| П.В.: Что такое первоначальный ислам, можно ли утверждать, что есть течения в исламе, которые его воплощают? На чём основаны данные претензии? Ф.Н.: Вопрос довольно интересный и сложный. Для того, чтобы на него ответить, стоит еще раз вернуться к самым истокам ислама. Как сам Мухаммад видел свою веру? Не случайно название этой религии переводится как «покорность». Требуя покорности Богу, пророк ислама требует беспрекословного повиновения и себе. Согласно достоверному хадису, покорившийся Мухаммаду, покорился и Аллаху (ср. Сахих аль-Бухари, 6733). Действия пророка, как и слово Корана, беспрекословны, и не подлежат обсуждению. Слова Мухаммада подкрепляются и Кораном («Кто повиновался пророку, тот повиновался Аллаху» (4:80)). Жизнеописание пророка и его ближайших последователей подтверждает: Божественное слово (переданное через Коран ли, через Мухаммада ли) должно неукоснительно выполняться. Идет ли речь о хадже («Я бы не поцеловал тебя (т.е. Черный Камень – Ф.Н.), если бы пророк (САС) не целовал тебя» (см. Сахих аль–Бухари, 1597)), или об уничтожении целого поселения («И возгласил пророк (САС): «кто покорен, тот не совершит намаз аль-аср, кроме как в (поселении) бани-Курайза» (Ас-сира аль-набауийа ли ибн Хишам. Газу бани Курайза, стр. 234). В этой расправе было вырезано все мужское население еврейского племени бани-Курайза). Вот ислам, каким его видели сам Мухаммад и первые мусульмане. На данный момент воплощением ислама первых его веков является саляфитская суннитская школа. Именно в этом движении, доминирующем на территории Саудовской Аравии, проявляется один из главных принципов мысли, необходимых для такого понимания ислама – «аль-накл йукаддам аля аль-акл» («передача стоит над осмыслением»). Эта школа искореняет все, что не находит отражения в Коране и Сунне, не допуская даже хранение фотографий, кроме как документальных целей, полагая, что «это может привести к языческому поклонению им» («Аль-Таухид. Баб ма жа фи аль-мусаууирин). Именно в этом отражается главная мысль, пронизывающая всю суть первых десятилетий ислама – «полная покорность»... |
| Равным образом ложно и то, что из Корана будто бы были выброшены выражения, в которых обличаются ансары и мугаджиры в разных предосудительных поступках, тогда как подобные обличения сохранились в значительном количестве и в современном Коране, например в 3–й главе. Обличения эти касаются лицемеров за то именно, что они уклонялись идти с Мухаммедом на войну. Вообще в мединских главах Корана часто порицаются лицемеры, и эти обличения представляют почти единственные места, где Мухаммед говорит с одушевлением, подобным тому, какое замечается в меккских главах. Самым же сильным возражением против представленного шиитского мнения служит тот факт, что сами шииты признают Османовский текст Корана священным и употребляют его для своих молитв так же, как и сунниты. Чтобы выпутаться из этого явного противоречия, шииты допускают очень странную гипотезу, по которой Алий и его последователи (12 имамов) владели действительно неиспорченным Кораном, но потом скрыли его, – Бог лучше знает почему, – и только последний имам, (представляющий собой нечто в роде Мессии), которого ожидают шииты, именно Аль–Магди–Аль–Касим объявит текст этого неиспорченного Корана, когда появится на земле, пред кончиною мира... Для подтверждения своих предположений, шииты пользуются также и подлинными преданиями, которые, однако, они всегда толкуют в шиитском смысле. Таким образом шииты о всех тех местах Корана, которые, по некоторым преданиям, считаются затерянными, утверждают, что эти места относятся к Алию, и таких мест насчитывают до 500. В 98 главе Корана, которая и некоторыми суннитскими преданиями признается укороченною против своего первоначального вида, – шииты предполагают опущенными имена 70–ти мужчин–корейшитов с именами их отцов. Сюда же относится, вероятно, и следующее предание: «Сказал Ибн–Аббас: Бог Всевышний ниспослал откровение о 70 мужах из лицемеров с именами их и с именами их отцов, потом отменил перечисление имен по милости к верующим, чтобы некоторыми из них не были изменены имена, так как дети их (т. е. лицемеров, обличаемых в Коране) были верующие». Первая часть этого предания, в которой говорится об откровении Мухаммеду и в которой упомянуты 70 имен, по мнению Нольдеке, есть шиитская выдумка, а вторая половина, в которой высказываются объяснения отмены уже ниспосланных стихов, носит на себе характер суннитского толкования. Шииты думают, что упоминаемые в обоих приведенных толкованиях 70 корейшитов были именно предводителями той мусульманской партии, которая мешала Алию достигнуть халифата. |
