| Разделы портала «Азбука веры» Слово психология имеет очень длинную предысторию. Дословно греческий термин «психология» обозначает «учение о душе »: «псюхе»=душа, «логос»=слово, учение. Словосочетание «учение о душе» встречается уже у Оригена († 254 г.) в его работе «О началах» (Кн. 1. Гл. 5. § 2; Кн. 2. Гл. 8. § 1). Содержательно христианское учение о душе всегда занимало важнейшее место как в теоретическом богословии, так и в церковной практике душепопечения: библиография соответствующих святоотеческих работ, переведённых на русский язык, составляет несколько сотен наименований (вместе со святоотеческими антропологическими работами, поскольку христианское учение о человеке неразрывно с учением о его душе). Таким образом, как нам кажется, вполне обоснованно мнение известного дореволюционного специалиста: «Судя на основании дошедших до нас (христианских – прим. ред.) психологических трактатов, можно заключить, что учение о душе существовало еще в патристический период, как особая самостоятельная отрасль знания, и даже имело то самое терминологическое определение в ряду других наук, какое ей придается и в настоящее время» (Давыденко. 1908, с. 48). Но по мере секуляризации науки и противопоставлении её религии, что особенно отчетливо проявилось в XX в., появилась современная, атеистическая психология , которая отрицает наличие души как духовной сущности и есть «наука о закономерности развития и функционирования психики как особой формы жизнедеятельности» (Краткий психологический словарь. 1985, с. 274). Таким образом, справедливо было подмечено, что «прекрасное обозначение « психология » – учение о душе – было просто незаконно похищено и использовано, как титул для совсем иной научной области» (Франк. 1917, с. 423), т. е. современной, бездушной психологии. И такое положение дел сохраняется до сих пор, хотя, конечно же, есть психологи, которые призывают к решению этой проблемы. Так, например, один из старейших отечественных психологов, Владимир Петрович Зинченко, писал в послеперестроечное время: «Психология, надеюсь, станет наукой не об отсутствии, а о присутствии души» (Зинченко. 1994, с. 43). |
| Юродство как особый род аскезы возникает в среде восточного монашества около V в. Палладий в Лавсаике (см. патерик ) рассказывает о монахине в одном из египетских монастырей, которая делала вид, что она безумна и одержима бесами, жила обособленно, выполняла всю грязную работу, и монахини называли ее σαλη позднее обнаруживается ее святость, и Палладий указывает, что она воплотила в жизнь те слова из Послания к Коринфянам, которые цитировались выше. Евагрий (ум. 600 г.) рассказывает в своей Церковной истории о травоядцах, аскетах, которые питались травами и растениями; эти аскеты вернулись из пустыни в мир, но в миру продолжали аскетический подвиг – ходили в одних набедренных повязках, постились и притворялись безумными. Их поведение было исполнено соблазна, и это демонстрировало то совершенное бесстрастие (απαθεια), неподверженность соблазнам, которых они достигли своим аскетическим подвигом. Из этой среды, согласно житию, написанному Леонтием Неаполитанским (середина VII в.), выходит Симеон, юродивый из Эмесы в Сирии, который, прикрываясь безумием, обличал грешников, творил чудеса; после его кончины жители Эмесы убеждаются в его святости. Таким образом, юродство как определенный путь святости складывается к VI–VII вв. Юродство предполагает внешнее безумие (бесноватость) как крайнее средство изничтожение гордыни, способность к прорицанию, осуществляемому под видом безумия и лишь постепенно постигаемому людьми, смиренное приятие поношений и побоев как следования Христу, обличение грешников и способность видеть бесов, их окружающих, ночные тайные молитвы и демонстративное неблагочестие днем и т.д. Юродство как тип поведения использует, видимо, ту модель, которая была задана бесноватыми, жившими у мощей святых. В V–VI вв. около церквей, построенных на могилах святых (мартириумы), образуются общины бесноватых, которые периодически подвергаются экзорцизму, а в остальное время живут при церкви, выполняя различные работы в церковном хозяйстве. Бесноватые участвуют в церковных процессиях и могут выкриками и жестами обличать власть имущих в грехах и неблагочестии; их обличения воспринимаются как вещие слова, исходящие от обитающего в них беса (убеждение в том, что обитающие в бесноватых демоны могут открывать истины, скрытые от людей, основано на евангельских примерах бесов, исповедающих Сына Божия, ср. |
