| Во время последней болезни, Ансгария сильно удручало опасение, что его грехи лишали его обетования, сделанного ему касательно мученического венца. Римберт старался утешить его говоря, что насильственная смерть не единственный род мученичества, и указывал ему на его продолжительные и суровые труды в пользу Евангелия, и на терпение, с которым он выносил многие болезни, – особенно продолжительные страдания на своем смертном одре. Наконец, будучи за обедней, архиепископ, в полном сознании, имел видение, которое укоряло его за сомнение и уверяло, что все обещанное ему будет исполнено. Смерть его последовала в праздник «очищения», в 805 году. Когда Ансгария попросили назначить себе преемника, то он отклонил эту просьбу, на том основании, что он не хотел предпочтением одного перед другими усиливать недовольство, прибавлять к тем огорчениям, которые он быть может и без того причинил многим во время своей жизни. Но когда у него спросили его мнение о Римберте, он отвечал: «Я уверен, что он более достоин быть архиепископом, чем я быть субдиаконом» 3254 . Вследствие этого гамбургская кафедра, по смерти Ансгария, предоставлена была Римберту, и в течение почти четверти столетия он продолжал дело в духе своего учителя, сведениями о жизни которого мы, главным образом, и обязаны его почтительному и любвеобильному жизнеописанию. Римберт умер в 888 году. Глава 36. От низложения Карла Толстого до смерти папы Сильвестра II (887–1003 гг.) Характер Х-го столетия – Четвертый брак императора Льва VI -го «Философа» – Состояние греческой церкви – Арнульф и венгры – Венгры и сарацины – Состояние Германии – Генрих «Птицелов» – Состояние Франции – Уступка ей Нормандии – Состояние Италии – Французская церковь – Спор из-за Реймсской кафедры – Состояние папства – Папа Формоз – Порнократия в Риме – Папа Иоанн Х-й, Иоанн XI -й – Иоанн XII -й – Оттон I -й в Италии – Собор при Оттоне и низложение Uoahha XII -го – Папа Лев VIII -й – Республиканцы в Риме – Кресцентий и папство – Кресцентий Младший – Арнульф Реймсский – Собор ст. Базельский – Герберт – Герберт в Германии – Разлучение Роберта I -го и Берты – Конец X -го столетия – Оттон III -й и Сильвестр II -й – Последние дни и кончина Оттона III -го – Кончина Сильвестра II -го |
| Бежавший из Праги архиеп. Ян из Енштейна сообщил папе Римскому Бонифацию IX подробности кончины И. Н. и назвал его св. мучеником, поскольку он пострадал, честно выполняя свои должностные обязанности. Почитание И. Н. как мученика получило широкое распространение. В 1396 г. его останки были перезахоронены в кафедральном соборе св. Вита в Праге рядом с Влашимской капеллой. Могилу прикрыли надгробным камнем с изображением креста, затем обнесли оградой. О чудесах на могиле сообщается в жизнеописании Пражского архиеп. Яна из Енштейна, составленном в 1402-1403 гг. приором архиепископской резиденции в замке Роуднице Петром Кларификатором, а также неоднократно упоминается в «Старых летописях чешских» (2-я пол. XV в.). В 80-х гг. XV в. в помещении над капеллой св. Вацлава в кафедральном соборе хранилась чаша для причастия с надписью: «В честь благословенного Яна из Помука». Св. Иоанн Непомуцкий перед Богоматерью. Художник К. Д. и Э. Асам. 30-е гг. XVIII в. (капелла св. Иоанна Непомучкого в ц. св. Мартина, г. Месскирх, Германия) Св. Иоанн Непомуцкий перед Богоматерью. Художник К. Д. и Э. Асам. 30-е гг. XVIII в. (капелла св. Иоанна Непомучкого в ц. св. Мартина, г. Месскирх, Германия) На рубеже XIV и XV вв. сложилось местное предание об И. Н.: он претерпел мученичество за сохранение тайны исповеди кор. Софии, исповедником к-рой он якобы был. Впервые предание было зафиксировано в 1433-1434 гг. проф. Венского ун-та Т. Эбендорфером фон Хазельбахом, членом посольства Базельского Собора, отправленного к гуситам. Он провел в Праге 3 месяца, собирая сведения о кор. Вацлаве IV для своей «Хроники Римских королей» (Chronica regum Romanorum, ок. 1450). Ссылаясь на более раннее сообщение августинца Андрея из Регенсбурга (Cronica pontificum et imperatorum romanorum, 1433), Эбендорфер фон Хазельбах пишет, что Вацлав IV приказал утопить магистра теологии И. Н., критиковавшего короля за безнравственное