| Быхъ въ дус въ день недлный» – «Я, Иоанн, брат ваш и соучастник в скорби и в царствии и в терпении Иисуса Христа, был на острове, называемом Патмос, за слово Божие и за свидетельство Иисуса Христа. Я был в духе в день воскресный» (Ап.1:9–10).). Теоретически каждый пункт таких исторических мест можно проверить для точности с помощью свидетельств, документов, историков древней Церкви и тд. Метафорические места, когда в поэтических образах описываются природные явления ( «Солнце позна западъ свой». – «Солнце знает свой запад» ( Пс. 103:19 ).) можно тоже рассматривать в буквальном смысле, как и те, когда действия или качества Господа описываются в земных терминах или Господу приписываются земные части тела или страсти (Бог сердится или возмущается, или гуляет в Раю). Эти виды смысла можно тоже классифицировать как «буквальные» (хотя в точности они такими не являются), потому что они стремятся описать реальность как таковую (земную или небесную), не ссылаясь больше ни на что. Символические значения, с другой стороны, могут быть различными. Например, есть метафорические прообразы, когда исторические лица или события используются для предзнаменования событий в жизни Христа (например, три дня Ионы ю чреве кита предзнаменуют три дня, проведенные Христом в гробу – Мф. 12:40 ); символы, когда Богодухновенные деяния указывают на Божию волю или откровение (например, узы и ярмо Иеремии означают вавилонский плен – Иер. 27 ; или пояс святого Павла, который, взяв, связал себе руки и ноги пророк Агав означает пленение Апостола иудеями– Деян.21:11 ). В обоих этих видах символического значения буквальный, исторический смысл текста тоже верен. В том, что можно назвать мистическими образами, когда какому–либо земному лицу, вещи или событию придается более глубокое, духовное значение – как, например, с древом познания добра и зла в Раю, которые святитель Григорий Богослов толковал как «созерцание», не отрицая при этом, что это было также и дерево; или древо жизни, которое, будучи прообразом Креста Христова, кроме того, является также образом будущей вечной жизни и во то же время не перестает быть просто деревом с саду в буквальном смысле слова, о чем ясно говорится в святоотеческой традиции. |
| Если «надлежало пострадать Христу» ( Лк. 24, 26 ), то почему наказаны распявшие? ... " Надлежало пострадать» – указывает на вольное избрание страдания и на Божественное Домостроительство, но не извиняет действовавших, потому что злонамеренность нечестивых не была Божественным изволением. Она старалась даже разрушить то, что домостроительствовал Бог. Поэтому в злодеях действовало нечестие, а Богом совершено премудрое Домостроительство и освобождение людей; лукавство распинателей обращено в благодеяние человеческому роду, и плоть ехидны употреблена на приготовление лекарства. Преподобный Исидор Пелусиот ( 116, 686–687 ). Да остановится здесь всякий человек, проходящий путь этой скорбной жизни, да посмотрит и увидит, есть ли страдание, подобное страданию Господа нашего Иисуса Христа, носящего наши грехи, о котором пророк говорит: «Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо» ( 1Пет. 2, 24 ). ... Есть ли столь жестокий варвар, столь немилосердный разбойник, как здесь, где раб Владыку, тварь Создателя, человек Бога так связывает, бесчестит, обнажает, мучит и бесчеловечно умерщвляет: «Умертвили, повесив на древе» ( Деян. 5, 30 ). Каждый, кто многими скорбями, тесным и прискорбным путем старается войти в Небо, остановись здесь, посмотри и увидишь, есть ли такая скорбь, как скорбь Того, который говорит: «Душа Моя скорбит смертельно» ( Мф. 26, 38 ). О вы, проходящие мимо! Обернитесь и посмотрите на не имеющего ни вида, ни красоты, вспомните, как «предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения» смертного и распяли Его ( Лк. 24, 20 ). Обернитесь и посмотрите! Скажу словами Августина: «Сын Божий ко Кресту ведется; тернием венчается пришедший уничтожить тернии грешных; связывается разрешающий на древе связанных; распинается возводящий низверженных; уксусом напояется источник жизни; Тот, который определил некогда за совершенный в раю грех матери в болезнях рождать чад, Сам теперь, как мать, страждет, порождая нас кровию и водою: «Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!» ( Гал. 4, 19 ); в печали, в болезнях и муках рождает нас: «Как беременная женщина при наступлении родов мучится, вопит от болей своих» ( Ис. 26, 17 ); ...о вы, проходящие мимо, обернитесь и посмотрите! Как бы с многострадальным Иовом говорит: «Помилуйте Меня, помилуйте Меня вы, друзья мои!» ( Иов. 19, 21 ), то есть соболезнуйте, сострадайте Мне, сжальтесь надо Мною все взирающие на Меня! |