| В этом подразделе мы приведем наиболее встречающиеся цитаты, выявим их логику и найдем ее опровержения. 1. Втор. 18:18 : «Я воздвигну им Пророка из среды братьев их, такого как ты, и вложу слова Мои в уста Его, и Он будет говорить им все, что Я повелю Ему». Интересна логика этого суждения. Вот пример утверждений, которыми повсеместно пользуются апологеты «библейских пророчеств» о Мухаммаде: «Это пророчество без сомнения говорит о Мухаммаде (сас). Именно Пророк был, в отличии от библейского Исы (мир ему) похож на Мусу (мир ему). Именно Мухаммаду были вложены слова повелением Аллаха «Читай!» Именно Мухаммад родился как и Муса (мир ему) от отца и матери. Именно Мухаммад (сас) был женат как и Муса. Всего этого нет у Исы (мир ему), судя по вашему Инджилу». Логика этого утверждения весьма интересна, ибо базируется исключительно на исламском видении библейского текста. Во-первых, как видно из текста, слова пророчества обращены именно к народу Израиля. Указание на «среду братьев» говорит об этом однозначно, ибо через все книги Пятикнижия красной нитью проходит идея заключения Завета исключительно с семенем «Авраама, Исаака и Иакова» 62 ; все это также явствует из контекста 18-й главы книги Второзакония 63 . Сыны Измаила не являлись носителями Завета, ибо именно Исааку, «единственному» по словам Господа, и его потомкам было даровано это обетование. Позже, именно с именем Мессии будет связано ожидание исполнения Нового Завета, и произойдет Он именно из колена Иудина 64 . Но соответствует ли этим критериям Мухаммад, сын аравийского Курейша? Очевидно, нет. Именно евреев Медины, по приказу Мухаммада, постигла жестокая расправа молодого исламского государства 65 . Логично также будет поставить вопрос о том, является ли Коран Заветом в его ветхозаветном смысле? Ответ и на этот вопрос будет отрицательным – как мы увидели выше, Коран не является договором человека и Бога 66 . Во-вторых, жизнеописание Моисея во многом совпадает с евангельской биографией Христа. Моисей родился и выжил, как и Христос, благодаря чуду 67 . Детство как Моисея, так и Христа прошло в Египте 68 . Моисей и Христос являются посредниками Заветов между людьми и Богом. Моисей знал Бога «лицом к лицу» 69 . Христос же также подчеркивает свои особые взаимоотношения с Отцом: «Это не то, чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога: Он видел Отца» 70 . В то время, как Коран говорит о том, что «Не было, чтобы Аллах говорил с человеком, иначе, как в откровении, или позади завесы, или посылал посланника» 71 . Вот главные черты сходства, которых, однако, нет и у Мухаммада. Более того – именно на слова Моисея ссылается Сам Спаситель в свидетельстве о себе 72 . Потому и первые христиане использовали их в своей проповеди 73 . |
| Ле Коз справедливо указывает еще одну возможность объяснения несоответствия изложения Корана преподобным Иоанном Дамаскиным современному: «Несомненно к VIII веку текст Корана еще не был полностью установлен в его современной версии, так же, как и сборники хадисов не претерпели последующей работы по отсеву. В Дамаске популярен был Коран редакции Убайи бен Кааба, который имел значительные отличия от Османовской версии (современной), в частности включал не 114, а 116 сур; значимые расхождения имелись не только между стихами, но даже целыми сурами. Даже в Х веке встречались еще копии этого Корана в Басре; тем более вероятно, что он имел хождения во времена преподобного Иоанна Дамаскина , чем и могут объясняться отличия в его коранических цитатах» 26 . Кроме