четырех отцов церкви Ириней Лионский Афанасий Великий Августин Гиппонский Кирилл Александрийский |
| Глава II. О СТРАХЕ БОЖИЕМ «И милость Его в роды родов боящимся Его». Лк. 1:50 . Песнь Богоматери. Образование триединого чувства веры – любви, смирения, отречения – начинает долгий путь доказательства обретенного христианства. Начинается борьба человека за обретенное сокровище веры или его восхождение к совершенной любви. Любовь воинствует, а не спит. В чем же признак начала воинствования? И в чем признак, что воинствование истинное, а не ложное? Ведь если кто и подвизается, не увенчивается, если незаконно будет подвизаться, – говорит Апостол ( 2Тим. 2:5 ). Есть особая проба на золоте христианства, по которой его никогда ни с чем не спутаешь и по которой всегда можно отделить от него всякое не истинно христианское учение, в частности, сектантство. " Гортань брашна различает, – говорит Писание ( Иов. 34:3 ), – так и вкус духовный все ясно показывает, как оно есть, не подвергаясь прельщению» (преп. Григорий Синаит , Д 5–253). Этой золотой пробой является страх Божий. Человека, чье сердце ранено любовью к Богу, – сам страх потерять его ведет за собой. Ведь первоначальный толчок любви в обретенной вере подобен малому лучу, и ощущающий его не смеет и не должен, из-за духовной осторожности, даже и называть его настойчиво – любовью. Любовь надо доказать, а не преждевременно утверждать себя ее имеющим. «Преждевременное стремление к развитию в себе чувства любви к Богу есть самообольщение. Шествие ко Христу начинается и совершается под водительством страха Божия» (свт. Игнатий Брянчанинов , БП – 53). «Покаяние есть корабль, а страх – его кормчий, любовь же – Божественная пристань» (преп. Исаак Сирин , Д II, 744). Смирение веры не говорит о любви и ищет прежде всего смирения, зная, что только при прочности смирения может быть достижима и прочна любовь. Впрочем, как пишет преп. Амвросий Оптинский : «По свидетельству преп. Каллиста и Игнатия, любовь и милость и смирение отличаются одними только наименованиями, а силу и действие имеют одинаковые. Любовь и милость не могут быть без смирения, а смирение не может быть без милости и любви» (А – 18). Поэтому первоначальная любовь не может быть забыта в смирении веры, но в своем восхождении к любви совершенной вера ищет не пустословия о любви, а отеческий жезл, который довел бы ее до духовного Рая. |
| Разделы портала «Азбука веры» Протоиерей Владимир Хулап " decoding="" data-lazy-srcset="" data-lazy-sizes="" title="" ( 1 голос: 5.0 из 5) Семейный союз всё чаще напоминает партнёрство и строится по законам бизнеса. Там, где бизнес, нет доверия, много конкуренции и самоутверждения. Любовь – это о другом, говорит апостол Павел. Утверждаясь за счёт другого, истинного счастья не построишь. Телепрограмма «Слово» православного телеканала «Союз» в продолжение цикла передач об учении о любви апостола Павла вспоминает слова из его послания: «Любовь не гордится». Как понимать их правильно? На этот вопрос отвечает священник. В студии – доктор богословия, проректор по учебной работе Санкт-Петербургской Духовной Академии, протоиерей Владимир Хулап. «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам все имение моё и отдам тело моё на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит ( 1 Кор. 13:1-7 )». – Сегодня мы продолжим разбирать свойства любви, о которых сказал апостол Павел в Первом Послании христианам Коринфа. Отец Владимир, апостол говорит, что любовь не превозносится и не гордится, но как избежать соперничества между супругами? – Греческие слова, которые использует здесь апостол Павел, буквально означают «надуваться», «дуться», то есть демонстрировать каким-то образом свою внешнюю значимость при полной внутренней пустоте. Если мы говорим о христианской семье, то здесь ориентиром должен быть Иисус Христос, Евангелие и те люди, которых мы называем святыми, в том числе и те, которые пришли к святости в своей брачной жизни – а таких пар немало. |
