| Святые призывают христианина плакать, поскольку при этом сердце очищается и приобретает духовную чувствительность, избавляясь от ожесточения и окаменения. Преподобный Исаак призывает: «Омочи ланиты твои слезами очей твоих...» ( Исаак Сирин . Указ. соч. С.353). Более того, тот же святой призывает просить Марфу и Марию научить нас «плачевным гласам» (там же). Преподобный Нил Подвижник учит молиться прежде всего о приобретении слез: «Прежде всего молись о получении слез» (Добр. Т.2. С.208). Точно так же слезы необходимы для того, чтобы могло исполниться любое наше прошение (Преп. Нил Подиижник. Добр. Т.2. С.208). Ценность слез велика. Характерны слова отцов, не понаслышке знакомых с этой реальностью. Слезы – это крещение. «Источник слез после крещения больше крещения, хотя сии слова и кажутся несколько дерзкими» (Леств.7:6). Слезы – это признак возрожденного человека. По словам аввы Пимена, «плач – это путь, переданный нам Писанием и отцами, говорящими: «Плачьте. Нет иного пути, кроме этого " » ( Γεροντικν. Σ96, ριθ). Это, как мы сказали чуть выше, образ жизни. Нам невозможно познать себя без слез, ибо если мы осознаем свою греховность (а это является свидетельством пребывания внутри нас божественной благодати), если приобретем дар самопознания и самоосуждения, то сразу же начинаем плакать. Ведь «никто не должен оставить своего мертвеца и идти плакать о чужом» 56 . Слезы у человека свидетельствуют о том, что Христос коснулся очей его и он прозрел умственно (Преп. Марк Подвижник . Добр. Т.1. С.521). Слезы отверзают очи души. Они необходимы еще и потому, что, согласно учению аввы Арсения, человек в любом случае когда-нибудь будет плакать. Кто плачет здесь по собственной воле, не будет плакать в другой жизни. Напротив, тот, кто не плачет здесь, «вечно будет плакать там» ( Γεροντικν. Σ111, μα). Преподобный Симеон Новый Богослов , которого, как и некоторых других, можно назвать богословом слез, говорит, что слезы есть знак жизни. Младенцы, появляясь на свет из чрева матери, плачут, и это является признаком жизни. |
| 7. Расположение к подвижничеству и вступление в монашество не есть дело одного только произвола человеческого, но есть призвание Божие. Так понимали и вполне были убеждены в сей истине св. отцы. Св. Иоанн Лествичник говорит, что сам Бог призывает нас на подвижничество (Леств.1:2,5;2:7;3:11). Так же думал и св. Григорий Богослов (в стих, о самом себе. Твор. св.отц. в русс, перев. kh.IV, с.295. 1844 г.) и другие св. отцы. А звание Божие, по словам аввы Пафнутия, бывает троякое: 1) от Бога непосредственно, когда таинственным действием благодати, даже иногда во время сна, дух наш приходит в умиление и печаль по Боге, и сердце разгорается желанием спасения и Богоугодной жизни; 2) через человека, т.е. когда кто примерами св. угодников Божиих располагается к подражанию им, или от спасительных наставлений благочестивого христианина умиляется и воспламеняется ревностью жить Богоугодно и получить спасение; 3) от нужды, т.е. когда Господь на кого посылает несчастия и сильные скорби, например, лишение всего имущества, смерть родственников, или какие-нибудь опасности, угрожающие смертью, и человек с сокрушенным сердцем обращается к Богу, и дает обет служить Ему одному благочестивой жизнью, чтобы получить от Него избавление от скорбей, бедствий, опасностей смерти и вечной погибели. (Cassian. collam.III.c.4). Еще говорит авва Пафнутий: " Как начало нашего обращения на путь спасения бывает от звания Божия, а не от нашего усилия, так и преспеяние в духовной жизни и совершенство зависит от нашего тщания не иначе, как только при содействии и помощи благодати Божией " . (Cassian. collat. III. С.19). 