| По взятии сей грамоты, она представлена была 6-го мая императрице и дело это не имело продолжения. 1085 Усвоение западно-русской церковью некоторых воззрений, обрядов и обычаев католической церкви. Вторжение их в великороссийскую церковь и произшедшие в ней, в конце XVII в., вследствие этого, волнения Находясь под польским владычеством, западно-русская церковь сохранила во всей чистоте непреложную истину православных догматов; но, находясь в постоянном соприкосновении с латинством и подчиняясь обаятельному и неотразимому влиянию его, как господствующего вероисповедания, приняла некоторые воззрения, обряды и обычаи латинской церкви. Латиняне и униаты, постоянно укоряя православных схизмой, обвиняли их именно в протестантстве. 1086 Желая снять с себя это пятно и уничтожить повод к подозрениям и обвинениям, православные как бы прилаживались к латинянам, сближались с ними и незаметно подчинялись их влиянию. Даже такие умы, как Мелетий Смотрицкий, Кирилл Транквиллион Ставровецкий и Кассиан Сакович, увлекались и падали под силой этих влияний. В столкновении и борьбе перекрещивавшихся верований, учений, мнений – православных, католических, протестантских, униатских – наметить и удержать прямой и правильный путь было нелегко, даже при лучших желаниях и полной благонамеренности. Православное исповедание веры, назначенное в руководство для православных западно-русской церкви, однако ж, само носит следы латинского влияния. Такое влияние приметно и в других сочинениях западно-русских ученых XVI и XVII в. Мы видели, что уже в самой южно-русской церкви подверглись нареканиям сочинения Кирилла Транквиллиона Ставровецкого – «Евангелие учительное» и «Перло многоценное». Московское правительство отнеслось к этим сочинениям еще строже. В 1627 г., по указу царя Михаила Феодоровича и патриарха Филарета, книги эти приказано было отыскивать и жечь, а народу было объявлено, «чтобы впредь никто никаких книг литовской печати и письменных литовских не покупали, а кто учнет литовские книги какие-нибудь покупать, тем быть от царя в великом гражданском наказании, а от патриарха в проклятии». |
| Сношения Малороссии с Москвою были частые. Игумены малороссийских монастырей просили у царей милостыни; за тем же обращалось еще к царю Михаилу Федоровичу и киевское братство. В 1640 году Петр Могила уговаривал царя устроить в своей столице монастырь, в котором бы старцы и братия киевского братского монастыря «детей боярских и простого сана людей грамоте греческой и славянской учили». Таким образом, сам преобразователь воспитания в южной Руси первый обратился в Москву и просил там сделать то, в чем нуждалась Великая Русь. Достойно замечания, что, в своем письме к царю, Петр Могила выразился, что он об этом бьет челом государю паче всяких своих прошений. Так занимала киевского архипастыря мысль распространить начатое им дело на весь русский мир. В 1646 году Петр (Могила) прислал преемнику Михаила царю Алексею в подарок несколько лошадей и разные вещи, что показывает его постоянное желание связи с Москвою. Но, при дружелюбных отношениях православной Малороссии к православной Москве, у москвичей, однако, образовалось предубеждение против малорусской образованности и заподозревалась чистота правоверия киевских духовных писателей и наставников. Отчасти сами малоруссы возбуждали эти подозрения. При жизни патриарха Филарета, один киевлянин, званием игумен, доносил на учительное евангелие своего земляка Кирилла Транквиллиона Ставровецкого. Оценка этого сочинения поручена была двум московским книжникам: богоявленскому игумену Илье и соборному ключарю Ивану Шевелю. Не зная языка, на котором было написано произведение южнорусского писателя, они находили еретический смысл там, где встречались грамматические особенности и непонятное для них значение слов 245 . Москвичи считали себя одним только