| Воплощение участников литургии в сообщество « Церковь » происходит в чине через таинство Воплощения Слова, которое, как сказано в Евангелии, «плоть бысть». В литургии это свершается во время «малого входа» с Евангелием, которым иерей благословляет участников действа, и последующего чтения Апостола и Евангелия. Во время чтения Св. Писания имеет место не просто напоминание о тех или иных священных событиях, но и «приобщение членов Церкви воплощенному Сыну». Иначе говоря, через Слово Христос воплощается в Церковь как свое Тело. 962 Эту символику определенно отражает композиция нижней левой части. В ней сопоставляются образы Воплощения Христа, занимающие два верхних регистра, и единой Церкви в нижнем регистре. Реализация Церкви как тела Господа есть фактическое начало литургического действа, без него вес последующее теряет смысл. «Горняя» композиция нижней левой части иконы соотносится с тайной молитвой иерея во время малого входа: «Владыко Господи Боже наш уставивый на небесех чины и воинства аггел и архаггел во службу славы Твоея. Сотвори со входом нашим входу святых аггел быти, сослужащих нам сославящих Твою благость.. ,» 963 . Таинства богослужебного чина происходят благадаря воздействию сверхсущностной Силы Святого Духа. На иконе на это определенно указывает тройное лучеиспускание из лона Саваофа. Оно относится не только к тайне Воплощения, но и к литургическому осуществлению единства Церкви, к пребыванию Церкви в качестве «тела» Христова, к единому приношению жертвы Христом и Церковью как Его «телом». Последняя идея в данной части иконы выражается через центральный образ Рождества Христова, к которому устремлены все члены Церкви в нижнем регистре. На жертвенном аспекте образа Рождества мы остановимся ниже. На важную роль Святого Духа указывает также выбор стихиры на Пятидесятницу в качестве заглавия второй части иконы: «Приидите людие трисоставному Божеству поклонимся...» Выраженные в данной стихире идеи троичности и поклонения Троице богоспасаемых христиан встречаются во многих богослужебных песнопениях. Однако выбрана именно центральная стихира праздника Сошествия Святого Духа. |
| Первая половина XVII столетия была временем расцвета русской литургической самобытности, вторая – временем постепенного вымирания этой самобытности. Уже патриарх Никон в 1653 году отменил в Неделю всех святых соборный вход по великом славословии 63 . Как полагает проф. А. П. Голубцов , это было сделано из соображений согласования богослужения с требованиями принятого в Русской Церкви Иерусалимского устава и с греческим обрядом того времени. Служение же патриархом всенощных бдений с торжественным выходом на литию, что по существу означало перенесение торжественнейшего момента в чине вечерни на это исхождение, естественно, обрекало на отмирание и соборное совершение вечернего входа. В составленном в патриаршество Никона чиновнике под названием «Книга записная облачением и действу великаго государя святейшаго Никона, архиепископа царствующаго града Москвы и всеа Великия и Малыя и Белыя Росии патриарха» обстоятельно описываются такие подробности, как цвет и материал его облачений и облачений его причетников, но нет ни слова о входах 64 . Не упоминается и чин «пещного действа» 65 . Чрезмерное грекофильство патриарха Никона выразилось не только в отмене входов и «пещного действа», но и в сокращении торжественности богослужения в праздники русским святым: Петру и Февронии Муромским 66 , князю Константину Муромскому и чадам его Михаилу и Феодору 67 , Василию Блаженному 68 , Сергию Радонежскому 69 , митрополиту Петру в день «проявления» мощей (4 августа) 70 и даже Владимирской иконе Божией Матери – 21 мая 71 и 23 июня 72 . Преемники патриарха Никона оказались не в силах восстановить дониконовскую русскую литургическую самобытность. В 1682 году вышел из печати Типикон, в котором были изъяты все русские особенности, встречавшиеся в предыдущих изданиях. А так как некоторые владыки все еще продолжали держаться богослужебных порядков, указанных в чиновниках, патриарх Иоаким перед выходом из печати Типикона «сий чиновник указал взять из соборныя апостольския церкви (из Успенского собора. – Н. У) в правильню, что в ево доме, а быт ему в книгохранилне, а в соборную церковь без имян-ного указу святейшего патриарха не отдават для того, что с но-воисправленными книгами во уставе и в чинех не сходен» 73 . |
