| В столице Египта и других городах страны христиане обнаруживали острое недовольство гонениями на своего архипастыря. Во избежание волнений император Валент распорядился вернуть изгнанника на кафедру. Народ и местная администрация с почестями встретили исповедника, возвратившегося в свой кафедральный город 1 февраля 366 г., и с этих пор он уже не оставлял его до самой кончины. Попытка поставить в Александрию арианского епископа Луция вызвала столь сильное негодование православной общины, что префект вынужден был ради предотвращения беспорядков выдворить его из города уже через два дня после его прибытия. По контрасту со своим младшим братом Валентиниан, будучи никейцем, последовательно воздерживался от поддержки той или иной стороны в богословских спорах. В самом начале его правления, в 364 г., группа епископов-омиусиан – Сократ ошибочно называет их омоусианами, иными словами, последовательными никейцами – обратилась к нему с просьбой позволить им созвать собор, а он ответил им: «Я принадлежу к мирянам и считаю неприличным вмешиваться в это дело. Пусть иереи, которым следует пещись об этом, съедутся, куда хотят, сами по себе» 376 . Воспользовавшись этим, епископы-омиусиане собрались в 365 г. на собор в городе Лампсаке, расположенном на азиатском берегу Гелеспонта. Собор продолжался в течение двух месяцев. Созомен называет участников собора македонианами 377 , вероятно потому, что в ту пору самым авторитетным среди них был низложенный с Константинопольской кафедры при Констанции Македоний. В Лампсаке отвергнуты были постановления арианского Константинопольского собора 360 г. и Ариминского собора, собор осудил омиев Акакия и Евдоксия, призвав их к покаянию; участники собора решили вернуться к символу Антиохийского собора 341 г., подтвердили свою приверженность учению о том, что «Сын подобен Отцу по существу, ибо, – как писал, комментируя эту формулу, апологет собора Сократ, – прибавка слова “подобный” необходима для отличения ипостасей» 378 . Между тем Валентиниан удалился на Запад и участникам собора приходилось иметь дело с правившим на Востоке покровителем ариан Валентом. Когда посланцы собора доложили Валенту о решениях, принятых в Лампсаке, тот, не вдаваясь в обсуждение догматической темы, потребовал от них вступить в общение с Евдоксием. За отказ повиноваться омиусане, участвовашие в соборе, были отправлены в ссылку. Чтобы получить поддержку со стороны Валентиниана, они решили обратиться к папе Либерию, и так как, по словам В. В. Болотова , «они понимали, что “никейская вера” – conditio sine qua non всяких переговоров с Римом, то решились подписать Никейский символ и с этим документом отправили делегатов к Либерию, которые и возвратились с общительною грамотою от него» 379 . |
| Важнейшие дела митрополии – избрание митрополита и суд над ним, а также издание общеобязательных для неё норм. Какая власть, по канонам, компетентна была решать эти дела? По 6 канону сардикийского собора, избрание митрополита должно совершаться собором епископов местной области, «но и от ближния области должно призвати епископов». В толковании Вальсамона на это правило читаем: «правило говорит, что если имеет совершиться избрание митрополита, то оно не должно быть совершено только епископами, принадлежащими той области (митрополии), но должны быть приглашены и другие епископы, соседние» 900 . Яснее говорится в толковании Аристина. Последний замечает: «когда имеет быть избран митрополит, то не все митрополиты со всего округа должны быть призваны на избрание его, но ближние» 901 . 28 правило халкидонского собора, предоставляя константинопольскому патриарху право поставлять митрополитов в трёх восточных диоцезах, замечает: «по учинении согласного, по обычаю, избрания». Каков должен был быть теперь порядок этого избрания, – преосвященный Иоанн смоленский говорит: «дотоле (т. е. до постановления 28 канона халкидонского собора) митрополиты областей избирались областными соборами.., отселе, хотя избрание митрополитов оставлено тем же соборам, но для утверждения и рукоположения избранных требовалось уже представление к патриарху» 902 . Таким образом, митрополиты, согласно древней практике, санкционированной в 6 правиле сардикийского собора, должны были и после халкидонского собора избираться своими епископами и некоторыми митрополитами. Последними, очевидно, могли быть и те, которые заседали в синоде при кафедре патриарха 903 . Правило сардикийского собора, определяющее порядок избрания митрополита, думается, вовсе не настаивает на том, чтобы при избрании митрополита участвовали именно соседние митрополиты. Сущность его, собственно, сводится к требованию участия, в акте избрания митрополита наряду с епархиальными епископами и митрополитов. Суд над митрополитом также не требовал участия епископата всего округа. Состав трибунала для суда над митрополитом определяет первое правило III вселенского собора. Здесь говорится, что обвиняемый митрополит должен подлежать суду «епископов области и окрестных митрополитов». Таковыми могли быть митрополиты и архиепископы, присутствовавшие на синодальных заседаниях. |
