| 955 (Ст. 1–2). О великой святыне ср. прим. 9-е предыдущей главы; о месте закалания сравни ст. 11-й главы 1-й и прим. 8-е. 956 (Ст. 3–7). Сожигаемые части те же, как в жертве греха и в жертве мирной (см. ст. 10 главы IV). О принадлежности священнику жертвы греха, как жертвы повинности, и об обязанности съедать ее на чистом месте сравни примечания 6, 7 и 9 предыдущей VI главы. При всесожжении (см. стих 8-й) одна кожа животного принадлежала священнику. 957 (Ст. 9–14). Слово приношение, употребляемое Еврейским текстом в стихах 9 и 10, когда идет речь о приношении хлебном, есть Ацкара, которое, но указанию Кларка, передается LXX словом Мнемозинон, т. е. поминание, память (ср. пр. 2-е главы II). Здесь говорится вообще о хлебных приношениях, как обязательно сопровождающих жертву мирную; более подробные наставления об этих приношениях находятся в главе II (см. прим. этой главы, в особенности 1, 2, 3). Присовокупляется здесь только указание о том, что при мирной жертве должен приноситься и квасной хлеб, но не как жертва (ст. 11, гл. II), а как (добавление к трапезе, учреждаемой после всякой мирной жертвы. Из опресноков же, как видно из стиха 14, лишь какая-нибудь часть их приносилась во всесожжение (возношение), остальное же печение также принадлежало к трапезе. Раввинское предание говорит, что приносилось по десяти лепешек каждого вида печений, упомянутых в стихах 4–10 главы II, и из каждого вида сожигалось по одной лепешке, остальные принадлежали священнику. 958 (Ст. 15–16). Различие, делаемое между мясом мирной жертвы и мясом жертв по обету или усердию, достойно замечания. По-видимому, мирная жертва благодарности была торжественнее двух других упомянутых жертв. Вероятно также, что и трапеза учреждалась для большего числа лиц и составляла празднество. Жертвы же по обету или по усердию (т. е. по внутреннему внезапному влечению) были жертвы, совершавшиеся в тесном кругу семейства; отсюда и позволение сохранить и навторой день мясо жертвы, которое не могло быть употреблено в пищу малым числом лиц в первый день. Заметим еще, что, по Лeb. XIX, 6 , мясо мирной жертвы можно было есть на другой день; но мирная жертва благодарности, приносившаяся за полученное благодеяние или счастие, составляла исключение: от нее ничего не могло оставаться до утра, как указано в ст. 15. |
| Аарон, как мы говорили выше (прим. 6 этой главы), получил высшее помазание; потом он получает очищение кровию вместе с священниками и помазание елеем вторичное, вместе с священниками. В то же время святятся и одежды Аарона и сынов его. 979 Т. е. мясо овна посвящения, за исключением сожженного правого плеча и груди, составлявшей часть Моисееву. 980 (Ст. 33–36). Семь дней должно совершаться посвящение ваше. «В семь дней вручи им священство», сказано в ст. 35, XXIX глав. Исхода. Аарону и сынам его не позволено отлучаться семь дней и семь ночей со двора скинии, а пребывать «на страже у Господа», при чем семь дней повторяются все обряды посвящения». Число семь есть «священное число союза Бога с людьми» (говорит О. Герлах). Может быть также посвящаемые на служение Богу, Творцу мира, должны были семь дней пребывать в скинии, и только в семь дней достигнуть священства в воспоминание семи дней творения. 981 (Ст. 1–2). В семь дней совершилось возведение Аарона в сан первосвященника и сынов его в сан священника. В восьмый день Моисей созывает, в лице старейшин, весь народ Израилев для принесения жертв Господу поставленным ныне первосвященником, вступающим впервые в свои высокие обязанности. Аарону приказывается взять тельца в жертву за грех по уставу гл. IV, 3. Но как увидим ниже, кровь его не вносится в святилище, хотя мясо сожигается вне стана. Эта особенность объясняется тем обстоятельством, что это была жертва не за особенный известный грех, а за общее греховное состояние, и при том Аарон еще не входил во святилище (см. прим. 5). 982 (Ст. 3). Старейшины Израилевы приносят жертву за грех козла, не за общество, а за старейшин, как указано уставом глав. IV, 22. 983 (Ст. 4). Все три рода жертвы приносятся старейшинами: жертва за грех, жертва всесожжения, жертва мирная с приношением хлебным. Аарон не приносит лично жертвы мирной, участвуя, по-видимому, вместе с другими сынами Израилевыми в этой жертве. 984 (Ст. 5–8). Ст. 7. «Приступи к жертвеннику!» Первое жертвоприношение, которое должен был принести Аарон, была жертва за грех, «дабы очистить себя и народ». |
