| —171— ем смягчить суровые предписания закона Моисеева („око за око“ и др.) и, наконец, наклонностью употреблять без нужды иностранные слова. Но и при этих недостатках указанные достоинства в сочинении студента Певницкого побуждают нас признать автора вполне заслуживающим степени кандидата богословия». 46 . И. д. доцента Сергея Смирнова о сочинении студента Розанова Андрея: «История церковной жизни в ростовском крае в киевский период»: «Обширное сочинение г. Розанова (V+510) делится на семь неравных глав. Предпослав своему исследованию очерк культурного состояния края в конце X века (гл. I), в обширной второй главе автор обстоятельно рассказывает о распространении христианства в ростовском крае в киевский период. Не менее обширная третья глава посвящена истории церковного управления до 1214 года, т. е. до разделения епархии, четвёртая – управлению владимирской и ростовской епархий до нашествия монголов. В следующих более кратких главах излагается история монашества (V гл.), богослужения (VI гл.) и просвещения (VII гл.) Тема, избранная автором, не богата источниками, притом же они не отличаются надёжностью. Поэтому надо вчитаться в памятники и с особенной осторожностью разобраться в их показаниях, чтобы написать связно и возможно правдиво историю церковной жизни в указанных хронологических и географических пределах. Автор выполнил и то, и другое. Он прекрасно изучил материал, критически оценил его (за немногими исключениями) и построил много интересных предположений, из которых не все отличаются убедительностью, но все свидетельствуют об остроумии, большой внимательности и солидных познаниях автора. Надо указать его рассуждения о положении христианства в Ростове в первой половине XI в., о кончине св. Леонтия, о времени управления ростовской епархией еп. Ефрема, о времени поставления еп. Нестора, об основаниях для отказа со стороны константинопольского патриарха князю Андрею в открытии митрополии на севере, – как на отделы, рекомендующие работу автора с самой лучшей стороны. Но кроме этих частностей, безусловно ценных, сочинение представляет примеры удачных обоб- |
| III. Памятники древнерусской духовной письменности (По поводу журнала: «Православный Собеседник», издаваемого при Казанской Духовной Академии. 1858 год). С изменением и улучшением в своем плане и составе, Православный Собеседник в 1858 году предложил занимающимся историей русской словесности целый ряд любопытных памятников, изданных по рукописям Соловецкой библиотеки. Эти письменные памятники содержат в себе жития русских святых и поучения или слова. Из житий изданы: Леонтия, епископа ростовского, со словом в память его, житие Исайи, тоже епископа ростовского, сказание преподобного Нестора о житии и убиении князей Бориса и Глеба, житие Антония римлянина и Авраамия смоленского (по рукописям XVI и частью XV в.). Занимающимся русской стариной хорошо известно, как разнообразны редакции житий русских святых. Житие краткое, как летописная основа, впоследствии распространялось различными подробностями, интересными для истории русского быта и литературы. Очень часто простая речь краткого первоначального жития принимала характер витиеватый и даже напыщенный под пером искусного книжника. Потом для потреб русских читателей распространенное житие вновь сокращалось, и, за выпуском интересных бытовых подробностей, удерживало позднейшую витиеватость. Особенно разнообразны редакции тех сказаний, в которых к историческому факту уже в раннее время народная фантазия присоединяла поэтические плоды своего творчества. Кроме того, жития осложнялись похвальными словами в память угодника и целым рядом чудес его, совершенных по его кончине в различные времена. Похвала помещалась иногда после самого жития, иногда после описания чудес. Из всех этих элементов, с присоединением службы угоднику, составлялось полное целое, части которого следующие: служба угоднику, самое житие, похвала, обыкновенно по случаю открытия мощей, потом чудеса, заключаемые тоже похвалою. Есть сборники, содержащие в себе только жития русских святых без прибавления; есть также сборники только одних служб русским святым, как например рукопись XVI в. в библиотеке Графа Уварова под 681 (по каталогу библ. Царского 563). |