того, некоторые отличия в изложении преподобным Иоанном вероучительных положений и норм ислама от мусульманской традиции являются не неточностями, но отражением ранних мусульманских толкований и народных легенд, которые не нашли места в дошедших до нас классических источниках ислама, поскольку они были записаны позже того времени, когда преподобный Иоанн закончил свой труд. Сюда следует отнести наименование Афродиты, которой арабы поклонялись до ислама, как «Хабар», которое о. Иоанн Мейендорф приводит как пример неосведомленности преподобного Иоанна Дамаскина в исламе, якобы происходящей из непонимания мусульманской молитвы Allahu akbar (Аллах велик). Однако еще в XIX веке Саблуков писал, что слово «Хубар», употребляемое преподобным Иоанном в отношении Афродиты, под которой имеется в виду арабская богиня Аллат, – это искаженный отголосок языческой молитвы, адресованной к ней: Allatu kubra – формула, измененная впоследствии на мусульманский такбир 27 . Ложная этимология названия «сарацины» не принадлежит самому преподобному Иоанну, она встречается еще у блаженного Иеронима и Созомена. Выбор коранических тем и отрывков, интересующих преподобного Иоанна, определяется его полемическими целями: доказать, что Коран содержит противоречивые сказания, что Мухаммед не имеет никаких оснований для своих пророческих притязаний 28 . Поэтому святой отец не прибегает к последовательному изложению Корана. Все подчинено исключительно полемической направленности. То же самое касается и материала из мусульманских преданий: преподобный Иоанн приводит в пример историю женитьбы Мухаммеда на жене своего приемного сына Зейда, дабы доказать, что его откровение имело основой изначально человеческое и чувственное 29 . |
| И сказал тогда мне Пророк Аллаха: «Сними этот идол с шеи своей». И услышал я, как он начал читать аят «они признали господами помимо Аллаха» до конца. Когда же он закончил, то сказал: «Они не возвеличивают их как Аллаха, но разрешают запрещенное Аллахом и запрещают разрешенное» 189 . То есть, христиане якобы исказили Книгу Аллаха и своим следованием «кощунств духовных пастырей» усиливают собственное заблуждение. Происходило же это, по мнению исламских апологетов, преимущественно на Соборах и, как самый яркий пример, мусульманами приводится Первый Вселенский Собор в Никее, «сделавший из Христа Бога». Несмотря на опровергнутое нами выше суждение об «Избрании Христа богом», данным путем критикуется вся христианская система выработки теологических концепций. Однако, как ни странно, методики выработки вероучительных и правовых концепций в исламе и христианстве сходны. К сожалению, оппоненты об этом забывают, чем ставят всю свою теологическую систему под удар. Исламские богословы выделяют несколько источников исламского вероучения и права, среди которых на первых местах упоминают: Писание (Коран), Предание (Сунна) и Ижмаа (консенсус). Богооткровенными, а, следовательно, непререкаемыми являются Коран и Сунна. В них заключены основы шариата. Третий важнейший источник, на который ссылаются члены исламской общины, – Ижмаа. Ижмаа (или консенсус), в исламской теологии определяется как «согласие муджтахидов 190 Уммы после смерти Пророка (с.а.с.) о любом деле Шариата (религиозном или мирском) в любую эпоху» 191 . Мера эта была установлена с целью оказывать помощь верующим вырабатывать новые постановления, о которых прямо не упоминается в Коране и Сунне. Потому и «Ижмаа во время жизни Пророка (с.а.с) не постановление, и признается лишь после его смерти» 192 . Согласно исламским источникам, отказавшийся от следования ижмаа является кафиром – неверным, и объявляется вне ислама 193 . Итак, христианская методика выработки вероучительных концепций подобна исламской. Для христиан существует лишь два религиозных источника – Писание (Библия), и Предание, которое включает в себя предания апостолов и их учеников, усвоивших божественные истины от самого Христа (так же, как и Мухаммад утвердил все свои откровения от Аллаха). |
