| Собор Парижской Богоматери является вместилищем величайших христианских святынь. Известно, что во время Четвёртого крестового похода, в 1204 году, Константинополь в целом, как и главный его храм – Собор Святой Софии – Премудрости Божией, был разграблен крестоносцами – главными на тот момент носителями европейских ценностей, а Величайшие христианские святыни, принадлежащие православному миру были вывезены. Среди них - туника Христа, посох Христа, плеть Его бичевания, святой гвоздь, копие, частицы сандалий Спасителя. В числе похищенных ценностей был и Терновый Венец, вывезенный сначала в Иерусалим, а затем в Париж. В соборе Парижской Богоматери находилась и частичка русской души – Икона Владимирской Богоматери, подаренная Собору в 2007 году Святейшим Патриархом Алексием II в ходе его пребывания в Париже. После православного молебна Святейший Патриарх Алексий, православные клирики и миряне поклонились Терновому венцу, частице Животворящего Креста Господня и гвоздю, которым было пронзено тело Спасителя. По завершении молебна Предстоятель Русской Православной Церкви обратился к собравшимся в храме со словами, которые сегодня чрезвычайно актуальны: «…И пусть окружающий нас мир полон поклонения пустым и ложным идолам. Пусть он наполнен унынием, отчаянием, растерянностью, скорбями. Мы знаем, что нам открыты врата Неба, и призываем всех войти в него. Войти, откликаясь на Божий призыв: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со мною» (Откр. 3. 20). Этот призыв обращен к каждому человеку и к каждому народу. Благодарение Богу, что многие люди услышали его за века истории христианской Европы. Миллионы людей откликаются на него и сегодня… Мы видим, что современное общество, с утратой нравственных ориентиров и господством ложных ценностей, становится все более бесчеловечным и жестоким, порождая множество конфликтов и противостояний, как между отдельными людьми, так и между сообществами и народами. Поэтому обращаюсь сегодня ко всем вам, дорогие братья и сестры во Христе, с чувством глубокой тревоги и сознанием нашей общей ответственности перед Богом за состояние современного мира». |
| He все означенные слова о. Булгакова можно понять, чтобы уяснить себе: что это за существо, которое изображается на Новгородской иконе под видом Ангела. Последний называется пр. Булгаковым живым и личным существом. Значит, это есть личность – ипостась. Но тут же о. Булгаков заявляет, что изображенный Ангел не ипостась, а ипостасность. А в своей книге «Свет невечерний» прот. Булгаков, как видели мы, не только Божественную Софию называет ипостасью, но даже четвертою ипостасью 327 . Впрочем, из приведенных его слов ясно одно, что изображенный Ангел выше Ангелов и ангельской природы, ибо является существом исключительным, о чем свидетельствуют его огнезрачность, золотой престол, на котором он восседает, и другие изображенные на иконе признаки его царственного достоинства. Более подробное толкование, но в том же смысле изображению Ангела в Новгородской иконе дает нам о. Флоренский. Он также смотрит на этого Ангела, как на Божественную Софию. По его мнению, «крылья Софии – явное указание на какую то особенную близость ее к горнему миру. Огнезрачность крыльев – духоносность. Кадуцей (а не жезл с крестом...) указание... на таинственную власть над душами. Свернутый свиток, прижимаемый к органу высшего ведения – к сердцу – указание на ведение недоведомых тайн. Царское убранство и престол – указание на царственное могущество... «Окружающие Софию небесные сферы, исполненные звезд, – указание на космическую власть Софии, на ее правление над всею вселенною, на ее космократию… Далее явное различение личностей Спасителя, Софии, Божией Матери. София под Иисусом Христом, т.е. на месте подчиненном, и Божия Матерь – пред Софией, т.е. опять таки в положении подчиненности. И так, Спаситель, София и Божия Матерь – в последовательном иерархическом подчинении» 328 . Таково толкование Новгородской Софийной иконы прот. Булгаковым и о. Флоренским, которое они представляют в качестве иконографических данных в пользу своего учения о предвечной Божественной Софии. 2. Несоответствие этого толкования с воззрениями Русской Церкви на Ангела, изображенного в Новгородкой Софийной иконе. Возражения в древней Руси против композиции сей иконы |
