| В универсале киевского митрополита Дионисия Балабана, от 20 ноября 1658 г, с его подписью и печатью сказано, что он поручил Лазарю Барановичу в его ведение пастырское управление протопопии: черниговскую, новгородскую, минскую, стародубскую, борзенскую, глуховскую и конотопскую (о. Диев в своем исследовании упоминает только о трех последних). «Абы от того часу, – писал м. Дионисий относительно указанных протопопий, – его милости отцу епископови Черниговскому, як пастыру своему, во всём так, як пред тым нам, повиновалися, доходы куничные, албо столовые, ведлуг звычаю давного, отдавали; дяки зо всех помененных протопопий на иерейство, чрез его милость рукоположение, благословение брали и вси во всем послушними були» 16 . Но около 1687–1690 года протопопии: глуховская, борзенская и конотопская опять отобраны были в ведение киевского митрополита. Во второй половине XVII в., после ареста Мефодия, епископа нежинского, его епархия была присоединена к Черниговской. Последнюю тогда составляли города: 1) Чернигов, 2) Новгород Северский, 3)Севск, 4) Березна, 5) Соспица, 6) Стародуб, 7) Погар, 8) Почеп, 9) Мглин, 25 монастырей и 571 церковь 17 . Архиепископ Лазарь Баранович и его заместители титуловались иногда просто черниговскими и новгородскими 18 , иногда – черниговскими, новгородскими и всего севера 19 . При Зосиме Прокоповиче, со времени возобновления епархии, кафедрой черниговских архиереев был в Чернигове Борисоглебский монастырь. В первые годы святительства Лазаря Барановича архиерейской кафедрой был в Новгороде Северском Преображенский монастырь. В 1672 г. Лазарь Баранович, приведя в совершенство архиерейский дом в Черниговском Борисоглебском монастыре, основанный при Зосиме Прокоповиче, перенёс сюда свою кафедру, которой данная обитель постоянно и пребывала. На соборе святителей в июне 1667 г. предположено было основать два епископства – одно в Чернигове, а другое в Севере, в Брянске; но, неизвестно почему, открытия Северо-Брянской епархии не последовало 20 . Ниже в определении того же собора, сказано: «в Черниговской епархии, вместо епископа, благословихом архиепископу быти» 21 . |
| За Кириллом то же исповедание прочел от его имени по-латыни каноник Лука Докторей, и Кирилл снова клялся, положа руки на Евангелие. Это исповедание веры не было какое-либо новое, составленное самими послами, а написано было по готовой форме, установленной папою для всех вообще греков, т. е. православных, желавших соединения с Римскою Церковию. Но в начале и конце исповедания сделаны были применения, соответствовавшие особому положению послов. Представим это исповедание вполне, по важности его в истории унии. Потей и Терлецкий один за другим произносили: «Святейший и блаженнейший отец! Я, смиренный Ипатий Потей (Кирилл Терлецкий), Божиею милостию прототрон, епископ Владимирский и Брестский (экзарх, епископ Луцкий и Острожский), родом русский, один из послов достопочтенных во Христе отцов прелатов той же нации, именно: Михаила Рагозы, архиепископа, митрополита Киевского, и Галицкого, и всея Руси, Григория, нареченного архиепископа Полоцкого и Витебского, Ионы Гоголя, избранного во епископа Пинского и Туровского, Михаила Копыстенского, епископа Перемышльского и Самборского, Гедеона Балабана, епископа Львовского, и Дионисия Збируйского, епископа Холмского, нарочито избранный ими и посланный вместе с достопочтенным во Христе отцом Кириллом Терлецким, экзархом, епископом Луцким и Острожским (Ипатием Потеем, прототроном, епископом Владимирским и Брестским), той же нации, другим послом тех же господ прелатов и товарищем моим, с тою целию, чтобы заключить и принять унию с Вашим святейшеством и св. Церковию Римскою и от имени всех их, всего их духовенства и всех вверенных им овец принести должное повиновение