| Требования к докторским диссертациям в Общецерковной аспирантуре полностью соответствуют отечественным и международным стандартам научной аттестации. Таким образом, Общецерковная аспирантура способствует решению новых задач, стоящих перед Церковью, по подготовке современных научных, педагогических, административных и церковно-дипломатических кадров высшей квалификации для исследовательских, образовательных и управляющих структур, прежде всего, общецерковного уровня. Подтверждая свой статус ведущего научного и учебного центра высшего религиозного образования в России, Общецерковная аспирантура является организатором множества научных конференций всероссийского и международного уровня. Упомяну лишь некоторые. Ежегодная всероссийская научная конференция «Теология в гуманитарном образовательном пространстве» впервые была проведена в 2017 году. Целью форума стало обсуждение актуальных теоретических и практических проблем становления теологической отрасли знания и развития теологических образовательных программ в современной России. Следующая конференция состоится осенью этого года. С 2013 года в стенах Общецерковной аспирантуры проводится ежегодная международная патристическая конференция, поскольку изучение наследия святых отцов имеет приоритетное значение для нашей духовной школы, а также и для всей православной богословской науки. К участию в этой конференции приглашаются лучшие специалисты-патрологи со всего мира — из Европы, Америки, Африки, Ближнего Востока, представляющие разные научные школы и христианские конфессии. К настоящему моменту уже состоялись конференции, посвященные преподобному Исааку Сирину, преподобному Симеону Новому Богослову, преподобному Иоанну Кассиану Римлянину, преподобному Ефрему Сирину и священномученику Иринею, епископу Лионскому. Следующая конференция запланирована на апрель 2019 года и будет посвящена святителю Василию Великому. Как вы видите, мы выбираем для тематики конференции святых отцов из разных лингвистических традиций, в частности греческой, латинской и сирийской, и приглашаем на конференции специалистов по каждому из этих авторов. |
| Св. Ипполит жил в конце II и в первой половине III века. О жизни его сохранилось очень мало точных сведений. Подобно Иринею он был восточного происхождения, но в довольно раннюю пору своей жизни он переселился на запад: здесь он был, по его собственным словам, учеником св. Иринея Лионского и потом проявил свою плодотворную деятельность как добрый пастырь Церкви и ученый писатель. Евсевий называет его епископом, не указывая места его кафедры. Пасхальная хроника (около 303 г.) и позднейшие известия именуют его епископом Римским 1 или епископом Пристани Римской (Portus Romanus) при устье Тибра (ныне Порто напротив Остии). Это подтверждается найденною в 1551 году в окрестностях Рима, недалеко от базилики священномученика Лаврентия, мраморною статуею св. Ипполита, где он представлен сидящим на епископской кафедре с изображением по сторонам ее пасхального круга и перечислением сочинений этого святителя, – равно как и тем, что и в настоящее время существуют в Порто храм и весьма чтимый источник, носящий имя св. Ипполита. Здесь же близ Рима он, вероятно, увенчался и венцом мученическим (около 235–39). Мучеником называют св. Ипполита Иероним, Феодорит и папа Геласий; а испанский поэт Пруденций (около 400 г.) в своих стихотворениях в честь мучеников подробно, хотя, может быть, с некоторыми прикрасами, изображает кончину св. Ипполита и свидетельствует, что он видел подземную гробницу его близ Рима. При жизни своей стоя во главе общины христиан преимущественно восточного происхождения, живших в Пристани Римской по торговым делам, св. Ипполит принимал деятельное участие во всех спорах церковных своего времени и пользовался великим уважением и за пределами своей паствы. Он не только распространял и утверждал веру посредством бесед церковных, но и защищал ее от искажений лжеучителей. Ревность свою по истине и чистоте вселенского христианства он простер до того, что противостал против римских пап Зефирина и Каллиста (202–223), которые держались патрипассианского лжеучения и в церковной дисциплине поблажали нравственной распущенности. Плодом его многосторонней деятельностии свидетельством обширной учености остались дошедшие до нас, иные в целом виде, иные только в отрывках, многоразличные сочинения по догматике, истолкованию Св. Писания и прочее. Перечень их находится у Евсевия и Иеронима и пополняется исчислением писаний на вышеупомянутой мраморной кафедре св. Ипполита, но многие из них утратились для нас. Сохранившиеся творения св. Ипполита изданы в прошлом столетии Фабрицием и Галландом, а в нынешнем – Анжелом Майем и Минем, издателем «Cursus Completus Pamrologuae». В них помещены; 1) Беседа на Святое Богоявление; 2) Сочинение о Христе и антихристе; 3) Обличение на Иудеев; 4) Отрывки из полемических сочинений – против Ноэта; |