поведение, и добавляет, что, будучи исповедником королевы, мученик отказался открыть королю тайну исповеди. Об этом же пишет пражский каноник Павел Жидек (Spravovna, 1470-1477), также использовавший, вероятно, местное предание об И. Н. В современных И. Н. письменных источниках не упоминается о том, что он был духовником королевы. Однако большинство исследователей склонны доверять преданию. Действительно, супруга чеш. кор. Вацлава IV баварская принцесса София была недовольна политикой, проводимой мужем, и король собирался развестись с ней (известно о переговорах в 1391 с антипапой Климентом VII , к-рый обещал объявить брак недействительным в обмен на признание чеш. королем его верховенства в католич. Церкви). |
| Иоанн не мог уехать, не известив султана как данник. Мурад не был доволен, понимая политическую цель церковной унии, и ответил, что не с Запада, а от него, султана, Иоанну следует ждать помощи, от латинян же держаться подальше. Он собирался даже осадить Константинополь, но Халил-паша, друг греков за мзду, посоветовал выждать результатов путешествия Иоанна. В 1437 г. Иоанн уехал, оставив регентом Константина. Он отправился не на Базельский Собор, с которым переговоры велись долгое время, но в Феррару к папе Евгению IV. С императором поехали патриарх Иосиф, представители восточных патриархов, три монаха с Афона (из Лавры и Ватопеда), до 20 архиереев, среди них Марк Евгеник Ефесский, Виссарион Никейский и Исидор Русский, клирики св. Софии, среди них Сиропул, историк Флорентийского Собора; наконец, два славнейших антагониста ученых кругов – Георгий Схоларий, будущий патриарх Геннадий, и знакомый нам Плифон, во время Собора основавший знаменитую Платоновскую академию во Флоренции; из России с Исидором прибыло позднее до 200 человек, из коих только один архиерей – Авраамий Суздальский, присутствовали представители из Валахии и из Грузии; был и царский брат Димитрий. Всего с чиновниками, царскими янычарами (были таковые и у Палеолога), слугами, с русской свитой Исидора прибыло до 800 человек, содержавшихся на счет римской курии. Целый год длились прения в Ферраре, в начале 1439 г. чума, унесшая многих из членов Собора и их свиты, заставила переехать во Флоренцию. Дневник Сиропула и неподлинные акты, известные под заглавием «Святой Вселенский Собор во Флоренции» и напечатанные в XVI в. в греческом подлиннике и латинском переводе, позволяют проследить утомительный ряд заседаний, комиссий, частных переговоров, интриг, ссор и жалоб на безденежье (непокорным грекам казначеи по несколько месяцев не выплачивали папскую благостыню). Из сотен людей, прибывших на Собор, с самого начала выделились на православной стороне бестрепетный и проницательный Марк Ефесский , Антоний Ираклийский, трое старших чиновников патриархии, между ними екклисиарх Сиропул; с униатской стороны – сам Иоанн VIII, вынесший на своих плечах всю тяжесть унии, особенно по смерти патриарха, с большой энергией и упорством руководивший делом, им заранее решенным; он направлял прения и устранял препятствия, обуздывая непокорных указаниями на государственную пользу, спускаясь иногда и до угроз; затем уравновешенный ученый Виссарион Никейский и горячий, часто наглый Исидор, затем протосинкелл Григорий Мелиссин, будущий униатский патриарх. |
| Эта тема стала остро актуальной, когда монахи Тегернзее получили в начале 1453 трактат брата Винцента, ранее приора картезианского монастыря в Аггсбахе. Посредником в передаче трактата был Иоанн Шлитпахер из Вейльхайма (р. 4.7.1403), еще одна заметная фигура разгоравшихся богословских споров. С 1421 он учился в известной Ульмской школе, затем 11 лет в Венском университете, откуда вернулся в качестве “оплачиваемого наставника” в монастырь в Мельке. Когда прежний (по назначению Н. К.) визитатор бенедиктинских монастырей в Германии Стефан из Шпанберга стал 20.3.1451 аббатом в Мельке, его заменил на посту визитатора Иоанн Шлитапхер. В разные периоды он был также приором в Мельке и в Тегернзее. Среди его сочинений “Построчная (interlinearis) глосса послания Дионисия к Гайю”, “Глосса на Таинственное богословие Св. Дионисия, собранная из комментариев еп. Линкольнского [Роберта