| Композиционное построение каждой степени отвечает этой задаче. Степень начинается с жития самодержца; далее следуют жития подвижников благочестия, «просиявших» в его правление, а также описание наиболее важных и примечательных событий. Именно в Степенной книге появилась впервые тенденция к персонификации русской истории. Героями Степенной, за редкими исключениями, оказались прямые предки Ивана Грозного, князья, принадлежащие к одной только линии Рюриковичей. О времени составления Степенной книги долгое время не существовало единого мнения. Ее автором многие исследователи, начиная с В. Н. Татищева, считали митрополита Киприана, видимо, на том только основании, что в состав Степенной включено житие митрополита Петра, в заглавии которого указан его автор – митрополит Киприан. В тексте Степенной книги присутствуют ссылки на митрополита Макария (1542–1563) как на инициатора создания Степенной. В связи с этим имели место споры – является ли Макарий автором Степенной, или при нем были произведены лишь переделка и дополнение более древнего текста, составленного митрополитом Киприаном (ум. в 1406 г.). Однако отсутствие в рукописной традиции памятника древней «Киприановой» Степенной склонили исследователей к мнению, что Степенная книга была создана при митрополите Макарии. К тому же основным летописным источником для составителей Степенной стала Никоновская летопись – митрополичий свод 20–30-х гг. XVI в. Свое изложение Степенная книга доводит до 1559 г., однако упоминает о взятии Полоцка русскими войсками, которое имело место в 1563 г. Видимо, в эти годы произведение и было написано. В литературе высказано также убедительное предположение об авторе Степенной книги. Непропорционально большое место в тексте памятника уделено святому Даниилу Переяславскому, чей ученик, протопоп кремлевского Благовещенского собора царский духовник Андрей, в иночестве Афанасий, стал преемником Макария на митрополичьем престоле. Один из древнейших списков памятника – Чудовский – содержит запись о том, что Степенная составлена митрополитом Афанасием. П. Г. Васенко обнаружил еще одно указание на авторство Афанасия. При описании исцеления у гроба Александра Невского в Степенной повествование ведется от первого лица. Лицевой летописный свод доносит имя исцеленного – им был царский духовник Андрей, будущий митрополит Афанасий. |
| В XIV - нач. XV в. известие о гибели В. Г. вошло в большинство летописей лаврентьевско-троицкой группы. В нач. 60-х гг. XVI в. оно было переработано для Книги Степенной царского родословия . Здесь рассказ о мученической кончине князя вложен в уста спасшихся от монголов владимирцев, к-рые на р. Сити рассказали о ней вел. кн. Георгию Всеволодовичу. Повествование в Степенной книге содержит многочисленные заимствования из летописных сообщений о гибели братьев В. Г., защищавших Владимир, и из рассказа об убиении Василька Ростовского. В сер. XVII в. подробный рассказ о смерти В. Г. (близкий к Симеоновской летописи 40-х гг. XVI в.) вошел в житие вел. кн. Георгия Всеволодовича. Близко к нему повествование о кончине В. Г., составленное, по-видимому, в окружении Патриарха Иосифа в связи с перенесением мощей вел. кн. Георгия Всеволодовича 22 янв. 1645 г., оно помещено над гробницей В. Г. в Успенском соборе. Во 2-й пол. XVII-XVIII в. этот рассказ входил в сборники исторического содержания, в 1670 г. был включен в список Степенной книги старшего извода Пространной редакции (РГБ. Ф. 178. 4288. Л. 620 об.), в кон. XVII в. хранившийся в Успенском соборе. Имя В. Г. было записано в митрополичий синодик, поминалось не только во Владимире, но и в Москве. В синодике Успенского собора Московского Кремля установлено пение «вечной памяти» «благоверному князю Васильку Константиновичу и благоверному князю Володимиру Юрьевичу, избиенным отъ Батыя» (ДРВ. Ч. 6. С. 439, см. также РГБ. Ф. 256. 