| 449 См. на сей счет наблюдение: «Цельности внешней сочинение Иринея не имеет – видно, что оно писано в различное время и без особенно строгого наперед составленного плана; но по внутренней цельности – по твердо выработанному богословскому воззрению и отсюда по твердо установившемуся отношению ко всем противным Церкви лжеучениям – это сочинение одно из образцовых произведений древней христианской письменности» (Иванцов-Платонов A. M., прот. Ереси и расколы первых трех веков христианства. M., 1877. С. 67). 450 Достаточно подробно этот памятник исследован Н.И. Сагардой , который также дает перевод его на русский язык (с немецкого). См.: Св. Ириней Лионский . Творения. M., 1996. С. 551–622. См. также: Федченков C. А. Указ. соч. С. 484–509. Достаточно обстоятельная вступительная статья к новейшему переводу памятника на латинский и французский языки содержится в кн.: Irenee de Lyon. Demonstration de la predication apostolique/Ed. par A. Rousseau//Sources chretiennes. Paris, 1995. P. 11–78. 451 Ср. в «Против ересей» (V, 20,21), гдесв. Ириней говорит: «И проповедь Церкви истинна и тверда, так как в ней (в Церкви) указывается во всем мире один и тот же путь спасения». 454 Результаты многах дореволюционных исследований приводятся в кн.: Федченков C. А. Указ. соч. С. 510–550. 457 Ср. суждение на сей счет: «Иринею суждено было бороться не столько с языческими философами, сколько с мнимыми философами христианскими. Т. е. “гностиками”, которые особенно сильны были в то время на Западе. И в этой борьбе святитель Лионский явил себя столько глубоким знатоком Св. Писания и Предания, сколько и проницательным философом, умевшим разоблачить все хитрости и тонкости врагов, которых он знал не только по сочинениям, но и лично» (Скворцев К. Философия отцов и учителей Церкви (период апологетов). Киев, 2003. С. 151). 461 Поэтому вряд ли Лионского святителя стоит упрекать в отсутствии ясности и глубины, как, например, это делает А. Орлов. См.: «Положительное учение Иринея о Св. Троице, ввиду его сознателыюго и принципиального отвращения к каким-либо аналогиям и подобиям из тварного мира, не отличается ясностью и отчетливостью. |
| " Вот все, - говорит Евсевий, - что дошло до нашего сведения касательно сочинении Иринея " . Последние слова Евсевия дают мысль, что на западе могли существовать другие сочинения Иринея, не дошедшие до Евсевия в Палестине. Максим Исповедник упоминает о книге о вере , написанной к диакону вьенскому Димитрию, а патриарх Фотий - о сочинении о вселенной или сущности мира. Кроме того Пфафф и Мюнтер издали некоторые отрывки на греческом языке, Питра (в Specileg. Solesm.) - на армянском и Гарвей - на сирском языке. Но подлинность сих отрывков не утверждена критикой. 4. Но самое важное по своему объему и содержанию творение св. Иринея дошло до нас. Это: Обличение и опровержение лжеименного знания , как приводится оно у Евсевия и других церковных писателей, или по более краткому и ныне употребительному означению: Пять книг против ересей . Подобно другим сочинениям, оно было вызвано современными нуждами христианской церкви вообще и в особенности паствы, вверенной епископу Лионскому. Во время Иринея, последователи Валентина проникли даже в Галлию и привлекли к своему таинственному учению не мало людей некрепких умом и легковерных, особенно между женщинами. Ириней сам был нередко свидетелем позднего раскаяния обольщенных. Такие печальные случаи внушили Иринею мысль для блага христианства разоблачить темные лжеучения гностиков, показать ложность и вред их умозрений и предотвратить их гибельное влияние. К этому присоединилась просьба друга, к которому Ириней питал великое уважение и которому он посвятил свое сочинение. Первоначально Ириней, как видно из его предисловия к первой книге, предполагал кратко изложить гностические системы и ограничиться опровержением главнейших их мнений. Но во время исполнения предпринятого труда, вместе с увеличением материала, находившегося в его распоряжении, явилось желание принести большую пользу всесторонним раскрытием лжеучений и изъяснением православной веры: оно побудило автора дать своему сочинению тот объем и состав, в каком мы имеем его теперь. |
