| «М. П.», составленное как сборник поучений о праведном суде и юридических текстов, было предназначено для ознакомления князя с законодательными памятниками, как византийскими, так и русскими. Однако свидетельств непосредственного использования этого памятника в судебной практике нет, если не считать ссылок на отдельные тексты, входившие как в «М. П.», так и в Кормчую. Наиболее значительное влияние «М. П.» оказало на формирование Чудовской редакции Кормчей книги, поскольку в нее вошла значительная часть текстов «М. П.», включая заголовок. Это позволило Тихомирову назвать данный комплекс статей 2-й редакцией «М. П.», а Чудовскую редакцию - Кормчей в соединении с «М. П.». Сопоставление текстов показывает, однако, что в большинстве случаев в Кормчей находятся не заимствования из «М. П.», а выписки из общего с «М. П.» источника (Корогодина). По этой причине говорить о 2-й редакции «М. П.» в Кормчей некорректно и название «Мерило Праведное» следует применять только по отношению к целой книге. Вопрос взаимоотношения «М. П.» и Кормчей книги требует дальнейшего текстологического изучения, к-рое позволит уточнить время и обстоятельства создания как «М. П.», так и ранних рус. редакций Кормчей книги. Старший список Троиц. 15 издан фототипически (Мерило праведное. 1961). Полное научное издание «М. П.» отсутствует, изданы только отдельные тексты (в т. ч. вся 1-я часть «М. П.»). Изд.: Тихонравов Н. С. Памятники отреченной рус. лит-ры. СПб., 1863. Т. 1. С. 20-23 [изд. 2-й кн. Еноха по ркп. РГБ. Троиц. 15]; Павлов А. С. Мнимые следы католического влияния в древнейших памятниках югослав. и рус. церковного права. М., 1892. С. 125-127 [изд. «Правило о церковных людях» по ркп. Троиц. 15 и ГИМ. Син. 525]; Правда Русская/Подгот.: В. П. Любимов, Н. Ф. Лавров, М. Н. Тихомиров, Г. Л. Гейерманс, Г. Е. Кочин. М.; Л., 1940. Т. 1. С. 87-117; Мерило праведное по рукописи XIV в./Изд. под наблюд.: акад. М. Н. Тихомиров. М., 1961 [фототип. изд. ркп. РГБ. Троиц. 15]; Закон судный людем: Кр. ред./Подгот. |
| Положение, отведенное в печатной кормчей книге рассматриваемой статье в ряду других, придало ей значение источника права, не меньшее того, каким обладали статьи, между которыми поместили ее издатели кормчей. В самой статье говорится, что „вся предположенная учения собраны в ней от правил богоносных отец и их учений»; в ней приведено одно правило собора, признаваемого со значением вселенского; изложено определение одного поместного собора константинопольской церкви; помещены канонические ответы, правила и указание некоторых авторитетных греческих иерархов и канонистов. Такие ссылки и указания, находящиеся в самой статье, возвышали, подкрепляли и усиливали значение ее, как источника права. Еще более возвышалось оно тем, что статья названа в кормчей книге „чином о брацех», – превосходит все статьи второй части кормчей богатством своего содержания относительно брачного права, сравнительною полнотою и ясностью изложения предметов, и заключает в себе правило, по которому „учения собранная» в ней „кийждо парохиальный (приходский) священник всяко, со опасением всяким, хранити должен есть». Это последее выражение ясно указывает, что, по намерениям издателей печатной кормчей, статья „О тайне супружества» должна иметь в церкви обязательное руководственное значение, как специальный источник в отношении к тем сторонам брачного права, о которых в ней говорится. Такое значение статья должна сохранять в пределах поместной церкви, для которой издана печатная кормчая книга, до того времени, пока подлежащая (компетентная) церковная власть не отменит обязательной ее силы каким-либо определенным актом – правилом или распоряжением. Обязательное в русской церкви значение статьи, в качестве источника права и руководственного церковного памятника, не только никогда не устранялось положительным актом законодательной власти, но прямо и косвенно указывалось, объяснялось и подтверждалось много раз в течение XVIII и XIX вв. в синодальных указах к епархиальным архиереям и в указах архиереев к духовенству. |