385. Л. 1 об.). Имя В. Г. попало в нек-рые списки синодика нижегородского Печерского в честь Вознесения Господня муж. мон-ря (напр., РГБ. Ф. 256. 387. Л. 41). Здесь В. Г. записан ранее братьев Всеволода и Мстислава, что с хронологической т. зр. верно, ибо В. Г. погиб прежде их. В грамоте царя Иоанна IV Васильевича Грозного клирикам Успенского собора кон. 40-х - нач. 50-х гг. XVI в. (не сохр., известна в публикации XIX в.) излагался порядок поминания архиереев, вел. князей, княгинь и их детей, чьи останки почивали во Владимире. О поминании вел. кн. Георгия и его сыновей в грамоте говорилось: «Великого князя Георгия Всеволодича по детех по Владимире, по Всеволоде, по Мстиславле в год по всех одна панахида на их память февраля в 7 день». По князьям полагалось «правити... средния понахиды против того, как на Москве по удельных князех». Панихиду должны были служить «протопоп з братиею, и протодьякон, и игумены, и попы, и дьяконы» ( Виноградов. С. 52). |
| определить сложно. Поскольку данное Житие отсутствует в ВМЧ, можно предположить, что оно было создано не ранее нач. 50-х гг. XVI в., на к-рые приходится завершение работы над составлением Успенского и Царского комплектов Миней (см.: Кучкин В. А. О формировании Великих Миней Четий митр. Макария//Проблемы рукописной и печатной книги. М., 1976. С. 86-101; Костюхина Л. М. Роль филиграней в палеографическом исследовании Макарьевских Миней-Четьих//Филигранологические исследования (теория, методика, практика): Сб. ст. Л., 1990. С. 76-86). Нет ссылок на Житие и в « к ниге степенной царского родословия», созданной в Москве на рубеже 50-х и 60-х гг. XVI в. (см.: Усачёв А. С. К вопросу о датировке Степенной книги//ДРВМ. 2005. 4(22). С. 28-40). Впрочем, отсутствие ссылок на Житие И. могло быть обусловлено отдаленностью суздальского книгописного центра от Москвы. Т. о., создание первоначальной редакции Жития следует отнести к достаточно широкому хронологическому отрезку - периоду расцвета лит. деятельности Григория, к-рый пришелся на 50-60-е гг. XVI в. В 90-х гг. XVI в., очевидно в связи с получением в 1589 г. Суздальской епархией статуса архиепископии, на основе первоначальной редакции Жития И. была написана пространная редакция, возможно с привлечением дополнительных рассказов о святителе. Клосс отметил, что в древнейшем списке пространной редакции Жития прп. Евфимия Суздальского (нач. 80-х гг. XVI в.- РГБ. Ф. 113. 628) И. упомянут как епископ, в то время как в более позднем списке этой же редакции Жития прп. Евфимия, а также в древнейшем списке пространной редакции Жития И. (оба списка помещены в одной рукописи) И. имеет титул архиепископа ( Клосс Б. М. Избранные труды. М., 2000. Т. 2. С. 372). В 30-40-х гг. XVII в. (не ранее 1634/35, возможно ок. 1637) первоначальная редакция Жития И. была использована для создания краткой редакции, в которой на основе дополнительных источников были указаны новые подробности. Биография Инок Григорий пишет, что не нашел сведений о происхождении святителя и об обстоятельствах его монашеского пострига. |
| А. Роль и значение митр. Киприана в истории древнерус. лит-ры: (К рус.-болг. лит. связям XIV-XV вв.)//ТОДРЛ. 1963. Т. 19. С. 215-254); Дончева-Панайотова Н. Киприан: Старобългарски и староруски книжовник. София, 1981; Седова. 1983; Прохоров Г. М. Киприан//СККДР. Вып. 2. Ч. 1. С. 466, 470 [Библиогр.]; Коссова А. Дж. Митр. Киприан - основоположник на лит. традиция на Московска Рус//Средновековни тексти, автори и книги: Сб. в чест на Х. Миклас. София, 2012. С. 270-287; Турилов А. А. К изучению вклада митр. Киприана в рус. культуру посл. четв. XIV-XV вв.: (Новые факты и гипотезы)//Россия-Болгария: образы духовного единства. София, 2015. С. 112-124; Он же. Митр. Киприан и рус. культура его времени: (Новые аспекты проблемы - факты и гипотезы)//Славяноведение. 2017. 2. С. 3-4). Редакция Жития П., составленная свт. Киприаном, в XV в. без существенных изменений была включена в Волоколамские Минеи, в XVII в.