| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ПАПСКИЙ БИБЛЕЙСКИЙ ИНСТИТУТ [Итал. Pontificio Istituto Biblico], высшее учебное заведение Римско-католической Церкви, центр исследований в области библеистики . Основан папой Римским Пием X (1903-1914) апостольским посланием «Vinea electa» от 7 мая 1909 г. С момента основания П. б. и. находился под патронажем ордена иезуитов : 1-м ректором был Л. Фонк (1865-1930), нем. библеист и богослов, консультант Папской библейской комиссии . 1909-1936 гг. С 1909 г. в адм. отношении П. б. и. зависел от Папской библейской комиссии, в ведении которой находились аттестация и присвоение ученых степеней выпускникам ин-та. 15 авг. 1916 г. папа Римский Бенедикт XV (1914-1922) апостольским посланием «Cum Biblia sacra» признал за П. б. и. право присвоения выпускникам степени лиценциата, а 30 сент. 1928 г. папа Римский Пий XI (1922-1939) motu proprio «Quod maxime» учредил консорциум Григорианского университета , П. б. и. и Восточного папского института , что означало предоставление П. б. и. автономии с правом присвоения докторской степени, а также его подчинение напрямую Папскому престолу. Важной вехой в истории П. б. и. стало основание 7 авг. 1932 г. наряду с библейским (Facolma Biblica) факультета исследований Др. Востока (Facolma Orientalistica), состоявшего из 4 секций: семитской, ассириологической, египтологической и санскрито-иранистической. 1937-1964 гг. В связи с необходимостью углубленного изучения ближневост. языков и археологии Св. земли (см. в статьях Археология библейская , Археология христианская ) в июле 1927 г. открылся филиал П. б. и. в Иерусалиме (действует в наст. время). В 1937 г., когда П. б. и. возглавлял А. Беа (кардинал с 1959; его имя носит Центр иудейских исследований при Григорианском ун-те в Риме (Centro «Cardinal Bea» per gli Studi Guidaici)), в ответ на критику со стороны консервативно настроенных ученых ин-т вступил в новый период своего развития, для к-рого характерно стремление к защите собственной научно-экзегетической парадигмы. Энциклика папы Римского Пия XII (1939-1958) «Divino Afflante Spiritu» от 30 сент. 1943 г. стала практическим руководством дальнейшей деятельности П. б. и. и имела целью постепенный переход к экзегезе, принимающей во внимание историческую перспективу анализа священного текста. Кард. А. Беа был главным разработчиком декларации «Nostra aetate» , принятой 28 окт. 1965 г. Ватиканским II Собором и заложившей основы совр. иудео-христ. диалога. Данная программа реализуется в П. б. и. и др. папских ин-тах библейского профиля в рамках учебного процесса, в т. ч. обмена студентами между христианами и иудеями. 1964-1965 гг. (II Ватиканский Собор) до настоящего времени |
| В современной богословской науке до сих пор распространено мнение о св. Иоанне Златоусте как экзегете, занятом поиском только прямого, буквального значения Священного Писания. На наш взгляд это несколько искажает портрет св. Иоанна Златоуста как экзегета. Это происходит из-за недостаточно глубоко исследованных внутренних течений как в самой антиохийской экзегетической традиции, так и, в частности, не совсем полно исследованных методов экзегезы ее ярчайшего представителя св. Иоанна Златоуста. Действительно, Златоуст как истинный представитель антиохийской школы экзегетики, чаще использовал историко-филологический метод, предпочитая его остальным. Но Златоуст был чужд сухого буквализма отдельных представителей антиохийского направления, таких как Федор Мопсуестийский и др. Святитель подходил к толкованию Священного Писания с глубоким пониманием его высокого «духовного» значения, и свободно оперировал при его интерпретации различными экзегетическими методами. Эта относительная малочисленность примеров «духовного» толкования, в сравнении с тем же Оригеном, происходит на наш взгляд не от того, что Святитель пренебрегал этими методами, а происходит, прежде всего, из герменевтической цели, которую он себе ставил, комментируя текст Священного Писания. А цель у него была одна - привести ко Спасению каждого, слушающего его. Отсюда такое обилие нравственных отступлений, нравственных