| «Кто жаждет, иди ко Мне и пей» (Ин. 7,37) Санкт-Петербургский церковный вестник Основан в 1875 году. Возобновлен в 2000 году. Официальное издание Санкт-Петербургской епархии Русской Православной Церкви От проклятия до преображения Экология в Библии?! Чего только не пытается найти современный человек в Священном Писании. Мы ведь знаем, что Ветхий Завет — развернутый рассказ о богообщении, о взаимоотношениях единого Бога с еврейским народом. Причем здесь защита окружающей среды? По мнению преподавателя кафедры библеистики филологического факультета СПбГУ Кирилла Битнера, «экологические» идеи библейского текста неотделимы от религиозной составляющей и прямо на нее опираются. Элементы некогда хорошо известного на Руси «Пещного действа» показал в Санкт-Петербурге ансамбль древнерусской духовной музыки «Сирин» под руководством Андрея Котова. Этим представлением 19 января в Успенском храме подворья Оптиной пустыни начался первый Рождественский фестиваль древнерусской музыки. Яркое событие собрало любителей неповторимой красоты аутентичной русской средневековой музыки. При полном храме в нерушимой тишине раздавалось под сводами чистое и безупречно красивое акапельное пение, празднично и торжественно возвещая о чуде спасения отроков Анания, Азария и Мисаила. Оказавшись поклониться идолу, они были брошены в огонь царем Навуходоносором, но вышли оттуда невредимыми. «Пещное действо» — это так называемая литургическая драма, которая разыгрывалась в кафедральных соборах Руси c XV века более ста лет традиционно перед Рождеством Христовым (память трех отроков вавилонских совершается 17/30 декабря). В те времена в храме устанавливали большую печь, а церковнослужители представляли отроков и халдеев. В Санкт-Петербурге, как в городе относительно молодом, подобных представлений никогда не было. За церковной оградой в зимние праздники звучали песнопения, славящие приход в мир Богомладенца Христа. Им была посвящена вторая часть концерта. Посетители окунулись в атмосферу всеобщей радости, которая была хорошо знакома нашим православным предкам. Прозвучали стихиры, одно из пророчеств к Рождеству Христову, духовные народные песни. Кульминацией концерта стало традиционное вертепное представление. Зрители наблюдали его в том виде, в каком оно проходило в древней Руси, а именно — без использования кукол. Все роли, исторически исполнявшиеся семинаристами духовных заведений, представили участники ансамбля «Сирин». И совершенно не удивительно, что пара непонимающих по-русски иностранцев, пришедших на концерт, также была заворожена зрелищем, как и все прочие зрители. Ведь кроме смысла и видимой красоты, русское церковное и народное наследие несет огромную духовную мощь. «Вода живая», 20.01.10 |
| Способность создания есть способность великая, если только она оживотворена благословеньем высшим Бога». Высказывания позднего Гоголя о театральном искусстве (особенно в главе 14 «О театре, об одностороннем взгляде на театр и вообще об односторонности») наиболее ясно представляют всю сложность и противоречивость переходных теоретических размышлений писателя о художественности, соответствующей высоким требованиям православной духовности. Гоголь отвергает театр, развращающий души, восходящий в древнему язычеству с его магией, но он приветствует новый христианский театр, развивавшийся в качестве сопровождения священного литургического действа: «Мир весь перечислился сызнова поколеньями свежих народов Европы, которых образованье началось уже на христианском грунте, и тогда сами святители начали первые вводить театр: театры завелись при духовных академиях.Наш Димитрий Ростовский, справедливо поставляемый в ряд святых отцов Церкви, слагал у нас пьесы для представления в лицах» (6, 54). Действительно, с конца XVII века Киево-Могилянская академия, Славяно-греко-латинская академия в Москве, а также духовные школы Новгорода, Ростова Великого, Тобольска допускали постановку драм, основанных на Священном Писании. Своеобразным звеном между школьной драмой и собственно литургией были литургические драмы, непосредственно сопровождавшие богослужение, например «чин пещного действа», который исполнялся перед Рождеством и был основан на повествовании о трех отроках в пещи огненной (книга пророка Даниила, гл. 3). Этот чин был запрещен только в XVII веке. В сущности, и вся литургия представляет собой сложный «чин», дополняемый по разным случаям самыми разнообразными «чинами» и «последованиями», в частности помещенными в Требнике, представляющими собой соединения поочередных молитв, песнопений и обрядовых символических действий, исполненных мистического смысла. С внешней точки зрения, все эти «чины» в той или иной мере проникнуты зрелищно-игровым началом. Таковы «чин явления Святых Даров народу», «чин посвящения во пресвитера», «чин коронования» , «чин на разлучение души от тела» и многие другие. |