| Живая вера во Христа есть начало и конец спасения ( 104, 1954 ). Человек, проклятый и подверженный вечному осуждению, «призван, чтобы наследовать благословение ( 1Пет. 3, 9 ) верою во Христа и спастись. И чего не мог найти в законе как немощный, все это обретает верою во Христа. Так «милость и истина сретятся, правда и мир облобызаются»; истина возникнет из земли, и правда приникнет с небес» ( Пс. 84, 11–12 ). От этого живого источника утоляют жажду верные, на Иисуса, вознесенного на Крест и вознесшего грехи наши на Теле Своем на древо, верою взирают и «ранами Его» исцеляются ( Евр. 12, 2 : 1Пет. 2, 24 ). «И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» ( Ин. 3, 14–15 ). На это надеются с апостолом «Мы имеем ходатая пред Отцем, Иисуса Христа, праведника; Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира» ( 1Ин. 2, 1–2 ). Их несовершенное послушание Христос дополняет Своим совершенным послушанием и Своим совершенством покрывает их недостатки и немощи, и так «от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать» ( Ин. 1, 16 ). Он «сделался для нас Премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением» ( 1Кор. 1, 30 ) ( 104, 1946 ). Никто не может оправдаться перед Богом и спастись без Христа и кроме Христа, но только верою во Христа, «ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» – говорит апостол ( Деян. 4, 12 ). Ибо никто не может от диавола, греха, законной клятвы и ада избавиться без Христа, что все в этом кратком слове Христовом заключается: «Если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» ( Ин. 8, 36 ). К Нему мы должны прибегать верою, как к убежищу, когда хотим убежать от гнева Божия, как к врачу, когда хотим от греховных ран исцелиться. Его просить верою, чтобы избавил нас от пленения и ига диавольского. К Нему подобает возводить очи наши, чтобы наготу и срамоту нашу прикрыл ризой Правды Своей, чтобы мы не явились нагими и оскверненными грехами пред чистейшие очи Его Небесного Отца ( 104, 1947–1948 ). |
| Посреди рая находилось древо жизни; вкушением плода его поддерживалось бессмертие тела человеческого. Находилось посреди рая и другое древо, древо познания добра и зла. Господь, введши первозданных в рай, заповедал Адаму: «От всякаго древа, еже в раи, снедию снеси: от древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него: а в оньже аще день снесте от него, смертию умрете» ( Быт. 2, 16–17 ). Эта заповедь объясняет многое. Очевидно, что плоды дерев райских, как мы и выше видели, гораздо тоньше и сильнее, нежели плоды земные, действуют не только на тело, но на ум и душу. Одно древо было древом жизни, а другое древо – древом познания добра и зла. Познание это хранилось, отлагалось, может быть, для усовершившихся деланием и хранением рая, – для новосозданных оно было преждевременно и смертоносно. Такое суждение заимствуем из опытного учения великих иноков. Они завещавают новоначальным подвижникам немедленно отвергать всякую злую мысль, только что она явится уму, потому что ум новоначального еще слаб и неопытен, еще не разрушил дружбы со грехом и, вступив в беседу с ним, непременно увлекается и низлагается им. Напротив того, Отцы завещавают преуспевшим подвижникам не тотчас отвергать злую мысль, но сперва рассмотреть, истязать, обличить и тогда уже отринуть ее: таким образом действия доставляется особенная опытность в невидимой борьбе с духами злобы, изучаются их лукавство, их козни, сила веры, смирения и молитвы 82 . Есть смертоносное познание зла, которое человек может развить сам в себе: оно смертоносно, потому что тогда естественная доброта человека отравляется принятою злобою, как прекрасная пища ядом, и сама превращается в злобу. Есть и душеполезнейшее познание зла, даруемое Святым Духом избранным сосудам Его, при котором чистый и сильный ум исследует все, и самые тончайшие извития греха, обличает их, не смешиваясь со грехом, и хранит от зла себя и ближних. Так, водимый Святым Духом, святой апостол Петр сказал Симону волхву: «В желчи... горести и союзе неправды зрю тя суща» ( Деян. 8, 23 ). |
