| Записки у студентов отобрали, изучили и по ним вынесли к концу года прямолинейным писакам, как самым якобы нетерпимым разлагателям общежития, решение о выпуске их с «волчьим билетом» без права поступления в другую Академию. В эту категорию с волчьим билетом попал и я грешный. При окончании года нам это и объявили. Так как места учителя в церк.приходской школе мне не дали, я должен был устроиться в министерскую. Было такое Богом забытое село Прядивка, Ново-Московского уезда, Екатеринославской губернии, в 72 верстах от губернского города. Туда меня и направили на 10 руб. жалованья в месяц. И то бы еще ничего было, если бы впереди меня не пошла и слава обо мне, как о революционере и бунтовщике. Приехал я в Прядивку, а еще раньше меня пришла слава обо мне. Местному школьному попечителю-мужичку поручено было следить за мною и доносить по начальству. Но у меня было живое дело – занятия с детьми, и я особого огорчения не переживал. Я привел школьное помещение в жилое состояние: повставлял стекла, достал дров и так занялся детьми с утра до вечера, что газдыни начали кормить меня пирогами и всякими вкусными снедями. На экзаменах моя школа, не имевшая несколько лет выпусков и считавшаяся последней, вышла первой, и уже мой преемник Гниликевич за мои труды начал получать нормальное жалованье 300 руб. в год. За этот год, пока я сидел в Прядивке, я успел списаться с некоторыми моими товарищами и по этой переписке молодой Ректор Казанской Академии выхлопотал мне отмену волчьего билета. За его поручительством я поступил в его Академию прямо на 2-й курс. Здесь я встретил совершенно другую атмосферу. Ректор Академии Антоний (впоследствии Митрополит Киевский и Галицкий) держал себя доступно и часто студенты просиживали у него целые вечера за чаем и богословскими или просто текущими беседами. Были и в этой Академии выдающиеся из профессуры единицы, напр. лектор В. Несмелов , читавший «Науку о человеке» (Введение в философию), заслуженный профессор протоиерей Евфимий Малов , заведующий Крещено-Татарской школой Н. И. Ильминский , Керенский (не депутат) – читал о старокатоличестве, Ивановский по расколу. |
| Аркадий (Остальский) 15.09.1926 хирот. во еп. Лубенского, вик. Полтавской епархии, епархией не управ., был в ссылке; в 1937 г. назначен на Бежецкую кафедру, но назначения не принял; расстрелян 29.12.1937. Арсений (Денисов) 19.09.1927 хирот. во еп. Марийского, вик. Нижегородской епархии; в 1928–1929 гг. еп. Ефремовский, вик. Тульской епархии; с марта 1931 г. еп. Каширский, вик. Московской епархии; с дек. 1931 епархией не управ. Арсений (Жадановский) с 8.06.1914 еп. Серпуховской, вик. Московской епархии; с 1931 г. под арестом и в ссылке; расстрелян 27.09.1937. Арсений (Епифанов) 5.10.1989 хирот. во еп. Ладожского, вик. Ленинградской епархии; с 20.07.1990 еп. Истринский, вик. Московской епархии; с 25.02.1997 в сане архиепископа. Арсений (Крылов) 26.08.1945 хирот. во еп. Калининского и Великолуцкого; с 17.03.1950 еп. Уфимский и Башкирский (с 31.07.1952 Уфимский и Стерлитамакский); с 17.11.1953 еп. Черниговский и Нежинский; с 29.07.1954 на покое; с 11.11.1954 еп. Костромской и Галичский; с 17.09.1956 на покое; † 26.05.1962. Арсений (Смоленец) с 7.09.1917 еп. Приазовский и Таганрогский, вик. Екатеринославской епархии; с 1918 г. управ. Ростовской епархией; 1920–1922 еп. Ростовский (на Дону); с 6.06.1925 управ. Минской епархией; с 1.11.1927 архиеп. Ставропольский; с 25.11.1927 архиеп. Сталинградский; с 25.06.1930 архиеп. Крымский; с 27.07.1932 на покое; с 17.09.1935 назначен архиеп. Семипалатинским, но назначения не принял по болезни; † 19.12.1937. Арсений (Соколовский) 27.08.1924 хирот. во еп. Прикаспийского и Бакинского; управ. епархией до 1928 г.; с 30.12.1931 еп. Оренбургский; с 8.10.1936 епархией не управ.; с 22.05.1937 на покое; дальнейших сведений нет. Арсений (Стадницкий) с 29.11.1917 митр. Новгородский и Старорусский; 1922–1923 в ссылке; с 11.08.1933 митр. Ташкентский; † в янв. 1937 г. Арсений (Чеговец) в 1918 г. хирот. во еп. Канадского; управ. епархией до 1920 г.; † до 1925 г. Артемий (Ильинский) 30.07.1917 хирот. во еп. Лужского, вик. Петроградской епархии; с 1922 г. |
