| М., 2005. С. 478-481; Коробейникова Л. Н. «Житие Феклы» в составе Миней-Четий митр. Макария: К вопросу об апостольской тематике памятника//Макариевские чт. Можайск, 2002. Вып. 9. С. 366-378; она же. К вопросу о редакции «Жития Галактиона и Епистимии» в составе Великих Миней Четиих митр. Макария//Там же. 2003. Вып. 10. С. 525-532; Гладкова О. В. Редакции и виды Жития Евстафия Плакиды эпохи митр. Макария: Основные тенденции//Там же. С. 477-486; она же. Житие Евстафия Плакиды в Софийском, Успенском и Царском списках Великих Миней Четьих митр. Макария//Там же. 2011. Вып. 18. С. 391-402; Афиногенов Д. Е. Новгородское переводное четье-минейное собрание: Происхождение, состав, греч. оригинал//Abhandlungen zu den grossen Lesemenäen des Metropoliten Makarij. 2006. Bd. 2. S. 261-284; Лённгрен Т. П. Великие Минеи Четьи митр. Макария и Соборник Нила Сорского: К постановке проблемы//Ibid. S. 75-91; она же. Источники Жития Арсения Великого в Великих Минеях Четьих//Вестн. Альянс-Архео. М.; СПб., 2014. Вып. 3. С. 25-39; Тасева Л. Книга пророка Иезекииля в составе Великих Миней Четьих митр. Макария//Abhandlungen zu den grossen Lesemenäen des Metropoliten Makarij. 2006. Bd. 2. S. 199-221; Фомина М. С. Четьи сборники в составе Великих Миней Четьих митр. Макария: (К постановке вопроса)//Ibid. S. 331-358; Ранчин А. М. «Сказание» и «Чтение о Борисе и Глебе» в составе Великих Миней Четиих митр. Макария// Он же. Вертоград златословный: Древнерус. книжность в интерпретациях, разборах и комментариях. М., 2007. С. 63-68; Усачев А. С. Из истории древнерус. книжности времени митр. Макария: Великие Минеи Четьи и Степенная книга//ДРВМ. 2007. 4(30). С. 35-43; Мострова Т. Книгата на пророк Исаия във Великите Чети-Минеи на митр. Макарий//The Holy Land and the Manuscript Legacy of Slavs/Ed. W. Moscovich et al. Jerus.; Sofia, 2008. P. 281-289. (Jews and Slavs; 20); Бобрик М. А. Толковый Апостол в Великих Четьих Минеях: Два списка - две редакции//Лингвистическое источниковедение и история рус. яз., 2010/2011. |
| В так называемой «пустыне св. Афанасия», в одной версте от Ивера, по направлению к Лавре, на утесе, выдавшемся в море, стоит крохотная церковь и такие же келлии, служившие при нас жилищем высокодостойного бывшего константинопольского патриарха Иоакима. Это пустынное убежище имеет древнюю церковь во имя Св. Евстафия Плакиды, и в ней иконостас хранит две иконы века замечательной сохранности Божией Матери (рис. 46) и Спасителя (рис. 55). Икона именует Спаса Вседержителя в надписи и представляет благословение троеперстное, не именословное. Вверху погрудные образы предстоящих: Богородицы и Предтечи. На раскрытом Евангелии читается: «Приидете благословеннии отца моего» и пр.: изречение мало идущее к Пантократору и взятое из Страшного Суда. Вокруг в миниатюрных иконках представлены господские праздники: Благовещение, Рождество, Сретение, Крещение, Преображение, Лазарево воскрешение, Вход в Иерусалим, Распятие, Сошествие во ад, Сошествие св. Духа, Успение Б. Матери и Вознесение Господне. Миниатюры замечательны и рисунком, и красками и дают высокое понятие о молдо-влахском период греческой иконописи в XVI и XVII веках. Если бы не разные мелкие детали, можно было бы, без грубой ошибки, приписать эту работу еще византийскому периоду. При крещении в воде здесь по-прежнему Иордан, льющий воду из сосуда, и море, побежавшее. Внутри полукруга сидящих апостолов в Пятидесятнице виден старец с развернутым свитком и над ним надпись: «весь мир». 55. Икона Вседержителя в ц. Евстафия Плакиды близ Ивера. Иное значение представляют афонские иконы Богоматери, чрезвычайно разнообразный и самых различных эпох, и, главным образом, ряд чудотворных икон Богородицы, от древнейшей эпохи Афона до новейшего времени, прославивших афонские обители и освящающих Афон, как земной жребий Божией Матери. В этом отделе афонская иконография является, видимо, самостоятельною ветвью византийского искусства и потому может быть рассматриваема без нарушения предпринятой нами задачи. Изданные доселе обозрения святочтимых, славных и чудотворных икон Божией Матери исходит из точки зрения, еще чуждой историческому взгляду: их задача перечислить иконы, сообщить легендарную сторону почитания Божией Матери, указать дни празднества во имя ее и места празднования. |