истинно православным народом в целом свете; греки, давшие России крещение, потеряли над ними прежнее свое обаяние; москвичи не доверяли греческим книгам, потому что греки, живя под властью неверных, воспитывались и печатали свои книги на Западе. Москвичи считали свои старые переводы более правильными, чем греческие подлинники в том виде, в каком последние были напечатаны; такой взгляд особенно утвердили справщики книг при патриархе Иосифе. Сам Никон вначале разделял этот взгляд и говорил, что как «малороссияне, так и греки потеряли веру и крепость добрых нравов; покой и честь их прельстили, они своему чреву работают и нет у них постоянства...» |
| Настоятель (1865-1875) архим. Амвросий (Лотоцкий), выпускник Волынской ДС, из вдовых волынских священников, составил 1-е подробное историческое описание монастыря. При нем в архиве обители был обнаружен т. н. «Мелецкий кодекс» - сборник рукописей XV-XVI вв., в основном переводных, на староболгарском и церковнославянском языках. Этот сборник пожертвовал в М. м. в 1596 г. архим. Жидичинского мон-ря Гедеон (Юревич-Балабан). Впосл. архим. Амвросий передал сборник в б-ку КДА, к 2016 г. он хранился в Национальной б-ке Украины им. Вернадского. В архиве М. м. находилась и одна из немногих рукописных копий «Евангелия учительного» Кирилла (Транквиллиона-Ставровецкого) , переданная в Киев. В 1875-1876 гг. настоятелем М. м. был архим. Рафаил (Троицкий), бывший ректор Волынской ДС, в 1884-1885 гг.- буд. еп. Никон (Богоявленский). В 1898-1908 гг. М. м. возглавлял архим. Модест (Комиссаржевский), выпускник Волынской ДС, при к-ром в обители были произведены ремонтные и реставрационные работы. Когда в 1900 г. была завершена реконструкция теплой Александро-Невской ц., братия во главе с архим. Модестом обратилась к архиеп. Волынскому и Житомирскому Модесту (Стрельбицкому) с просьбой освятить возрожденный храм. По просьбе иноков, сославшихся на старое монастырское предание, архиерей освятил ц. в честь Преображения Господня. Кроме того, в 1901 г. была построена колокольня. В этот же период на 2-м этаже братского корпуса, примыкавшего к теплому Преображенскому храму, была устроена домовая Александро-Невская ц. в память о существовавшем в 1859-1900 гг. одноименном теплом храме. В 1901 г. М. м. получал оклад из казны в размере 4085 р., оставаясь первоклассным необщежительным штатным. В 1908-1918 гг. в М. м. настоятельствовал архим. Алексий (Воронов), выходец из старинного дворянского рода, владевшего в т. ч. имениями на Волыни. При нем, в 1911 г., в М. м. была открыта 2-годичная псаломщическая школа, неоднократно прерывавшая свою деятельность в условиях войны и закрытая в 1918 г. польск. властями. |
| На иконах Авраамия Галицкого второй половины XVII – начала XVIII в. из музея «Коломенское» мы видим отдельное изображение чудесного обретения святым чудотворной иконы (илл. 16; цв. табл. 1). Концентрация идеи спасительного служения святого вокруг чуда богородичной иконы становится с XVI в. одним из наиболее устойчивых агиографических и иконографических мотивов. В следующем столетии он будет уже развит на основе широкого проникновения в русскую культуру многочисленных богородичных сказаний западного происхождения. Последние найдут свое отражение в таких печатных изданиях, как «Небо новое с новыми звездами сотворенное, то есть Преблагословенная Дева Мария Богородица с чудесами Своими» (Львов, 1665) Иоанникия Голятовского, «Перло многоценное» (Чернигов, 1646) Кирилла Транквиллиона Ставровецкого, «Рай мысленный, в нем же различныя цветы» (Иверский монастырь, 1658–1659), «Руно Орошенное» (Чернигов, 1683) Димитрия Ростовского , а также в некоторых других печатных и рукописных сочинениях (см.: Никитин, 1990, с. 191). Они же сразу отразятся, по наблюдению Д.