| Горькое сознание того, что «дни мои прошли: думы мои – достояние сердца моего – разбиты», порождает последнее желание: «О если бы верно взвешены были вопли мои, и вместе с ними положили на весы страдание мое! О если бы записаны были слова мои! Если бы начертаны они были в книге...» ( Иов. 17:11; 6:2; 19:23 ). На архивных кладбищах воскресают писатели, и из-под цензурных протоколов несутся к нам живые голоса невысказанных убеждений. И посвящая эту книгу – книгу взвешенных воплей и обсужденных страданий – как первый дар любви заживо похороненным и их разбитым думам, мы начинаем творить для них и их могильщиков суд беспристрастной истории... Предисловие Истории русского цензурного надзора, удовлетворяющей требованиям науки, пока не существует. Не говоря уже о деталях, даже целые отделы его до сих пор остаются почти не разработанными. По крайней мере из тех «двенадцати цензур», которые насчитал в свое время А. В. Никитенко 1 , не изучена систематически ни одна. Так, еще не вышла из стадии погодного – даже фельетонного – изложения событий история внутренней гражданской цензуры; почти не затронута громадная область деятельности цензуры иностранной. Лишь отдельными событиями воспроизводится и сложная картина духовно-цензурного надзора, над книгою. Правда, говоря о последнем, следует признать, что некоторым эпизодам здесь посчастливилось. Относящиеся к ним официальные документы, сравнительно давно извлеченные из архивов и не раз опубликованные на страницах журналов и монографий, успели вызвать комментарии современников и вообще получить всестороннюю оценку. Трудно, например, отметить какие-либо новые фактические детали в многократно воспроизведенном печатью инциденте из эпохи мистицизма с книгою «Беседа на гробе младенца». Обстоятельно изложено, затем, в специальных исследованиях ( И. Чистовича , Н. Барсова ) движение «весьма секретного» некогда дела о противозаконном переводе ветхозаветных книг протоиерея Павского. Достаточно очерчена также судьба катехизисов митрополита Филарета, академических чтений арх. Иннокентия (Борисова) , Православного Собеседника в Казани и некоторых других изданий. |
| Апостол Павел склоняет к этому Ефесян, говоря: «Непрестанно вспоминаю о вас в молитвах моих: чтобы Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, дал вам Духа премудрости и откровения к познанию Его» ( Еф. 1:16–17 ). И пророк: «Открой очи мои, – вопиет ко Господу, – да уразумею чудеса закона Твоего» ( Пс. 118:19 ), «который есть светильник ногам моим и свет стезям моим» ( Пс. 118:105 ). Когда этот светильник зажжён в сердце благочестивого, то уже не может в нем таиться мрак. Тогда он искренен, а это отделяет благочестие от лицемерия. Хитрое притворство весьма искусно умеет показывать святость свою, так что всякий удобно в нем обмануться может. Представьте себе такого лицемера, воззрите на его вид: какая степенность, подумаешь, ничто ее переменить не может; на одежду: какой убор особенный, кажется, тут ничего не может крыться, кроме благоговения; послушайте разговор: какая строгость к соблазнам, какое знание нравственности! Представим, что он всю жизнь проводит в сем занятии. Следуйте за ним в храм: какое усердие! Как часто возводит очи, воздыхает, как низко приклоняет главу, как унижен, смирен. Кто не согласится, что это совершенный христианин! Но для чего такая строгая исполнительность, для чего такое беспокойство к приобретению всего почтенного? Для того, чтобы выгодно поместиться в мыслях народа, для того, чтобы сим похвалиться с тщеславием, для того, чтоб когда-нибудь указали на него: вот человек благоговейный! Оригинал сего изображения показал Иисус Христос в фарисеях своего времени, к которым относится такая угроза: «Змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну» ( Мф. 23:33 ). Ах, слушатели, что, если и между нами, здесь, таятся еще остатки такого проклятого невежества! Напротив, наружность истинно благочестивого есть изображение внутреннего. Искренность есть изображение внутреннего. Искренность есть единственное его свойство. Он не имеет тех мыслей, какие фарисей, хотя по наружности иногда с ним сходен. Он ничего не помышляет, кроме того, что предписывает Апостол: «Братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте» ( Флп. 4:8 ). |