| Свое первое видение Сузо так описывал в своем житии: “Она парила в высоте над ним, восседая на троне в облаках. Она сияла, как утренняя звезда. Она была подобна солнцу во всем его блеске. Она имела вечность своим венцом… И то казалось ему, что видит он пред собою Прекрасную Деву, то это был благородный юноша… So er iez wande haben ein schцn jungfrowen, geschwind van er einen stolzen jungherren… То говорила она с ним, как мудрая наставница, то как возлюбленная”… Сузо зарисовывал свои видения. Еще в молодости он сделал на пергаменте изображение Премудрости “в нежной красоте и возлюбленном образе” (in minnenklicher Schonheit und lieplicher Gestalt), и никогда не расставался с этим образом. Впоследствии он украшает миниатюрами рукопись своей автобиографии. Эти миниатюры повторяются в списках его жития и переходят в первые печатные издания его творений (см. Аугсбургские издания 1432, Ant. Sorg. и 1512 Hans Othmar); они известны и в отдельных гравюрах. Он изображает Премудрость в царских одеждах и в венце, в руках держава, на груди сияют звезды… Иногда в виде ангела… Образ Премудрости у Сузо двоится. Это и Христос, и Богоматерь. Мистика Премудрости соединяется у него с культом имени Иисусова. Он вырезает у себя на груди это священное имя: IHS, и с радостью носит эти “язвы любви”. Кстати заметить, и Сузо видел Христа в образе распятого серафима. Он видел свою душу в объятиях Христа. Он прочел на главе Богомладенца сладостное имя: Herzetrut, “друг сердца”… И вместе с тем он весь охвачен восторгом пред “нежной Царицей небес”. Особенно торжественно празднует он день Успения, — “тогда бывает особая радость при небесном дворе”… Образ Премудрости становится для Сузо символом чистоты и девства, символом бесплотного и девственного брака, символом “любящей души” (“minnende Seele”)… Книги Сузо были в XV в. любимым чтением в немецких и фламандских монастырях; их читали даже больше, чем книгу “О подражании Христу”… И не было бы удивительно, если бы о его видениях узнали псковские иконники. |
| Происходило ли что-либо подобное в иконописи первой эмиграции? Увы, ответ будет отрицательным. Ещё в 60-е годы архимандрит Киприан отмечал это. Вот как определил он главное отличие русского иконописания от эмигрантского: в русском иконописании, «...как и в каждом деле, - одни были высшей квалификации, другие - низшей, но всегда была ремесленная выучка, отличающая любую икону, написанную в России, от работы, практикуемой за И далее: «...заграничная Русь... не смогла подняться до уровня ремесленности. Подражающие древнему письму, то есть те, кто пишет в «старинном стиле», не поняв главного достоинства его – умения выражать духовную сущность изображаемого, но обратив главное внимание на «неправильности», то есть на особенности, противоречащие реалистическому пониманию, приняли это как главное и в своих ложно-старинных произведениях усилили то, что можно было бы Подводя итоги нашему обзору иконописной школы и традиции в эмиграции, мы должны заключить, что: а) Даже наиболее выдающиеся, профессиональные или полупрофессиональные иконописцы первой эмиграции вовсе не принадлежали к традициионной иконописной школе. Творчество любого из