А. Ровинского, в народных религиозных картинках (Ровинский, 1900, с. 309–311), а также, добавим, в иконах. Известные алтарные иконы XVI в. Тихвинской Богоматери с клеймами чудес (см.: Иванова, 1966, с. 419–436) уясняли харизматичность Русской земли в связи с «пришедшей» на нее иконой Богоматери. В XVII-XIX вв. этот сюжет, а также образы Владимирской Богоматери с чудесами и Феодоровской Богоматери с чудесами распространятся в огромном количестве копий и вариантов, как бы напоминая о наполненности святостью и чудесами мира Русской земли 6 . При этом заметим, что все перечисленные нами «иконы в иконах» представляют собой не простые «семиотические» реальности: изображение изображения всегда несет повышенную меру условности (ср.: Лотман, 1976, с. 249). Изображения икон в иконах убеждали человека в сакральности окружающего мира, как бы в «снятом» образе истории на необъятных пространствах «Святой Руси». Наслоение на коллективную ментальность церковных идей Петра мало затронет уже «отстоявшиеся» инвариантные системы представлений. Петровские идеи в не меньшей степени, чем его методы борьбы с народными суевериями и «развоплощениями чудес», лишь отразят усложнение состава верхней культуры: ее замешенную на рационализме секуляризацию, протестантские веяния и «обремененность» государственной пользой. За чудесами начнут рассматривать скрывавшееся народное невежество и корыстолюбие клира; чудотворность иконы нередко станет предметом насмешек. Средневековый союз московского благочестия с чудотворениями икон ставится под сомнение. Существенно, что чудеса начинают разоблачаться рационалистическим способом; причем стараются, чтобы результаты разоблачений были широко известны. Новая картина мира проникается механистичностью и рационализмом мышления, стремящимся дать всему объяснение па основе материального и исключить из сознания, если воспользоваться удачным выражением Ганса Кюнга, «непонятный остаток». |
| Илии и Н. Справщики еще раз сверились с печатной версией и дополнили «тетради» собственными критическими замечаниями. В результате двойного редактирования постановлений Киевского Собора 1625 г. возник рус. текст прений по поводу «Евангелия учительного» Кирилла (Транквиллиона-Ставровецкого). Текст прений, распространявшийся в рукописях, сохранился в 2 редакциях. В 1627 г. на Красной пл. партия «Евангелия учительного» была показательно сожжена. Сочинение было предписано изымать по всей стране. Н. получил вознаграждение за выполненную работу. Но примерно с 1630 г. пожалования «в приказ» прекращаются. Новых ответственных поручений Н. не получал 10 лет, до 1636/37 г., фигурируя в источниках как ключарь Успенского собора. Известно, что Н. участвовал в «пещном действе», получал необходимые для нужд храма предметы с Казенного двора (РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Кн. 289. Л. 285; Кн. 290. Л. 222; Кн. 292. Л. 120, 268). По мнению Былинина, после кончины патриарха Филарета 10 окт. 1633 г. Н. попал в опалу, и он был на короткое время выслан с семьей из Москвы. Изменения в судьбе Н. происходят с кон. 30-х гг. XVII в., на к-рые приходится новый этап критики зап. вероисповеданий. Тексты, созданные при патриархе Филарете, вновь становятся актуальными. Осведомленность Н. в полемическом богословии понадобилась вновь, и в 1638 г. его включают в штат Печатного приказа вместо скончавшегося Арсения Глухого. Н. был 2-м членом Правильной палаты после старшего справщика протопопа кремлевского собора во имя Черниговских чудотворцев Михаила Рогова. Руководство единственной в стране типографией было возложено на главу приказа Большого дворца кн. Львова, знакомого Н. по дат. посольству. Началом осуществления новой издательской программы стало переиздание Большого святительского Требника 1624 г. План повторной публикации Требника обусловил возобновление споров о прилоге «и огнем». Свт. Аффоний , митр. Новгородский и Великолуцкий, в 1639 г. в обход духовных властей направил царю развернутое послание с доказательствами каноничности прилога. |
