| Атнагулов Салахетдин (Салах) Садриевич (Садреевич) (1893–1937) – татарский политический деятель, публицист, писатель. Родился в Уфимской губернии. В 1919–1920 гг. член военной коллегии Татаро-Башкирского комиссариата, редактор газет «Кызыл Армия», «Эшче». С 1920 г. в Наркомате просвещения ТАССР. В 1922–1924 гг. редактор газет «Татарстан». «Кызыл Татарстан». В 1927–1929 гг. председатель Академцентра. Один из сторонников перевода татарского алфавита на латинскую графику. В 1930-е гг. на научной и педагогической работе. Автор трудов по истории Башкирии, татарской орфографии. Расстрелян, реабилитирован посмертно. Балицкий Всеволод Аполлонович (1892–1937) – деятель ВЧК-ОГПУ-НКВД. Родился в Верхнеднепровске Екатеринославской губ, в семье бухгалтера. Член РСДРП с 1915 г. Зав. отделом Всеукраинской ЧК (1918). С июля 1922 г. зам. председателя, с сентября 1923 по июнь 1931 г. председатель ГПУ Украины, полпред ГПУ–ОГПУ СССР по Украине. С июня 1931 по июль 1934 г. зам. председателя ОГПУ при СНК СССР. С июля 1934 г. нарком внутренних дел УССР. Член ЦК ВКП(б) (с 1934 г.). В 1937 г. арестован и исключен из партии. Расстрелян, не реабилитирован. Бахутов Александр Михайлович (1885–1938) – советский профсоюзный деятель. Родился в Тифлисе, в армянской семье. В 1906 г. переехал в Москву. Член РСДРП с 1909 г. В 1918 г. вошел в состав президиума Московского совета профсоюзов. член коллегии Наркомтруда. В 1919–1922 гг. работал в Сибири и Закавказье. Член коллегии Наркомтруда СССР, народный комиссар труда РСФСР (1923). В 1930-е гг. был ответственным секретарем Всесоюзной ассоциации работников науки и техники социалистического строительства (ВАРНИТСО). Расстрелян, реабилитирован в 1957 г. Бергавинов Сергей Адамович (1899–1937) – советский партийный и государственный деятель. Родился в Смоленской губ. Член РСДРП с 1917 г. Активный участник Гражданской войны. Работал в органах ВЧК–ГПУ Ставрополья и Украины (1919–1923). С 1924 г. на партийной работе, ответственный инструктор ЦК РКП(б) (до 1927 г.). В 1929 г. первый секретарь Северного краевого комитета ВКП(б), кандидат в члены ЦК ВКП(б). С 1931 г. член Президиума ВСНХ СССР, первый секретарь Дальне-Восточного краевого комитета ВКП (6). Начальник политического отдела Юго-Восточной железной дороги (1933). Нач. политического управления Главного управления Северного морского пути при СНК СССР (1934). Арестован в октябре 1937 г. В тюрьме покончил жизнь самоубийством. |
| « Факелоносцы » уже были не просто не нужны, но раздражали. Их начали глухо недолюбливать, отказывали в гостеприимстве, а то и просто выставляли. И кельты, и бенедиктинцы читали одно и то же Священное Писание , те и другие имели прямые, а иногда сложные, косвенные связи с египетскими и сирийскими пустынножителями IV – V вв. Но ирландцы, благодаря своей островной, довикинговской специфической общинной жизни и широкой церковной автономии, сохраняли черты собственного благочестия, быта и христианского смирения. То есть иро-кельты, в своей дальнезападной традиции, совершили особый « колумбановский » путь. Их представления о христианских добродетелях, которые по определению: « иноки свет миру » , в монашеском служении должны наиболее гармонично раскрываться, отразились в древних кельтских уставах. И если « Устав святого Бенедикта » , один из самых главных текстов средневековой цивилизации Запада, сотни раз комментировался, выдержал исследования как литературный, исторический, духовный памятник западной части христианской Церкви, то документы кельтских общин сохранились небольшим числом. Сравнивать уставы особой необходимости нет, во-первых, оттого, что в базовых, ключевых положениях они очень близки. И там, и там настойчиво повторяются увещевания, касающиеся обетов послушания, смирения, целомудрия. Указывается на обязательность трудов, молитв и соблюдения постов различного вида. Используются общепринятые