| Сначала все такие места были открытыми. Позднее, на них стали воздвигать храмы. Храмов у финикиян было много. Институт жрецов был очень обширен. Особенный тип религиозных служителей представляли собою кедешим и кедешот. Одни из них жили при храмах, другие свободно ходили по стране. Кедешим, обыкновенно, просили милостыню, кедешот (женщины) торговали собою. Постоянным способом выражения богопочитания, как и везде, у финикиян была жертва. Жертвы делились на несколько типов. Несомненно, первое место занимала жертва всесожжения. Она имела несколько видов. Жертва просительная всегда, вместе с тем, была жертвой всесожжения, жертва благодарственная, могла быть и не быть всесожжением. Была жертва мирная. Были жертвы без крови. Жертвы из птиц, надо полагать, имели характер гадательный. Были жертвы, которые представляли собою, так сказать, самопожертвование: жертвовали волосами, честью, мужскою силою, обрезывались, уродовались. Важные моменты и события жизни заставляли финикиян приносить жертвы по личной инициативе и уплачивать за них по определенной таксе. Факт человеческих жертвоприношений в Финикии несомненен. У египтян, в культе, преобладающее место занимали заботы о посмертной участи усопшего. У народов семитических не видно, чтобы область по ту сторону бытия была предметом больших их забот в этом бытии. Финикияне в этом отношении не представляют исключения. Ничего не известно об их погребальных обрядах, о поминовении ими их умерших. За всем тем, ряд данных позволяет заключать с несомненностью, что они признавали посмертное существование человека, что они представляли его, подобным земному, что сравнительное посмертное благополучие они ставили в связь с тем, как человек провел жизнь, и с тем, как другие позаботились и отнеслись к нему по смерти. Наконец, должно думать, финикияне признавали возможность взаимообщения между живыми и умершими. Найдено много финикийских гробов и найдены надгробные надписи, составленные от лица погребенных и нередко выражающие боязнь, что воры потревожат их гробы. |
| Конечно же, нет. Если перевести и пересказать на русский язык, то правильнее сказать так: жертва мира. А что это значит? Вот эту жертву люди приносили не когда они совершали, а наоборот, когда чувствовали, скажем так, любовь к Богу. То есть это была жертва такая благодарения и хвалы. Как она выглядела? Человек собирал друзей, или мог один, конечно, принести. Брал хорошее животное, приходил в храм и объявлял: это вот жертва мирная. Жертва закалывалась и разделялась на три неравные части. Самая маленькая часть возлагалось на жертвенник и сжигалась, это часть Бога. Вторая часть — побольше, но тоже небольшая, она готовилась и отдавалась священнику. Священник ее ел в течение нескольких дней в храме, это была большая святыня, то есть это не просто там пожертвование, это именно вот всё-таки специальная жертва. А большая часть съедалась людьми, которые приходили и приносили эту жертву. Они садились возле святыни или возле храма, ели, веселились, и что они думали, когда все это делали? Они говорили: вот мы сидим за столом, вместе с нами — символически, хотя в еврейском сознании нет понятия символически — здесь с нами сидит священник — он там, но с нами, потому что он ест от этой одной жертвы. И с нами сидит ещё Одна Личность — Бог. То есть мы сидим за столом вместе с Богом. А почему такой странный способ поблагодарить Бога? Кто из вас читал роман «Граф Монте-Кристо?» Я почему это спрашиваю — давайте вспоминать. Граф Монте-Кристо переезжает в Париж, и его приглашают в дом его возлюбленной Мерседес, а она замужем за его злейшим врагом, который написал этот донос. Его приглашают в дом, никто его не узнаёт, прошло куча лет, он там старик ему 35 или 37 лет. (Старик… Мне 39, я долго смеялся, когда вспомнил, что он старик). Его никто не узнает, кроме Мерседес. Она его вытаскивает, заводит на террасу и говорит: «Граф, приходите к нам на завтрак». Он говорит: «Я завтракаю очень рано». Она говорит: «Ну приходите на обед». Он говорит: «Я никогда не обедаю» — «Ну приходите на ужин». Он говорит: «Я ужинаю очень поздно». |