8. Поелику в человеческом духе есть существенная потребность и стремление к постоянной усовершаемости, для раскрытия же сих высших потребностей духа нужны и высшие подвиги; то, чтобы от предоставления сих подвигов произволу каждого не получили они ложного направления, Священное Писание показывает высший предмет подвижничества и верный путь, которым подвижники скорее могут достигать высшего совершенства. Поелику же не все в одинаковой мере способны к возвышенному стремлению духа, и не всякому по силам высшие подвиги самоотвержения, то законом и не обязываются все к этому, а предоставляется трудный путь иноческой жизни усердию каждого, желающего высшего совершенства. Но как высшие подвиги иночества предпринимаются с особенным усердием и для благоугождения Богу, то они и приносятся Богу в дар, как благоприятная жертва духовная, - посвящаются Ему обетами. Да и самая трудность подвижничества требует предварительной обдуманности, пламенной ревности и постоянства от желающего вступить на сей путь. Посему для большей твердости и постоянства в иноческих подвигах совершение их нужно соединять с обетами, которые возбуждают и поддерживают ревность, и без которых жар этой ревности скоро может охладеть. |
| Разве не сталкиваемся мы здесь с различными человеческими темпераментами и конституциями — флегматиками, меланхоликами, сангвиниками и холериками (согласно классификации Гиппократа-Галена) и лептосоматиками, пикниками, атлетами и диспластиками (согласно конституционной типологии Кречмера)? Я знал одного замечательного монаха, врожденный темперамент которого был крайне холерическим. Он проводил дни и даже недели в смирении и истинном духовном созерцании и вдруг, так сказать, без повода вспыхивал гневом как пробудившийся вулкан. Нужно было видеть его истинное покаяние и плач, когда он просил прощения у братьев, чтобы понять насколько трудно ему было бороться с собственной наследственной природой. В преклонном возрасте вспышки гнева стали появляться реже, и этот христианин был бесконечно благодарен Богу за Его благодать и награду, которую он получил за свой многолетний труд и борьбу. Во время своих неоднократных посещений Святой Горы я понял, что каждому человеку Бог дает по одному «жалу в плоть», которое принадлежит только ему и на которое нужно обратить особое внимание, не забывая и о других подобных. Это «жало в плоть» (2 Кор. 12:7) является одним из семи смертных грехов. Для вышеупомянутого монаха это был гнев, для другого — блуд, для третьего — леность, а для всех и каждого — гордость. Святогорские старцы говорят, что борьба с нашим основным жалом не бессмысленна, если оно вовремя и хорошо распознано. Эта борьба иногда продолжается всю жизнь. Не знаем ли мы издавна, что героем является не тот, кто победил других, а тот, кто победил себя? Очевидно, эта борьба всегда была самой тяжелой. Люди веками ее упорно избегали, а сегодня, похоже, избегают ее больше, чем когда бы то ни было. Отсюда — войны, насилие над природой и все бессмысленное совершенствование техники в западной цивилизации. «О многом заботишься, Марфа, а только одно нужно!»- Мария поняла это всем своим сердцем. Как иначе поймем смысл этой пожизненной борьбы, и кто другой, если не наше сердце, даст нам надежду получить смирение и радость в боли? Когда это случится? И в этом случае св. Иоанн Лествичник дает нам хороший совет: «По непостижимому Божьему промыслу некоторые получили духовные дары перед трудами, а другие в самих трудах, третьи — после трудов, а некоторые — уже при смерти. Заслуживает исследования — кто из них смиреннее остальных?» (Леств. 26, 88). |
| Просвещенные духом, святые наставники монашества утверждают, что для новоначальных иноков опасно глубокое уединение, в котором они могут удобно впасть в мечтательность и самомнение, что им необходимо, как училище и врачебница, общество человеческое. При многоразличных столкновениях с ближними обнаруживаются для инока его страсти, таящиеся от него самого; в сокровенностях сердца, и врачуются всесильным врачеством – учением Христовым (Исаака Сир. сл. 55; препод. Варсонофия Вел., ответы 2, 108, 311, 342 и др.; преподоб. Иоанна Леств. Сл. 4, гл. 35, 36, 74. Сл. 28, гл. 1; преподоб. Нила Сорского сл.11). Всматриваясь в недуги души моей, признавал я такое положение существенно-нужным для меня. Но