| В “Предисловии” Гоголь рассказывает о своем намерении “отправиться к наступающему Великому Посту во Святую Землю” и испрашивает у всех прощения, подобно тому как в последнее воскресенье перед этим постом все христиане просят прощения друг у друга. В Прощеное воскресенье в церкви читается отрывок из Евангелия, где говорится: Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный (Мф 6:14).В записной книжке Гоголя мы находим подробный рассказ о том, как прощают перед Великим Постом 9 . Таким образом, путешествие, которое Гоголь “хотел бы совершить как добрый христианин”, и есть великопостное странствование. Конечно, это не зачеркивает и прямой смысл “Предисловия”, то есть намерение Гоголя отправиться в Иерусалим. Действительно, Гоголь давно мечтал посетить Святую Землю, получил на эту поездку благословение от епископа Харьковского Иннокентия еще в начале 1842 года, много готовился к ней, рассказывал об этом друзьям. Однако свое паломничество он совершил только в 1848 году. В книге же “поездка в Иерусалим” имеет символический смысл. Дело в том, что долгое постное странствование (этот образ Гоголь мог часто встречать как в писаниях святых Отцов, так и в церковных песнопениях) служит образом скитания Израиля в пустыне, описанном в книге Исход. Этот сорокалетний (Великий Пост — сорокадневный) путь привел древних евреев к Иерусалиму. Теперь же, когда богоизбранным народом являются все, находящиеся внутри ограды церковной, они, подобно древним израильтянам, совершают во время Великого Поста свой путь в Горний Иерусалим, к Светлому Христовому Воскресению — Пасхе (главой “Светлое Воскресенье” заканчивается книга Гоголя). П. Г. Паламарчук в книге “Ключ к Гоголю” говорит, что для писателя поездка в Иерусалим была “путешествием к первообразу Нового Града”. О нем говорится в Откровении святого Иоанна Богослова: И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего (Откр 21:2). От “города со всем вихрем сплетней — прообразования бездельности жизни всего человечества в массе”, по выражению Паламарчука, — ко Граду Божиему: вот путь Великого Поста. Паламарчук подробно разбирает эволюцию “города” у Гоголя и доказывает важность этого образа в его творчестве. Таким образом, “путешествие в Иерусалим” есть путь христианской души во время Великого Поста. Следует отметить, что в последнюю пятницу перед постом на богослужении читается отрывок из Книги пророка Захарии. Вот несколько выбранных мест из него, где говорится об Иерусалиме как о цели и о спасении: |
| Иисус Христос в последний раз беседовал во храме и беседу Свою окончил обличением фарисеев и книжников в лицемерии, что они, украшая гробницы пророков древних, теперь сами готовятся пролить кровь Его; Он угрожал им за сие наказанием, предсказывая, что самый храм их запустеет, и наконец заключил: вы «не увидите Меня отныне, доколе не воскликнете: благословен Грядый во имя Господне» ( Мф.23:39 ), то есть, пока не признаете Меня Мессиею... Беседа сия на учеников сильно подействовала. Когда они выходили из храма, то обратились посмотреть на него; его великолепие и прочность, позолота, столпы поразили их взоры; им жаль стало храма. Вот один из них подходит к Иисусу и говорит: «Учитель! посмотри, какие камни и какие здания». ( Мк. 13:1 ). Ты – Мессия; ужели попустишь, чтобы все это было истреблено? Иисус Сам посмотрел на предметы, которым особенно удивлялись ученики Его, и сказал: «Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне» ( Мф.24:2 ; сн.: Мк.13:2 . Лк.21:6 ). Пророчество решительное! Оно должно было крайне обеспокоить учеников. Все верили, что перед пришествием Мессии будут