| Очевидно в основании сего лежит таинственная мысль о вменении; безгрешному Богочеловеку вменена была вина и наказание за грехи всего рода человеческого, и Он, прияв эту казнь за грех, тем избавил все человечество от нее, так что вина человеку уже не вменяется, и от казни он освобождается, если усвоит себе это искупительное вменение верою в Того, Кому вменена эта вина и Кем она снята с него, то есть верою в Иисуса Христа. Кáк совершилось это вменение и чрез то искупление – это тайна, непостижимая для человеческого разума и усвояемая только верою. Прообразом сего были ветхозаветные жертвы, делавшие только с внешней стороны доступною для разума эту таинственную мысль: подзаконный грешник, чтобы освободиться от казни за грех, приносил жертву Богу; на эту жертву как бы переносился грех человека, жертва умирала как бы за этот грех, а принесший жертву грешник оставался в живых, жертва умирала за него и вместо него, и с грешником чрез жертву Бог примирялся. И Христос, как жертва, принял на Себя грехи всего человечества и умер за него, как жертва; приняв эту жертву, Бог примирился через нее с человечеством и вину его за грех, вмененную Христу, не вменяет ему более в вину, не считает его виновным, если только он усвоит себе верою во Христа эту искупительную Его жертву. – Вознес на древо: разумеется древо креста, то есть вознес грехи наши на крест, крестной смертию принес жертву за грехи всего мира, приняв на Себя вину за грехи и тем освободив от ответственности и, следовательно, от наказания за грех всех, верующих в Его искупительную жертву, что и называется – истребить грех, уничтожить грех. Не без особенного, конечно, намерения вместо слова крест употреблено здесь слово древо (как и Деян. 5:30, 10:39 ), но чтобы указать на определение Божие, изреченное чрез Моисея, что проклят всяк, висящий на древе ( Втор. 21:23 ). Христос, распятый на кресте, как повешенный на древе, принял как бы видимо за нас клятву за грех ( Гал. 3:13 ).– Телом Своим (ср. Еф. 2:15 ): и Своей безгрешной святою душою Христос понес наказание за грехи человечества, душевно страдая; но апостол, имея в виду образ жертвенного животного, умирающего телесно за грехи приносящего жертву, говорит для наглядности, что Христос телом Своим, умерщвленным и умершим, вознес грехи наши на древо и тем изгладил их, так как тело Его висело на кресте и видимо подверглось страданиям и смерти. |
| ГЛАВА 10. О том, что и Дух Святой из того, что он говорит, показывается тварным. 36. А старающийся повсюду хулить присносущные энергии Духа и пытающийся объявить их тварными из-за того, что они зовутся дарами (Деян. 10:45; Рим. 5:15; Еф. 3:7), плодами (Гал. 5:22) и добродетелями Духа, когда пишет: «никому не возможно иначе зреть Бога кроме как от Его творений, от других [даров] и от [рождающихся] в нас богодарованных добродетелей, благодаря которым мы очищаемся в Духе, и от плодов Духа», не убоявшись, несчастный, даже божественного оного положения, что «от плода познается древо» (Мф. 12:33; Лк. 6:44). Итак, по справедливости к нему мог бы обратить кто изреченный прежде сего к иудеям Господень глас: безумец, облекший себя неизбежной хулой на Духа Святого, которой нет отпущения (Мф. 12:31), «или сотвори древо добро и плод его добр, или сотвори древо зло и плод его зол» (Мф. 12:33; Лк. 6:43). Ведь если божественный Дух нетварен, то как Он приносит не нетварные плоды? Если же плоды Его суть творения, то как и [Сам] Он не творение? 37. Ведь и Кирилл, сильный в вещах божественных, желая показать, что Сын нетварен, назвал Его плодом Отца. Ибо представив прежде то, что изречено Им к иудеям: «Аще Бог отец ваш бы был, любили бысте Мене. Аз бо от Бога изыдох и приидох» (Ин. 8:42), затем говорит сам от себя: «Не возлюбившие Сына, явившегося от Бога Отца, как они могут говорить правду, утверждая, будто возлюбили Того, от Которого Он есть? Уничижившие плод, какую честь воздадут дереву? Если же плодом Бога и Отца является Сын, — ибо это означают слова «от Отца изыдох и приидох» , — то как бы Он был сотворенным ( γενητς )? Как вообще невыразимая природа божественности породила бы что-то чуждое и инородное по отношению к самой себе, когда даже сотворенная сущность не допускает, чтобы такое с ней происходило? Стало быть необходимо исповедовать Сына Богом от Бога явившимся, чтобы Отец не явился худшим своих творений» . Но разве не подходит то же самое сказать и по отношению к словам Акиндина? Бесчестящий плоды Духа как воздаст славу Духу? И как же не худшим творений он показывает Его, если никакое из них не приносит не приличествующих ему плодов, а божественный Дух, согласно ему, приносит [плоды] иноприродные и настолько лишенные сего достоинства? 38. |