| Ле Коз справедливо указывает еще одну возможность объяснения несоответствия изложения Корана преподобным Иоанном Дамаскиным современному: «Несомненно к VIII веку текст Корана еще не был полностью установлен в его современной версии, так же, как и сборники хадисов не претерпели последующей работы по отсеву. В Дамаске популярен был Коран редакции Убайи бен Кааба, который имел значительные отличия от Османовской версии (современной), в частности включал не 114, в 116 сур; значимые расхождения имелись не только между стихами, но даже целыми сурами. Даже в Х веке встречались еще копии этого Корана в Басре; тем более вероятно, что он имел хождения во времена преподобного Иоанна Дамаскина, чем и могут объясняться отличия в его коранических цитатах». Кроме того, некоторые отличия в изложении преподобным Иоанном вероучительных положений и норм ислама от мусульманской традиции являются не неточностями, но отражением ранних мусульманских толкований и народных легенд, которые не нашли места в дошедших до нас классических источниках ислама, поскольку они были записаны позже того времени, когда преподобный Иоанн закончил свой труд. Сюда следует отнести наименование Афродиты, которой арабы поклонялись до ислама, как «Хабар», которое о. Иоанн Мейендорф приводит как пример неосведомленности преподобного Иоанна Дамаскина в исламе, якобы происходящей из непонимания мусульманской молитвы Allahu akbar (Аллах велик). Однако еще в XIX веке Саблуков писал, что слово «Хубар», употребляемое преподобным Иоанном в отношении Афродиты, под которой имеется в виду арабская богиня Аллат, – это искаженный отголосок языческой молитвы, адресованной к ней: Allatu kubra – формула, измененная впоследствии на мусульманский такбир. Ложная этимология названия «сарацины» не принадлежит самому преподобному Иоанну, она встречается еще у блаженного Иеронима и Созомена. Выбор коранических тем и отрывков, интересующих преподобного Иоанна, определяется его полемическими целями: доказать, что Коран содержит противоречивые сказания, что Мухаммед не имеет никаких оснований для своих пророческих притязаний. Поэтому святой отец не прибегает к последовательному изложению Корана. Все подчинено исключительно полемической направленности. То же самое касается и материала из мусульманских преданий: преподобный Иоанн приводит в пример историю женитьбы Мухаммеда на жене своего приемного сына Зейда, дабы доказать, что его откровение имело основой изначально человеческое и чувственное. |
| 1. Что о женщинах сказано в Коране? Знаете, меня всегда удивляет: когда исламские апологеты пытаются опровергнуть «лживые обвинения о положении женщины в исламе», они приводят общие цитаты из Корана о человеке. Например, приведу статью некоего Сулеймана Сакра, рядового мусульманина. На нее я случайно наткнулся в Интернете. Автор начал свое творение с напоминания о равности всех перед Аллахом, с аята 20:124: «А кто отвернется от Моего Напоминания, того ожидает тяжкая жизнь, а в День воскресения Мы воскресим его слепым». Однако, приводя положения Ислама о женщинах, он озаглавил один из пунктов словами аята 4:34: «мужья стоят над женами». Это правда, во многих местах женщина ставится ниже мужчины. 2:282 говорит, что голос одного мужчины по Шариату равен голосу двух женщин – «И берите в свидетели двух из ваших мужчин. А если не будет двух мужчин, то – мужчину и двух женщин, на которых вы согласны, как свидетелей». Также и о вопросе наследования 4:11 говорит: «Аллах заповедует вам относительно ваших детей: мужчине достается доля, равная доле двух женщин». Да и вообще – «Ваши жены являются пашней для вас. Приходите же на вашу пашню, когда и как пожелаете» (2:223)... Приводя эти цитаты (и другие, о которых я буду говорить ниже), Сакр, в унисон со многими другими авторами подобных публикаций, восклицает: «Велика свобода женщины в Исламе! Как они еще могут сомневаться?!»