| Глава 42 1–6. Второй ответ Иова. 7–16. Эпилог. Иов.42:2 . знаю, что Ты все можешь, и что намерение Твое не может быть остановлено. Описание бегемота и крокодила разъясняет Иову всю силу божественного всемогущества (ср. Иов 41.2–3 ). И если на данном свойстве покоится и правосудие ( Иов 40.3–9 ), то он обязан признать, что и посылаемые людям страдания – нормальное явление в деле божественного мироправления. Иов.42:3 . Кто сей, омрачающий Провидение, ничего не разумея? – Так, я говорил о том, чего не разумел, о делах чудных для меня, которых я не знал. В зависимости от этого Иов признает свои прежние речи безосновательными рассуждениями о том, чего он не понимал, несправедливым отрицанием промысла (ср. Иов 38.2 ). Иов.42:4 . Выслушай, взывал я, и я буду говорить, и что буду спрашивать у Тебя, объясни мне. Иов.42:5 . Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя; Иов.42:6 . поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле. Бог требовал от Иова ответа ( Иов 38.4 ), и он теперь дается страдальцем. Все ранее сказанное им – продукт несовершенного внешнего опыта ( «слышал... слухом уха»), истинное знание сообщено ему путем откровения, просветившего ум. Не сомневаясь в нем, Иов отказывается от своих прежних суждений, печалясь при этом о том, что они были им высказаны: «раскаиваюсь в прахе и пепле» (ср. Иов 2.8, 12 ). Иов.42:7–17 . Оправдание Иова Иов.42:7 . И было после того, как Господь сказал слова те Иову, сказал Господь Елифазу Феманитянину: горит гнев Мой на тебя и на двух друзей твоих за то, что вы говорили о Мне не так верно, как раб Мой Иов. Иов ошибался лишь в суждениях об отношении к себе Бога (ст. 2–3) и был безусловно прав, защищая свою невинность. Наоборот, друзья были неправы вдвойне: они без всяких оснований обвинили его в предполагаемых грехах ( Иов 22.5 и д.) и на предположении основывали факт – мысль о Божественном Правосудии. Как заведомо неискренние по отношению к Иову, они, особенно Елифаз, давший своими речами тон рассуждениям своих друзей, навлекают на себя божественный гнев (ср. Иов 13.7 и д.). |
| Дружба и любовь непрочны, делает он безотрадный вывод, испытав на себе немощь человеческих чувств, замешанных на самолюбии, ревности, зависти, человекоугодии. Какое тяжкое прозрение! “Покинули меня близкие мои, и знакомые мои забыли меня. Пришлые в доме моем и служанки мои чужим считают меня; посторонним стал я в глазах их. Зову слугу моего, и он не откликается; устами своими я должен умолять его, — плачет сердце Иова. — Дыхание мое опротивело жене моей, и я должен умолять ее ради детей чрева моего. Даже малые дети презирают меня: поднимаюсь, и они издеваются надо мною. Гнушаются мною все наперсники мои, и те, которых я любил, обратились против меня” (Иов 19:14–19); “люди отверженные, люди без имени, отребье земли удаляются от меня и не удерживают плевать пред лицем моим” (Иов 30:8,10). Мало того, Иов стал “посмешищем для друга своего”, — человек, “который взывал к Богу, и которому Он отвечал, посмешищем — человек праведный, непорочный” (Иов 12:4)! И Иов, мужественно перенеся все постигшие его скорби, оставаясь непоколебимым в своей верности Богу после всех испытаний, которые только может помыслить человек, не выдерживает семидневного молчания друзей своих, этих “сынов века сего” (см. Лк 16:8), на сердцах которых, ослепленных страстями, лежит покрывало неведения (2 Кор 3:15). Пред ним впервые предстает разверзнутая пропасть отчуждения, которую не могут, оказывается, преодолеть даже самые близкие ему люди. Но Иова приводят в смятение не споры и жестокие доказательства той правоты, на которой начинают вскоре настаивать друзья его и, желая превратить ночь в день, а “свет приблизить к лицу тьмы” (Иов 17:12), стараются убедить Иова, что он страдает за свое