| Для этого он и использует мир современной политики, и разыгрывает “национальную карту”, и бьет в бубен экологических проблем, а, главное, выступает под знаменем гуманизма – современной “религии”, где на место Бога поставлен человек, или экуменизма, утверждающего, что в общем-то безразлично как, да и кому поклоняться.Но мы, православные христиане, должны быть готовы исполнять светские законы только лишь там, где они совпадают с волей Господней и не противоречат ей (Рим. 13, 1–7); в противном случае мы решительно их отвергаем и говорим вместе со святыми Апостолами: судите, справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога? (Деян. 4, 19). В этом смысле мы всегда должны исполнять только ЗАКОН БОЖИЙ. Исполняя заповеди Господни, мы пребываем свободными от мира человеческих иллюзий и греха – подобно тому, как свободны были наши прародители до своего грехопадения....Итак, диавол завидует первозданным людям: завидует их соборности, полноте взаимоотношений с Богом и друг с другом. Он хочет нанести смертельный удар по первозданному человечеству и ищет только удобного случая.В раю было много различных деревьев, но посреди его росли два особенных: древо жизни и древо познания добра и зла. От одного из них, а именно от древа познания добра и зла, Господь запретил Адаму вкушать плодов. Относительно другого древа – древа жизни – запрета не было. О древе жизни святитель Филарет пишет: “Оное было между древами райскими то, что человек между животными, что солнце между планетами. Плоды райских древ служили для питания, плод древа жизни – для здравия. Те могли восполнять в теле недостаток, производимый движением, а сей, приводя его силы в одинаковое всегда равновесие, сохранял в нем способность жить во век”.Что же касается понимания того, чем являлось древо познания добра и зла, и отношения последнего к проблеме грехопадения, то здесь существует настоящая неразбериха даже в современном “школьном богословии”. Некоторые полагают, что до грехопадения люди не различали понятий добра и зла, и в соответствии с этим утверждают, что была даже некая объективная необходимость грехопадения: якобы у людей должен был расшириться этический кругозор. |
| Посреди рая находилось Древо жизни, вкушением плода его поддерживалось бессмертие тела человеческого. Находилось посреди рая и другое древо – Древо познания добра и зла. Господь, введя первозданных в рай, заповедал Адаму: «от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него; ибо вдень, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» ( Быт. 2, 16–17 ). Эта заповедь объясняет многое. Очевидно, что плоды райских деревьев... гораздо тоньше и сильнее, чем плоды земные, действуют не только на тело, но на ум и душу. Одно дерево было «древом жизни,» а другое дерево – «древом познания добра и зла.» Познание это хранилось, отлагалось, может быть, для усовершенствовавшихся деланием и хранением рая, для недавно созданных оно было преждевременно и смертоносно. Такое суждение заимствуем из опытного учения великих иноков. Они завещают начинающим подвижникам немедленно отвергать всякую злую мысль, как только она явится уму, потому что ум начинающего еще слаб и неопытен, еще не разрушил дружбы с грехом и, вступив в беседу с ним, непременно увлекается и низлагается им. Напротив, отцы завещают опытным подвижникам не сразу отвергать злую мысль, но сперва рассмотреть, истязать, испытать, обличить и тогда уже отринуть ее: таким образом действия приобретается особенная опытность в невидимой борьбе с духами злобы, изучаются их лукавство и козни, сила веры, смирения и молитвы 217 . Есть смертоносное познание зла, которое человек может развить сам в себе: оно смертоносно, потому что тогда естественная доброта человека отравляется принятой злобой, как прекрасная пища ядом, и сама превращается в злобу. Есть и полезнейшее для души познание зла, даруемое Святым Духом избранным сосудам Его, при котором чистый и сильный ум исследует все даже самые тончайшие извивы греха, обличает их, не смешиваясь с грехом, и хранит от зла себя и ближних. Так, водимый Святым Духом святой апостол Петр сказал Симону-волхву: «вижу тебя исполненного горькой желчи и в узах неправды» ( Деян. 8, 23 ). |