них, в какой-то мере выражая православную идею обоженного человека, оставалось тем не менее единичным, изолированным, в сущности, тупиковым явлением в сакральном искусстве. Те очень немногие иконописцы высокого уровня, которые работают в Западной Европе сейчас, обязаны своим художественным профессионализмом прямым контактам с Россией, большим распространением информации о классической иконе, а вовсе не «традиции» Круга или Рейтлингер, и уж никак не «богословию» Л. Успенского. б) Вне этой группы (просим прощения, даже не группы, а нескольких работавших и развивавшихся порознь, совершенно различных по стилю, пониманию смысла иконы, по судьбе и образу жизни художников), вне этого ряда «маститых» иконописание первой русской эмиграции в Западной Европе носило характер не высокого искусства, даже не художественного ремесла, а попросту любительства, домашнего рукоделия. Любительства не только на уровне художественного мастерства, но, увы, и на уровне знания канонической иконографии, на уровне элементарного богословского чутья и вкуса. Чего стоят хотя бы попытки пользоваться картинами М. Врубеля как образцами для икон. Или новоизобретенный извод иконы Божией Матери с небольшим распятием в руках, на котором представлен, в соответствующем масштабе, живой Христос, да к тому же не взрослый, а Отсюда недалеко и до совсем уж кощунственных измышлений, вроде изображения (разумеется, никуда не годного в художественном отношении) совместной трапезы Софии Премудрости Божией с группой недавно канонизированных парижских мучеников. |
| Молитвословия Тропарь, глас 1 Превечная Премудросте, Христе Боже наш!/Божественным смотрением Своим преклонивый Небеса,/благоволил еси вселитися во утробу Чистыя Отроковицы,/средостение вражды разрушив,/освятил еси естество наше/и Царствие Твое нам отверзл еси;/сего ради Тебе, Творца нашего и Избавителя,/и рождшую Тя,/спасения нашего тайне послужившую Деву Чистую,//православно величаем. Ин тропарь, глас 4 Велия и неизреченная Премудрости Божии сила/смотрения плотскаго таинства!/Софие Преименитая,/девственных душе и неизглаголаннаго девства чистото,/смиренныя мудрости истино,/покоище Святаго Духа,/пречестный храме непостижимыя славы Его,/огнезрачный престоле Христа Бога нашего,/в Тя бо вселися неизреченно Слово Божие, и плоть бысть,/Невидимый явися,/и неприкосновенный из Тебе изыде,/и с человеки поживе, врага исконнаго уловляя/и человеки от клятвы древния свобождая,/возводя паки, отнюдуже испадохом./Молимтися, Владычице,/отягченныя ны во гресех лютых помиловати/и спасти души наша,/и, яко человеколюбивая и милосердая Царица,/Мати Премудрости Божия Слова,/призри на ны, грешныя люди Твоя,/и умилосердися, заступи от напастей и скорбей лютых/и грады наша невредимы сохрани,//идеже ныне имя Твое пресвятое боголепно славится. Кондак, глас 4 Притецем, православнии людие,/к премудрости Божии/и видим чудотворную икону Пречистыя Богоматере,/Юже именуем по явлению Софию, Премудрость Божию,/зане храм бысть одушевлен Единороднаго Сына и Слова Божия./Сия убо светолучно сияет в пречестнем храме Своем/и сердца наша веселит, приходящих с верою/и взирающих со страхом и благоговением на пречистую сию икону,/помышляюще в сердцах наших,/яко воистинну Премудрости Божии есть селение/и таинства Его смотрение,/на упование бо верным/воображение огнезрачное Ея зрим/и покланяемся, яко истинному и пренепорочному Ея девству/в рождестве и по рождестве паки;/от Неяже изыде Огнь Божественный,/попаляя тленныя страсти/и просвещая души наша и чисты сотворяя,/Имже и веки сотвори Отец,/Той же и Мудрость, Слово и Сила наречется,/сияние славы и Образ Отчи Ипостаси./И паки убо молим/и, припадающе, лобызаем пречестную икону Премудрости Божия Матере/и велегласно вопием:/о Милосердая Владычице,/спаси рабы Своя от насилия диаволя,/от нахождения иноплеменных и междоусобныя брани,/яко Ты еси всех благих Подательница и Покровительница//притекающим к Тебе с верою и просящим велия милости. |