выводов из текста Священного Писания, и так относительно мало примеров т. н. «возвышенной» экзегезы. Больше как пастырь, чем комментатор, Златоуст толкует Священный текст. Он сам видит, когда полезно предложить простое толкование, а когда возвысить ум слушателя до восприятия божественных истин, заложенных в Писании, и часто он предлагает и тот и другой вариант, призывая своего слушателя как бы размышлять над Писанием. Анализируя комментарий св. Иоанна Златоуста на Послание ап. Павла к Римлянам, можно выделить следующие подходы в толковании Священного Писания, которые дополняли у него историко-филологический метод. Прежде всего, это различные варианты т. н. «духовного» или «анагогического» толкования (от греч. «ναγωγα»). Таких разновидностей возвышенного толкования у Златоуста несколько. Первой разновидностью является типологическое толкование , основанное на внутренней связи Ветхого и Нового Завета. Вторая разновидность это θεωρα , основанная на созерцании, способности проникновения в скрытый смысл текста, третьим «высшим родом «θεωρα» является смысл анагогический», , когда события Ветхого и Нового Заветов указывают на грядущую, эсхатологическую, вечную реальность, четвертая - символическое или тропологическое толкование, когда события или лица Ветхого Завета символизируют, состояние души человека. В данной статье нам бы хотелось рассмотреть два вида таких «возвышенных» толкований текста Послания к Римлянам, используемых Златоустом: «θεωρα» и тропологическое толкование. |
| Содержание Предисловие Введение Часть Первая Глава I-я. Учение Иисуса Христа о Его втором пришествии Глава II-я. Совмещение в эсхатологической беседе двух разновременных событий и учение Иисуса Христа о времени Его паки-пришествия Глава III-я. Подлинность и целостность эсхатологической беседы Глава ΙV-я. Отношение эсхатологического учения Иисуса Христа к эсхатологии иудейских апокрифов и Апокалипсиса св. Иоанна Богослова Глава V-я. Разделение эсхатологической беседы на части; время и место её произнесения Часть Вторая А. Повод к беседе. Пророчество Господа о разрушении Иерусалимского храма. (Мф.24:1–3, Мк.13:1–4, Лк.21:5–7) Б. Теоретическая часть эсхатологической беседы Первый Отдел а) Пророчество Иисуса Христа о грядущих судьбах мира. (Мф.24:4–14, Мк.13:5–13, Лк.21:8–19) б) Пророчество Христа Спасителя о судьбе Иерусалима и народа Еврейского. (Мф.24:15–22, Мк.16:14–20, Лк.21:20–24) Второй Отдел а) Пророчество Господа о временах мира, предваряющих Его второе пришествие. (Мф.24:23–28, Мк.13:21–23, Лк.21:24-в.) б). Пророчество Иисуса Христа о знамениях пани-пришествия, о времени сего события и нравственном состоянии мира пред вторым пришествием Спасителя. (Мф.29–41 ст. Мк.24–32 ст. Лк.25–84 ст.) В. Нравственно-практическая часть эсхатологической беседы Заключение Предисловие Предметом настоящего исследования служит одна из великих пророчественных бесед Господа, а именно, так называемая, эсхатологическая беседа Христа Спасителя, т. е. беседа о последних судьбах мира. Излишним было бы говорить о важности этого предмета, которым является не слово человека и даже не слово величайшего из людей, а слово Богочеловека, слово, открывающее притом страницы грядущей истории мира, вводящее человека в тайны последних судеб мира, тайны скрытые от непосредственного человеческого ведения. „Испытать писание“, т. е. исследовать, вникнуть в смысл, уяснить, насколько возможно отчетливо и глубоко, каждое отдельное слово эсхатологической беседы Господа, указать внутреннюю последовательность и связь мыслей её, понять открывающее тайны будущего слово божественное – такова ближайшая задача предлагаемого исследования. Экзегетический, изъяснительный элемент, таким образом, по самому существу дела, прежде всего требуется при достижении намеченной цели. |