св. престолу блаженного Петра и Вашему святейшеству как верховному пастырю Вселенской Церкви, находясь у ног Вашего святейшества и намереваясь произнесть нижеписанное исповедание св. православной веры по форме, предписанной для греков, возвращающихся к единству Римской Церкви, как от имени названных выше господ архиепископа и епископов русских, так и от моего собственного вместе с товарищем моим обещаю и ручаюсь, что сами господа архиепископ и епископы с удовольствием одобрят это исповедание, и примут его, и утвердят, и вновь изложат по означенной форме, от слова до слова, и, подписав своими руками, с приложением своих печатей, пришлют к Вашему святейшеству в следующем виде: |
| Наиболее вероятной причиной отъезда И. из Киева был конфликт с местоблюстителем Киевской митрополии Мстиславским еп. Мефодием (Филимоновичем) . После смерти в мае 1663 г. Киевского митр. Дионисия (Балабана-Тукальского) И. вместе с др. представителями киевского духовенства обратился к старшине запорожского войска с просьбой не допустить еп. Мефодия к управлению митрополией; старшина в свою очередь должна была хлопотать перед царем, чтобы местоблюстителем стал Лазарь (Баранович) (см. текст обращения: Черниговские ГВ. 1858. 26. С. 201-202). В письме царю Алексею Михайловичу от 27 июля 1669 г. И. объяснял, что покинул Киев, потому что еп. Мефодий его «зело оскорбил и гонил». В качестве возможной причины отъезда И. из Киева в лит-ре часто называют разрушение Киево-Могилянской коллегии гетманом П. Д. Дорошенко в 1665 г. Однако Эйнгорн утверждает, что никакого разрушения коллегии не было ( Эйнгорн. 1899. С. 323). С этой т. зр. солидарен и С. Т. Голубев ( Голубев 1901. С. 337). Оба автора отмечают, что в сохранившихся челобитных царю, где руководство коллегии просит о материальной помощи, речь идет только об ущербе от пожара 1658 г. О пребывании И. после отъезда из Киева в Львове известно из 3 источников: из посвящения 3-го издания «Ключа разумения...» (1665) Львовскому еп. Арсению (Желиборскому), где И. пишет о гостеприимстве архиерея; из послесловия «Czytelniku zacny» к соч. И. «Stary Koció...»; из письма И. царю от 27 июля 1669 г. В Львове, по словам И., он занимался доработкой «Ключа разумения...», написанием и изданием соч. «Небо новое...» (1665; 1666). О пребывании в 1664-1665 гг. в Галичине И. сообщает в соч. «Небо новое...»; он рассказывает, что ему, «грешному иеромонаху Иоанникию», трижды являлась во сне Пресв. Богородица: 26 нояб. 1664 г. в Манявском в честь Воздвижения Креста Господня скиту (существовал в совр. с. Манява Богородчанского р-на Ивано-Франковской обл.), 7 июля и 25 авг. 1665 г. в Львове. В послесловии «Czytelniku zacny» к соч. «Stary Koció...» И. также сообщает, что после Львова он «скитался на Подолье, Волыни, в Литве и в других местах», побывал в Луцке, Слуцке и др. |
| Несмотря на все позитивные изменения, положение З. м. в Речи Посполитой оставалось неблагоприятным. Решения сейма нач. 30-х гг. XVII в. не были выполнены полностью, значительная часть церковного имущества, первоначально предназначенного для православных, осталась в руках униатов. Польск. власти разными способами содействовали распространению католицизма и унии. На правосл. иерархию оказывалось давление со стороны гос. власти, чтобы она начала переговоры о «новой унии» (в 20-х гг. XVII в. речь шла об объединении с униат. Церковью, позднее - о «новой унии» непосредственно с Римом). Новый этап в истории З. м. был начат народно-освободительной войной укр. народа под рук. гетмана Б. Хмельницкого . После возникновения в 1648 г. Запорожского гетманства на территории Вост. Украины была прекращена деятельность униат. и католич. Церквей. Однако отношение к восставшим правосл. иерархии во главе с Киевским митр. Сильвестром (Коссовым) было