| бесплотными, невещественными силами; тем самым преодолевается оппозиция вещественного (материального, телесного) и духовного и вещественность перестает быть препятствием для соединения с Божеством. Вместе с тем святые являются теми тварными существами, которые приобщены к Богу, т.е. нетварному началу, и тем самым соединяют тварное человечество с нетварным Божеством. Эти элементы учения о святости формируются в последовательную богословскую систему, в полном объеме сформулированную в VII–VIII вв. преп. Максимом Исповедником и св. Иоанном Дамаскиным. Развивая учение о Божественных энергиях, они говорят о проникновении этих энергий в человеческую природу и о святости как результате такого проникновения. Поскольку в святости преодолевается противостояние духовного и вещественного, святые спасаются “телесно” (σωματιχως), т.е. Божественными энергиями оказывается пронизана как их плоть, так и их образы (иконы). Это учение обосновывает почитание святых (см.) вообще, равно как и такие его формы, как поклонение мощам и иконам святых. Первоначально почитание епископов сосредоточивалось в местных церквях, каждая местная община чтила и праздновала память всех своих предстоятелей (епископов) со времени ее основания (кроме, естественно, впавших в ересь или как-либо иначе оказавшихся недостойными). Имена епископов заносились в диптихи (см.) и регулярно вспоминались по время богослужения. Созомен в своей Церковной истории (V в.) говорит и о ежегодном чествовании памяти святителей как установившейся практике; так же как и у мучеников (см.), память их праздновалась в дни их преставления. По мере становления общецерковного культа отдельных святых, почитание святителей перерастало рамки их епархий и делалось общецерковным. Этому способствовало и формирование иерархической структуры церковной юрисдикции (патриаршества, архиепископии, митрополии), когда предстоятели старших церквей почитались всею церковной областью. Так, в числе святых почитаются все римские папы первых веков христианства, почти все патриархи константинопольские, начиная с Митрофана (315–325 гг. |
| Вышли в свет «Методические указания по организации работы епархиальной пресс-службы» 29 декабря, 2010. Редакция " Правмира " Управление делами Московской Патриархии при содействии Синодального информационного отдела разработало «Методические указания по организации работы епархиальной пресс-службы». Управление делами Московской Патриархии при содействии Синодального информационного отдела разработало « Методические указания по организации работы епархиальной пресс-службы » (текст в формате pdf). Данный проект — первый подготовленный на синодальном уровне опыт теоретического обобщения технологий в области связей с общественностью и епархиальной практики сотрудничества со средствами массовой информации, созданный с целью выстраивания информационной стратегии Русской Православной Церкви. Указания предлагают епархиям использовать опробованный в светских организациях алгоритм работы пресс-служб, что поможет качественно изменить присутствие Русской Православной Церкви в информационном поле, будет способствовать профессиональному росту епархиальных сотрудников, отвечающих за связь с общественностью. В брошюре представлена возможная с учетом реалий епархиальной жизни структура пресс-службы. Особое внимание обращено на аккредитацию представителей средств массовой информации, проведение мероприятий с участием журналистов, составление пресс-релизов, новостных сообщений, модерацию официальных сайтов и блогов епархий, а также приводятся примерные должностные обязанности пресс-секретаря епархии и краткий словарь профессиональных терминов. Презентация методических указаний прошла в рамках секции «Епархиальные пресс-службы» IV фестиваля православных СМИ « Вера и Слово ». В январе 2011 года «Методические указания по организации работы епархиальной пресс-службы» будут разосланы Синодальным информационным отделом по епархиям Русской Православной Церкви. Источник: Патриархия.ru Уже вторую неделю коллеги-журналисты активно звонят с просьбой прокомментировать «разрешение священникам участвовать в выборах». Похоже, многие ждут, что в 2011 году на выборы двинется целая клерикальная партия. Конечно, внимательное чтение текста соответствующего документа сразу снимает большинство вопросов, но раз их продолжают задавать, приходится отвечать. А заодно и говорить о тех аспектах опубликованных документов, которые остались в принципе незамеченными. |