Гроссетеста] и аббата Верчельского [Фомы Сен-Викторского]”, “Комментарий к книжечке Св. Дионисия о Таинственном богословии” (1456), “Трактат о восхождениях сердца”, “Трактат о созерцании” (1463). Монах Винцент упоминается с 17.8.1435 по 15.6.1448 в документах картезианского монастыря в Аггсбахе. В 1459 Винценту было 70 лет. Он не был в переписке с Н. К. и не встречался с ним, но не любил эту “фистулу”, продавшуюся итальянским папам, которых, в том числе друга Н. К. Энея Сильвио Пикколомини, папу Пия II (1458–1464), ненавидел до обвинений их в ереси, в “диавольском иге”. Сторонник реформы, Винцент имел о ней совсем другие идеи, чем Н. К., бранил последнего за измену Базельскому собору, за то, что “посланный к грекам, он привел их не в Базель, а в Феррару”, а также за продажу в интересах курии индульгенций в Германии в юбилейный год 1450. Если Н. К. имеет влияние в порочной курии, “то пусть он занимается лучше наукой праведности, чем наукой незнания” (письмо к Иоанну Шлитпахеру от 26.6.1459). Жесткий и огорченный противник умников, Винцент ждет чуда слепой веры и думает видеть его в 1458, когда по всей долине Рейна от Швейцарии до Голландии дети-пилигримы двинулись к горе св. Михаила, подобно тому как в конце XIV в. в Сев. Италии было движение “белого покаяния”. Людей, заблудших в умствованиях, Винцент хочет вернуть к таинственному богословию, как сам его понимает у Дионисия Ареопагита . “Кричите громче, кричите непрестанно и пусть ваш голос загремит как труба, потому что многие из тех, к кому вы обращаетесь, встали на путь ада или спят тяжким сном греха... Если половину из них, треть, четверть, пусть даже десятую только часть вы вернете к исканию таинственного, говорю это без колебаний, вы сделаете больше чем Иоанн Креститель, предтеча” (Винцент к Иоанну Шлитпахеру 6.7.1453). |
| Папа Мартин, зная о желании Императора, сообщил ему через своих послов в 1425 году, что настало подходящее время ему вместе с Восточным Собором приехать в Италию и осуществить столь вожделенное единение Церквей. Это предложение Император принял с большим восторгом и устремился бы в Италию, если бы его не удержали его советники, в том числе Патриарх Иосиф и философ Плифон. Однако положение дел уже было таково, что когда Иоанн узнал о намерении западных правителей поставить заслон продвижению врагов в Польше и Венгрии, оставив его государство незащищенным, то он сразу же забыл об отеческих наставлениях и, гонясь за зыбким призраком, решил возобновитъ начавшиеся при его отце Мануиле переговоры о единении Церквей на Вселенском Соборе. Таким образом он думал добиться помощи своему народу при содействии Епископа Римского. Он отправляет в Рим посланников, чтобы побудить молодого Папу Евгения IV к созыву горячо желанного и всё время откладываемого Вселенского Собора. Папа доброжелательно воспринял предложение Иоанна о соединении Церквей на Вселенском Соборе, желая таким образом одолеть распространяющийся на Западе дух модернизма, требовавший подчинить Пап, которые противоканонично желают оставаться единовластными правителями и ни при каких обстоятельствах не подлежать юрисдикции Соборов, высочайшему авторитету Церкви. Ибо Папа надеялся, что если Восточная Церковь признает его совершенно противоканоническое достоинство «общего и высочайшего попечения», то он легко подавит появившийся в Западной Церкви дух протеста против папства. Ведь именно об ограничении папской власти громогласно заявлял собравшийся в Базеле Собор. Так он думал с легкостью оборонить «индивидуализм» Пап, дерзко ополчившийся против единого организма священного вселенского Предания. Когда Иоанн Палеолог понял значение Базельского Собора, то, обдумывая военный союз со странами Запада, он отправил послов и на этот Собор, предлагая, чтобы на нём и были соборно, с участием греков и местных богословов, разобраны вопросы о различиях между Восточной и Западной Церковью . Для этого он отправил своих придворных, которые из-за трудности пути потеряли целый месяц, пока не добрались до Базеля. Там было сформировано посольство, которому поручено было доставить ответ грекам. Эти послы на триерах отправились в Константинополь. Среди этих людей был и фратор Иоанн, муж разумнейший, который и побудил Императора участвовать в этом Соборе, уверяя, что именно так можно осуществить соединение Церквей 14 . Он обещал гарантированную помощь с Запада, так как Базельский Собор должен был проходить под покровительством Франции и Германии. |
