| Эти слова нашего богослужения отражают святоотеческую традицию, восходящую по крайней мере к св. Иринею Лионскому , которая усвоена всеми Отцами и пронизывает собой чинопоследование всех крестных служб Октоиха и Минеи. Поэтому учение Церкви о тождестве дня искупления и Творения человека должно считать Откровением Духа. СУББОТА. «Так совершены небо и земля и все воинство их. И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмый от всех дел Своих, которые делал. И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал». Со времен ветхозаветных первый день творения отождествлялся с воскресеньем, а седьмой — с субботой. Также буквально воспринимала дни творения литургическая традиция Церкви. В стихирах на «Господи, воззвах» службы Великой Субботы возглашается: «Днешний день тайно великий Моисей прообразоваше, глаголя; и благослови Бог день седьмый. Сия бо есть благословенная суббота, се есть упокоения день, вонь же почил от всех дел Своих единородный Сын Божий, смотрением еже на смерть, плотию субботствовав; и во еже бе, паки возвращься воскресением, дарова нам живот вечный, яко един благ и человеколюбец». 248 Здесь Дух Святый устами Церкви возглашает, что как седмица творения была завершена днем покоя, так и дни новотворения человека завершены упокоением Единородного Сына Божия. Именно об этом новом покое предсказывал Исаия, говоря: «И покой Его будет слава» ( Ис.11:10 ). Вот как об этой великой тайне Божией, познавший которую узнает суть всех вещей (преп. Максим), вещает богослужение Церкви. — «Якоже в первом миротворении, всякое дело соделав Бог, и последи господственнейшее, в шестый день создав человека, в седьмой почил от всех дел Своих, и освяти его, субботу именовав, яже упокоение толкуется: сице и во умного мира делании изрядне все соделавый, и в шестый день наздав паки истлевшего человека, и обновив живоносным Крестом и смертию, в настоящий паки седьмый день упокои, совершенным дел упокоением, животоестественным и спасительным уснув сном». 249 |
| Гарвей на основании сирийского кодекса Британскаго музея 12157 приписывает Иринею составление еще особого сочинения об Элкане и Самуиле, относя сюда также напечатанный у него (сирийский) фрагмент XXXIX. 2039 Никто из древних отцов не знает, однако, о подобном труде Иринея. Гарнак, кроме того, замечает, что приведенное Гарвеем из названного кодекса выражение (на основании которого английский ученый и делает свое заключение), очевидно, не в порядке. 2040 Основываться на нем и приписывать Иринею сочинение об Элкане и Самуиле поэтому нельзя. Может быть, фрагмент XXXIX (у Гарвея) взят из той же «Книги проповедей» св. отца. Мартэн и Дюран нашли в Альтенбергском (Altenberg) монастыре кодекс, содержащий комментарии на Апокалипсис с надписью: «Иринея, Лионского епископа». 2041 Некоторое основание приписать, вообще, св. отцу толкование на эту книгу могло дать сообщение Иеронима, что ее «interpretatur Iustinus Martyr et Irenaeus». 2042 Однако, как показывает контекст речи, последнее выражение не совсем точно. Иероним хотел, собственно, сказать, что Апокалипсис известен был и Иринею, т. е., другими словами, имел в виду 2043 собственное сообщение св. отца в Contra haereses, V, 30, 1, 3, 2044 приведенное в «Церковной истории» (V, 8, 5–7). 2045 Хотя, если даже понимать interpretatur и в буквальном смысле, не требуется обязательно признать существование особых комментариев Иринея на Апокалипсис. Это выражение вполне может быть отнесено к V книге «Против ересей», где св. отец очень часто толкует Откровение, подтверждая свои эсхатологические и хилиастические воззрения. 2046 Что же касается найденного кодекса, то в нем приводятся цитаты из Амвросия, Августина, упоминается Арий 2047 и т. п. Поэтому Иринею он ни в коем случае не принадлежал. 2048 В Патмосской рукописи сиА (IX или X в.) есть отрывок с замечанием « Ερηναου Λυγδνων (так стоит) κ τν ες τν Γενσιν " 2049 Это, по-видимому, тоже указывало на целую книгу комментариев. Но оказалось, что здесь имелся в виду только фрагмент из Contra haereses, V, 12, 2, напечатанный уже ранее Питрой. 2050 12. «О сущности всего» ( Περ τς το παντς οσας) |