сдержанным, т. к. он вел тайные переговоры с польск. властями. Митрополит и его окружение отнеслись отрицательно к воссоединению Украины с Россией в 1654 г., опасаясь подчинения З. м. Московскому патриарху. В ходе русско-польск. войны за укр. земли (1654-1667) среди правосл. западнорус. духовенства произошел раскол. Киевские митрополиты Дионисий (Балабан-Тукальский) , затем Иосиф (Нелюбович-Тукальский) ориентировались на тех гетманов (сначала И. Е. Выговского, затем П. Д. Дорошенко), которые, лавируя между соседями Украины, стремились добиться для Гетманства возможно более широкой автономии. Поэтому митрополиты покинули Киев, подчинявшийся власти царя, и поселились на Правобережной Украине, гл. обр. в резиденции гетманов Чигирине. Др. часть духовенства (ее наиболее яркими представителями были Черниговский архиеп. Лазарь (Баранович) и настоятель Киево-Печерского в честь Успения Пресв. Богородицы мон-ря архим. Иннокентий (Гизель) ) выступала за тесную связь Гетманства с Россией, видя в этом гарантию сохранения Православия на Украине. По Андрусовскому перемирию 1667 г. Левобережная Украина вместе с Киевом вошла в состав России, Правобережная Украина и Белоруссия остались в Речи Посполитой. При активном содействии польск. властей на белорус. и западноукр. землях началось восстановление позиций униат. Церкви. Решениями сеймов правосл. населению запрещалось выезжать за границу для поддержания сношений с К-полем. Неблаговидную роль в этом процессе сыграла группа правосл. епископов (главным был Львовский еп. Иосиф (Шумлянский) ) и священников. Уже в 1677 г. эти люди тайно приняли унию и использовали свое положение для того, чтобы передавать приходы сторонникам унии. Становилось ясно, что Православие на украинско-белорус. землях могло сохраниться лишь при прямой поддержке со стороны России. |
| Однажды во время пламенной молитвы его небесный свет осиял пещеру его и отразился из глубины пещеры на храме обители, – Свидетель сего чуда Досифей пал в ужасе. – От подвигов стояния молитвенного отекли ноги у преподобного и покрылись ранами. – Это можно видеть и поныне на нетленных мощах его. Гниение страдавших ног было так сильно, что тело кусками отпадало от костей; но преподобный переносил всё с терпением, по примеру древнего Иова. Тогда как проводил он такую подвижническую жизнь, дожил он до 100 л. и, назначив день смерти своей, тихо, без всякого страдания, почил 28 октября 1651 года. Над мощами преподобного явился свет. Сам преподобный явился Дионисию Балабану, митрополиту Киевскому, и сказал, что Господу угодно открыть мощи его. Видение было в другой и в третий раз. В последний раз св. старец являлся с угрозой гнева Божия за невыполнение Божией воли о нём. Наконец, митроп. Дионисий с архимандритом Феофаном и с братией Почаевской обители (авг. 8 1659 г.) открыл гроб преподобного, и мощи его найдены нетленными. При этом последовали исцеления. Самое замечательное исцеление совершилось над больным Почаевским игуменом Досифеем. Накануне праздника Воздвижения креста Господня прибывшая в обитель благородная панна Домашевская услышала с прислугой своей необыкновенное пение, исходившее из храма, тогда как в окнах светился огонь. – Сперва подумали, что иноки совершают всенощное служение. Посланная служанка Анна нашла церковные двери отворенными, в храме слышала пение и, когда вошла в храм, увидела преподобного Иова среди светлых мужей, совершающих молитву. – В страхе стояла она неподвижно; но преподобный, обратясь к ней, сказал: «не бойся, девушка, – иди и позови ко мне игумена обители Досифея». – «Он лежит на смертном одре», Анна отвечала. – Преподобный подал ей шёлковый плат, омоченный в миро, и велел отнести к больному. Анна пошла и у дверей кельи стала звать игумена в храм от имени преподобного Иова. Больной сперва принял этот зов за мечту; потом, оградив себя крестным знамением, взял плат, положил его на себя и, почувствовав себя окрепшим, встал с постели и пошёл в храм. |