| В Кременце, в правление луцкой кафедрой ревностного пастыря Афанасия Пузины, в 1638 г. напечатаны: «Описание бывшего в том году собора луцкого»; «Наставление о тайнах», Сильвестра Коссова и «Краткая славянская грамматика». 1079 Типография Киевопечерской лавры. – Еще в 1588 году констатинопольский патриарх Иеремия благословил Киевопечерскую лавру завести типографию. Но волнения начинавшейся унии и споры за управление монастырем воспрепятствовали в то время исполнению этого благочестивого желания, которое осуществилось только в 1614 г. старанием архимандрита Елисея Плетенецкого. С этого времени началось непрерывное печатание в Киевопечерском монастыре книг богослужебных, учебных и духовного содержания. Богослужебные книги, при издании, исправляемы были, а отеческие творения вновь переводимы были с греческих оригиналов. В подвигах исправления и перевода трудились, кроме самого Плетенецкого, Иов Борецкий, Захария Копыстенский, Гавриил Дорофеевич, Иосиф Святогорец, протосинкелл александрийского патриаршего престола Памва Берында и другие. Черниговский архиепископ Лазарь Баранович, во время своего блюстительства киевской митрополии, усовершил эту типографию, так что она превосходила все прочие западно-русские, как по числу печатаемых книг, так по чистоте изданий. 1080 Черниговская типография. – В 1646 году, в бытность еще Чернигова под польским владычеством, напечатана в тамошней типографии одна книга: «Перло многоценное» Кирилла Транквиллиона Ставровецкого, уклонившегося уже в унию. Но с переходом Чернигова, в 1654 г., под русское владычество, с семидесятых годов XVII столетия, при Лазаре Барановиче, началось печатание в Чернигове православных книг, 1081 продолжавшееся до XIX столетия. С переходом киевской митрополии под власть московских патриархов, Киевской и Черниговской типографиям грамотами 1687 и 1688 гг. повелено быть под их благословением и паствой; а с учреждением Святейшего Синода они подчинены его ведению. В 1720 г. в изданиях этих типографий усмотрены некоторые несогласия с великороссийскими изданиями и «многие противности к восточной церкви», а именно: в Чернигове печатались учебные Часословы по желанию раскольническому, а в книге «Богомыслие», изданной в 1710 г., явилась многая люторская противность; в месяцеслове, напечатанном в 1718 г. |
| Хотя положение И. как не признанного властью иерарха, вынужденного рассчитывать на охрану Запорожского войска, сильно ограничивало его возможности по управлению митрополией, известно о его усилиях по сохранению чистоты вероучения и укреплению церковного порядка и дисциплины. Так, в 1625 г. в Киеве на Соборе под председательством И. было осуждено «Учительное Евангелие» Кирилла (Транквиллиона-Ставровецкого) за обнаруженное в тексте влияние католических догматики и культурных традиций. Автору было предложено исправить ошибки и представить новую редакцию сочинения на рассмотрение Собора, но Кирилл предпочел перейти в унию. Анализ решений Киевского Собора 1628 г. показал, что к этому времени протопопы, осуществлявшие надзор за приходским духовенством, действовали повсеместно. Монастыри Киевской митрополии были поделены на 3 округа, которыми управляли проты - настоятели наиболее авторитетных обителей. Кронский архимандрит, возглавлявший округ, который включал монастыри Великого княжества Литовского, был одновременно наместником митрополита в Литве. 