| В доказательство этого общего направления нашей старинной литературы и искусства привожу несколько данных. 1) Уже выше было замечено, что в превосходной Лицевой Библии графа Уварова между прочим помещена миниатюра, изображающая прение Живота со Смертию. 2) «Слово Палладия Мниха о втором пришествии Христове» усердно расписывалось миниатюрами и, следовательно, входило в состав народных книг в конце XVII и в начале XVIII в. 3) Рукопись с миниатюрами, мне же принадлежащая, тоже начала XVIII в., содержит «Слово Василия Великого о Прельщенном отроце», с прельщеньями и истязаниями от бесов. 4) Даже Хронографы не были изъяты от этого мрачного настроения духа. В доказательство указываю на известную повесть о Тязиоте, воскресшем из мертвых, в Лицевом Хронографе, в Императорской Публичной библиотеке. Здесь прилагаются три рисунка с миниатюр из этой повести. 1-й изображает Тязиота с прелестницею. 2-й, из рассказа воскресшего о том, как его душа была вознесена к мытарству блудному. Любопытно изображение мытарств, по обычаю, на хвосте адского змия. Прекрасна группа ангелов, возносящих душу. 3-й изображет, как душу грешника били эфиопы на воздухе и потом волокли вниз, в адские муки. Вместе с тем во 2-м и 3-м рисунках изображен и воскресший, рассказывающий обо всем этом патриарху, так что обе миниатюры соединяют действительность с загробным видением. 5) Рукописный сборник начала XVIII в., в 12-ю д. листа, принадлежащий мне, со множеством миниатюр, начинается Лицевою Библиею, потом идут мытарства Феодоры, далее «Верую» и «Отче наш» в лицах и, наконец, множество повестей из Пролога и Патериков, с присовокуплением статей богословского содержания, тоже иллюминованных миниатюрами. Многие из повестей те же, что обыкновенно помещаются в Синодиках, с рисунками, изображающими загробную жизнь и истязания бесовские. Для образца прилагаю здесь на 4-м листе рисунков два снимка: а) изображает сына, который спасает из адского смрадного озера свою мать и, омыв ее в купели «воды чисты и благовонны», присовокупляет к пребывающим в райском веселии. |
| Второе замечательное место на острове Курцоле есть Блатта с 2600 жителями в 480 рассеянных там и сям домах. Жители занимаются большей частью земледелием и рыбною ловлей. Блатта находится в западной части острова, в некоторой дали от моря; а от города Курцолы отстоит на 22 мили 62 . Древности города Курцолы I. Над воротами, ведущими в город из предместия, на той стороне их, которая обращена внутрь, в большом белом камне вырезана следующая надпись: DEVICTORI BARBARARUM GENTIUM, ET INTER ORBIS PRINCIPES PROVIDENTISS. LEONARD0 FOSCOLO PR .. D. MARCI ILLIRIAE ET EPIRI SUMMO PRAET. CIVES PATRICII BENEFICUS AVCTI …. TESSE RAM HANC TROPHAEO PERPETUIS AEVIS .. DICAT АППО A PARTU VIRGINIS (далее стерто) M.D.C.L. 63 II. На главной улице, ведущей от этих ворот к кафедральной церкви, стоит низкая, тонкая каменная колонна, увенчанная небольшим каменным львом Св. Марка, впрочем некрылатым. По четырехстороннему карнизу этой колонны вырезаны слова. OPIUS VINCENTI 9-ni (вероятно: DOMINI) ALUISII. DIE XXV IULII. MDLXIX. 64 На этой же улице, или лучше, на одном конце церковной площадки стоит другая каменная колонна, толстая, низкая, приземистая и весьма некрасивая. На лицевом боку ее вырезан лев Св. Марка и над ним год MDXV. Вероятно, этот год означает время постановки колонны. Наверху ее теперь нет ничего; а прежде, вероятно, стоял патрон города, – Св. Иеороним. Обе эти колонны замечательны тем, что сложены из четырех каменных брусьев, которые в средине стержня входят, или как бы вплетаются один в другой так плотно, что составляют одно целое. Один из этих составных брусьев выпал из второй описанной нами колонны и таким образом обнаружил этот особенный, и для меня совершенно новый способ постановки колонн. III. С южной пристани ведет к городским воротам невысокая каменная лестница. По обеим сторонам этой лестницы отдельно стоят две довольно высокие, каменные четвероугольные пилястры с карнизами и гербами, завершающиеся в виде конусов. На карнизах обеих пилястр есть надписи, из коих одной, – на правой пилястре, я не мог разобрать, а другая списана мною. С лицевой стороны вырезаны в карнизном камне слова: |