| Империю вновь, как и во времена Иоанна V, охватили споры о вере. И как тогда, каждому пришлось решать, что же важнее спасти – православие или государство... Ясно видя, что без опоры на западные страны Константинополь и Морея рано или поздно окажутся проглочены османами, Иоанн VIII сделал свой выбор и решился, как некогда его отец и дед, искать поддержки у католического мира. Цена ее была известна – уния. Переговоры о ней шли еще во времена Мануила II, но были прерваны турецкой осадой 1421 г. Новый этап начался в 1431 г. и длился семь лет. Предполагаемая уния была важным политическим моментом в жизни не только Византии, но и самой Западной Европы. В те поры авторитет папства, после «великой схизмы» и владычества таких «пастырей», как садиста Бартоломео Приньяно (Урбан VI) или убийцы и развратника, бывшего пирата, Балтазара Коссы (Иоанн XXIII), пал невероятно. На соборе в Констанце (1414 –1418) был установлен принцип супрематии собора над папой. 23 июля 1431 г. в Базеле начал работу следующий собор католических епископов, подтвердивший это положение. Папа Евгений IV распустил собор, но «соборные отцы» не подчинились приказу и продолжили работу. В этой плачевной для владычества римской курии ситуации объединение церквей Запада и Востока, свершись оно под эгидой римского первосвященника, могло стать великолепным политическим капиталом престола св. Петра. Это понимали и «базельские отцы». Каждая из сторон стремилась перетянуть на свою сторону «императора греков» и его клир, в ход шли дипломатические уловки, подкуп и щедрые обещания. Дошло до того, что галеры, присланные базельцами, едва не начали в виду башен Константинополя морской бой с галерами папы. Евгений IV показался Палеологу более склонным к компромиссу партнером, да и место предполагаемого вселенского собора – Феррара, – на которое согласился папа, лучше подходило грекам, чем далекий Базель. 24 ноября 1437 г., на восьми изукрашенных судах, сопровождаемый патриархом Иосифом II, православной церковной делегацией (патриархи Александрии, Антиохии и Иерусалима назначили от себя по два полномочных представителя) и прихватив с собой брата, деспота Дмитрия, которого по буйству характера опасно было оставлять в столице, Иоанн VIII Палеолог пустился в плавание. 8 февраля 1438 г., через месяц после того, как папа собрал подчинявшихся ему епископов в Ферраре (соответствующий приказ- приглашение был отправлен и в Базель), Палеолог прибыл в Венецию. 4 марта посольство добралось до Феррары. |
| Только эти недовольные не отделялись, подобно сектантам, от Церкви, а, оставаясь в ней, требовали церковных преобразований. В XIV и особенно XV веках, когда злоупотребления папства и иерархии дошли до крайней степени, требования церковных реформ стали раздаваться отовсюду и с особенной настойчивостью. Папство, извратившее христианство до того, что Церковь , это Царство Божие, обратилась в царство человеческое, папское, – было ненавистно всем. Все: и государи со своими правительствами, и ученые, и епископы, и клирики, и народ – во имя Евангелия и апостольского христианства требовали преобразования Церкви во главе и членах. Требовали, чтобы папа отказался от своей светской власти и ограничился одной духовной; чтобы и духовной властью он пользовался без насилий и произвола, в границах, определенных церковными законами; чтобы в жизни иерархии и клира введена была строгая дисциплина и вообще улучшена их нравственность; чтобы все церковные злоупотребления, в том числе и индульгенции, были уничтожены; чтобы религиозное знание было очищено от схоластических наростов и основывалось на Священном Писании; чтобы в народе распространено было религиозное образование; чтобы вообще восстановлено было благочестие в Церкви и так далее. Ученые богословы в своих сочинениях весьма основательно доказывали необходимость подобных реформ. Парижский университет был центром, откуда