| Но еще до Брянска нам встретился бронированный поезд шедший на Север. Это была первая ласточка приближающегося фронта, чему я был доволен. Публика в вагоне была разнообразная, но в основном «товарищи» разных рангов. Завязались разговоры. Я старался быть как можно более сдержанным и, конечно никому не давал повода подозревать о настоящей цели моей поездки. «Товарищи» принимали меня за своего. Помню, как двое из них рассказывали мне, как они занимали ответственные посты в одном из уездных городов Екатеринославской губернии и как им пришлось бежать при приближении Деникина. Один из них был комиссаром по продовольствию. Он был комиссаром по продовольствию и был убежденным сторонником по регламентации хозяйственной жизни, государственной монополии на всю торговлю, введение продовольственных карточек и т.п. Все зло, по его мнению, шло от свободной торговли и спекуляции. «Мы построили целый аппарат государственной торговли, уничтожили спекуляцию. А теперь пришел Деникин и разрушил все наши труды», говорил он. «А как работал ваш аппарат?» – спросил я его. – Было ли налажено продовольственное дело?» «Нет, все плохо работало, – признался он, продовольствие совсем исчезло. Но только потому, что мы не успели хорошо наладить работу нашей системы. Да и спекулянты мешали». Другой «екатеринославец» был скорее чекист. «Куда же Вы сейчас едете? – спросил я его, – ведь почти вся Украина занята белыми отрядами». – «Меня посылают организовывать партизанские отряды в тылу белых». – «Да неужели так легко перейти фронт?» – спросил я. Этот вопрос меня интересовал. «Одному трудно, но при помощи наших на фронте это совсем легко. Войска ведь хорошо знают линию фронта, и какие движения войск предстоят». И он стал рассказывать, как он будет организовывать свои партизанские отряды. «Партизанскому движению и разведке в тылу противника, наше командование придает большое значение». Мой спутник П. был занят в это время оживленным разговором со своими соседями, которые слушали его с открытым ртом. Он рассказывал, как в 1916 году он принимал участие в подавлении восстания «сардов» (так их называли до революции). |
| С совершенным почитанием и преданностью честь имею быть вашего высокопреосвященства, покорнейший слуга Граф С. Кочубей 5998, 8 декабря 1803 г., – Его Высокопреосвященству архиепископу Новороссийскому Афанасию». Очевидно, сам преосвященный сознавал, что дому архиерейскому с консисторией и семинарией полезнее быть в губернском городе, чем в захолустном Новомиргороде и поэтому, хлопотал о своем перемещении из последнего в первый: если бы не с этим обращался к графу Кочубею архиепископ Афанасий, то тот в своем ответе не говорил бы, что «о местопребывании епархиальных архиереев делается в синоде общее положение». Что перенесение архиерейского дома в Екатеринослав было полезно для последнего, об этом распространяться нечего. Во-первых, пребывание архиерея в губернском городе возвышало значение последнего, a – во-вторых, обогащало его одним учебным заведением – семинарией. Важность существования семинарии в Екатеринославе будет вполне понятна, если вспомнить, что в 1804 году здесь было лишь одно главное народное училище 10 и никакого другого учебного заведения здесь не имелось. В семинарии могли обучаться дети и светских родителей, преподавателей и студентов семинарии могли приглашать желающие в качестве домашних наставников. Мы знаем, что жить «на кондициях» (воспитанник семинарии содержал себя на средства зарабатываемые уроками) было довольно распространенным явлением среди воспитанников нашей семинарии. Что семинарией, как просветительным учреждением, дорожили в Екатеринославе, видно из письма Екатеринославского Губернатора Фон-Берга от 2 сентября 1804 года к архиепископу Афанасию, в котором он заявляет: «споспешествовать» семинарскому учению «по всей мере поставляю я моей обязанностью, яко просвещению нужному для блага народного». Факт перемещения архиерейского дома и семинарии в Екатеринослав имеет, несомненное, важное значение. Проходит сто лет со времени этого события. В течение всего этого периода институт местного епархиального управления выполнял свое назначение во благо православного населения местного края. Стоит вспомнить теперь об этом событии и столетний юбилей его ознаменовать чем-либо, могущим увековечить его в потомстве. Духовенству Екатеринославской епархии следовало бы откликнуться на это событие 11 . |