| Ну что ж! И это отлично. Это почти счастье. Лагеря! Ведь это значит – путешествие в новые края. Пусть суровые края, но ведь там воздух, ветер, а иногда даже и солнце, пусть холодное. Потом люди! Сотни новых людей, рядом с которыми мы будем жить и работать. Среди них много будет хороших, интересных людей, и мы будем дружить. Да попросту говоря, лагерь – это жизнь! Ужасная, чудовищная, но все-таки жизнь, а не этот склеп. Подумать только – уже третью весну мы проводим как заживо погребенные. Я читаю Юле строфу из нового стихотворения: Третья весна началась. Что ж! Если сердце не вытечет, Фигнер, выходит, сильней в десять раз… А раньше казалось: в тысячи! Так мы старались преодолеть сжигающую нас душевную муку и тревогу разговорами и спорами о предстоящей нам судьбе. Ощущение больших перемен чувствовалось и в поведении надзора. Впрочем, они, наверно, не только ощущали, но и просто знали о предстоящем этапе из тюрьмы. Наиболее жестокие, как Вурм, Сатрапюк, старались до последнего дня не ослаблять «дух Ярославля». Помню эпизод с цветком. В конце весны, у входа в одну из прогулочных камер, пробился в трещинку между асфальтовыми плитами чахлый цветочек. Юля заметила его первая, показала мне глазами. Я замедлила на минуту шаг, чтобы полюбоваться на невиданное чудо. Все это длилось секунды. Но конвоировавший нас Вурм заметил, все понял и с ожесточением затоптал цветочек сапогом. Не удовлетворился и этим. Наклонился, поднял растоптанный, раздавленный стебель, смял в пальцах и отшвырнул в сторону. Всю прогулку я глотала слезы. Не могла сдержаться. – Это они перед концом, перед концом злобствуют, – утешал меня в камере мой верный Оптимистенко. Первый, кто перевел наши полуфантастические предположения в реальную плоскость, был наш добрый ярославский гений, так называемый Ларешник. Он два раза в месяц выдавал бумажку, на которой типографским способом было напечатано: «Заказ-требование от зэка… Имея на лицевом счету… рублей, прошу купить для меня…» Даже после смерти отца мама продолжала высылать мне пятьдесят рублей в месяц, которые разрешались. Так что мы имели возможность купить себе мыло, зубную пасту, полагающиеся тетради и пластмассовые карандаши, а иногда даже сахар. Через день-два после заполнения такой бумажки Ларешник приносил нам то, что можно было в данный момент достать в тюремном ларьке. |
| Если кто-то выказывает своё доверие кому-то из «элиты», то это происходит, скорее, наобум, навскидку. Вот, к примеру. Моя соседка. Женщина среднего возраста. Что-то типа кем-то она при кооперативе дома на побегушках. Вот, как-то раз застал её за чтением газеты, на лицевом развороте которой - огромное фото лишенного депутатской неприкосновенности и, на тот период времени, взятого под стражу борова Мосийчука, верного ляшковца и откровенного бандита. Увидев меня она, эдак, сокрушённо-доверительно: «Вы знаете, а мне его жалко - подставляют его». Ну, я покачал головой, поцокал языком и ретировался. На самом деле, я вижу ситуацию следующим образом: женщина, обильно напичканная украинской пропагандой, ещё с советских времён воспитанная на доверии к массмедиа как единственным источникам правдивости, видит перед собой несчастного толстяка, с которым и вокруг