| синода с записью о них в журналы 406 , или по представлениям типографии 407 . Во время печатания этого издания было обращено особенное внимание св. синода и на 50-ю главу (по первым изданиям – 51-ю). Эта глава не только не была выпущена из нового издания, подобно главе „Никиты мниха», но была объяснена и дополнена, как мы уже знаем, „реестром старинных наименований родства», в ней заключающихся. Во время пересмотра Кормчей книги и сличения ее состава с составом Пандект Беверегия и рукописных кормчих, русских и греческих, при особенном внимании к статье „О тайне супружества», находящейся в печатном издании, русские иерархи и члены св. синода по отношению к ней могли убедиться: 1) в том, что этой статьи не встречается ни в греческих, ни в старо-славянских сборниках канонического содержания; 2) в том, что происхождение и помещение ее в печатной кормчей не может быть объяснено при тех средствах, какими обладали переводчики и справщики кормчей в., – и 3) в том, что в этой статье заключаются правила и положения, излишние против правил законодательства вселенской церкви и не встречающиеся в других памятниках церковного законодательства. Такие результаты, полученные в среде русской иерархии по отношению к 50-й главе Кормчей книги, не могли не ослабить того значения, какое придавалось ей в первые времена существования св. синода. И действительно, в судебной практике св. синода во второй половине в. и в начале XIX в. многие положения главы не прилагаются во всей их точности и строгости к решениям брачных дел. Положения главы выводятся в этих делах на справки; упоминаются и в определениях св. синода. Но в решениях дел эти положения большею частью подвергаются ограничениям или ослабляются в применении, при чем и значение оной главы иногда определяется не в смысле законоположения, а в смысле обычая. Решения эти излагались в следующих формулах: Или: „Как по рассмотрению св. синода оказалось, что свойство состоит не от крове и не в 5-ой степени, но по присвоению, от двух родов в 6-ой степени; ибо, по расписанию в кормчей книге хотя и показано, что муж и жена степени не составляют, но сие относится до них самих в исходящих от них детей и внучат; а что следует до присвоенных им побочных (боковых) лиц, то с ними и муж и женья, потому ж расписанию, в разных степенях положены сицевым образом: а) на л. |
| Кон. ст. 209; т. X ч. 2 ст. 623). Наконец, во второй части Кормчей содержатся такие правовые нормы, которые хотя по своему происхождению суть греко-римские законы, но по своему содержанию имеют чисто-канонический характер, и представляют как бы «канонизованные законы» (leges canonisatae). Понятно, что такие законы не могут считаться отмененными вследствие того, что мы их не находим ни в нашем Своде Законов, ни в новой Книге Правил. Гражданскому законодателю не было до подобных норм, как чисто церковных, никакого дела; церковная же власть тем менее может смотреть на эти законы, как на потерявшие силу, что они во многих случаях являются дополнением и разъяснением канонических источников. В доказательство того, что действительно подобные нормы, не принятые ни в Свод Законов, ни в другие русские церковные уставы, не потеряли своей силы, представим следующий пример. Одна консистория по делу о причетнике, вступившем во второй брак, постановила лишить его стихаря и права входить в алтарь, но Св. Синод отменил это постановление, утверждаясь на одной статье известного нам, усвояемого Иоанну Схоластику, извлечения из новелл Юстиниана, по которой причетник, вступивший во второй брак, лишается права промоции на высшие церковно-иерархические степени, но не несет никакого правоумаления в своем прежнем звании (Корм. гл. 42, статья 48). – На основании всего сказанного мы вправе сделать следующий общий вывод по занимающему нас вопросу о практическом значении старой Кормчей наряду с новою Книгою Правил: первая часть Кормчей, содержащая в себе канонические источники (перевод синопсиса с толкованиями Аристина), после издания Книги Правил уже не может иметь значения в практике: 2) все остальные законы и 624– правила, содержащиеся во второй части Кормчей книги и прямо не отмененные позднейшими русскими законами, не теряют своей практической важности вследствие того, что они не приняты ни в Книгу Правил, ни в Свод Законов, ни в другие специально-церковные узаконения. Вопрос о том, остаются ли такие законы Кормчей действительно в силе, решается самым их характером: если они прямо относятся к существу какого-либо церковного института и являются поэтому необходимыми дополнениями к Книге Правил, Своду Законов или прочим уставам церковным, то они должны быть признаваемы действующими. |