| Кроме этой объективной причины спасения человека, в которой раскрывается его необходимость, исходя из непреложности Божиих установлений и непобедимости Его всемогущества, св. Ириней отмечает субъективную его причину. Спасение человека, по св. Иринею, было не только метафизически необходимо, но и действительно возможно, и эта возможность коренилась в нравственном состоянии самого впавшего в грех человека. Хотя Адам отступил от Бога, нарушив Его заповедь, и добровольно отдал себя во власть диавола, но и в своем грехопадении он не окончательно погиб. По словам св. Иринея, Адам, обольщенный диаволом, «тотчас объемлется страхом и скрывается, ...смущенный тем, что, преступив заповедь Его, он недостоин явиться пред Богом и беседовать о Ним. «Страх же Божий есть начало премудрости» ( Притч. 1, 7 и 9, 10); сознание преступления произвело раскаяние, а раскаявшемуся Бог дарует Свое милосердие» 52 . Этот мотив покаяния Адама, с большой силой развитый св. Иринеем, представляет собой одну из оригинальных идей его сотериологии. Примечательно, что он перекликается с тем изображением покаянного плача Адама, которое находим в службе недели Сыропустной. Правда, у св. Иринея момент покаяния относится еще ко времени, предшествовавшему изгнанию Адама из рая, в то время как в Триоди Постной изображен покаянный плач первого человека, сидящего перед затворенными для него вратами рая. Тем не менее, самый момент покаяния Адама, как основание для раскрытия милосердия Божия к падшему, является общим у св. Иринея и в Постной Триоди. Милосердие Божие к согрешившему человеку выразилось, по св. Иринею, уже в том, что Бог не проклял самого Адама, но наказал его, наложив проклятие на землю, на которой он должен был жить и от плодов которой он питался. Св. Ириней выражает эту мысль, говоря, что Бог наложил проклятие на землю «в отношении к его делам, как некто из древних сказал: «Бог перенес проклятие на землю, чтобы оно не осталось на человеке», ...дабы (люди) и не совсем погибли, быв прокляты Богом, и не стали презирать Бога, оставшись без укоризны» 53 . § 6 |
| До нас дошли два важнейших сочинения св. Иринея: «Доказательство апостольской проповеди » и «Пять книг обличения и опровержения лжеименного знания», или «Пять книг против ересей». Сочинения эти, в особенности второе, имеют исключительно большое значение в истории христианского богословия, так как св. Ириней дает в нем положительное раскрытие важнейших истин вероучения Церкви. Никто до него не раскрывал их с такой полнотой и глубиной; поэтому книгу «Против ересей» можно с полным правом назвать богословской энциклопедией II века. Этим объясняется то глубокое и всестороннее влияние, которое богословие св. Иринея оказало не только на его современников, но также и на все дальнейшее развитие святоотеческой мысли Церкви, начиная со св. Афанасия Великого . При изложении богословия св. Иринея обычно обращают наибольшее внимание на его учение об источниках христианского вероучения и особенно об Апостольском Предании. Однако наряду с этим находим у него также чрезвычайно глубокое, основанное на Священном Писании, раскрытие ряда основных догматов Церкви и в первую очередь христианского учения о спасении. § 2 Основная мысль сотериологии св. Иринея заключается в утверждении, что христианство раскрывает перед человеком путь реального спасения от греха, смерти и рабства диаволу и что спасение это существенно связано с явлением в мир Иисуса Христа. Св. Ириней был одним из первых церковных богословов, который, в полном согласии со Священным Писанием, со всей решительностью подчеркнул исключительное значение личности Иисуса Христа в деле спасения человеческого рода. Сотериология св. Иринея существенно христоцентрична. При этом св. Иринею приходилось считаться с тем, что и сотериология гностиков была также в своем роде христоцентрична, так как гностики также приписывали Иисусу Христу исключительное место в деле спасения и считали искупительный подвиг Его центральным событием мировой истории. Однако понимание гностиками личности Христа и характера совершенного Им дела спасения было коренным образом противоположно христологии и сотериологии Церкви. Поэтому св. Иринею для обличения лжеучений гностиков недостаточно было указать на засвидетельствованный в Священном Писании факт спасения человека Иисусом Христом, но нужно было еще объяснить, каким образом это спасение совершается. Иными словами, его задача состояла в построении законченной и целостной теории спасения, которую можно было бы противопоставить сотериологии гностиков. |