| Холст, масло. Художник: Татьяна Юшманова vk fb tw ok @ g+ lj Былинка 1999 г. Холст, масло. Художник: Татьяна Юшманова vk fb tw ok @ g+ lj Братья 2012 г. Холст, масло. Художник: Татьяна Юшманова vk fb tw ok @ g+ lj Берег Двины 2002 г. Художник: Татьяна Юшманова vk fb tw ok @ g+ lj Банька 2002 г. Холст, масло. Художник: Татьяна Юшманова vk fb tw ok @ g+ lj Белое море. Анзер. У поклонного Креста. 2000 г. Холст, масло. Художник: Татьяна Юшманова vk fb tw ok @ g+ lj Апрельский вечер 2005 г. Холст, масло. Художник: Татьяна Юшманова vk fb tw ok @ g+ lj Амбарный городок 2006 г. Холст, масло. Художник: Татьяна Юшманова vk fb tw ok @ g+ lj Александр 2002 г. Художник: Татьяна Юшманова Рейтинг: 9 Голосов: 384 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 скрыть способы оплаты Комментарии Лариса 12 января 2019, 00:44 Удивительный художник! Показать простые вещи так талантливо! Как мало теперь таких художников. Смотришь на картины, как -будто живешь в них. Людмила 28 декабря 2016, 23:35 Очень трогательные фотографии. От картин светло, радостно ! И небо с облаками, и земля с бездорожьем, и вода - то зеркально застывшая, то журчащая, и суровый Валаам, и бабушки в цветочных халатиках со смущенно-добрыми лицами. Спасибо Татьяне Юшмановой! тамара 27 декабря 2016, 23:20 Смотрела на всю эту нашу святую красоту,нашу северную Русь,а слёзы сами собой тихие текли.Щемящая грусть,что людей так мало осталось на севере,надежда,что ,может ,около восстановленных храмов и жизнь будет оживать.Какие душевные,добрые,светлые и тёплые картины. От них просто льётся любовь Татьяны . наташа 27 декабря 2016, 22:03 КЛАСС! Душевно. Елена 27 декабря 2016, 11:58 Талантливый художник! Великолепные картины! Валерий 15 сентября 2016, 21:30 Прекрасные живописные работы. Сколько любви к родной природе! Какая поэзия воплощенной мысли Творца всего видимого и невидимого! Сердечное спасибо Татьяне Юшмановой. Валерий. Елена 1 сентября 2016, 14:05 Боже, как хорошо... Спасибо!!! Татиана 28 мая 2016, 14:13 Всё прекрасно! Дай Вам Бог здоровья! Мы тоже пытаемся заниматься восстановлением храма Св. Леонтия Ростовского в с. Великий Двор Сокольского района Вологодской области. Очень много препятствий! Всё идёт очень медленно, люди местные пока не готовы пойти за нами. |
| Благодаря этому, третья редакция иногда помещалась в сборниках и минеях вслед за первой как ее дополнение, несмотря на то что и она целиком повторяет ту же первую редакцию в тех частях сказания, к которым не прибавляет ничего нового. 1 Четвертая редакция выделяется из всех своим составом: она повторяет почти целиком жизнеописание по третьей редакции; но следующую за жизнеописанием статью о церковном прославлении Леонтия в конце XII века дополняет значительными по объему вставками из современной этим событиям Ростовской летописи, сопровождая все известия точными и подробными хронологическими пометками. Остальное и в этой второй половине жития, что служило канвой для летописных вставок, совершенно сходно с третьей редакцией. Пятая редакция по литературной обработке своей представляет другой образчик того способа, как составлялись редакции сказаний в древнерусской письменности. В фактическом отношении она не дает почти ничего нового, повторяя содержание двух предшествующих редакций, к которому прибавляет немногие мелкие черты. На свою зависимость от других редакций жития указывает сам составитель пятой, озаглавив ее «житием, избранным вкратце от преждепишущих». Существенная особенность ее – в литературной обработке старого содержания; в этом отношении составитель ее совершенно самостоятелен и выделяется из ряда большей части древнерусских редакторов, любивших с дословной точностью переносить материал в свои произведения. Он начинает свои труд кратким, но витиеватым предисловием, которого нет ни в одной из остальных редакций жития. В изложении самого жития, не отступая от порядка рассказа прежних редакций, он развивает одни его части и сокращает другие 2 , сглаживает несообразности других редакций и этим сообщает своему рассказу более связную и стройную форму, излагая его ясной и складной речью. Как предисловие, так и рассказ украшены общими местами в духе искусственных житий XV-XVI веков. Наконец, шестая редакция, которую можно назвать проложной, есть позднейшее сокращенное изложение содержания жития в том виде, как оно развито в третьей и пятой редакции 3 . |