| Ценность монархологии свят. Серафима в догматическом подходе автора к рассматриваемому вопросу. Глава пятая. Иван Александрович Ильин §1. Жизнеописание И.А. Ильин родился 28 марта/9 апреля 1883 г. в Москве, в дворянской семье, отличавшейся религиозностью. В 1901 г. он поступил на юридический факультет Московского университета. В 1906 г. И.А. Ильин обвенчался с Наталией Вокач, его верной спутницей жизни. В 1909 г. И.А. Ильин стал приват-доцентом этого же университета, а в 1918 г. – профессором. В 1911–1912 гг. отправлялся в научную командировку в Германию, Францию, Италию. В силу своих православно-монархических убеждений И.А. Ильин фактически не принял февральскую революцию и категорически отверг октябрьский переворот, став активным противником большевицкого режима. Уже в 1917 г. он дальновидно предсказал будущее падение большевизма. По подозрению в антиправительственной деятельности И.А. Ильина шесть раз арестовывали. После последнего, шестого, ареста он с группой ученых, философов и литераторов был выслан из советской России в Германию на пароходе. С 1922 по 1938 гг. И.А. Ильин проживал в Берлине. В эти годы он занимался активной общественно-патриотической деятельностью, выступая с многочисленными лекциями и докладами в Германии, Франции, Швеции. Сербии, Латвии и других странах. И.А. Ильин был тесно связан с Русским общевоинским союзом, но имел репутацию внепартийного идеолога Белого движения. Философско-религиозные, историософские, политологические и прочие статьи и исследования И.А. Ильина публиковались в эти годы в зарубежных эмигрантских газетах и журналах: «Новое время». «Галлиполиец», «Слово», «Наша газета», «Русская мысль», «Перезвоны», «Возрождение», «Россия и славянство» и проч. С 1927 г. И.А. Ильин начал издание журнала «Русский колокол», с подзаголовком «Журнал волевой русской идеи». За три года ему удалось выпустить девять номеров «Русского колокола». До 1934 г. И.А. Ильин работал в Русском научном институте, после чего был уволен оттуда нацистами, за неприятие германской национал-социалистической идеологии. Будущее нападение фашистской Германии на Россию и поражение нацистов в этой войне, И.А. Ильин предсказал еще в 1936 г. |
| Слабым местом этого, в целом интереснейшего, сборника является то, что составитель удалил из статей архим. Константина полемические места, направленные против церковной апостасии в современном Русском Православии. Безусловно, составитель имел право на собственный комментарий, но не на корректуру трудов виднейшего церковного мыслителя XX столетия, даже если этот мыслитель был местами слишком категоричен. Будучи всегда в гуще церковной жизни зарубежья, архим. Константин вел содержательную переписку со многими лицами, однако его эпистолярное наследие на сегодняшний день остается малоизученным. Отрадно, что не так давно в журнале «Церковная жизнь» (США, 1999 г. – 2001 г.), были опубликованы частные воспоминания архим. Константина, приоткрывающие завесу над внутренним миром этой многогранной личности. В наши дни православно и патриотически мыслящие писатели России все чаще обращаются к произведениям архим. Константина. §3. Учение 1. В области русской историософии для архим. Константина ключевым понятием является «историческая преемственность». Одной из причин падения русской православной монархии, он считает, забвение частью народа своей исконной исторической задачи – охранения православной церковности и государственности. СССР не имеет преемственности от исторической России. Историческая Россия продолжила свое существование в лоне русского Православия, считает архим. Константин. Согласно архим. Константину, неотъемлемой составной частью исторической русскости является православная монархия. Но монархизм должен быть воцерковленным и духовным. Внешний утилитарно-политический монархизм бессилен помочь России, ибо восстановление русской монархии есть проблема не политическая, а духовная. Архим. Константин вообще убежден, что «в настоящее время реальным политиком может быть только тот, кто способен проникать в мистическую сущность вещей и событий» («Памяти последнего царя», Шанхай. 1948 г.; выделено – архим. К.). Вновь и вновь архим. Константин выстраивает формулу духовного спасения России – это всенародное покаяние в грехах вероотступничества и цареубийства. |