- в Милютинские Минеи и Минеи свт. Ростовского Димитрия (Савича (Туптало)) (см. Минеи-Четьи ). В сер. XVI в. при составлении Великих Четьих-Миней под рук. митр. всея Руси свт. Макария (см. Минеи - Четьи ) киприановская редакция Жития была расширена в соответствии с агиографическим лит. каноном того времени - введены диалоги, прямая речь, текст поделен на главы с заголовками (ВМЧ. Дек.: Дни 18-23. Стб. 1620-1646). В таком виде Житие вместе с Похвалой вошло в состав «Книги степенной» царского родословия рубежа 50-х и 60-х гг. XVI в. (ПСРЛ. Т. 21. Пол. 1. С. 321-332; Степенная книга царского родословия по древнейшим спискам: В 3 т. М., 2007. Т. 1. С. 567-581). В XVI-XVIII вв. появилось неск. сокращенных вариантов киприановской редакции Жития П., иногда дополненных Похвалой святителю, в т. ч. Проложная редакция (ПДРЦУЛ. Т. 2. Ч. 1. С. 69-72; Державина О. А. Др. Русь в рус. лит-ре XIX в.: (Сюжеты и образы древнерус. лит-ры в творчестве писателей XIX в.); Пролог: Избр. тексты. М., 1990. С. 259-261). Биография П. был уроженцем Галицко-Волынской земли. Отца святителя звали Федор. Обе редакции Жития содержат предание, что его мать, когда была им беременна, имела видение агнца, из к-рого произрастало цветущее дерево с горящей свечой. |
| В. О. возобновил в Киеве чеканку серебряных монет. Монеты с его именем имели хождение в Киевской и Черниговской землях, Литве, Орде, встречаются в кладах вместе с литов. денариями, пражскими грошами и ордынскими дирхемами, экземпляр монеты с именем В. О. обнаружен в Крыму ( Хромов К. Монета Владимира Ольгердовича из Старого Крыма//Наследники Чингизхана и их монеты//www.hordecoins.folgat.net/rpagehome.htm [Электр. ресурс]). Ранние монеты В. О. имеют орнаментальный рисунок плетёнку, свидетельствующий о зависимости киевского князя от правителей Золотой Орды. Монеты В. О. обнаруживают тесную весовую взаимосвязь от литовских и отражают установившуюся политическую зависимость Киевской земли от Великого княжества Литовского. Техника чеканки испытала влияние мастеров Владимиро-Суздальской земли, выразившееся в использовании заготовок из серебряной проволоки. Зависимость киевского князя от литов. правителей ярко отразилась в событиях, связанных с борьбой за митрополичий престол, развернувшейся после смерти Киевского митр. св. Алексия († 1378). В этой борьбе В. О. поддерживал Киприана , поставленного по настоянию литов. вел. кн. Ольгерда в 1376 г. К-польским Патриархом Филофеем Коккином в митрополита Киевского и Литовского с правом управления всей Русской Церковью после кончины свт. Алексия. В 1376-1381 и 1382-1390 гг. Киприан действовал на территории Литвы, часто жил в Киеве. Весной 1384 г. В. О. задержал в Киеве Суздальского архиеп. св. Дионисия , путешествовавшего из К-поля, где он был поставлен Патриархом Нилом на общерус. митрополичью кафедру, в Москву. Киевский князь обвинил свт. Дионисия в том, что архиерей «пошел еси на митрополию в Царьград» без его «повелениа», и заточил его в тюрьму, где святитель скончался через полтора года. Томский список 1-й редакции Книги степенной царского родословия (60-е гг. XVI в.) акцентирует внимание на том, что решение об аресте свт. Дионисия В. О. принял, «Киприану митрополиту бывшу в Киеве» ( Сиренов А. В. Краткая редакция Степенной книги//Рукописная книга Др. Руси и славянских стран: От кодикологии к текстологии. СПб., 2004. С. 116, 132). (Позиция В. О. была хорошо известна в Москве, поэтому Митяй (Михаил) и Пимен , др. московские кандидаты на митрополичий престол, в 1379-1389 гг. путешествовали в К-поль по Дону, в объезд поднепровских земель В. О.) |