16 марта 1628 г. И. передал свою часть родового владения в с. Борче Львовскому братству, чтобы члены братства молились за него. И. был погребен в киевском Михайловском Златоверхом мон-ре. В завещании он назначил своими душеприказчиками Луцкого еп. Исаакия (Борисковича) и архим. Петра (Могилу) и поручил им опеку над Михайловским мон-рем. Под угрозой «неблагословения» митрополит предписывал, чтобы школы «в братстве Киевском, а не где инде фундовани были». Свои облачения, а также церковнослав. и польск. книги И. завещал Михайловскому мон-рю, книги греческие и латинские - Петру (Могиле), к-рого просил завершить начатое строительство колокольни в мон-ре. Царь Михаил Феодорович прислал родственникам И. на похороны 70 р. и оказывал им помощь. Арх.: [грамоты И. в Москву]: РГАДА. Ф. 124 (Малороссийские дела), 1627 г. 1. Л. 9-16; 1628 г. 1. Л. 4-5; 1630 г. 1. Л. 26-30; Ф. 210 (Разрядный приказ). Белгородский стол, стб. 29. Л. 76-79, 183-191, 242. |
| Тотчас об этом отправлены были письма в Рим к папе и кардиналу Бандину как от самого Смотрицкого, так и от Рутского и от князя Александра. До получения из Рима ответа Рутский дозволил Смотрицкому скрывать его обращение к унии и по-прежнему называться архиепископом Полоцким и во время богослужения поминать имя патриарха и посвящать схизматических священников . Здесь, кстати, заметим и о двух других, довольно чувствительных потерях православной Церкви, случившихся почти в то же самое время,— о совращении в унию еще двух ученых людей: Кассиана Саковича и Кирилла Транквиллиона-Ставровецкого. Сакович, носивший в мире имя Каллиста, был сыном православного священника в Подтеличе и получил высшее образование в академиях Краковской и Замойской. По окончании своего учения занимал несколько времени должность домашнего учителя у Адама Киселя и потом поступил в киево-братский Богоявленский монастырь, где и принял не прежде 1620 г. пострижение в монашество с именем Кассиана, а около 1622 г. был уже ректором братского училища. Князь Александр Острожский-Заславский единственно по вниманию к учености Кассиана дал ему игуменство над двумя православными монастырями в Дубне, хотя он был еще простым иноком. Но когда в 1626 г. митрополит Рутский посетил князя Александра и начал убеждать его, чтобы он как добрый католик предоставлял православные монастыри в своих обширных владениях только тем, которые согласятся принять унию, Александр пригласил Саковича побеседовать с Рутским. Эти беседы повторялись несколько раз и окончились тем, что Сакович, не желая расстаться с дубенскими монастырями, которыми уже владел, согласился изменить православию и тут же, в доме князя Заславского, присоединен был к униатской Церкви самим митрополитом, а вслед за тем возведен и в сан дубенского архимандрита. Это совершилось незадолго до подобного же отпадения в унию Мелетия Смотрицкого. По принятии унии Сакович сделался открытым врагом православной Церкви, много и злобно писал против нее, хотя под конец своей жизни изменил и унии и резко порицал униатов, приняв латинство . |
| После заключения Брестской унии 1596 г. большая часть архиереев Киевской митрополии перешла к униатам. В результате Деулинского перемирия 1618 г. между Московским царством и Речью Посполитой Чернигов отошел последней. Ок. 1625 г. была образована униат. Смоленская и Черниговская архиепископия, 1-м архиепископом которой стал Лев Кревза . Его преемник Андрей Квашнин-Золотой, получая королевскую привилегию на архиепископию, «дал присягу, что ему учинить в Смоленску, и в Дорогобуже, и в Чернигове, и в Стародубе всех людей благочестивыя христианския веры в унии, а старую веру греческого благочестия искоренить без остатку». Мн. черниговские насельники были вынуждены удаляться в пределы Московского гос-ва. Е. м., возглавлявшийся униат. архимандритами ( Кириллом Транквиллионом-Ставровецким , Марианом Оранским и др.), почти пустовал. К 1635 г. мон-рю принадлежали села Авдеевка и Горбов, а также озера Галин и Святое, к-рые сдавались в аренду черниговскому бурмистру пану Асалаю. В 1633 г. кор. Владислав IV Ваза назначил коадъютором Е. м. сына архим. Кирилла Транквиллиона Иеремию Ставровецкого. Королевской грамотой от 3 марта 1643 г. в качестве