| Кроме того, к нему были приложены: а) жалоба Евсевия Доролейского, поданная Синоду на Евтихия; b) Оправдательная записка, поданная, по его словам, Синоду, но не принятая; о) мнения отцов церкви о двух еетествах. От исповедания веры и мнений отцов церкви остались только отрывки (Migne LIV, 717–720). Жалоба Евсевия есть в деяниях IV Вселенского собора. (Д. III, 204–207). Оправдательная записка не сохранилась. (Baller. de epist deperd. 26 Migne LIV, 1223). 34 Об актах Собора н оригинале письма св. Флавиана с – IV говорится: πλαι, τν π ατ γεγενημνην πρξιν πεστιλαμεν (в латинском direximus) τ σ σιτητι. Это выражение многих приводит в недоумение. Если его переводить: мы давно ( – πλαι) послали твоей святости акты (того собора), который был относительно него (Евтихия), то выйдет, что это письмо было написано после того, как посланы были акты. Но по какому поводу? придумать трудно. Содержание письма такое, какое приличию письму, имеющему целью известить о случившемся. Вероятно, это было первое письмо св. Флавиана после собора Константинопольского (Tillem. XV, 899), посланное вместе с актами собора. Слово Πλαι естественнее относить к γεγενημνην, чем к πεστελαμεν. Аорист, в котором это последнее поставлено, в данном случае имеет значение настоящего времени или только что наступающего будущего. Такое значение аориста объясняется расширением аориста гномического, имевшее место и у классиков (например, Ксен. Кироп. 1, 2. 2). Употребляется такой аорист тогда, когда говорится об обычном, часто повторяющемся случае. Посылать акты собора другим церквам – был обычай всеобщий. Употребление такого аориста, следовательно, имеет здесь место вполне. Таким образом, это выражение нужно перевести: «мы посылаем (=при сем послали) твоей святости самое дело (=акты собора), которое относительно него давно было». Письмо это, по предположению Баллерини, написано в исходе 448 или в начале 449 года (см. Migne LIV, ч. 723). 35 То уважение, каким пользовалось это послание, видно из того, что папа Геласий, в своем декрете об апокрифах, предает анафеме всех, кто хотя одну йоту изменит в нем (Migne LIX, 160). |
| Разумеется, не располагая текстом обращения Базельского Собора к Свидригайлу от лета 1433 г. (имеется лишь текст его ответа), нельзя исключить, что подобная просьба воздействовать на Константинополь могла исходить от отцов Собора. Настораживает, однако, почему об этом ничего не говорится в ответе великого князя. Что касается папы Евгения IV, то в его буллах ни о каких переговорах с греками вообще не упоминалось и послам «русского» Собора предлагалось прибыть к папе в Италию независимо от каких-либо сношений с Константинополем. Тем более непонятно, зачем Свидригайло поднял в своем ответе тему, отсутствовавшую в папской булле. Чтобы объяснить эти несоответствия, вспомним, что еще при обсуждении обращения Базельского Собора выяснилось нежелание западнорусских епископов заключать сепаратные соглашения и их готовность вести переговоры об унии лишь совместно с представителями Константинополя и другими «русскими» епископами, поэтому стали возможны обращения великого князя и, возможно, его «русских подданных» в Константинополь и другие «русские» земли. Видимо, не случайно в обоих письмах великий князь нашел необходимым отметить, что «русские» «смотрят только на патриарха Константинопольского». В письме папе Римскому не уточнялось, куда будут отправлены послы «русских» подданных Свидригайла. Но в послании отцам Собора сообщалось, что послы будут участвовать в работе Базельского Собора, а не поедут в Италию, как предлагал папа Евгений IV. Это обращение великого князя уместно сопоставить с его же словами о том, как он убеждал греков вступить в контакты с Собором. Еще один довод в пользу того, что в письмах имелись в виду переговоры отцов Собора с представителями всей православной Церкви, а не с одной из ее местных организаций. Стоит также отметить дипломатическую форму, в которую было облечено обещание великого князя: он не замедлит отправить послов, как только убедит «русских» в необходимости этого. Естественно, в ситуации гражданской войны Свидригайло не мог навязывать подданным свою волю, он должен был лишь сообразовываться с их пожеланиями. Великий князь стремился, исходя из своих интересов, охарактеризовать сложившееся положение как можно более деликатно и в возможно более благоприятном для своих адресатов свете. Несмотря на это, очевидно, что собрание представителей светской и духовной знати «русских» земель Великого княжества Литовского фактически отклонило предложение папы Евгения IV и согласилось лишь вести переговоры об унии на Соборе совместно с другими представителями православной Церкви, подтвердив тем самым позицию Западнорусской Церкви, сформулированную ранее митрополитом Григорием Цамблаком. |