| Имеет ли право человек любить самого себя? Несомненно. Дело в том, что он создан по образу Божию ( Быт. 1:26, 27 2 ); ему присущи черты Богоподобия ( Иак. 3:9 ); люди – род Божий ( Деян. 17:29 ) 3 )… Следовательно, как нельзя более ясно, что человек, как такой, стоит немаловажной цены, что его достоинство неоспоримо и высоко. Сам Создатель любит человека, любит в нём Свой образ, Своё подобие. Из любви к человеку, не прекратившейся даже после самовольного нарушения им в раю божественной заповеди, Бог – Сын нисходит на землю, страдает и умирает. Если же Сам Бог возлюбил человека ( 1Ин. 4:10 ), то отсюда прямой вывод – тот, что и человек имеет право любить себя. Он даже должен любит себя так, как иначе он не любил бы того, что составляет предмет любви Божией. Всё это ясно. И Слово Божие смотрит на любовь человека к себе, конечно, одобрительно. Из двух важнейших заповедей, на которых утверждается весь закон и пророки, вторая формулируется следующим образов: возлюби ближнего твоего, как самого себя ( Мф. 22:39, 40 ) 4 . Если не прямо, то косвенно здесь говорится о позволительности человеку любить себя, потому что заповедуется ему любить своего ближнего так же, как он любит себя. После речи о любви человека к Богу (первая заповедь) Спаситель сразу же переходит к речи о любви человека к ближнему, пропуская речь о любви человека к себе, потому что эта любовь и без всяких повелений и узаконений имеет место. Так как она, конечно, всегда бывает искренна и сильна, то естественно и указывается Господом в качестве образца и меры, по каким нам надлежит любить и ближних своих. Любовь к самому себе человек должен, по слову Спасителя, целиком перенести и на ближнего. Если законна любовь к последнему, то не менее законна и любовь человека к себе. Это вполне ясно из слов Господних. О рожденном от Бога св. ап. Иоанн замечает, что он хранит себя ( 1Ин. 5:18 ) 5 . Как, спрашивается, возможно говорить о самосохранении помимо чувства любви к себе? Самосохранение и любовь к себе – моменты однородные… Словом, что мы имеем право и должны любить себя, это истина, оправдываемая твёрдыми данными. |
| КАК МОЖЕМ МЫ ОБМАНЫВАТЬСЯ В СЕБЕ, ДУМАЯ, ЧТО ИМЕЕМ ЛЮБОВЬ К БЛИЖНЕМУ Очень часто в наше время люди обманываются, полагая, что достаточно одного желания и малого усилия, чтобы им начать любить ближних христианской любовью. Как много и красноречиво говорится в наши дни во всем мире о любви, все приглашают друг друга объединиться под знаменем любви, весь мир опьянен этой идеей какой-то абстрактной человеческой любви, надеется этим путем разрешить все свои ужасные противоречия. В христианском учении также часто говорится о любви к ближним: заповедь о любви «Трояким образом, – говорит св. Василий Великий , – мы благоугождаем Богу: из боязни мук, как рабы, ища награды; ради собственной пользы, как наемники; или ради любви к Богу – творить добро ради самого добра, как сыновья» ( авва Дорофей , поуч. 4)».] к ближнему Самим Господом поставлена рядом с первой заповедью – любви к Богу, а все отцы Церкви единодушно утверждают, что любовь к ближнему есть основание заповеди о любви к Богу. Но одна ли и та же любовь, к которой призывает мир и которой учит Церковь ? Нет! далеко не одна и та же, скорее они крайне различаются. Показательно то, что чем мир более превозносит свою любовь человеков друг ко другу, тем более ему ненавистно то понимание любви, которое преподается в учении Православия. Как во всем мире крайне извращено понимание любви к ближнему, так и в отдельности каждый человек легко может обмануться и принять чувства, самые чуждые истинному христианству, за нечто светлое, возвышенное, богоугодное. Отчего это? Оттого, что люди, услыхав о возвышенности любви, о святости ее, что она выше всех добродетелей и без нее все мертво, начинают искать ее в себе и усиленно выжимать из себя эту любовь в готовом виде, не понимая того, что наше падение, наше удаление от Бога, все те накопленные нами болезни души, страсти, злые привычки и т.п. зло в нас больше всего повредили это наше свойство – любить. Никакие возвышенные слова и идеи о любви сами по себе недостаточны, чтобы восстановить в нас это повреждение. |
| Скачать epub pdf Церковь и семья О любви Меня очень огорчили слова моего супруга о том, что стяжавший любовь Христову человек любит всех (проливает кровь своего сердца) одинаково: супругу, дочь, мать и бомжа на улице, пьяницу, блудницу... Если супруги одна плоть, то как могут этой плотью стать окружающие нас люди? Мне думается, что следует учиться сострадать ближним, но не так, как мы страдаем за детей, за родителей своих по плоти. Объясните мне, пожалуйста, чему учит нас Господь. Господь сказал, что мы должны любить ближних, как самих себя ( Мф.22,39 ). Но это идеал, к которому можно идти постепенно. Надо начинать учиться любви с тех, кто близ нас,– то есть с семьи, расширяя ее круг. А любовь ко всем, в том числе к врагам,– это состояние особой благодати Духа Святого. Обычно те, кто, еще не очистившись от страстей, говорят