| Патриарх Константинопольский объявил епископа Мефодия запрещенным в священнослужении. Ходатайства Москвы перед Константинополем не имели успеха. Митрополит Дионисий (Балабан) на ту же Мстиславскую епископию поставил своего епископа Иосифа (Нелюбовича-Тукальского). Это усугубило и государственный раскол: Днепр разделил Украину на Левобережную (русскую) и Правобережную (польскую). Правобережный Киев остался в составе русской Украины. Сечевой гетман казачества Иван Брюховецкий признавал церковное возглавление Москвы. Кроме того, на днепровском острове Хортица был образован центр нейтральной Запорожской Сечи. По смерти митрополита Дионисия (Балабана; 1663) новый общий гетман Петр Дорошенко (польской ориентации) связал свою деятельность с занявшим Киевскую кафедру епископом Иосифом (Нелюбовичем-Тукальским). Сечевой гетман И. Брюховецкий вызвал из Москвы задержанного там на Соборе 1666—1667 гг. епископа Мефодия (Филимонова). Иван Брюховецкий практически требовал, чтобы Москва назначила наконец митрополита. Но Москва по-прежнему не склонна была идти против воли Константинопольского Патриарха, о чем и был уведомлен И. Брюховецкий. Москва даже приняла от Константинопольской Патриархии как жест благоволения возведение Черниговской кафедры на степень архиепископии и дарование занимавшему ее епископу Лазарю (Барановичу) титула архиепископа. Тем временем между Россией и Польшей в январе 1667 г. был заключен Андрусовский мир. Над разделенными частями исконно русской территории образовались три православные юрисдикции. В восточной Украине остался архиепископ Лазарь (Баранович). Он не поехал в Москву для получения титула митрополита, так как не отказывался от юрисдикции Константинопольского Патриарха. Но в то же время он принимал осуществлявшееся здесь фактическое возглавление церковных дел Москвой. В Запорожской Сечи со званием Экзарха Константинопольского Патриарха пребывал епископ Иосиф (Нелюбович-Тукальский). А над православными, жившими в польских границах, король Ян Казимир утвердил управляющим православного епископа Перемышльского Антония (Винницкого), канонически подчиненного Патриарху Константинопольскому. |
| При избрании в 1632 г. нового кор. Владислава IV Вазы были составлены «Пункты успокоения» - документ, определявший положение православной Церкви в Речи Посполитой. Согласно «Пунктам...», Луцкую кафедру предполагалось вернуть православным, а Ж. м. передать униатам. Однако, несмотря на соглашение, кафедра была пожизненно оставлена за униат. епископом. 15 марта 1633 г. кор. Владислав IV передал мон-рь в распоряжение новоизбранного Луцкого еп. Афанасия (Пузыны) . Вскоре благодаря поддержке короля и правосл. шляхты еп. Афанасий отобрал у униат. Луцкого еп. Иеремии Почаповского часть церковных имений. Однако постановление сейма 1635 г. вновь признало епископом Луцким Иеремию Почаповского. По королевскому привилею от 20 апр. 1638 г. Жидичинская архимандрия окончательно была передана греко-католич. Церкви, митр. Рафаилу Корсаку . С этого времени Ж. м. стал постоянной резиденцией Луцких греко-католических епископов. В 40-х гг. XVII в. обитель пришла в упадок, к 1647 г. в ней проживало лишь 6 монахов. Нек-рое время в XVII в. в Ж. м. находилась чудотворная Холмская икона Божией Матери . Здесь же униат. еп. Иаков Суша написал кн. «Феникс» о чудесах от иконы. Согласно «Летописи Самовидца о войнах гетмана Б. Хмельницкого и о междоусобиях, бывших в Малой России по его смерти», в Ж. м. принял постриг с именем Гедеон и стал его архимандритом бывш. гетман Юрий Хмельницкий. Возможно, митр. Киевский, Галицкий и