| 2007) и Гладковой (гипотеза о Житии Евстафия Плакиды как об источнике Повести, выявление параллелей между Повестью и Житием Февронии Нисибийской и др.- Гладкова. Житие Евстафия Плакиды. 2013. С. 361-375; Она же. 2019. С. 175-204). Н. Б. Шиман предполагает наличие общих источников у Повести Ермолая-Еразма и Повести о Тверском Отроче монастыре, притом что исследователи давно отмечали сходство между этими текстами ( Ржига. 1928. С. 107; Лихачев. 1979. С. 331-334; Дмитриева. 1979. С. 139-140; Семячко. 1994. С. 54-56). Дмитриева считала, что наибольшей близостью к Повести о Тверском Отроче монастыре отличается Третья редакция Повести Ермолая-Еразма. Служба Вопрос о том, кем, когда, в каком виде и объеме была создана Служба святым, остается открытым. Дмитриева считала, что «служба Петру и Февронии существовала по крайней мере с конца XV в.», т. е. до канонизации на Соборе 1547 г. и написания Повести; исследовательница указала 2 рукописи (ГИМ. Син. 336; РГБ. Собр. Шибанова. 110), представляющие собой церковный устав с включенным тропарем П. и Ф., к-рые датировала кон. XV или нач. XVI в. ( Дмитриева. 1979. С. 99). В тропаре содержатся сведения, указывающие, как полагала Дмитриева, на существование предания о П. и Ф. или их Жития еще до Повести: Ф. называется «премудрою», сообщается об общем гробе святых и исцелениях, совершённых святыми после смерти; окончание Службы в указанных рукописях «имеет текстуальные совпадения с похвалой святым, помещенной в конце Повести» (Там же. С. 100-101). Плюханова посчитала недостаточными данные о ранней датировке этих списков и усомнилась в выводах Дмитриевой, хотя и не отрицала саму «возможность существования краткой службы до пространной» ( Плюханова. 1995. С. 269). Л. В. Мошкова привела сведения о наличии памяти с тропарем и кондаком «Петру князю Муромскому и матери его Февронии» в тропарнике Псалтири с восследованием сер. XVI в. (РГАДА. Ф. 181. 716. Л. 375-375 об.); Ф. здесь названа матерью П. не только в заголовке, но и в тропаре ( Турилов. |
| «Убогии людие, нищии, беднии, скуднии, от богатых теснимии! – так говорит он в «Слове о богатом и Лазаре», – Терпите убо зде с благодарением, всякие беды, всякую тесноту и озлобление, чающее во оной жизни получити Господню милость: тамо нищета ваша претворится в богатство, воздыхание в веселие, и слезы в радование вечное, а правежи, яже зде терпите, тамо претворятся в венец мученический, и будете царствовати со Христом во веки» 14 . Благовещенский собор Московского Кремля. Здесь была произнесена одна из самых известных проповедей св. Димитрия Ростовского в день памяти св. вмч. Евстафия Плакиды, частица мощей которого пребывала в этом храме в особом ковчеге По иному проговаривается та же мысль в известном «Слове на память великомученика Евстафия Плакиды», где Царство Божие, ища себе прибежища, доходит наконец до села «и се видит овые в последней нищете бедствующия, овые гладом тающия, овые на правежах биемыя, овыя плачущия, воздыхающия, и уже едва в ином душа в теле держится. То видя, небесное Царство возлюбило на селе жити, рече в себе: сей покой мой, зде вселюся. ( Пс.131:14 ). Ибо пишется: нужно есть Царствие небесное, и нуждни- цы восхищают е: между людьми убо нужду терпящими моему месту быти подобает» 15 . Но еще более пронзительно она звучит в «Слове в неделю жен Мироносиц», в конце которого святитель вновь, как «Слове о богатом и Лазаре», прямо обращается к своей нищей и страдающей пастве: «Любит Господь алчущих и жаждущих: а у вас и есть и пить мало чего, иному и половиннаго не станет хлеба; в вас убо Он обитает: есть зде. Любит страждущия безвинно: а в вас страдания того не исчислить: иные до крови биемии, иные на правежах мучими, и уже в ином едва душа в теле содержится. В вас убо Господь вселяется, смотряя на страдание ваше и вечную вам за то отраду готовя: есть зде. О новые страдальцы, страстотерпцы, мученики: молю вас и увещеваю, не изнемогайте в терпении, но благодарите Христа своего, а Он к вам по воскресении Своем будет в гости. ...В вас Христос есть и будет, а вы рцыте: Аминь» 16 . |