обороты церковной риторики средневековья. И все же, люди, их составлявшие, что очевидно, принадлежали различным традициям. Итак, святой Брендан приплывает на остров, где уже несколько десятилетий процветает община святого Аилбе. Он и его спутники, клонфертские монахи, становятся свидетелями чуда « огненной стрелы, возжигающей светильники в храме » , а также удивительно устроенной аскезы в этом затворе посреди океана. Община святого Аилбе идеальное место, где собрано все лучшее из присущего дальне-западному христианству. В « Плавании » сообщается только о « чудесных » деталях ее жизни. Все остальное, как бы вскользь, штрихами. Некоторый ключ к пониманию того, чему стал свидетель святой Брендан Мореплаватель, обнаруживается в документе: « Устав святого Аилбе » (Латинский оригинал: The rule of Ailbe. Dublin, the Library of the Royal Irish Academy, 23 10; the same library, 23 p. 3. Опубликован английский перевод: Hennessy and O’ Looney in the Irish Ecclesiastical Record 8 (1871 г.) 178180, and Joseph O’ Neill in Eriu (1807) 92115. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Томск. Вид с пожарной каланчи музея истории Томска. Нач. XXI в. Томский острог был построен в 1604 году на южном мысу Воскресенской горы, возвышающейся над правым берегом Томи, давшей имя будущему городу, в 60 км от её впадения в Обь и недалеко от устья таёжной речки Ушайки. С трёх сторон это место имело естественные укрепления, реку, болота, крутой обрыв. Четвёртую, северную сторону укрепили при строительстве. Центральную часть острога обнесли деревянными стенами, со сторожевыми башнями и въездными воротами. На башнях стояли пушки и пищали, там постоянно несли караул. Томский острог стал одной из опорных баз для отрядов казаков, двигавшихся дальне, на юг и восток в поиске новых земель и удобных путей к берегам Охотского моря и Тихого океана. Рядом с острогом быстро образовался посад, заселявшийся служилыми людьми и русскими переселенцами, которых власти направляли сюда из Вологды, Великих Лук, Устюга и других городов. Население острога росло быстро. К 1626 году здесь проживало более 500 семей, а в 1646 году их число возросло до 884. В 1629 году Томск получает статус города. К XVIII веку Томск становится самым развитым торгово-ремесленным городом Сибири. Этому способствовало его положение на главном Сибирском тракте, по которому через город двигался огромный поток товаров. К тому времени русская граница отодвинулась к югу. Строительство пограничных укреплений было перенесено на Северный Алтай. Стратегическое значение Томска уменьшилось, часть гарнизона перевели в Бийскую и Усть-Каменогорскую крепости. В 1719 году Томск был причислен к Енисейской, а в 1726 году к Тобольской провинции как уездный центр. К началу XIX века в Томске проживало 8 тысяч человек. Томск. Общий вид с Воскресенской горы на Новособорную площадь. Кон. XIX - нач. XX вв. Редакция текста от: 09.03.2015 08:45:32 Дорогой читатель, если ты видишь, что эта статья недостаточна или плохо написана, значит ты знаешь хоть немного больше, - помоги нам, поделись своим знанием. Или же, если ты не удовлетворишься представленной здесь информацией и пойдешь искать дальше, пожалуйста, вернись потом сюда и поделись найденным, и пришедшие после тебя будут тебе благодарны. |
| Всепресветлейший и милостивый творец, Создатель небесных и словесных овец! Просим мы слезно, нижайшие твари, Однодворцы и экономические крестьяне, О чем, тому следуют пункты: 1) Не было в сердцах наших болести, Когда не разделены были мы на волости, И всякому крестьянину была свобода; Когда управлял нами воевода, Тогда с каждого жила По копейке с души выходило, 2) А как известно всему свету, Что от исправника и секретаря житья нету По науке их головы и сотские воры Поминутно делают поборы, Поступают с нами бесчеловечно, Чего не слыхать было вечно. Прежде тиранили, ненавидя христовой