| Часть третья. Богословие св. Григория Чудотворца. Общие замечания о характере и объеме раскрытия богословия св. Григория Чудотворца Подлинных творений св. Григория Чудотворца , как видно из второй части настоящего исследования, сохранилось сравнительно мало, – да и вообще, по-видимому, их было немного. В них, конечно, не нашло полного выражения содержание всего христианского учения – догматического и нравственного, что обычно понимается под богословием; поэтому говорить о «богословии» св. Григория в этом именно широком смысле слова не представляется возможным. Но для «богословия в том строго ограниченном объеме этого термина, в каком он употреблялся в древнехристианской церкви, т. е. в смысле собственного учения о Боге, сохранившиеся творения св. Григория представляют весьма значительный материал: если они и не дают полных и всесторонних ответов на все вопросы, какие хотелось бы предъявить к этому выдающемуся богослову, вышедшему из школы Оригена , в интересах освещения истории богословской мысли в период от Оригена до Никейского собора, то все же на основании их можно с достаточною определенностью наметить путь, по которому, отправляясь от оригеновского богословия, пошел его ученик. Если бы св. Григорий написал только один символ, то и в таком случае можно было бы говорить о «богословии» просветителя Понта: настолько богато содержанием это краткое исповедание, в котором каждый термин выражает величайшую глубину богословского умозрения. Но исследователь богословского учения св. Григория располагает еще ценными данными и в других его творениях, подлинность которых мы признали доказанною, именно в его «Благодарственной речи» Оригену , в трактате «К Феопомпу о возможности и невозможности страданий для Бога» и в послании к Евагрию. Эти творения заключают в себе существенные дополнения и комментарий к символу. Своей задачей в этой части исследования мы ставим- экзегетическим способом тщательно извлечь из указанных творений св. Григория все то, что является в каком-либо отношении пригодным для возможно точного и строго объективного выяснения содержания его богословского учения, не уклоняясь в сторону предположений и построений, не имеющих действительной основы в словах самого св. |
| Этот труд, принадлежащий равному усердию заслуженного Оксфордского профессора (ср. об нем у J. Vernon Bartlet в «The Expository Times» за февраль 1896 г.) и молодого талантливого бакалавра (состоящего «тутором» при одном из Оксфордских колледжей), есть только отдельный выпуск из целой серии «Международного критического комментария на Свящ. Писание Ветхого и Нового Завета», предпринятой Эдинбургской фирмой Кларков под редакцией S. К. Driver (Oxford), А. Plummer (Durham) и Ch. Aug. Briggs (New Vork) по подобию аналогичных курсов Мейера, Гольцмана и пр. Но, судя по названному объемистому (в CXII 450 стр.) сочинению, масштаб взят здесь гораздо шире, и все издание–видимо–рассчитано на обширные исследования. Это ясно из самого краткого обзора содержания рассматриваемой работы. В пространном «введении» мы находим следующие материи: Рим в 58 г. по P. X.; иудеи в Риме; Римская церковь ; время и место, повод и цель; содержание; язык и стиль; текст; литературная история; неповрежденность; экзегетическая литература. Затем идет постепенный комментарий, причем важнейшие вопросы подвергаются специальному и–часто–подробному разбору. Таковы: богословская терминология Puм. I, 1 – 7 ; слово δ καιος и родственные ему; значение термина «вера» в Н. З. и в некоторых иудейских сочинениях; правда Божия; Павлово изображение языческого мира; употребление кн. Премудрости в I гл.; смерть Христова, как жертва; история Авраама у св. Павла и св. Иакова; иудейское учение об обрезании; место воскресения мертвых в учении св. Павла; общество (ΝΒ: по Ричлевской теории) или личность – собственный объект оправдания; идея примирения или умилостивления; действие падения Адамова по иудейскому богословию; Павлово понятие о грехе и падении; история истолкования Павлова учения о δικα ωσις, учение о таинственном единении со Христом; внутренняя борьба; взгляд св. Павла на ветхозаветные закон; лицо и дело Духа Св.; «чаяние твари»; преимущества Израиля; пунктуация Puм. IX, 5 ; божественное избрание; божественное господство в В. З.; власть и права Бога, как Творца; соотношение аргументации Павловой в гл. IX в книге Премудрости С.; история истолкования Puм. IX, 6–29 ; аргументация IX, 30–X, 21: человеческая ответственность; пользование В. З. у св. Павла; учение об «остатке»; заслуги отцов; аргументация в Puм. IX–XI гл.; философия история св. Павла; спасение личности: свободная воля я предопределение; духовные дарования; церковь и гражданская власть; история слова γ πη; христианское учение о любви; перво-христианское верование в близость «парусии» (пришествии Христова); отношение гл. XII–XIV к Евангелиям; секта для партия, разумеемая в Puм. XIV ; Акила и Прискилла. |