| Ε δε κατ τν κρατοσαν συνϑειαν, ς μανϑνομεν, ες πντα σχεδν τ μρη το ντε κα τς ναταλς, λλοτρπως ϑανν τν περιοσαν αβωνσατο, συζευχϑεη νομμως υτ τοτε ατδελφος. Мы изложили славянский текст 50-й главы печатной Кормчей книги параллельно с оригинальным текстом тех источников, из которых заимствовано ее содержание, и представили объяснение и указания относительно происхождения как всей главы, так и составных ее частей. Считаем нужным подвести итоги изложенного и сказанного нами с целью разъяснения происхождения рассматриваемой главы. Из разысканий наших об этом предмете оказывается статья „О тайне супружества» перепечатана в Кормчую книгу из Требника Петра Могилы ; при перепечатке были допущены некоторые отступления от Требника; издатель Требника воспользовался, при составлении статьи, буллою Павла IV De Sacramento matrimonii, сочинением Захария Скордилия Περ τν συγγενεας βαϑμν и небольшим греческим сборником разных правил касательно брачного права, неизвестно кем составленным, но находившимся, быть может, при указанном сочинении Скордилия и им дополненным; булла Павла IV, при переводе ее на славянский язык и при составлении статьи, подверглась переделке в смысле православных о браке понятий юго-западной русской церкви; сочинение же Скордилия с дополнениями было буквально переведено с греческого языка на славянский и целиком помещено в статье. Сочинение же Скордилия представляет редакцию канонического „Изложения» хартофилакса Константинопольского патриарха Мануила, жившего в первой половине XVI века, с некоторыми дополнениями, извлеченными Скордилием из разнообразных сборников средневековой канонической греческой литературы. Таким образом статья, помещенная в 50-й главе печатной Русской Кормчей книге под названием „О тайне супружества», в первоначальном своем виде явилась в греческой канонической литературе в первой половине XVI века; во второй половине того же столетия она издана была священником Скордилием в дополненном и в некоторых частях переделанном виде; около половины XVII века она была переведена на славянский язык и с присоединением к ней переделанной в православном смысле буллы Павла IV издана в Требнике Петра Могилы и потом в Кормчей книге. |
| Таковая практическая нужда в обращении к кормчей книге в полном ее составе, а не к книге правил, может встретиться, например, по вопросам брачного права или монастырской дисциплины. Издание св. синодом книги правил в 1839 г. не может быть интерпретируемо как отмена всего остального содержания кормчей, не вошедшего в книгу правил. Юридический авторитет печатной кормчей книги опирается на авторизацию царской власти, и, хотя книга правил издана св. синодом также с авторизацией царской власти, но последняя авторизация относится лишь к изданию 1839 г., а не к отмене издания предшествовавшего, тем более что главным мотивом печатания книги правил было издание полного их текста вместо сокращенного, находящегося в кормчей книге, а не упразднение этой последней. Каноны в том же смысле и в той же мере являются практическим источником для регулирования русской церковной жизни, как и остальное содержание кормчей книги, т. е. источником субсидиарным, следовательно, не применяются, как скоро известное отношение определено национальным церковным законодательством. Канонов, которые могли бы допускать буквальное применение их к русской церковной практике, очень немного: и церковная организация, и разные функции церковного правительства определяются не канонами, а другими нормами. В уставе духовных консисторий есть специальная статья об основаниях, на которых утверждаются епархиальное управление и суд 1026 . Основания епархиального управления и суда, по уставу духовных консисторий, суть: а) закон Божий, в священном Писании предложенный, б) каноны или правила св. апостолов, св. соборов вселенских и поместных и св. отцов, в) духовный регламент и последовавшие за ним высочайшие указы и определения св. правительств. синода и г) действующие в государстве узаконения. Насколько бесспорно, что каноны, как и св. Писание, служат основаниями епархиального управления и суда, настолько неудачным представляется применение одной и той же точки зрения к священному Писанию и канонам с одной стороны, к духовному регламенту, высочайшим указам и пр. |