| – Сначала приносилась самая обычная жертва – всесожжения; приведенный однолетний беспорочный агнец после того, как на него св. Павел возложил свои руки 811 , заколался в северной стороне храма, и его кровью кропился алтарь. По снятии кожи, жертвенное животное рассекалась на части и, обсоленное солью, все, без всяких остатков, возлагалось на дрова жертвенника. 812 К этому присоединялось обычное приношение, состоявшее из 1 / 10 ефы пшеничной муки, смешанной с ¼ гина елея и ¼ гина вина для возлияния. 813 Символически эта жертва означала то, что приносящий отдавал всего себя, и душу, и тело в дар Богу. 814 Едва ли этому каменному алтарю всессожения приходилось когда-либо ранее принимать на себя жертву всесожжения, которая бы так точно и верно соответствовала действительности, как эта: приносящий в данном случае на самом деле всего себя отдал в жертву Богу, он только и жил для Бога. 815 Едва ли также кто другой так полно и сознательно мог соединять с этою жертвой глубочайшую тайну Мессианского искупления, как Ап. Павел, который так боговдохновенно – высоко учил о единой искупительной жертве Христа. 816 Он, конечно, не видел в жертве всесожжения прообраза жертвы Христа, ибо Христос тогда уже вошел во святилище и приобрел вечное искупление. 817 Не мог также ожидать он от нее и какого-либо оправдания для себя, ибо эти дары и жертвы не могут сделать в совести совершенным приносящего 818 ; она для него была только символом телесного, внешнего очищения. 819 – За жертвой всесожжения следовала жертва за грех. Она состояла из однолетней беспорочной агницы. 820 После того, как кровью агницы —86— были окроплены рога жертвенника всосожжения, а остаток крови был вылит к его основанию 821 , отделенный жир и почки сожигались на жертвенном огне 822 , а остальное мясо поступало в пользу священников. Эта жертва символизировала собою прощение тех невольных прегрешений Павловых, какие он совершил во время своего назорейства. 823 – В заключение следовала собственно уже назорейская жертва – мирная, по принесении которой и оканчивался обет назорейства. |
| Кроме этих, так сказать, обязательно – богослужебных жертв, приносились жертвы от каждого желающего (целого общества и отдельного лица) по необходимому ли в разных случаях предписанию закона, или по доброму желанию. Здесь различались: всесожжение ( Лeb. I ), мирная жертва ( Лeb. III ), жертва за грехи ( Лeb. IV ), жертва повинности ( Лeb. V ) и, наконец, жертвы во всех тех случаях, когда закон повелевал обращаться к священнику по спорному ли какому – либо делу (напр. Чucл. V ), или по случаю какого – либо обета ( Чucл. VI ), или по случаю излечения от болезни ( Лeb. XIV ), при рождении человека ( Лeb. XII ) и т.п. От жертв священнику доставались различные доли, смотря по характеру и сорту жертв, но от всякой жертвы непременно шла ему та или иная часть. Не важны все эти подробности, важно лишь то, что жертвы вообще неоднократно признаются в Пятикнижии источником содержания, «уделом священника». 15 Из подробностей же о доле священника при жертвах интересно заметить: 1) кожа от чьей либо жертвы всесожжения принадлежит священнику ( Лeb. VII, 8 ); всякое мучное приношение принадлежит священнику ( Лeb. VII, 9 – 20 ); 3) жертва за грех и жертва повинности принадлежит ему же ( Лeb. VII, 7 ); 4) мирные жертвы также ему ( Лeb. VII, 11 – 18 ); 5) из жертв, кроме всесожжения, обычно сжигались лишь жир внутренний, и внутренности; остальное шло священнику; 6) никто посторонний (кроме семейства священника) не имел права есть жертвы, иначе взималось с виновного то, чем он воспользовался, с прибавкой еще пятой части в пользу священника; 7) к числу же жертв по их назначению в пользу священника нужно отнести и «хлебы предложения». 16 а) возмущение выросло на почве недовольства Моисеем, во – первых, за странствования по пустыне после того, как народ был выведен «из земли, текущей молоком и медом» и не был еще приведен в такую же обетованную землю (XVI, 13 – 14), и, во – вторых, за «начальствование» Моисея (ст. 13). Последний мотив недовольства определеннее выражается в том, что мятежники, не признавая богодухновенности Моисея во всех его распоряжениях, видели в них лишь личный произвол Моисея (ст. |