| Глава первая. О способах исследования вопроса § 1. Вступление. Примерный способ исследования пастырства Христа Спасителя Золотой век в истории христианского пастырства начинается беспримерным пастырством Господа нашего Спасителя Иисуса Христа. Доказывать необходимость самого внимательнейшего изучения этого великого события было бы уместно лишь разве в виду пастырско-богословской литературы. Но и к ней это применимо с одной только стороны. До самого последнего времени пасторалисты не входили лишь в исследование пастырства Христова чисто экзегетическое, которое не задается прямо какими-либо практическими целями 1 . Вероятнее всего, они видели, что труд подобного рода издавна принят и ведется с достаточной энергией без них. Для научного исследования пастырство Спасителя заключает в себе две разных стороны –теоретическую, поскольку в совершении этого дела Спаситель проповедовал людям известные учения, и Фактическую сторону, поскольку пастырство Его есть известное определенное историческое явление. Что касается до теоретической стороны, то так называемое «Библейское Богословие» не только старается представить полный и законченный образ учения Христова; но по-своему пока основному, хотя и ложному, принципу представляет учение Спасителя на основании исключительно Его изречений и Его слов. Что касается до стороны Фактической, то те монографические труды по Церковной Истории, которые носят название: «Жизнь И. Христа», рассказывают и о подготовлении Спасителя к общественному служению в смысле Его пастырства, и о цели, «плане» последнего, и об обстоятельствах, а также и условиях совершения Им этого служения, и о методе последнего, и о конечном завершении оного. Таким образом, обе стороны, оказывается, уже поставлены предметом старательного изучения; и все, что после этого могла бы сделать от себя пастырская наука, по-видимому, сводилось бы к чисто Формальной работе слияния в одно цельное того что по частям дается исследованиями так-называемого «Библейского Богословия» с одной стороны, и Церковной Истории с другой. |
| Золотой век истории человечества и мира, который у одних языческих народов предлагается в глубоком мраке седой древности, а другими более просвещёнными народами представляется в светлой дали отрадной сущности, – этот век есть отражение библейского верования на первобытное состояние мира до падения человека и на состояние мира вполне облагодатаствованного крестными заслугами Господа нашего Иисуса Христа. Представление о мире, когда в нём было всё «добра зело», когда в нём не было никаких нестроений и бедствий климатических, террестрических и т. под. уносит нашу мысль к начальным дням мира. Заря дней мира действительно была светлая и радостная, не менее светла – даже более, по слову Божию, будет и конечная его судьба. Но в промежутке между этими крайними пределами истории и жизни видимого мира находятся два события, которые каждое своеобразно и довольно сильно влияют на жизнь и историю мира, более или менее окрашивают своим колоритом явления этой жизни. События эти явление князя тьмы дьявола в образе змия праматери человечества Еве, сопровождающееся искусительным действием на неё, давшим превратное направление её свободной воле и затем произведшим нестроение во всей видимой природе, и – второе событие – принятие на себя плоти человеческой кроме греха Сыном Божиим во чреве Богоматери Марии, искупление Им падшего человечества и мира чрез свои крестные страдания и смерть, восхождение путём этих, страданий и по человечеству на ту степень славы, которую Он имел у Отца Своего «прежде мир не бысть». Незаменимые следы действия события второго и противодействие плачевным результатам события