| Иначе хиротония (греч. рукоположение). Рукоположение совершается в дьяконы (из иподьяконов), в священники (из дьяконов) и в архиереи (из священников). Соответственно существуют три чина рукоположения. В дьяконы и священники рукоположение совершать может один архиерей; в архиереи рукоположение совершается собором архиереев (по крайней мере двумя архиереями • см. 1 Правило Св. Апостолов). Рукоположение в дьяконы совершается на литургии после евхаристического канона. Посвящаемый вводится в алтарь через врата царские, троекратно при пении тропарей обводится вокруг престола и затем встает на одно колено перед престолом. Архиерей возлагает край омофора на голову посвящаемого, сверху полагает руку и читает тайносовершительную молитву. После молитвы архиерей снимает крестовидно одетый орарь с посвященного и возлагает орарь ему на левое плечо с возгласом " аксиос " . Рукоположение в священники совершается на литургии после великого входа подобным образом - полагаемый становится на оба колена перед престолом, читается иная тайносовершительная молитва, рукоположенный облачается в священнические одежды. Рукоположение в архиереи совершается на литургии после пения трисвятого перед чтением Апостола. Рукополагаемый вводится в алтарь через царские врата, делает три поклона перед престолом и, встав на оба колена, полагает сложенные крестом руки на престол. Архиереи, совершающие рукоположение, держат над его головой открытое Евангелие, первенствующий из них читает тайносовершительную молитву. Затем возглашается ектения, после которой Евангелие полагается на престол, а новорукоположенного облачают с возгласом " аксиос " в архиерейское облачение. РЯСА (греч. рваная одежда) верхнее облачение духовенства и монашества - длинная до пят одежда, просторная, с широкими рукавами, черного цвета. РЯСОФОР (РЯСОФОРНЫЙ МОНАХ) (греч. носящий рясу) - монах низшей степени пострига, готовящийся к принятию малой схимы. Рясофорному монаху разрешается носить рясу и камилавку. САККОС - богослужебное облачение архиерея, длинная до пят, просторная одежда с широкими рукавами, сшитая из богатой ткани. |
| В изданном Декием эдикте изменяется юридическая формула преследования христиан. Преследование христиан вменялось в обязанность правительственным чиновникам, т.е. становилось не результатом инициативы частного обвинителя, а частью государственной деятельности. Целью гонений была, однако, не столько казнь христиан, сколько принуждение их к отречению. Для этого применялись изощренные пытки, однако выдержавшие их не всегда подвергались казни. Поэтому гонения данного периода наряду с мучениками дают множество исповедников (см.). Преследованию подвергались прежде всего предстоятели церквей. Гонения отнюдь не были постоянными, и перемежались периодами почти полной терпимости (эдикт императора Галлиена, 260–268, предоставлявший предстоятелям церквей свободно заниматься религиозной деятельностью). Наиболее жестокие гонения приходятся на конец царствования Диоклетиана (284–305) и последующие годы. В 303–304 гг. издается ряд эдиктов, лишающих христиан всяких гражданских прав, предписывающих заключать в тюрьму всех представителей клира и требовать от них отказа от христианства (принесения жертв); последний эдикт 304 г. предписывал всех вообще христиан повсеместно принуждать к принесению жертв, добиваясь этого любыми пытками. Мученичество в эти годы было массовым, хотя в разных провинциях преследования производились с разной интенсивностью (наиболее жестокими они были на востоке империи). Гонения прекращаются после издания в 311 г. эдикта, в котором христианство признается дозволенной религией (хотя явным образом и не снимаются ограничения с христианского прозелитизма), и в полной мере после Миланского эдикта 313 г., провозгласившего полную веротерпимость. История христианского мученичества, естественно, этим не заканчивается. Мученичества, в том числе и массовые, имели место и позднее, при императорах-арианах, в Персидской империи, в различных странах, где христианство сталкивалось с язычеством, в ходе борьбы ислама с христианством и т.д. Однако именно история мученичества в древнейший период имеет определяющее значение для богословского осмысления мученического подвига, для установления почитания мучеников (и вообще почитания святых) и выработки его форм, что и делает необходимым особое внимание к этому периоду. |
| Диптих (гр. διπτυχον), списки имен, поминаемых во время литургии в древней церкви. Первоначально словом диптих обозначались употреблявшиеся греками и римлянами таблички для записи (записные книжки), представлявшие собой две деревянные, костяные или металлические дощечки, соединенные друг с другом; для записей предназначались внутренние стороны складня, внешние же стороны могли покрываться разного рода украшениями. Подобные книжки могли содержать дополнительные листы и тогда именовались триптихами (τριπτυχα), пентаптихами (πενταπτυχα) и т.