| Патриарх Варфоломей неоднократно заявлял, что важнейшей задачей его служения является защита первенства Константинопольского патриаршего трона среди иных Предстоятелей Православных Поместных Церквей и связанных с этим первенством уникальных привилегий Константинопольского Патриархата. Под этим понятием подразумевается право вмешательства и разрешения вероучительных и канонических нестроений, возникающих в иных Поместных Православных Церквах, единоличное право предоставления автокефального статуса новообразованным Поместным Церквам. Кроме того, по мнению Константинопольской Патриархии, только она имеет право организации и управления православными общинами в «диаспоре» — то есть в тех странах, которые не входят в пространство установленной канонической ответственности иных Поместных Церквей. Прямой юрисдикции Константинопольской Патриархии, согласно этому мнению, должен принадлежать весь мир за исключением ограниченного ряда стран, на которые простирается юрисдикция иных Поместных Православных Церквей. Однако и на них распространяется юрисдикция суда Константинопольского Патриархата, поскольку ему принадлежит «судебная власть во всей Церкви (δικαιωματα δικαστικ ν τη καθλου Московский Патриархат оспаривает эту теорию и считает привилегии Константинопольского Патриарха «несуществующими». «Эти претензии в том виде, в каком они ныне Константинопольским Патриархом осуществляются, никогда не имели поддержки полноты Православной Церкви» (Заявление Священного Синода). II Вопрос о содержании апелляционных и судебных прав Константинопольского Патриарха является одним из самых спорных в каноническом праве. Спор обусловлен, в том числе, различиями в толковании ряда канонов (3, 5 правила Сардикийского Собора; 9, 17, 28 правила IV Вселенского Собора; 36 правило Трулльского Собора). По данной теме написаны книги и научные статьи. Об этом можно вести нескончаемые дискуссии, приводя множество аргументов и примеров «за» и «против» из истории Церкви, споря о состоятельности каждого из этих доказательств. Несомненно, это — важный вопрос для богословской и церковно-правовой научной дискуссии. Но в контексте проблемы украинской схизмы прения о том, вправе ли был Патриарх Варфоломей принимать апелляцию бывшего митрополита Филарета, лишены смысла. Ведь апелляционного процесса по делу Филарета ни в октябре 2018 года, ни в иное время не было. |
| То есть, ссылки современных защитников особого статуса Константинопольского Патриарха на 28-е правило Халкидонского Собора вряд ли можно признать состоятельными. «Китеж-град на греческий манер» — Владыко, Константинополь был завоеван турками и не является уже городом императора и сената, а епископ Константинополя все же первый в диптихе… — Как известно, арабские завоевания привели к тому, что уже в VII-VIII веках такие древние апостольские кафедры, как Александрия, Антиохия, Иерусалим, оказались вне границ православного государства. Участь покоренных Патриархатов была незавидной: христиане сильно урезались в своих правах, а полноценная деятельность епископов зачастую просто не могла осуществляться. При таких условиях Константинополь (который был тогда еще не завоеван) стал восприниматься не просто как столичный город, а как защитник всех православных христиан. И, соответственно, Константинопольский Патриарх становится единственным свободным православным Патриархом на Востоке. Именно в это время в полной мере складывается сакральный образ императора не просто как главы государства, а как покровителя и защитника всех православных, где бы они и под какой властью ни проживали. Об этом сакральном образе власти очень важно помнить, чтобы правильно понимать дальнейшие претензии Константинопольского Патриарха. Все дело в том, что после падения Константинополя полномочия византийского императора как защитника и покровителя всех православных (греков) переходят к Константинопольскому Патриарху. И, скажем прямо, развитию подобного положения дел прямо содействовали турецкие султаны. Известно, что Мухаммад II после завоевания Византии определяет статус Константинопольского Патриарха как главы всех православных христиан, живущих в Османской империи. Таким образом, с подачи султана Константинопольский Патриарх становится лидером греческой нации. — Так есть ли у Константинопольского Патриарха особые права и полномочия? — Кроме первенства чести, нет. Константинопольский Патриарх, давно утративший положение первого епископа империи, продолжает формировать учение об особой своей власти. Давайте еще раз вспомним — Константинополя не существует. Есть Стамбул. Греки мифологизировали Константинополь, сделав его этаким Китеж-градом на греческий манер. Константинополь — это город-память, город-миф, город-призрак и город-мечта. Мечта о былом статусе, блеске и величии православной империи. Как говорил один автор: «Греки живут так, как будто бы не слышали о падении Константинополя». |
|
|