| Храм, таким образом, с происходящим в нем действом представлялся византийцам неким сложным сакрально-символическим феноменом, реально объединяющим небесный и земной уровни бытия (PG155, 341D), и приобщающим верующих к горнему миру и к самому Богу. В этом суть сакрального символизма византийцев. Осмысливая литургические образы, Симеон Солунский не забывает о видимой красоте храма и входящих в него элементов. В его понимании красота храма символизирует рай, райские небесные дары; знаменует собой самую жизнь, живую Премудрость, обитающую в храме. «И еще красота храма означает, что Пришедший к нам прекрасен добротою, как всенепорочный, и что Он – прекрасный жених, а Церковь – прекрасная и непорочная невеста его» (349С). Красота храма таким образом выступает у Симеона символом основных ценностей христианского универсума – вечной жизни, Премудрости, религии и самого Бога. Драгоценные завесы и другие роскошные украшения в храме являются образом величия, славы и красоты Бога, который, согласно псалмопевцу, «в красоту облечен» ( Пс. 92:1 ). Кроме того, красота храмового убранства необходима нам, как существам одновременно духовным и чувственным, чтобы чрез внешние украшения мы постигали духовную сущность храма (PG 155, 349D-352A). Симеон напоминает своим читателям общую теорию образа, восходящую к «Ареопагитикам» и отцам-каппадокийцам. Образы вещей божественных направляют нас к первообразам (384В), и не только образы высокие. Симеон убежден, что в Церкви и «незначительные» с виду вещи полны мудрости; и даже – чем невзрачнее они выглядят, «тем более заключают в себе смысла» (585D). Здесь Симеон почти буквально повторяет концепцию псевдо-Дионисия о «несходных образах», т.е. связывает ее со своим пониманием литургического образа, или сакрального символа. Объяснение символики литургического действа Солунский архиепископ начинает с самого начала – с символики облачения иерарха, приступающего к ведению службы, т. е. стремится осмыслить символическую значимость всех элементов Литургии в их динамике, в развертывании по мере развития богослужебного действа. Он подчеркивает, что элементов облачения семь по «числу семи действий (энергий) Духа» (256В). Все вместе они указывают (δηλοσι) на тайну Вочеловечивания Христа и на все, что к ней относится, но и каждый из них имеет еще свое особое значение. |
| Несмотря на то что каждому священнику вверено совершение Евхаристии и проч. служб в своем приходе, он не обладает полнотой апостольского дара, почивающей на епископе,— таинство Священства и некоторые священнодействия могут быть совершены только епископом: «Божественное законодательство уделило посвящение иерархических чинов, освящение божественного мvpa и священное совершеннодействие жертвенника (т. е. освящение престола. — Ред. ) единственно совершеннодействующим силам боговдохновенных иерархов» (Агеор. ЕН. 5. 5). Кроме того, порядок Божественной литургии и отчасти служб суточного круга может достаточно сильно изменяться, если епископ возглавляет богослужение (или даже просто присутствует в храме), поэтому А. б. принято называть именно указанные таинство и священнодействия, а также те особенности в чинопоследованиях литургии и др. служб, которые связаны с участием в них архиерея. Священнодействия, совершаемые только архиереем. В визант. обряде, принятом ныне в правосл. Церкви, только епископом могут быть совершены следующие священнодействия: рукоположения во епископа (в отличие от проч. рукоположений совершается при обязательном участии неск. епископов), пресвитера, диакона; хиротесии во иподиакона, чтеца, певчего, свещеносца (с сер. XVII в. этот чин в РПЦ, как правило, не отделяется от хиротесии чтеца; в греч. Церквах эти чины разделены — ρχιερατικν. Σ. 99–100); хиротесии во архиипротодиакона, протоиерея и протопресвитера, игумена и архимандрита (а также в церковные чины иконома и др.); награждения клириков за Божественной литургией наградами церковными; чины освящения храма (кроме архиерейского в РПЦ иногда практикуется сокращенный иерейский чин, т. н. малое освящение — см. в ст. «Освящение храма») и антиминса; чин освящения мvpa (может совершаться только Главой автокефальной Церкви или по его поручению); чин венчания на царство (совершается только Предстоятелем Церкви в монархическом гос-ве); большинство действ литургических (чины шествия на осляти, пещного действа и др.) предполагают обязательное участие архиерея. Большой Требник (со ссылкой на Дионисия Ареопагита — см. Areop. EH. 5. 5) вкратце указывает: «Три убо действа суть, от нихже ни единнаго священннкъ кроме самаго точию архиерея совершати может. Первое, мvpa свящние. Второе, жертвенника, и храма священие. Третие, рукоположение священства» (гл. 109. Л. 2 ⁄ 6 ). Порядок всех перечисленных священнодействий см. в соответствующих статьях. |
