| Fac, ut ardeat cor meum in amando Christum Deum ut sibi complaceam. Сделай так, чтобы загорелось мое сердце Любовью ко Господу Христу, Чтобы я был угоден Ему. Juxta Crucem tecum stare, Te libenter sociare in planctu desidero. Возле Креста с Тобою стоять, С Тобою горю желанием Рыдания разделить. In flammatus et accensus, Per Te, Virgo, sim defensus in die iudicii. В огне и пламени Тобою, Дева, буду я спасен В день судный. Fac me cruce custodiri, Morte Christi praemuniri Confoveri gratia. Подай мне крестное охранение, Смертью Христа укрепление, Милости Его утешение, Quando corpus morietur, fac, ut animae donetur paradisi Gloria. Когда тело умрет, Даруй моей душе Райскую славу. Рассказ о стоянии Матери Божией у креста лег в основу иконографии Распятия в восточной и западной традициях. Один из наиболее распространенных в православной традиции иконографических типов называется «Распятие с предстоящими»: слева от креста изображена Божия Матерь, справа – апостол Иоанн. Этот иконографический тип широко представлен и в католической традиции, а также в живописи Средневековья и эпохи Возрождения. 6. Смерть Иисуса В Евангелиях мы находим три версии рассказа о смерти Иисуса Христа. Повествования Матфея и Марка можно считать за одну версию. Версия Луки частично с ней перекликается, однако содержит существенные отличия. Версия Иоанна значительно отличается от обеих. Свидетельство Матфея и Марка Авторы первого и второго Евангелий обнаруживают текстуальную близость друг к другу в описании смерти Иисуса (эта близость прослеживается на всем протяжении истории Страстей): От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого; а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он. И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить; а другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его. Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух ( Мф.27:45–50 ). |
| «Или, Или! лама савахфани?» (Мф.27:46; Мк.15:34). Этот вопль отчаяния — не романтически-есенинское «отпусти в закат». Это — страшный вопрос человечества: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф.27:46; Мк.15:34). Для чего? Чему Ты учишь меня? Последней надежде? Надежде на то, что «когда умножился грех, стала преизобиловать благодать»? (Рим.5:20). Надежде на то, что «любовь покрывает множество грехов»? (1Пет.4:8). «Бог есть любовь» (1Ин.4:8)... Сколь безграничной должна быть эта Божественная любовь, чтобы покрыть множество грехов моих?! «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши, чтобы мы получили жизнь через Него» (1Ин.4:9—10). Ради меня Сын Божий воплотился — «вместо столпа огненного праведное возсия Солнце, вместо Моисеа Христос, спасение душ наших» — и, «крест претерпев, погребению предадеся, яко Сам восхоте»... Принес ли я что-нибудь в ответ на эту безмерную любовь, открывшуюся мне? «Внимай, небо, я буду говорить», — так сказал Моисей. Что скажу я? Что скажу, кроме слова покаяния? Помилуй мя, Боже, помилуй мя. Вонми ми, Боже, Спасе мой, милостивным Твоим оком и приими мое теплое исповедание. Моисейскою песнью устрашаем и научаем, к Тебе, Спасе, взываю. Кто милостив, кроме Тебя? Кто милует меня, невзирая на всю немощь души и тела моего? Кто поможет независтно и безмездно, если не Ты? Миром окружен, чего иного могу я ждать от него, кроме злобы и ненависти, зависти и лжи? Ведь мир сей — «во зле лежит» (1Ин.5:19), являя собой область, подчиненную власти «начальств, властей, мироправителей тьмы века сего, духов злобы поднебесной» (Еф.6:12), и одно лишь в нем «тихое пристанище» — милость и любовь Твоя, Спасе, Человеколюбче. Что принесу я Тебе в ответ, кроме теплой молитвы и искреннего исповедания грехов? Потому и молю Тебя — прими мое исповедание, которое я несу к Твоим стопам в эти великие постные дни. Потому и прошу, чтобы Ты, как некогда апостолов, и меня научил молиться (Лк.11:1), чтобы благодатью Твоею истреблена была во мне теплохладность, так мешающая мне, потому что она не дает моему молитвенному исповеданию быть истинно теплым и сердечным, таким, которое открывает пред всяким верным неизмеримое море Твоей великой милости, очищающей от всякого греха, и спасающей от всякого обстояния, и вводящей во Царствие Твое. |