как объясню себе то призвание, которым вы, Святейшие Отцы, ныне призываете меня? Что обрели вы во мне и что я могу, представить вам, кроме множества недостатков моих? Страшен для меня сан Епископа при мысли о немощи моей. Страшусь, чтобы вместо назидания не принести мне соблазна братиям моим и не уготовать себе большего осуждения на суд Христовом. Счел бы я более сообразным с силами моими провести остаток дней моих, как и начало их, в безмолвии пустынь, в созерцании греха моего. И опять я страшусь!... Страшусь воли моей, чтобы последуя ей, не последовать вместо Бога, самому себе и тем не навлечь на себя непредвидимого бедствия (Препод. Ав. Дорофей, поуч. 5). «Тесно ми отовсюду» ( Дан.13:22 ). В недоумении моем, отрицаюсь себя, предаю и временную, и вечную участь мою в руце Бога моего. Связанный избранием вашим и повелением Августейшего Помазанника Божия, с покорностью и трепетом преклоняю главу под бремя, могущее сокрушить недостойного. Не преставайте укреплять меня назиданиями Вашими! Не отриньте, когда по завещанию Святого Духа приду к вам за словом разума; за словом душеспасительным. Дух Святый заповедал: «вопроси Отца Своего и Возвестит тебе, старцы твоя, и рекут тебе» ( Втор.23:7 ). Простирая на меня руки, чтобы облачить меня великим саном Архиерейства, прострите их и молитвенно о мне к Богу, являющему силу Свою в слабости человеческой. |
| 7. О безмолвии. Совершенное безмолвие есть крест, на котором должен человек распять себя со всеми страстями и похотями. Но подумай, Владыка и сам Христос сколько наперед претерпел разных поношений и оскорблений, потом уже восшел на крест. Так и нам нельзя придти в совершенное безмолвие и надеяться святого совершенства, если не пострадаем со Христом. Ибо говорит Апостол, аще с Ним страждем, с Ним и прославимся. Другого пути нет. Безмолвие есть, имя бестелесное в телесном дому любопрится: еже прелестно есть. (Св. Иоан. Леств. в 27 ст.). Безмолвник есть рекий: аз сплю, а сердце мое бдит (Песн. песн. 5:2). Затворяй убо дверь келлии – телеси, и дверь языка – глаголанию, и внутреннюю дверь лукавствию духов. Иисусова молитва да соединится с дыханием твоим, и тогда познавши безмолвия пользу. Непрестанным призыванием во внутренности души Иисуса Христа, тайно ратуяй, супостата поражает и опаляет. «Непрестанно пребуди в имени Господа Иисуса, яко да поглотит сердце Господа и Господь сердце», сказал св. Златоуст. «Образ безмолвия стяжи. Не люби жити с людьми вещество-любивыми и злообдержимыми; или един живи, или с братиями не вещество-любимыми и едино-мудренными. С людьми же вещество-любивыми и злообдержимыми живущий, всяко приобщится и сам злообстоянию их и поработает человеческим повелениям и беседам суетным и иным всем лютым: гневу, печали, неистовым делом, страшным соблазнам, и прочим таковым злообстоятельствам. Аще же и келлия, в ней же сидиши, удобдержима будет, бежи и ея не щади, да не ослабевши по любви к ней. Вся твори, вся чини, да кано возможеши безмолствовати и безпопечителен быти, и тщися пребывати в воли Божией и в брани с невидимыми. Пребываний во граде бегай, и пустынные терпи», сказал монах Евагрий. Безмолствующу первее должно имети, яко основание, сии пять добродетелей, на нем же и делание созидается, сиречь: молчание, воздержание, бдение, смирение и терпение; деланий же богодухновенных три: псалмопение, молитва и чтение, и рукоделие, аще есть немощен, сказал св. Григорий Синаит . |