... Это было бы смешно, если бы не было так грустно... Мусульмане Саудовской Аравии и стран Ближнего Востока искренне верят в свободу женщины своей религии, свободу более полную, чем в иных вероучениях. И это понятно исторически. На протяжении веков общество, не затронутое религией Ветхого Завета (а в последствии и Нового), относилось к женщине потребительски, считая ее лишь способом удовлетворения своих потребностей. Появление девочки в семьях воинов-кочевников Аравии считалось проявлением немилости богов и позором. В связи с этим было распространено закапывание девочек живьем – арабское «Уаад аль-банат». Коран, правда, пытается отделить себя от обычаев: «когда зарытую живьем спросят, за какой грех ее убили» (81:8,9). Да, это своего рода был прорыв. Но сравним ли он с драгоценностью этих слов: «Мужья, любите своих жён, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за неё» ( Еф. 5:22–25 )? Актуален ли он сейчас? Люди, защищающие коранический текст, как мы видим, боятся дать себе в этом ответ. |
| В связи с практической значимостью книги, она была дополнена, по сравнению с предыдущим изданием, новыми материалами приложений и глоссарием-указателем, который поможет читателю, при необходимости, быстро сориентироваться в тексте. Также в издании были дополнены некоторые главы, более раскрыты вопросы коранической текстологии и исламской эсхатологии, приведено более детальное сравнение образов христианских и языческих. Основной текст предыдущего издания также подвергся авторской ревизии, и из него были удалены многие опечатки, ошибки и неточности. Также автор выражает свою безмерную признательность и благодарность Замахину Александру Геннадьевичу, Питанову Виталию Юрьевичу, протоиерею Олегу Стеняеву , а особенно Деревянко Константину Васильевичу, Лукьяненко Константину Александровичу, Новикову Павлу Васильевичу и всем, кто помог и помогает в создании этой книги, трудясь на ниве Слова Христова. Георгий (Фарес) Нофал, Луганск, октябрь 2012 г. Глава первая. Библия через призму Корана. История и мифы Как правило, исламо-христианский диалог, в первую очередь, затрагивает серьезный вопрос об истинности Священного Писания обеих религий. На этом этапе оппоненты оперируют самыми различными проблемными тезисами об искаженности Библии, ее внутренних противоречиях, содержании в ней пророчеств о пришествии пророка Мухаммада. Также, одним из главных аргументов исламских апологетов, доказывающих «искаженность» Библии, – это утверждение, будто Коран был собран практически сразу, а Новый Завет собирался четыре века при сомнительных обстоятельствах. Поэтому, в первую очередь, православному апологету следует ознакомиться с историей оформления самого Корана в единую книгу, а также с текстологией Корана. Эти и другие вопросы мы постараемся осветить в этой главе. 1.Понятие Священного Писания в исламе. Как мы знаем, в христианстве Священное Писание – Библия – признается Церковью книгой боговдохновенной. При этом замечается, что написана она не только Богом, не «под божественную диктовку». При вдохновении Святым Духом не исчезает личностная индивидуальность, и Слово Господне передается через совместное творчество человека и Бога. «Святой Дух никогда не лишает разума того, кого Он вдохновляет, иначе подобное действие было бы бесовским», – говорит свт. Василий Великий 5 . «Мы – соработники у Бога» – пишет апостол 6 . Именно здесь видится свобода, через которую стало возможно заключение Заветов между Богом и человеком. То есть Библия – Творение синергическое, богочеловеческое. В ней передается божественная Истина, но передается она через человеческие усилия, через человеческое творчество. «Изрекали его святые Божие человеки, будучи движимы Духом Святым» 7 . |
| 15 . Дело с его пророчеством обстоит также, как с его вознесением. Скажи мне: жена у него была до вознесения, или после? Как же тебе не стыдно? И опять таки, как же ты говоришь, что, согласно твоему Корану, если бы не было Мухаммеда и большой любви Бога к нему, то не было бы ни престола, ни ангела, ни неба, ни солнца, ни луны, ни звезд, ни земли, ни людей? О, скверный человек, кто же тогда является нечестивцем и безбожником – ты или я? Где же находился Мухаммед, когда существовал престол Бога и сидящий на нем, и после того – когда ангелы и небо, и земля, и люди, и все, находящиеся на земле, воспевали и славили сидящего на престоле? Далее, ты отрицаешь любовь Бога к сотворенному им Адаму, и к детям его, а также к Аврааму, и Исааку, и Иакову, и нашим праотцам: Ною, Моисею, Иисусу Навину, Давиду, Соломону, Захарии, Иоанну Предтече, о которых говорит и твой Коран, хваля также и Слово Бога – Иисуса Христа. Ведь в твоем Коране говорится: “Он произошел от Бога и является Его Словом, таким же безначальным”. 