| После переезда в Верхнее Санчелеево мы несколько лет жили в доме на церковной территории. Со временем приход разрастался, людей в церковном дворе становилось всё больше; для спокойствия жены и детей мы приняли решение приобрести частный дом. В этом доме у нас было большое хозяйство: 30 соток земли, картошка своя, овощи свои, кроликов держали, коз. Но мне было сложно помогать матушке, поскольку я постоянно был занят приходскими делами, особенно когда мы готовились праздновать столетие храма. В какой-то момент матушка осталась одна с детьми и с хозяйством, и я понял, что она не потянет такую нагрузку. Я видел, что супруга на грани истощения, и с рождением девятого ребенка принял решение свернуть хозяйство, а после рождения последнего и огород перестали сажать. Наши прихожане догадались, в какой мы ситуации, и полностью обеспечили нас всеми необходимыми продуктами. Мы с матушкой решили: начать надо с детей, воцерковлять их – и открыли при храме школу При нашем храме действует общеобразовательная школа, в которой учатся все наши дети. Она открылась на третий год моего настоятельства. Мы с матушкой думали, с чего начинать приходскую деятельность, и решили, что начать надо с детей. Я вспомнил житие святителя Леонтия Ростовского: когда он понял, что взрослых очень трудно воцерковить, он начал воцерковлять детей. Я загорелся этой идеей и решил открыть церковно-приходскую школу. Мы заложили фундамент здания и за два года с Божией помощью построили его. Сначала там был православный детский сад, потом он перерос в детские кружки, и в конечном итоге с помощью активных прихожан открылась общеобразовательная школа. Сейчас там учатся около 50 детей. В младших классах занятия идут по программе «Русская Классическая Школа» (мы были пилотной площадкой этой программы, когда она только запускалась 15 лет назад). Моя старшая дочь Мария и дочь директора школы вместе заканчивали одиннадцатый класс. Они были формально прикреплены к муниципальной сельской школе и в выпуске были лучшими ученицами. Маша закончила школу экстерном и в 15 лет поступила в медицинский институт. Она состоит в студенческом научном сообществе, даже научные проекты у нее есть, гранты выигрывала. |
| О ростовско-суздальской Земле нам осталась специальная летопись. Историки наши видят здесь зародыш будущего единодержавия России. Существовало мнение, что в этом крае пришлый славянский элемент смешался с финско-тюркской народностью; такая смесь положила начало великорусской народности и сообщила ей своеобразный характер, более устойчивый и терпеливый, и потому более наклонный к монархической власти, чем у других славян. Некоторые даже, думают, что славянская стихия составляет здесь меньшинство и великорусы ничто иное, как народ туранскаго племени, принявший славянскую речь, но сохранивший коренные нравы и характер древнего своего происхождения. Но, вникая в смысле летописных сказаний, мы найдём не то: и здесь, как в других землях, господствовал тот же принцип верховной власти Земли; и здесь князь, по отношению к Земле, был тоже, что и в других землях – не владелец, а правитель. Юрий Владимирович, желая утвердить за меньшими сыновьями волость, должен был созывать на думу ростовцев, суздальцев, переяславцев и владимирцев, т. е. всю Землю, но для Земли не обязательны были ни воля покойного, ни даже собственные её постановления: Земля всегда имела право отменить и переиначить то, что прежде порешила. Вопреки распоряжению Юрия, утверждённому Землёй, по смерти Юрия, Земля посадила выбором на княжеский стол князя Андрея. Князь этот был крут и своенравен, за то и не снёс головы; но в его княжение вечевая сила не была, однако, порабощена: таким образом, мы видим, что ростовцы изгнали (следовательно, вечем) своего епископа Леонтия. По смерти Андрея, ростовцы, суздальцы, владимирцы выбрали всей Землёй Ростиславичей. Скоро владимирцы стали ими недовольны за то, что они слушались бояр и допускали собирать себе, неправильным образом, имущества. Они говорили тогда: «мы себе выбрали вольных князей, а эти князья грабят нас будто не свои волости, промышляйте братья». Таким образом, владимирцы считали за Землёй право призывать и прогонять князей и никакого другого права не сознавали. Они прогнали Ростиславичей и выбрали Михаила Юрьевича. После скоро последовавшей кончины этого князя, произошёл раздор между городами, замечательный в нашей истории, потому что указывает на понятие о старшинстве городов. Ростовцы выбрали Мстислава Ростиславича, владимирцы Всеволода Юрьевича; на основании факта старшинства по времени заложения города, Ростов имел право, но Владимир, населённый пришлыми людьми, не покорялся ему. Дошло до междоусобной войны между городами. Решить спор мог только успех. Владимирцы победили и с тех пор Владимир стал главою Земли. Ростиславичи были взяты в плен, и раздражённое вече порешило ослепить их. Князь Всеволод должен был исполнить это решение, но не хотел и обманул вече: Ростиславичи были отпущены, а для успокоения веча был распущен слух, что они прозрели чудотворным образом. Во всяком случае, вече было сильно, когда князь боялся раздражить его и прибегнул к хитрости, чтоб не показать, что делает вопреки воле веча. |