| В отличие от др. былинных героев - Алеши Поповича и Добрыни - И. М. не упоминается в летописях. В 1-й пол. XV в. в летописи получило отражение предание о гибели рус. богатырей в битве на Калке, послужившее прообразом для былины. Главным героем этого предания выступает ростовский «храбр» Александр (Алеша) Попович, к-рый собирает богатырей для защиты Киева от татар. О богатырях кн. Владимира повествует ст. «О начальстве Рускыа земля» из сб. Кирилло-Белозерского мон-ря 1568 г. (по мнению А. И. Соболевского , она написана в нач. XVI в. на белорус. землях): «И быша у князя Владимера храбрии вои мнози во граде Киеве, и начаша избивати силы великыа половецкиа под городом под Кыевом; и оттоле начаша боятися цари ординскиа. У князя Володимера было храбрых богатыров много, и начат их посылати по всем градом и странам» ( Соболевский. С. 18). В белорус. народных песнях кон. XV - нач. XVI в. упоминаются богатыри кн. Владимира, избивавшие «силы великия половецкия» под Киевом. Никоновский летописный свод (ПСРЛ. Т. 9. С. 68) и Житие кн. Владимира по списку Четьих-Миней свящ. Иоанна Милютина (ГИМ. Син. 807. Л. 916 об.) содержат схожие (видимо, основанные на одном общем источнике) рассказы о богатырях Владимира и их подвигах. В Никоновской летописи названы Александр Попович, рагдай удалой, Ян Усмошвец, Малвред Сильный, андрих Добрянков. И. М. не упоминается. Перечень богатырей без И. М. включен в 65-ю гл. 1-й грани «Книги Степенной царского родословия» (60-е гг. XVI в.) «О храбрых мужех»: Ян Усмошвец, Рагдай, Александр «рекомый Попович», Маловред, Андрих Добрянков «и инии мнози» (Степенная книга. 2007. Т. 1. С. 323; кн. Владимир сравнивается с царем Давидом, имевшим 37 «храбрых мужей»). Возможно, Степенная книга стала основой для перечней богатырей, которые встречаются в рус. рукописях XVIII-XIX вв., содержащих тексты фольклорного характера. По-видимому, в XVII в. в этот перечень было включено имя И. М. (наиболее ранняя великорус. письменная фиксация предания об И. М. содержится в «сказании о киевских богатырех, как ходили во Царьград», известном в списках начиная с XVII в.). В предисловии В. А. Лёвшина к его изданию «Русские сказки» (М., 1780. Ч. 1. С. 4) названы богатыри кн. Владимира: Добрыня Никитич, Алеша Попович, Чурило Пленкович, И. М. и дворянин Залешенин. В рукописи XIX в. ГИМ. 1597 в перечне богатырей «Илья Иванович Муромец» назван вторым. Отсутствие летописных упоминаний об И. М. побудило исследователей искать его в летописях под др. именами: толкуя имя Jlias из нем. саг как Eligas, М. Г. Халанский отождествлял И. М. с киевским кн. Олегом . |
| Из текста «Печского сказания» известно, что тур. власти обвинили Г. в подстрекательстве рус. царя начать войну против Османской империи, в крещении неск. иудеев и турок. Г. «неправедным судом был осужден и повешен, как жертва мира», некий пресв. Павел похоронил его. О мученической кончине Г. и чудесах от его мощей сообщается в приписке в богослужебной книге Печского мон-ря. О посмертных чудесах невнятно и в самой общей форме говорится в записи XIX в. на старопечатной книге из б-ки Печской Патриархии ( Записи. 3. С. 60. 4992). Г. прославляется как «законный первопрестольник Сербской Церкви... и заступник многострадального народа сербского». Г. любил и собирал книги, постоянно делал книжные вклады в различные мон-ри и церкви. В мае 1649 г. Г. дал «в подержание» Нишскому митр. Лонгину Требник из мон-ря Грачаница (Там же. 1. С. 369. 1471). В 1649-1650 г. выменял в Овчарско-Кабларском Сретенском мон-ре Типик и вложил его в патриарший собор в Пече (Там же. С. 364. 1446), в Цетинском мон-ре получил Служебник венецианской печати, к-рым благословил Скопского митр. Филиппа (Там же. С. 378. 1515). В 1650-1651 гг. вложил рукописное Евангелие (САНУ, 65) в новую Никольскую ц. мон-ря Ковилье (Там же. С. 352. 1389). В Москве Г. обратился к патриарху Никону с просьбой издать на Московском печатном дворе и отправить в Сербию привезенные им книги: «Типик, избрание многое от 34-х книг на латынскую ересь цареградского патриарха Михаила Кавасила» (!) и «Житие и повесть святых царей сербских и патриархов» (сочинение серб. архиеп. Даниила II и его продолжателей - своеобразный серб. аналог XIV в. «Книги степенной царского родословия»). Это прошение не было удовлетворено (РГАДА. Ф. 52. 