| Беседа 88 «От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого; а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил». ( Матф. 27:45–46 ) Величие небесного знамения, явленного при кресте. – Мрак при распятии не был следствием обычного затмения. – Почему это чудо не оказало действия на язычников. – Знамения власти и силы, показанные Христом при смерти. – Мужество жен и Иосифа. – Милостыня, подаваемая бедному, дается Христу. – Почему проповедник часто беседует о милостыне. – Почему не говорит о борьбе против врагов веры. – Добродетели христиан – лучше оружия против неверующих. – Против производящих шум и разговор в церкви. 1. Вот то знамение, которое Он прежде обещал просившим! «Род лукавый и прелюбодейный», – так говорил Он, – «знамения ищет, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка» ( Матф. 12:39 ; Лук. 11:26 ), – то есть крест, смерть, гроб и воскресение. И опять, иным образом указывая на силу креста, говорил: «когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я» ( Иоан. 8:28 ), – то есть, когда распнете Меня, и подумаете, что уже победили Меня, тогда-то особенно узнаете Мою силу. Действительно, после того как Он был распят, их город истреблен, иудейство кончилось, гражданское бытие и свобода их исчезли; напротив, евангельская проповедь процвела и простерлась до пределов вселенной: земля и море, обитаемые и необитаемые страны, повсюду возвещают силу слова Христова. Итак, вот что говорит Он, и вот что случилось во время распятия на кресте! И это тем более удивительно, что случилось в то время как Он пригвожден был к кресту, а не тогда, когда ходил по земле. Но не это одно дивно; дивно то, что знамение, которого они искали, было и с неба, и явилось во всей вселенной, чего прежде никогда не случалось, разве только в Египте, когда надлежало совершить пасху, поскольку то было образом настоящих событий. Заметь и то, когда это происходит: в полдень, когда по всей вселенной был день, дабы знали все обитатели земли. |
| – Вы говорите Духом Святым, а я прикасался к Нему рукой на Иордане и свидетельствовал о Нём: вот Агнец Божий, Который берёт на Себя грех мира ( Ин. 1, 29 ). Я тот, о ком сказал пророк Исаия: глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу ( Ис. 40, 3 ). Я шёл впереди Него, я видел Его, осязал Его и знал о том, что это идёт Он. А в воротах ада, когда Спаситель подошёл и стали вопить, что идёт Царь славы, диавол приказал князьям: – Замолчите, Он просто человек, ведь в Гефсиманском саду боялся же смерти! Будь Он Бог , Он не боялся бы её. Но древний сатана возразил прочим бесам: – Вы балбесы! Он обманул вас, чтобы вы не догадывались о том, кто Он, до самой минуты Воскресения. Он притворялся, будто боится, как люди, чтобы обмануть вас. Однако если бы Он боялся, Он не принял бы от Отца чашу. Но Он хотел следовать по пути смирения: да будет воля Твоя! Вот, иду, как в начале книги написано о Мне, исполнить волю Твою ( Мф. 26, 42 ; Евр. 10, 7 )! Даже в страданиях Своих Он не хотел быть надменным, войти в страдание без послушания. Всё по послушанию. Если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить её, да будет воля Твоя ( Мф. 26, 42 ). И всё это для того, чтобы научить нас