| Но, может быть, сам Ириней не дал своему произведению никакого надписания, и оно сформулировано было только Евсевием сообразно с ясно выраженною целью произведения – представить доказательство истинности или достоверности апостольского благовестия на основании Священного Писания (преимущественно пророчеств). Так как нет уверенности, что Евсевий выписывает точное заглавие произведения и так как, далее, надписание его в армянской рукописи несомненно основывается на рукописном предании прежнего времени, доходящем, может быть, до греческого оригинала, то, по нашему мнению, следует удержать наименование новооткрытого произведения, засвидетельствованное армянским переводом: πδειξιν το ποστολικο κηργματος. Кто был тот Маркиан, которому автором предназначено произведение, неизвестно: в самом памятнике, кроме имени, не дано никаких дальнейших указаний относительно его личности; не прибавляет ничего и Евсевий, который называет его просто братом, по имени Маркиан. По существу нельзя ничего возразить против npeдnoлoжehuя I. B. Lighmfoom’a, чmo этот Маркиан – то самое лицо, рукою которого написано «Martyrium Polycarpi», u которое носило тоже имя Маркиана 7 ; но, с другой стороны, невозможно сколько-нибудь удовлетворительно и обосновать это предположение, так как и об этом последнем Маркиане и его отношениях к Иринею не имеется никаких сведений, кроме естественного заключения, что он был близок к святому Поликарпу и потому мог быть хорошо знакомым Иринею, и что он занимал видное положение среди Смирнских братьев. Маркиан, как видно из предисловия произведения, был в дружественных отношениях с Иринеем и в то время, когда Ириней писал свое сочинение, не был в Лионе: Ириней выражает сожаление, что он не может постоянно быть с Маркианом, чтобы облегчать друг другу эту земную жизнь, проводя ее в непрерывной общей беседе о полезных предметах; разделенный телесно, он не хочет упустить случая побеседовать с Маркианом письменно (1-я глава). Из тона предисловия и цели написания произведения можно заключать, что Маркиан был мирянин, но нет достаточных оснований утверждать этого решительно. |
| н. галльсо-малоазийской школе богословия, и в частности, к ее знаменитому представителю – св. Иринею Лионскому . Ни сам Иларий ни разу не упоминает его имени в своих сочинениях, ни древние авторы, писавшие об Иларии, не отмечают его зависимости от великого галльского богослова. Между тем, предположение об идейной и литературной связи Илария с Иринеем представляется как нельзя более естественным и а priori вероятным. Мы знаем, что богословские убеждения Илария, по его собственному заявлению, вполне сформировались еще до его знакомства с востоком, в эпоху его жизни исключительно в своей местной церкви, – а известно, что в древности, когда поместные церкви отделялись одна от другой довольно-значительными культурно-бытовыми перегородками, в каждой церкви с особенною живостью и устойчивостью сохранялись ее местные богословские традиции, – дух ее великих предстоятелей, что действительно и оправдывается тем фактом, что большинство тогдашних церковных деятелей были именно носителями традиций своей местной церкви и школы (Афанасий, каппадокийцы, и др.). Отсюда, допустить, чтобы Иларий, галл по происхождению и воспитанию, – трудолюбивый почитатель церковной литературы, как западной, так и восточной, не знал творений своего местного учителя церкви, «звезды западных галлов», как называет Иринея Феодорит, – было бы странно 171 . Отсутствие положительных т. с. внешних свидетельств об отношении Илария к Иринею, в достаточной степени объясняющееся тем фактом, что древние авторы вообще мало заботились о точной цитации, и об историко-библиографической стороне своих литературных произведений, вполне однако возмещается внутренним анализом самых сочинений Илария, которые местами, особенно в христологической части системы Илария, обнаруживают несомненную связь с богословием Иринея. 1 Cfr, August. Confess. VII, 9: procurasti mihi per quemdam hominem.. quosdam platonicorum libros ex graeca lingua in latinam versas: et ibi legi non quidem his verbis, sed hoc idem omnino multis et multiplicibus suaderi rationibus, quod in principio erat Verbum etc (Joh. |