| А то принесет из церкви Четьи-Минеи по просьбе тетки, и она назначает чтение. Она не грамотна, но помнит забирающие сердце жития, по преимуществу легендарные: Евстафия Плакиды или Киприана мученика. Все это мы слушали уже несколько раз, но слушаем в десятый, двадцатый, притаив дыхание. Романические подробности Евстафия Плакиды или в житии Киприана подробности сатанинского царства с престолом Зевса потрясали воображение. День разнообразится праздником, приходом кого-нибудь постороннего (редким) или торжественными моментами года вроде рубки капусты, снимания хмеля и яблок. Рубка капусты определяется заранее; просятся напрокат корыто у прихожанина-купца и сечки. В торжественный день, точнее — вечер рубки, все за работой; работаем усердно, весело. Мы, молодежь, наслаждаемся кочерыжками. Хмеля и яблонь было в нашем садике немного, но обряд совершался, по преданию, от того времени, когда и того и другого было довольно. Аккуратно вынимает батюшка шесты и аккуратно же убирает их до будущего года. Он был человек примерной аккуратности: гриб, найденный в лесу, положит в лукошко не иначе, как очистив корешок ножичком. Мы обрываем шишки; они несутся на просушку и потом продаются. Яблоки не продажны; они кладутся на солому на погребице; часть (худшая) режется на ломтики, нанизывается на нитку и вялится на солнце. Да много ли их? И деревьев уже немного, но половину плодов постаралась молодежь сбить, еще не дав созреть. Важнейшая из эпох — полая вода и вообще наступление весны. Далеко ли зайдет к нам вода? Садик наш оканчивался частоколом и по его линии ветлами, которые сажал дедушка в годы рождения детей: вот ветла, посаженная в год рождения батюшки, а вот — в год рождения Татьяны Матвеевны. Ветлами удерживались льдины; но частокол в редкий год не бывал сломан. Ко времени половодья большею частик уже открывались и светелки, из которых одна, рядом с топлюшкой, ежегодно на зиму забивалась войлоками и рогожами. Как этот процесс забивания войлоками представлял нечто погребальное, обращал дом, стесняя жилье, в род тюрьмы, так отбивание веяло праздником, двойным, и весны, и наступающего Светлого Воскресения. |
| Иллюстрация к притче о краже репы из «Великого зерцала». Настенный лист. Худож. С. Каликина. 1905 г. (ГИМ) Иллюстрация к притче о краже репы из «Великого зерцала». Настенный лист. Худож. С. Каликина. 1905 г. (ГИМ) О популярности 2-го перевода «В. з.» свидетельствует также тот факт, что уже в кон. XVII в. он начинает редактироваться в соответствии со вкусами читателей, в первую очередь в сторону включения в сборник новых текстов. Вальчак-Срочиньская выделяет в составе 2-го перевода «В. з.» 9 «примеров», отсутствующих во всех польск. изданиях; все они посвящены 2 темам - царской власти и необходимости почитания книг. В кон. XVII в. в «В. з.» вошли переработанные иером. Никифором рассказы из др. переводного сборника - «Римских деяний», а также «Повесть о некоем юноши, иже сложи иноческий образ». Нек-рые статьи в «В. з.» являются рус. сочинениями, напр. ст. «Церковь восточная» и апокрифическая повесть «Како претерпе Христос Господь нашего ради спасения волею страсти на кресте» (помещена в «Учительном Евангелии» Кирилла (Транквиллиона-Ставровецкого) ). Позднее на рус. почве «В. з.» включило в себя такие широко распространенные памятники, как Житие Евстафия Плакиды ( Гладкова О. В. Византийская агиография в древнерусской литературе X-XVII вв. (на примере Жития Евстафия Плакиды)//Славянские лит-ры: Культура и фольклор славянских народов: Доклады российской делегации/XII Междунар. съезд славистов (Краков, 1998). М., 1998. С. 51-53), повести об Иверской иконе Божией Матери, о Флорентийском Соборе, о Тимофее пресвитере, рассказы из синодика и др. Создавались новые редакции новелл из «В. з.» (напр., в рукописях: РНБ. Погод. 