| Диавол всегда стремится узурпировать права Бога, подменить их. Для этой цели он использует и мир современной политики, разыгрывает «национальную карту», бьет в полушаманский бубен экологических проблем, а главное, выступает под знаменем экуменизма-гуманизма. Мы готовы исполнять светские законы там, где они совпадают с Волей Господа и не противоречат ей ( Рим.13:1–7 ), в противном случае мы решительно отвергаем их и вместе со святыми Апостолами говорим: Судите, справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога? ( Деян.4:19 ). И в этом смысле мы всегда исполняем только ЗАКОНЫ БОГА. Исполняя заповеди Господа, мы пребываем в свободе от мира человеческих иллюзий и греха – в той свободе, в которой пребывали наши прародители до своего грехопадения. Итак, диавол завидует первозданным людям, завидует их соборности, полноте взаимоотношений с Богом и друг с другом. Он хочет нанести свой смертельный удар по первозданному человечеству и ищет только случая. В раю было много деревьев, но посреди рая росли два дерева: древо жизни и древо познания добра и зла. От одного их них, а именно от древа познания добра и зла, Господь запретил Адаму вкушать плодов. Относительно другого древа – древа жизни, запрета в раю не было. О древе жизни святитель Филарет Московский писал: Оное было между древами райскими то, что человек между животными, что солнце между планетами. Плоды райских древ служили для питания: плод древа жизни для здравия. Те могли восполнять в теле недостаток, производимый движением: а сей, приводя его силы в одинаковое всегда равновесие, сохранял в нем способность жить во век (Беседы на Книгу Бытия). Что же касается понимания того, что есть древо познания добра и зла и отношений последнего древа к проблеме грехопадения, то существует большая неразбериха даже в современном «школьном богословии». Одни говорят, что до грехопадения люди не знали, что такое добро и зло, и в соответствии с этим утверждают, что была некая объективная необходимость грехопадения: якобы таким образом у людей должен был расшириться этический кругозор. |
| Впервые голос Бога, обращенный к человеку, прозвучал, когда человеку было дано благословение плодиться и размножаться и населять Землю. Это благословение было дано и прочим существам, населяющим Землю. Теперь же человек слышит уже нечто иное, обращенное только к нему, – ему дается заповедь, которую, как видно из текста, можно выполнить или не выполнить, но при этом невыполнение ее грозит смертью. Тем самым древо познания добра и зла противопоставляется древу жизни. Тем самым в сознании человека, одновременно с инстинктивным желанием жить, входит еще и возможность выбора между добром и злом. Заповедь дается в такой форме, что человек должен понять ее смысл сам и добровольно ее исполнить. Перед человеком ставится условие, которое, судя по обращению к нему, он может и не исполнить. Это уже предполагает возможность свободного решения, то есть, по сути, указывает на наличие у человека свободы. Животное-хищник нападает на свою добычу инстинктивно, не для того, чтобы причинить ей какое-либо зло. Оно просто выполняет ту программу, которая заложена в его существе. То, что ему не требуется для жизни, оно не тронет. В отличие от животного, человек с первых дней своего существования понимает, что причиняет другому существу добро или зло, что не следует делать другому человеку того, что плохо для него самого. Мы понимаем библейское повествование о первых людях как метаисторию всего человечества. Следовательно, заповедь дана человечеству изначально, еще до того, как был заключен завет с особо избранными людьми, как Ной и Авраам. Заповедь была дана раньше Закона, заключенного до полноты времен лишь с одним богоизбранным народом в отличие от других, которым Бог попустил ходить своими путями ( Деян. 14:16 ). Она изначальна для всех. Поэтому Апостолы и говорили, что если язычники, то есть люди, не знающие еще ни Завета, ни Закона, совершают добро, то это равносильно знанию Закона. Этот голос Божий обычно называют совестью. А сущность ее заключается в том, чтобы не причинять другим того, чего человек не желает себе. Это тот минимум, без которого для человека невозможно войти в вечную жизнь. Этот минимум, как начальная ступень к евангельскому благовестию, был установлен и на Апостольском соборе, чтобы через выполнение его человек мог услышать Евангелие ( Деян. 15:29 ). |
|
|