| Добродетель есть плод, рождающийся от веры, или, благие дела суть исполнение заповедей Божиих, совершаемых с Божьею помощью и с поспешением человеческого разума и с собственною его волею, рождающейся от любви к Богу и ближнему. 5. О страхе Божием Бойся Бога говорит премудрый, и заповеди Его храни ( Екл.12:13 ). А соблюдая заповеди, ты будешь силен во всяком деле, и дело твое будет всегда хорошо. Ибо, боясь Бога, ты из любви к Нему будешь делать все хорошо. А диавола не бойся; кто боится Бога, тот одолеет диавола: для того диавол безсилен. Два вида страха; если не хочет делать зла, то бойся Господа, и не делай; и если хочешь делать добро, то бойся Господа, и делай. 6. Об отречении от мира Страх Божий приобретается тогда, когда человек отрекшись от мира и всего, что в мире, соберет все свои мысли и чувства, и весь погрузится в созерцание Бога и в чувство обещанного Святым блаженства. Не освободясь от мира, душа не может любить Бога искренно, ибо житейское, по словам преподобного Антиоха, для нее есть как бы покрывало. 7. О безмолвии Совершенное безмолвие есть крест, на котором должен человек распять себя со всеми страстями и похотями. Но подумай, Владыка и сам Христос сколько наперед претерпел разных поношений и оскорблений, потом уже восшел на крест. Так и нам нельзя прийти в совершенное безмолвие и надеяться святого совершенства, если не пострадаем со Христом. Ибо говорит апостол, аще с Ним страждем, с Ним и прославимся. Другого пути нет. Безмолвие есть, имя безтелесное в телесном дому любопрится; еже прелестно есть (св. Иоанн леств. в 27 ст.). Безмолвник есть рекий: аз сплю, а сердце мое бдит ( Песн.5:2 ). Затворяй убо дверь кельи – телеси, и дверь языка – глаголанию, и внутреннюю дверь лукавствию духов. Иисусова молитва да соединится с дыханием твоим, и тогда познаеши безмолвия пользу. Непрестанным призыванием во внутренности души Иисуса Христа, тайно ратуяй, супостата поражает и опаляет. «Непрестанно пребуди в имени Господа Иисуса, яко да поглотит сердце Господа и Господь сердце», сказал св. Златоуст. |
| Во всех сих случаях, где недостатки исповеди зависят от кающихся, исповедь не очищая греха кающегося, сама делается грехом тяжким – оскорблением святыни Таинства. Как должен священник принимать исповедь 1) Прежде нежели духовный отец станет слушать исповедь, он должен приготовить себя молитвой и размышлением. Дело исповеди так трудно, что без особенной благодати Божией никакие силы человеческие недостаточны для спасительного совершения оной. «Яко кто может украсити, егоже аще Бог превратит» ( Еккл.7:14 ). Сюда можно отнести следующие слова Псалмопевца: «аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии» ( Псал.126:1 ). Посему священник, чтобы не подвергнуть опасности спасения своего и других, приступая к исповеди, должен возложить надежду на Бога, не доверяя собственной мудрости и благоразумию, и у Отца светов должен просить света для руководства душ, стяжанных Кровию Спасителя, помощи для благодушного перенесения всех тягостей служения и для сохранения терпения и кротости. Очень прилично духовнику начать свою молитву: «Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей. Не отвержи мене от лица Твоего и Духа Твоего Святаго не отыми от Мене. Воздаждь ми радость спасения Твоего и Духом Владычним утверди мя. Научу беззаконныя путем Твоим, и нечестивии к Тебе обратятся» ( Псал.50:12–15 ). 2) Священник должен принимать приходящих на исповедь не для временной какой-либо корысти, не для приобретения знакомств и связей, не из желания узнать чью-либо жизнь, или из каких-либо других недостойных побуждений, но единственно по любви и ревности ко спасению ближних, чтобы не дать врагу спасения порадоваться о погибели грешника, но чтобы сделать радость на небе среди Ангелов Божиих о кающемся грешнике и через сие благоугодить Богу. „Никакой дар наш так не благоприятен Богу, как приносимые Ему кающияся словесные души. Ибо целый мир не равноценен душе; мир преходит, а душа нетленна и пребудет нетленною“ (Леств. к паст. гл. 13). 3) Во время исповеди священник должен сохранять скромность во всем положении своего тела; не должен безрассудно смотреть в лицо кающемуся, особенно другого пола; он должен слушать, а не смотреть, чтобы не привести в смущение кающихся и самому не уловиться нечистым помыслом. Во время исповеди, слушая и спрашивая, при увещании, наставлении и обличении, духовник должен всегда неизменно сохранять крайнюю снисходительность, кротость и нежную любовь, приличную ученику Вечной Любви, во имя которой он совершает суд совести грешника. Он не должен употреблять ни одного резкого, сурового слова там, где может подействовать слово любви; не должен быть гордым и тонким лицемером, но обязан постоянно помнить, что он, как грешник, имеет всегда нужду в благодати Божией для отпущения грехов своих; в продолжение исповеди должен сколько можно чаще возносить к Богу мысли и сердце с молитвою, чтобы послал Духа Святого, как ему, так и кающимся. |