| Если бы прот. Булгаков и свящ. Флоренский держались учения Церкви о Премудрости Божией, то само собою разумеется, дело по истолкованию Софийных икон было бы для них менее затруднительным. Во всяком случае, это признание говорит о том, что софийная иконография не является для них самих ясным и положительным доказательством их учения о Софии. Кроме того, таковым своим признанием они сами сводят все дело со ссылками на иконографию к своему собственному толкованию этой иконографии, и только. Но их толкование Новгородской Софийной иконы, как видели мы, во-первых – совсем расходится с толкованием этой иконы глубоко верующими и преданными Церкви нашими предками; и во-вторых – совершенно противоречит учению Свящ. Писания и св. отцов Церкви о Премудрости Божией. Выходит, что их субъективное, ошибочное, не церковное и даже противоцерковное толкование русской иконографии и в частности Новгородской Софийной иконы – дело одно, а сама русская иконография в лице означенной иконы – дело совсем другое, так как их учение о предвечной Софии не имеет ничего общего с этой иконой. При таком положении дела ссылка о. о. Булгакова и Флоренского на иконографию, как и на св. отцов Церкви не имеет под собою ровно никакой почвы. Но вернемся к определениям ими Предвечной Софии. 325 Жития святых составлен. Архиеп. Черниг. Филаретом, кн. за Авг. мес. 15 чис. Празднование Св. Софии – Премудрости Божией, стр. 119–120. С-Петербург, 1892 г.; б) А. Никольский , «Ико» на Св. Софии, Премудрости Божией». «Родная Старина 5/6, 25 " XII. 1928 г. – ч. I. 1929 г. Издания Староверческого кружка ревнителей старины при обществе «Гребенщиковское училище» в г. Рига, Латвия; в) Проф. Г.В. Флоровский «О почитании Софии Премудрости Божией, в Византии и на Руси», Труды V-ro съезда рус. академических организаций за границей ч. 1, 1932 г., стр. 492; г) «Богоматери». Полное иллюстрированное описание Ея земной жизни и посвященных Ея чудотворных икон. Икона Софии, Премудрости Божией, Новгородская. Под редакцией Е. Поселянина. Бесплатн. приложение к журналу «Русский Паломник», за 1909 г., кн. III. Издание П.П. Сойкина, за мес. авг., 15 чис. стр. 536; д) «Столп и утверждение истины», стр. 370; «Ипостась и ипостасность», стр. 369. |
| И как будто нарочно в мой дом вступила икона Божественной Софии дар), и горит она и светит снова в моем было погасшем сердце… Прот. Сергий Булгаков Дневниковая запись «Из памяти сердца» 27 сентября 1923 г. (Прага) _____________________________ Рейтлингер Юлия Николаевна (сестра Иоанна) (1898, Петербург — 1988, Ташкент), иконописица, духовная дочь о. Сергия Булгакова. Обучалась в мастерской художника-постимпрессиониста Мориса Дени. Расписала многие православные церкви во Франции, Англии и Чехословакии. В начале 1930-х гг. приняла, по примеру матери Марии (Скобцовой), монашеский постриг «в миру». Участница «Лиги православной культуры». После смерти о. Сергия Булгакова жила в Чехии, в 1955 г. вернулась в Россию, где продолжала писать иконы. О. Сергий писал в цитируемом пражском дневнике 24 сент. 1923 г.: «Юля подарила мне дивный образ Софии, Премудрости Божией. Дивная девушка и дивный образ! Как меня радует Юлина икона св. Софии: светит и горит!» (Из памяти сердца//Исследования по истории русской мысли. М., 1998. С. 153, 165). СОДЕРЖАНИЕ От составителя________3 Прот. Василий Зеньковский О Братстве Святой Софии в эмиграции________5 ПРОТОКОЛЫ ЗАСЕДАНИЙ БРАТСТВА СВЯТОЙ СОФИИ, ПРЕМУДРОСТИ БОЖИЕЙ________13 ПРОТОКОЛЫ СЕМИНАРОВ ОТЦА СЕРГИЯ БУЛГАКОВА О СОФИИ, ПРЕМУДРОСТИ БОЖИЕЙ________113 ПРОТОКОЛЫ СЕМИНАРОВ ОТЦА СЕРГИЯ БУЛГАКОВА О ХРИСТИАНСКОМ АСКЕТИЗМЕ И ПРАВОСЛАВНОЙ КУЛЬТУРЕ________145 ПИСЬМА ЧЛЕНОВ БРАТСТВА СВЯТОЙ СОФИИ, ПРЕМУДРОСТИ БОЖИЕЙ________167 Приложение Краткие сведения о членах и гостях Братства Святой Софии, Премудрости Божией________280 Примечания________286 Именной указатель________328 ОТ СОСТАВИТЕЛЯ Книга о Братстве Св.