1384; ГПНТБ. Тихомир. 316). Одним из авторов пересказов был усть-цилемский крестьянин-книжник И. С. Мяндин ( Шварц Е. М. Повесть о Григории Чудотворце и идольском жреце в усть-цилемских рукоп. сб-ках//ТОДРЛ. 1979. Т. 34. С. 341-350). «Зерцало грешнаго». Гравюра В. Андреева. XVIII в. (БАН. Плюшк. 254) «Зерцало грешнаго». Гравюра В. Андреева. XVIII в. (БАН. Плюшк. 254) Повести из «В. з.» включались в повествовательные разделы синодиков , в Цветники, в лицевые сборники, через них и в устную народную словесность (духовные стихи, сказки и легенды). Ряд сюжетов из «В. з.», связанных с чудесами Богородицы, отразился в сб. «Зерцало Богородицы», составленном ок. 1828 г. в Мефодиевом Пешношском мон-ре (напр., списки: Афон, Пантелеимонов мон-рь. Slav. N 72, 74). Выборки из «В. з.» встречаются в сборниках начиная с рубежа 70-80-х гг. XVII в. вплоть до кон. XIX в., в т. ч. в старообрядческой среде. «В. з.» имели в своих б-ках Патриарх Адриан, Великоустюжский архиеп. Александр, Псковский митр. Иларион (Смирнаго), кн. А. М. Голицын, Ростовский митр. св. Арсений (Мацеевич) , Тверской архиеп. Феофилакт (Лопатинский) . Сборник хранился в монастырских книжных собраниях Николаевского Перервинского мон-ря, московского Симонова Нового мон-ря, Анзерского скита, в б-ках кафедральных соборов, напр. в Тобольске. |
| Видение вмч. Евстафия Плакиды. Ктиторская надпись. Стела из мон-ря Натлисмцеме-ли. VI–VII вв. (Национальный музей Грузии, Тбилиси) Видение вмч. Евстафия Плакиды. Ктиторская надпись. Стела из мон-ря Натлисмцеме-ли. VI–VII вв. (Национальный музей Грузии, Тбилиси) Небольшой мон-рь, созданный в раннее средневековье, постепенно развивался с востока на запад. В IX-X вв. в жизни Гареджийского монастырского объединения наступил перелом, в ходе которого постепенно произошли существенные изменения: особенно строгий аскетизм египто-сирийского течения, характерный для раннего периода монашества в Грузии, уступил место новым принципам монастырской организации в Многогорье - на передний план вышли популяризация идеи института святых и взаимоотношения Гареджи с другими монастырскими центрами вост. христианства. Изменения выразились в планировке комплекса Н. и в архитектуре и оформлении отдельных структур. Рядом с пещерами появились каменные строения хозяйственного назначения, в быту помимо простой глиняной керамики стали использовать обливную. По-видимому, в этот же период начался процесс формирования литературно-просветительского центра Гареджи и его превращения в составную часть церковной сеньории. По фресковым надписям известен настоятель раннего периода деятельности Н.- Иоанн (кон. X в.) ( Схиртладзе. 2000. С. 133-166). Важнейшим этапом расширения и обновления Н. считаются XI-XIII вв., что было обусловлено вхождением Кахети в состав единой Грузии и переходом объединения мон-рей Гареджи под покровительство царского дома. Пик возрождения обители пришелся на рубеж XII и XIII вв., Н. превратился в культурно-просветительский центр страны, что нашло отражение в архитектуре и живописи мон-ря. В этот период в центре комплекса был создан кафоликон Н.