веры, A сии мучат, как не дашь денег или овса меры Все наши прибытки и доходы Потребляют земскому суду на расходы 3) Суди нас, владыко, по человечеству; Какие же слуги будем мы отечеству? До крайности дошли, что нечем и одеться, В большие праздники и разговеться Работаем, трудимся до поту лица, А не съедим в христов-день куриного яйца; Ядим мякину, общо с лошадьми... А как придет весна. То жены наши начнут ткать кросна Исправнику, секретарю и приказным, Чтоб не быть бабам нашим праздным, С каждого домишку Берут по полупуду льнишку, И сверх того для своей чести Сбирают по полуфунту овечьей шерсти: Даже со двора по мотку и ниток, Каков бы ни был наш пожиток И как они взъезжают, То плут-десятской с сотским из дому всех выгоняют. А тех только оставляют, которые помоложе, Да уж и говорить о том не пригоже! Приезды их весьма для нас обидны, Тебе, владыко наш, самому очень видны Просим мы тебя слезно, простирая руки – Как ныне страждут адамовы внуки, От властителей таких велика нам беда, Избавь нас, господи, от земского суда. В исходе прошлого и в начале нынешнего столетия казенное крестьянство находилось в самом жалком состоянии. Мордвинов так изобразил «крайнее обижение земледельческого сословия» в это время: «В России 18 мильонов мужеского пола душ сеют хлеб, чтобы прокормить 2 или 3 мильона остальных затем жителей... Дабы при таких мрачных обстоятельствах, земледельческое наше сословие (каково почти и во всех государствах есть самое беднейшее) могло как ни есть разживаться, то долженствовали бы по крайней мере облегчать оное всячески в казенных поборах; напротив того, сословие сие обремененное у нас более других, и казенными налогами, и личными повинностями, и рекрутскими наборами, и дальне-срочным служением в полках. |
| Пять лет в советских тюрьмах 84 Предисловие С января 1922 г. я томился в восемнадцати тюрьмах и в концентрационном лагере СССР. Судьбе было угодно наслать на меня эти испытания, дать мне силы перенести все терзания и, наконец, вырваться на свободу. Моя нерусская национальность ставила меня в особо благоприятные условия – ко мне очень сердечно относились мои собратья по заключению. Мне пришлось сидеть с массой весьма интересных людей и из откровенных бесед с ними в камерах узнать многое о положении СССР. Обладая исключительно хорошей памятью, немедленно по прибытии в Берлин я записал свои воспоминания, в которых подробно изложил все мною виденное, слышанное и пережитое. Могу сказать, что в конце своей «Одиссеи» я был в настоящем «аду» – в «концентрационном лагере ГПУ в Соловках». На основании всего того, что я видел и слышал, я утверждаю, что в бывшей России не существует «национальной» власти и что несчастный, обманутый русский народ находится в полном рабстве ГПУ – исполнительного органа III Интернационала. Глава I Я происхожу из древнего арабского рода Курейши. Мои предки семьсот лет тому назад выселились в Индию и занимали в этой стране видное положение. Родился я в Бомбее в 1887 г. Я покинул родину, когда мне было двадцать лет, и занялся коммерческими предприятиями, которые заставили меня много путешествовать. Меня влекло в Америку, но судьбе было угодно, чтобы я основался в Японии, где и занялся автомобильным делом и был инициатором устройства в этой стране автомобильных гаражей. Женившись, я всесторонне развил свою деятельность, открыл контору экспорта и импорта, завел сношения с Индией, Америкой, Англией, Германией, Россией (Харбин), Китаем, Манчжурией и другими странами. В конце 1920 г. в виду политического положения я принужден был прекратить всякие дела с Россией. В 1921 г. образовалось буферное государство, которое получило название Д.В.Р. (Дальне-Восточная Республика) и заключило торговые договоры с иностранными государствами. Так как у меня осталось много знакомых в Чите и других городах России, я решил завязать снова с ними деловые отношения, а потому приехал в Читу, получив визу от представителя ДВР. Десятого января 1922 г. я прибыл в Читу и остановился в гостинице «Эрмитаж». Повидав друзей и знакомых, я заключил несколько договоров и в обмен на пушнину и лес обязался доставлять хлеб на станцию Манчжурию, пограничный пункт между Д.В.Р. и восточно-китайской ж.д. |