всея Руси Дионисий (Балабан-Тукальский) номинально назначил Гедеона (Хмельницкого) архимандритом Ж. м., чтобы вернуть обитель в Православие. К 1740 г. Ж. м. владел 88 дворами в 13 населенных пунктах. К нач. XIX в. мон-рем было приобретено еще 4 селения; общее число крепостных достигло 1,6 тыс. чел. (в т. ч. 838 «ревизских душ»). Хозяйство Ж. м. имело натуральный характер (в 1765 г. насчитывалось 117 овец, 30 баранов и 30 ягнят), крестьяне работали на монастырь 2-3 дня в неделю. Также Ж. м. активно занимался торговлей, продавал лес и сено, закупал соль и другие товары в основном по Волыни и Галичине. |
| Эти опасности еще четче проявились на Соборе 1594 г. На Собор прибыли только 2 иерарха - новый Владимиро-Волынский еп. Ипатий (Потей) и Кирилл (Терлецкий) - свидетельство явного ослабления позиций митрополита в рядах епископата. Вместе с тем на Собор приехали настоятели многих мон-рей, священники, делегации различных братств. Послы Виленского братства привезли инструкции, подписанные литов. знатными лицами во главе с Ф. И. Скуминым-Тышкевичем, воеводой новогрудским. Инструкции предусматривали создание братств в центре каждого повета и исключительное право братств на устройство школ. Церковные книги должны были печатать Виленское и Львовское братства, а средства на это должны были давать епископы, но о к.-л. цензуре со стороны архиереев не упоминалось. Выбор новых епископов должен был производиться при участии духовенства и с согласия светских людей. Наконец, в инструкциях специально говорилось о патриаршем экзархе. Собор не принял эти предложения. В его решениях подчеркивалось, что братские священники должны подчиняться власти своих иерархов, а книги должны издаваться с ведома соответствующих архиереев. По-видимому, к этому времени М. должен был уяснить, к каким опасностям для его власти и власти епископов могло привести сотрудничество с братствами и их влиятельными светскими патронами. С серьезными трудностями столкнулся М., когда попытался подчинить своей власти Львовскую епархию. Против не подчинявшегося решениям М. еп. Гедеона (Балабана) был возбужден судебный процесс. На Соборе 1593 г. Гедеон был запрещен в служении, а на Соборе 1594 г. (где отсутствовали большинство епископов) он был лишен сана. Однако добиться выполнения этих решений М. был не в состоянии. В 1592 г. еп. Гедеон при помощи Тырновского митр. Дионисия (Ралли-Палеолога) изготовил фальсификат грамоты патриарха Иеремии с предписанием отрешить М. от власти, преступления митрополита должны были расследовать епископы Владимиро-Волынский, Луцкий и Львовский. Подлог, однако, скоро был разоблачен. Одновременно в нарушение канонов и решений Соборов еп. Гедеон передал свой спор с братством на рассмотрение королевского суда. Суд вынес решение, благоприятное для епископа, констатировав, что декреты и решения К-польского патриарха не могут иметь силы в Речи Посполитой. Попытки М. добиться признания особой церковной юрисдикции оказались безрезультатными. |
| В нояб. 1663 г. в Корсуне на выборах нового митрополита вместо скончавшегося Дионисия (Балабана-Тукальского) произошел раскол: архиереи избрали митрополитом Перемышльского еп. Антония (Винницкого) , другие участники собрания, духовные и светские (правосл. шляхта и казаки), во главе со слуцким архим. Феодосием (Василевичем) выступили за поставление И. Их позиция была настолько единодушной, что гетман П. И. Тетеря рекомендовал польск. политикам, у к-рых И. вызывал недоверие, все же дать ему королевский привилей на митрополичью кафедру. 