об одинаковой любви ко всему человечеству, прячут под этим свое невнимание к родным. Мне непонятно, как я могу возлюбить ближнего, не общаясь ни с кем, а только здороваясь. Единственное время дня с людьми – в трапезной храма. Но и здесь избегаю сказать в разговоре что-то свое, считая это своеволием и тщеславием. Духовная любовь к людям – это дар Божий. Поэтому надо молиться, чтобы Господь дал нам духовную любовь. Ведь Бога мы тоже не видим, однако спасение без любви к Невидимому невозможно. Если мы любим Бога, как Отца, то будем одновременно чувствовать любовь к Его детям. Мы молимся об упокоении людей, которых тоже не видели и не общались с ними, но молимся из-за сострадания к ним, а в сострадании есть частица любви. Святым явственно открывалось, что каждый человек есть образ Божий, и они любили человека как образ Божий. В этом тайна христианской любви к врагам. Как я сказал, надо просить у Бога дар любви, но, Б то же время, готовить себя к получению этого дара тем, чтобы усердно молиться за людей, как знакомых, так и незнакомых Вам. Мне 72 года. Живу один. Правильно ли я поступил, отказавшись поселить у себя на несколько недель незнакомого послушника? Считаю, что это будет отвлекать от стремления учиться и укрепиться жить внутренне, то есть в возможно большем памятовании и предстоянии пред Богом. Или же любовь к людям, как важнейшее, требовала иного? |
| 159. Слово в день рождения Благочестивейшаго Государя Императора Николая Павловича (Говорено в Успенском Соборе Июня 25; напечатано отдельно и в собраниях 1844 и 1848 гг.) Стойте в вере, мужайтеся, утверждайтеся: вся вам любовию да бывают. ( 1Кор. 16:13–14 ). Если точно на всех членов Церкви простирается предписанный Апостолом закон взаимности: «утешайте друг друга, и созидайте кийждо ближняго» ( 1Сол. 5:11 ), так как он изречен без изъятия и ограничения: то не надобно ли иногда, чтобы и поставленный в Церкви подавать утешение и назидание, заимствовал утешение и назидание, или, по крайней мере, случай к назиданию, от тех самых, которые предстоят как приемлющие назидание? – Так действительно могу я поступить ныне. Вижу собор сынов Отечества, предстоящих в радостной, благодарной и благожелательной молитве за Отца Отечества, при воспоминании дня, в который Провидение даровало земле жизнь, по его назначению, благотворную и охранительную для миллионов жизней. По нашему общему сочувствию, сознаю в сем благословенное действие благословенной любви к Помазаннику Божию, которой в Россиянах удивляются иноплеменные, и удивлением дают свидетельство превосходства. Итак от вас приемлю я утешение, видеть в вас одну из важных отраслей любви Христианской уже прозябшую и плодоносящую. И с сим вместе, от вас же беру случай, предложить к нашему общему назиданию, несколько мыслей о Христианской любви, не довольствующейся тем, чтобы проявлять силу свою в некоторых отраслях, но домогающейся наполнить все поле жизни и деятельности. Обширный и многообъемлющий закон любви заключил Святый Апостол Павел в немногих словах: «вся вам любовию да бывают». Все, что вы ни делаете, должны делать «любовию», как-бы всеобщею силою и всеобщим орудием; все должны делать из любви, ради любви, по крайней мере с помощию и с участием любви. Апостол не выразил, любовь ли к Богу разумел он в изречении своем, или любовь к ближнему, или ту и другую вместе. Но как об отношениях к Богу непосредственно пред сим сказал он в другом изречении: «стойте в вере»: то надлежит заключить, что об отношениях к ближним, а потому, вероятно, и о любви к ближним, думал он, когда сказал: «вся вам любовию да бывают». Таков долженствовал быть разум его изречения и по обстоятельствам, в каких написал он сие к Коринфянам. Распри нашел он у них: потому и нужду имел учить, чтобы они все взаимныя отношения устрояли на основании взаимной любви. Впрочем любовь к ближнему представляется здесь в ближайшем действии; но и любовь к Богу не исключается: потому что любовь к Богу есть душа истинной любви к ближнему. |