первого поддерживает и охраняет основанная Христом Церковь или общество истинно верующих в Него. Действие Церкви началось ещё во времена ветхозаветные, при начале истории и жизни мира. Первоевангелие, возвещённое Самим Богом нашим, прародителям вскоре после их падения и принятое ими с верою было первым проявлением действия и жизни Церкви, затем многочастные обетования и пророчества, многообразные явления Ангела Иеговы возбуждали и питали в Ветхом Завете веру в грядущего Мессию-Христа и тем знаменовали предварительную прошедшую жизнь общества Христова или Церкви. В Новом Завете Церковь Христова, вполне основанная Христом Спасителем, утверждённая и расширенная проповедническими трудами и примером святой жизни Апостолов Христа и их преемников продолжает жить и влиять на самые разнообразные отправления жизни семейной, общественной, государственной, общечеловеческой. |
| Критико-экзегетическое и догматическое исследование Издание второе исправленное и дополненное. Содержание Предисловие Вступление Глава I. Всемирное распространение веры во Христа. Глава II. Антихристианство и антихрист Глава III. Второе пришествие Господа Иисуса Христа. Глава IV. Воскресение мертвых Глава V-я. Последний суд и конечная судьба всего мира Предисловие Общий повод исследования: «о последних судьбах мира и человека». – Значение эсхатологии в общей системе знания и в области нравственности. – Значение для догматического богословия и истории догматов. – Значение для Евангельской истории вообще и для частных периодов Церковной истории. – Общий руководственный принцип изследования. – Трудность исследования и границы его. В русском народе издавна, как свидетельствует древне – русская письменность, заметно живое стремление к слушанию между прочим слов и поучений о будущей судьбе мира и человека. Нет сомнения, что изображение страшного суда некогда сильно, если верить преданию, воздействовавшее на сердце Просветителя России светом евангельским, и доныне еще продолжает действовать на истинно-религиозные сердца верующих, останавливающих свое внимание на этом изображении в храмах, или при храмах Божиих. Воспитательное действие этого изображения или этой картины, равно как и того, что она напоминает и вызывает в сознании, оказавшееся столь благодетельным при просвещении Руси христианскою верою, сохраняет всю цену и значение и для последующего времени: именно, оно весьма важно в деле нашего умственного и нравственного самоусовершенствования. Учение о конце бытия, предваряемом страшным и великим днем всеобщего суда Господня, так же, как и учение о начале мира, знаменуемом чрез возникновение мира ангельского, составляют два конечные полюса в общей системе человеческих знаний. Без этих двух полюсов, без знания причин первичных и конечных общий круг знаний человеческих не имел бы стройной связи и цельной замкнутости. Но знание о начале мира и его кончине особенно важно в деле успеха нравственности. Если мысль о начале мира устремляет наше сознание к Премудрому Основоположителю и Устроителю вселенной, то представление о грядущем, хотя и не близком, конце мира служит святому настроению верующего во Христа. Это представление конечной судьбы сущего, по замечанию немецкого апологета Лютарта, имеет практический характер: 1 оно предупреждает от мечтательного нетерпения, увещевает к верности и бдительности, со святою важностью говорит совести и наполняет сердца чувством утешения. 2 Это же учение оправдывает и верный смысл изречения премудрого сына Сирахова: помни последняя твоя и во веки не согрешиши. 3 |