| 704. Новые книги о русском расколе. I. Житие протопопа Аввакума, написанное им самим. Издание 2-е (À. Е. Беляева). Спб., 1904. А.А. Кизеветтер. Протопоп Аввакум. Издание «Донская Речь». Ростов на Д., 1904. II. А. С. Пругавин, Религиозные отщепенцы (Очерки современного сектантства). Вып. 1–2. Спб., 1904; Его же, Старообрядчество во 2-й половине XIX в. Очерки из новейшей истории раскола. Москва, —67— 1904; Его же, Старообрядческие архиереи в Суздальской крепости. Очерк из истории раскола по архивным данным. Спб., 1903; Его же, Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством (К вопросу о веротерпимости). Москва, 1905; III. С.А. Артоболевский, Игнатий, архиепископ Воронежский, и его пастырско-миссионерская деятельность. Историко-биографическое исследование. Уфа, 1904. – И. (М). Г(ромогласов). 1905, II, 6, 384–397. 705. Ответ г. Д.И. Боголюбову (по поводу его статьи в 15 (Сентябрь, кн. 2-я) «Православного Путеводителя» за 1906 г.: «К вопросу о разработке миссионерской полемики с сектантами»). И.М. Громогласен. 1906, III, 11, 570–576. 706. Статья и письмо к Редактору (о книге Д.Г. Коновалова, Религиозный экстаз в русском мистическом сектантстве, часть 1, выпуск 1. Сергиев Посад, 1908). Е.В. Барсов. 1908, III, 12, 653–662. 707. Магистерский диспут Д. Г. Коновалова (Религиозный экстаз в русском мистическом сектантстве, часть I, выпуск 1; Физические явления в картине сектантского экстаза. Сергиев Посад, 1908). 1909, I, 1, 152–167; 2, 312–335. 19. Русская Гражданская История 708. Справедлива ли наша война? Л. А. Тихомиров. 1904, III, 10, 342–363. 709. Дальне-восточная война с философской точки зрения, в связи с вопросом о войне вообще. А.И. Введенский. 1904, III, 11, 416–472; 12, 665–681. Ср. 470 наст. указателя. 710. Мистицизм М.М. Сперанского. А. Ельчанинов. С предисловием П. (А). Ф(лоренского). 1906, I, 1, 90–123; 2, 207–245. 711. Политические партии и их идеалы. В.Н. Мышцын. 1906, I, 1, 145–177; 2, 284–322; 3, 529–569, с таблицей. 712. Отношение между властью государственной и церковной в древней Руси до патриаршества Никона. Н.Ф. Каптерев. 1910, I, 1, 20–53; 2, 177–215. |
| Да это и не нужно ни в интересах веры, ни в интересах науки; для верующего человека достаточно знать, что такое великое в истории христианства событие, как обращение Константина, совершилось при особенных обстоятельствах, – таких обстоятельствах, —664— в которых верующему оку наиболее ясно проявляется руководящая историческими судьбами человечества высшая воля. Что же касается до исторической науки, то для неё не имеет значения ни вопрос об объективности явления, ни внешняя форма его; для неё важно лишь то субъективное впечатление, какое оно произвело в душе Константина и которого вполне достаточно, чтобы пролить свет на эту замечательную страницу в истории христианства. А. Спасский (Продолжение следует). Введенский А.И. Дальневосточная война с философской точки зрения в связи с вопросом о войне вообще 2301 : [Чтение студентам 1-го курса]//Богословский вестник 1904. Т. 3. 