- большой пещерный храм во имя Рождества св. Иоанна Предтечи, украшенный росписью значительной художественной ценности. Фрагменты фресок соборного храма подтверждают, что его расширили и расписали в XI в.; в кон. XII в. по распоряжению царицы св. Тамары храм еще раз был расписан высокохудожественными фресками, среди которых - обширный групповой портрет династии царского двора XI-XII вв. Фрески были выполнены и в других церквах Н., также была создана система туннелей и лестниц, соединявших пещеры комплекса, усовершенствована сеть водоснабжения, с целью защиты имущества и безопасности мон-ря создана оборонительная система: построена ограда центральных и вост. секторов комплекса. В то время Н. являлся еще и центром ремесленничества, что подтверждают находки - металлическая и обливная посуда местного производства. Также была выявлена продукция, характерная для вост. керамических центров, что свидетельствует о торгово-культурных отношениях Н. с др. странами региона. На рост торгово-экономических отношений с внешним миром указывает и обнаруженный в Н. нумизматический материал, в частности монеты цариц св. Тамары и Русудан и царя Георгия IV Лаши. |
| На правосл. Востоке память Е. П. и его семьи праздновалась 20 сент., на Западе - 20 сент. или в 1-х числах нояб. В миссалах и бревиариях Е. П. чаще всего упоминается 2 нояб. (напр., в Мартирологе Узуарда) или 3, 4, 5, 9 нояб. Возможно, первоначально память Е. П. совершалась 1 нояб. (в списке Мартиролога блж. Иеронима из Корби (XI-XII вв.) - ActaSS. Nov. Т. 2. Pars 2. P. 138), но в связи с установлением в этот день праздника Всех святых была передвинута на 2 нояб., а потом из-за того, что к этому числу было приурочено поминовение усопших, перенесена на следующие дни нояб. В разных типах сакраментариев имя Е. П. не упоминается. Самой распространенной была дата празднования 20 сент. (в Евангелиариях рим. типа сер. VIII в.), перешедшая впосл. в составленный Ц. Баронием Римский Мартиролог (1586). Эта дата все чаще появляется в рим. литургических книгах с XVI в. и затем становится общепринятой. На Западе Е. П. входил в группу т. н. 14 св. помощников. Его жизнеописание пользовалось большой популярностью, было переведено на старофранц., итал., испан., англ., нем. и ирл. языки. В позднем средневековье Е. П. считался покровителем охотников и лесников, но впосл. его почитание (особенно в Центр. Европе) было вытеснено культом св. Губерта . Позднее Е. П. стал считаться покровителем г. Мадрида. Видение вмч. Евстафия Плакиды. Икона. XVII в. (Национальный музей искусств Грузии им. Ш. Амиранашвили) Видение вмч. Евстафия Плакиды. Икона. XVII в. (Национальный музей искусств Грузии им. Ш. Амиранашвили) Е. П. посвящена церковь Эртацминда в Вост. Грузии. Предполагают, что название села произошло от искаженного груз. «эстатецминда» (святой Евстафий). Е. П. является небесным покровителем потомков груз. царя-мч. Луарсаба II и груз. полководца великого моурави Георгия Саакадзе: летом 1609 г. груз. войска в битве в Цхиретской долине близ с. Эртацминда разгромили турок, эту победу связали с заступничеством Е. П., и «знамя победы водрузили перед иконой святого» ( Сабинин. 2004. С. 284). Е. П. почитали на Руси как воина-великомученика, как «княжеского» и «царского» святого, прообразующего равноапостольного Константина Великого. |
| 45. Роспись в нарфике Ватопедского собора. Эта замечательная икона находится в церкви св. Евстафия Плакиды, имеет большой размер (90 и 72 сант.), хорошего (рис. 46) письма XVII века, изображает Одигитрию, с надписью этого имени, с двумя ангелами в небесах и «акафистом» на полях иконы. Богородица представлена в пурпуровой фелони и зеленом хитоне, зеленом (т. е. белом) чепце, со взглядом, покойно устремленным на молебщика. Правая рука приподнята в тихом и благоговейном движении, как бы вызванном благословением Младенца. Как на других иконах Одигитрии, нами описанных, хитон Младенца представляет мельчайшую шраффировку, свиток, упертый в колено и большой лоб Младенца, все это – признаки, видимо, относящиеся к неизвестному оригиналу, но повторенные сотнями икон. Но образ исполнен хорошо только в техническом отношении и щеголяет мелкою и сухою выпискою, которая особенно замечательна в крошечных «миниатюрах» акафиста, вновь соперничающих с письмом греческих лицевых рукописей XII века 43 ). 