16 . Однако я докажу, что твой Коран, переданный Османом, лжет. Ведь в начале суры “Трапеза” твой Коран говорит, что хорошее и плохое, происходящее с людьми – от Бога. То есть ты, к тому же, делаешь Бога ответственным за все хорошее и плохое. Коран говорит, что судьба разбойников, отравителей, убийц и людей, плохо кончивших жизнь, изначально предопределена Богом. Неразумный и непонятливый человек! Если ты называешь свой Коран словом Бога, то как же может слово Бога лгать, и плохое и хорошее быть от Бога? Разве в день суда не будет разделения на праведных и грешников? Но праведникам предназначается рай, а грешникам – наказание. Если хорошее и плохое от Бога, то как же Адам был изгнан из рая? Как был низвергнут дьявол , сказавший: “Я поставлю свой престол над облаками неба и буду подобен Всевышнему?” Если хорошее и плохое от Бога, то как же Содом и Гоморра погибли от своих дел и грехов? И как же погиб мир во время Ноева потопа? И если род мусульман состоит из 72 ветвей, то как же, как вы утверждаете, только одной предназначен рай, а всем остальным – наказание? |
| Не только султаны брали себе жен и наложниц из среды христиан, но это делали и простые османы. О султане Урхане рассказывается, что после взятия Никеи он отдал замуж за своих воинов жен и дочерей тех греков, которые погибли во время осады Никеи. Османы брали их по доброй воле, получали в приданое дома, принадлежавшие их прежним мужьям и отцам, и оставались жить в городе в качестве гарнизона. [xi] Об османах, поселившихся в европейских странах, например, в Албании, тоже известно, что они брали себе жен-христианок. При помощи этих христианок новые понятия и нравы, естественно, проникали в домашнюю сферу османов. Служба христиан у османов имела не меньшее значение, чем браки. Подобно тому, как посредством брачных союзов христианское влияние проникало в семейную жизнь османов, точно также посредством христиан, находившихся на службе у османов, это влияние распространялось в области общественных отношений. Христиане служили османам или в качестве союзников, обязанных помогать во время войн, или в качестве подданных султана, или, наконец, по доброй воле, из корыстных и других расчетов. В числе последних были греки и представители западных христианских наций. Выходцы с запада, искавшие счастья под знаменами османов, не считали предосудительным ратовать за дело мусульман отчасти потому, что это были люди весьма подозрительной нравственности, для которых недоступны были высокие идеалы, отчасти потому, что им приходилось сражаться против греков и славян, от которых они были слишком отдалены по религиозным и национальным симпатиям. Восточные же христиане если добровольно поступали на службу к османам, то делали это под гнетом материальной нужды [xii] и политического деспотизма Византии, а также вследствие сознания, что власть османов как ни тяжела, но едва ли тяжелее господства Византии и Венеции; как ни жестоки османы по отношению к побежденным, но и западные соседи не более мягки, да в добавок не различают друзей от врагов. Убеждение это не было безосновательно; восточные христиане составили его под впечатлением таких поступков, каковы, например, поступки венециан, которые вывозили на кораблях в море и выбрасывали за борт почетнейших граждан Салоник, или поступки венгерских солдат, которые во время похода против турок нападали на беззащитное болгарское население, грабили, сжигали деревни и разрушали церкви. К недоверию, вызванному такими поступками, присоединялось еще раздражение, производимое унионными попытками; все в совокупности вело к тому, что греки (напр. Лука нотарь) скорее мирились с мыслью о союзе с османами, чем о соглашении с латинянами. |
|
|