12. С. 665–681 (3-я пагин.). (Окончание.) —665— VI. Дальневосточная война, как историческая необходимость Обращаясь теперь к нашей специальной задаче, к вопросу о войне собственно Дальне-Восточной, мы должны, с самого же начала, строго разграничить две точки зрения на эту войну: во-первых, точку зрения на неё, как на историческую необходимость (печальную для нас необходимость!) и, во-вторых, как на высший призыв, на идущее свыше напоминание нам о нашем историческом призвании или, иначе, – как на необходимость телеологическую. Для оправдания войны и примирения с ней достаточно сознания её исторической необходимости; но для понимания её подлинного внутреннего смысла, необходимо подняться над точкой зрения исторического прагматизма – в область исторической телеологии, где единственно уясняется для нас высшее значение этой вынужденной войны. Оба, только что различённые нами, вопроса, – что очевидно и с первого взгляда, – тесно между собой связаны: ибо идеи в истории открываются не иначе, как через переплетённую ткань причинно-механических сцеплений фактов и, наоборот, под видимостью этого механизма, —666— при его последовательном и достаточно углублённом продумывании, с общих и высших точек зрения, мы всегда приходим к открытию в нём и за ним идей, образующих как бы исторические ферменты, подлинные двигатели и творческие факторы событий. |
| Скажите: не утро ль с Востока встаёт? Не новая ль жатва над прахом растёт? Скажите... Мир жадно и трепетно ждёт Властительной мысли и слова... Хотелось бы верить, что это именно так, – что на Дальнем Востоке уже начинает теперь формулироваться великое, истинно-освободительное слово „властительной мысли“, которого так трепетно ждёт теперь весь мир. Хотелось бы видеть, что над прахом павших там наших воинов уже прозябает завязь новой жатвы, имеющей духовно насытить человечество, – что там уже брезжит заря радостного утра... Хотелось бы во всё это верить и есть, по-видимому, основания для этой веры. В самом деле, с одной стороны, Дальне-Восточная война уже отмечена на нашей стороне рядом величайших нравственных подвигов, пред которыми склоняется весь мир и которые доказывают, самым красноречивым образом, что тысячелетие русской православно-христианской культуры дало свой плод. С другой, мы действительно, по-видимому, накануне великой мировой коллизии, – накануне последней всемирной борьбы, борьбы между Востоком и Западом, между пробуждающеюся от тысячелетней спячки Азией и Европой: наша борьба с Японией есть, по-видимому, лишь пролог или, может быть, даже уже первый акт этой грандиозной грядущей борьбы. Было бы, в самом деле, признаком крайней близорукости думать, будто дело на Д. Востоке идёт лишь о Порт-Артуре или Манчжурии или хотя бы даже о нашем праве на свободный доступ к океану: политически это, может, быть, и так, но – не исторически. О, нет и нет! Casus belli, взятый в более обширном смысле, не исчерпывается этими интересами и, судя по всем признакам, боевая линия отнюдь не совпадает с линиями столкнувшихся на Дальнем Востоке армий: она имеет своё незримое продолжение, —679— имеющее, по-видимому, в недалёком будущем разделить весь мир как бы на два исполинских боевых лагеря, – не территориально, конечно, но по принципам, по духовно-культурным притяжениям. Не случайное, в самом деле, явление, что народы по преимуществу меркантильные, каковы всесветные торгаши – эксплуататоры Англичане и Американцы, открыто становятся теперь на сторону наших врагов, поддерживая их не только выражением поспешных восторгов пред их военными успехами и „доблестями“ и не только возвеличением их мнимой „культурности“, но и самим делом: доставлением им всего, потребного для войны, начиная с денег. Западное культурное одичание здесь открыто подаёт руку исконной внекультурной дикости, хотя и натянувшей на себя плохо прилаженный костюм европейской цивилизации, – подаёт руку во имя, равно дорогой им, материальной культуры. |