| Когда лазутчики донесли об этом господину Сапеге, он собрался и пошел навстречу московитам, они встретились под Воздвиженским и задали друг другу жару, причем Сапега дважды был отбит, и от этого у поляков затряслись длинные шпоры и душа ушла в пятки. Господин Сапега всяческими уговорами вернул им мужество. Он сказал: «Милостивые государи, если мы обратимся в бегство, все будет потеряно и ни один из нас не спасется. Отечество наше очень далеко отсюда. Почетнее умереть, как рыцарь, чем дать убить себя, как трусливую девку. Пусть каждый сделает во имя Божие все, что в его силах, я пойду первым, кому честь дорога, тот пойдет за мной. При третьем натиске Бог даст нам счастье и удачу, и враг будет в наших руках». После этого они смело ударили в третий раз на врага, побили несколько тысяч московитов, так что те были вынуждены отступить обратно к Москве и очистить поле. В этот раз конница Шуйского настолько поредела, что после этого он никак не мог осмелиться выйти в поле без иноземцев. Сапега вернулся в свой прежний лагерь под Троицей, и московиты не тревожили его, пока из Швеции не прибыл Понтус Делагарди. После этой битвы Сапега послал из лагеря небольшой отряд немцев, поляков и казаков разведать, нельзя ли овладеть некоторыми городами или добром привести их к присяге. Капитаном у них был испанец, по имени пан Хуан Крузати. Первый город, куда они пришли, назывался Переяславлем, он присягнул Димитрию второму. Другой город, Ростов, расположенный в 12 милях дальше в глубь страны и ранее присягавший Димитрию, воспротивился было, но это не привело к добру. 12 октября он перестал существовать, все постройки были обращены в пепел, многочисленные великолепные сокровища, золото и серебро, драгоценные камни и жемчуг расхищены, а в церквах были содраны даже ризы со святых. Св. Леонтия, который был из чистого золота, весил 200 фунтов и лежал в серебряной раке, воинские люди разрубили топорами на части, и каждый взял себе столько, сколько мог захватить. Митрополита Ростовского, князя Федора Никитича, они схватили и отвезли к Димитрию в большой лагерь под Москвой. Димитрий принял его милостиво и даже сделал его патриархом в подвластных ему землях и городах. Этот митрополит подарил Димитрию второму свой посох, в котором был восточный рубин ценою в бочку золота. |
| —77— те правила, которые Макарий формулировал на своих соборах, было бы несправедливо и что действительные представления о нем должны быть иные. На вопрос: с согласия или без согласия митрополитов епископы наши канонизовали святых к местному епархиальному празднованию, автор отвечает, что без согласия, и ссылается – во-первых, на молчание житий об испрашивании епископами у митрополитов этого согласия, – во-вторых, на пример церкви греческой (стр. 142 fin). Но едва ли можно признать положительный ответ автора, хотя, по отсутствию свидетельств, нельзя дать положительного ответа и в противоположном смысле. Об установлении местного празднования епископом говорит и всего одно житие (Леонтия Ростовского) и его молчание об испрошении епископом согласия у митрополита легко может быть изъяснено, как легко могло бы быть изъяснено молчание и нескольких или многих житий: испрошение согласия могло быть принимаемо за такое обычное дело, что было находимо странным и не нужным упоминать о нём, как и в настоящее время не упоминают о том, что само собой предполагается. Что касается до примера церкви греческой, то у автора в данном случае тот circulus curiosus, о котором мы говорили выше: он ссылается на пример церкви греческой, но пример этот создан им как заключение от примера церкви русской (стр. 54). Между тем допустить или предполагать, чтобы епископы не испрашивали дозволения у митрополита, представляется весьма маловероятным. Правило каноническое предписывает, чтобы епископы ничего важного не делали без ведома митрополита (Антиох. Соб. Пр. 9); канонизация святых, несомненно, принадлежит к числу дел важных. Почему же бы епископы наши совершали её без испрошения согласия у митрополита? В заключение замечаний о разбираемой второй главе сочинения должно быть сказано, что, изображая церковную обособленность русских областей одной от другой, чем условливалась местная, епархиальная, канонизация святых (стр. 146 sqq.), автор впадает в некоторое преувеличение. Обращаюсь к главе третьей, посвященной Макарьевским собором 1547 и 1549 годов. |