| Хотя воссоединение униатов в Минской губернии проходило без непосредственного руководства, ввиду того, что Преосвященный Виктор находился на Украине, дело все же понемногу налаживалось и здесь. Недостающие сотни антиминсов готовил к отправке Синод. Крупную присылку сделал из Киева, прибывший туда для хиротонии архимандрит Варлаам. Труднее было устранить недостаток священнослужителей. Случаи перехода в православие униатских священников в пределах Минской губернии были крайне редки. Ограничиваться только своими духовными силами было нельзя, и Преосвященный Виктор снова обратился к вызову иноепархиальных священников. Причем, шестидесяти прибывших из Смоленской епархии священников оказалось вполне достаточно, чтобы решить проблему274. Более серьезные препятствия в Минской губернии дело воссоединения встречало со стороны католического и униатского духовенства и помещиков. Здесь вообще все национально-религиозные устремления в народе были сильно подавлены многовековым господством многочисленных католических монахов и бесчисленной мелкой польской и ополяченной белорусской шляхтой. Среди униатского духовенства, постоянно вдохновляемого католическим, лишь немногие склонялись к православию. Словом, врагов и затруднений оказывалось больше чем деятелей и средств. Высочайший указ от 6 сентября 1795 года об установлении церковно-административного порядка среди оставшихся в новоприсоединенных областях униатов, негласно, как бы подводил черту под делом воссоединения. Еще некоторое время воссоединение по инерции продолжалось, но скоро стало угасать и к концу года практически заглохло275. Результаты в пределах Минской губернии оказались не такими впечатляющими как на Украине. К январю 1796 года к православию было присоединено: 94 церкви приходских, 30 приписных, 39 часовен, 15 священников и 79953 души прихожан. Причем, воссоединившиеся приходы составляли лишь пятую часть всех бывших здесь униатских церквей276. 5 января 1796 года скончался Киевский митрополит Самуил (Миславский). Святейший Синод решил переместить на Киевскую кафедру Черниговского владыку Иерофея (Малицкого), в Чернигов Преосвященного Виктора (Садковского)277, а в Минск – викария Екатеринославской епархии, епископа Иова (Потемкина). 13 мая 1796 года в Синод поступило высочайшее повеление: «архиепископа Минского Виктора переместить в Черниговскую епархию " 278. Назначение это было полной неожиданностью для владыки. Начав свое архипастырское служение в Слуцке, положив лучшие свои годы на устроение новой епархии, выросшей при нем из малой в великую, он едва ли думал, что ему когда-либо придется покинуть ее, хотя приятели и звали его на соседние кафедры, – например, в Могилев, – увещевая, что там он найдет покой, а быть может и белый клобук279. |
| Настоящая статья представляет, дополнительную главу к очерку «Архимандрит Макарий Глухарев», (Хр. Чтение 1895 г., кн. 9. 10 и 11). Настоящая статья представляет перечень трудов архимандрита Макария в связи с историей их написания и издания во свет. Расположен он в хронологическом, насколько это оказалось возможном порядке. Опущены только студенческие работы о. Макария, хранящиеся в библиотеке московской духовной академии, как написанные на заданные темы и притом еще не изученные его биографами. 1 . Поминовение преосвященного Иова, архиепископа Екатеринославского. Так озаглавленное нами произведение архим. Макария 1 найдено нами среди бумаг его в библиотеке казанской духовной семинарии и напечатано в «Письмах архим. Макария» (Казань, 1805), на стр. 28–39. Написано оно в Костроме между 28 марта 1823 г., днем смерти архиеп. Иова, и 15 января 1824 г., когда было послано в Екатеринослав Гр. Т. Мизку при письме с этой датой, помещенной на первой странице рукописи. Так как оно не закончено, то его нужно придвинуть ко второму хронологическому показанию, но нельзя не отметить, что оно написано в два срока, так как поправки в некоторых местах сделаны чернилами другого оттенка. – «Поминовение преосв. Иова» изложено в форме; исповеди автора, напоминающей по тону «Confessiones» блаж. Августина, которыми о. Макарий усердно занимался еще в Екатеринославе и который затем переводил на русский язык. Оно представляет потому богатый материал для истории личной жизни автора, его нравственного развития с первых обнаружений сознания и отношения его как к археип. Иову, так и к духовнику его и своему – иеросхим. Ливерию, – отношений, положивших глубокий отпечаток на самый характер его. Те эпизоды столкновений Макария с архиеп. Иовом, о которых рассказывают вслед за свящ. Герболинским 2 его биографы, при свете «Поминовения» получают иное освещение. Получает также беспристрастное освещение личности архиеп. Иова и скромного о. Ливерия. Полагаем, что это «Поминовение» и есть та исповедь или те воспоминания о жизни Макария, начиная с 10-тилетнего возраста, который он, по словам Д.Д. Филимонова 3 , написал для настоятеля Глинской пустыни Филарета. |