| Hebraeor. P. III, с. 1) и есть «святейшие» жертвы, о которых упоминается в законе ( Лeb. XXI, 22 ). 205 Необходимость голгофской жертвы изображалась преимущественно кровавыми жертвами, в которых через заклание животных – главная из всех жертв – выражалась идея греховности, влекущей за собой осуждение на вечную смерть и требующей искупительной жертвы (Augustin. Орег. t. III. p. 2, col. 2390). Бескровные же жертвы и особенно жертвы хлеба в различных видах его, как источника к поддержанию телесной жизни, предуказывали преимущественно на последствия жертвы Эммануила для людей–жизнь вечную. 227 Феодорит, Толк. на кн. Лев. вопр. 1, перев. 1855 г. стр. 156. Твор. св. Кирилла Адекс., ч. V, 198. 231 Твор. св. Кирилла, Алекс., ч. II, 249, 252; III, 224 225; Феодорит, на Лев. вопр. 1, перев. 1855 г 238 Твор. Кирилла Алекс. ч. III, 186 187; Феодорит, Толк на кн. Лев. вопр. 1, ч. I стр. 156, перев. 1855л. 279 Там же, ч. III, 225, II, 245. Ни у кого из отцов нет определения различия упоминаемых в законе, по-видимому, отдельных видов жертв спасения: жертвы хвалы ( Лeb. VII, 12 – 13, 15 , греч. и слав. текст.) или благодарности (по евр. и русск. Лeb. VII, 12 13, 15 ), жертвы обета и вольной ( Лeb. VII, 16; XXII, 21 ). По всей вероятности общая жертва спасения (по греч. и слав, текст.) или жертва мирная (по евр. и русск.) называлась по закону жертвой хвалы и жертвой благодарности, могла называться и жертвой просительной (хотя о последнем названии не упоминается в законе. (Археол. Кейля ч. 1, 310 311), смотря по обстоятельствам, при каких она приносилась, которые могли побуждать приносить ее или как благодарность за что-либо, дарованное от Бога, или как прошение о таком даровании, или, наконец, как славословие или хвалу Богу вообще в сознании Божественного величия и собственного ничтожества человека. По всей также вероятности во всех этих случаях эта жертва могла быть и обетной, или чисто вольной. Вольной она была вообще по-преимуществу из всех жертв, как жертва мира между Богом и человеком, приносившим ее по свободному влечению сердца, из чувства преданности, благодарности, благоговения пред Богом и желания получить от Него какие-либо особые, новые блага. |
| Что касается в частности schelem (schelamim), то кроме указания на совершение этой жертвы рядом с ’olah и minchah пророк Амос отмечает и такую подробность, которая указывает, что в церемонии совершения этой жертвы он сам и его современники различали те самые моменты, которые указаны в P. С. при совершении schelamîm, по крайней мере на отделение и сожжение только тучных частей приносимого животного при мирной жертве ( Лев. 3:3–5, 9–11, 14–16; 9:19–20 ) пророк указывает достаточно ясно, когда, очевидно, намеренно сопровождает упоминание о благодарственной жертве пояснением «из тучных тельцов ваших». Второй момент в совершении жертвы мирной – именно отделение части приносимого в жертву спасения (грудь и правое плечо) в долю священников и употребление остального мяса на жертвенные торжества ( Лев. 7:15–18; 22:30 ) – еще яснее отмечает прор. Осия, когда говорит о своих современниках, что они в жертвоприношениях Иегове приносят мясо и едят его " ( Ос.8:13 , срв. Ам. 2:8 : «возлежать при всяком жертвеннике», без сомнения, значит здесь участвовать в священных трапезах). Мирная жертва или жертва спасения по Лев. 7:11–17 разделяется на три рода: a) sebach thodah, благодарственная жертва; б) neder, жертва обета, и в) nedabah, добровольная (или вольная) жертва. Пророк Амос выразительно называет из этих трех родов первую и последнюю жертвы ( Ам.4:5 ); он сообщает о своих современниках, что они приносят благодарственные жертвы и разглашают о добровольных приношениях. Разногласие с законодательными источниками в данном случае у Амоса заключается лишь в той одной подробности, сопровождающей (по закону) благодарственную жертву, которая касается приношения хлеба. В противоположность предписанию закона, современники пророка приносили в благодарственную жертву квасное, между тем, как это квасное не возносилось на алтарь. Как смотреть на это разногласие? Значит ли это, что жертвенная практика касательно хлеба не знала еще узаконений P. С. о квасном хлебе ( Лев. 2:11 )? Для такого допущения (делаемого критикой) в словах пророка данных нельзя найти. |