| 3) Плодом жизни в Духе и даром Святого Духа является, по св. Иринею, и богопознание, приводящее человека к высшей цели духовной жизни – обожению. Учение о богопознании занимает в богословии св. Иринея весьма значительное место. В данной работе необходимо коснуться лишь тех его элементов, которые имеют отношение к учению о спасении и в частности – к учению о домостроительстве Святого Духа. Св. Ириней, подобно большинству восточных отцов, утверждает непостижимость Божества, которая, однако, не исключает в какой-то мере познания Его человеком. Раскрывая смысл этой богословской антиномии, св. Ириней говорит, что Бог Отец непостижим «по величию Его и дивной славе», но «по любви и благоволению к людям... Он, когда хочет, бывает видим людьми», которым хочет Себя открыть, «когда и как Он хочет» 153 . Это откровение совершается через Единородного Сына и Слово Отчее, Который «изначала сущий с Отцом, изначала и открывает Его» 154 , а также действием благодати Святого Духа. Именно «Дух приготовляет человека к Сыну, а Сын приводит к Отцу, Отец же дарует ...жизнь вечную, которая... происходит от видения Отца " ». Это видение, или созерцание, Бога Отца не есть, по св. Иринею, абстрактное, чисто теоретическое знание, но соединено с пребыванием и жизнью в Боге. «Как видящие свет,– говорит св. Ириней,-находятся внутри света и причастны его сиянию, так и видящие Бога находятся в Боге и причастны Его сиянию, сияние же Его животворит их, поэтому видящие Бога причастны жизни... Итак, люди будут видеть Бога, чтобы жить, через видение сделавшись бессмертными и достигая даже до Бога» 155 . Можно сказать, что приведенные выше слова св. Иринея дают комментарий к следующим словам первосвященнической молитвы Спасителя. «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» ( Ин. 17, 3 ). При этом следует отметить, что учение св. Иринея о богопознании, как пребывании облагодатствованного человека внутри Божественного Света, представляет собой значительную заслугу его как богослова и мистика. Вся линия развития восточного мистического богословия до Симеона Нового Богослова и Григория Паламы включительно, в творениях которых находим наиболее полное раскрытие мистики света и богословия обожения, пойдет именно этим путем. Можно смело сказать, что Лионский епископ прямо предвосхитил учение преп. Симеона Нового Богослова о свете и обожении. «Свет есть Бог,– говорит преп. Симеон,– и созерцание Его есть как свет». Силою этого света совершается обожение человека – его изменение, всецелое духовное преображение, когда человек становится «другом и Сыном Божиим и Богом, насколько сие вместимо для человека» 156 . |
| На основании этих данных Землер и объявил имеющийся в настоящее время текст «Против ересей» подложным в целом его виде или, по крайней мере, в значительной части. Но когда и кем совершен быль подлог? Землер отвергает подлинность свидетельства Тертуллиана в Adversus Valent Cap. V об Иринее. По его мнению, первым лицом, знакомым с настоящим (подложным) текстом «Против ересей», нужно считать Евсевия. Значит, труд, приписываемый Иринею, появился не ранее конца III и начала IV в. То же подтверждается и при ближайшем знакомстве с творениями Тертуллиана и Климента Александрийского . Сравнивая их содержание с существующим текстом «Против ересей», нельзя не заметить поразительного сходства между ними во многих частях. Но ни Тертуллиан , ни Климент Александрийский , как думает Землер, не могли быть знакомы (по крайней мере, в полном виде) и использовать сочинения Иринея, жившего одновременно с ними. Очевидно, приписываемый последнему труд появился позже их. Авторов подлога Землер не называет точно. По его мнению, здесь работала группа лиц, действовавшая во славу, по-видимому, Римской церкви и ее епископа. Они организовали целую «фабрику» (officina) подложных сочинений. Между прочим, исказили или вновь написали и Contra haereses. Настоящий труд, как кажется Землеру, представляет собой компендиум из разных мест «Стромат» Климента, творений Тертуллиана , а может быть и других несуществующих теперь сочинений. Это вновь созданное (или переделанное) произведение авторы подлога приписали св. Иринею Лионскому , имя которого пользовалось в то время большим уважением в Церкви. К числу сфабрикованных склонен Землер отнести, по-видимому, и некоторые из творений Тертуллиана , особенно «Против валентиниан». 1805 Против новой гипотезы выступил X. Ф. Вальхий. 1806 Его соображения не отличаются особенной глубиной и обстоятельностью; тем не менее, после него вопрос о ней больше уже не поднимался: так оказалось мало поколебленным возражениями Землера всеобщее убеждение в подлинности Contra haereses в нынешнем их виде. |