| Трио семинаристов. Первый слева — студент Анатолий Елецких, ныне архиепископ Ионафан. Фото из его же архива Первая заповедь регента Положение современного регентского дела со стороны внешней организации церковных школ и наличия нотных архивов гораздо лучшее, чем в прежние времена. Уже есть выбор при поступлении на учебу. Существуют электронные музыкальные библиотеки, где легко можно отыскать интересное песнопение на любой вкус: от знаменного унисонного до многоголосного партеса. Появилась плеяда талантливых духовных композиторов: покойный диакон Сергий Трубачёв, яркий церковный музыкант архиепископ Иларион (Алфеев), показавший в своих духовных ораториях удивительную совместимость гласового церковного обихода с классическим оркестровым сопровождением (в стенах консерваторий и филармонических залов). Это и архимандрит Матфей (Мормыль), и игумен Силуан (Туманов) из Саранска, интереснейший композитор Юрий Толстокулаков из Новокузнецка, игумен Роман (Подлубняк) из Киева, выпускник ленинградского Регентского класса, явивший несколько замечательных опусов; первая женщина-композитор Наталья Колесниченко из Волгограда, тоже выпускница нашей Регентской школы… Воспитанницы Регентского класса. 1980 г. Варвара Правдолюбова, Любовь Бейдерман, Зинаида Дроботюк. Фото из архива Любови Титовой Но сегодняшнее положение регентства как служения Богу в чине литургического действа требует, на мой взгляд, корректировки. У регентов, не получивших богословского образования, часто отсутствует восприятие целостности храмового действа: и песнопений, и молитвословий. Многие из них уверены, что богослужение — это только последовательность музыкальных номеров, а иные не ?ощущают связи исполняемого текста, например, песнопений «Милость мира», с текстом тихого чтения евхаристических молитвословий и заключительными возгласами иерея в алтаре. Очень часто случаются ошибки в выборе песнопений, их темпа и характера исполнения. Как-то пришлось послушать «Тебе одеющагося» болгарского распева в исполнении известного хорового коллектива. Казалось, что звучит нервный шепот-камлание первобытного шамана, а не умиротворенно-печальное повествование, по ходу которого совершается скорбное шествие с плащаницей Христовой. А в пасхальную ночь некоторые регенты превращают канон утрени в скачки «вперегонки», подменяя духовную радость благовестия будущего нашего со-воскресения Христу суетным ритмом исполнения его тропарей. Однажды некоего старца спросили об исполнении Фёдором Шаляпиным известных церковных песнопений. Что же он ответил? «Ладно поет, да голосом балуется!» На светской сцене это «искусство голоса» похвально. |
| Мастеру «Четырехчастной» наиболее важно было выразить связь литургического таинства и подготавливающего его исторического контекста, отраженного в чине вечерни и утрени. Эти идеи важны, так как новая рациональная струя богословия, в дальнейшем все более усиливавшаяся, приведет к гипертрофированному выделению отдельных избранных моментов чина и к умалению роли остальных – как второстепенных. Возникнет искусственная сакрализация этих моментов и утрата понимания богослужения как целостного неразрывного таинства. Эти тенденции достигнут гипертрофированных форм уже в секуляризированной культуре XVIII–XIX вв. 961 Целостное таинство литургического чина структурно разделяется на два составных акта, получивших названия «литургии оглашенных» и «литургии верных». Символический смысл первого из них – в таинстве преобразования участников литургического действа в единое сообщество Церкви, или «тело Христово». Иерей в таинстве является как бы самим Христом или главой собрания. Вторая часть – литургия верных – представляет собой собственно приношение и возношение жертвы Христом и через Него – Его «телом» или единым собранием Церкви. Именно эти две идеи и выражены достаточно наглядно в двух нижних частях нашей иконы с помощью художественных средств. Для контекста первой идеи очень важен анализ композиции нижнего регистра нижней левой части иконы – припадающих мирян и клира вместе с предстательствующими за них святыми. Композиция эта удивительна тем, что в ней акцент на идее единства собрания (единство тела Христова) выдержан столь последовательно, что клир почти уравнивается в ранге с мирянами. Только его положения справа по отношению к Богу и слева – мирян несколько отличает их. В композиции выделяется образ митрополита – лица, которое в таинстве чина отождествляется с образом Христа, главой Церкви, а на «Четырехчастной» – конкретно русской православной церкви XVI в. Митрополит как глава представленного иконописцем сообщества благословляет находящегося напротив него князя. Тем самым в композиции с очевидностью подчеркивается связь понятий русской Церкви и русского Государства как одного и того же сообщества. |