| 29 Что такая жертва была самой главной в день пятидесятницы, – это понятно само собой. В пятидесятницу народ благодарил Господа за окончание жатвы, а выражением этой благодарности и было принесение двух кислых хлебов, как первого плода от жатвы ( Лев.23:17 ), всегда посвящаемого Богу ( Исх.23:19 ; Втор.26:1–15 ). Главной рассматривается эта жертва и Лев.23:15–20 : здесь о ней говорится прежде всего (ст. 16–17; сравн. также Чис.28:26 ) и к ней, как только приложение, присоединяются все прочие жертвы. Последнее видно из ст. 18: «и представьте вместе (евр. а‘ль) с хлебами семь агнцев» и т.д. В еврейском тексте здесь употребляется предлог а‘ль, который указывает, что приносимое с двумя хлебами было только прибавлением к ним. Сравн. подобное Лев.7:13 . Gesenii Hebräisches Handwörterbuch, 9-te Aufl. von Mühlau u. Yolck. S. 622. 30 Что жертва мирная приносилась вместе с двумя хлебами, это следует из Лев.23:10 , где предписывается священнику потрясать хлебы вместе (евр. а‘ль) с двумя агнцами. – В жертву мирную приносились все роды жертвенных животных ( Лев.1:3 ). Обряды этой жертвы состояли в следующем. На руки приносившего жертву возлагался тук, правое плечо и грудь животного. Все это он, с помощью священников, приносил к жертвеннику потрясая пред Господом. Священники тук сжигали, а грудь и правое плечо брали себе. Из остального мяса устраивалась пиршественная трапеза, до которой допускались только чистые по закону (Лев. гл. 3; гл. 7, 11 – 21; 2 9 – 34). 33 Такие же точно жертвы приносились и в новомесячии (срвн. Чис.28:11–15 со ст. 19–23), не исключая и первого числа седьмого месяца, когда праздновался праздник труб, потому что, хотя в Чис.29:2 говорится, что в этот праздник приносились не два тельца, а один, но из 6-го стиха той же главы видно, что здесь разумеется особая, приносимая в праздник труб, жертва, кроме обычного новомесячного всесожжения. 36 Biccurim. 1, 3, 5, 6. См. у Властова, цит. соч. т. III, стр. 13‘i; Herzog‘a ibid. S. 482, и Winer‘a, cit. W erk. Bd. 1. A rt. Erstlinge. S. 342–344. |
| Итак, самое новозаветное из всех таинство, именно Причащение, преподается как жертва. Но она не есть одна из жертв ветхозаветных, но единственная, приносимая «по чину Мелхиседекову». Тем не менее она имеет первообраз в жертвах по чину Ааронову, который ею не просто отменяется, но преобразуется. Жертва вообще есть основной и изначальный феномен религиозной жизни. За некоторыми лишь исключениями, имеющими для себя определенное объяснение в обстоятельствах самого их возникновения (кроме изначального буддизма сюда относится Коран, современный иудаизм и протестантизм), жертвоприношение есть образ соединения человека с Божеством. В этом смысле оно и представляется как бы само собой разумеющимся, a priori религиозной жизни, подобно молитве. Характер жертвоприношений отражает на себе уровень религиозной жизни и вообще состояние религиозного сознания – от грубейшего язычества до Откровенной религии, которая включает закон и практику жертвоприношений. Их происхождение относится к изначальному состоянию человека. Именно первые жертвы приносимы были праведным Авелем от первородных стада своего и от тука их, а Каином – от плодов земли ( Быт. 4: 3–4 ), а далее Ноем – всесожжение после потопа (8:20). Жертвы приносятся патриархами: Авраамом (15:7 и сл.) первый раз – в связи с заключением Завета с Богом, второй – в связи с искушением Авраама (22:1–18), но главным жертвенным установлением была, конечно, пасха, совершаемая при исходе Израиля из Египта ( Исх. 12 ) и нарочито установленная в порядке своего празднования Законом ( Втор. 16:1–8 ). Особые жертвы во дни странствования евреев в пустыне были принесены при посвящении Аарона и сынов его во священство ( Исх. 29:10–28, 31–35 ) и при освящении жертвенника (16–32), а также установлены были каждодневные жертвы всесожжения. Подробный закон о жертвах излагается в книге Левит. Здесь установляются следующие виды жертвы: всесожжения (1:9 и сл.), хлебная (1), мирная жертва (3) 3 за грех и ошибку (4), по нужде ритуального очищения (5:1–14), жертва повинности (5:15–19; 7:5–10). Вещество жертвенное состояло из земледельческих продуктов Ханаана, животных, хлеба и масла; из крупного скота избирались старые и молодые тельцы, из мелкого – овцы и ягнята, козлы и козлята, из птиц – голуби. Дикие животные и рыбы в жертву не приносились. По образу приношения различаются жертвы двояко: когда приношение всецело отдается Богу (всесожжение) или же только его часть, остальное же идет всецело жрецам или же делится с приносящими. Закон Моисея, а также и устное, и письменное литургическое предание подробно определяют образ совершения разных жертв. |
|
|