которого, происходят какие-то неприятные вещи. И «прощёлкивает» у неё на подкорке: «Кого-то чморят, значит что-то тут не так; ведь, как правило, гнобят и преследуют у нас плохие хороших, а вовсе не наоборот». Поэтому, и жалко ей этого парня. Женщина пожалела образ этого персонажа через призму своего советского, или постсоветского, или русского, или даже христианского мировосприятия. Она его пожалела. Не вдаваясь в подробности, детали, нюансы и суть. Гонимый человек - он несчастен, а те, кто его гонит и преследует - проклятые гонители и преступники! Увидела в газете и отрефлексировала. Так воспитана. Двоичный код? Непосредственный, наивный, по-детски однозначный, во многом, именно, русский и беспощадный. Сродни «русскому бунту», как ни парадоксально. То есть, беспощадная милость, как и беспощадный бунт. Вектор разный, но природа, как мне кажется, одна и та же - совместное переживание или жалость, сочувствие несправедливости в самом благородном их понимании. ТГ: Тех людей, о которых ты говоришь, так или иначе можно назвать интеллигентными, а не клиническими социопатами. ФС: Ну, в общем, семантически да. Интеллигентность. Я пользуюсь этим термином. |
| рельефной крышке с раки М. (1562), в росписи царского места в Софийском соборе в Вел. Новгороде (1572). Характерное для рельефа крышки раки, асимметричное очертание бороды повторяется на памятнике более позднего времени, в частности, на датируемой кон. XVII - нач. XVIII в. житийной иконе М. из собрания Г. Д. Филимонова (ГИМ). На прориси XIX в. (ГИМ), где облик М. подчеркнуто благообразный, борода изображена кудрявой. В подлинниках об облачении М. сказано: ризы «преподобнические», «чернические», «схима», «ряска», а также указывающая на его иерейский сан - риза «поповская, без амофора». Простота одежд подчеркивается уточнениями «худа», имел «токмо едину ризу». В традиционном для чина преподобного облачении М. представлен на изображении в старообрядческом лицевом иконописном подлиннике сер. XIX в. (ГИМ. Щук. 665); в ряде случаев образ святого в составе изображений лицевого подлинника отсутствует (напр., в подлиннике сер. XVII в.- ГИМ. Увар. 1021). Исключительным для лицевых иконописных подлинников является изображение М. в укороченных ризах, т. е. одеждах, опускающихся чуть ниже колен. Так он представлен на рисунке в лицевом подлиннике кон. XVII-XVIII в. (ГИМ. Муз. 4163) и в Строгановском лицевом подлиннике (атрибуция не ясна, поскольку кодикологический анализ рукописи невозможен из-за ее утраты; опубл. А. И. Успенским в 1867, датируется в лит-ре кон. XVI - 1-й четв. XVII в., очевидно, относится к кон. XVIII в. и является списком с подлинника кон. XVI - нач. XVII в. ( Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 2. С. 260); (повторение Строгановского лицевого подлинника на бумаге XIX в.- ГИМ. Муз. 2327 и Муз. 153, обратный перевод). Наличие данного извода в иконографии М. предполагает существование традиции осмысления образа святого, как Христа ради юродивого, прославленного в этом чине на Соборе 1547 г. Обнажение тела воспринимается здесь как изобразительный прием, к-рый отражает суть принятого подвижником подвига юродства: «интуитивно найденная возможность противопоставить себя обществу, обнажив тело...» ( Туминская. 2014. С. 82). В указанных лицевых подлинниках представлен редкий вариант изображения монаха-юродивого (ср. с образом прп. Симеона Палестинского, Христа ради юродивого, напр., в греко-груз. рукописи кон. XV в.- РНБ. O.I.58. Л. 121 об.). Основанием для его создания, по-видимому, послужил текст Жития М.- в нем подвиг святого как юродивого, показан через монашеское делание. Однако такой иконографический тип святого не прижился: ни памятников этого типа, ни упоминаний о них нет. |