| Что это была за личность, какие сочинения или издания принадлежали ей – с этими вопросами познакомил русскую публику о. Горчаков в своей книге «О тайне супружества» (стр. 54–56), познакомил на столько, на сколько сам мог получить о сем сведений в греческом журнале: ελληνομν μων (Афины 1843 г.), в биографиях Сафы и некоторых иных греческих библиографов. Он же первый, по крайней мере печатно высказал предположение, что «одно из изданий Скордилия имеет громадную важность» для определения источника второй половины 50-й главы Кормчей книги. Но что такое это за издание? где его найти? На эти вопросы о. Горчаков мог дать только следующие грустные ответы: «мы не могли отыскать Скордилиева Орологиона» (стр. 55, примеч. 2); «не имея возможности ознакомиться непосредственно (и с другим) трудом Скордилия, мы не можем судить об отношении его к труду хартофилакса Мануила чрез подробное сравнение текстов работ того и другого авторов» (стр. 56). Русский канонист опять повстречался с вопросом «которого решить нельзя», и опять явился на этот вызов А. С. Павлов , который в рассматриваемой книге и решил этот вопрос – весь без всякого остатка. На стр. 29–36 он дает самые подробные указания, где может читатель найти книгу Скордилия и подробные описания важнейших ее изданий; затем в «приложениях», на стр. 238 – 331 подлинный текст ее, параллельно с текстом Кормчей книги, а в низу с превосходными комментариями и вариантами, объясняющими отношение книги Скордилия к Эктезису Мануила хартофилакса и другим источникам, которыми он пользовался. Таким образом на этих страницах (29–36 и 238–331) рассматриваемой книги читатель (и ученый специалист и читатель среднего образования) имеют пред глазами своими тот, доселе скрывающийся источник, из которого проистекла в XVII веке вторая часть 50-й главы Кормчей книги. Этот источник нашел, расчистил и в полной целости первобытной ученому и неученому миру представил русский ученый А.С. Павлов . Вот, вкратце, сведения о трудах Скордилия-Марафары, имеющие ближайшее отношение к Кормчей книге: «Первое издание книжки Скордилия вышло в 1564 году. |
| Чтобы убедиться в этом, довольно сличить известие рязанских писцов с письмом Святислава и припискою Драгослава, которые все напечатаны у Розенкампфа (о Кормч. 56–63 Розенкам. О Кормч. Прим. 47. С. 56 или яснее — прим. 46. С. 268. Изд. 2 Снес.: Восток. Опис. Румянц. муз. 290, 298 Этого мнения держался митрополит Евгений (Слов. духовн. пис. 1. 326 Опис. К.-Соф. соб. Прибавл. 238 и держится автор статьи «О первоначальном составе славянской Кормчей книги», напеч. в Христ. чтен. 1851. 1. 558 Барон Розенкампф, как мы уже заметили, напротив, признавал Софийский список копиею с Кирилловского, или болгарского. А автор «Обзора русской духовной литературы» замечает, что «списком с болгарской Кормчей, присланной к митрополиту Кириллу, надобно признать список Румянц. муз. XVI в. 232 так как в нем сохранялось самое письмо, при котором препровождена была к нему Кормчая», и присовокупляет, будто текст восточных правил предложен здесь в подлинном, полном виде его, как у Зонары и Софийской Кормчей, а не как в Рязанской (1. 55, в статье о Кирилле II Между тем барон Розенкампф этот самый список Кормчей Румянц. муз., означенный в Опис. Востокова под 232, а у него — Розенкампфа — под 5 относит именно к Рязанской фамилии, а не к Софийской (о Кормч. 12 Восток. Опис. Рум. муз. 297 и, судя по описанию этого списка у Востокова, который неоднократно замечает, что правила изложены в нем как в печатной Кормчей, не может оставаться никакого сомнения, что список действительно относится к Рязанской фамилии. Таковы списки Румянц. муз. 233 и 234 179]. Но стоит только сравнить, например, русские статьи, помещенные в этих списках, с теми, какие находятся в Софийском (Русск. достопам. 1. 20–21 чтобы видеть сделанные прибавления или дополнения. Розенкампф указывает на один список XV в., принадлежащий купцу Лаптеву и «совершенно сходный» с Рязанским, следовательно, без изменений и прибавлений, и в этом Лаптевском списке есть означенное письмо и приписка (о Кормч. 12 и прим. 47. С. 56, а яснее — по 2-му изд. прим. 46. С. 268 Есть также в списках Рязанской фамилии — Румянцевском 232 (Опис. С. 290 и Новгородском (Опис. Киево-Соф. собора. Прибавл. 238 |