| 2 . Некоторый черты из жизни покойного преосвященного Иова, архиепископа Екатеринославского, Херсонского и Таврического, собранные и изложенные директором училища Екатеринославской губернии. Димитрием Мизко. Спб. 1826 г. Еще раньше эта книжка была напечатана в виде особой статьи в Журнале Императорского Человеколюбивого Общества, издаваемого комитетом оного по ученой части, 1826 г., VII (ч. XXXV). В Журнале в примечании пояснено: «Покойный преосв. Иов удостоил 1817 г. принять звание Члена Корреспондента Комитета по ученой части ИЧО и в последствии оказал сему сословие многие опыты усердия и благорасположения. Комитет, в ознаменовании своей признательности к достопочтенному Архипастырю, желал по кончине его, последовавшей в 1823 г., напечатать в издаваемом им Журнале его жизнеописание, и относился о доставлении такового к Г. Члену Корреспонденту Действ. Ст. Сов. и кав. Д.Т. Мизко, знавшему близко преосвященного; – получив от него рукопись, содержащую в себе черты покойного, оны здесь помещаем» 4 Но в действительности Димитрий Мизко, получив из Петербурга предложение, передал его брату Григорию, а тот переслал архим. Макарию в Кострому. Присланное оттуда (следовательно, не позднее декабря 1824 г.) жизнеописание архиеп. Иова Гр. Мизко дополнил примечанием о старце Ливерии в таком виде передал брату, а тот отослал в Человеколюбивое общество. А оно приписало это произведение самому Д. Мизко и с его именем напечатало в своем журнале и отдельной книжкой, но с изменением «не только относительно правописания, но и в самих словах, составляющих оригинальность слога о. Макария. Раскрытию авторства последнего мы обязаны Г.Т. Мизку. Сам. архим. Макарий узнал о том, что жизнеописание архиеп. Иова напечатано под именем Д. Мизка, чрез нисколько лет, но не обиделся. «Искренно уверяю вас, писал он в 1834 г. Григорию Тимофеевичу, что сие обстоятельство не огорчает меня; и я уверен, что братец ваш совсем не думал искать здесь какой-нибудь чести я славы, и что так сделалось без его намерения и хотения, но не без, воли же Божией». Отметив неисправность корректуры, он закончил: «Но так тому я быть; я давно спокоен и с сей стороны». («Письма», 40 и прим. 2). |
| Время выключения у меннонитов продолжается обыкновенно две недели, между тем как у нас это время обусловливается исправлением жизни и истинным раскаянием в своём согрешении; выключенный может присутствовать в религиозных собраниях, чтобы слушать слово Божие, где увещевается к раскаянию и обращению к Богу. Эта докладная записка, прошедши все инстанции, наконец, в 1870 году получила благоприятный исход для „Обновлённого меннонитского братства»: Государственный Совет предоставил сему братству право избирать из своей среды проповедников (пресвитеров), иметь свои молельни и метрические книги: следовательно, признал немецкую баптистическую общину равноправною в религиозном отношении с меннонитством. 47 Как и следовало ожидать, столь благоприятный для сектантов исход ходатайства их пред Министерством Внутренних Дел о признании общества их в религиозном отношении равноправным с коренными меннонитскими общинами, возбудил в среде последних сильную ненависть против сектантов. Меннониты сочли себя оскорблёнными в своих чувствах справедливости и преданности русскому правительству и решили ещё раз сделать попытку разоблачить ложь заявлений сектантов о том, что они ничем не отличаются по вере от меннонитов и восстановить во мнении правительства своё доброе имя честных и нравственных тружеников – земледельцев, – имя, которое так неосновательно и дерзко было поругано в „Записке» сектантов, поданной в Министерство. С этой целью меннониты Хитрецкого и Кронсвейдского приходов (Екатериносл. губерн.) подали чрез Екатеринославского исправника рапорт на имя начальника губернии, целью которого было доказать, что сектанты ложно называются „Крестящим по вере меннонитским братством», что они в сущности последователи Онкена – необаптисты и прикрываются усвоенным себе именем только для того, чтобы избежать воинской повинности. Вот этот рапорт: „В 50 годах (XIX – го столетия) в меннонитских колониях возникло религиозное движение, которое привело к организации новой, обособленной церковной общины, ныне именующей себя „меннонитским», или „новоменнонитским братством». |