самые тяжелые времена; возникнут войны; будут жестокие кровопролития, и что Мессия явится, как спаситель. Но чтобы разрушен был храм – об этом никто и не думал. Пройдя несколько, Иисус Христос сел отдохнуть на Масличной горе, с которой открывался прекрасный вид на Иерусалим. Здесь четыре ученика ( Мк. 13:3 ) приступили к Нему наедине и спросили: «когда же это будет», что Ты сказал нам о храме, и какое знамение «Твоего пришествия и кончины века!» ( Мф.24:3 ). Все сии происшествия Иудеи не разделяли по времени. Иисус Христос, отвечает на эти вопросы: когда будет разрушен храм, – определенно и решительно; на два последние, когда придет Мессия и когда будет кончина века, – неопределенно. Одно только сказал Он на последние вопросы определенно, что Его Второе пришествие не будет вместе с разрушением Иерусалима, но долго спустя, и присовокупил к тому наставление, что поскольку вы, так же, как и Я теперь, не знаете того дня, то всегда должны быть бдительны. |
| Словом, смысл притчи был для них ясен, как теперь для нас; но если бы они хоть малейшим намеком дали народу возможность понять, что узнают себя в лице злых виноградарей, то народ этот, пожалуй, схватил бы камни и избил бы их всех. Вот этот-то страх перед народом удвоил их бесстыдство и наглость, и они, чтобы показать всем, что притча не имеет к ним никакого отношения, на вопрос Иисуса – итак, когда придет хозяин виноградника, что сделает он с этими виноградарями ? – отвечали: «Несомненно, что злодеев сих предаст лютой казни, а виноградник отдаст другим виноградарям, которые своевременно будут отдавать ему плоды». Злодеи эти сами произнесли над собой приговор, который вскоре исполнился: от них отнято управление еврейским народом; отнято и право быть проводниками воли Божией среди евреев и приходивших в Иерусалимский храм язычников, так как храм разрушен, а народ, рассеянный по всей земле, перестал существовать как народ. Речь о камне отвергнутом строителями Продолжая Свои обличения, Иисус спросил: « Неужели вы никогда не читали в Писании, что камень, который отвергли строители ( Мф. 21, 42 ) здания, будет положен во главу Угла и что Сам Бог сделает это на удивление всем? Знайте же, что кто упадет на этот камень, разобьется, а на кого он упадет, того раздавит ( Мф. 21, 44 ). Вы отвергли этот камень, и он упадет на вас: отнимется за это от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его ( Мф. 21, 43 )». Говоря о камне, отвергнутом строителями, и ссылаясь при этом на Писание, Иисус имел в виду 117-й псалом и пророчество Исайи (8, 13–15). Архиепископ Иннокентий так объясняет эти изречения: «117-й псалом содержит торжественную песнь, коею Давид благодарит Бога в храме после низложения врагов своих. Государство иудейское сравнивается здесь со зданием, коего строители – Саул и старейшины 12 колен Израилевых. Камень, ими отверженный, есть Давид, которого потом Сам Бог положил во главу угла, – сделал царем и победителем. А так как Давид был свыше установленным прообразом великого Потомка своего – Мессии, то многие черты из его царствования и личной судьбы, в таинственном смысле, относятся к Иисусу Христу. |
| Бернард Клервосский. – Символическое выражение симфонии. Вручение царем жезла Патриарху. – О значении религии для государства. Аристотель. Лактанций . Папа Иннокентий II. Никон. Одно суждение проф. Масарика. – Пальмер о возможности грядущего отпадения России от христианства и о возможности православной реакции. – Пророческие угрозы папы Пия IX для Европейского мира. – Пальмер о неизбежном разрушении Русского Царства в результате отступления от православных принципов строительства. – Симфония властей, как путь возрождения России. a) Учение Святых Отцов Церкви о назначении государства. Принцип взаимной независимости Церкви и государства. i) Основы симфонии Церкви и государства Процитированная нами 6-я новелла Юстиниана признает равноправность двух властей и необходимость их совместного