| Да. Это именно так. И притом – в прямом и буквальном смысле. Подумаем, в самом деле, с надлежащим углублением, хотя бы о том одном, что может статься с Россией, если победит – допустим невероятную вещь – Япония. —676— Несомненно, что, какими бы гарантиями мира ни была обставлена ближайшая „соседская“ жизнь обеих держав, но, рано или поздно, России, при условии победы со стороны Японии, пришлось бы выдержать на себе, – прежде всего, как и в эпоху монгольского владычества, на одной себе, – первую грозу страшного нашествия на Европу желтолицей расы. Ведь победа Японии над Россией означала бы, что в руки первой фактически поступает владычество над Кореей, Китаем, Манчжурией, Монголией, то есть приблизительно над 500–600 миллионов желтолицей расы, из которых „победители“, с своей, хорошо обученной, армией шпионов-инструкторов, легко могли бы навербовать десяток миллионов воинов и, пожалуй, даже не один. Ну, и куда же „победительница“, прежде всего, двинула бы их?.. Правда, властолюбивые планы японцев не ограничиваются одной Россией: им хотелось бы – такова японская империалистическая идея – дать Монголам, под гегемонией Японии, владычество над всем миром, вырвав его из рук ненавистной им белой расы, с западно-европейскими государствами во главе. Но „весь мир“ велик и обширен, а Западная Европа, как ни как, от Японии всё же очень далека. Остаётся, значит, многострадальная Россия... Не даром же воинственные гимны Японцев уже и теперь призывают их „на Урал, на Волгу, в Москву!“ Обо всём этом стоит очень и очень подумать, чтобы, уже по мотивам исторического самосохранения, единодушно и всеми силами, желать победы над врагом, которая привела бы нас к твёрдому и окончательному утверждению на Дальне-Восточной окраине. Но вот дальнейший вопрос, лежащий в линии уже не внешних, но внутренних, нравственно-телеологических соображений: какая же именно нравственная, то есть оправдывающая и налагающая характер обязательности, цель открывается в том историческом инстинкте, о котором мы только что говорили и какой можно усматривать во всей этой сопринадлежащей группе стремлений к открытому океану, и к расширению, через него, перспектив и горизонтов, высший смысл, – в чём, говоря иначе, их идея? |
| 9]. Для нужд миссии, в первую очередь для подготовки новых высококвалифицированных миссионеров, предполагалось основание новых Институтов в ряде монастырей (в Москве – для дальне-восточной миссии, в Иркутске – для миссии среди бурят-ламаитов, в Астрахани – для миссии среди ламаитов – в трех епархиях и мусульман – киргизов, татар и сартов). Пятый параграф определял, что в местностях с преимущественно инородческим населением, при каждом монастыре Братства, следует открывать четырехгодичные церковно-приходские школы «по системе Н.И. Ильминскаго 16 » с. 9]. Параграф 6 гласил о намерении организации всеобъемлющей миссионерской деятельности в следующих ее видах: «внешнее распространение христианства, внутреннее усвоение его, школьное и переводческое дело» с. 10]. Весьма значимым, с миссионерской точки зрений, следует признать примечание к данному параграфу, которое определяло обязанности воспитанников и наставников Институтов во вне учебное время, не только в ведении миссионерских проповедей в стойбищах и селениях кочующих народов, не только в ведении миссионерских дневников, но и то, что эти дневники по возвращении с проповеди должны читаться и обсуждаться с. 10] участниками миссионерских экспедиций, и, скорее всего, всеми проходящими обучение. В III части, в рамках вопросов, порученных Св Синодом для осуждения участниками съезда следует отметить подпункт бб). пункта а)., имеющий наименование «Программа религиозно просветительной деятельности Александро-Невской Лавры» и определяющая в чем именно проявляется такая деятельность Лавры. Приведем эту Программу в сокращенном виде: а). «в истовом совершении богослужения и строгом соблюдении церковнаго устава без малейших опущений», б). «в неопустительном проповедывании слова Божия за каждым праздничным богослужением … и во внебогослужебных собеседованиях» не только в праздничные, но и в особо установленные дни недели, в). «в проповеди слова Божия в столичных храмах по приглашению приходскаго духовенства», г). в проведении лекций для интеллигенции на богословские и злободневные темы, чтений для фабричных рабочих и прочего населения, д). |
|
|