| († после 1427), прп. (пам. 13 июня вместе с преподобными Андроником и Саввой, 6 июля в Соборе Радонежских святых), 3-й игум. Андроникова мон-ря после прп. Андроника (ок. 1365 - 1373) и Саввы (1373 - после 1410). Прп. Иосиф Волоцкий в «Отвещании любозазорным и кратком сказании о святых отцах, бывших в монастырях Русской земли» (1507) называет А. С. учеником прп. Андроника и «чудным». В житии прп. Сергия Радонежского (3-й редакции Пахомия Логофета , 1442) А. С. назван учеником прп. Саввы. Согласно этой редакции жития прп. Сергия, А. С., его ученики и прп. Андрей Рублев построили и расписали каменный Спасский собор в Андрониковом мон-ре (Клосс. С. 401-402). Однако исследования 60-80-х гг. XX в. относят время постройки этого собора к 90-м гг. XIV в. (Спасо-Андроников монастырь. М., 1972. С. 12), т. е. ко времени игуменства прп. Саввы. В краткой редакции жития прп. Никона , также составленной иером. Пахомием (сохранилась в списках сер. XV в.), ничего не сказано о том, что прп. Андрей расписывал Спасский собор Андроникова мон-ря, напротив, говорится, что прп. Никон, провидя скорое преставление к Богу знаменитых живописцев Даниила и Андрея и свою собственную кончину, спешно собрал их для росписи каменного Троицкого собора Троице-Сергиева мон-ря, ставшей последним творением прп. Андрея Рублева и Даниила (РГБ. Унд. 370. Л. 226; XV в.). Созданная позднее пространная редакция жития прп. Никона (известна в списках с сер. XVI в.) согласуется с 3-й редакцией жития прп. Сергия. В ней сказано, что после росписи Троицкого собора преподобные Андрей и Даниил пришли в Андроников мон-рь и расписали там Спасский собор, к-рый и стал их «последним рукописанием» (Яблонский. Прил. С. LXXVI). Эту же т. зр. излагает и келарь Троице-Сергиева мон-ря Симон (Азарьин) в составленном им Месяцеслове (сер. 50-х гг. XVII в.): «Преподобнии иконописцы, иж церковь Святыя Троицы подписаша, а потом в Андрониеве монастыре церковь подписаша, и провидевше от Бога конец своему житию, к Богу отидоша, имяна ж им - инок Данило инок Андрей» (РГБ. МДА. 201. Л. 322об.- 333). В лицевом списке жития прп. Сергия XVII в. (БАН. 34. 3. 4) А. С. неск. раз изображается беседующим с прп. Андреем при строительстве и росписи Спасского храма. Оба они изображены в нимбах (хотя в более раннем лицевом списке жития прп. Сергия (РГБ. Муз. 8663; XVI в.) подпись «Александр» на миниатюре заменена на «Ефрем» (имя др. настоятеля Андроникова мон-ря)). |
| 536 В первые времена существования Церкви вследствие боязни иудейского законничества эти состояния не препятствовали не только посещению церкви и алтаря, но и причащению, как об этом свидетельствует 21 глава VI книги Дидаскалии (ed. F. Funk, I. P. 368, 370, 372, 374) и 27 глава VI книги Постановлений апостольских (ed. F. Funk, I. P. 369, 371, 373, 375; рус. пер.: Постановления святых апостолов. Казань, 1864. С. 201–225). Но когда опасность увлечения номизмом исчезла, устанавливается новый порядок, по которому «непроизвольное ночное истечение» и месячные очищения временно могут препятствовать входу не только в алтарь, но и в храм и Причащению. См.: Orig. «О началах» Praef. 6; Кирилл Иерус., свт. Оглаш. II. 4; Послание святого Дионисия Александрийского к Василиду. Правила 2–4; Σ. IV, 7–12; Тимофея Александрийского правила 5–7, 12, 13; Σ. IV, 354–355, 338–339 и толкования на них Зонары и Вальсамона; Номоканон при Большом Требнике, статья 64 (М., 1897. С. 185–186); Номоканон Постника ( Σ. IV, 441). На Западе см.: Иероним, блж. Письмо 48. 15; Григорий Двоеслов , свт. Ер. XI. 64; Исидор Исп. De eccles. offic. I. 18. 