46. Икона Б. М. с «Акафистом в цер. Евстафия Плакиды. Миниатюры представляют некоторые варианты против схемы, переданной в «Ерминии». Так, 1) «Ангел» предстатель («престатель»): ангел летит с небес поверх стены, а Богородица стоит у крестообразного налоя (а не у колодца), и две служанки в красном и коричневом хитонах испуганно оглядываются, а одна закрывает себе лицо покрывалом. 2) «Видящи святая». И архитектура изящнее, чем в афонском рисунке, и движения живее и понятнее. 3) «Разум не разумены». Мария протягивает к ангелу руки, с выражением недоумения. 4) «Сила вышняго». На фоне разных зданий стоящая и держащая младенца у груди обеими руками Богородица «осенена», т. е. окружена миндалевидным ореолом облачного происхождения и цвета (νεφλη значило: слава небесная – облачный ореол), над нею отверстое небо. В Ерминии и на афонской фреске Богородица сидит на троне, и по сторонам ее два ангела; на фреске же служанки, держа полог, прикрывают видение. Из небес нисходит Дух Святый. 5) Целование, в сокращенной схеме, без деталей, сообщаемых Подлинником, 6–10) Все пять тем на икосы: «Бурю внутрь имея», «Слышаше пастиры», «Боготучние звязд», «проповедницы», «возсия в египтя», «хотещу симеону» сходны в общих композициях, хотя разнятся по переводам: все миниатюры иконы отличаются лучшими византийскими схемами XI–XII веков, которых высокие достоинства оцениваются при сравнении с темами нового афонского сочинения. |
| Прекрасным наглядным примером этого может, полагаю, служить довольно постоянно встречающееся в древнерусских житийных памятниках число 15, которое обычно, по прямой своей функции – не символической, указывает в качестве повествовательной детали то на промежуток времени, то на возраст, то на расстояние, то на количество (впрочем, то же самое можно сказать и о всех других сакральных числах, если не иметь в виду их знаменательного смысла). Действительно, уже в одном из самых ранних агиографических памятников Древней Руси – «Житии Феодосия Печерского » (11 в.) фигурирует число 15 как повествовательная деталь. Речь идет, во-первых, о сообщении «Жития» о том, что его главный герой « поставлен бысть презвутером», когда в Печерах « уже съвъкупилося братия яко до пятинадесяте», не считая Антония, который « обыкл един жити». 322 Любопытно также описываемое в «Житии» чудо о монастырской соборной церкви Успения: некто из бояр князя Изяслава однажды, находясь ночью «на поли» за « 15 поприщ» от Печерского монастыря, увидел « церковь у облака сущу»; желая узнать, что это за церковь , он поехал в сторону видения и, когда « доиде монастыря», тогда увидел, как « съступи церкы и ста на своем месте»; 323 иначе говоря, зримый им небесный храм оказался монастырской соборной церковью Успения Пресвятой Богоматери (в которой соответственно престольный праздник отмечался 15 августа). Обнаруживается число 15 и в некоторых рассказах «Киево-Печерского Патерика» – например, в словах 5, 16, 33 по Кассиановской 2-й редакции (содержащей, кстати, и «Житие» преподобного Феодосия), где это число было использовано в качестве хронологической подробности: « 15 лет», « 15 дней», « 15 лет». 324 Вот еще несколько примеров. Согласно «Житию» Евстафия Плакиды, жизнь этого святого (2 в.) можно уподобить движению маятника. Начальный цикл его биографии: воинская слава среди язычников и благополучие, тайное крещение, оставление родины, трагическая утрата жены и детей. Затем мертвая точка амплитуды: 15-летнее пребывание в некоей « веси, нарицаемыя Вадисон», в качестве простого работника, в забвении и неизвестности, как подготовка к последующим переживаниям. И завершающий цикл: возвращение на родину, обретение близких, мученическая смерть за христианскую веру и чудесное прославление. 325 С биографией Плакиды отчасти перекликается судьба преподобного Павла Обнорского (ум. в 1429 г.). Этот подвижник прославился тем, что, по благословению святого Сергия Радонежского, поселился в отшельнической келии « и пребысть в ней лет 15», « в безмолвии», после чего в течение многих лет странствовал, пока не остановился в Обнорской пустыни, где и основал обитель. 326 |
|
|