Софии родилась из неожиданной находки: на одном складе, в картонках, уже предназначенных к уничтожению, нам посчастливилось обнаружить часть архива Братства Св. Софии, почти сплошь рукописные протоколы заседаний Братства. Записи рукой В.В. Зеньковского или Л.А. Зандера не всегда исправны, не всегда до конца прочитываются, но, тем не менее, воссоздают уникальную атмосферу интеллектуальной и духовной жизни 20-х годов: читая их, мы присутствуем при том, как корифеи русской мысли напряженно обсуждают между собой наболевшие вопросы веры и жизни. |
| Церковь Святой Софии, Премудрости Божией, в Садовниках Храм Софии Премудрости Божией на Лубянке. В старой Москве были два храма, освященные во имя Святой Софии Премудрости Божией. Оба чудесно сохранились до наших дней и вновь действуют. Один из них находится в Замоскворечье, другой — в центре Москвы, на Пушечной улице, но оба были связаны с новгородскими походами Ивана III. И если храм на Пушечной основали сами новгородцы, переселенцы из Великого Новгорода, покоренного Москве, то уникальный замосквореченский храм возвели москвичи в честь своей победы над Новгородом. Именно ему суждено было сыграть ключевую роль в градостроительстве православной Москвы-Третьего Рима. Престольный праздник посвящен образу Святой Софии, Премудрости Божией (с древнегреческого София означает Мудрость). Премудрость Божия — это воплощение Божественного Замысла, предвидевшего грехопадение человека, о Домостроительстве и спасении рода человеческого через Христа — Бога-Логоса и Пречистую Богоматерь, через Которую Он воплотился. Оттого этот праздник связан с Богоматерью. Икона Софии киевского извода, то есть образа из Софийского храма в Киеве, чествуется 21 сентября в Рождество Богородицы. А 28 августа празднуется образ Софии новгородского извода, — из храма Святой Софии в Великом Новгороде. Празднование этого образа в день Успения прославляет воплотившуюся Премудрость Божию через полное осуществление Божественного Замысла, когда Богоматерь прославляется как Царица Небесная, Заступница рода человеческого перед Небесным Престолом Ее Божественного Сына. Так праздник Софии стал торжеством Пресвятой Богородицы. Икона Святой Софии, выражающая сложный образ Премудрости Божией, исполнена в огненных тонах. В центре композиции иконы новгородского извода изображен Господь Вседержитель в огненном образе, в царском венце и облачении и с огненными крыльями, сидящий на золотом престоле, которые поддерживают семь столбов («Премудрость созда Себе дом и утверди столпов семь»). Вокруг Него звездное небо, а по сторонам от Господа стоят ближайшие свидетели воплощения Сына Божия — Богоматерь в пурпурном одеянии с иконой Господа Христа и Иоанн Предтеча. Главная мысль иконы — представить воплощенную Премудрость в Ее предвечном Замысле: в образе Христа-Логоса и Богородицы, через Которую Божественный Замысел о спасении мира и рода человеческого воплотился. Богоматерь представлена здесь и как Царица Церкви, которую основал Господь и вне которой, согласно Божественному Промыслу, невозможно достигнуть спасения. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 НОВГОРОДСКАЯ ИКОНА СОФИИ, ПРЕМУДРОСТИ БОЖИЕЙ Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru София, Премудрость Божия (Новгородский извод). Икона 1-й четверти XV в. Благовещенского собора Московского Кремля София, Премудрость Божия (Новгородский извод). Икона в ризе из Новгородского Софийского собора. Фото. нач. ХХ в. Икона " Софии Премудрости Божией " . Новгород. Храмовая икона Софийского собора. 