| Для сего нужно только молить Бога (пред вопрошением аввы), чтобы Он чрез старца научил Своей воле, и не смотреть на нравы своего наставника, но все попечение возложить на Бога, Который и чрез ослицу открывал свою волю Валааму " (Леств.26:110). " Если же кто не хочет исполнять волю Божию по истине, - говорит авва Дорофей, - то, хотя к Пророку пойдет, Бог даст в сердце Пророку отвечать ему по его развращенному сердцу, как говорится в Св. Писании: иже аще удалится от Мене, и положит мысли своя на сердце своем, и приидет к Пророку, еже вопросити ему Мене: Аз Господь отвещаю ему, в немже держится он. И Пророк аще прельстится и речет слово, Аз Господь прельстих Пророка того (Иез.14:7,9) Посему мы должны всей силой направлять себя по воле Божией и не доверять своему сердцу, пристрастному, легко располагающемуся ко злу под видом добра (Настав, о том, что не должно располагать собой по собств. разуму. С.44). При таком расположении сердца, очевидно, необходимо иметь полную веру к наставнику, чрез которого Бог открывает Свою волю; ибо всяко, еже не от веры, грех есть (Рим.14:23), - необходимо иметь несомненную веру, что все, что наставник возвещает и повелевает, есть воля Божия, заповедь Божия (Авва Дорофей в вопр. и отв. С.112), которая есть живот вечный (Ин.12:50); и взирая на него, по словам Каллиста, патриарха Константинопольского (Доброт.Ч.2.Гл.14), не как на человека, а как на Самого Христа, все принимать от него, как от Самого Бога по учению Спасителя: слушали вас Мене слушает, отметаяйся вас Мене отметается (Лк.10:16). Потому должно принимать все от наставника без пытливости, без исследования причин, чтобы не родилось от того сомнение, которое может препятствовать усовершенствованию в духовной жизни (Кассиан. О постановл. монаш. Кн.4.Гл.25. Христ.Чт.1844г. Февраль). По мере веры и усердия к наставнику послушник будет получать от Бога вразумление в воле Божией и просвещение. " Человек советует ближнему, как знает, - говорит прп. Марк Подвижник, - а Бог действует в слышащем так, как он веровал " (Доброт.Ч.1.§78). |
| 28. Св. Лествичник говорит: не женатый, но обложенный путами мирских дел, подобен имеющему связанные узами руки; а находящийся в супружестве подобен носящему узы на руках и ногах (Леств.1:20). Св. Златоуст говорит: " Девство может насадить в нас добрый корень, произращающий все блага: свободу, мужество, горячую ревность, пламенную любовь к небесному, презрение всего земного " (О девстве. Гл.81). 29. Св. Златоуст говорит: " Что сладче девства? Что светозарнее? Ибо блистательнейшие самых солнечных лучей испускает сияния, и отлучивши нас от всего житейского, светлыми очами приучает созерцать солнце правды (О девстве гл. 21). Оно вдыхает в человеков ангельскую радость " (с.100.О девстве). 30. Св. Максим Исповедник говорит: " Чей ум привязан к какой-либо земной вещи, тот не любит Бога " (Сотн.2 О любви. Гл.1). Симеон Новый Богослов говорит: " Как кто-нибудь, бросив персть на пламень горящей печи, угашает оный, так и житейские заботы и всякое пристрастие даже к маловажной вещи истребляет воспламенившуюся в начале теплоту сердца " (Доброт,ч.1.Гл.63). Св. Исаак Сириянин говорит: " От воспоминания мирских предметов хладеет горячность, и душа впадает в суетные и безрассудные пожелания " (Христ.Чт. 1825г. ч.18). Блаж. Диадох говорит: " Никто не может возлюбить Бога от всего сердца, не очистив и не умягчив его страхом Божиим; а в страх Божий никто не придет, если не освободится от всех житейских попечений " (Доброт, ч.4.Гл.16,18). 