действия для блага государства. Будучи включена в государственный закон, теория эта явилась принципом, признанным для руководства самим государством. Как в основе всякой политической теории, в основе её лежит известное философское миросозерцание. Таковым для теории симфонии является учение Церкви о назначении государства и в связи с этим о соотношении его с самой Церковью. Древнее, как род человеческий, государство имеет свое происхождение в провиденциальном плане Премудрости и предназначается к тому, чтобы человек, вышедший из Божественного порядка через непослушание, был человеческой властью возращен в пути спасительной жизни. Божественное происхождение государства открыто еще древним народам, и потому человек, в силу Богом установленного порядка, обязан повиноваться власти, призванной вносить справедливость через сдержку страхом наказаний сильных и через покровительство слабым и невинным посредством отнятия возможности наносить им вред. Целый ряд мест Ветхого Завета говорит о происхождении и назначении государства. Так книга Притч в гл. XIII, 15, 16: «Мною цари царствуют и узаконяют правду. Мною начальствуют начальники и вельможи и все судьи земли». Книга Премудрости Соломона в гл. VI, 2, 3: «Внимайте, обладатели множества и гордящиеся перед народами. От Господа дана вам держава и сила от Вышнего». Книга Даниила гл. IV, 14: «Повелением бодрствующих это определено и по приговору святых назначено, дабы знали живущие, что Всевышний владычествует над царством человеческим и дает его кому хочет и поставляет над ним уничиженного между людьми». С пришествием Христа Ветхозаветный закон не опрокинут, а еще более возвышен и яснее раскрыт. Сам Христос родился подданным государства, признал власть Ирода ( Mф. XVII, 24 и сл.), приказал платить подати Кесарю ( Mф. XXII, 21 ), подчинился власти Пилата, как исходящей свыше (Иоанн XIX, 11); Церковь устами Святого Петра и Павла в послании к Римлянам XIII, 1 учила, что всякая Душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; далее послушание это мотивировано: «ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро». ii) О подчинении государственной власти. Папа Геласий. Иоанн Златоуст |
| Тогда Он пребывает между ними: «ибо где двое или трое собраны во имя Мое, там и Я посреди их» ( Мф. 18:20 ). В каждом собрании во имя Христово на земле есть небо. Сердце человека, если столько укрепляется в вере и возрастает в любви, что все открывается для Иисуса Христа, и Он, нисходя к нему, Своею святостию творит обитель Себе ( Ин. 14:23 ), то и сердце человеческое есть небо. Слово Божие уверяет нас в тайне пребывания Христова на земле до скончания всех времен: «Я с вами во все дни до скончания века» ( Мф. 28:20 ). Поэтому и небо с нами и посреди нас, хотя бы мы не касались его. Если это божественное небо может открываться когда-либо в чувственных образах и для чувственного человека, то здесь, когда преломляется Хлеб небесный и подается Чаша жизни, некоторым образом часть этого неба открывается и для нас. Но, размышляя о небе, если мы возводим к нему только умственные взоры, оставляя на земле желания наши, то обращаем к себе укоризненный вопрос, слышанный некогда свидетелями вознесения: «Мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо» ( Деян. 1:11 ). Христиане! Почто, размышляя о небе, не желаете его? Взирая на его славу и величие, не возвышаете к нему сердец ваших? Столь близко приклоненное к нам небо, не для того ли всюду простирается, чтобы от всех стран и мест можно было восходить к нему, и не в чувственных только действиях, но и в сердце полагать непрестанные восхождения ( Пс. 83:6 )? Столько благ вечных, которые объемлет небо, и из коих каждое превышает цену всего видимого, предлагается на земле, чтобы там было сердце наше, туда стремилось и там успокоивалось, где сие вечное сокровище. «Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» ( Мф. 6:21 ). Но сколь близко к нам небо, столько, по-видимому, мы далеки от него, и столь же трудно к нему восхождение. Рождаются иногда желания к сему возвышению, но, как слабые искры в густой мгле, в то же время, когда возгораются, погасают. Стремится иногда ум отвлечься от суеты, но, как темничный узник, меняет только место темницы, а не освобождается. |