нечестие (Иов 15:5), — он оставался бы, по его словам, при этом спокойным (Иов 17:2), — но как потерпеть бессердечие друзей, видящих его при смерти и не стыдящихся обвинять его в пустословии (Иов 11:3)! Именно это окамененное нечувствие , при котором слова друга теряют смысл, убивает Иова. Все предательства можно перенести, только не предательства тех, с кем имеешь духовное родство, на чье взаимопонимание рассчитывал. “Ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня; и чего я боялся, то и пришло ко мне” (Иов 3:25). Что может быть ужаснее для человека, имеющего любящее сердце, чем пытка одиночеством? “До чего не хотела коснуться душа моя, то составляет отвратительную пищу мою” (Иов 6:7), — не потому ли, что те, которых он любил, обратились против него (Иов 19:19)? |
| Иов.34:8 . вступает в сообщество с делающими беззаконие и ходит с людьми нечестивыми? Иов.34:9 . Потому что он сказал: нет пользы для человека в благоугождении Богу. Отрицание Иовом Божественного Правосудия (ст. 5–6) дает Елиую право приписать ему мысль о бесполезности Богоугождения (ст. 9; ср. Иов 22.2 ). Хотя Иов прямо и не высказывал подобного взгляда, если не считать Иов 21.15 , но его жалобы, что Господь одинаково губит правого и виновного ( Иов 9.22 ; Иов 21.7 и д.), награждает грешников ( Иов 21.7, 9, 24.1 и д.), предоставляют достаточное основание для такого вывода. Отрицая Божественное Правосудие и пользу Богоугождения, Иов не имеет равного себе по нечестию, он находит в нем полное удовлетворение ( «пьет глумление, как воду», ср. Иов 15.16 ). По своим взглядам Иов – сообщник беззаконным (ст. 8; ср. Иов 21.14–15 ). Иов.34:10 . Итак послушайте меня, мужи мудрые! Не может быть у Бога неправда или у Вседержителя неправосудие, Иов.34:11 . ибо Он по делам человека поступает с ним и по путям мужа воздает ему. Иов.34:12 . Истинно, Бог не делает неправды и Вседержитель не извращает суда. Общее положение о Божественном Правосудии (ст. 12; ср. Иов 8.3 ). Иов.34:13 . Кто кроме Его промышляет о земле? И кто управляет всею вселенною? Иов.34:14 . Если бы Он обратил сердце Свое к Себе и взял к Себе дух ее и дыхание ее, – Иов.34:15 . вдруг погибла бы всякая плоть, и человек возвратился бы в прах. Синодальное чтение ст. 13 представляет не совсем точную передачу подлинника. Буквально он должен быть переведен так: «Кто Ему вверил землю и кто поставил вселенную на ее основании?» Бог не может поступать несправедливо, так как управление миром не есть навязанная Ему со стороны обязанность, но дело Его свободной воли. Равным образом и мир не есть достояние кого-нибудь другого, а Его собственное создание ( Иов 32.8, 33.4 ). И как бескорыстно управляет Он им, видно из того, что Его оживляющий дух поддерживает все существующее и не допускает до уничтожения (ст. 14–15; ср. Пс 103.29 ). Божественная любовь, вызвавшая к бытию мир и обеспечивающая его продолжение, исключает возможность произвола, ручается за справедливость. |
| Иов.8:11 . поднимается ли тростник без влаги? растет ли камыш без воды? Иов.8:12 . Еще он в свежести своей и не срезан, а прежде всякой травы засыхает. Иов.8:13 . Таковы пути всех забывающих Бога, и надежда лицемера погибнет; Иов.8:14 . упование его подсечено, и уверенность его – дом паука. Иов.8:15 . Обопрется о дом свой и не устоит; ухватится за него и не удержится. От лица предков Вилдад приводит два приточных изречения. В первом из них жизнь и судьба нечестивого сравнивается с судьбою двух египетских растений: – «гомэ» – папируса, и «аху». Это название встречается только еще в Быт 41.2 и означает, по словам блаженного Иеронима , всякую зелень, растущую в болоте. Как «гомэ» и «аху» не могут расти без влаги и воды и при отсутствии ее погибают раньше времени, так точно подобная судьба ожидает и забывающих