| В этом уверяют нас, между прочим, оставшиеся в России белые вязаные клобуки. Самые древние из них хранятся в ризнице ростовского Успенского собора; они без рясн и почитаются оставшимися от первых ростовских святителей: Леонтия, Исаии и Игнатия. Но с сребропозлащенными ряснами, украшенными жемчугом и камнями, хранятся клобуки московских патриархов в московской синодальной ризнице, и из них по украшениям особенное внимание обращают на себя клобуки патриархов Филарета Никитича и Никона 628 . В ризнице новг. Софийского собора, кроме описываемого нами клобука арх. Василия, хранятся 14 белых старинных митрополичьих клобуков, из коих два вязаных (один с ушками), а прочие из шёлковой материи, известные под именем решетчатых, или чешуйчатых камчатых. Хотя все эти 14 клобуков без рясн; впрочем, отсюда не следует, чтобы не было в Новгороде клобуков с такими украшениями, какие на клобуке арх. Василия. Это видно, между прочим, из оставшейся описи архиерейской ризницы за 1690 год. В ней, после клобука Василия, названного там Леонидовскпм, записаны: «клобук отлас бел решетчатый; у него рясны низаны жемчугом середним, а на тех рясах пять полиц серебрены золочены резные, а на полицах святые – навожен финифть: по краем на дсках кругом каймы резаны и навожены финифтом; промеж святых вверху и внизу сажено жемчугом середним, в саженье 32 камешка червчиков невеликих; да на челе у того клобука плащ кругом шит золотом, а на нём крест низан жемчугом середним; на кресте во главе и поручкам и в подножии 4 искры яхонтовые в гнездех серебреных сканных золоченых; подпись низана жемчугом мелким». За этим клобуком записаны ещё: «два клобука, – один вязеный шелку белого, во главе подпушен отласом белым; по концам ряс камка бела таусинная, жемчуг весь снят; а другой клобук ветх горазно вязеной же, плачен заплатами» 629 . А в описи соборной прошлого века, кроме вязаных, упоминается восемь клобуков, хранившихся в ризнице; из них «один тафты струйчатой, три камчатые белые, один тафтяной белой и один камчатой чешуйчатой» 630 . |
| В житии преп. Авраамия Ростовского критика опять, как в житии Леонтия, встречает едва одолимые затруднения. Известные редакции этого жития описаны преосв. Макарием 30 . Первая, изобразив в кратком очерке самыми неопределенными чертами всю жизнь снятого, подробно останавливается на двух эпизодах: на борьбе Авраамия с чудским идолом Велеса и на борьбе святого с диаволом, мстившим ему за мучение, испытанное иод крестом в умывальнице Авраамия. Вторая редакция обширнее: указанным двум эпизодам она предпосылает обстоятельный рассказ о жизни святого до борьбы с ростовским язычеством, говорит о происхождении Авраамия (из г. Чухломы), о путешествии в Новгород, о пострижении и жизни в Валаамском монастыре и, наконец, о поселении около Ростова. О третьей редакции мы можем судить только по краткому отрывку в валаамской рукописи. Наши церковные историки доверчиво пользуются содержанием этих редакций в изложении истории распространения христианства в Ростовском крае, не останавливаясь на их сравнительной надежности 31 . Между тем и в общей фактической их основе, и в дополнительных подробностях каждой много внутренних несообразностей. Этого мало: они вступают в противоречие и с другими историческими памятниками, описывающими события того же времени и края. Много потрачено остроумия, чтобы объяснить эти несообразности и примирить противоречия: догадки породили только разнообразие мнений, не решив главной задачи критики- оценки годности заключающегося в житии исторического материала. Это объясняется недостатком в житии ясных данных, которые позволяли бы с некоторою точностью определить источники жития и время происхождения его первой редакции. Но критика, указав известные редакции его, почти не коснулась единственного основания, могущего дать некоторые выводы для объяснения темных пунктов жития, именно – состава основного сказания и взаимного отношения редакций по содержанию. Сличая указанные редакции между собою, легко заметить, что они существенно разнятся только в описании жизни Авраамия до прихода к Ростову и сходны в дальнейшем содержании. |
|
|