коадъютора был назначен мон. ордена василиан Иларион Колковский с правом занять архимандрию после того, как она сделается вакантной. В 1646 г. в типографии Е. м. была напечатана книга архим. Кирилла «Перло многоценное». В ходе освободительной войны под предводительством Б. Хмельницкого летом 1648 г. польск. шляхта, католич. и униат. духовенство были изгнаны из Черниговщины. В 1649 г. Е. м. стал православным. На средства казачьего полковника Стефана Подобайло в смежной с Е. м. Болдинской обители был восстановлен Илиинский храм. Со 2-й пол. XVII в. Е. м. находился на особом попечении Черниговского еп. Лазаря (Барановича) , к-рый в 1679 г. перевел из Новгород-Северского в Чернигов свою типографию. Нек-рое время еп. Лазарь управлял Е. м., в 1669 г. он поставил настоятелем обители Иоанникия (Галятовского). По ходатайству еп. Лазаря 6 авг. 1669 г. |
| Иллюстрация к притче о краже репы из «Великого зерцала». Настенный лист. Худож. С. Каликина. 1905 г. (ГИМ) Иллюстрация к притче о краже репы из «Великого зерцала». Настенный лист. Худож. С. Каликина. 1905 г. (ГИМ) О популярности 2-го перевода «В. з.» свидетельствует также тот факт, что уже в кон. XVII в. он начинает редактироваться в соответствии со вкусами читателей, в первую очередь в сторону включения в сборник новых текстов. Вальчак-Срочиньская выделяет в составе 2-го перевода «В. з.» 9 «примеров», отсутствующих во всех польск. изданиях; все они посвящены 2 темам - царской власти и необходимости почитания книг. В кон. XVII в. в «В. з.» вошли переработанные иером. Никифором рассказы из др. переводного сборника - «Римских деяний», а также «Повесть о некоем юноши, иже сложи иноческий образ». Нек-рые статьи в «В. з.» являются рус. сочинениями, напр. ст. «Церковь восточная» и апокрифическая повесть «Како претерпе Христос Господь нашего ради спасения волею страсти на кресте» (помещена в «Учительном Евангелии» Кирилла (Транквиллиона-Ставровецкого) ). Позднее на рус. почве «В. з.» включило в себя такие широко распространенные памятники, как Житие Евстафия Плакиды ( Гладкова О. В. Византийская агиография в древнерусской литературе X-XVII вв. (на примере Жития Евстафия Плакиды)//Славянские лит-ры: Культура и фольклор славянских народов: Доклады российской делегации/XII Междунар. съезд славистов (Краков, 1998). М., 1998. С. 51-53), повести об Иверской иконе Божией Матери, о Флорентийском Соборе, о Тимофее пресвитере, рассказы из синодика и др. Создавались новые редакции новелл из «В. з.» (напр., в рукописях: РНБ. Погод. 1384; ГПНТБ. Тихомир. 316). Одним из авторов пересказов был усть-цилемский крестьянин-книжник И. С. Мяндин ( Шварц Е. М. Повесть о Григории Чудотворце и идольском жреце в усть-цилемских рукоп. сб-ках//ТОДРЛ. 1979. Т. 34. С. 341-350). «Зерцало грешнаго». Гравюра В. Андреева. XVIII в. (БАН. Плюшк. 254) «Зерцало грешнаго». Гравюра В. Андреева. XVIII в. (БАН. Плюшк. 254) Повести из «В. з.» включались в повествовательные разделы синодиков , в Цветники, в лицевые сборники, через них и в устную народную словесность (духовные стихи, сказки и легенды). Ряд сюжетов из «В. з.», связанных с чудесами Богородицы, отразился в сб. «Зерцало Богородицы», составленном ок. 1828 г. в Мефодиевом Пешношском мон-ре (напр., списки: Афон, Пантелеимонов мон-рь. Slav. N 72, 74). Выборки из «В. з.» встречаются в сборниках начиная с рубежа 70-80-х гг. XVII в. вплоть до кон. XIX в., в т. ч. в старообрядческой среде. «В. з.» имели в своих б-ках Патриарх Адриан, Великоустюжский архиеп. Александр, Псковский митр. Иларион (Смирнаго), кн. А. М. Голицын, Ростовский митр. св. Арсений (Мацеевич) , Тверской архиеп. Феофилакт (Лопатинский) . Сборник хранился в монастырских книжных собраниях Николаевского Перервинского мон-ря, московского Симонова Нового мон-ря, Анзерского скита, в б-ках кафедральных соборов, напр. в Тобольске. |
|
|