| Применяя эти положения в 50-й главе кормчей книги, преосвященный совершенно логично пришел к верному заключению, что излишние против правил вселенской церкви требования 50-й главы, оказывающиеся неудобоприложимыми к жизни членов его епархии и в приложении вредными как для всей епархии, так и для отдельных лиц, могут и даже должны быть оставлены без применения и приложения – Точно таким же логическим процессом изменились во второй половине XVIII века в среде русской иерархии и в самом св. синоде воззрения на значение многих правил 50-й главы и для жизни, и в каноническом их достоинстве. Их воззрения на этот предмет неминуемо должны были отразиться на церковно-судебной практике, и в иерархических распоряжениях. Но, само собою разумеется, что процесс изменения воззрений иерархов на этот предмет в применении к церковно-судебной практике и к правительственным распоряжениям св. синода совершался медленно и постепенно, – в продолжение нескольких десятилетий. Этот процесс начался с 30-х годов прошлого столетия, – с того времени, как в св. синоде была сознана и положительным образом выражена необходимость пользоваться в правительственной его деятельности, (судебной и распорядительной), правилами законодательства вселенской церкви в их подлинной и полной редакции, а не в совращенной, в какой они изложены в печатной кормчей книге и в какой употреблялись в практике русской церкви со времени учреждения св. синода. Процесс этот развивался по мере выяснения в св. синоде отношений содержания 50-й главы к правилам вселенской церкви в полной их редакции и к другим источникам церковного права и завершился в нынешнем столетии установлением в 1810 году со стороны св. синода тех принципов, на основании которых содержание 50-й главы должно быть применяемо к вопросам брачного права в епархиях. История этого процесса тесно связана с историею попыток „исправления» печатной кормчей книги. История попыток исправления кормчей книги началась в 1734 году 400 , по инициативе синодального члена, архиепископа Феофана Прокоповича . |
| Это предположение К. А. Неволин подтверждает следующим примечанием: „В первой части 50-й главы говорится: „Вещь сия тайны есть муж и жена, в приобщение брака честно, кроме всякого препятия правильного, совокупиться изволяющии. Форма, сиесть образ или совершение ее, суть словеса совокупляющихся, изволение их внутренние, пред иереем извещающая». Выражение: вещь таинства (materia sacramenmi), форма таинства (forma sacramenti) и самое различение между вещью и формою таинства принадлежат схоластической богословии. Поименование: парохиальный иерей (parochialis sacerdos, parochus) есть самое обыкновенное в каноническом праве Римско-католической церкви: это наименование встречается здесь на л. 198. 199 об., 299 об. Постановление об оглашении, помещенных на л.199 об.––200, находиться от слова до слова в определениях собора Тридентинского (concil. Trident. Scbe. 24 cap. 1. de reform. matriimonii). Постановление против потаенного брака л. 199 имеет ближайшим своим источником законы западной церкви: из них не может быть (не) производимо и постановленно л. 199 против брака, между похитителем и похищенною. Явственнейшие следы происхождения первой части 50 главы в западной России суть: 1) на л. 199 употребляется выражение: пастырь свойственный, при чем слову свойственный дается такой смысл, в каком оно обыкновенно употребляется в западно-русском наречии; 2) о церкви, в которой должно совершаться венчание, на л. 199 говорятся: „но убо в некиих странах, в его же невеста поемлется, аще не оба от единой суть парохии, сей венчает. По древнему убо в сем, каковой где обычай содержится, сице да бывает». Этот обычай существовал и доселе существует по отношению к бракам лиц разных иностранных христианских исповеданий в западной России. 3) Для вступления в брак на л. 298 об. требуется, чтобы жених имел, по крайней мере, 15 а невеста 12 лет от роду. Это есть возраст совершеннолетия, который прежде принимался в Польском законодательстве. См. Historia Slowianckych prawodawctw przez Maciejowskiego, t IV. k. 376. 377. Впрочем эти же лета, 15 и 12 лет, требуются для вступления в брак и в положении Стоглавого собора. Помещение в печатной кормчей книге статей, принадлежащих по своему происхождению Западной России, легко объясняется тем, что издатели печатной кормчей книги пользовались для приготовления своего издания рукописями кормчих книг, обращавшимся в Западной России. См. Розенкампфа Обозрение кормчей с. 81. V. |
|
|