31. Некто, пришедши из мира к Антонию Великому, говорил, что жизнь отшельническая не имеет большей важности, что большую цену имеет та добродетель, которая приобретается между людьми, а не в пустыне. Антоний Великий спросил его, где он живет. Пришлец сказал: " У своих родителей " . И хвалился, что при их обеспечении, будучи свободен от забот дневного труда и пропитания, он постоянно упражняется только в чтении и молитве. Антоний Великий опять спросил его: " Скажи мне, сын мой, не опечаливаешься ли ты при каких-нибудь несчастных случаях своих родственников и не радуешься ли их благополучию? " Он отвечал, что в том и другом принимает участие. Св. старец сказал: " Знай же, что ты также и в будущем веке будешь возмущаться печалью или радостью об участи тех, в пользе и вреде которых принимаешь участие в сей жизни. Такая жизнь и такое состояние гибельной теплоты причиняют тебе вред, хотя сам ты и не чувствуешь того, по словам Премудрого: биша мя и не поболех, и поругашася, аз же неразумех (Притч.23:35); или как говорится у Пророка Осии: снедоша чуждии крепость его, сей же не разуме (Ос.7:9); именно все это, по разнообразию случаев изменяя твой дух, непрестанно погружает его в земное " (Кассиан. collat. XXIV. с.11). |
| «Изшедшим из мира необходим наставник, ходатай к Богу и по Боге, который, стоя посреди деяния и видения, воздевал бы за нас руки к Богу, чтобы наставляемые им перешли море грехов и победили Амалика страстей; ибо изшедшие из Египта имели наставником Моисея, а избежавшие из Содома – Ангела (сл. 1:7)». «Молитвами и слезами умоли Бога показать тебе человека, который бы мог хорошо упасти тебя», говорит Симеон Новый Богослов (Добр. 1 ч. 33:109). «Истинного пастыря укажет любовь, ибо из любви предал Себя на распятие Великий Пастырь (Леств. слов, к паст. 5:5). Вообще, у всех отцов, писавших руководство к духовной жизни, первым правилом для вступающего в духовную жизнь ставится в обязанность иметь духовного отца и руководителя, и его слушаться. Так, Григорий Синаит говорит: «без учителя самому успеть в умном делании невозможно. Что делаешь сам по себе, а не по совету предуспевших; то рождает опасное самомнение. Если Сын Бож и й ничего не творил Сам о Себе, но как научил Его Отец, так творил, и Дух Святой не о Себе глаголал, то кто это такой между нами до такой достиг высоты совершенства, что уже не требует никого иного, кто бы руководил его! Гордость это, а не добродетель. Такой уже в прелести состоят, т. е. вступил на ложный путь уклонения к заблуждениям». Так же учит и Каллист патриарх: «прежде всего попекись найти себе наставника и учителя непрелестного, и, нашедши его, вполне отдайся ему как отцу родному сын отцелюбивый, ходя по повелениям его неуклонно, и на него взирая как на Самого Христа». И Пр. Петр Дамаскин пишет в 11 слове о рассуждении: «весьма хорошо о всем вопрошать, но опытных, а неопытных опасно, потому что они не имеют рассуждения. Рассуждение знает время, потребности, устроение человека, свойство его, силу, ведение вопрошающего, произволение его, намерение Божие, смысл каждого изречения Божественного Писания и многое другое. Неимеющий рассуждения, может быть, и много трудится, но не достигает цели. Если же найдется человек, имеющий рассуждение, то он бывает руководителем слепых, и светом для находящихся во тьме, и к нему должны мы во всем обращаться и принимать от него все, хотя, быть может, по неопытности нашей и не то находим, чего желаем. Однако, имеющий рассуждение из того наиболее бывает познаваем, что он может и не желающих и не охотных расположить к тому, что говорить. Ибо чрез него действует Дух, испытующий все и совершающий Божественные дела, так что может и нехотящий ум заставить верить, подобно Ионе, Захарии и Давиду, бывшему из разбойников, которому Ангел воспретил говорить, за исключением только молитвенного песнопения. – Если же, может быть, ныне, в роде сем, нет имеющих рассуждения, по оскудению рождающего оное смирения, то мы должны о каждом начинании с трудом (с терпением) молиться, по слову Апостола ( Кол.4:2 )». |
|
|