послушанию, чтобы когда и мы впадём в самые сильные искушения и трудности, мы полагались на волю Божию: «Боже, да будет воля Твоя. Я остерегаюсь, как человек, берегусь, но если на это Твоя воля, я хочу проявить послушание и идти путём послушания. Послушание даже до смерти, и смерти крестной ( Флп. 2, 8 )». Вися на Кресте, Он воскликнул: – Или, Или, лама савахфани? – то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? ( Мф. 27, 46 ). Как будто Он остался без Отца. Но это не так! Он на Кресте говорил от лица всего человечества, ибо был облечён в наше естество. И вот Он ходатайствует за нас Кровию Своею на Кресте: – Боже, Я в человеческом естестве, огорчившем Тебя! Я Новый Адам, Я взываю вместо ветхого Адама: для чего Ты Меня оставил? Святой Иоанн Дамаскин говорит: «Это мы были покинуты, а не Он, ибо Бог не мог быть оставлен, ведь Он был Богом от Бога, рождённым и несотворённым». 44 |
| Дальнейшее развитие событий таково: Христа предают в руки разнузданной римской солдатни, и Его истязают, и над ним глумятся так, как на это способны те, которых учили только насилию (ну, и еще превосходству римлян над евреями), - короче, «силовики». И глумление продолжается на протяжение долгой, мучительной казни: издевательская табличка, крики черни и первосвященников «Сойди с креста! спаси Себя Самого!», - это не напоминает ли современных рассуждений об успешных и лохах? Не отстают в поношениях и со-распятые (Матфей умалчивает о благоразумном разбойнике). В общем-то можно сказать, что здесь для Спасителя и было начало сошествия во ад, - ад человеческой темной злобы. И вот тьма сходит на землю, и распятый кричит: ИлИ, ИлИ! ЛамА савахфанИ! Это призыв к Богу, но собравшиеся «ревнители традиции», которую Он якобы попирает, этого уже просто не знают. И Христос, Которого к тому же напоили уксусом, в муках умирает. Но никак не могут успокоиться Его враги: к гробнице ставят стражу, накладывают печать на камень, закрывающий ее. Но все напрасно: на третий день при сотрясении земли Ангел отваливает камень от двери и садится на него. Стражи падают без чувств. а женщины - Магдалина и «другая Мария» - нет, и Ангел обращается к ним, говоря то, что так часто можно было услышать от Иисуса: «Не бойтесь!». И сообщает о воскресении и о том, чтобы передали ученикам: нужно идти в Галилею, где Он будет их ожидать. Женщины «со страхом и радостью великою» побежали к Апостолам, но встретили по дороге Самого Христа, Который уже Сам сказал им то, что они неоднократно от Него слышали: «Радуйтесь!». Вообще-то это приветствие; как мы при встрече желаем друг другу здоровья, так люди той эпохи желали радости. Женщины припали к Его ногам, и Он продолжал: «Не бойтесь, пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня». Далее Евангелист излагает гнусную историю о подкупе и лжесвидетельстве ради отрицания Воскресения. А в Галилее, на горе, в назначенном месте Апостолы увидели Иисуса и услышали великие слова, в которых - и заповеданный им образ деятельности, и клятва верности, - Завет, который воскресший Спаситель мира заключает со Своим народом. Вникать в эти слова следует неспешно: |
| Ее отягощали грехи всего мира и ужасы смерти проникали в нее. В таком невыразимо скорбном состоянии Господь воззвал: «Или, Или! Лама савахфани?», то есть: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» Бог оставляет только одних грешников нераскаянных. Между тем, здесь чувствует Себя оставленным Богом святейший и праведнейший Богочеловек. Это происходило от наших грехов, которые обременяли Его. Затем Спаситель изрек: «жажду». Всепожирающая боль разливалась по всем членам Его и Он произнес это слово во исполнение пророчества Давида, который провещал об этом именно состоянии Спасителя: «Я пролился, как вода; все кости Мои рассыпались; сердце Мое сделалось как воск, растаяло посреди внутренностей Моих. Сила Моя иссохла, как черепок; язык Мой прильнул к гортани Моей, и Ты свел Меня к персти смертной». Воины подали Ему уксус, смешанный с желчью, каковый напиток давался обыкновенно распятым, чтобы притупить страдания их. Но Спаситель, отведав этого питья, не принял его, ибо Он восхотел в полном сознании страдать за нас и быть послушным Отцу Своему до смерти. «Совершилось», – изрек после того уже умирающий Спаситель. Этим Он свидетельствовал, что то дело, для которого Он пришел на землю и воплотился, теперь окончено; умилостивительная жертва за грехи всего мира принесена. Теперь оставалось еще только умереть. Мы уже знаем, что смерть состоит в том, что душа, оживляющая тело, отделяется от него и тело делается безжизненным и предается погребению. Эту же смерть воспринял и Спаситель, как это видно из последних слов Его на кресте: «Отче! В руки Твои предаю Дух Мой». Как только Спаситель произнес эти слова, дух Его отделился от тела и, преклонив главу, Спаситель умер. В это мгновение Он вошел в небесное святилище и явился перед Богом Отцом, как вечный Первосвященник, Ходатай за нас. – Так Спаситель наш подлинно умер, и страдания и смерть Его были подлинными страданиями и смертью, а не одним только видом их. Это так и должно было быть, ибо в противном случае мы не были бы избавлены Им от греха, проклятия и смерти. |
| Затем, как говорит Писание, Иисус молился: «…если возможно, да минует Меня чаша сия в час сей» (Мф 26. 39). Мы это понимаем так, что, если ум хочет взойти на крест, ему нужно много молиться и плакать много, и ежечасно повергаться пред лицом Божиим. Он должен просить помощи у Его благости, дабы она укрепляла и хранила его до тех пор, пока не восставит его в непобедимости и святости нового естества. Потому что велика бывает опасность в час распятия — и тому, кто молится, нужны Петр, Иаков и Иоанн, то есть здравая вера, стойкая надежда и совершенная любовь: ими он обретет благодать свыше и сможет взойти на крест. Все это происходило с нашим Владыкой Христом, дабы Он стал нам примером во всем, как сказал Апостол: «чтобы познать» нам Его, «и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его, чтобы достигнуть воскресения мертвых» (Флп 3. 10–11). (Он вкусил ради нас желчь: это учит нас отвергать все) злые вожделения в себе, хранить свои уста и не давать этим помыслам исходить из тела и воплощаться на деле. Уксус принял он ради нас — надлежит и нам подавлять в себе всякое своенравие и суетное смущение. Он принял заплевания нас ради, дабы мы презирали всякое человекоугодие и славу мира сего. Терновый венец внушает нам переносить порицания во всякое время и без смущения претерпевать всякий укоризны. Ради нас ударяли Его по главе тростью: так и мы должны непрестанно носить шлем смирения, угашая вражескую гордыню. Прежде чем распять, Его бичевали — ни во что вменим оскорбления и людской позор. Делили одежды Его — он сохранял спокойствие: это учит нас отвергать мирское, прежде чем взойдем на крест. Был шестой час, когда его распинали: укрепимся и мы против нерадения и малодушия, пока не умрет грех. Ибо написано, что посредством креста Он «убил вражду на нем» (Еф 2.16). Когда же пришел девятый час, «возопил Иисус громким голосом: Или, Или! Лама савахфани?» (Мф 27. 46). И это учит нас тому, что нужно терпеть скорбь от страстей, пока они не угаснут, а после смиренно и с дерзновением вопиять к Богу. А что Он предал дух после того, как солнце померкло, есть указание на то, что грех в человеке умер, когда ум избавился от всякой надежды на этот видимый мир. Тогда раздирается завеса — после того, как ум освободится, — то есть исчезает средостение, которое было между ним и Богом. И тогда раскалываются камни и отверзаются гробницы. И это значит, что когда грех в нас умрет, все, что отягощало, ослепляло и теснило душу, расторгается, а чувства, которые умерли и принесли в смерти плод, исцеляются и восстают непобедимыми. А то, что Он был обвит плащаницею чистой с ароматами, прообразует освящение ума. В святость облекается ум после такой смерти — и в бессмертие, которые даруют ему покой. |