Господа, составляющего надежду человека ( Притч 3.26 ). Их стремление обеспечить свое существование личными силами тщетно; уверенность в этом шатка ( «дом паука» ср. Ис 59.5–6 ). Иов.8:16 . Зеленеет он пред солнцем, за сад простираются ветви его; Иов.8:17 . в кучу камней вплетаются корни его, между камнями врезываются. Иов.8:18 . Но когда вырвут его с места его, оно откажется от него: «я не видало тебя!» Иов.8:19 . Вот радость пути его! а из земли вырастают другие. Второе приточное изречение предков, сравнивающее судьбу с судьбою ползучего растения лианы, имеет в виду отметить факт его гибели, несмотря на силу и устойчивость. Лиана – растение неприхотливое и в то же время обладающее такою силою, что, если встречает кучу камней, то переплетает их своими многочисленными корнями: «в кучу камней вплетаются корни его, между камнями врезываются» (ст. 17). Но когда его вырвут, то от него не останется и следа (ст. 18, ср. Иов 7.10 ). Таков же точно результат цветущей первоначально жизни нечестивого (ст. 19). Иов.8:20 . Видишь, Бог не отвергает непорочного и не поддерживает руки злодеев. Иов.8:21 . Он еще наполнит смехом уста твои и губы твои радостным восклицанием. |
| Глава 16 Ответная речь Иова на речь Елифаза во втором разговоре. 1–6. Иов не может утешиться ни рассуждениями друзей, ни собственными речами и молчанием. 7–17. Никто кроме земли не может подтвердить его невинности. 19–21. Обращение к Богу. Иов.16:2 . И отвечал Иов и сказал: Иов.16:2 . слышал я много такого; жалкие утешители все вы! Иов.16:3 . Будет ли конец ветреным словам? и что побудило тебя так отвечать? Иов.16:4 . И я мог бы так же говорить, как вы, если бы душа ваша была на месте души моей; ополчался бы на вас словами и кивал бы на вас головою моею; Иов.16:5 . подкреплял бы вас языком моим и движением губ утешал бы. Представляющая повторение ранее высказанного друзьями взгляда о неизбежности наказания грешника ( Иов 4.7–9 ; Иов 8.11 и д. ; Иов 11.6 и д.), речь Елифаза вызывает со стороны Иова справедливое замечание: «слышал я много такого» (ст. 2). Повторяя старое, не доставляющее Иову никакого утешения, друзья оказываются в прежнем положении «жалких утешителей» (ср. Иов 13.4 ), которым лучше замолчать ( Иов 13.2, 13 ). Не желая следовать этому совету, они выводят Иова из терпения: «будет ли конец ветреным речам?» (ст. 3). И действительно, речи друзей не нужны страдальцу. «Ветреные» – не основательные по содержанию, они не в состоянии разрешить спорного вопроса; не содержащие и тени сердечности, а скорее соединенные с издевательством («кивать головою», ст. 4; ср. Пс 21.8, 108.25 ; Ис 37.22 ), они не доставляют Иову утешения (ст. 5). И будь страдалец на месте друзей, он, верный своему взгляду ( Иов 6.14 ), никогда бы не стал так поступать. Иов.16:6 . Говорю ли я, не утоляется скорбь моя; перестаю ли, что отходит от меня? Не встречая сочувствия со стороны друзей, Иов, как никогда, нуждается в утешении. Он ищет его, но не находит. Сам утешить себя он не в состоянии. Ни речи, ни молчание не умаляют его мук. Богом он приведен в состояние «изнурения» (ст. 7), – истощения способности тем или другим путем (речами и молчанием) облегчить свое горе. Не разъясняя, почему не доставляют утешения речи, Иов указывает, каким образом сопровождается такими последствиями его молчание. |