| Цикл изображений из 24 или 25 композиций, передающих содержание соответствующего количества строф Акафиста 2 , появляется в византийской иконографической традиции довольно поздно, лишь на рубеже XIII–XIV столетий (таким образом, рассматриваемая в настоящей работе икона «Похвала Богоматери с Акафистом» принадлежит к числу редких ранних образцов). К XIV столетию относится еще несколько необычных сюжетов, подобные «Что Ти принесем Христе», «О Тебе радуется», «Предста царица одесную тебе в ризах позлащенных» и др., названия которых заключают в себе строки литургических гимнов, подобных Акафисту. Все эти композиции возникают в русле новой тенденции поздневизантийской художественной культуры – в русле стремления проиллюстрировать отдельные части литургического действа, прокомментировать в образах наиболее известные поэтические тексты, что определяет особый характер их иконографии. Отметим, что в подобных сюжетах прежде всего выделяется композиционный мотив предстояния молящихся или поющих гимн некоторому символическому образу, передающему тему поэтических строф. Этот мотив может быть интерпретирован очень широко – от предстояния Христу или Богоматери небесных сил, апостолов, святых до поклонения вполне земных персонажей, среди которых часто появляются изображения конкретных лиц – ктиторов. В этой связи возникает много новых, нетрадиционных художественных образов, оригинально интерпретирующих исходный текст Акафиста. Важнейшей проблемой иконографии сюжетов, связанных с текстами литургических гимнов, является отношение строф, наполненных сложными метафорическими образами, к поясняющему их изображению. С наибольшей полнотой изучение отношения поэтического текста к изображениям его строф может быть осуществлено именно на примере иконографии цикла Акафиста, который является одним из древнейших литургических гимнов, отразивших в своих строках основополагающие догматические постулаты первых вселенских соборов. К палеологовскому периоду (XIII – середина XV вв.) относится около полутора десятков изображений этого гимна: 11 фресковых циклов, 3 цикла миниатюр в иллюминированных рукописях и икона из Успенского собора Московского Кремля. |
| Главное таинство Церкви является «ужином Господним». Но в нашей нынешней практике оно мало напоминает ужин В 1-м Послании к Коринфянам говорится «вечеря Господня» (1 Кор. 11: 20), то есть «ужин Господень». Таким образом, это священнодействие является ужином. Но в нашей нынешней практике оно мало напоминает ужин. Ну, скажем, в храм заходит несведущий, посторонний человек. И то действо, которое он видит, меньше всего напомнит ему ужин или обед. В древнее время это действительно был ужин. Иисус Христос вместе со Своими учениками совершал пасхальный седер – древний обычай, который сохранился у иудеев, пусть и с некоторыми изменениями (без них не бывает), до сегодняшнего дня. Только в нынешнем пасхальном седере отсутствует ягненок. Он отсутствовал и у Христа – у Него на Тайной вечере закланного ягненка не было. Пасхальный седер перерастает в вечерю Господню. Через Грецию и Рим – а наше христианство оформилось в греко-римской культуре – священный ужин перерос в литургическое действо. Это укоренено в греко-римской театральной традиции. Там это было развито, чего не было у иудеев. У иудеев никогда театрального действа не было, хотя торжественная служба в храме была, но все-таки не было таких каждений и прочих действий, которые мы наблюдаем сегодня. В греко-римской культуре священный ужин перерос в литургическое действо Таким образом, то, что мы имеем, совершаем и видим сейчас – это в первую очередь, конечно, пасхальный седер, то есть ужин. Он прошел через греко-римскую культурную традицию и сложился в том виде, в котором мы его сегодня имеем. Как-то один батюшка сказал: «Я бы так хотел не службу отслужить, а поужинать». Имеется в виду – собраться на трапезу Господню, на священный ужин, совершить именно то действо. Но история такова, какова она есть, и мы имеем то, что имеем. Кстати, омовение рук непосредственно перед причащением Святых Таин – не то, которое совершается на проскомидии, а то, которое перед принятием Святых Даров, – это в некотором роде остаток изначальной формы, то есть трапезы. |
|
|