| «Или, Или! лама савахфани?» ( Мф.27:46 ; Мк.15:34 ). Этот вопль отчаяния – не романтически-есенинское «отпусти в закат» 239 . Это – страшный вопрос человечества: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» ( Мф.27:46 ; Мк.15:34 ). Для чего? Чему Ты учишь меня? Последней надежде? Надежде на то, что «когда умножился грех, стала преизобиловать благодать»? ( Рим.5:20 ). Надежде на то, что «любовь покрывает множество грехов»? ( 1Пет.4:8 ). «Бог есть любовь» ( 1Ин.4:8 )... Сколь безграничной должна быть эта Божественная любовь, чтобы покрыть множество грехов моих?! «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши, чтобы мы получили жизнь через Него» ( 1Ин.4:9–10 ). Ради меня Сын Божий воплотился – «вместо столпа огненного праведное возсия Солнце, вместо Моисеа Христос, спасение душ наших» 240 – и, «крест претерпев, погребению предадеся, яко Сам восхоте» 241 ... Принес ли я что-нибудь в ответ на эту безмерную любовь, открывшуюся мне? «Внимай, небо, я буду говорить», – так сказал Моисей. Что скажу я? Что скажу, кроме слова покаяния? Помилуй мя, Боже, помилуй мя. Вонми ми, Боже, Спасе мой, милостивным Твоим оком и приими мое теплое исповедание. Моисейскою песнью устрашаем и научаем, к Тебе, Спасе, взываю. Кто милостив, кроме Тебя? Кто милует меня, невзирая на всю немощь души и тела моего? Кто поможет независтно и безмездно, если не Ты? Миром окружен, чего иного могу я ждать от него, кроме злобы и ненависти, зависти и лжи? Ведь мир сей – «во зле лежит» ( 1Ин.5:19 ), являя собой область, подчиненную власти «начальств, властей, мироправителей тьмы века сего, духов злобы поднебесной» ( Еф.6:12 ), и одно лишь в нем «тихое пристанище» 242 – милость и любовь Твоя, Спасе, Человеколюбче. Что принесу я Тебе в ответ, кроме теплой молитвы и искреннего исповедания грехов? Потому и молю Тебя – прими мое исповедание, которое я несу к Твоим стопам в эти великие постные дни. Потому и прошу, чтобы Ты, как некогда апостолов, и меня научил молиться 243 ( Лк.11:1 ), чтобы благодатью Твоею истреблена была во мне теплохладность, так мешающая мне, потому что она не дает моему молитвенному исповеданию быть истинно теплым и сердечным, таким, которое открывает пред всяким верным неизмеримое море Твоей великой милости, очищающей от всякого греха, и спасающей от всякого обстояния, и вводящей во Царствие Твое. |
| Моего собственного виноградника я не стерегла. Он не сохранил Иудею и не стерег ее, даже предрек ей гибель. Но не только Иудею – Он и Себя не стерег и не сохранил. Очернило Его, опалило солнце гонений. Не сберег Себя для мира сего. Вопиет Суламифь: 1:6 Возвести ми, егоже возлюби душа моя, где пасеши, где почиваеши в полудне: да не когда буду яко облагающаяся над стады другов твоих. 