3-я четверть XV века. Споры Новгородская икона Святой Софии принадлежит к числу символических композиций, которые стали обычными в русской иконописи с середины XVI веке. В таких иконах на передний план выходит иллюстрация текстов и идей; в них сильны западные мотивы. Характерно, что, хотя данный иконописный извод становится широко распространённым, он одновременно остаётся спорным. Споры возникают как о содержании, так и о допустимости иконографии. В иконописных подлинниках появляется " Сказание о образе Софии, Премудрости Божией " , которое встречается и отдельно, и в различных сборниках смешанного содержания XVI- XVII веков. В нём икона объясняется не как образ Христа , а как образ девства : " Образ Премудрости Божии, Софии, проявляет собою Пресвятыя Богородицы неизглаголаннаго девства чистоту; имать же девство лице девиче огненно… " " Сказание " видит в Ангеле символ девства " яко житие девственное со ангелы равно есть… " " Лице огненное являет, яко девство сподобляется Богу вместилище быти; огнь бо есть Бог… " Предстоящие являют примеры девства. За этим сказанием предполагается западное влияние. В конце XVII века известный справщик, чудовский инок Евфимий - видевший в Ангеле-Премудрости Ипостась Христа - выступал против образа Премудрости Божией, требуя историзма вместо " вымышленных подобий " . Братья Лихуды , защищая икону, объясняли парное изображение Христа - как Ангела-Премудрости и как Спаса в медальоне - двойством природ в Христе. |
| Хотя в империи были и иные храмы, посвященные Софии, но вся полнота почитания, весь восторг служения был сосредоточен в одном – в Царьградском. В своей исключительности и единственности он напоминал храм Соломонов, и недаром, воздвигнув его и войдя в него, Юстиниан вспомнил о том исключительном храме: «Я превзошел тебя, Соломон». Истинный византиец, свидетель гибели Царьграда, Георгий Франтца так мыслил о нем: «храм премудрости Божией – это земное небо, престол славы Божией, колесница херувимов, творение Божиих рук, свет мира». Казалось, вся святыня вселенского Софийного бытия, все святое земли: от скрижалей Ветхого Завета до чаши Нового, от Христа до мученика за Христа, было вмещено и внесено в этот храм и прикреплено к нему навсегда. Все другие храмы должны были жить лишь воспоминанием о том, что в нем было самой действительностью, были Софийскими храмами лишь потому, что построены в память той великой Софии, были храмами в честь храма. Как же было проявиться лику Софии, как было быть образу ее – иконе, когда образом ее был весь храм, от фундамента до свода, от алтаря до притвора? Образ Софии был разлит в самом воздухе Софийского храма, он как бы предносился пред каждым молящимся. Лик Софии был храм Софии. Другие храмы были, повторяю, только храмы этому храму. Лика Софии вне единственного и исключительного Храма – Лика Ее, не должно было быть и не было в Византии. Русь, приняв Софийное крещение от Византии, не создала никакого центрального, исключительного храма храмов в честь св. Софии, но она создала ее образ, который позволил создавать всюду равночестные и равновеликие храмы в честь св. Софии. Воцерковление идеи Софии, ее облечение во Христа, сплетшее ее неразрывно и уже навсегда с идеей Церкви, совершилось в древней Византии, но на вселенский простор, на вселенскую потребу она вышла в русском религиозном сознании. Случилось это тогда, когда была написана первая русская икона Софии – Премудрости Божией. Икона и иконное изображение есть всегда окончательная кристаллизация и воплощение в видимом религиозного опыта и познания умного. |
|
|