распространялось реформаторское движение. Отсюда именно выходили ученые поборники реформы, например канцлер университета Иоанн Жерсон († 1429 г.), ректор университета Николай де Клеманж († 1440 г.) и другие. Подобные люди были выразителями желаний современного им общества. Папы, конечно, не хотели знать никаких реформ. Тогда попытки произвести их стали принимать на себя правительства и даже частные лица; правительства стремились достигнуть этого при посредстве реформаторских соборов – Пизанского, Констанцского и Базельского; частные лица, например Джон Виклиф в Англии, Иоанн Гус в Богемии и Иероним Савонарола в Италии, рассчитывали на содействие ученых и народных масс. |
| Царьград, который перестал царствовать. Часть 3 Из истории отношений Русской Православной Церкви и Константинопольского Патриархата Аркадий Тарасов Наибольшего обострения отношения между Русской Церковью и Константинополем достигли после Ферраро-Флорентийского Собора. Его заседания проходили в 1438–1445 годах последовательно в Ферраре, Флоренции и Риме. Собор был созван папой Евгением IV в противовес Базельскому Собору (1431–1449), созванному по инициативе части представителей Католической Церкви, выступавших за ограничение папской власти и подчинение ее авторитету Вселенских Соборов (католических) . Важнейшим вопросом, который был вынесен на обсуждение участников Ферраро-Флорентийского Собора, являлась проблема преодоления разногласий между западно- и восточно-христианской Церквами с последующим заключением унии между ними. В Италию прибыла многочисленная делегация из Константинопольской Патриархии: ее предстоятель патриарх Иосиф II, византийский император Иоанн VIII Палеолог, высшие архиереи (среди которых был и митрополит «всея Руси» Исидор) со свитами. Присутствовали также и представители других Православных Церквей. Собор рассматривался православной стороной как VIII Вселенский, и в Византии делали на него ставку как на примирительный, по итогам которого будут ликвидированы разногласия, разделившие западно- и восточно-христианскую Церкви в момент «великой схизмы» 1054 года. Время от времени появлявшиеся уже с XII века идеи объединения Церквей обрели конкретную форму в середине XIV столетия, и на этот раз инициатором переговоров выступила сама византийская элита, причем было выдвинуто два проекта. Первый исходил от правящего императора Иоанна V Палеолога и предполагал уступки со стороны православных. Второй, наоборот, был ортодоксально православным, его выдвинул бывший император Иоанн Кантакузин. В дальнейшем, на протяжении второй половины XIV – первой трети XV веков, различные вопросы, связанные с унией между Церквами, особенно активно обсуждались в Восточной Европе. В свою очередь, идея объединения захватывала все б о льшие церковные круги на Западе. |
| В сем городе уже несколько месяцев ожидали его Император и Папа как Главу Российской знаменитой Церкви, мужа ученейшего и друга Евгениева. Кроме духовных сановников, Кардиналов, Митрополитов, Епископов, там находились Послы Трапезундские, Иверские, Арменские, Волошские; но, к удивлению Иоанна Палеолога, не было ни Императора Немецкого, ни других Венценосцев западных. Латинская Церковь представляла тогда жалостное зрелище раздора; уже семь лет славный в Истории Собор Базельский, действуя независимо и в противность Евгению, смеялся над его Буллами, давал законы в делах Веры, обещал искоренить злоупотребления духовной власти и преклонил к себе почти всех Государей Европейских, которые для того отказались участвовать в Италиянском Соборе. Однако ж заседания начались с великою торжественностию в Ферраре, в церкви Св. Георгия, после долговременного спора между Императором Иоанном и Папою о местах: Евгений желал сидеть среди храма как глава Веры; Иоанн же хотел сам председательствовать, подобно Царю Константину во время собора Никейского. Решили тем, чтобы в средине церкви, против олтаря, лежало Евангелие; чтобы на правой стороне Папа занимал первое, возвышенное место между Католиками, а ниже его стоял трон для отсутствующего Императора Немецкого; чтобы Царь Иоанн сидел на левой, также на троне, но далее Папы от олтаря. Надлежало согласиться в четырех