| Войны, плача и скорби тогда не будет; земля даст обильные плоды. По изображению св. Иринея Лионского тогда будут расти виноградные деревья, и на каждом будет по десяти тысяч лоз, на каждой лозе по 10 тысяч веток, на каждой ветке по 10 тысяч прутьев, на каждом пруте по 10 тысяч кистей и на каждой кисти по 10 тысяч ягодин и каждая выжатая ягодина дает по двадцати мер вина. И когда кто-либо из святых возьмется за кисть, то другая возопиет: я лучшая кисть, возьми меня! Подобным образом и зерно пшеничное родит по 10 тысяч колосьев и каждый колос будет иметь по 10 тысяч зерен и каждое зерно дает по 10 фунтов чистой муки; и прочие плодовые деревья, семена и травы будут производить в соответственной сему мере и все животные, пользуясь пищей, получаемою от земли, будут мирны, согласны между собою и в совершенной покорности людям. Местность, занимаемая тысячелетним царством Христа на земле, по представлению св. Иринея, будет изобиловать источниками; свет луны и солнца будет блистать тогда гораздо сильнее, нежели теперь и т.п. 559 Для наслаждения всеми этими благами Господь воздвигнет праведных умерших, как говорится об этом еще в Ветхом завете: воскреснут мертвые и восстанут сущие во гробах и возрадуются находящиеся на земле ( Ис. 26:19 ; Иез. 37:12–14 ) После тысячи лет будет уже всеобщее воскресение и последний суд, после которого праведные получат вечную блаженную жизнь в небесном Иерусалиме, а грешные подвергнутся вечному наказанию в аду. Приведенные нами мысли христианских хилиастов принадлежали в свое время не только св. Иринею Лионскому , Иустину Философу и другим отдельным личностям христианского мира; они были достоянием многих церковных общин востока и запада, Малой Азии, Фригии, Египта, Карфагена и даже вблизи Рима. К IV веку, когда христианство получило свободу, хилиазм мало-по-малу утрачивал свою завлекательность, по народная масса не отвыкла от приятных ей образов светлого будущего и долго хранила мысли хилиастов. Это видно на примере еретиков монтанистов, существовавших на востоке до VII века, и на примере еретиков Богомилов, существовавших в более поздние времена церкви. |
| Прежде всего грехопадение, по учению св. Иринея, нарушило то отношение между человеком и Богом, которое было характерной чертой его райского состояния. Обольщенный сатаной и сделавшийся его пленником, человек уже не мог сохранить своего общения с Богом. Он утратил залог Святого Духа, данный ему Богом при его творении. Дух Святой оставил человека, после чего люди стали должниками смерти, сначала духовной, а потом и телесной, «ибо вместе с вкушением они приняли смерть, потому что непослушание Богу приносит смерть» 40 и «невозможно жить без жизни, а бытие жизни происходит от общения с Богом» 41 . При этом духовная смерть явилась результатом разлучения душевно-телесного состава человека с Духом Святым, а телесная – разлучения души и тела. Еще до своей физической смерти человек, внутренне расстроенный и рассеянный грехом, теряет способность управлять собою, подпадает чувственным влечениям и становится, по слову апостола, «плотью и кровью». Св. Ириней уподобляет душевную жизнь человека, лишенного благодати Святого Духа, «дикой маслине», о которой говорит св. апостол Павел ( Рим. 11, 17 и 24). «Не будучи привита, она по своей дикости пребывает бесполезной для своего Господина». «Так и человек, не получивший прививки Духа, остается плотью и кровью и не может наследовать Царства Божия» 42 . Что же касается тела человека, потерявшего связь с Духом Святым, оно стало «телом душевным», то есть причастным только душе, «потерявши которую оно умирает» 43 , «делается без дыхания и жизни и мало-помалу обращается в землю, из которой взято» 44 . Самый акт разлучения души и тела и физической смерти, который в библейском повествовании связывается с удалением Адама от древа жизни, св. Ириней рассматривает как действие милосердия Божия. Его цель заключается в том, чтобы «грех не был бессмертен и зло бесконечно и неисцельно». Бог «задержал грех через разрушение плоти» 45 . Таким образом, последствия греха по св. Иринею заключаются: в отпадении человека от Бога и добровольном подчинении его власти диавола; в потере человеком залога Духа Святого и смерти человека, сначала духовной, а затем |