| После установления Таинства Христос Господь далее говорит: СКАЗЫВАЮ ЖЕ ВАМ, ЧТО ОТНЫНЕ НЕ БУДУ ПИТЬ ОТ ПЛОДА СЕГО ВИНОГРАДНОГО (не вкушу вина) ДО ТОГО ДНЯ, КОГДА БУДУ ПИТЬ С ВАМИ НОВОЕ ВИНО, когда буду пить новым, необыкновенным образом не в теле, подверженном страданию, но в теле безсмертном, нетленном и не имеющем нужды в пище. Буду пить с вами, при вашем свидетельстве, ибо вы увидите Меня по воскресении В ЦАРСТВЕ ОТЦА МОЕГО, которое откроется Моим торжеством над смертью, когда Я явлюсь истинным Царем мира, Которому дана будет власть на небе и на земле... Объясняя эти слова Господа, святитель Иоанн Златоуст говорит: «поскольку Он беседовал с учениками о страдании и кресте, то опять говорит и о воскресении, упомянув о Царстве и назвав, таким образом, Свое воскресение. Но для чего Он пил по воскресении? Для того, чтобы люди грубые не почли воскресение призраком, потому-то апостолы для уверения в воскресении говорили «с Ним ели и пили» ( Деян. 10:41 )». Блаженный Феофилакт говорит, что эти слова Господа можно понимать и в духовном смысле: «новое питие есть откровение Тайн Божиих, которые откроются тогда – во Царствии Божием, т.е. при Втором пришествии, и будут новыми, такими, каких мы никогда не слышали. Христос обещает Сам пить вместе с нами в том смысле, что нашу пользу почитает Своей пищей и питием». «После окончания вечери, – говорит Иннокентий, архиепископ Херсонский, – надлежало, по обычаю, пропеть несколько псалмов. Этот святой обычай выполнен был теперь с тем большим чувством, что псалмы пасхальные как бы нарочно избраны были для выражения того, что теперь совершалось над Сыном Человеческим». И, ВОСПЕВ, ПОШЛИ НА ГОРУ ЕЛЕОНСКУЮ, в любимое место пребывания Спасителя, в Гефсиманию. Можно ли было без глубокого умиления петь: «Камень, который отвергли строители, соделался главою угла; это – от Господа, и есть дивно в очах наших... Не умру, но буду жить и возвещать дела Господни. Дорога в очах Господних смерть святых Его» ( Пс. 117:22–23, 17; 115:6 ). «Да слышат те, – говорит святитель Златоуст, – которые подобно свиньям, принимая пищу без молитвы, встают от трапезы в пьянстве, тогда как должно оканчивать ее с благодарностью и пением. Слушайте и вы, которые не дожидаетесь окончательной молитвы при совершении Тайн. Ибо эта молитва есть образ той молитвы. Христос возблагодарил, прежде чем предложил трапезу ученикам, дабы и мы благодарили. Возблагодарил и воспел после трапезы, дабы и мы делали то же самое. Но для чего Он пошел на гору? Для того, чтобы явить Себя тем, которые хотели взять Его, чтобы не подумали, что Он скрывается; потому спешили идти на место, известное и Иуде». Святитель Филарет, рассуждая о причащении Божественных Тайн, говорит: «Наш Божественный Питатель преподает нам самое Тело Свое, – всецелое Тело Свое, – преподает со сладостью любви, несомненно превышающей материнскую, но притом преподает нам Тело Свое, горьким и смертным страданием уготованное нам в пищу. |
| Достойное приготовление к таинству Евхаристии настолько важно, что святой апостол Павел уделил этому особое наставление: «Кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» (1 Кор. 11: 27–30). Итак, Святое Причащение может быть не только во здравие и спасение, но и в осуждение и даже может привести к болезни и смерти, о чем говорит апостол Павел, – если человек принимает Святые Дары с нечистой душой, без должной веры и благоговения. Поэтому так важно хранить свое сердце от осквернения грехом и стараться как можно более тщательно, внимательно готовиться к Святому Причащению. А для этого важно иметь страх Божий, то есть ощущать величие Святыни, по