1:6 Скажи мне, ты, которого любит душа моя: где пасешь ты? где отдыхаешь в полдень? к чему мне быть скиталицею возле стад товарищей твоих? Это вопиет на Голгофе плоть распятого Сына Человеческого, томящаяся и ищущая Бога: «Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил» ( Мф. 27:46 ). Богооставленный на кресте, вопиет распятый Сын Человеческий: Возвести ми, егоже возлюби душа моя, вонми Ми: Где пасеши, Боже Мой, Боже Мой! Где почиваеши в полудне? Ибо в полдень, в шестой час был распят Христос, и скрыло лучи свои солнце и наступила страшная тьма даже до часа девятого. И сокрыло Божественное Солнце лучи Свои, и одиноко страдал Христос: «Боже мой! я вопию днем, – и Ты не внемлешь мне, ночью, – и нет мне успокоения... Избавь от меча душу мою и от псов одинокую мою!» ( Пс. 21:3.21 ). К чему мне быть скиталицею возле стад товарищей твоих? Скиталась я – вопиет плоть Сына Человеческого – возле стад товарищей твоих , обходя грады и веси иудейские, и не имела где главы приклонить. И ублажила я птиц, имеющих гнезда, и лисиц, имеющих норы, сама же, еще рождаясь в мир сей, не обрела места в гостинице, но волы и ослы встретили Меня у яслей своих. Где же пасеши, где почиваеши Ты, егоже возлюбила душа моя? Так стонала, так вопила, так томилась плоть Распятого. А солнце сокрыло лучи. А небо молчало. И посреди дня тьма была по всей земле. Обратимся к догматически точному значению этих слов Христовых на кресте. Как разуметь богооставленность Христа на кресте Голгофском? а) Если разуметь богословски (теологически), что Отец оставил Сына ипостасно, то разрывается Троица нераздельная – и впадаем в ересь трибожничества. |
| «На мне отяготела ярость Твоя и все... волны Твои... навел Ты на [меня]« ( Пс.87:8 ). Так как Он понес грехи рода человеческого, то по необходимости на Него пал гнев Божий на грешников; Он подвергся за нас смерти и стал клятвой, и с тех пор как исполнились на Нем, они более уже не господствуют в роде человеческом. «И все... волны Твои... навел Ты на [меня]». Под волнами Божиими разумеется все высокое, – как царство, освящение, соседение рабов с Владыкой. Таким образом, как всему нашему уничижению Отец подверг Христа, так равным образом даровал Ему и все то, что принадлежит нам высокого. В Нем мы становимся участниками последнего. А что высотами называется высокое, это ясно показал Иеремия, говоря: «аще вознесется небо на высоту, рече Господь» ( Иер.31:35 ), т. е. станет выше самого себя. Следует перемена тона, так как, упомянув выше о гробе и смерти, пророк начинает говорить теперь о том, что им предшествовало – о предательстве и кресте. «Ты удалил... знаемых моих от меня: сочли меня отвратительным для се бя, я предан , и не имею выхода» ( Пс.87:9 ). 2. Об этом говорит теми же самыми словами Лука, когда излагает историю распятия: «все же, знавшие Его, и женщины, следовавшие за Ним из Галилеи, стояли вдали и смотрели на это» ( Лк.23:49 ). «Сочли меня отвратительным для се бя, я предан , и не имею выхода» ( Пс.87:9 ). И это исполнилось на Петре, когда он, во дворе первосвященника, испугавшись говоривших: «немного спустя подошли стоявшие там и сказали Петру: точно и ты из них, ибо и речь твоя обличает тебя. Тогда он начал клясться и божиться, что не знает Сего Человека» ( Мф.26:73–74 ). «Я предан , и не имею выхода». Хотя Он и мог войти, т.е. избежать, так как знал время нападения иудеев, почему и говорил ученикам: «вы всё еще спите и почиваете?... вот, приблизился предающий Меня» ( Мф.26:45–46 ), но благоволил добровольно предать Себя. »Глаза мои изнемогли от страдания 7 : взывал я к Тебе, Господи, весь день, воздевал к Тебе руки мои» ( Пс.87:10 ). Нищетою называются страдания, почему и Павел говорит о Христе: «обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою» ( 2Кор.8:9 ). Итак, очи Его ослабели от страданий, потому что Он добровольно терпел свойственное человеку, и эти очи ослабели до такой степени, что Он даже возопил: «Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» ( Мф.27:46 ). «Весь день, воздевал к Тебе руки мои» – разумеется на кресте, потому что Он совершил домостроительство страданий как первосвященник, приносящий за нас жертву, молитвенно простирая руки. |
|
|