| Иов.27:14 . Если умножаются сыновья его, то под меч; и потомки его не насытятся хлебом. Иов.27:15 . Оставшихся по нем смерть низведет во гроб, и вдовы их не будут плакать. Меч, голод и сопровождающая его моровая язва («mmavet», синодальное «смерть») – три бедствия ( 2Цар 24.13 ; Иер 14.12, 15.2, 18.21 ), от которых гибнет многочисленное потомство нечестивых (ср. Иов 5.20–21, 15.22–23 ). Непрерывный ряд бедствий лишает вдов возможности выполнить погребальный обряд оплакивания мертвецов ( Быт 23.2 ; Пс 77.64 ). Иов.27:16 . Если он наберет кучи серебра, как праха, и наготовит одежд, как брение, Иов.27:17 . то он наготовит, а одеваться будет праведник, и серебро получит себе на долю беспорочный. Богатство нечестивого, в виде громадного количества серебра ( «кучи серебра, как прах»; ср. Зах 9.3 ) и множества блестящих, пышных одежд (ср. Нав 7.21 ; 4Цар 7.8 ), перейдет к праведникам (ср. Иов 15.29 ; Пс 48.11 ). Иов.27:18 . Он строит, как моль, дом свой и, как сторож, делает себе шалаш; Равным образом и жилище нечестивого так же непрочно, как постройка моли (ср. Иов 4.19, 8.14 ), как сделанный на время шалаш сторожа (ср. Ис 1.8, 24.20 ). Иов.27:19 . ложится спать богачом и таким не встанет; открывает глаза свои, и он уже не тот. Синодальное чтение с его мыслью о быстром исчезновении богатства нечестивого едва ли может быть признано правильным: речь об этом шла уже в 16–17 ст. Перевод LXX: « πλοσιος κοιμηθσεται κα οκ προσθσει», которому следует Пешито, древнеиталийский текст, Делич, Эвальд и др., содержит указание на внезапную, быструю смерть грешника. Естественность такого понимания доказывается, между прочим, тем, что друзья, взгляд которых повторяет Иов, заканчивали описание участи беззаконников изображением его смерти ( Иов 15.32, 18.13–14, 20.23–25 ). Иов.27:20 . Как воды, постигнут его ужасы; в ночи похитит его буря. Иов.27:21 . Поднимет его восточный ветер и понесет, и он быстро побежит от него. Иов.27:22 . Устремится на него и не пощадит, как бы он ни силился убежать от руки его. |
| «...как оправдается человек перед Богом? Если захочет вступить в прение с Ним, то не ответит Ему ни на одно из тысячи. Премудр сердцем и могущ силою; кто восставал против Него и оставался в покое?... Тем более могу ли я отвечать Ему и приискивать себе слова пред Ним? Хотя бы я и прав был, но не буду отвечать, а буду умолять Судию моего.» (Иов. 9:2—4, 14—15). При этом доктора Ганнета не смущает, что именно эта речь, с которой, по его мнению, Иов начинает вразумляться, заканчивается самым страшным богохульством: «Он губит и непорочного и виновного... и т.д.» (Иов. 9:22—24). Доктора вообще мало что смущает. Ему нужно подготовить почву для объяснения того неприятного места, где Бог оправдывает Иова. И поэтому в речах Иова надо найти что-то душеполезное. Грандиозность этой задачи освобождает комментатора от принятия в расчет таких мелочей, как, например, здравый смысл, и в его комментариях все чаще появляются перлы вроде такого: «Затем, в одном из самых трогательных моментов драмы Иов восклицает: «О, если бы человек мог иметь состязание с Богом, как сын человеческий с ближним своим!» (Иов. 16:21). Другими словами, давайте прекратим эту беседу и помолимся» (?!! Ф.К.). Особенно хороша эта реплика в контексте предшествующих стихов (Иов. 16:12—20), в которых Иов, отчаявшийся докричаться до Бога, обращается в исступлении к земле, чтобы она хотя бы была свидетелем совершившегося по воле Божьей злодейства. Или еще: «В 19-ой главе Иов... вновь возвращается с полным доверием к Богу. Это доверие дает ему страстную надежду на конечную Божью справедливость: «знайте, что Бог ниспроверг меня и обложил меня Своею сетью» (Иов 19:6)» — там же. Наблюдая таким образом эволюцию религиозных воззрений Иова, доктор Ганнет доходит до того места, где Елиуй «сначала указывает Иову на его главную ошибку — оправдания себя и осуждения Иеговы» (О.Г., с.23), а потом утешает его. Все недоумения Иова решаются, оказывается, на редкость просто, и остается только удивляться, как Иов при его сообразительности не дошел до этого сам. «Друзья говорили, что цель Иеговы — наказание; и вот является Елиуй, посланник Иеговы, с откровением — цели Бога милостивы» (там же). Ах как это в духе добропорядочного буржуазного христианства! Стоит такой чистенький пастор у постели смертельно больного и говорит с улыбкой: «Знаете, Ваша главная ошибка в том, что Вы слишком много думаете о себе. Если бы Вы подумали, какая за окном хорошая погода, Вам стало бы легче». |