| Начало общественного служения Господа нашего Иисуса Христа ( Ин.1:19–3:36 ) Приступая к истории общественного служения Иисуса Христа, считаем необходимым, прежде всего, заметить, что хотя историю эту передают нам все четыре евангелиста, но передают не по одному плану и не в одинаковом объеме. 138 Так, первые три евангелиста останавливаются, главным образом, на деятельности Господа в Галилее и считают началом ее заключение Иоанна Предтечи в темницу ( Мф.4:12 ; Мк.1:14 ; срав. Лк.4:14 ), Иоанн же Богослов изображает деятельность Господа преимущественно в Иерусалиме, главном городе Иудеи, и начинает свое Евангелие с самого первого момента вступления Иисуса Христа в общественное служение. На эту особенность Евангелия Иоанна, в сравнении с первыми тремя, обращено было внимание еще в глубокой древности. Вот что, например, пишет бл. Иероним: „Когда он (Иоанн) прочитал книги (Евангелия) Матфея, Марка и Луки, то одобрил текст истории и подтвердил, что они сказали истину, но (заметил), что они только изложили историю одного года, в который Иисус пострадал, после умерщвления Иоанна (Крестителя). Так как события этого года были рассказаны у трех первых евангелистов, то он (ап. Иоанн) рассказал о событиях предшествующего времени, прежде, нежели Иоанн (Креститель) был заключен в темницу, как может быть известно тем, которые внимательно читали книги четырех Евангелий. Это обстоятельство объясняет также несогласие, которое, по-видимому, существует между Иоанном и прочими (тремя евангелистами)». 139 Тоже самое, но еще определеннее и еще точнее высказывает Евсевий в своей Церковной истории (кн. 3, гл. 24): „Когда три прежде написанные Евангелия распространены были между всеми и дошли до Иоанна, то он, говорят, предпринял дать свое об их истинности свидетельство, кроме того только, что в тех писаниях не достает повествования о делах, совершенных Христом сперва и в начале проповеди. Это и в самом деле справедливо. Легко сообразить, что прочие три евангелиста, описав дела Спасителя, совершенные Им в течение года с того времени, как Иоанн Креститель заключен был в темницу, приняли только это за начало своей повести. |
| Владислав Петрушко Священноисповедник Василий (Богдашевский), архиепископ Каневский, и Киевская духовная академия в годы послереволюционной смуты на Украине Источник Скачать epub pdf Архиепископ Василий (в миру Дмитрий Иванович Богдашевский) родился 19 октября 1861 г. в с. Завидово Волынской губернии в семье православного священника Волынской епархии. Первоначальное образование Дмитрий Богдашевский получил дома, под руководством отца. В 1871–1876 гг. обучался в Мелецком духовном училище. По окончании училища был направлен в Волынскую Духовную семинарию, где продолжал учебу до 1882 г. После окончания семинарии как лучший выпускник был рекомендован к продолжению обучения в Киевской Духовной академии (КДА). В КДА Д.И.Богдашевский был принят по результатам приемных испытаний 3-м по списку, «на казенный кошт». Обучался на богословском отделении Академии. Уже в годы учебы в КДА Д.И.Богдашевский начал заниматься церковно-научной деятельностью. В 1885–1887 гг. в «Волынских епархиальных ведомостях» опубликовал свои первые работы – «Учение о пастырстве в поучениях и посланиях русских митрополитов и епископов XII–XIV вв.» и «Разбор древних и новейших мнений, противных учению о Промысле Божием». В 1886 г. Д.И.Богдашевский окончил КДА со степенью кандидата богословия и был оставлен для приготовления к профессорскому званию. В 1887 г. назначен исполняющим должность доцента КДА по кафедре Истории древней и новой философии. 17 августа 1889 г. представил в Совет КДА магистерскую диссертацию «Лжеучения, обличаемые в первом послании св. ап. Иоанна» (работа издана в Киеве в 1890 г.). За эту работу Д.И.Богдашевский был удостоен Советом Академии степени магистра богословия, в которой утвержден указом Святейшего Синода от 17 ноября 1890 г. Вскоре после утверждения в звании магистра богословия Д.И.Богдашевский был назначен доцентом КДА. В период с 1891 по 1896 г. опубликовал многочисленные научные работы в «Трудах Киевской Духовной Академии» (ТКДА). В 1897 г. по собственному прошению был переведен с кафедры Истории философии на кафедру Священного Писания Нового Завета, где с 1902 г. являлся экстраординарным профессором. В 1904 г. Д.И.Богдашевский был удостоен степени доктора богословия за труд «Послание Апостола Павла к Ефесянам. Исагогико-экзегетическое исследование». С 1905 г. – сверхштатный ординарный профессор КДА по первой кафедре Священного Писания Нового Завета. С 1907 г. являлся штатным ординарным профессором по той же кафедре. С 1909 г. – инспектор КДА, а с 1910 г. – главный редактор «Трудов КДА». |
|
|