д. или вообще полиптихами (πολυπτυχα). В церковном употреблении диптихами обозначались таблички, содержавшиеся в каждой церкви, на которых записывались те имена, которые возглашались с амвона во время Евхаристии. Эти таблички содержали имена приносивших дары, ряда других членов общины, правящего епископа и некоторых других архиереев, имена святых, мучеников и исповедников и, наконец, имена праведно скончавшихся членов данной общины. Диптихи выступали, таким образом, как воплощение идеи единства церкви, соединения в церкви живых и усопших, признанных святых и всех верующих. Вместе с тем соединение в диптихах имен святых с именами других верующих (верных) соответствовало идее всеобщей святости (см.) церкви, соединяющейся с Христом в результате Евхаристии. Диптихи употреблялись в церкви с древнейших (возможно, с апостольских) времен. Во всяком случае в III в. они были, по свидетельству св. Киприана, во всеобщем употреблении. В Восточной Церкви диптихи применялись еще в XV в., в Западной – вплоть до XII в. Диптихи могли быть разного размера в зависимости от числа поминаемых. С развитием общецерковного культа святых и образованием крупных церковных областей диптихи разрастались и могли менять свою форму. Например, в церкви св. Лаврентия в Константинополе диптихи были записаны на мраморной колонне, и содержали имена императора, патриархов, епископов и т.д. С разрастанием диптихов связана их спецификация. Выделяются диптихи живых (διπτυχα ξωντων, liber viventium) и диптихи усопших (διπτυχα νεχρων, liber mortuorum). В диптихи живых включались имена пап и патриархов, епископов и священников, ктиторов данной церкви, клириков разных чинов, императора, других знатных лиц из мирян. В диптихах живых воспоминалась вместе с тем Богородица, мученики и другие святые. Включение последних в диптихи живых указывает на такое понимание святости, при котором святые – в отличие от других праведно усопших – наделяются способностью деятельно соучаствовать в жизни Церкви – как заступники и покровители. В диптихи усопших включались прежде всего те, кто в течение своей жизни был записан в диптихах живых, в первую очередь сюда входили имена всех епископов, скончавшихся в общении с Церковью. |
| Агиографической литературе свойственны многочисленные стандартные мотивы, такие, например, как рождение святого от благочестивых родителей, равнодушие к детским играм и т.п. Подобные мотивы выделяются в агиографических произведениях разных типов и разных эпох. Так, в актах мучеников (см.), начиная с древнейших образцов этого жанра, приводится обычно молитва мученика перед кончиной и рассказывается о видении Христа или Царствия Небесного, открывающегося подвижнику во время его страданий. Эти стандартные мотивы обусловлены не только ориентацией одних произведений на другие, но и христоцентричностью самого феномена мученичества: мученик повторяет победу Христа над смертью, свидетельствует о Христе и, становясь “другом Божиим”, входит в Царство Христово. Эта богословская канва мученичества естественно отражается и в структурных характеристиках мученических актов. В принципе, житие святого – это не столько описание его жизни (биография), сколько описание его пути к спасению, типа его святости. Поэтому набор стандартных мотивов отражает прежде всего не литературные приемы построения биографии, а динамику спасения, того пути в Царствие Небесное, который проложен данным святым. Житие абстрагирует эту схему спасения, и поэтому само описание жизни делается обобщенно-типическим. Сам способ описания пути к спасению может быть различным, и как раз в выборе этого способа более всего различаются восточная и западная агиографические традиции. Западные жития обычно написаны в динамической перспективе, автор как бы прослеживает из своей позиции, из земного бытия, по какой дороге прошел святой от этого земного бытия к Царствию Небесному. Для восточной традиции более характерна обратная перспектива, перспектива святого, уже достигшего Небесного Царства и от вышних озирающего свой путь к нему. Эта перспектива способствует развитию витийственного, украшенного стиля житий, в которых риторическая насыщенность призвана соответствовать неумопостигаемой высоте взгляда из Царствия Небесного (таковы, например, жития Симеона Метафраста , а в русской традиции – Пахомия Серба и Епифания Премудрого ). При этом особенности западной и восточной агиографической традиции очевидным образом соотносятся с характерными чертами западной и восточной иконографии святых (см.): сюжетности западной иконографии, раскрывающей путь святых к Богу, противопоставлена статичность иконографии византийской, изображающей прежде всего святого в его прославленном, небесном состоянии. Таким образом, характер агиографической литературы непосредственно соотнесен со всей системой религиозных воззрений, различиями религиозно-мистического опыта и т.д. Агиография как дисциплина и изучает весь этот комплекс религиозных, культурных и собственно литературных явлений. Агиология |
|
|