| Глава 35 Третья речь Елиуя. 1–16. Польза Богоугождения; опровержение возможных возражений против данного положения. Иов.35:1 . И продолжал Елиуй и сказал: Иов.35:2 . считаешь ли ты справедливым, что сказал: я правее Бога? Иов.35:3 . Ты сказал: что пользы мне? и какую прибыль я имел бы пред тем, как если бы я и грешил? Из намеченных в предшествующей речи двух неправильных мыслей Иова ( Иов 34.5–6, 9 ) Елиуем пока была опровергнута только одна – отрицание Божественного Правосудия. Разбору другой, – положении о бесполезности благочестия, посвящается речь настоящей главы. Иов «правее Бога» в том отношении, что признает необходимость воздаяния, тогда как правда Божия не делает никакого различия между добродетельными и грешниками ( Иов 9.22–23 и т. п.), из чего и проистекает бесполезность благочестия. Иов.35:5 . взгляни на небо и смотри; воззри на облака, они выше тебя. Иов.35:6 . Если ты грешишь, что делаешь ты Ему? и если преступления твои умножаются, что причиняешь ты Ему? Иов.35:7 . Если ты праведен, что даешь Ему? или что получает Он от руки твоей? Иов.35:8 . Нечестие твое относится к человеку, как ты, и праведность твоя к сыну человеческому. Человек не в состоянии изменить облака, – увеличить или уменьшать их блеск. Тем более бесконечно великий и всесовершенный Бог ничего не получает от добрых и злых дел человека (ср. Иов 7.20, 22.2 и д.; Пс 15.2 ). Он не был бы Богом, если бы изменялся в зависимости от его добродетели и нечестия; их последствия – польза и вред сказываются только на людях (ст. 8). Иов.35:9 . От множества притеснителей стонут притесняемые, и от руки сильных вопиют. Возражением против изложенного Елиуем взгляда является ссылка на то, что Господь не слышит жалобных воплей угнетенных ( Иов 24:12 ): благочестие бесполезно. К разбору данного положения и переходит теперь Елиуй. Иов.35:10 . Но никто не говорит: где Бог, Творец мой, Который дает песни в ночи, Одна из причин того, что Бог помогает далеко не всем притесняемым, заключается в их нежелании обратиться к Богу; они не ищут Того ( «где Бог», ср. Иер 2.6, 8 ), чья помощь в минуту бедствий («ночью», ср. Иов 34.20, 25 ) наполняет уста страдальцев хвалебною песнью (ср. Пс 39.2–4 ). |
| Иов.22:7 . Утомленному жаждою не подавал воды напиться и голодному отказывал в хлебе; Житель пустыни, дороживший водою, он был настолько жаден, что отказывал в глотке воды изнывавшему от жажды и в куске хлеба голодному (ср. Ис 58.10 ). Иов.22:8 . а человеку сильному ты давал землю, и сановитый селился на ней. Синодальное чтение представляет не совсем точную передачу еврейского текста. Буквальный перевод его, удержанный Акилою и Симмахом, будет такой: «человек с рукою – ему земля, и тот, кто высок по положению, водворялся на ней». «Человек руки», т. е. силы ( Иов 40.9 ; Пс 76.16, 82.9 ) и насилия ( Иов 35.9 ), Иов захватывал землю, расширял свои владения путем насильственного захвата (ср. Ис 5.8 ), не дозволяя селиться на ней слабым. Иов.22:9 . Вдов ты отсылал ни с чем и сирот оставлял с пустыми руками. К лицам последнего рода относились вдовы и сироты: их просьбы и мольбы оставлялись Иовом без удовлетворения. Иов.22:10 . За то вокруг тебя петли, и возмутил тебя неожиданный ужас, Иов.22:11 . или тьма, в которой ты ничего не видишь, и множество вод покрыло тебя. Величию и силе греха соответствует сила постигших Иова бедствий. Он «окружен петлями» – поражен болезнью, скорбями, бесславием ( Иов 18.8–10 ), не видит возможности избавиться от них ( «тьма, в которой ты ничего не видишь», ср. Иов 17.12 ), близок к гибели: – «множество вод покрыло тебя» (ср. Пс 41.8, 68.3 ). Иов.22:12–14 . Грехи против ближних соединяются у Иова с грехами против Бога, – отрицанием Его всеведения и вмешательства в жизнь людей, – промысла. Иов.22:12 . Не превыше ли небес Бог ? посмотри вверх на звезды, как они высоко! Жилище Божие выше звездного неба, и с подобной высоты Богу видна вся земля, пред Ним расстилается ее необозримый для человеческого глаза простор, Бог всеведущ (ср. Пс 13.2 ). Иов.22:13 . И ты говоришь: что знает Бог ? может ли Он судить сквозь мрак? Иов.22:14 . Облака – завеса Его, так что Он не видит, а ходит только по небесному кругу. Между тем, по мнению Иова, Бог, скрытый от земли облаками ( «облака – завеса Его»; ср. Плач 3.44 : «Ты закрыл Себя облаком, чтобы не доходила молитва»), обладает ведением лишь того, что совершается в сфере небес, и, не видя происходящего на земле, не проявляет Своего суда над людьми (ст. 13; ср. Пс. 72.11, 93.7 ; Ис 29.15 ; Иез 8.12 ). |
| И за пределами Израиля, люди служащие Господу, придерживались той же танатологии, что и патриархи. Св. Иов знал, что люди — это существа, «обитающие в храминах из брения, которых основание прах, которые истребляются скорее моли» (Иов. 4, 19). Если бы были правы сектанты, то было бы сказано, что люди — это «храмины из брения», но Елифаз, друг Иова, сказал, что они живут в телах, а не есть тела. Очевидно, что обитатель квартиры не есть сама квартира, так и душа, обитающая в храмине из брения, имеет иную природу, чем тело. Точно так же рассуждал и апостол Павел, говоря: «Знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный» (2 Кор. 5, 1). Т. е. мы — обитатели наших тел, и когда «внешний наш человек и тлеет, то внутренний день ото дня обновляется» (2 Кор. 4, 16). Тело умирает, а душа — бессмертна. Поэтому Иов и говорит, что «плоть его на нем болит, и душа его в нем страдает» (Иов. 14, 22). Но вернемся к ветхозаветной танатологии, описанной в книге Иова. Итак, тело — храмина, которая распадается от болезней и смерти, сам человек — его душа «нисходит в преисподнюю, откуда не выйдет и не возвратится в дом свой» (Иов. 7, 9-10; ср. Иов. 10, 21–22; 16, 22; 17, 13–16; 21,13; 24,19), «потому что, — как говорит свят. Кирилл Иерусалимский, — целый мир прешел и всякий дом разрушен. Как ему возвратиться в свой дом, когда земля уже новая, иная?» Но совершенно очевидно, что, по убеждению Иова, его ждет после смерти вполне сознательное и безрадостное существование. Да, его тело будет спать до конца неба (Иов. 14, 12), но следующий же стих говорит о надежде Иова на возвращение его из преисподней (Иов. 14, 13). В этом месте с ним будет покоиться надежда праведника на справедливость (Иов. 17, 16). Подробнее о представлениях Иова об аде мы коснемся в соответствующей главе. Еще одно описание природы смерти приведено в книге пророка Исаии. Царь Езекия, угодивший Творцу, смертельно заболел. И в этой болезни царь обратился со смиренной мольбой к Господу, Который и даровал ему еще 15 лет жизни. Эта молитва Езекии приводится в книге пророка Исаии. И вот, согласно убеждению этого благочестивого царя конец земной жизни представлялся исходом его нематериального «Я» из тела: «…Жилище мое снимается с места и уносится от меня, как шалаш пастушеский…» (Ис. 38:12) А о самой его душе он пишет: «Я сказал в себе: в преполовении дней моих должен я идти во врата преисподней; я лишен остатка лет моих» (Ис. 38:10). «То есть смерть в Ветхом Завете подразумевалась не совершенным уничтожением, но совлечением тела с души и снисхождением души в преисподнюю» . Кажется, учение царя Езекии (и пророка Исаии) кристально ясно, но и его, как мы увидим ниже, сектанты пытаются перетолковать по-своему и выдать за доказательство выдуманной ими доктрины смертности души. |
|
|