| В Одесском и Ананьевском уездах для деятельности в Слове Божием был назначен брат Михаил Ратушный из деревни Основы на 4 месяца; в Елисаветградском и Херсонском уездах для евангелизации был поставлен брат Трифон Хлыстун из деревин Карловки на 4 месяца; для Киевской губернии, как и отчасти в Елисаветрадском уезде был определён брат Иван Рябошапка из м. Любомирки Елисаветградского уезда на 8 месяцев, т. е. на миссионерский год с полным жалованьем 500 р. Так как брат Рябошапка неоднократно бывал в Киевской губернии для устройства братской общины, то ему препоручила конференция, чтобы главная его деятельность развивалась в Киевский губ., где мы не имели возможности назначить брата тамошнего края: в Таврической губ. конференция назначила двух братьев для дела (евангелизации), а именно братьев из Ново-Васильевки Василия Романовича Колодина на два месяца деятельности и Андрея Ананьевича Стоянова на 4 месяца. Так как депутаты Екатеринославской губернии не имели из числа своих братьев способного на это дело, то брат Андрей Стоянов имеет поручение от конференции 2 месяца посвятить для дела в последней. В Кубанской области и Черномории, куда переселилась большая часть братьев Херсонской губ. с их пресвитером Григорием Трифоновичем Кушнаренком, конференция находила необходимым открыть для этого края новое поле деятельности по многочисленным и многолюдным станциям, тем более, что нужда для этого благого дела была выставлена уже два года тому назад на Рикенадском съезде братьями Герц и Сторожевым. По станциям и городам Кавказской линии весьма быстро развивается страшное заблуждение хлыстовщины, но нет там живого „евангелиста», проповедующего благую весть о нашем спасении чрез Иисуса Христа и мы видим в переселении наших братьев в этот край премудрое провидение нашего Отца Небесного, Который желает, чтобы и туда проник свет истины чрез наших братьев. В этой области мы назначили брата Кушнаренко, чрез которого Бог в Херсонской губ. обратил несколько заблудших из хлыстовской секты к истине Евангелия. По назначению конференции он должен действовать 4 месяца. |
| В отношении к евангельской чистоте их учения, они стоят под надзором всего общества, которое может тотчас удалить проповедника от занимаемого им места в том случае, если он удалится от истин евангельских, как они содержатся в исповедании веры, и в своём уклонении будут упорны, не обращая внимания на все увещания. Крещение и евхаристия совершаются как старцами, так и учителями. Должность старца и должность учителя соединяются часто в одном лице. Не противоречит сану, если старец или учитель занимает посторонние должности. Диаконы или служители помогают старцам и учителям в отправлении их обязанностей. Им поручаются временные дела общества. В совещательных собраниях общества все дела решаются подачей голосов, насколько это удобно. При подаче голосов все члены имеют одинаковые права голоса, и решение постановляется по большинству голосов 23 . Глава II. Религиозное движение в немецких колониях южной России в 50–70 гг. прошлого столетия. Главные его деятели и отношение их к необаптистам Германии. Вероучение их и связь его с вероучением необаптистов В конце 50-х годов прошлого столетия в немецких колониях Екатеринославской, Херсонской и Таврической губерний возникло религиозное движение, окончившееся выделением из среды немцев – колонистов особой секты. Представители нового религиозного движения начали с того, с чего вообще начинают свою деятельность проповедники лжеучений, – с критики того вероисповедания, из которого они вышли. С экземпляром Нового Завета в руках они ходили по домам колонистов, заводили религиозные споры, в которых особенно любили указывать на то, что меннониты уклонились от чистого евангельского учения, что они погрязли в грехах; мрачными красками рисовали загробную участь каждого меннонита, остающегося верным религии своих предков; указывали на своё общество, как единственное, в котором жив Христос и в котором только и возможно спастись. К меннонитскому богослужению относились с полным презрением и ненавистью: молитвенные дома называли домами терпимости, о проповедниках говорили, что они духовно не возрождены; что они сами идут в ад и туда же ведут своих слушателей; что в церкви молятся диаволу; что это – Вавилон, из которого должен выйти всякий, кто хочет достигнуть вечного блаженства; что только последователи их учения имеют право называться чадами Божиими, все же остальные суть чада гнева. |
|
|