| Среди новозаветной апокрифической литературы особое место занимают так называемые евангелия детства Спасителя. К ним относятся «Евангелие псевдо-Матфея», также называемое «Книга о рождении благодатной Марии и детстве Спасителя», «Книга Иосифа Плотника» и др. Все они восходят к одному памятнику, известному как «Евангелие детства», или «Евангелие от Фомы». Его полное название: «Сказание Фомы, израильского философа, о детстве Христа», и его не следует путать с коптским Евангелием от Фомы, найденном в Наг-Хаммади. Оно было известно уже святителю Иринею Лионскому , решительно протестовавшему против его восприятия как священного текста. Это свидетельствует о том, что оно возникло во II веке. В отличие от коптского Евангелия от Фомы, оно не отражает философской или богословской концепции какого-либо гностического течения, хотя и создано в гностической среде. «Евангелие детства» состоит из отдельных эпизодов, нанизанных на естественную хронологию роста ребенка, и целиком посвящено описанию чудес, совершенных младенцем Иисусом в возрасте от пяти до двенадцати лет. Оно в какой-то мере связано с иудейскими представлениями об особом детстве Мессии, но в гораздо большей мере находится под влиянием античной культуры (рассказы о детстве Геракла или Диониса). Как в этом евангелии, так и в прочих апокрифических евангелиях детства, младенец Иисус представлен могущественным Богом. Он наказывает всех своих противников (умер мальчик, который толкнул его, ослепли люди, которые жаловались на него). Однако он также исцеляет (соседа, поранившего себя топором, и т. д.) и даже воскрешает мертвых. Кроме того, он совершает и несколько символических чудес, говорящих о его будущем служении: он посылает летать 12 воробьев, собирает необыкновенный урожай с одного зерна и приносит воду в одежде. Евангелие детства Фомы и зависящие от него тексты не вступают в явную полемику с каноническими Евангелиями и в какой-то мере опираются на Евангелие от Луки. Однако образ Спасителя в них противоречит каноническим Евангелиям, и они были отвергнуты Вселенской Церковью. |
| На обширном материале философских и богословских источников первых веков Д. рассматривал роль античной греч. и рим. культуры в христ. образовании как евангельское приготовление (Message évangélique, 1961; Au commencement, 1963). Он приводил многочисленные свидетельства в пользу античной философии, к-рая есть провиденциальное приготовление к Благой вести и потому является даром Божиим (Message évangélique. 1961. P. 66-67). Христ. богословие, согласно Д., по преимуществу находит выражение в терминах платонической философии (Ibid. P. 116-117). Д. приходит к следующим выводам: христианство было законным наследником как греч. разума, так и иудейской веры (Ibid. P. 183). В отличие от А. фон Гарнака , к-рый полагал, что встреча Евангелия с эллинизмом дала импульс к развитию христ. богословия, Д. считал, что столкновение христианства с греч. философией поставило его перед иной, не апокалиптической, проблематикой - перед необходимостью использования философского инструментария для формулирования христ. вероучения (Ibid. P. 279). Д. называет Татиана пограничной фигурой между иудейским и эллинистическим периодами (Ibid. P. 362-363). Для Д. вопрос о происхождении первых лат. богословских текстов носит принципиально важный характер - были ли патристические источники, на к-рые опирался Тертуллиан , оригинальными или переводными с греческого? Д. обнаруживает наличие оригинальной лат. традиции, тесно связанной с иудео-христианством. В отличие от направлений развития греч. богословия в русле александрийской и антиохийской школ (см. ст. Богословские школы древней Церкви ) в раннем лат. богословии, по мнению Д., продолжала развиваться типологическая традиция, восходящая к мч. Иустину Философу и сщмч. Иринею Лионскому; др. важная особенность - фундаментальное значение, закрепленное за богословием истории. Д. отмечал у Тертуллиана свойственный самым видным представителям лат. богословия акцент на плоти и страданиях Христа и пессимистическую концепцию падшести человеческого состояния в отличие от оптимистического эсхатологизма греч. отцов (Les origines du christianisme latin. 1978. Р. 369). Об отношении христианства к другим религиям |