9. Как свидетельствует Руфин, такой порядок установился сначала среди монашествующих (Жизнь пустынных отцов: Творение пресвитера Руфина. Сергиев Посад, 1908. С. 90), гл. 20: «О пресвитере Диоскоре»; PL. XXI. 539 Mélanges d‘archéologie et d‘histoire. 1895. P. 245, надпись 409 (Robinson C. Op. cit. P. 91). Здесь же найдены и недатированные эпитафии. Во Фригии Накатианской: «Епифания, διακνισσα», в Восточной Писидии: «Конон пресвитер и Кирия, διακνισσα» и " Атиана διακνισσα и ее брат». 541 См. изображение св. Мелании (Младшей) Римлянки († 439, память 31 декабря). Есть соблазн в одежде, спускающейся из-под мафория и украшенной двумя крестами, видеть соединенные вместе концы ораря, хотя возможно, что это один из концов мафория. Выдали св. Мелания диакониссой, житие не упоминает, но возможно, что художник начала XI века считал ее таковой и имел к тому полное основание, ибо св. Мелания была игуменией тогда и там, когда и где (V в. в Палестине) игуменьи были и диакониссами. В житии ее упоминается, что она читала в храме и что ее одежда возбуждала удивление на Западе. В издании Менология Василия II (Albani, весьма неудовлетворительном) св. Поплия помещена на С. 104; Мелания – на С. 71; в великолепном издании Cavalieri (II menologio di Basilio. Turin, 1907) изображения: Поплин – II, 100 (ср.: I, 28), Мелании – II, 285 (ср.: I, 78). Изображение св. Мелании есть в Атласе Голубинского (Голубинский Е. Е. Археологический атлас ко второй половине первого тома Истории Русской Церкви. М., 1906. Л. 63), св. Поплии – в Лицевом Месяцеслове, изданном М. и В. Успенскими (СПб., 1903. Октябрь. С. 25; ср.: изображение св. Мелании в Строгановском иконописном лицевом подлиннике под 31 декабря, Олимпиады – 25 июля и др.). |
| М. сохранилось, очевидно, на иконе «Свт. Алексий, митр. Московский, с 19 клеймами жития» письма Дионисия , кон. XV в. (ГТГ), в 2 клеймах: свт. Алексий просит у прп. Сергия Радонежского А. М. на игуменство в Спасский мон-рь (7-е), свт. Алексий благословляет А. М. на игуменство (8-е). А. М. представлен в монашеском одеянии (в 7-м клейме в клобуке, в 8-м - с непокрытой головой), средовеком с короткой русой бородой. Эта иконография А. М. повторяется на более поздних житийных иконах свт. Алексия, напр. 3 -й четв. XVII в. (ГИМ). Миниатюры с изображением А. М. имеются в лицевом житии прп. Сергия Радонежского (РГБ. Ф. 304/III. 21. Л. 214-223об., 80-е - нач. 90-х гг. XVI в.; БАН. 34.3.4, кон. XVII в.), в лицевом житии свт. Алексия (РНБ. ОЛДП. F 137. Л. 122-130, нач. XVII в.). Предположительно преподобный представлен на нижнем поле иконы «Свт. Николай Чудотворец, с избранными святыми», ок. 1592 г., из Троице-Сергиева мон-ря (СПГИАХМЗ) - рядом со свт. Леонтием Ростовским и прп. Кириллом Белозерским; на окладе иконы «Рождество Богородицы», сер. XVII в., из Новодевичьего мон-ря (ГИМ) - под образом прп. Сергия; на прориси с иконы XVII в.- в рост, в молении Спасителю (БАН. СВ. 751. Л. 8). Среди Московских святых А. М. изображен в одном из медальонов на иконе «Древо государства Московского» работы Симона Ушакова , 1668 г., из ц. Троицы в Никитниках в Москве (ГТГ) - с развернутым свитком в руках; на левом поле гравюры «Владимирская икона Божией Матери, с избранными святыми» гравера М. Нехорошевского , 1-я пол. XVIII в. (РНБ); на иконах «Собор Московских святых»: 2-й пол. XVII в. из молитвенного дома Преображенского старообрядческого кладбища в Москве; 2-й пол. XIX в. на юго-вост. столпе Успенского собора ТСЛ; на 2 аналойных иконах «Избранные Московские святые пред Владимирской иконой Божией Матери» нач. XX в. (ЦМиАР) и подобной иконе большего размера нач. XX в. из собора Покрова на Рву (ГИМ). В числе учеников прп. Сергия А. М. представлен на иконе «Прп. Сергий Радонежский с учениками, в молении Св. |