| До этого, конечно, еще не дошло; но «смущающие» обстоятельства и признаки возможности какого-то раскола все накапливаются. На этот раз я не буду указывать на «имебожное» лжеучение, которое нашло себе если не прямую защиту, то некое покровительство во имя якобы раскрытия самой истины, «в поисках этой истины», в «Миссионерском Обозрении», дающем место защите лжеучения самим его распространителем А. Булатовичем и не желающем считаться ни с грамотами двух Вселенских Патриархов, ни с посланием Святейшего Синода. Я хочу отметить тревожащий и мою архиерейскую совесть признак некоего уклонения наших присяжных богословов от того учения об искуплении, какое нам преподается в Пространном Православном Катехизисе 1 . Есть книги, коих касаться надо осторожно. Сто лет православные люди, не только русские, но и другие народности, научаются вере при помощи этого Катехизиса, написанного великим богословом митрополитом Филаретом. Критиковать учебную книгу, сотни раз на протяжении ста лет одобренную церковною властию для употребления в школах, принадлежащую перу такого авторитета, какие являются даже во всей церковной истории единицами на протяжении веков, – не слишком ли дерзновенно для современных нам богословов, еще не стяжавших такой авторитетности, какою стал знаменитый святитель Филарет? Провозглашать в собрании съезда законоучителей, а потом печатать в духовном издании, что понятия об искуплении, изложенные в Катехизисе, «режут ухо», что они «не только не уясняют раскрываемой тайны, но, наоборот, затемняют ее», да еще и «безнадежно», что они «искажают христианское представление о Боге и Сыне Божием и вносят страшную путаницу во все христианское мировоззрение» – не значит ли обвинять не только великого святителя – автора Катехизиса, но и всю Русскую Церковь , скажу не обинуясь, в ереси, едва не в богохульстве? «В самом деле, – говорит священник И. Димитриевский 2 , – если Богу необходимо удовлетворение и непременно полное, то Он уже не Бог любви, а суровый повелитель, который не знает прощения, а только полностью ищет своего, и это – по отношению к Сыну Своему: какой отец способен на такое безсердечие? Если Сын Божий должен явить безконечную заслугу пред Богом Отцом, то Сын уже не сын, а наемник, и Отец – не отец, а господин, ибо какой отец требует, чтобы сын заслужил у него любовь? Да и заслуженная любовь – разве любовь? Нет, это воздаяние, плата за услугу, а не любовь. А право Христа, приобретенное страданиями? Разве это не ужас?! Отец требует, чтобы Сын пострадал, видит эти страдания, расценивает и, когда находит, что они безконечно велики, тогда дает Сыну право на спасение всех людей?! А разве можно перелагать ответственность за грехи виновных на невинного? Здесь исчезает уже и самое право, не только любовь…» |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Христианское понимание Бога: Бог есть любовь 30.01.2018 4390 Время на чтение 30 минут Чем более человек изучает христианство, тем более он удивляется - насколько основные положения христианской веры уникальны и отличны от положений других религий и философских систем. В своем послании святой Апостол Иоанн Богослов говорит: « Бог есть любовь » (1 Ин. 4: 16) и эта (простая казалось бы) идея с большим трудом и мизерным успехом принимается не только сторонними людьми но даже некоторыми христианами и подчас рождает даже насмешки с их стороны. В их понимании Бог непременно есть строгий судья, который непременно наказывает грешников за их грехи . И все бы ничего (педагогика в рамках христианской традиции никогда не была строго догматичной), только вышеозвученное положение произносится «ревнителями» Божьей кары с какой-то жестокостью, а подчас и со злорадством. В истории религий невозможно найти примеров, где данная идея (Бог есть любовь) была бы выражена в столь яркой и настойчивой форме, как в христианстве. Религиозная мысль рисовала Бога милостивым, т. е. любящим человека, дарующим ему различные блага; справедливым, т. е. карающим грешников и награждающим праведников. Таким Бог был представлен в Ветхом Завете, таким же Аллах представлен в исламе. Однако и в первом и во втором случае Бог находится над миром, Его бытие никак не соприкасается с бытием человека, Его всемогущество выражается в абсолютной власти, - как миловать, так и наказывать! Христианство же открыло миру нечто совсем иное: милость Божья не является исключительно следствием Его всемогущества и конкретного пожелания, само существо Бога есть любовь! Быть может, следующее выражение покажется кому-то не вполне богословски корректным, но Бог не может не любить человека, не может не миловать его! В Евангелии мы находимо очень сильные слова, выражающие это Божественное свойство: « Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную » (Ин.3:16). Вся земная жизнь Иисуса Христа - начиная с кэносиса (самоуничижения) в событии Боговоплощения и заканчивая шествием на позорную казнь, самим фактом Крестной Жертвой Бога выражает эту великую идею Нового Завета. |
|
|