| 129. 6; 118. 10. 7). Основные силы человеческой души - ум (mens) и воля (voluntas). Последняя есть действие ума (De Trinit. VIII 12); она свободна и не зависит от естественной необходимости (Ibid. VII 19). Под влиянием Оригена И. полагает, что душа - «небесная природа» (natura caelestis), а тело - «низкая природа» (natura humilis), «орудие» души, ее действий и движений (In Ps. 129. 4-5; 53. 8). Тело представляется ему как «земное и смертное», «мрачное и темное обиталище» души, которое удерживает ее на земле среди смерти и тления и оскверняет своими пороками (Ibid. 118. 3. 3-4; 118. 4. 1-2; 119. 14). Поэтому хотя душа в человеке есть принцип познания, однако, связанная с телом, она погружена в глубину неведения и чувственных наслаждений (Ibid. 62. 3; 118. 14. 1; 136. 5), так что праведники всегда стремились освободиться от бремени этого слабого и опасного тела (Ibid. 119. 1). Такое резкое противопоставление между душой и телом у И. отчасти основывается на их различном происхождении: подобно сщмч. Иринею Лионскому, И. считает, что люди получают тела от родителей, ибо «происхождение плоти всегда от плоти же», а душа творится непосредственно Богом из ничего, как душа первого человека (De Trinit. X 20, 22; In Ps. 91. 3-4), так что И. называет Бога «Родителем нашей души» (In Ps. 64. 4) и полагает, что в уме каждого человека запечатлено знание о Божественном происхождении его души (Ibid. 62. 3). Негативное отношение И. к телу в неменьшей степени обусловлено его взглядом на грехопадение человека и его последствия. Изначально человек был создан для бессмертия и предназначен к вечному блаженству (Ibid. 2. 15-16; 15. 8; 118. 10. 1). Он был поставлен над всяким видимым и материальным творением, и весь мир был призван служить ему (Ibid. 118. 10. 1; 134. 14). В раю тело человека подчинялось душе, поскольку душа создана быть госпожой (domina) тела, а тело - ее служанкой (ancilla), душа же безмятежно подчинялась Богу (Ibid. 122. 8; 146. 4). Человек проводил жизнь без страсти, горя, страха и преступления (Ibid. |
| 337 Ср. Adv. Ргах., 19: Pater et Filius duo, et hoc non ex separatione substantiae sed ex dispositione, cum indiuiduum et inseparatum Filium a Patre pronuntiamus; а также Apol., 21: nec separatur substantia. 339 Ita de Spiritu Spiritus, et de Deo Deus, ut lumen de lumine accensum. Cp.Adv. Prax., 15: ex Deo Deus; также Татиан, Oratio adv. Graec., 5.2. 340 Filium Dei et Deum dictum ex unitate substantiae. Или просто по единству с Отцом: Deus ex unitate Patris vocari habeat (Adv. Prax., 19). О понятии unilas substantiae см. ниже § 2.3.3.1. 342 Sermo autem spiritus tructus est, et ut ita dixerim, sermonis corpus est spiritus (Adv. Prax., 8). Nam et spiritus substantia est sermonis, et sermo operatio spiritus, et duo unum sunt (Adv. Prax., 26). 343 fecit enim et ipse quae facta sunt per illum. В другом месте Тертуллиан различает Отца как повелевающего (dicens) чему-то возникнуть, а Сына как непосредственно исполняющего (facies) это повеление (Adv. Prax., 12). Кроме того, подобно свт. Иринею Лионскому , Тертуллиан называет Сына и Св. Духа «двумя руками Божьими, которыми Он совершил то, что создал» (Hic est Dei dextera et manus ambae per quas operatus est ea quae molitus est, Adv. Herm., 45; cp. Ис 48:13 ), т. e. Его Силами, опираясь на Которые Он все сотворил (Hae sunt vires ejus, quibus enixus, totum hoc condidit, ibid.). 344 С другой стороны, Тертуллиан утверждает, что Сын также «невидим, поскольку Он является Словом и Духом Божиим по свойству Своей сущности (ex substantiae condicione), ибо Он – Бог, будучи Словом и Духом Божиим» (ibid., 14). 345 Et ideo spiritus Dei Deus, et sermo Dei Deus, quia ex Deo, non tamen ipse ex quo est. Ср. «один Бог, от Которого» (unus Deus, ex quo) происходят Божественные Лица (Adv. Prax., 2); a Patre decurrens «происходит от Отца» (ibid., 8). В аспекте Божественного домостроительства Св. Дух иногда тоже исходит непосредственно от Отца (a Patre descendit), как, например, в момент крещения на новообращенных христиан, подобно тому как Он сошел на Господа во время Его крещения во Иордане (De bapt., 8; De cam. Chr., 3). |
|
|