| Но, может быть, сам Ириней не дал своему произведению никакого надписания, и оно сформулировано было только Евсевием сообразно с ясно выраженною целью произведения – представить доказательство истинности или достоверности апостольского благовестия на основании Священного Писания (преимущественно пророчеств). Так как нет уверенности, что Евсевий выписывает точное заглавие произведения и так как, далее, надписание его в Армянской рукописи несомненно основывается на рукописном предании прежнего времени, доходящем, может быть, до Греческого оригинала, то, по нашему мнению, следует удержать наименование новооткрытого произведения, засвидетельствованное Армянским переводом: πδειξιν το ποστολικο κηργματος. Кто был тот Маркиан, которому автором предназначено произведение, неизвестно: в самом памятнике, кроме имени, не дано никаких дальнейших указаний относительно его личности; не прибавляет ничего и Евсевий, который называет его просто братом, по имени Маркиан. По существу нельзя ничего возразить против предположения I.B. Lighmfooma, что этот Маркиан – то самое лицо, рукою которого написано «Martyrium Polycarpi», и которое носило тоже имя Маркиана 13 ; но, с другой стороны, невозможно сколько-нибудь удовлетворительно и обосновать это предположение, так как и об этом последнем Маркиан и его отношениях к Иринею не имеется никаких сведений, кроме естественного заключения, что он был близок к святому Поликарпу и потому мог быть хорошо знакомым Иринею, и что он занимал видное положение среди Смирнских братьев. Маркиан, как видно из предисловия произведения, был в дружественных отношениях с Иринеем и в то время, когда Ириней писал своё сочинение, не был в Лионе: Ириней выражает сожаление, что он не может постоянно быть с Маркианом, чтобы облегчать друг другу эту земную жизнь, проводя её в непрерывной общей беседе о полезных предметах; разделённый телесно, он не хочет упустить случая побеседовать с Маркианом письменно (1-я глава). Из тона предисловия и цели написания произведения можно заключать, что Маркиан был мирянин, но нет достаточных оснований утверждать этого решительно. |
| Имеются также и примечания, которые носят преимущественно филологический характер. Данным переводом С. Вебер внес вклад в осмысление армянского оригинала, но чрезмерная литературность латинского текста оценивается скорее как отрицательная . Несколько забегая вперед, можно отметить, что в 1920 году с этого латинского перевода H. U. Meyboom сделал перевод памятника на голландский язык (не прибегая к армянскому тексту) . Постепенно мы подошли к очень важному событию в истории «печатной жизни» сочинения святого Иринея Лионского. В 1919 году в серии «Patrologia orientalis» К. Тер-Мкртчян, к тому времени уже епископ, при участии С. Уилсона вновь опубликовал текст «Доказательства апостольской проповеди», снабдив его на этот раз английским переводом. Издан он был все по той же рукописи, где он располагается на листах 222 r –262 v . Эта публикация «Epideixis’a», перепечатанная без изменений в 1974 году , остается основным изданием армянского текста до настоящего времени. Кроме того, здесь опубликованы семь фрагментов, авторство которых также принадлежит святому Иринею. Фрагменты эти извлечены из антихалкидонского сборника, носящего в рукописи название «Печать веры», который обнаружил в монастыре святого Стефана в Дарашамбе в ноябре 1911 года К. Тер-Мкртчян. В данном памятнике (который был издан в 1914 году) под именем Иринея цитируется семь фрагментов, но для нас представляют интерес только два из них – те, которые содержат выдержки из «Доказательства апостольской проповеди». Содержатся они на листах 145 v и 146 r ; по публикации в «Patrologia orientalis» – это фрагмент и две строки из фрагмента Первый из них содержит несколько строк из 31 главы «Доказательства», а второй – совсем небольшой отрывок из 40 главы. Но это не было первой публикацией данных фрагментов, т. к. впервые они были опубликованы еще в 1913 году в серии «Texte und Untersuchungen zur Geschichte der altchristlichen Literatur» в 1913 году H. Jordan’oм . У него данные фрагменты, соответственно, носят номера 6 и 7. |
|
|