сравнению с которой мы все крайне ничтожны и нечисты, бояться хотя бы в мыслях погрешить пред пребывающим в Святых Дарах Господом. О достойном и недостойном причащении прекрасно рассуждал святитель Иннокентий Иркутский: «Кто достойно причащается Святых Таин, тот таинственно соединяется с Иисусом Христом – то есть кто с истинным покаянием, с чистой душой и со страхом Божиим и верою принимает Тело и Кровь Христову, тот в то же время принимает Святого Духа, Который, войдя в человека, приготовляет в нем место для принятия Самого Иисуса Христа и Бога Отца, и, следовательно, он становится храмом и обиталищем живого Бога. Но кто причащается Тела и Крови Христовой недостойно, то есть нечистой душой, с сердцем, исполненным злобы, мщения и ненависти, тот не только не получит Святого Духа, но становится подобным Иуде предателю и как бы вторично распинает Иисуса Христа». Потому-то ко Причащению нельзя готовиться наспех, кое-как, будто бы мы приступаем к какому-то обыкновенному делу. Задумаемся: Причащение Святых Таин воскрешает душу, доставляя ей небесные блага, а с этим сокровищем не сравнится ничто из благ мира земного. Поэтому важно как внутреннее бодрствование, охранение себя от небрежения, неблагоговения, так и внешнее приготовление себя посредством поста и исполнения положенного молитвенного правила к достойной встрече Небесного Гостя. |
| (3 июля 529 г.) Опубликование Indiculus [ХВ 527–534, 537–540] не положило конец полупелагианским спорам, которые продолжались до начала VI в. Они прекратились лишь благодаря важному поместному собору, собравшемуся в Оранже под председательством Цезария Арльского (ок. 470–543), чьи постановления были подтверждены в 531 г. папой Бонифацием II. Несмотря на то, что на Соборе в основном говорилось о благодати [ХВ 541–547], он, тем не менее, вновь подтвердил, в двух своих первых канонах, учение о первородном грехе. Каноны (272, 371) 1. Если кто-либо говорит, что из-за прегрешения, воспоследовавшего от злоупотребления Адама, человек не был полностью, душой и телом, «изменен к худшему состоянию» 147 , и если кто-либо полагает, что только одно тело подверглось порче, тогда как свобода души осталась незатронутой, [если кто-либо говорит так], будучи введен в заблуждение ошибкой Пелагия, то он противоречит Писанию, которое говорит: «Душа согрешающая, она умрет» [ Иез 18, 20 ], и «Неужели вы не знаете, что, кому вы отдаете себя в рабы для послушания, того вы и рабы» [ Рим 6, 16 ]; и еще: «Кто кем побежден, тот тому и раб» [ 2Пет 2, 19 ]. (273, 372) 2. Если кто-либо утверждает, что злоупотребление Адама повредило лишь ему одному, а не его потомству, или если заявляет, что только телесная смерть как наказание за грех, а не [сам] грех – смерть души, вошла через одного человека в весь род человеческий, то он приписывает Богу несправедливость, противореча Апостолу, который говорит: «Как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» [ Рим 5, 12 ] 148 . Письмо Папы Иннокентия III Гумберту Арльскому (конец 1201 г.) В письме, посвященном Крещению, папа вынужден провести различие между первородным грехом и повседневным грехом, ссылаясь на понятие личного согласия, и вследствие этого подчеркнуть различие наказаний, которые они за собой влекут. ХВ 685 Декрет о первородном грехе Ближайшим поводом обратиться к вопросу о первородном грехе на Тридентском Соборе было заблуждение Лютера. Для него этот грех заключается в дурном вожделении, которое остается в человеке непобедимым, не будучи ослаблено даже Крещением: человек остается грешником, просто грех ему больше не вменяется. Однако, не довольствуясь опровержением Лютера, Собор излагает все учение о первородном грехе в его связи с другими догматами. Пелагианские заблуждения вновь приведены и осуждены; а вместе с ними ошибки манихеев и присциллиан, которые отрицали наличие первородного греха у детей, рожденных от христианского брака. Учение изложено в пяти подробных тезисах. |
|
|