15 нояб. 1663 г. Тетеря обратился к населению гетманства с универсалом, в к-ром сообщил об избрании И. митрополитом и о необходимости ему повиноваться. Одним из первых актов И. было назначение 3 дек. 1663 г. Феодосия (Василевича) митрополичьим наместником в Великом княжестве Литовском. Хотя епископы письменно протестовали против избрания И. и отказывались признать его митрополитом, И. получил 22 нояб. 1663 г. королевский привилей на митрополичью кафедру с сохранением за ним титула «архимандрит лещинский» и должности управляющего Белорусской (Могилёвско-Мстиславской) епархией. Однако через 2 дня аналогичный привилей был выдан королем Антонию (Винницкому); в привилее говорилось, что И. должен титуловаться не митрополитом, а только епископом Белорусским. Несмотря на это, гетман Тетеря 23 нояб. 1663 г. издал универсал к духовенству и мирянам, в к-ром уверял, что признает И. Киевским митрополитом. Принимались меры, чтобы получить для И. благословение в К-поле, но посланца, отправленного Тетерей и Выговским, не пропустил молдав. воевода. В нач. 1664 г. (по другим данным, в июне), когда на Правобережной Украине началось восстание против польск. власти, закончившееся казнью Выговского, И. и архим. Трехтемировского мон-ря «старец» Гедеон (бывш. гетман Ю. Б. Хмельницкий), обвиненные в сношениях с восставшими, были арестованы польск. гетманом С. Чарнецким и заключены в крепость в Мальборке (по мнению А. Мироновича, арест стал следствием интриг Тетери). |
| Весте яко подданнии наши казацы, именуемии черкасы, живущие в благопорученных нам градах малыя и белыя России, поползновении и удобо преложни суть ко иному ярму, якоже и прежде слышали есте о них, ныне же наипаче познавше их, мы зело удобо поползновенны быти к соседствующим их папистов ереси и повиновению, отвергайся бо нас, и изменивый нам сущий паствы твоея митрополит киевский и галицкий и всея белые и малые России Дионисий Балабан отшед к неприятелю нашему королю польскому, и увещан от него быв, прииде паки к ним и увеща от них многих под рукою его быти и с паписты соединитися, и яко готовы уже отпасти, убоявшеся да непогибнут душами своими, попекохомся же болезненно о их спасении, и усмотрихом сего мужа Мефодия тамошних стран суща и могуща направити их на истину, понудихом рукоположити его, яко да не увязнут абие в диявольстей сети и будут живы уловлены от него в свою его волю. И сие по смотрению словесе снизшедше сотворихом, а не по обдержному. О сем бо и ваше преблаженство не невесть, яко иде же по смотрению что бывает, тамо и закон закону по нужди подпадает: якоже и Павел учитель языков по смотрению снизшед образа в Листрех Тимофея, подобне и во Иерусалиме сотвори обещавшим себе по закону иудейску снизшед острищи главы им. Или якоже и великий Василий по смотрению же в 1-м своем правиле, на ватиан и воздержники отрече крестити: точию миром повеле помазати, в 47-м же уставляя обдержное в тех же сущих ересях крестити повеле. Сице и мы смотривше рассудихом меншую вещь большей уступати [лучше бо аще и правило презреся еже не рукополагати в чужем пределе епископу иного предала сущу, и душам в целости быти, нежели сохранитися правилу, душам же в погибель пасти] аще убо бы закоснели временем послания к вам о сей вещи, удобно бы весьма отпали и была бы им последняя прелесть горши первыя. Прочее же о сем попущаем разсуждати вашему благоразсудию, аще истинно сотворихом, аще же ни, во обою сущу прощения просим и в лучшее наставления. И се настоящею нашею грамотою святыни твоей повелихом изобразите: дойде в наша царская слуха от таковых, им же лепо есть веру яти: како патриарх Никон тай от нашея державы посылаше бывшего архидьякона Евфимия с письмены своими к вашему преблаженству, и яко той Евфимий прелагатай, быв у вашея святыни, возвратися к Никону патриарху с вашего преблаженства посланми: убо пастырю честнейший, волим чрез святыню твою и о сем познати, каковая писмена оный Евфимий вашему преблаженству дерзну вручити и коего ответа от вашея святыни прият словесы и посланми. |
|
|