| В Историческом музее была представлена книга о блаженном Василии Московском, основанная на старинном лицевом житии святого 30 ноября 2007 г. 12:18 27 ноября в лектории Государственного исторического музея прошла презентация издания «Двадцать восемь чудес святого Василия Блаженного». Иллюстрированное издание содержит воспроизведение 32 миниатюр и перевод на русский язык описаний чудес блаженного Василия Московского из лицевой рукописи конца XVIII века, хранящейся в собрании Исторического музея. Об этом сообщает сайт «Музеи России». Презентация прошла в рамках научной конференции «Юродивые в русской культуре», посвященной 450-летию преставления святого Василия Блаженного. Народная память прочно удержала воспоминания о подвиге святого, его милосердии, многочисленных чудотворениях и помощи людям в невзгодах и болезнях. Имя его навсегда останется связанным с построенным 1555-1561 годах непревзойденным памятником русского церковного зодчества собором Покрова на Рву, который известен в народе как храм Василия Блаженного. В одном из приделов собора покоятся мощи святого. Служба коммуникации ОВЦС /Патриархия.ru Календарь ← 17 апреля 2024 г. 7 января 2024 г. |
| - Не донес! - закричала она. Схоронили его без священника, о чем очень жалела мать: была страшная метель. Наш зять, выехав за священником на лошади, возвратился обратно: не мог пробиться через нанесенные на дорогу сугробы. Когда я уже лет шесть находился в лагере, мать прислала мне посылку: пшено, луковица, несколько сухариков черного хлеба и два сухарика белого. И десять рублей денег, на новые - это один рубль. Продукты мне выдали, а деньги нет, положили на мой лицевой счет. Посылки мне присылали и раньше, а денег не присылали. Это впервые я получил деньги. Нужно было писать заявление и по заборному листу получать продукты в лагерном ларьке. Написал я заявление на десять рублей, и вдруг чудо! - мне разрешили получить продуктов на пятьдесят! В чем дело? У меня был знакомый в бухгалтерии, я сказал ему об этом, он понятливо улыбнулся: - Это у нас в бухгалтерии работает одна вольнонаемная девушка, она все деньги со своей зарплаты перекладывает на счет заключенных, и, когда нужно ей получать зарплату, у нее ничего не остается. " Какие герои! " - подумал я и сказал знакомому: - Не нужно мне это, я что-то получаю, а ей откуда брать? Нет, я этого не хочу. Знакомый сказал, что он все это выяснит, и когда выяснил, то оказалось, что деньги эти от мамы и помимо этих есть еще пятьдесят рублей. Это было для меня удивительно! Когда я освободился, спрашивал у мамы: высылала ли она мне деньги? Она ответила, что денег ей неоткуда было брать, а самое главное удивление, что, если бы высылали мне деньги, мне обязательно бы сообщили, что на мой счет поступили деньги, мне же никогда не сообщали. Получив продукты на пятьдесят рублей, я по истечении определенного времени снова написал заявление, на всякий случай. Я жил тогда на гарантийном пайке, перевыполнять нормы не мог по состоянию здоровья, и мне никогда не давали дополнительного пайка. Я знал, что на моем лицевом счету нет ни копейки, а все-таки написал. Мне как будто кто-то внушал эту мысль. И чудо! - мне выдали снова заборный лист на пятьдесят рублей. В чем дело? Я не просил знакомого выяснять, в чем тут дело, я только был удивлен. И так несколько раз я писал заявление, и мне всегда выдавали заборный лист на пятьдесят рублей. И только после смерти Сталина, когда в лагере стало лучше и меня расконвоировали, и я, числясь больным, работал ночным санитаром в Сангородке, на мое заявление ответили: " На вашем лицевом счету нет ни копейки " . Я до сих пор не знаю, в чем дело, кто мне высылал деньги? Высылать должны были несколько раз, я рублей на шестьсот набрал, если не больше. |
|
|