мнениях: 1) об исхождении Св. Духа, 2) о чистилище, 3) о квасных просфорах, 4) о первенстве Папы. С обеих сторон выбрали ораторов: Римляне – Кардиналов Альбергати, Иулиана, Епископа Родосского и других; Греки – трех Святителей, Марка Ефесского (мужа ревностного, велеречивого), Исидора Российского и юного Виссариона Никейского, славного ученостию и разумом, но излишно уклонного в рассуждении догматов Веры. Пятнадцать раз сходились для прения о Св. Духе: наши единоверцы утверждали, что он исходит единственно от Отца; а Римляне прибавляли: и Сына, ставя в доказательство некоторые древние рукописи Святых Отцов, отвергаемые Греками как подложные. Умствовали, истощали все хитрости богословской Диалектики и не могли согласиться в сей части Символа: выражение Filoque оставалось камнем претыкания. Уже Марко Ефесский гремел против Латинской ереси, и вместо духовного братства ежедневно усиливали дух раздора. Греки скучали в отдалении от домов своих и жаловались на худое содержание: Евгений также, не видя успеха, скучал бесполезными издержками и в конце зимы уговорил Императора переехать во Флоренцию, будто бы опасаясь язвы в Ферраре, но в самом деле для того, что Флорентийцы дали ему немалую сумму денег за честь видеть Собор в их городе. |
| Пятнадцатый век видел падение и другого царства, которое было родственно Иерусалиму, не по титлу своих властителей, а по деятельному участию, какое принимало всегда в судьбах его, от первого Константина и до последнего: Византия пала, под громовыми ударами правнука Баязида-молнии! Предчувствуя близкое падение своей державы, уже стесненной в одной ограде столицы оружием султана Оттоманского Мурата, император Иоанн Палеолог думал найти спасение на Западе, соединением Церквей, и обманулся в своих надеждах. Он послал поверенных к патриархам Восточным, Александрии, Антиохии и Иерусалима, дабы они назначили своих местоблюстителей на собор Вселенский, с полномочием утверждать все его решения, именем их, и святители дали наперед согласие на все, что только не будет противоречить прежним вселенским уставам. Иоаким святительствовал тогда в Св. граде, и верным его местоблюстителем был именитый Марк Эфесский , который один не поколебался, когда едва не поколебалось Православие во Флоренции. Император Иоанн, обманутый личными обещаниями папы Евгения IV, отплыл в Италию вместо того, чтобы последовать приглашению императора Римского на собор Базельский, и вынужден был, тесными обстоятельствами, подписать, вместе с архиереями, постыдные условия собора Флорентинского. Ужаснулись святители Восточные, когда услышали о таком злоупотреблении данного им полномочия 49 . Патриархи Филофей Александрийский и Дорофей Антиохийский, вместе с митрополитом Кесарийским Арсением, собрались во Св. град к патриарху Иоакиму, чтобы предать торжественно анафеме беззаконные деяния собора Западного и нового патриарха Цареградского, Митрофана, который был поставлен императором на кафедру благочестивого старца Иосифа, скончавшегося во Флоренции. Несколько лет спустя, те же патриархи, Александрии и Антиохии, и новый патриарх Иерусалима, Григорий, пришли в Царьград, уже при последнем императоре Константине Палеологе, в храме Св. Софии опять осудили догматы латинские, и поставили православного патриарха Афанасия на место Григория Маммы, преданного Риму. Это был последний собор иерархов Восточных 50 в древней столице Православия, до её сокрушения Магометом II. Седьмой из царственного рода Палеологов и одиннадцатый славного имени Константинов, император мужественно пал, с оружием в руках, на стенах своей столицы, и с ним угасла одинадцативековая империя Восточная, проливавшая столько милостей на Св. град. Осиротевшие его святители лишились сильнейшей своей опоры, которая столько раз ограждала их от гонений сарацинских. Тридцатишестилетнее правление Григория и более, нежели сорокалетнее преемника его Дорофея, протекло все в междоусобиях султанов мамелюкских, раздиравших Сирию и Египет. Дорофей дожил до владычества оттоманского в Иерусалиме, ибо на обломках священной империи Константинов внезапно возросло исполинское царство султанов турецких и охватило весь христианский мир Востока. |
|
|