1654 г. 15. Л. 11). Патриарху Никону Г. лично поднес 3 книги (Там же): «Свиток жития всех святых сербских архиепископов, откуды изыде царствие и патриаршество», «Тетради Кирила Философа, учителя словенского» и «Книгу Василия Великого, а в ней напечатано три литоргии» (Служебник. Венеция, 1519: ГИМ. Син. печ. 112 - см.: Иванова Ж. Н. Записи на старопечатных книгах Синодального собрания ГИМ//Рус. книжность: Вопросы источниковедения и палеографии. М., 1998. С. 378). Судьба этих книг, кроме Служебника, неизвестна. |
| Перу И. принадлежит наиболее полная редакция Жития св. кн. Александра Ярославича Невского, написанная в 1591 г. по благословению патриарха св. Иова. К Житию присоединено описание 3 чудес (первое - 1572 г.), в нек-рых списках добавлено видение, относящееся также к 1572 г., о к-ром рассказал автору инок владимирского Рождество-Богородицкого мон-ря Антоний. Редакция И. сохранилась в значительном количестве списков, в т. ч. в составе «Книги степенной царского родословия» (РГАДА. Ф. 381. 346, 1594 г.). Как показал А. В. Сиренов, ок. 1589 г. в связи с учреждением в России Патриаршества И. составил особую редакцию Степенной книги. Работу над текстом Степенной книги архиерей продолжил позднее. Редакция И. дошла в значительном количестве списков; возможно, целью автора было создание образцового текста (см.: Сиренов. 2007. С. 267-314, 488-495). И. является составителем нового собрания сочинений прп. Максима Грека , старший список этого собрания дошел в 2 рукописях кон. XVI в.: РГБ. Егор. 869 и ГИМ. Увар. 310 (более поздние списки: РГБ. Егор. 207, кон. XVI - нач. XVII в.; ГИМ. Увар. 166, нач. XVII в.; РГБ. Унд. 490, 3-я четв. XVIII в.). Собрание состоит из 82 глав, в него впервые включены послания прп. Максима Ф. И. Карпову и Николаю Немчину против католицизма и астрологии. Кроме того, список собрания трудов прп. Максима, составленного митр. Иоасафом , содержит вкладную запись И. в Рождество-Богородицкий мон-рь от 5 нояб. 1600 г. (ГИМ. Увар. 309. Л. 4-117; см.: Синицына. 1977. С. 227-228). По мнению Н. Н. Покровского , И. принадлежал Сибирский сборник, содержащий наиболее полный свод материалов судебного процесса над прп. Максимом (Судные списки Максима Грека и Исака Собаки/Изд. подгот.: Н. Н. Покровский. М., 1971. С. 17-18). Известны 22 рукописи, написанные по заказу И. Все рукописи - четьи книги. Как сообщается в пространных вкладных записях, кодексы писались не с одного списка, но с разных «добрых переводов». Большая часть книг (в т. ч. Степенная книга и собрание сочинений прп. Максима) была пожертвована И. Рождество-Богородицкому монастырю. |
| И.С. Державин. Степенная книга, как литературный памятник. Принимая во внимание общий характер исторической стороны «Степенной книги», участие в ее редактировании митрополита, а также – ряд статей, характерных для общерусского митрополичьего свода, – референт приходит к мысли о тождестве «Степенной книги» с тем общерусским летописным сводом, одна из редакций которого названа Владимирским полихроном 2 . Главнейшими деятелями по составлению того памятника, который в редакции митрополита Макария назван Книгой Степенной царского родословия, – являются: митрополит Петр, редактор общерусского митрополичьего свода 1305 года, митрополит Киприан, митрополит Фотий, редактор Владимирского полихрона 1423 года и, наконец, Макарий; ближайшими сотрудниками последнего были – протопоп Сильвестр и Василий, в иночестве Варлаам. Н.И. Петров . Первый (малорусский) период жизни и научно-философского развития Г.С. Сковороды. Референт поставил себе целью по возможности точнее восстановить всю хронологическую последовательность малороссийского периода жизни Сковороды, как до сих пор мало известного и отметить те влияния, которые более всего способствовали надлежащей формировке настроения и миросозерцания нашего философа. Киевской духовной академии, верной заветам Феофана Прокоповича (политические и философские курсы, слушанные Сковородой у Георгия Конисского) . Сковорода учился в то врея, которое обыкновенно называют эпохой возрождения классицизма в России. Завершив свое обучение в академии, Сковорода вышел из нее в 28 лет, – тот возраст, когда у человека складываются прочные убеждения на всю жизнь. Внимательное чтение классических авторов наложило весьма яркую печать на все миропонимание и настроение Сковороды и он стал самым видным представителем возрождения классицизма и философии в России, применяя древне-классические и философские начала к русской народности и истинам православной веры. А.К. Бороздин. О задачах изучения древнерусской литературы. Напомнив выставленную М. Мюллером схему развития всякой науки (собирание фактов, классификация, общие законы), референт нашел, что изучение древнерусской литературы вообще находится лишь на первой ступени научного развития, т. е. в периоде собирания материала. Перед нами литературная статика, но нужна разработка литературной динамики: собирая кирпичи (что необходимо), следует помнить, для чего они собираются, какое здание хотят строить, в противном случае собирание кирпичей совсем безцельно. Мнение, что надо дорожить всем писанным, так как мало материала, неправильно: нужно иметь научное мужество объявить, что мы литературы не знаем, а не выдавать за литературу совсем не литературный материал. При выборе того или иного материала следует обращать внимание на присутствие волевого элемента, на воздействие писателя, на среду – и тогда в компетенцию истории литературы войдут лишь те произведения, в которых слово есть орудие воздействия на общественное сознание (публицистика, проповедь , поэзия). |
| Следовательно, автор был или послушник преподобного, ученик его по которой-нибудь из обителей (Горицкой или Даниловой), или же духовный сын его из не-монахов. Последнее возможно в виду того передаваемого в Житии факта, что преподобный Даниил был выдающимся, популярным духовником мирян. Второму предположению, что автор Жития был только духовный сын подвижника, а не монах одной из двух названных обителей, нужно отдать решительное предпочтение. В одной из последних глав Жития – в «Повести чудной» автор представляет себя слушателем Даниила: «поведа же некогда нам чюдну повесть» (стр. 67, ср. 68). Краткое же Сказание передает, что святой поведал свой таинственный рассказ «приходящим к нему человеком пользы ради» (Степ. II, 231), т.е. приходящим на исповедь к подвижнику, духовным его детям 6 . В недавнее время в связи с изучением Степенной книги достаточно твердо установлено мнение, что автором Жития преподобного Даниила и составителем Степенной, или, по крайней мере, одним из главных ее составителей, был Андрей-Афанасий, упомянутый выше. Разумеем исследование г. Пл. Гр. Васенко, «Книга Степенная царского родословия и ее значение в древнерусской исторической письменности», стр. 204–212, а также рецензии на это исследование 7 . Отсылая читателя к указанным страницам книги г. Васенко, мы считаем своим долгом отметить здесь, что такое мнение об авторе изучаемого Жития вовсе не является новостью. Еще в 1863 г. оно было высказано А.И. Свирелиным (тогда священником) в брошюре «О начале и устроении Переславского Данилова монастыря» (стр. 80–85) и повторено в его «Житии преп. Даниила», Изд. 2-ое. Пересл.-Залесский 1894 г., стр. 36, прим., 49 и след. Это мнение провинциального исследователя, к сожалению, осталось, по-видимому, неизвестным г. Васенко, по крайней мере, в его книге не отмечено; не было оно известно и прежним ученым, занимавшимся Житием преподобного Даниила. Приведем те немногочисленные и отрывочные биографические данные об Андрее-Афанасии, которые сохранились в источниках и которые относятся к периоду его жизни до митрополитства, когда он мог писать Житие преподобного Даниила. |
|
|
